Текст книги "Amore No. Сборник рассказов"

– О, началось!

– Вот-вот! Видишь! Эгоист!!!

– Ну естественно.

– Ещё и бездушный! Тебе совершенно всё равно, какие чувства я испытываю, как я морально устала… Тебя всё это никак не трогает! Тебе вообще понятие эмпатии знакомо разве что по словарю!

– А то, что я при просмотре «Дискавери» переживал две недели за птенца, выпавшего из гнезда, когда его не приняли обратно пернатые родственники, разве не говорит об обратном?

– Ты ещё и циник!

– Ну всё! Довольно! – обрубил Камиллу на полуслове мужчина, сделавший для неё больше, чем для кого бы то ни было в своей жизни.

Кажется, Ник уже был сыт по горло её душевными переживаниями. Но нежность, которую он к ней питал, взяла верх. Снова. Смягчившись, он добавил:

– Ты с самого начала знала моё отношение к отдыху врозь. Пусть все делают, что хотят, как хотят и с кем хотят. Ты моя будущая жена, и да – я не хочу, чтобы ты летала без меня, тем более в Сен-Тропе. Это неправильно.

– Но…

– Всё, разговор окончен. Это моё слово. Или вместе, или никак. Считай это моим бзиком. Как ты любишь говорить, идеальных людей не существует. – Чуть помолчав, он добавил: – Знаешь, возможно, я не эмоционален так, как ты хочешь, но ведь это не значит, что я не переживаю за тебя.

– Слова, слова, слова… – как можно более драматично, почти как пела Далида в одноимённой песне, произнесла Камилла и, театрально повернув голову в сторону окна, устремила взгляд, полный досады, куда-то вдаль.

– Ты ведёшь себя как маленькая девочка.

– А может, я и хочу быть маленькой девочкой! Хочу быть лёгкой, невесомой, беспечной, наконец! Не думать ни о чём и жить в своё удовольствие!

– И что же вам мешает, ваше величество, жить в беспечности? Я?

– Ты не мешаешь… нет… Но ты ничего не делаешь, чтобы я чувствовала себя как за каменной стеной, понимаешь?!

– Вот это новость. Ты всегда говорила, что со мной тебе спокойно. Теперь ты не чувствуешь опоры… Не потому ли, что я не имею миллиардов в офшорах?

– Какой ты меркантильный!

– Как, скажи мне, КАК с тобой разговаривать?

– Ну разумеется, со мной и поговорить не о чем! Зато как, должно быть, интересно общаться с той секретуткой в офисе, можно узнать много нового! Кстати, не потому ли ты сегодня задержался?

– У тебя что, ПМС?

– Госпо-о-оди-и-и! – Она подошла к окну и уткнулась лбом в прохладное стекло. – Ну за что?! За что мне это?! Такое непонимание и неуважение к моим чувствам…

Повисла тишина.

– Может, вина? – тихим голосом мягко спросил Ник.

– Можно, – Камилла обернулась и сделала пару шагов к стоявшему уже к ней спиной Нику, легко орудовавшему штопором.

– Знаешь, ты можешь быть такой психичкой, – смеясь, подытожил высокий брюнет со слегка вьющимися волосами. – Но я люблю тебя даже такой, держи… – Улыбаясь, он протянул Камилле бокал с холодным молодым белым вином.

Глоток. Ещё один, побольше. То, что нужно. Вместе с вином по венам потекло приятное тепло.

– Ты сказал, что любишь меня «даже такой»?

– Да, – героически произнёс стоявший перед ней мужчина мечты с бутылкой вина в руках.

– А что значит – «даже такой»?! – Она сдерживала себя, но ярость вернулась, стала закипать, как масло на огне, и пути назад уже не было. – Ты что, думаешь, налил мне вина и решил все проблемы, да?!

– Все проблемы у тебя в голове!

– Зато у тебя проблем нет!

– Знаешь, ты права. У меня действительно нет проблем! Более того, тебе будет, скорее всего, трудно это понять, но я даже счастлив! А знаешь почему? Потому что меня всё устраивает, я не ищу чего-то или кого-то лучше. Я живу сегодняшним днём, и угадай что? Мне всё в нём нравится.

Высказавшись и нахмурив брови, он пристально посмотрел на Камиллу. В его взгляде читалось искреннее недоумение.

– Какой же ты… эгоист… – тихим голосом, с грустью и даже как-то разочарованно выдавила Камилла.

– Ну что ты заладила: эгоист, эгоист! Что тебя не устраивает?! Я всё делаю для тебя! Абсолютно всё!

– Ха. Ха. Ха.

– Что это было?

– Когда в последний раз ты дарил мне цветы? Когда в последний раз ты бронировал столик в модном ресторане с кухней, которую люблю я, пригласил меня на романтический вечер? Сделал мне сюрприз? Когда ТЫ хоть что-то сделал для МЕНЯ?!

– Ну детский сад, честное слово! – выпалил до сих пор спокойный как удав Ник. – Я купил нам квартиру в центре, как хотела ТЫ. Машину тебе взял, которую выбрала ТЫ… В августе мы снова едем в сраное Монте-Карло, потому что так захотела ТЫ… Что не так-то?!

– Ты всегда будешь меня этим попрекать? Очень по-мужски, браво! И если ты не понял, то мне нужно твоё внимание больше, чем что-либо материальное… А то, что ты обеспечил нам необходимое, – прекрасно, конечно. Но ничего сверхъестественного.

– Да, всё вышеперечисленное – не восьмидесятиметровая яхта, согласен. – Ник громогласно рассмеялся, подошёл к холодильнику и, достав бутылку холодного пива и всё так же посмеиваясь, открыл её.

– Ты слышишь то, что хочешь слышать. Ты меня не понял. Ладно, не будем портить вечер, проехали, – со вздохом подытожила Камилла. – Почему ты снова пьёшь пиво?

– Ну, наверное, потому что я его люблю.

– Никки, но это же совсем не комильфо. Выпей лучше виски со льдом. Посмотри, как красиво я всё устроила в нашей гостиной! Ты, кстати, ничего не сказал по поводу хрустального штофа и тумблеров!

– Какие ещё тумблеры? О чём ты?

– Я так старалась, а ты даже меня не слушаешь!

– Такое ощущение, что у тебя происходит два разговора, один – со мной, другой – в твоей голове… Это ты меня не слышишь!

– Ну всё, с меня хватит! – Она попыталась выйти из кухни, но Ник перегородил ей дорогу и попытался поцеловать.

– У тебя всегда один метод разрешения конфликта.

– Разве был конфликт? По-моему, ты просто устала и хочешь выговориться. Можешь прилечь на диванчик, я побуду твоим личным психоаналитиком, – пошутил он.

– Ник…

– Ну что?

– Можно ещё вина?

– Думаю, нужно. – Он налил ей ещё солнечного опьяняющего напитка.

***

– Блин, а что, бутылка так и стояла на столе всё то время, пока мы ругались? – сделав большой глоток, сказала Камилла – Момент! У нас ведь есть очень редкий серебряный кулер, я его с таким трудом достала на eBay! Надо, чтобы всё было красиво, понимаешь?! Ведь жизнь состоит из мелочей! – Камилла резко вскочила и воодушевлённо, уже заметно охмелев, с горящими глазами кинулась к кухонному шкафу. – Любимый, ты не мог бы достать лёд из морозилки?

– Конечно… – На его лице застыло недоумение от резкой смены её настроений. Душевная усталость боролась с чувством, которому не было названия. Оно, это чувство, было искусственно вызвано. Фальшивое ощущение, что всё нормально. Да, самообман. Хуже всего было то, что он научился жить с этим ощущением добровольно. Но временами на него накатывала волна внутренней пустоты и заставляла злиться на самого себя. Все эти не свойственные ему, человеку жизнерадостному, эмоции угнетали его и морально изматывали. Давили на его мужское эго даже больше, чем нелепые придирки шефа на работе.

– Вот! Ну посмотри! Совсем другое дело! – Камилла как ни в чём не бывало с любовью смотрела на серебряное ведёрко для охлаждения шампанского в стиле ар-деко, наполненное льдом. Она аккуратно положила в ведёрко бутылку вина, рядом поставила два красивых бокала, наполненных вином до середины, и тарелку с итальянскими мясными и сырными закусками.

– Я не буду вино, я же пью пиво…

– Любимый, этот бокал не для тебя. Это для инсты… Подожди минуточку! – Она убежала в другую комнату.

– Господи… – Ник сделал глоток побольше. Пиво не пошло впрок. Приятный доселе хмельной вкус отчего-то приобрёл кисловатый оттенок.

Ник отнёс кружку в раковину. Облокотившись на столешницу и скрестив руки на груди, нахмурившись и уставившись в одну точку, а именно на злосчастную бутылку вина в покрывшемся испариной ведёрке, Ник пытался принять всю абсурдность происходящего.

– Искала сумку, перерыла весь дом, а она валялась на софе, представляешь? А телефона в ней не оказалось, потому что он тут, видишь, на столешнице! – Камилла рассмеялась, быстро опьяневшая от выпитого на голодный желудок вина.

Она ходила вокруг стеклянного стола, на котором красовался винный натюрморт. Глупая улыбка появилась на её красивом лице, отчего оно утратило первоначальный шарм.

– Можно полюбопытствовать, – сдерживая себя, спросил Ник, – что ты делаешь?

– Пытаюсь уловить нужный ракурс и свет, разве непонятно? – со вздохом ответила Камилла. – Между прочим, пост со штофом и сигарой в пепельнице баккара набрал почти 30 тысяч лайков! Вот, посмотри! – Камилла протянула ему смартфон с открытой страничкой инстаграма. – Правда, пост из ресторана «Жюль Верн», когда ты сделал мне предложение, ну помнишь, я ещё на столе расположила красивенько так цветы, бокалы с шампанским и, главное, конечно, кольцо в коробочке, – набрал ещё больше лайков! Должно быть, хэштег Harry Winston сделал своё дело! 38 тысяч лайков! 38. Тысяч. Живых. Лайков. Это успех, признание и…

– Ты это сейчас серьёзно? – глаза Ника округлились.

– Да, представляешь?! Я сама не ожидала, без всяких накруток!

– Камилла. Остановись, приди в себя! Я не понимаю, о чём ты сейчас говоришь. Бред какой-то. – Он опустил глаза на экран. – А это ещё что за…

– О чём ты?

– «Любимый расслабляется после тяжёлого рабочего дня»?! Это что за херня?

– Ну, Ник…

– Во-первых, я так даже в самом тупом сне не расслаблялся после работы! Во-вторых, я не люблю виски. И не курю сигары, потому что их тоже не люблю!!! Откуда ты вообще всё это берёшь?!

– Ну, Ник, не кипятись ты! Я много раз тебе рассказывала, что мне в детстве безумно нравился сериал «Династия», бразильские так вообще one love. Так вот, там…

– О господи! Ушам своим не верю!

– Там всегда в гостиной у богатой семьи стоял роскошный домашний бар, и я мечтала, что, когда я вырасту, у меня будет такая же гостиная. Изящный столик, а на нём – миниатюрное ведёрко со льдом, штоф и тумблеры – ну, стаканы… а вокруг хрусталь, хрусталь… понимаешь? Будет приходить мой красавец муж, я налью ему виски и брошу пару кубиков льда в стакан… вся такая ухоженная, шикарно одетая…

– Мне кажется, ты пересмотрела сериалов…

– Возможно, но это был единственный способ уйти от проблем и особенно – не слышать ругани родителей. Что плохого, если я мечтала об идеальной, красивой семье?

– Любимая, – он всегда обращался к ней так, когда она вспоминала о своём невесёлом детстве – ему становилось её очень жалко, сразу же хотелось окружить заботой и любовью. – Здорово, что ты мечтала обо всём этом, но не надо превращать нашу с тобой жизнь в мыльную оперу. Мне не нравится, что ты делаешь из меня какого-то Хосе Игнасио, любителя виски с сигарой в зубах, после работы разговаривающего с мухами на «вы».

– Никто же не знает, что ты не любишь виски и сигары!

– Что ты вообще говоришь? Что делаешь? Я хочу сказать: чем занимаешься? Ты хоть сама понимаешь? Кто эти «никто»? Абсурд!

– Дорогой, не забывай, что я Камилла Миллер, блогер-миллионник! Понимаю, что тебе это сложно понять. Не обижайся, но ты, к сожалению, далёк от актуальных тем, поэтому нам часто так сложно найти точки пересечения. Я это понимаю и принимаю.

– Точки пересечения должны быть у тебя в голове прежде всего.

– Что? Что ты сейчас сказал?

– Я сказал, что ты не в себе. Ты погрузилась в какую-то ирреальную действительность, сама что-то выдумываешь, дуришь таких же, без точек пересечения, любителей постановок, но что хуже всего – сама только и рада обманываться.

– Мне кажется, ты слишком серьёзно подошёл к этому вопросу.

– Вернись на землю, в реальность. Мы с тобой не живём и не будем жить, как в сериале «Династия», чем бы он ни был. Мы даже не живём так, как на твоих картинках с глупым текстом.

– Это посты!

– Да хоть как назови, всё это полное дерьмо.

– Милый, просто ты, ну… как бы это сказать, человек другого формата. Такой… old school. И это неплохо, совсем нет! Я же не осуждаю, напротив, понимаю, что ты от этого далёк, поэтому объяснять тебе всю важность происходящего в инсте даже не стоит начинать.

– Что это за галиматья сейчас была?

– О чём это ты?

– Твой спич про то, что я отсталый, я пропущу мимо ушей. Объясни лучше, что это за нелепая фотка с цветами, пакетами Louis Vuitton и ещё более нелепой надписью: «Моему мужчине не нужен повод, чтобы побаловать меня. Спасибо, любимый»?!

– Ну, Ник, – кажется, она растерялась. У неё возникло неприятное чувство: будто с неё стянули юбку вместе с трусиками в людном месте, она стоит в неглиже, все смотрят, видят правду, которую надо бы скрыть, но не выходит. Всё на виду, как есть. Стыдно? Хуже. Обидно! – Вот поэтому я просила тебя не добавляться ко мне в фолловеры, знала, что мой юмор тебе не понравится!

– Юмор?! Да нет же, юмором тут и не пахнет… Самое печальное, если судить по комментариям, что весь этот сюр происходит на полном серьёзе. «Какая прелесть! Мне бы такого любимого!», – пишет какая-то Саша Ша-ноль четыре… Дурдом на выезде!

– Отдай телефон!

– Да забирай, не хочу больше видеть эту жалкую чушь!

– Жалкую чушь?!

– Именно.

– Не говори так!

– А как объяснить поведение красивой девушки, у которой есть нормальный мужик, который делает для неё всё, что он, во всяком случае, может, который её желает как женщину, – а она, эта девушка, ничего этого не видит! Нет! Ей это всё, по-видимому, и не нужно! Важнее из этого самого нормального мужика слепить несуществующее гламурно вылизанное нечто, курящее сигары и запивающее тяжёлые рабочие будни шотландским виски… Ах да, ещё это нечто балует свою беспечную фею шмотьём, которое она сама купила, и такими же купленными ею цветами – правда, для квартиры. Или это только предлог, а на самом деле всё для того, чтобы метнуть бисер в этой гребаной инсте?

– Ты закончил?

– О, я ещё даже не начинал, – ответил Ник. – Ты думаешь, мне приятно было вот это сейчас увидеть? Я ведь всё делаю для тебя, стараюсь как могу. Я сейчас всего себя вложил в большой проект, чтобы, когда он выстрелит, я мог бы сделать ещё больше для тебя, для нас. Да, я не заваливаю тебя цветами каждый день, не дарю их так часто, как, видимо, тебе хочется. Я думал, мы этот период уже пережили. И ведь можно об этом сказать, аккуратно как-то, не придумывая ахинею в интернете! Это меня как мужчину унижает!

– Прости. Я, наверное, и вправду слишком погрузилась во всё это. Не думала, что тебя это так заденет. Да, я сама покупаю эти вещи, но ведь расплачиваюсь деньгами, которые даёшь мне ты. Просто приукрасила действительность. Но ты пойми, время сейчас такое. Так живут почти все.

– Кто эти «все», эти «никто» и «как» они живут? Скажи мне, у тебя есть хотя бы одна настоящая подруга? Не та, с которой можно хорошо потусить, и не та, которой можно поплакаться в жилетку, так как у неё нет своей личной жизни и единственная радость – это обсудить твою или чью-то ещё? Про твоих подруг по блогерскому цеху я вообще молчу, потому что сидеть рядом, копошась в телефонах, – просто вверх деградации. Я спрашиваю, есть ли у тебя живая, нормальная подруга? Не побоюсь этого слова, искренняя подруга?

– У меня много подруг. Не надо иронизировать, да ещё и так зло.

– Я ни разу не слышал от тебя ничего хорошего ни об одной из твоих подруг. Зато знаю о нелицеприятных сторонах каждой. По твоему мнению, тебе все завидуют и у каждой на это есть своя причина, но ты благосклонно и снисходительно прощаешь эти грехи и продолжаешь «дружить».

– Но ведь это правда! И абсолютно нормально.

– Нормально? Завидовать и получать зависть в ответ?!

– Да. Ты что, никому не завидуешь?

– Нет.

– А сейчас врёшь ты.

– Я никогда не вру, и ты это знаешь.

– То есть ты хочешь сказать, что ты в двадцать девять лет, имея кучу идей и проектов, которые зависят от вложений жалкого жлоба, не завидуешь парню, который младше тебя на пару-тройку лет, но уже имеет серьёзный бизнес, а то и бизнес-империю?!

– Ты это о чём?!

– О том, что не нужно изображать святошу! Монаха-буддиста, отрешённого от материального мира, которого не трогают проезжающие мимо крутые тачки, проплывающие яхты, пролетающие частные джеты и тем более миллионные счета в банках!

– Видимо, всё перечисленное сильно трогает тебя, несмотря на твой «глубокий духовный мир» и «медитации». Я повторюсь, я жизнью доволен, хотя своими умозаключениями ты уже ставишь это ощущение под сомнение. Даже ещё час назад я был абсолютно счастлив. Я не скрою, что хотел бы добиться чего-то большего в жизни, и у меня есть это стремление. Иначе я не мог бы считать себя мужчиной. Но точно могу сказать, что то, ради чего я двигаюсь вперёд, – это ты. Наша будущая семья. Наши будущие дети.

– Дети… Как у тебя всё просто. Да будет тебе известно, дети – дорогое удовольствие… Например, у Светы – две сменные дневные и отдельно две ночные няни, а сейчас она занята поиском гувернантки из Англии. Она сказала, что устаёт от постоянного эмоционального напряжения, а послеродовая депрессия – вообще мрак. А у нас квартира не предназначена для детей, машина – тоже. Придётся всё менять, продавать-покупать. А ведь мы ещё не насладились тем, что имеем сейчас. Да и потом, двух сменных хороших нянь на полный день мы вряд ли осилим, придётся отказаться от чего-то, а я не готова. К этому нужно основательно подготовиться. Я уж не говорю про лишний вес…

– И ты ещё меня называла эгоистом?! Квартиру переделать не проблема. Купим дом со временем, я работаю над этим, ты же знаешь! И потом, миллионы детей растут без нянь – с мамами, бабушками, и ничего, как-то справляются женщины.

– Я не из тех женщин, что готовы превратиться в замыленных чушек, лишь бы всё было как у всех и вовремя – мужья, дети и прочее.

– Да, я это, к сожалению, заметил. Не называй правильных женщин чушками. Ты понятия не имеешь, что несёшь.

– Ой, ну извините! Никого не хотела обидеть. Неправильно выразилась, вот и всё. Все разные. Мне просто некомфортно в такой роли!

– Я пришёл к мнению, что тебе комфортнее фотографировать бутылки во льду, придумывать байки и весь свой пыл тратить на социальные сети, и всё это ради беспонтовых лайков людей, с которыми в реальной жизни ты даже не сталкиваешься. Лучше бы ты была замыленной чушкой.

– Ты нарочно пытаешься задеть меня уже второй раз. Но у тебя ничего не выйдет.

– Я не хочу тебя задевать, я лишь пытаюсь тебе объяснить, что ты классная девчонка, потерявшаяся в пучине виртуальной херни. Просто хочу, чтобы ты услышала меня. Быть хорошей женой, мамой и хозяйкой для женщины намного важнее и круче, чем признание в Сети.

– Все вы, мужчины, одинаковые, ищите себе Анджелину Джоли, потом пытаетесь надеть на неё платок вкупе с фартуком и загнать на кухню! Чтобы потом снова выйти на охоту в поисках новой жертвы!

– Чисто бабские кухонные размышления. Прошу, не опускайся до этого. Тебе не к лицу.

– Знаешь, я так часто вспоминаю Париж… Там ты был совсем другим. Где же тот Ник? Чуткий, внимательный? – с грустью она посмотрела на него. – Я до сих пор вспоминаю, как ты привёл меня в любимое кафе Вольтера. Знаешь, как меня потрясло, что ты запомнил, как я на первом свидании цитировала его! Всю ночь штудировала цитатник Вольтера перед нашим свиданием. Пыталась произвести на тебя впечатление.

– Так что же, это не твой любимый философ?

– Нет. По правде говоря, я вообще не люблю философию.

Он рассмеялся.

– Прости, если разочаровала.

– Наоборот. Я этому рад.

– Правда?

– Да.

– Почему?

– Если ты не против, я отвечу притчей. О многоножке. Ты не слышала её?

– Нет.

– Тогда слушай. Одним прекрасным утром, когда, как и всегда, многоножка была счастлива и на душе её было легко, она вышла на прогулку. Многоножка шла воздушной походкой, если можно так сказать про многоножку, ну ты поняла… – Камилла закатила глаза. – Дослушай, женщина, тебе понравится, я надеюсь. Так вот, на берегу пруда сидела лягушка – должно быть, у неё имелись философские склонности, и она спросила: «Послушай, подружка, да ты творишь чудеса! Сто ног! Как ты с ними управляешься? Какая нога ступает первой, какая – второй, и так до самой сотни? Неужели ты никогда не сбиваешься? Как это тебе удаётся?» – «Я никогда об этом не задумывалась, – ответила многоножка, – дай мне подумать». Она начала думать и, естественно, тут же споткнулась и упала! Ведь сто ног, как с ними справиться? – артистично закончил Ник. – Круто, да?

– Ерунда какая-то. Это всё?

– А что ещё должно быть? Не надо усложнять жизнь. Любимая, не будь лягушкой.

– Бра-во! – Камилла медленно похлопала. – На самом деле, я не такая дура, как тебе кажется. – Ещё один глоток потеплевшего вина. – Всё же, возвращаясь к нашей теме… Было видно, как тебе не понравилось то, что я сейчас сделала.

– Послушай…

– Нет, дай мне возможность высказаться. Я веду успешный блог, и ты, надеюсь, не станешь этого отрицать. Признай, я даю людям то, что они хотят видеть. Никому не интересен бутерброд с колбасой и диван перед телеком после работы. Этим людей не привлечёшь и денег не заработаешь.

– Какие ещё деньги? Не смеши меня! Тебе эти копейки, которые ты называешь деньгами, даже салон красоты не покроют! – Ник драматично уткнулся лицом в руку, изобразив безнадёжную тоску, затем подошёл к столу и, вздохнув, взял с тарелки кусочек прошутто.

– Твоя реакция и слова совершенно унизительны! – Камилла резко встала и снова подошла к окну, как будто оно являлось особенным местом, где можно было показать, как плохо на душе. Для полной драматичности картины не хватало дождя за окном. Как назло, распогодилось.

– Камилла, девочка моя любимая… давай закончим эти разборки! Пойми, я не против твоих увлечений, честно! – Сделав над собой усилие, он подошёл к ней сзади и нежно обнял за талию, стараясь как можно более ласково, но тем не менее доходчиво донести тревожащую его мысль. – Увлечения и хобби – это всё очень даже неплохо. Но ты пойми, что всё хорошо в меру. Понимаешь? Всё это прекрасно, пока не переходит за грань здравого смысла, пока не появляется нездоровый фанатизм, пока это не начинает мешать жизни и раздражать любимого тобой и любящего тебя человека. Мы на самом деле сейчас оба выглядим со стороны невероятно тупо, обсуждая абсолютную околесицу в таком серьёзном тоне, и это печально.

– Ну почему околесица?

– Ну что ты заладила, как маленькая: почему да почему? Я тебе уже битый час объясняю, но, судя по всему, ты просто не хочешь меня слышать.

Снова тишина. Настолько оглушительно громкая и одновременно нужная, что оба не решались её нарушить. Камилла задумалась. Вино разогрело кровь, расслабило голову и тело. Всё стало для неё таким маленьким. Она решила прервать молчание:

– Если тебя всё это так раздражает, я готова пойти на компромисс, хотя не могу понять, что криминального ты нашёл в моих постах. Но окей, как скажешь. Я тебя люблю и не хочу тратить остаток вечера на эти никому не нужные, как ты сказал, разборки.

– Правда? – от внезапной радости его глаза заблестели, внутри чувствовалась маленькая, но такая сладостная победа.

– Ну конечно. Пока ты говорил, я сначала, конечно, злилась, но вот сейчас вспомнила, что сама давно уже не готовила для нас вкусный ужин. Не устраивала тебе домашний романтический вечер, массаж, который ты любишь, чтобы вокруг – полумрак, свечи, негромкий романтичный звуковой фон… – Она повернулась к нему и прижалась к его крепкому телу. – Правда… Я ведь тоже много всего не делала для тебя… – Она поцеловала его.

– Как же здорово, что ты говоришь это!

– Я знаю… Но было бы неплохо, если бы ты тоже делал приятные мелочи для меня.

– Камилла, ты же знаешь, я не романтик. Зато могу воплотить в жизнь твои желания, если они в рамках моих возможностей.

– Согласна. Мне с тобой очень повезло! – Она обняла его ещё крепче и почувствовала, как сильно скучала по своему Нику. – Не верится даже, что мы столько упустили времени, отдалились друг от друга, хотя всё время находились физически рядом. Будем исправлять ситуацию! – Она снова крепко обняла его. – Согласен?

– Да.

– С чего начнём?

– Может, с супружеского долга?

– Ну, во-первых, мы пока не женаты. Во-вторых, мне завтра утром надо сделать рекламный пост из салона, а значит, рано встать, приехать до открытия…

– Мне тоже надо рано вставать, и что?

– Я просто не особо настроена…

– Я тебя настрою… – Ник притянул её к себе. – Думаешь, можно вот так: сначала пообещать сеанс эротического массажа, а потом просто взять и смыться. Не выйдет… Детка, ты завела бомбу, которую не остановить…

– Ну прекрати, мне правда нужно доделать кое-какие дела и пораньше лечь спать. – Вырвавшись из объятий, Камилла принялась суетиться по кухне, поправлять разложенную в тарелки еду, в общем, изображать занятой вид. В этот раз она остро ощущала, что неправа, что сделала что-то не так. Неправильно. Некрасиво.

– Знаешь, вот сейчас ты была неправа.

– Возможно, прости, я не хотела обидеть тебя…

Но он оборвал её на полуслове.

– У меня ощущение, что мы живём в паноптикуме. Правда. Всё вроде идёт по накатанной, ты занимаешься своими делами, дома всегда уютно, ты всегда привлекательна. Бесспорно. Но только всё это похоже на красивую витрину, понимаешь? Ты меня отталкиваешь уже не в первый раз. Но и не отпускаешь.

– О чём ты? Не отпускаю?! Что ты несёшь?!

– Это ужасное чувство.

– Но ведь я сказала, что буду работать над собой.

– Работать над собой? – Он болезненно ухмыльнулся. – Отношения не должны быть работой над собой. Я, конечно, не знаток человеческих душ, но знаю одно: если пара счастлива, то она счастлива без усилий. У тебя же в последнее время часто проскальзывает эта тема: «работа над собой». Ты или принимаешь меня таким, какой я есть, и сама остаёшься той, кем ты являешься, а не той, кем тебя хочет видеть твоё ограниченное общество, или… Я не железный, всему есть предел.

– Да о чём ты?! Неужели ты высказываешь мне столько обидного только потому, что я устала и не хочу сегодня секса?

– Не переиначивай.

– Ты, между прочим, сам заснул в понедельник, не дождался меня, пока я была в душе!

– Камилла…

– Ник! Не надо, ничего не говори, пока ещё чего-нибудь не сказал.

– Какие-то американские горки…

– Нет никаких горок. Не надо сгущать краски. Просто мы оба вымотались, устали. Нам нужно скорее на море, полечить нервы.

– Может, ещё в санаторий поедем с моей бабушкой? От чего мы устали?

– Ну как от чего устали? От города. От пробок. От холода. От однообразия, в конце концов. Нам нужно на море.

– И ты думаешь, что две недели на море всё исправят?

– Конечно! Всё-таки витамин Д.

– Детский сад, – вздохнул Ник, – Ты пойми: если в твоём мире всё хорошо, то тебе везде хорошо. В любом месте. А если что-то не так, никакое море не сумеет ничего ни склеить, ни восстановить.

– Неужели у нас всё так плохо? Я тебя не понимаю совсем. Мне кажется, это всё из-за Даши! У вас всё-таки что-то было!!! И встретил ты её, скорее всего, не сегодня, а давно, и у вас интрижка! Всё ясно! Просто духу не хватает во всём признаться, да? Решил меня бросить! Подлец!

– Ты что, с ума сошла? Успокойся!

– Сам успокойся! – Камилла не хотела сдерживать обиду. Только вот, на её удивление, плакать совсем не хотелось. Нет! Хотелось кричать и выть во всё горло! Правда, непонятно почему. – Не смей меня затыкать! Я всё поняла!

– Ты лучше действительно остановись, глубоко вздохни и отдышись. Выглядишь нелепо!

– Ах, нелепо… Прекрасно! Зато она выглядит хорошо, даже похудела, успел всё разглядеть!

– Безумная! Приди в себя!

– Сам ты псих!

– Неврастеничка!

– Ты точно с ней спишь! Всё-таки она своего добилась!

– Ну что ты лепишь… Господи. Невозможно, сил нет больше слышать этот бред.

– Уж будь любезен, послушай.

– Что? Твои выдумки? У тебя, я смотрю, фантазия бьёт ключом, ты не тем занята, садись писать романы, у тебя хорошо выйдет.

– Ты ещё издеваешься! Я… я просто не узнаю тебя…

– Камилл, пожалуйста. Давай успокоимся. Ты должна остыть, иначе рискуешь разжечь пожар, спастись от которого мы с тобой вряд ли успеем.

– Мне всё равно, я хочу расставить все точки над i! Может, мне тоже всё надоело! Думаешь, ты один, кого что-то не устраивает?!

– То есть помимо того, что я невнимательный и неромантичный офисный планктон, неспособный снять или даже купить тебе лодку на пару метров больше, чем у папаши Регины, тебя ещё что-то смущает?

– Как? Ну как нам поговорить? Просто ты не любишь меня, вот и всё.

– Началось.

– Ты её любишь. Я знаю.

– Нам правда нужен третий человек, желательно психотерапевт, практикующий лет двадцать как минимум, чтобы объяснять каждому из нас, кто и что имел в виду. Кого её? Я жалею, что вообще взял утром зонт!

– А почему ты не сказал, что лучше бы ты не встретил её сегодня, а сказал про зонт?!

– Камилла, ты издеваешься? Ты хочешь вывести меня из себя окончательно?!!

– Ты не сказал, что не хотел бы встретить её сегодня!!! – Она заплакала, всхлипывая и подвывая.

Ник застыл на месте как истукан. Он впервые видел её в таком состоянии. Он понимал: любое неосторожное слово с его стороны, и она может выплеснуть ещё что-то, чего он раньше не видел. К чему он не готов.

Это был неправильный момент. Он не хотел думать о глобальных переменах в своей жизни. Ник решил пересилить себя, обнять и успокоить свою девушку. Но от мысли, что он делает над собой усилие и перебарывает непонятную неприязнь второй раз за день, ему стало не по себе. Он привык поступать по-мужски в любой ситуации. Да, никто не узнает о его внутренних переживаниях, но сам он будет помнить о них.

– Тише, тише… успокойся… всё хорошо, я люблю тебя, – на автомате сказал Ник.

– Не любишь… – всхлипывая, сказала Камилла. – Я устала! Устала жить с мыслью, что должна всё время бояться потерять тебя.

– Что? Ну откуда в твоей голове такие мысли? Разве я хоть раз дал тебе повод усомниться во мне?

– Нет, просто… – Слёзы в глазах словно застыли, хотя Камилла, резко успокоившись и ладонями вытерев глаза, посмотрела на Ника, будто решаясь сказать что-то.

– Просто – что? – спокойно спросил усталым голосом Ник. – Скажи мне, что тебя тревожит?

– В тот день, когда вы с Майком подошли к нам знакомиться, ты ведь хотел познакомиться с ней, да?

– Я не верю своим ушам! Я думал, мы уже проехали эту тему! Камилла!

– Ответь на вопрос!

– Я сто раз отвечал на этот дурацкий вопрос…

– Ответь ещё раз, прошу…

– Отвечаю в последний раз. Да, вас обеих первым приметил Майк. Я был не в настроении флиртовать в ту ночь. Просто пошёл с ним за компанию. Когда мы подошли поближе и я увидел весело смеющуюся брюнетку, поясню на всякий случай – ТЕБЯ, то у меня не возникло никакой дилеммы с выбором.

– Почему ты тогда говорил с блондинистой Дашей и не смотрел на смеющуюся брюнетку?!

– Я такого не помню… Ты же сама всегда всем рассказываешь, как у нас случилась Любовь с первого взгляда! Да что с тобой сегодня?!