Текст книги "7 побед Берии. Во славу СССР!"

Грузия была единственной национальной республикой, во главе которой так долго – с 1918 по 1921 год, стояли антисоветчики – меньшевики. Причём численность партии грузинских меньшевиков достигала одно время 80 тысяч человек. По сути, с меньшевистской партией оказалось так или иначе связано большинство тогдашней национальной интеллигенции.

А в 1921 году Ленин говорил:

«По-моему, из меньшевиков, вступивших в партию позже 1918 года, надо бы оставить в партии примерно не более одной сотой доли, да и то, проверив каждого оставляемого трижды и четырежды. Почему? Потому что меньшевики… доказали за период 1918–1921 годов два своих свойства: искусно приспособляться, примазываться к господствующему среди рабочих течению; второе – ещё искуснее служить верой и правдой белогвардейщине, служить ей на деле, отрекаясь от неё на словах…»

К грузинским меньшевикам слова Ленина были применимы, пожалуй, в многократно большей степени, чем к русским…

А вот что говорил Сталин 4 декабря 1920 года в интервью «Правде» после возвращения с юга:

«Катастрофическое хозяйственное и продовольственное положение Грузии – факт, констатируемый даже заправилами нынешней Грузии. Грузия, запутавшаяся в тенетах Антанты…Грузия, превратившаяся в основную базу империалистических операций Англии и Франции и поэтому вступившая во враждебные отношения с Советской Россией, – эта Грузия доживает ныне последние дни своей жизни. Недаром разлагающийся вождь умирающего II Интернационала г. Каутский, вышибленный волной революции из Европы, нашёл приют в затхлой, запутавшейся в сетях Антанты Грузии, у обанкротившихся грузинских социал-духанщиков…»

25 февраля 1921 года 11-я армия во главе с Орджоникидзе и Кировым вступила в Тифлис, и Грузия меньшевистских социал-духанщиков закончилась – как государственное образование.

Но их политическое и нравственное (точнее – безнравственное, конечно) влияние было ещё немалым. В конце июня 1921 года Сталин приехал в уже советскую Грузию и 6 июля выступил с докладом на общем собрании тифлисской организации Коммунистической партии Грузии. В частности, он сказал тогда:

«Я помню годы 1905–1917, когда среди рабочих и вообще трудящихся национальностей Закавказья наблюдалась полная братская солидарность, когда узы братства связывали армянских, грузинских, азербайджанских и русских рабочих в одну социалистическую семью. Теперь, по приезде в Тифлис, я был поражён отсутствием былой солидарности… Среди рабочих и крестьян развился национализм, усилилось чувство недоверия к своим инонациональным товарищам… Старые узы братского доверия порваны или, по крайней мере, сильно ослабли. Очевидно, три года существования националистических правительств в Грузии (меньшевики), в Азербайджане…, в Армении… не прошли даром».

Но ведь так и было!

А националист – это почти автоматически антисоветчик и почти автоматически же как минимум пособник Запада, а нередко – и его прямой агент…

Особенно – если иметь в виду образованных националистов из числа «чистой» публики.

Тогда же Сталин предупредил об опасности наплыва в Компартию Грузии «интеллигентски-мещанских националистических элементов» и призвал «не гнаться за количеством членов партии», борясь с засорённостью всякой, – по словам Сталина, – «мелкобуржуазной дрянью, убивающей… дух живой».

Увы, соблазн для руководства тогда малочисленной (несколько тысяч человек) грузинской Компартии быстро увеличить численность партии оказался непреодолимым, и число скрытых антикоммунистов среди членов КП(б) Грузии не значащим не было.

Во всяком случае оно исчислялось в ней не десятками и даже не сотнями, а тысячами даже во второй половине 30-х годов, когда численность КП(б) Грузии достигла примерно 60 тысяч членов (55 033 члена к январю 1934 года)… Берия не форсировал рост партии, но ведь его форсировали до него, и с этим до поры, до времени приходилось мириться.

И не одни ведь бывшие меньшевики держали кукиш, а то и нож, в кармане против Советской власти! Были троцкисты – только в Компартии Грузии их, вроде бы «бывших», а в действительности далеко не всегда, насчитывалось около трёх тысяч человек. Были «правые» – «бывшие» сторонники Рыкова и Бухарина… Имелись бывшие князья и их холуи… Бывшие купцы и кулаки… Тупые националисты… Многочисленная агентура всех основных западных держав, завербованная и до 1917 года, и после 1917 года – английская, немецкая, турецкая, французская, польская, итальянская, американская…

А дело шло к войне – это понимали и те, кто Советскую власть строил и укреплял, и те, кто был бы рад её уничтожить и был готов уничтожить, что могло стать возможным лишь в результате новой мощной внешней интервенции.

Причём на Кавказе антисоветчики могли рассчитывать как на немецкую агрессию против СССР, так и англо-французскую. Напомню читателю, что весной 1940 года англо-французы планировали как воздушные бомбардировки Баку, так и прямое вторжение в советское Закавказье.

Поэтому все россказни о якобы «кровавом палачестве» Берии в Грузии оставим на совести рассказчиков – если, конечно, они имеют хотя бы подобие её…

Но когда напряжение чисток спало, особая нужда в Берии на Кавказе у Сталина, как я понимаю, отпала.

Лаврентий Берия стал нужнее в Москве.

БЕРИЯ был убит в 1953 году, и на почти сорок лет выпал из общественного внимания, лишь с конца 80-х годов опять вернувшись в его фокус, но уже как некое олицетворение «сталинского кровавого тоталитарного режима».

Из советских руководителей органов ОГПУ – НКВД 30-х годов – я имею в виду Ягоду, Ежова и Берию – Берия, реальный, а не мифологизированный, был наименее жёстким. Это было его принципиальной позицией. Однако «палача», «монстра», «вурдалака» либеральная пропаганда сделала именно из Берии.

Знать, именно он всё же всякой сволочи досадил особо сильно!

А ведь он – этого не отрицают даже «либералы», – придя в НКВД, в короткие сроки инициировал массовое повторное рассмотрение следственных дел, результатом чего стало освобождение из лагерей и колоний более 300 000 человек. Причём этот процесс продолжался и позднее.

Даже «демократы» пишут иногда о «бериевской оттепели», хотя, конечно, надо говорить о совместной работе здесь Берии и Сталина. Причём в том не было ничего фарисейского – очень всё было тогда непросто. Могу рекомендовать заинтересованному читателю, например, сборник документов «Лубянка. Советская элита на сталинской голгофе. 1937–1938», изданный в 2011 году Международным фондом «Демократия» (фонд Александра Н. Яковлева) тиражом, правда, 1000 экз. и стоимостью под 1000 рублей. Провокационное и лживое (как всегда, впрочем, у «птенцов яковлевского гнезда») название сборника абсолютно не соответствует его содержанию, которому более подошло бы название «Разложившаяся часть советской элиты в момент истины 1937–1938 годов».

Это же можно сказать о любом сборнике документов, изданном антисоветчиками в напрочь антисталинские и антисоветские времена, то есть – после 1991 года. Удивительно, но – факт! Документы, изданные клеветниками на Сталина, Берию и их эпоху, свидетельствуют в пользу Сталина, Берии и их дел во имя народа и мощи России…

Однако – не по причине якобы «палачества» Сталина, конечно, а в силу сложности политической и общественной ситуации – репрессивный процесс захватил немало и тех, кто был или невиновен, или виновен не по назначенному наказанию. И разбираться с этим стал Берия, причём само его назначение наркомом внутренних дел расценивалось современниками – есть на то не одно свидетельство – как предвестие крупных положительных перемен.

Но восстановить попранную справедливость – дело хотя и достойное, однако не самое сложное. Организовать устойчиво эффективную работу – задача, пожалуй, посложнее.

А сложная задача – задача для Берии и – не забудем – для кадров, им подобранных и воспитанных.

Как уже было сказано, Берия оказался эффективным системным реформатором НКВД – политический орган, склонный к сползанию в политиканство, он быстро преобразовал в нужную государству спецслужбу.

Это была, однако, реформа системная, а Берия провёл и ряд конкретных реформ, придав НКВД СССР качественно более сильный профессиональный облик…

В марте 1938 года Ежовым была проведена очередная реорганизация структуры НКВД. Одной из крупных новаций стало понижение статуса Главного Управления Государственной Безопасности (ГУГБ) до просто Управления. Наметились и подвижки в организации производственной деятельности НКВД и контроля в экономике. Тем не менее лишь с приходом в НКВД Берии последний процесс быстро получил логическое завершение.

21 августа Берия был назначен замнаркома НКВД, 9 сентября ему присвоили звание комиссара ГБ 1-го ранга, а уже 13 сентября 1938 года – формально по записке Ежова, но реально по намёткам Берии – Политбюро одобряет новую организационную структуру НКВД.

В системе НКВД образовывалось три новых главка: Главное Управление Государственной Безопасности, Главное Экономическое Управление и Главное Транспортное Управление.

Управление Государственной Безопасности восстанавливало утраченный статус Главного Управления, и во главе ГУГБ вставал Берия.

ГЭУ и Главное Транспортное Управление были призваны контролировать работу экономики и транспорта и обеспечивать руководство страны объективной информацией о положении там.

К 1940 году в состав ГЭУ входили отделы: промышленности; оборонной промышленности; сельского хозяйства; Гознака и аффинажных заводов; авиационной промышленности; топливной промышленности.

В Главном Транспортном Управлении были отраслевые отделы по железнодорожному транспорту, водному транспорту; связи, шоссейному строительству, гражданскому воздушному флоту.

Начало было положено, однако уже через десять дней – 23 сентября 1938 года – Политбюро во изменение постановления от 13 сентября утверждает окончательно «бериевскую» структуру НКВД СССР, которая позднее лишь совершенствовалась.

Так, в феврале – марте 1939 года Главное Управление пограничных и внутренних войск было разделено на шесть главков: ГУ пограничных войск НКВД СССР; ГУ войск НКВД СССР по охране железнодорожных сооружений; ГУ войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности; ГУ конвойных войск НКВД СССР; ГУ военного снабжения НКВД СССР и Главное военно-строительное управление войск НКВД СССР.

Это сразу же резко улучшило управляемость войск, расширило возможности их подготовки и развития. В итоге эффективно решались те задачи, каждая из которых имела свою специфику, но которые до Берии были свалены в общую «кучу».

В новую структуру НКВД СССР Берия ввёл также – что обычно забывается, самостоятельное Бюро по приёму и рассмотрению жалоб.

Факт, говорящий сам за себя.

Отмечу также, что в начале 1940 года Берия добился принятия Постановления СНК СССР от 28 января 1940 года за № 140 «Об утверждении положения о Главном архивном управлении НКВД СССР». Фактически им была проведена эффективная реформа архивного дела в СССР. Старые архивисты долго помнили слова Берии о том, что без документов нет архивов, а без архивов нет истории…

Проблема структуры организации всегда и везде важна чрезвычайно, потому что, в конечном счёте, есть лишь два вида структуры: позволяющая эффективно работать и не позволяющая эффективно работать.

И вот наглядный пример двух подходов к делу.

В апреле 1937 года новый нарком внутренних дел СССР Ежов, ставший им полгода назад, направил Сталину обстоятельное письмо с просьбой утвердить проект постановления об образовании Следственного Отдела ГУГБ.

Ежов писал:

«Оперативные отделы ГУГБ занимаются одновременно и агентурой и следственной работой. Одни и те же работники ведут и агентурную и следственную работу.

Сосредоточение агентурной и следственной работы в одних и тех же руках на практике приводит к тому, что страдают обе отрасли этой работы…

Из сказанного вытекает необходимость немедленно произвести в работе ГУГБ такое разделение труда, при котором за оперативными отделами была бы оставлена только агентурно-оперативная и розыскная работа; для производства же следствия выделить специальный Следственный отдел…»

Мысль эта была верная, давно назревшая, и Ежов отмечал, что новый отдел необходимо создать в трехмесячный срок. Однако реализации собственной же идеи Ежов не добился до конца своего пребывания на посту наркома.

Берия же через месяц после назначения наркомом в коротком письме (№ 109785 от 22 декабря 1938 г.) Сталину обосновал необходимость организации Следственной части НКВД СССР, и она в тот же день была организована приказом НКВД СССР № 00813.

Как видим, бывают наркомы, и бывают наркомы…

ОДНАКО структура – структурой, а работу ведут кадры…

Здесь Ежов оставил после себя не только дурное наследство – тот партийно-комсомольский набор, перед которым Ежов выступал 11 марта 1937 года, в основной своей части вполне пригодился и Берии, и он его неплохо воспитал уже в своём стиле – деловом и деятельном.

А в декабре 1938 года был проведён новый набор в НКВД среди политически проверенных и передовых производственников Москвы. Тогда было отобрано 1500 человек. В производственные Главки были также рекрутированы сильные инженерные кадры, поскольку расширение производственной деятельности НКВД СССР требовало компетентных руководителей. Толковые чуть ли не рядовые инженеры быстро вырастали под рукой Берии в начальников организаций, входили в руководство Главных Управлений (главков).

За 1939 год из системы НКВД было уволено 7372 оперативных работника (22,9 % от их общего состава), а принято на оперативно-чекистскую работу 14 506 человек, из них – 11 062 по партийно-комсомольским путевкам.

У кадровой проблемы был и такой вот аспект… Уже Ежов существенно снизил процент евреев в руководстве наркомата. Берия ещё более снизил этот процент: на 1 июля 1939 года среди 153 руководящих работников НКВД было 102 русских, 19 украинцев и 6 евреев.

Но дело было, опять-таки, не в «антисемитизме» – Берия ценил людей не по графам анкеты, а по деловым качествам, поэтому в 1940 году в центральном аппарате НКВД продолжали работать 189 евреев (6 %).

Я уже говорил, что Ежова подвели не столько собственные кадры, сколько доставшиеся ему по наследству кадры Ягоды, с которыми Ежов разобрался не до конца, особенно – на руководящем уровне.

Берия же быстро окончательно «зачистил» НКВД, выгнав бестолковых и расстреляв или посадив виновных. И сразу же привёл к руководству в НКВД СССР целый ряд своих испытанных сотрудников по Закавказью: В.Н. Меркулова, Б, З. Кобулова, П.А. Шария, В.Г. Деканозова, С.Р. Мильштейна, И.И. Масленникова, С.С. Мамулова…

Теперь можно было начинать настоящую работу, ибо главной ведь задачей «органов» было не очищение собственных рядов, а обеспечение государственной безопасности – разведка и контрразведка, борьба с вредительством и саботажем, охрана границ, охрана особо важных объектов, правительственная связь и много ещё чего…

В ведении НКВД были ведь и милиция, и пожарная охрана, и лесная, и Отдел актов гражданского состояния с сетью ЗАГСов…

О ТОМ, как работали производственные главки НКВД, сегодня написано немало объективного – я сам писал об этом не раз. Но могу отослать заинтересованного читателя к книге, например, упомянутого мной ранее Алексея Топтыгина, где имеется хороший фактический материал.

Я же остановлюсь на тех сторонах реформирования, пересоздания Берией НКВД СССР, которые наиболее свойственны эффективной спецслужбе государства…

Разведка…

Состояние разведки НКВД, когда туда пришёл Берия, было удручающим: одно за другим там произошло три серьёзнейших ЧП.

Вначале изменил капитан ГБ Игнатий Станиславович Рейсс (Натан Маркович Порецкий). Ранее он работал в Разведывательном управлении РККА, а в 1931 году перешёл в разведку ОГПУ – Иностранный отдел (ИНО). В 1937 году Рейсса отозвали в Москву, но он не вернулся, 17 июля опубликовал во французских газетах открытое письмо с «обличениями» Сталина и так же открыто примкнул к Троцкому.

В сентябре 1937 года Рейсса ликвидировала специальная группа НКВД неподалёку от Лозанны, но тут подоспела и вторая измена. Осенью 1937 года стал предателем и невозвращенцем капитан ГБ, нелегальный резидент в Голландии Вальтер Германович Кривицкий (Самуил Гершевич Гинзберг). Этот тоже пустился во все тяжкие, связался с сыном Троцкого Львом Седовым, но главное – «сдал» «Интеллидженс Сервис» более сотни наших разведчиков и агентов.

Уже измены Рейсса и Кривицкого нанесли разведке намного больший урон, чем все «кровавые репрессии» Ежова, а в придачу к Кривицкому в июле 1938 года изменил ещё и Александр Орлов (Лейба Лазаревич Фельдбинг, известный в НКВД и как Лев Никольский).

Старший майор ГБ (почти генерал!) Орлов знал много. Был резидентом НКВД во Франции, Австрии, Италии, советником в Испании (из Испании он и бежал в США). Считается, что Орлов сохранил жизнь за счёт того, что в письме на имя Ежова предупредил: агентуру «сдавать» не будет. Но полагаться на честность «невозвращенца» могут только наивные люди.

В Испанию Орлова-Фельдбинга, фактически – спасая от скандала, направил близкий друг Абрам Слуцкий, начальник ИНО НКВД при Ягоде. Дело в том, что в августе 1936 года прямо перед зданием Лубянки застрелилась молодая сотрудница НКВД Галина Войтова – любовница Фельдбинга. Она не могла вынести того, что тот покинул её, отказавшись развестись с женой.

Такая вот была у нас тогда разведка…

Если добавить до общего счёта измену сбежавшего 13 июня 1938 года в Маньчжурию Генриха Люшкова, начальника УНКВД Дальневосточного края, комиссара ГБ 3-го ранга, то картина разложения кадров Ягоды, которым доверился Ежов, получается вполне впечатляющей…

Разбираться же с последствиями и здесь пришлось Берии. Наркомат в целом Берия из органа политиканствующего превратил в орган государственного управления, в спецслужбу СССР. Вот так же и с разведкой – не будет преувеличением сказать, что советскую внешнюю разведку как государственный институт создал Берия.

Вместо былого «тёплого междусобойчика» талантливых – спору нет! – авантюристов, вместо «разведки Коминтерна» усилиями Лаврентия Берии страна получила надёжный, постоянно развивающийся и совершенствующийся разведывательный орган. Разведчиков «планово» отбирали, «планово» готовили, «легендировали» и экипировали.

При этом старые кадры Берия не «уничтожил», как ему это приписывается – он их толково и быстро проверил, отсеял не заслуживающих доверия (кое-кого да и расстрелял!), а здоровую часть «кадра» вновь направил за кордон.

Берия умел проверять, но умел и доверять – история разведчика Короткова, описанная мной в «капитальной» книге о Берии, хорошо это иллюстрирует. Но по сей день многие убеждены в том, что именно Берия окончательно «разгромил» нашу разведку.

А вот ещё одна, забытая и неоценённая по достоинству, заслуга Берии – его роль во внедрении в государственную практику СССР междугородной высокочастотной (ВЧ) правительственной связи, надёжно защищённой от подслушивания и перехвата.

Официально этот вид связи ведёт своё начало с 1 июня 1931 года, когда в ОГПУ СССР было создано соответствующее подразделение, однако лишь с приходом в НКВД Берии началось бурное развитие и внедрение ВЧ-связи.

Безусловно, его приход совпал по времени с рядом серьёзных технических достижений в этой сфере, но энергия Берии и его умение понять потенциал ВЧ-связи дали ей новый импульс развития.

Сразу же после назначения его наркомом Лаврентий Павлович распорядился провести тщательную проверку положения дел, и уже зимой 1939 года его первый зам В.Н. Меркулов представил докладную записку, где отмечалось, что «ввиду бессистемной организации имеет место распыление технических сил, нерациональное использование материалов и т. д.»

Бессистемность и Берия – вещи несовместные, и к концу 1939 года количество ВЧ-станций возросло до 78, а число абонентов увеличилось в полтора раза и составило 430 номеров.

К июлю 1940 года имелось 103 линии связи, к 1 апреля 1941 года – 116 ВЧ-станций и 729 абонентов.

Без сапог ходят только глупые и ленивые сапожники, а Берия ни глуп, ни ленив не был. Поэтому правительственная ВЧ-связь НКВД СССР широко обслуживала также сам НКВД СССР.

Берия периодически возвращался к теме ВЧ-связи и уделял ей постоянное внимание и во время войны. А те принципы подхода к организации закрытых линий связи, которые он внедрял, не сданы в архив по сей день.

Охватить в небольшой книге все стороны реформаторской деятельности Берии в НКВД невозможно.

Возьмём снайперское движение… Берия сам стрелял очень прилично и добивался того, чтобы его подчинённые стреляли как минимум не хуже. В результате в РККА и близко не готовили снайперов так, как их готовили в НКВД Берии – в таком массовом и обязательном порядке. А ведь даже в атаке, не говоря уже об окопной войне в обороне, средней руки снайпер стоил не менее десятка обычных бойцов, а отличный – и полусотни!

Позднее, во время войны, снайперы НКВД периодически направлялись во фронтовые командировки, и результаты их боевой работы были такими, что армейские командиры правдами и неправдами старались задержать их подольше, хотя сами готовить снайперов в подобных масштабах ленились.

Но самым выдающимся, да попросту – великим, результатом деятельности Берии как реформатора НКВД стали новые пограничные войска с эффективной разведкой погранвойск. Они крепко выручили страну в самые тяжёлые первые дни войны.

Этим я и закончу рассказ о третьей великой победе Лаврентия Берии…

ФИГУРА пограничника в СССР Сталина пользовалась популярностью, сравнимой с популярностью лётчиков. Скажем, станция московского метро «Площадь революции» украшена бронзовыми статуями молодых парней и девушек, олицетворяющих те поколения, ради которых и делалась Октябрьская революция: лётчики, моряки, студенты, рабочие и работницы, шахтёры… Есть там и бронзовый пограничник со сторожевым псом. Сегодня морда пса отполирована до зеркального блеска – стало модным касаться её «на счастье»…

Пограничник – легендарный Никита Карацупа, а пёс – не менее легендарный Индус, кличку которого знали когда-то все мальчишки Советского Союза.

Карацупа и его боевые товарищи, охраняющие советские границы, стали гордостью народа ещё до прихода Берии к руководству НКВД, но именно Берия дал пограничным войскам НКВД не только славу, но и мощь!

Погранвойска он не создал, но пересоздал…

У меня в руках увесистый том документов «Пограничные войска СССР. 1939 – июнь 1941», изданный в 1970 году совместно Институтом истории СССР АН СССР и Политуправлением Главного Управления пограничных войск КГБ СССР.

Восемьсот семь документов на восемьсот двенадцати страницах… Сотни, если не тысячи фамилий – от рядовых пограничников до заместителей наркома…

Но искать здесь имя самого наркома – напрасный труд! Оно стало табу для хрущёвцев и осталось табу для брежневцев. И если под документами – как правило, это «сообщения НКВД в центральные органы» – нет подписи, то ясно: подписывал документ Народный Комиссар Внутренних Дел СССР, Генеральный Комиссар Государственной Безопасности СССР Берия.

А «Сообщение НКВД в центральные органы» надо расшифровывать как: «Берия – Сталину».

При всём при этом, никто – ни до, ни после Берии, не сделал для погранвойск так много, как он. Сделал не в том смысле, что закармливал пирогами и пышками, а в том смысле, что организационные решения и идеи Берии и тех, кого он привлёк к перестройке погранвойск, создавали из погранвойск мощный и грозный механизм с огромными возможностями.

Советская гвардия Красной Армии родилась лишь во время войны, осенью 1941 года. Но уже до войны Советский Союз имел свою гвардию – пограничные войска НКВД СССР. И это стало ясно с первых же часов Великой Отечественной войны – я ещё об этом скажу.

В целом же не будет преувеличением утверждение, что реформы Берии на десятилетия определили общий облик советских пограничных войск!

Издатели изданных в серии «Каталоги» в Новосибирске «Приказов НКВД СССР 1934–1941 гг.» отмечают, что две трети приказов наркома Берии по войскам касаются пограничных войск НКВД.

Причём имели место и такие приказы, как «О выделении дополнительно в распоряжение ГУПВ 150 лошадей», то есть это были конкретные, деловые распоряжения, а не брежневский «картон».

Каждую неделю Берии представлялись доклады о политико-моральном состоянии погранвойск, подписанные начальником Политического управления погранвойск, дивизионным комиссаром П.М. Мироненко.

Результаты внимания и заботы нового наркома сказались быстро – выросла не только специальная, но и чисто войсковая подготовка пограничников.

Да, лучшие традиции советских пограничников были заложены уже в 20—30-е годы, но Берия развил их, начиная с того, что в 1939 году стал издаваться журнал «Пограничник», быстро набравший известность.

Идейное оружие, впрочем, эффективно тогда, когда подкреплено эффективной организацией и соответствующим материальным оружием.

Берия был блестящим управленцем во всём, поэтому он подошёл к совершенствованию организации охраны государственной границы комплексно. А при этом он, природный чекист, не забыл и об организации разведывательной работы в погранвойсках, о чём будет сказано отдельно.

В 1993 году увидела свет книга генерал-майора в отставке Сечкина «Граница и война». Несмотря на фронтовое прошлое этого офицера-пограничника, особого уважения у меня к нему по ряду причин нет. Но в информационном отношении книга неплоха, и вот что мы там находим:

«В феврале (1939 г. – С.К.) было принято постановление СНК, которым из состава Главного управления пограничных и внутренних войск было выделено как самостоятельное Главное управление пограничных войск. Создание специального органа с ясно и четко определенными задачами и окружных управлений на местах благоприятным образом сказалось на организационном укреплении пограничных войск как войск специальных, предназначенных для охраны и защиты государственной границы СССР…

В течение 1938–1939 гг. была произведена полная реорганизация частей пограничных войск; переформированы штабы частей и соединений по единой схеме управления сверху донизу, созданы органы разведки частей и соединений пограничных войск также по единой схеме (выделение здесь и ниже мое, – С.К.); переформированы все управления комендатур по двум основным типовым штатам (сухопутному и береговому, <…>, сформированы и вновь переформированы имевшиеся подразделения связи, <…>, произведена моторизация транспорта частей, <…> сформировано… 7 морских школ, переформированы 7 школ служебных собак и школа связи.

<…>

Техническая реконструкция войск, перевооружение сухопутных пограничных частей современным стрелковым оружием… развитие пограничной авиации, внедрение в охрану границы инженерно-технических средств предъявляли повышенные требования к… подготовке командно-начальствующего и политического состава.

<…>

К началу 1941 г. командные и инженерно-технические кадры для пограничных войск готовились в 11 военно-учебных заведениях Наркомата внутренних дел».

О Берии и здесь нет ни слова, Сечкин его если и упоминает, то лишь для того, чтобы мазнуть чёрной краской. Но во всём, вышеописанном, виден почерк именно Лаврентия Павловича: чёткая структура, развитие технических средств, подготовка кадров, надёжная связь, моторизация…

И – не забудем – разведка! Разведка массовая, на предельно низовом уровне, разведка, по сути, проводимая простыми людьми, самим народом, и поэтому наиболее надежная и достоверная!

Такую разведку уместно назвать «муравьиной» – отдельный муравей несёт немного, но в итоге вырастает огромный муравейник! И то, что погранотряды собирали такую разведывательную информацию, которой и ГУГБ вместе с ГРУ Генштаба могли бы позавидовать, – заслуга Берии! Он прекрасно поставил такую разведку ещё в ЗакЧК, а потом – в ЗакОГПУ, так что значение её для эффективной защиты как границ, так и безопасности государств, знал не в теории.

ИТАК, уже к концу 1939 года погранвойска преобразились. И их высокое качество было подтверждено самым наглядным образом – в боях…

По самой сути своих функций пограничники не должны воевать как армейцы. А вот же – пограничники Берии воевали, да ещё и как! Их боеспособность уже к концу 1939 года была так хороша, что в финской войне, изобиловавшей просто-таки преступными просчетами армейцев, ситуация иногда складывалась анекдотическая.

Совместной директивой наркома обороны Ворошилова и наркома внутренних дел Берии № 16662 от 14 сентября 1939 года, то есть до начала боевых действий, было предусмотрено, что с их началом погранвойска входят в оперативное подчинение командования РККА до выхода частей РККА на рубеж 30–50 километров в глубь финской территории.

К середине декабря многие части 9-й армии на этот рубеж вышли, однако войсковые командиры по-прежнему требовали выделения для поддержки подразделений пограничных войск.

Кончилось тем, что 17 декабря начальник штаба погранвойск НКВД Карельского округа полковник Киселёв направил в штаб 9-й армии доклад, в котором тактично, но твёрдо напомнил армейским генералам, что дело погранвойск – охрана госграницы, а не прорыв сильно укрепленной обороны.

Как видим, пограничники умели не только задерживать нарушителей, но и воевать как полевые войска, и воевали получше армейцев. А Берия озаботился тем, чтобы «зелёные фуражки» умели воевать ещё лучше и воевать лучшим оружием.

Так, одним из неприятных для нас сюрпризов финской войны стало массовое применение финнами автоматов «Суоми». Образцы их в Наркомате обороны имелись и до войны, но в ходе боевых действий появились как новые трофейные автоматы, так и возможность составить представление об их эффективности в бою.

Однако никто из высоких военных чинов – ни прежний нарком маршал Ворошилов, ни сменивший его нарком маршал Тимошенко, ни начальник вооружений РККА маршал Кулик, ни начальник Генштаба генерал армии Жуков автоматы так и не оценили. Кулик как считал, что автоматы, мол – это «оружие полиции и гангстеров», а вот русская трехлинеечка, мол, не подведёт, так и после финской кампании своего мнения не изменил.

Валить, впрочем, всё на Кулика нечего – в «болоте» довоенного Наркомата обороны и других «куликов» хватало.

Поэтому армия массовых заказов промышленности на автоматы не сделала, хотя в СССР имелись неплохие отечественные разработки.

Увы, даже после финской войны армия автоматы не жаловала. В 1940 году, при налаженном оружейном производстве, промышленность СССР произвела всего 81,1 тысячи пистолетов-пулемётов.

Вскоре – после начала Великой Отечественной войны – их срочно поручали делать чуть ли не кроватным мастерским – заводское производство не могло удовлетворить потребности армии, понявшей, наконец, что это такое в маневренном бою – автоматы!