Текст книги "Харвуд Макк Грайер. Том I. Харвуд Макк Грайер. Том II. Возвращение в Харвудский замок"

Он повернулся к неподвижно сидящему старику, но тот даже не пошевелился.

– А что это за ключ? – заинтересовался Стивен, сконцентрировав внимание на собеседнике.

– Не знаю. Говорят так, – пожал плечами тот.

– Ну ладно, и на том спасибо.

Стали Стивен и Брайан уходить, как вдруг старик выговорил:

– Не езжайте туда.

Путники остановились и повернулись к мужчинам. Брайан серьёзно глянул на старика.

– Почему?

– Не езжайте.

– Пошли, отец, – сказал местный. Вдвоём они подняли старика и повели его в дом. Старик оказался слепым.

Брайан и Стивен проводили их взглядом, переглянулись и направились к дилижансу.

 
                                   * * *
 

В ожидании стоял дилижанс. Когда все искатели приключений заняли свои места, снова заскрипели рессоры и застучали по земле новые подковы. По пути Стивен и Брайан рассказали всем услышанное от местных и предупреждение от старика. Некоторых это заинтересовало, а некоторых заставило задуматься.

– Интересно, что же это за ключ? – сказала вслух Лора, перебирая в голове варианты.

– Сомневаюсь, что он выглядит как обычный ключ от замочной скважины, – Катрин эта новость поставила в тупик.

– Какое-нибудь заклинание, – предположил Стивен.

– Не исключено.

– А может, какой магический амулет, – выдвинул свою версию Дэйв, на магическую же тему.

– Ага, из волшебного сундучка, – усмехнулся Крис.

– Перестань, – одёрнула его сестра.

– Дальше видно будет, – задумчиво сказала неотступная Катрин.

– А я от местных слышала, как над их посёлком 80 лет назад страшная гроза была, – поделилась новостями Олеция, – молнии разрушили колокольню, сжигая людей до углей.

– Да нет, – не согласился Стивен, – молния не может сжечь человека дотла. Убить – да. Но сжечь до углей – это выдумки. Просто местным выпал шанс посплетничать.

– Вы так думаете?

– Уверен.

 
                                   * * *
 

День подходил к концу. Лёгкие перистые облака наливались пурпурным блеском. Последние лучи заходящего солнца уже касались только верхушек самых высоких деревьев. В небе перестали летать птицы. Все они уже заняли свои гнёзда. Слышалась только песня зарянки да стрекот кузнечиков, которые заводили свою ночную симфонию.

С верхушки высокого ясеня отцепилось пёрышко. Лучи солнца оставили его пушистое одеяние. Медленно снижаясь, невесомое создание плавно поплыло по еле ощутимым потокам воздуха. Выйдя из хвойного аромата, пёрышко полетело в сторону заката. Оно зацепилось за ветку лиственницы. Повисев несколько секунд, продолжило парить дальше. Пёрышко снижалось над колеёй дороги, нежно покачиваясь на воздушных волнах. Передвигавшиеся по дороге лошади колыхнули спокойное воздушное пространство, и пёрышко, завертевшись, упало на траву колеи. По нему проехало колесо дилижанса, вмяв его в прижатую полевицу. Что-то неуловимое произошло в этот момент. То ли звуки лесные стали другие… То ли краски растений изменились… Словно весь пейзаж смотрелся через преломление стекла…

 
                                   * * *
 

За собой солнце увело день. На темнеющем небе замелькали звёзды. Извозчик Том заметил, что колея дороги всё меньше и меньше просматривается из травы. Когда она совсем исчезла, он остановил лошадей. Из окошка дилижанса выглянул Стивен:

– Что случилось, Том?

– Дороги нет, – непонимающим тоном ответил извозчик.

Стивен вышел из дилижанса, за ним Дэйв и Брайан.

– А тебя случайно сон в поединке не победил? А, Том? – спросил его Дэйв, устремив взгляд в тёмную чащу впереди.

– Нет, нет. Я не сомкнул глаз. Прохлада придаёт бодрость.

– Сдаётся мне, – Брайан вгляделся назад, – мы всё-таки сбились с пути.

– Похоже, это тупик, – не увидев ничего, что напоминало бы дорогу, предположил Дэйв и пыхнул трубкой.

– Ну как же, – сказал Брайан, – в лесу стоит лагерь, где вырубают деревья. Туда в любом случае должны идти какие-то пути сообщения от посёлка. Я предлагаю вернуться и найти потерянную дорогу.

Так как темнело быстро, времени на раздумья не оставалось, и дилижанс повернул обратно. Через полчаса езды стемнело совсем. Странно, но никаких признаков дороги не находилось. Даже отсутствовали следы от собственного дилижанса. Пришлось опять останавливаться.

– Вот мы и совсем потеряли дорогу, – с хитрецой произнёс Крис.

– В такое время суток в этом нет ничего странного, – поправила его сестра, ненавязчиво теребя пряди своих волос. Крис знал, что когда Лора нервничает, она тревожит свои локоны.

– Что же дальше? – растерянно спросила Олеция, обеспокоено оглядывая путников.

– Ну, что дальше, – Дэйв как всегда невозмутим, – дальше нам всё-таки нужно держать курс на юг. Если нам повезёт, мы увидим огни лагеря.

– А если не повезёт? – вмешалась Катрин.

– Значит, не увидим.

– Ладно, – завершил Стивен, – ехать, значит ехать.

Зажёг Том тусклый фонарь, развернул дилижанс, и снова на юг.

В дилижансе обсуждали планы на следующие дни. Стивен развернул карту:

– Ничего. Мы всё равно выедем на лагерь. Иначе быть не может. Нужно только не отклоняться с пути следования.

– А если мы уже отклонились, – вставил Крис, – ведь дважды разворачивали дилижанс.

– Нет, Крис, я обращал внимание на звёзды. Мы всё так же двигаемся на юг.

«Какой наблюдательный», – хотела сделать комплемент Олеция, но застеснялась.

– Мы находимся примерно здесь, – Стивен ткнул пальцем в карту. – Ну, пусть где-то здесь же лагерь лесорубов. (Крис ухмыльнулся и недовольно закивал головой.) Доберёмся до него, переночуем, а за завтрашний день мы пересечём лес.

– И что, мы разве оставим Харвудский лес позади? – спросила Катрин, глядя на место в карте, куда указывал палец Стивена.

– Не совсем. Наш путь, практически по прямой разделяет лес пополам. По нему уже проезжали сотни карет и повозок. За лесом, по словам хозяина кабака, располагаются два имения. Где-то здесь, – снова Стивен ткнул в карту. – Одно из них я, возможно, знаю… а может и нет… В любом случае, надо посетить оба имения. Они граничат с Харвудским лесом, и уж их жители что-нибудь да знают полезное для нас. После этих земель через полдня пути, должен стоять ещё какой-то замок. Но, я думаю, не стоит туда ехать. Он всем известен в тех краях, да и, естественно, не тот, который нам нужен.

– А потом? – спросил Брайан, чуть повернув карту.

– А потом, значит, посмотрим, что мы узнаем нового от тамошних жителей. Будет видно, в какую сторону следовать дальше.

– Опять через лес? – поинтересовался Дэйв.

– Нет. Мы будем огибать его через Харвудские долины по западному крылу, или по восточному. Надо подумать. Будем ехать от посёлка к посёлку, собирая любые сохранившиеся остатки былой легенды. Но если обстоятельства прикажут – свернём в лес. Всё-таки Харвудский замок находится там.

Выслушав Стивена, Лора предложила:

– Надо показать местным жителям вашу картину. Может, это как-то немного прольёт свет на тёмные тайны нашего поиска.

Идею все одобрили.

Внимательно Том вглядывался вперёд. Его одолела какая-то настороженность. Прошёл час езды. Ситуация не изменилась. Прошло полтора часа. Уже и в дилижансе закончились разговоры. Всех в руках своих держало ожидание. Когда подходил к концу второй час езды, извозчику вдруг что-то послышалось. Не сбавляя ход, он прислушался. Ничего. Через некоторое время до него опять донеслись какие-то звуки. Но что именно, он никак не мог распознать. И когда он в третий раз что-то услышал, то понял. Это был вой. Далёкий пронизывающий вой. Том остановил лошадей, напряг слух. Из дилижанса вышел Брайан и огляделся вокруг.

– Я слышал вой, – испуганно сказал Том, продолжая вслушиваться.

– Странно. Неужели мы проехали лагерь, – сказал озабоченный Брайан, не обращая внимания на слова Тома.

Вышел Дэйв:

– Так и ничего?

– Я слышал вой, – повторил Том.

– Вой? Воют у нас кто? Правильно. Волки.

– В этом нет ничего хорошего.

– Согласен с тобой.

– Дэйв, если я не ошибаюсь, у вас есть револьвер? – уточнила из открытого дилижанса Катрин.

– Есть.

– Тогда может вам лучше быть рядом с кучером?

– Вы правы. Я останусь с Томом.

– Что ж, по местам, – сказал Брайан, подозрительно оглядываясь по сторонам.

Путешественники не заметили, как погода испортилась: хороводы звёзд заволокло тучами, поднялся ветер, пахло грозой.

Вой усиливался. Дёргаться стали лошади, временами приостанавливаться. В конце концов, они остановились. И тогда Том и Дэйв увидели окружающие их повсюду глаза. Много глаз…

VII

– Отец, а наш дед так и не рассказывал про свою слепоту? – спросил Рейн и достал нитки с иголкой.

– Нет. Он потерял зрение, когда ему было шестнадцать лет, – всё, что знал отец.

– Зачем скрывает??? – принялся латать старенькую кепку.

– Говорит, несчастный случай. А что именно, рассказывать не хочет, – посмотрел на занятого сына.

– Бабушка ведь за слепого выходила за него замуж? – поправил козырёк.

– Да, за слепого. Не любила она его. Она надеялась получить скромное имение его отца. Но тот сказал, что не выделит ей ни пенса. Прожив кое-как два года вместе, она ушла из семьи, оставив меня со слепым отцом. Я вырос под воспитанием тёти Агнии, маминой сестры.

– Знаю, – Рейн оторвал нитку и повесил кепку на гвоздь.

Минутное молчание.

– Да уж… Пойду, приготовлю ужин.

Поужинав, сын и отец убрали со стола и пошли укладываться ко сну.

– Надо бы деда уложить.

– Да, отец, надо.

Мужчины зашли в комнату. На топчане сидел старик, обратив свой незрячий взгляд на свечу.

– Ещё не ложишься, отец?

– Сейчас, сынок, – утомлённым голосом сказал старик, нащупал скамейку и пересел на неё.

Внук принялся стелить деду топчан и вспомнил прошедший день.

– Дедушка, а почему ты сегодня не велел путникам ехать в лес?

Положил дед ему руку на плечо.

– Я чую беду.

Рейн приостановился.

– Почему? Неужели тебя встревожило то, что они ищут этот вымышленный замок?..

– Это не вымысел.

Отец и сын в недоумении посмотрели на деда.

– Ни ты (дед слегка сжал плечо внука), ни ты, сын мой, не знаете всей правды. Садитесь.

Старик не сводил глаз с огня свечи. Его он не видел. Он потерял зрение давно, в ту самую ночь. Но в памяти сохранилось всё. Старик продолжил:

– Произошло это тогда, лет восемьдесят назад. Мой отец владел небольшим имением. Жили мы небогато. Хоть я был единственным сыном в семье, на мою учёбу денег не хватало. Меня воспитывала мать. Она научила меня читать, писать, учила латыни. Дружил я с Ником, моим сверстником. Положение его семьи мало отличалось от моей. С детства мы знали друг друга. Больше всего мы с Ником любили проводить время у старого книжника. Тот жил на соседней улице. Он содержал свою библиотеку старинных книг, и мы часто приходили к нему почитать что-нибудь. Книги старые, в основном – рукописи, и представляли собой очень большую ценность. Многие на непонятных языках. Ника очень заинтересовала одна – про чёрную магию. Но вот написана та рукопись была на неизвестном языке. Текст чем-то отдалённо напоминал латынь. И мне показалось, что я могу перевести некоторые слова. Но только лишь некоторые. Мне тоже эта книга стала интересна, и мы принялись изучать только её. В ней помещались какие-то заклинания, какие-то расчёты, зловещие рисунки, магические схемы. И потихоньку, понемножку, мы переводили её. Ник не знал латыни, но он ловко складывал бесформенные фразы в единые тексты…

Из памяти старик вытаскивал давние события.

– …Так, если это сюда, то получается…

– «Тьма будет за тобой».

– Нет, это переводится: «за тебя».

– «Тьма будет за тебя».

– Да, примерно так.

– Здорово! – сказал Ник и записал в тетрадку.

– Так, это я не знаю. Это, что-то вроде «окрестности», «прилегающей территории». Что получается?

– Пока ничего.

– Давай вот это. Пиши: «чёрный».

– Чёрный.

– «Холодный».

– Холодный.

– «Два»… Да, по-латински это – два.

– Два.

Держа за уголок лист книги, Остин нечаянно надорвал его:

– Ой.

– Да ничего. Книжник не заметит. Это что?

– «Отдавать». Но вот с этим словом это означает: «отдавать насовсем».

– А отдавать что?

– Не знаю ещё… а ты родителям сказал, что ты в библиотеке дяди Эрвиджа?

– Нет. Но они знают, что, если меня нет во дворе или на набережной, значит я здесь.

– Надо сегодня ещё успеть сходить к тётке, набрать у неё яблок. Завтра у отца день рождения. Мама будет печь яблочный пирог.

– Успеешь. А вот это что?

– Это, – не знаю. Похоже на заклинания. Но их надо переводить дословно.

– А это? – по ходу Ник сразу записывал.

– Тоже не знаю. Вот это – дата.

– 1290. А что сказано про этот год?

– Упоминается замок. Или… Да, замок. Дай перо, я запишу.

На бумагу Остин набросал несколько слов. Ник принялся их складывать:

– Похоже, как: «он здесь, но его нет»… Дальше: «ключи только»… Так, так, так. «Ключи»… Хм. «Ключи только»… Понял!

– Что – здесь, но его нет?

– Замок! Он здесь, но его нет! То есть он есть, но его никто не видит, и никто не может, ну, дотронуться, что ли до него. А попасть в замок можно только с помощью ключа к его вратам. Соображаешь?

– Ну, вроде как.

– А что такое Тта? – Ник указал в запись Остина.

– Это не что, это кто.

– Кто?

– Не знаю. Трудно переводить.

– Ну ладно. А вот этот абзац.

– Здесь сказано… Здесь сказано про какой-то приговор; что-то про огонь…

– Наверное, кого-то сожгли.

– …Переодеваться, пере…, а, нет, – менять обличие, или выглядеть по-другому. Дальше – про небо, про отречение, если не ошибаюсь.

Остин перевернул лист. На следующей странице книги была обведена чья-то ладонь левой руки. По очертанию заметно, что безымянный палец лишён первой фаланги. На странице отсутствовали какие-либо записи, поэтому, чья это рука и для чего она очерчена, – оставалось загадкой. Как, впрочем, и многое другое в этой книге. Далее ещё шли рисунки.

– Ого! Вот это картинки!

– Противные, – поморщился Остин и хотел перелистать.

– Погоди, я вот эту срисую…

От природы Нику достались художественные наклонности. Он записывал расшифрованные заклинания в свою тетрадь, приукрашивая их мрачными рисунками. И вдруг я почувствовал в этих текстах какую-то опасность. Там говорилось о каком-то замке, который находится под стражей всемогущей тёмной силы. Я уже потерял интерес, и всячески противился этой книги. Но вот Ник втянулся в неё неотступно. Больше я не стал переводить эти тексты, сказал, чтобы он выбросил эту идею из головы, всё равно у него ничего не получится. Но он только рассмеялся и сказал, что книга эта ему теперь не нужна. Он набрал все нужные ему отрывки из текстов, осталось собрать их в общий смысл. В тот день мы даже поссорились с Ником.

Прошло несколько дней, как мы с ним не виделись. Тревога таилась у меня на душе. И вот это случилось. Страшная гроза обрушилась в ту ночь. Таких молний люди ещё никогда не видели. Сколько жизней унесла с собой смерть. Там господствовал ад. Ник разгадал таинственное заклинание и призвал хранителя замка. Одноглазый ворон передал ему ключ к вратам замка – два хрустальных подсвечника, соприкосновение которых открывало врата. В ту ночь Ник исчез. Он находился в Харвудском замке, и это знал только я. Всё бы ничего, да вот только легло проклятье на Харвудские долины. Целые посёлки вымирали вокруг Харвудского леса. Разошлись слухи о зловещем оборотне…

В безмерном пространстве, освещённом неземным светом, уверенным шагом шли цыганка и высокий парень. По сторонам от них простирались ряды огромных экранов в форме гадальных карт, которые медленно вращались вокруг своей оси. Стоило остановиться возле любого экрана, как тот переставал вращаться. На экранах мелькали фрагменты событий из мира людей, происходившие в разные периоды времени. Если идти в одну сторону, то события чередовались в обратной последовательности – к прошедшему времени. А если отправиться в другую – события сменяли друг друга, относя нас к будущему времени. Одетый в чёрные длинные одежды до лодыжек брюнет с волосами по плечи, убранные в хвост, на ходу с интересом останавливал свой взгляд на подвижных экранах, иногда посматривая на цыганку перед собой. Его глаза давно отвыкли видеть людей. Очень, очень много времени прошло с тех пор, как он покинул свой мир. Мир, который выделил ему место не простого человека. Он был атайем. Он им родился. И он помнил то роковое событие. Два месяца оставалось Константину до двадцатилетия, но день рождения так и не наступил. Ослушался Костя Доору, ступил с другом-атайем на территорию каэкков. Побродили они по городу иного мира, да в ловушку попались. Константин задержал погоню, спас друга, только сам в плен угодил. Один из старцев недружелюбных земель забрал у парня жизненную энергию. Константин – атай. Атайи не в своём мире бессмертны. А вот в мир людей дорога закрылась навсегда. Иначе – шагнёшь на землю родную – упадёшь замертво.

– Маргелита, долго ещё? – не терпелось Константину.

– Уже скоро, – сказала женщина, оглянулась на молодого человека и улыбнулась. – Ты куда-то торопишься?

Никак не отреагировал парень на шутку цыганки. Молча, он ещё раз оглядел свою проводницу. Женщина ничем не отличалась своим типажом от других цыган, иногда встречавшихся по пути. Та же цветастая юбка, та же привычная шаль. Её длинные узорчатые серьги с красными и коричневыми маленькими перьями слегка раскачивались, выглядывая из чёрных распущенных волос. А на шее, на кожаном шнурке, висел золотой амулет с изображением ладони, вокруг которой размещались символы неизвестной письменности. В один прекрасный момент Косте довелось встретить Маргелиту. Наконец-то сбудется его мечта. Парень никогда не видел своего отца. По словам матери, отец загадочно исчез до его рождения. И вот теперь, по истечении несчётного количества лет, с помощью этой цыганки, а точнее, с помощью её необычного мира, появилась возможность увидеть-таки отца.

У одного из экранов женщина остановилась. В сей миг экран перестал вращаться, повернувшись плоскостью к цыганке. На экране, размером примерно 6 метров на 4 метра, наблюдалось строительство каких-то деревянных построек. Судя по одежде людей, данное строительство протекало где-то в Европе в период X—XI веков второго тысячелетия.

– Прошли, – сказала Маргелита и возвратилась на два экрана назад. Парень подошёл к цыганке. На остановившемся огромном экране им представлялся посёлок всё того же европейского склада, только на несколько веков постарше.

– Пожалуй, только здесь, – вздохнула цыганка, глянув в предыдущий и в последующий экраны.

– Погоди. Это какое время?.. – парень не понял мысль цыганки.

– Конец семнадцатого века. Здесь ты его тоже увидишь.

Константин вопросительно посмотрел на женщину.

– Просто с тех пор прошло много тысячелетий. Там уже события на несколько веков позже (цыганка указала на следующий экран), а здесь на несколько веков раньше (она кивнула на предыдущий экран).

Удивлённо парень смотрел в экран и не понимал, почему сейчас нужно было наблюдать события семнадцатого века??? Он вгляделся в посёлок. Там что-то происходило. С криками люди бегали по посёлку, оповещая всех о чём-то страшном. Загорелись два дома и конюшня. Из горящего дома мужчина вытащил пожилого человека и стал тушить его тлеющие одежды. Рухнула стена сарая. Выбежали овцы и понеслись по улицам, спасаясь от надвигающейся со всех сторон угрозы. Из пролома в стене в истерике выбралась женщина, схватилась за сердце и упала замертво. Чёрная мгла из того пролома смотрела на Константина и звала неслышным голосом, тянула к нему свои невидимые руки.

– Это он, – произнесла Маргелита и укуталась плотнее шалью.

Не сводя глаз с адского зрелища, парень стоял неподвижно. В голове накопилась куча вопросов, но реальная картина происходящего по ту сторону экрана не давала пошевелиться.

– Но… – смог выговорить Костя, помотал головой и посмотрел на цыганку. Маргелита перевела на него взгляд и только убедительно кивнула. Растерянный парень вернулся к продолжению просмотра.

– …Люди не знали что происходит, – продолжал старик, – я-то знал, и с этим надо было что-то делать. Оставалось одно: идти к старому книжнику Эрвиджу, и снова браться за эту дьявольскую книгу, будь она проклята. Как потом выяснилось, существовали ещё книги, в которых упоминалось о Харвудском замке. Но эти сведения являлись косвенными, и носили, скорее, исторический характер. Хотя и в них затрагивалась тема о нечисти. Пришлось переводить книгу заново, делая для себя пометки в тетради. Но мне предстояло работать больше. Выискивал я положительные заклятья, которые противодействовали тёмной силе. Долго я изучал её и, наконец, решился. Я призвал хранителя замка. Опять разгневалась сумасшедшая гроза. Одноглазый ворон передал мне ключ к вратам замка. Эти два подсвечника в паре имели могущественную силу, но ей нужно уметь пользоваться. Соприкосновение подсвечников давало потусторонней силе возможность открыть врата Харвудского замка, и вступить кому-либо в его владения. Но у подсвечников крылась одна слабость – они сделаны из обычного горного хрусталя. Их легко можно было разбить. Даже уничтожив один подсвечник, второй терял всю свою силу. На этом основывалось сочетание слабости и могущества. Так ведали строки в той рукописи у старого книжника.

Сразу у меня возникла мысль расколоть их. Стало быть, никто больше не попадёт в замок, и никто не вернётся оттуда… Но Ник оказался хитрее меня. Как только я подумал о подсвечниках, сзади меня раздался голос Ника:

– А ты молодец, Остин Вэксли, разгадал текст, – голос его дублировался искажённым басом.

Я повернулся. В чёрном нематериальном одеянии стоял Ник. На плече у него сидел одноглазый ворон. За Ником находилась тёмная бездна. Она уходила в никуда. Из неё светились дикие глаза, много глаз. Сзади Ника чернели врата Харвудского замка, хотя тот и попытался изменить его обличие. Но как он вышел из него? У него же нет ключа?!

 
                                   * * *
 

Дул сильный ветер. Вплоть до горизонта зависли тяжёлые тучи. Уже слегка доносился гром, но дождь ещё не торопился. Лошади бешено метались на месте, фыркали и гоготали. Если бы не упряжка, они бы тотчас же разбежались. Том еле удерживал вожжи, чтобы лошади не перевернули дилижанс. В протянутой руке Дэйв направлял револьвер, но не мог даже примерно прицелиться.

Выругавшись, он сделал выстрел вверх. Но никакого эффекта это не произвело. Ситуация не изменилась. Дэйв позабыл о страхе. Его одолела злость. Будучи солдатом, он не боялся человека с оружием. Неужели он отступит перед диким зверем?! Мужчина спрыгнул на землю, выстрелил в ближайшую пару глаз. Они потухли. Что-то массивное свалилось у его ног. Дэйв уловил движение. Ещё выстрел. Другой. Третий. Дэйв обернулся и… застыл. Тусклый колыхающийся свет фонаря неясно осветил то, что он увидел. Это были не волки…

 
                                    * * *
 

После паузы старик продолжил:

– Мои действия Ник предугадал. Просто так, для себя, он нарисовал картину замка, проделал над ней магические обряды и наложил заклятье. Картина стала вторым ключом к вратам. Что творилось потом – на словах передать невозможно. Мы сражались. Боролись колдовством. Ник отдал свою душу тёмной силе, но это не сделало его всемогущим. То ли он не обладал достаточными знаниями, то ли мои положительные заклятья оказались более сильными, но я смог одолеть его. Тёмные силы покинули Ника; колдовство также оставило нас. Вырвались мы из замка. Я закрыл врата и сделал так, чтобы Ник никогда не смог открыть их, хотя он и забрал с собой оба ключа. Затем я уничтожил книгу. Она горела зелёным огнём. В ту ночь моя миссия была завершена. Правда, и не без поражений: Ник забрал у меня зрение, – старик сделал паузу. – И ещё со своей стороны я допустил ошибку: из покоев замка я случайно выпустил его хранителя. Бессмертный одноглазый ворон может и по сей день где-то парит в облаках, или пробирается сквозь заросли лесов, а может притаился на дне реки. Он оборотень. Но он не знает человеческого языка… Вот что я пережил несколько десятилетий назад.

– Скажи, что это неправда, – улыбнулся внук.

– Как раз-таки это правда, Рейн, – серьёзным тоном ответил старик.

– Что, и прям сейчас этот оборотень где-то в Харвудских долинах? – внуку казалось это невероятным.

– Всё возможно.

– Не верю я в эти перевоплощения, – сказал Рейн и достелил топчан.

– А как ты объяснишь, что стадо овец кинулось в море на мысе Арн? А почему обвинили старейшину в поджоге амбара с зерном? А старик Слэш?! Ты знаешь, почему он боится своего отражения? Он видел сам себя! Он душил сам себя!

Прошла пауза.

– И ты видел Харвудский замок? – спросил его сын. Не верить в слова отца он не мог.

– Видел. В чулане на дне моего сундука валялась картинка с изображением замка.

– А, этот рисунок и до сих пор там покоится, заваленный вещами.

– Это вырванная страница из той самой книги. Так на самом деле и выглядел Харвудский замок.

– А что стало с Ником? – с трудом Рейн воспринимал услышанное.

– Он уехал куда-то на север Европы. Тёмные силы забрали у него здоровье и молодость, и он вскоре умер. Где сейчас находятся ключи к вратам, я не знаю.

– Но почему, дедушка, ты никогда об этом не рассказывал? – Рейн уже не сопротивлялся истине, поразившей его силой неожиданности.

– В той рукописи старого книжника сказывалось, – тот, кто оставил дух свой в Харвудском замке, не смеет разглашать сей правды, ибо обретёт покой. Но я должен был вам рассказать, я чую беду. А свою жизнь я уже прожил, – вздохнул старик.

Рейн осознал всю серьёзность потенциальных последствий.

– Я должен помочь им, – сказал он и покинул комнату. Его отец последовал за ним. Они вышли во двор.

– Что ты собираешься делать? – взволновано спросил сына отец.

– Может мне удастся настигнуть путников, и я смогу что-нибудь предотвратить, – отворил Рейн ворота конюшни.

– Но сейчас уже ночь, а они отъехали от нашего посёлка ещё вечером, – отец понимал, насколько малы шансы.

– Я застану их в лагере. Это не шутки, отец. Дай мне лучше своё ружьё.

Оседлал Рейн коня, зажёг факел и взял ружьё отца.

– Будь осторожен, – сказал отец, смотря вслед удаляющегося огонька факела.

Звёздное, безоблачное небо смотрело на спящие долины. Неполная луна довольно хорошо освещала дорогу через Харвудский лес. Звон разбитого окна заставил отца обернуться. Это случилось в комнате деда. Бросился отец в дом, вверх по лестнице, в комнату своего отца. От увиденного он чуть не потерял дар речи. С окровавленной головой старик лежал на топчане. Он был мёртв. На гредушке топчана сидел ворон. Драгоценный камень, заменяющий ему глаз, блеснул отражением огонька свечи. Расправил ворон крылья и выпорхнул в разбитое окно. К старику подошёл отец. Он ничем уже не мог ему помочь. Всё-таки заклятье свершилось. Если до этого он не совсем верил в рассказ своего отца, то теперь сомневаться бессмысленно. Конец сомнений завершился трагично. Сын опустил отцу веки и сел рядом, не спуская глаз с остывающего тела.

 
                                   * * *
 

Внук уже покойного деда гнал коня, выжимая всю его выносливость. Прошло больше часа, когда он увидел вдали огонёк вышки лагеря. Ещё через некоторое время, кроме опознавательного огонька проступили узоры остальных огней. Въехав в лагерь, он спрыгнул с взмыленного коня и сразу обратился к караульным. Но никто не видел и не слышал о каком-либо дилижансе. Бросился Рейн к вышке. Она возвышалась над верхушками деревьев. Взобравшись, он стал оглядывать окрестности. «Ну же, – думал Рейн, – хоть мерцающий огонёк. Ведь дорога одна. Они неминуемо должны выехать к лагерю. Господи, услышь меня. Укажи им правильный путь. Не могли же они свернуть с курса. И дорога хорошо освещается лунным светом. Может они проехали лагерь, не останавливаясь? Да нет. Это не разумно».

Всё-таки Рейн обернулся назад и стал всматриваться в другую сторону.

На вышку поднялся караульный:

– Что-то случилось?

– Возможно да, – ответил Рейн, не отвлекаясь. – В ближайшее время не проезжала карета?

– При мне – нет.

– А сколько вы в дозоре?

– Час с четвертью.

– А до вас кто стоял?

– Шекли. Разбудить его?

– Да, если можно. Это очень важно.

Нет. Взору не представлялось ни малейшего огонька. Покоилась тишина. Ни ветерка. Единственное, слышалось потрескивание дров в костре у дежурного шалаша.

«Неужто я проскакал мимо них? Нет. Не мог. Вот тебе и Харвудский лес».

На вышку поднялись два караульных.

– Это Шекли. Он стоял от захода солнца до моего дежурства.

– Вы тоже не заметили никакого дилижанса? – с последней надеждой спросил Рейн.

– Нет, сэр, – заспанным голосом ответил тот.

– И нигде вдалеке ничего не наблюдалось, что напоминало бы местонахождение людей?

– Нет, сэр.

– Ну, а до захода солнца они бы до вас ещё и не доехали, – в словах Рейна надежда умерла.

Можно, конечно, стрельнуть из ружья, на всякий случай, но поднимется весь лагерь.

Рейн ударил по перилам ладонью и опустил голову. Он понял, что упустил путников.

 
                                   * * *
 

Сверкнула корявая молния. Первые капли дождя скатились по лицу Дэйва. Его мозг никак не мог воспринять то, что видели его глаза. Дэйва окружали они, а кто они были, он не понимал. Дэйв попробовал вглядеться в одного из них. Что-то большое, горбатое, взъерошенное, с мордой, представляющей собой скопление зубов и рогов. Эти топтались поодаль. А в ближних шеренгах передвигались, готовясь напасть, особи поменьше, изуродованные до неузнаваемости. Это выглядело дико и жутко. До безумия жутко! Дэйва охватил панический ужас. В мгновение ока он оказался на дилижансе рядом с Томом, выхватил у него кнут, дёрнул вожжи, и с криком хлыстнул лошадей. Потом ещё и ещё, не переставая орать. Четвёрка лошадей встала на дыбы, а за тем бешено помчалась вперёд. Из дилижанса путники ничего не видели в закапанные окошки. Они только испытывали сильную тряску, различали вой да ржание лошадей. Потом слышали выстрелы, крик Дэйва, и после дилижанс помчался.

Вой стал утихать. Старый солдат осознал, что они оторвались.

Дико уродливое, оскалившееся чудовище наблюдало, как удаляется дилижанс. Пускай. Это было просто знакомство. Струи дождя стекали по мохнатой шерсти морды, по зубам, по одному глазу…

 
                                   * * *
 

Когда лошади выдохлись, и уже шагом еле тянули дилижанс, скудный свет дилижансового фонаря нащупал какую-то ограду. Карета остановилась. Огляделся Дэйв вокруг, на сколько давала видимость сквозь сильный ливень:

– Том, узнай, что за оградой.

Держа в руке револьвер, Дэйв спрыгнул с дилижанса и открыл дверцу. Подняв воротники, вышли Стивен и Брайан.

– Что случилось?

– С вами всё в порядке, Дэйв?

– Даже не знаю, что вам ответить, – лицо Дэйва выглядело испуганно-растерянным.

Подошёл Том:

– Похоже, что-то вроде кабака или таверны, – его губы слегка дрожали от холода. – Постройка пустует. Не жилая она совсем.