Текст книги "Warm. Генезис"

– Черт! Зачем вы мне попались на глаза, – Валера понял, что не бросит их здесь.

Два целых бочонка, по виду литров на десять он собирался забрать. Так же рядами вдоль стен стояли банки с домашними закрутками: огурцы, помидоры, лечо, другие салаты. Некоторые банки упали на пол и разбились, но большинство остались на полках, из-за того, что хозяину погреба пришло на ум укрепить полки рейками по всей длине. Валера прошел вдоль стены и наткнулся на закатанные трехлитровые банки с салом в рассоле, с душистым перцем и лавровым листом. Желудок предательски заурчал.

– Не урчи, я тебя услышал.

Валера не мог остановиться. Ему хотелось увезти в машине все, но все не лезло. Он выбрал самые ценные с питательной точки зрения закрутки, оставив компоты и соки в погребе. Банки пришлось перекладывать различным тряпьем, иначе при такой тряске их просто было бы не довезти. Хорошо, что в этом гараже и соседних с ним не было проблем. Народ не выбрасывал старую одежду, а свозил ее в гаражи непонятно для какой цели. Прежде, чем покинуть удачное место, Валера вспомнил про аккумулятор. Он вскрыл гидравлическими ножницами замок капота кроссовера. Машина начала истошно орать, но Валера был готов к этому. Монтировкой сдернул клеммы с аккумулятора, после чего спокойно снял его и отнес в машину.

Тяжелогруженый автомобиль направился назад. Валера посмотрел на время и понял, что провозился дольше, чем собирался. Ольга, наверное, уже сходила с ума. Он включил радио, чтобы послушать последние новости на единственном канале.

– … помогайте тем, кому можете помочь. Обогрейте, накормите, защитите, помогите с первой помощью, – это был уже женский голос. – Помощь от государства не придет. Сегодня это мы государство, мы сами должны помочь себе. Ожидание помощи, бездействие, только умножит нашу скорбь. Будьте активнее, противостоите мерзким поступкам мародеров, покушающихся не только на ваши вещи, но и на вашу жизнь. Согласно законам чрезвычайного положения, за мародерство следует наказывать смертью без суда и следствия. У нас уже есть два примера такого наказания. Будьте решительнее, объединяйтесь в группы, ищите оружие и защищайте себя и своих родных. Судьба поступит с нами так, как мы того заслуживаем. У нас есть сведения, что жители причерноморских районов погибли не столько от землетрясения, сколько от газов, поднявшихся с нижних слоев моря. Так что, в этой трагедии можно найти и свои позитивные моменты. Где-то погибли все, а нас остались тысячи и тысячи. Берегите себя и близких…

Женщина говорила так, словно вбивала свои слова молотком в голову. Валера от ее речи испытал когнитивный диссонанс. С одной стороны, он был на стороне тех, кто борется с мародерами, но с другой сам являлся ими. Если бы его поймали в момент разграбления гаража, то могли бы запросто прикончить, согласно кем-то провозглашенным закону чрезвычайного положения.

Нужно было скорее добраться до дома и закрыться изнутри, пока в городе не появится хотя бы какое-то подобие порядка. Переваливаясь с кочки на кочку, машина начала греться. Валере пришлось остановиться прямо посреди поля, недалеко от трассы. Его заметили какие-то люди и решили подойти. Валера не хотел никакого контакта. Он вынул ружье и сделал предупредительный выстрел в воздух. Его поняли и вернулись назад.

– Потом поговорим.

Он простоял минут пятнадцать, затем поехал дальше, решив больше не останавливаться. У дома, где произошло убийство, больше никого не было. Мельком во дворе Валера увидел два креста. Здесь тоже решили не устраивать из церемонии долгих прощаний. Он свернул на свою улицу и остановился. Где-то в центре, недалеко от их дома, шла троица парней.

Им никак нельзя было давать повода для грабежа, подъехав к дому на груженом автомобиле. Валера переломил двустволку, вынул стреляную гильзу, а на ее место вставил новый патрон. Он подождал, что предпримут эти люди. В случае, если они вломятся к ним во двор, и он будет уверен, что они и есть мародеры то, без всякого сомнения, применит к ним оружие.

Троица несколько раз останавливалась у заборов дач и рассматривала дворы. Когда они дошли до их дачи, у Валеры заколотилось сердце. Мокрые ладони заскользили по прикладу ружья. Парни постояли недолго и пошли дальше. Валера тронулся, только когда они исчезли за поворотом.

Глава 7

Кириллу показалось, что он слышал ночью звук работающего двигателя. Небывалая вещь по нынешним временам. За прошлый год они не встретили в этих местах ни одного живого человека, поэтому еще удивительнее было предположить, что они здесь есть и даже пользуются техникой. Чуть свет он вышел из ангара, забрался на повалившийся наполовину бетонный забор и с него попытался увидеть, откуда доносился звук.

Сейчас никакого похожего звука на работающий двигатель не раздавалось, только ветер посвистывал в развалинах железнодорожного имущества. Размытый диск солнца выбирался из-за холма, растекаясь золотом по горизонту.

– Опять привиделось, – разочарованно произнес Кирилл и слез с забора.

Ему так хотелось встретить людей, у которых есть возможность пользоваться техникой, расспросить их, узнать, чем живут, что сохранили. Наверное, на почве этого у него и развились зрительные и слуховые галлюцинации. Так он подумал о ночном шуме.

Котята пытались резвиться в отведенном для этого месте. Задирали друг друга, изображали шипение, но едва завидев человека, бросили играть, ожидая кормежки.

– Я вам уже рассказывал, что до катастрофы еду для кошек продавали в магазине? – Кирилл задумался. – Кажется, рассказывал, – он полез в ящик за кубиками, – и почему меня так задевает, что я ее ни разу не попробовал. Сейчас мне кажется, что это был бы деликатес, который и к праздничному столу не грех подать.

Кирилл положил в рот кубик и захрустел им. Кошачью порцию раздавил и поделил между всеми поровну. Рассадил котят, чтобы не отбирали друг у друга и вместе с ними позавтракал. Ноги с утра болели меньше, чем вчера, и в целом бодрости духа и тела прибавилось. Животные, такие же голодные, как и все живые существа на планете, уплетали растительный корм в полной тишине.

Кирилл закинул еще один кубик еды и запил его водой, чтобы скорее размок во рту. Сослепу и в сумраке ангара он увидел какой-то предмет, которого минуту назад будто бы не было. Кирилл подошел ближе, а когда ему удалось его рассмотреть, остолбенел. Это была крыса, крупная и смелая, не убежавшая от него. Она нагло нюхала воздух и водила маленькими черными глазками, пытаясь оценить гастрономическую пригодность гостей ангара.

Кирилл не стал ее сгонять. Напротив, в нем она пробудила инстинкт охотника. Он замер, чтобы не спугнуть ее, обдумывая способ поймать грызуна. Мысли непроизвольно представили тушку крысы, приготовленную над костром с хрустящей корочкой. Желудок заурчал в предвкушении. Кирилл тут же представил себя мужиком из мультфильма «Падал прошлогодний снег», мысли которого завели его от еще не пойманного зайца к сотрясателю небес.

Он потянулся за шестом. Крыса сидела на своем месте и только водила мордочкой. Кирилл взял деревяшку в руки, перехватился удобнее и нанес размашистый удар сверху. Палка ударила о железо и хрустнула. Крыса исчезла, будто ее и не было. Кирилл вздохнул и обошел место, на котором она сидела.

– Опять, что ли, привиделось? – расстроился он.

Но нет, на грязном мокром полу отпечатались следы лапок и полоса от хвоста. Кирилл вернулся к ящику и чуть не потерял дар речи, другая здоровая крыса тенью шмыгнула в ковш тракторной лопаты.

– А ну пошла вон! – истошно закричал Кирилл, испугавшись за жизнь своего бесценного груза, и с силой ударил шестом в боковую часть лопаты.

Железо от удара загудело. Испуганная крыса с пробуксовкой выскочила оттуда, как прыгун с трамплина. Котята заверещали. Кирилл кинулся к ним, пересчитал, выдохнул облегченно из-за того, что никто не пропал и убрал назад в ящик, от греха подальше. Если не считать испуга и неудачную попытку охоты, в целом встречу с крысами можно было считать удачей. По возвращении домой эта новость могла бы собрать отряд охотников на крыс. Лишний животный белок был бы для общины совсем не лишним.

Кириллу пришла идея, что охотиться можно не только на взрослых крыс, но и найти их гнезда и забрать детенышей, чтобы расселить в окрестностях монастыря. С их чутьем и способностью пролезать в любые щели, они смогут найти себе пропитание и там, а жители общины в скором времени начнут получать еще один полезный продукт, не сильно удаляясь от дома и не рискуя здоровьем напрасно. К тому же, выводок кошек, которые сейчас жили в монастыре как священные и бесполезные животные, смог бы пригодиться для ловли крыс.

Кирилл закинул за спину ящик, взял надломленный шест и прошел вглубь ангара, попытаться еще раз поохотиться на крыс. Напрасно, умные животные теперь не показывались ему. Кирилл покинул ангар с чувством легкого раздражения. Соблазненное ожиданиями гастрономического праздника сознание не желало так легко оставлять эту мысль. Охотник из него не получился.

Идти через поселок к вышке Кирилл не собирался. Поселок почти весь находился в воде. Обойти его проще всего можно было вернувшись на пару километров назад. Там через пути проходила дорога, идущая вокруг поселка и уходящая за холмы поблизости от буровой. Кирилл поправил на себе одежду и с готовностью отправился в путь.

Под размятым с утра охотой на крыс миссионером дорога стелилась гладко. Кирилл любовался оживающей после страшного испытания природой. Края расщелин, осыпаясь, обнажали слои земли меньше всего пострадавшие во время стояния пекла. Они зеленели, выделяясь на однообразном марсианском пейзаже неестественно ярким цветом. Цветом жизни.

Кириллу подумалось, что если бы сейчас откуда-нибудь вылезла змея и цапнула его за ногу, то умирая, он радовался бы, что несчастному пресмыкающемуся удалось выжить. А за возможность появления птиц он отдал бы свою жизнь, не задумываясь. Он даже молитву сочинил, в которой просил Бога забрать его жизнь и вернуть животных, как в Ноевом ковчеге, парами. Во время молитвы в келье батюшка Илларион услышал ее и приказал больше не читать, потому что глупо менять человеческое на животное. Кирилл читал ее все равно, только на ночь и про себя, представляя себе мир не так, как Илларион. Он видел его единым, в котором есть баланс всего сущего, где нельзя сказать, что одни важнее, а другие нет. Все в этом мире зависимы друг от друга и нуждаются друг в друге.

За размышлениями, некоторые из которых Кирилл проговаривал вслух, словно старался запомнить, не заметил, как оказался у перекрестка с автомобильной дорогой. Повернул на нее и пошел по дороге, сохранившейся значительно хуже железнодорожной насыпи.

– Так, ребятки, сейчас будет немного трясти, – предупредил он кошек.

Ему приходилось перепрыгивать через трещины и промоины, оставленные бегущими с полей ручьями. Скорость, с которой разрушалась дорога, заставила думать, что еще пару лет и от неё не останется и напоминания. Кошки за спиной, когда приходилось их потрясти начинали недовольно пищать.

– Терпите, я вам не рельсовый автобус Оренбург – Бузулук, комфорта не обещал. Когда бы вы еще увидели что-нибудь кроме темных пещер монастыря. Цените момент. Красота-то какая. У вас, конечно, зрение не очень цветное, поэтому верьте мне на слово, красота кругом, аж дух захватывает.

Котята не унимались, да и сам Кирилл почувствовал, что в горле начало подозрительно свербеть. Он осмотрел подслепым взором источник ядовитого испарения. Разглядел не сразу. Впереди, метрах в двадцати, притулившись к изгибу дороги и почти слившись с ней цветом, ворчал небольшой грязевой вулкан, выделяющий пар от которого щипало глаза и першило в горле. Рядом с монастырем были такие чудеса. Их старались обходить стороной, после того, как некий Солодовников, бывший тракторист, сжег себе руку до кости кислотой и попортил лицо, будто в него плеснули кипятком. Ему захотелось схватить желтой серы голой рукой, которой красиво обросли края вулкана. Его бесценный опыт стал другим наукой.

Кирилл обошел вулкан, спустившись с дороги по грязи, выпачкавшись в ней по самые колена. Зато его питомцы были не против, молчали, а может быть, уснули, обрадовавшись отсутствию дурного запаха. Выбравшись снова на дорогу, он долго счищал с обуви и одежды налипшую грязь, комментируя процесс не совсем богоугодными фразами.

Кирилл от природы был наблюдательным человеком и обратил внимание, что местность, в которой он жил, по геологическому строению была различной. Поселки, протянувшиеся вдоль железной дороги, располагались в низине. Почва в любой из деревень, находящихся вдоль железной дороги, была тяжелой, глинистой. Стоило копнуть лопатой больше чем на штык, как начиналась рыжая глина. В сухие годы, чтобы выкопать яму, нужен был лом, чтобы разбивать ее. Зато, это был бесплатный строительный материал. Поля вокруг старых деревень были изрыты круглыми ямами похожими на воронки. В них добывали глину и делали саманные кирпичи.

А стоило подняться выше и уйти за холмы, как начинались совсем другие почвы, образующиеся на песке. Копать их было легко. Арбузы, картофель, морковь, клубника росли на них гораздо лучше, только требовали более частого полива. Задумываясь о такой разнице, учитывая, что перепад высот был не таким уж и большим, Кирилл предположил, что железная дорога соответствует руслу большой древней реки или же заливу океана, плещущемуся в этих краях сотни миллионов лет назад, в эпоху трилобитов и прочих моллюсков. В подтверждение своих предположений он считал разработку мела неподалеку от монастыря, и выкапываемые в большом количестве «чертовы пальцы», окаменевшие остатки моллюсков.

В последний год глина ему осточертела. Основной причиной тому стало, что она раскисала, превращаясь в вязкую субстанцию, по которой совершенно невозможно было передвигаться. Она не держала вес человека и липла к одежде, обрастая на ней твердеющим панцирем. В отличие от опыта прошлого, новые дороги виделись ему как раз по холмам, по твердым породам.

Очистившись от грязи, Кирилл продолжил путь. Осталось совсем не много. Черное пятно под вышкой больше не казалось игрой воображения. Это была объективная реальность. Что-то черное, блестящее на солнце, напоминающее сырую нефть, растеклось там. Одному Богу известные процессы, потревожившие земную твердь, вполне могли сделать так, чтобы нефтеносный слой выдавило наружу, через просверленное людьми отверстие.

Любопытство заставило Кирилла ускорить шаг. Очень хотелось убедиться в том, что это нефть, а не черная грязь, выдающая себя за природное ископаемое. Он ловил носом характерные запахи сырой нефти, пахнущие сероводородом, почти так же, как и все грязевые вулканы в округе. Ему показалось, что он уловил запах, но кошки за спиной не подтверждали его подозрений.

Кирилл дошел до следующего перекрестка дороги, примыкающей непосредственно к буровой. На такой высоте глины уже не было, но и нужды сходить с дороги тоже. Кирилл ускорился еще. За пятьдесят метров до начала черной лужи оживились котята. Он снял с плеч ящик и направился к черному пятну в одиночестве. Не доходя до ее границы, увидел, что прямо в центре вышки лениво бурлит источник, хлюпающими звуками выталкивающий горячую темную жидкость.

Кирилл подошел к черному пятну. Вблизи оно выглядело немного иначе, чем он ожидал. Оно, скорее напоминало черный лед, чем черную жидкость. На самом краю лужи земля смешалась с ним и подсохла поверх серой каемкой. Кирилл прикоснулся к поверхности чуть дальше, где она была чистой от земли. Она оказалась мягкой, податливой и липла к пальцам. Он понюхал ее. Пахло обычной нефтью, но выглядело, как нагретый битум.

– Ничего, – успокоил себя Кирилл. – Мы и из битума придумаем что-нибудь полезное.

В настоящий момент он не мог придумать, что именно, кроме, как сжигать его или смолить лодки. Учитывая растущую важность набирающих сил водных артерий, последнее могло пригодиться в скором времени. В ближайшие лет двадцать пять, когда подрастет деловая древесина, годная для производства лодок. Кирилл взял образец вещества, покатал его по земле, чтобы она налипла и битум не пачкал тряпку, в которую он собирался его завернуть.

Не сказать, чтобы Кирилл сильно расстроился, обнаружив здесь не жидкую нефть, а ее загустевший вариант, из которого, как он решил, нельзя извлечь бензин, но чуть-чуть было. Он вернулся к ящику.

– Да, друзья, жизнь нас учит не строить громадные планы загодя. Надо вначале поймать зайца, а уж потом решать, на что его потратить, – он крякнул и закинул ящик на спину.

Кирилл постоял немного в нерешительности. Посмотрел вниз, на покрытые водой пространства, прорезываемые железнодорожной насыпью, затем на холмы, отмытые осадками до самых почвообразующих пород и решил иди по последним. Отсюда и обзор был лучше и препятствий на первый взгляд меньше. Он решил, что будет держать насыпь в качестве ориентира, чтобы не миновать вход в город и не затеряться в однообразном ландшафте.

Забравшись на вершину ближайшего холма, он увидел еще одну буровую вышку, но уже без всяких признаков извержения битума. Чуть далее на север раскинулось озеро, вероятно получившееся в результате опускания грунта. А правее озера Кирилл заметил поднимающийся в небо черный дымок, стопроцентный указатель на человеческую активность.

Рассудок еще ничего не решил, а ноги сами понесли его в сторону дыма.

– А может и не показалось мне ночью, что мотор работал. Вдруг это были эти люди.

Предположения его только усилились, когда он увидел отпечатки покрышек на сырой земле, похожие на тракторные. Правда, колея между ними была узкой для обычного трактора. Кирилла заинтриговала технически продвинутая община. Он почувствовал себя пещерным человеком, идущим на встречу с представителями развитой цивилизации. Смущение было небольшой платой за возможность установления сотрудничества и обмена опытом. То, что они научились использовать загустевшую нефть в дело, он был уверен.

На пути иногда попадались мелкие овражки, заполненные водой, ручьи, и просто заболоченные участки. Кирилл шел по следам машины, оставившей следы, которые точно проходили в местах, в которых имелся брод. Он уже почувствовал знакомый запах горящего природного топлива. Живой груз за спиной отреагировал на него даже позже. Осталось только забраться на ближайший бугорок и увидеть источник дыма.

Прежде, чем увидеть его, он услышал крик, похожий на вопль смертельного ужаса. Это немного остановило оптимистичный настрой Кирилла. Он замедлил шаг и даже пригнулся, желая сначала увидеть, что происходит, прежде, чем обнаружить себя. Кирилл снял ящик и пригнувшись поднялся на бугор, откуда открылся вид на происходящее.

Вначале он увидел установку, похожую бочку с несколькими крышками, одна над другой, закрепленные с промежутком между собой. Под бочкой горел огонь. Рядом находилось озерцо, видимо тоже служившее для каких-то целей в работе устройства перегона. То, что люди научились разделять на фракции битум, Кирилл понял сразу.

Рядом с бочкой стоял квадроцикл с прицепом. Края прицепа блестели знакомым черным глянцем. Это место не было общиной. Здесь не было домов, женщин, детей и вообще ничего, свидетельствующего о бурной жизни. Двое мужчин следили за установкой, а еще несколько занимались другим делом. Сослепу Кирилл не распознал каким именно. Они закрывали собой какое-то общее занятие.

Только когда они разошлись и Кирилл, присмотревшись, понял, что видит, его пробил ледяной пот, а волосы встали на голове дыбом. На деревянном щите лежал разделанный на части человек. Мужчины по-хозяйски разрубали его топором на более мелкие части и относили в чан, под которым развели огонь. Тошнота подступила к горлу. Кирилл в полном ужасе сполз вниз и замер в ступоре.

Сознание отказывалось принять то, что видели глаза. Картина мира просто перевернулась и предстала в каком-то изнаночном виде. Ни в какой миг времени в монастыре не появлялось мысли рассматривать человека в качестве источника пропитания. Как тяжело бы ни было, старались выдумывать любой способ добыть еду, кроме подобного. Кирилл усомнился в готовности людей к обмену сотрудничеством и соответственно в правильности своего решения отправиться в город. Ведь там могло быть тоже самое.

Кирилл надел ящик на плечи и рысью побежал подальше от контакта с жуткими людьми. Он наивный полагал придти в это место и собирать битум, думая, что все будут только рады этому. Наверняка эти людоеды застолбили участок и не дали бы никому пользоваться его дарами. Жестокая правда бытия настолько ошеломила, что Кирилл ничего не видел перед собой, кроме всплывающего перед глазами щита с человеком, разделанным на части, как животное.

Невнимательность чуть не стоила ему жизни. Он с ходу влетел в «газировку», неприметный сырой участок, в котором грязь находилась вперемешку с поднимающимися из недр газами. Они дробились, проходя сквозь микротрещины породы и питали собой грязь. Славилась такая ловушка тем, что если в ней была достаточная глубина, то человек исчезал в ней мгновенно, без всякой возможности выбраться. Газированная грязь не обладала никакой подъемной силой, не являясь жидкостью в полном смысле.

К счастью Кирилл успел перехватить шест и упереться им в твердые берега. Он сразу же лег на него животом, чтобы котята не нахлебались грязи. Перебрался по шесту к левой стороне и выбрался на твердую поверхность. Первым делом проверил как дела у живого груза. Их немного залило грязью. Котята верещали, разевали розовые рты и блестели слипшейся шерстью.

– Потерпите ребятки, – попросил их Кирилл.

Он снова нацепил ящик и побежал дальше, уже спокойнее и осмотрительнее. Кирилл бежал не меньше часа, боясь обернуться или услышать в спину шум двигателя квадроцикла. Страх наступал ему на пятки, заряжая тело энергией. Он остановился перед огромным водоемом, только тогда позволив себе отдышаться и обернуться назад.

Погони не было. Сердце стучало в висках, пугая разорвать сосуды. Такой физической нагрузки Кирилл не испытывал много лет. Он спустился в ложбинку, скрывающую его от случайного взгляда. Здесь надо было отдышаться, перемыть котят и почистить ящик от грязи. Свою одежду он решил постирать еще дальше отсюда, перед ночевкой.

Наскоро искупав в воде орущие от страха комочки, Кирилл вернул их назад, на заранее вычищенный голый пол. Тряпку, на которой они лежали, тоже надо было выстирать и высушить. Буквально спиной ощущая неприятности, Кирилл, как мог скорее закончил с отмыванием ящика, своих вещей и продуктов и двинулся дальше, поминутно оглядываясь. Его беспокоило, что он оставил следы, которые могли навести людоедов на него. С их техникой дело погони заняло бы минуты.

С «мокрого угла», как в монастыре называли юго-восточную часть неба, за то, что оттуда чаще всего приходили дожди, потянуло сыростью. Горизонт потемнел. Кирилл сбавил частый шаг, на более размеренный. Теперь ему надо было найти место, которое после ливня не затопило бы. Он был почти у насыпи, но не видел ни одного подходящего пути, чтобы добраться до нее.

Гора Маяк, после тщательного исследования оказалась почти в полной изоляции. Северный склон упирался в реку, переходящую в топь и оканчивающуюся разломом. Западный склон, смотрящий на Берды, в точности повторял северный, только расщелина проглотившая целый район города, была еще ближе. Южный склон, резкий и обрывистый упирался в непомерно разросшееся русло Сакмары. Только восточный, в сторону железной дороги был открыт. Но в тех краях орудовали люди Дамира, а у потрепанной группы Игоря совсем не было никакого желания встречаться с ними.

Теперь надо было обживать новые площади. Бывших предприятий, имеющих здесь ангары, тоже было немало. Большая часть их разрушилась, остались только быстровозводимые из профильного железа. Игорь одобрил два подходящих, но в обоих воняло крысами, которым предстояло объявить войну.

Денис не долго участвовал в благоустройстве склада. Сделал спальное место Алене, Веронике и матери. Для себя не успел, его позвал Игорь.

– Денис, прости, что я опять обращаюсь к тебе, но больше поручить это дело некому, – начал издалека глава общины.

– Куда на этот раз? – Денис догадался, что снова придется куда-то идти.

– Мы с прошлой осени не общались с Владимиром, ну, с тем, у которого ты нашел свою мать.

– Так ведь…

– Знаю, для всех мы не собираемся ступать на землю Дамира, поэтому ты никому не скажешь, куда ты пошел на самом деле.

– Что за секретность такая. Прямо государственная тайна, – удивился Денис.

– Тайна, не тайна, но сообщить о том, что мы были вынуждены переехать нужно, а также узнать, как у них обстоят дела с нашим конкурентом. Не задумывает ли он что против нас. Мы пока не отстроились, не осели на новом месте, слабы. Не хотелось бы, чтобы кто-то использовал этот момент против нас. У Владимира в руках много силы, его решение может повлиять на Дамира.

– Вы так про него говорите, будто уверены, что он до сих пор живой. Я думаю, что его уже давно прихлопнули свои. Начерта им такой неадекват. То ли наградит, то ли расстреляет. Именно поэтому я не хочу, чтобы кто-нибудь знал о том, что ты пошел к Владимиру.

– Вы, что, думаете, у нас может завестись такая крыса? – Денис подумал, что бос перегибает палку.

– Нет, такого я не думаю, и Слава Богу, но в случае, если кто-нибудь из наших попадет ему в руки уже после твоего ухода, а это я допускаю с большой вероятностью, будет лучше, если они не будут знать, куда ты направился.

– Я пойду один? – спросил Денис, не имея никакого желания идти в одиночку.

– Возьми кого-нибудь из братьев. Сообщишь ему о месте назначения уже в пути.

– Ясно. Когда выступать?

– Утром.

– А что сказать всем?

– Что сказать? – Игорь задумался. – Возьмете маленькую лодку, скажете, что собрались на тот берег Сакмары. Вам и вправду лучше всего попасть к Владимиру этим путем. Скажем, что вы отправились проверить наличие леса для возведения жилых перегородок. Там же пойма, лес рос огого какой. Было бы хорошо, если там, хоть что-нибудь осталось. Пойдете по Сакмаре до впадения в Урал, а оттуда уже в водохранилище и по нему к Владимиру. Будьте предельно осторожны, не попадайтесь никому на глаза, и смотрите по сторонам, потому что вода таит сюрпризы. Земля вся насквозь дырявая, следите за течением, чтобы никуда не утянуло.

– Ладно, буду осторожен, – пообещал Денис.

– Кого выберешь с собой?

– Артема, он ответственнее.

– Я не сомневался.

– Мне ему сообщить?

– Нет, я сам, – Игорь похлопал Дениса по плечу. – Иди, скажи матери и Алене.

На самом деле Денис даже испытал облегчение, что ему не придется целый день участвовать в строительстве внутреннего убранства ангара. Он очень не любил подобную работу. Она вызывала у него скуку и желание спать. Жалко было только жену на сносях и мать, всякий раз смотрящую на него, как в последний раз. У нее прямо паранойя развилась, что она может снова его потерять.

Алена лежала на боку и читала какую-то пожелтевшую книгу. Левая рука ее незаметно для нее самой поглаживала выступающий животик.

– Что читаешь? – спросил Денис.

– Представляешь, – она перевела взгляд на Дениса, – тут отрыли капсулу времени. Кто-то сделал тайник, в нем была бутылка водки, наручные часы, рублей сто разными купюрами и несколько книг. Самая свежая из них напечатана в тысяча девятьсот семьдесят девятом году. Жюль Верн «Дети капитана Гранта». Взяла почитать. Захватывает. Если бы твой отпрыск еще меня не пинал, было бы совсем замечательно.

– Он хочет, чтобы ты читала вслух.

– Он что, по пуповине мои мысли не слышит?

– Читай вслух, а то не дай Бог с ухом на животе родится, – Денис присел подле жены и нежно потрогал живот. – Мамка где?

– Ушли с Вероникой территорию убирать.

– Я завтра с утра в поход с Артемом, – стараясь говорить буднично, произнес он.

– Куда опять намылились? – Алена убрала книгу в сторону.

– Игорь просит переплыть на тот берег Сакмары, посмотреть, остался ли там лес. Хочет перегородки в ангаре сделать деревянными, да и еду лучше на дровах готовить, чтобы без привкуса резины.

– Блин, Дениска, мне нельзя волноваться. Говорят, река стала раз в десять шире. Это же может быть опасно.

– Игорь сказал, что лучше меня никто с этим не справится. Евгения что ли отправлять, или Влада? Они уже на берегу утонуть умудрятся. Все нормально будет, сплаваем туда, посмотрим, по заводям походим и вернемся. Надо обживаться как-то, тем более нашему малышу воду греть для купания на чем попало нельзя будет, только дрова, только экология.

– Звучит хорошо, но желание затыкать тобой все проблемы, связанные с тем, что происходит за пределами общины, меня напрягает, – призналась Алена. – Ты заложник своей ответственности.

– Это же хорошо, что у меня такая репутация. Считай, что в нашем маленьком государстве я министр внешних дел. Хочешь быть женой министра? – Денис поцеловал Алену в губы.

– Я уже веду себя, как она. Все работают, а я лежу, книжки читаю.

– Ну, это совсем не заслуга твоего высокого социального статуса. Эта заслуга твоего интересного положения. Представляешь, это будет человек, рожденный после. Он будет знать о другой жизни с наших слов и наверняка, представлять ее совсем не так, как мы ему будем рассказывать.

– Не называй его человек. Это как-то не по-родительски. Это будет маленький Сашок, – деланно обиделась Алена.

– Данил.

– Александр защитник.

– Данила мастер.

– Защитник.

– Мастер.

– А родится девочка! – их спор услышали и решили вмешаться.

– Может и так, – согласился Денис, – но в другой раз обязательно родится мальчик.

– Я не инкубатор, – попыталась защититься Алена.

– Тогда Данил, а если захочешь Александра, то тебе придется рожать еще раз.

Алена смерила мужа гневным взглядом, взяла в руки книжку и сделала вид, что снова увлеклась чтением.

– Иди, собирайся, куда там тебя послали, – съязвила она.

Денис поцеловал ее в висок, потрепал ее волосы и пошел осмотреть лодку, на которой предстояло плыть. Это была простая алюминиевая лодка, небольшая, на двух человек, в которую даже груз некуда было положить, максимум один большой рюкзак в центре и маленький в носовое сужение. Зато с ней было просто в походе вдвоем. Она была легкой, ее просто было переносить от лужи к луже.

Денис рассматривал ее, когда подошел Артем.

– Чёт странное какое-то задание, в самый разгар работы плыть за дровами, – произнес он недовольно.

– Ничего странного. Дерево нам сейчас нужно, чтобы обустроить жилье капитально с самого начала, а не переделывать потом по сто раз.

Ответ Дениса изменил мнение Артема.