Текст книги "Я стираю свою тень. Книга 8"

– Обед будет по расписанию, – объяснил я им. – График доведу позже.

Следующие несколько часов я только и делал, что назначал людей на разные должности. В первую очередь позаботился о раненых. Узнал, кто из попаданцев имел врачебную практику, и назначил их лечить бойцов, получивших ранения. В казарме имелся запас бинтов, жидкостей и шприцов. Я очень рассчитывал на то, что врачи сами разберутся, что за лекарства нам оставили. Затем выбрал команду поваров. Это были сплошь женщины. Выбрал команду тех, кто отправится изучать оружие. Поделил людей на роты, назначил командиров. К вечернему построению на плацу войско стояло ротными коробками. Я произнёс речь, сводившуюся к тому, что мы не знаем, где оказались и для чего, и что надо быть готовыми ко всему, а лучше хорошей дисциплины нам ничего не поможет.

Во время моего выступления неожиданно раздалась далёкая стрельба и взрывы. Канонада доносилась с противоположной стороны лагеря. Спустя час оттуда же раздался скрип открывающихся створок забора. Кажется, к нам подселили соседей, и от этой новости на душе стало тревожно.

Глава 6

Одновременно с открытием ворот с той стороны закрылись створки с нашей. Нас снова заперли, и сейчас это походило на мышеловку. Я распорядился всем взять оружие и постоянно быть наготове. Кого принесли черти в другую половину лагеря, союзников или врагов, мы не знали и обязаны были подготовиться к любому варианту. Нам с Айрис предстояла самая ответственная часть. Благодаря модификациям мы видели и слышали лучше остальных.

По земным меркам уже был вечер следующего дня, а люди всё ещё не спали. Пришлось поделить личный состав пополам и отправить одну половину в казарму.

– Командир, разреши мне тоже отбиться? – попросил у меня внезапно возникший рядом Водяницкий.

– А ты в какую половину попал? – поинтересовался я.

– Да в бодрствующую. От меня всё равно толку никакого, а я, если сейчас не лягу спать, умру. Я пойду? – спросил он, поверив, что я сжалюсь и отпущу его.

– Нет. Пойдёшь в свою очередь. Чтобы не уснуть, иди в оружейку и изучай там матчасть.

– Зачем? Какой из меня военный?

– Такой же, как и все остальные. Отбор прошёл? Прошёл. Лидерские качества есть? Есть. Ты настоящий военный. Могу вручить тебе внеочередное воинское звание ефрейтора. Ефрейтор Водяницкий марш в оружейку. Временно перехо́дите под командование майора Егеря. Он вам и поставит задачу. Советую присмотреться к экзоскелету. Для твоей комплекции самое оно.

Глава администрации фыркнул, но сказать ничего против не посмел. Человеку на такой должности наверняка не раз приходилось принимать неприятные решения вышестоящего начальства против собственной воли. Водяницкий умел правильно расставлять приоритеты. Развернулся и потопал семенящей походкой в сторону оружейки. Один раз обернулся, узнать, слежу я за ним или нет. Я следил и потому он вынужден был дойти туда, куда ему приказали. Дальнейшую заботу о чиновнике я доверил Егерю, умеющему заинтересовывать подчинённых.

Моя Айрис ушла спать, а я прохаживался вдоль сетчатого забора, разделившего лагерь от стены до стены. Брошенная в него железка подтвердила подозрения Егеря о том, что он под силовым полем. С той стороны доносились возгласы, крики, иногда стрельба. Меня раздирало любопытство узнать, кто там обосновался. Я предположил, что это жертвы другого бродячего цирка, блуждающие в поисках укрытия. Пугало желание устроителей изолировать нас друг от друга. Они держали нас в разных клетках, как бойцовских петухов, но давали знать, что мы рядом. И ещё эти подозрительные развалины между нами.

Сквозь щели в сетке я разглядел, что в трёх метрах от забора лежали остатки покорёженного оружия и экзоскелета, а также большое количество гильз. На тир это совсем не походило. Тут развернулась баталия, и меня волновало, по какой причине и кто против кого воевал. Рабочих версий было две. Первая – такие же несчастные жертвы, как и мы, сошли с ума от неопределённости, взялись за оружие и стали стрелять друг друга. Зачем в этой версии сетчатый забор? На этот вопрос я не смог придумать достойный ответ. Вторая – нас пригнали сюда для участия в сражениях на потеху публике. Зрители, правда, только косвенно обозначили своё присутствие, но это ничего не значило. Они запросто могли наблюдать откуда угодно, используя односторонние порталы. Обе версии подходили под условия существования некоего зрителя, получающего удовольствие от кровавого зрелища.

– Чего задумался?

К своему стыду я не услышал, как ко мне подошёл Славка.

– Ты что, на ноги тряпки намотал, как белогвардеец, чтобы неслышно подобраться к Чапаеву? – усмехнулся я.

– Нет, ты просто был сильно погружён в себя. Наверное, тяжело быть ответственным за такое количество народа?

– Я не об этом думал. Размышляю, сопоставляю факты, чтобы понять, против кого нам придётся сражаться. Между собой или с другими.

– Как между собой? Ты брось, кто станет стрелять в своих земляков? – Славка посмотрел на меня, как на идиота.

– Ну, парочку несогласных пристрелят у тебя на глазах, ты и задумаешься, – представил я ему возможный вариант.

– Кто? Мы же ещё никого не видели.

– А у тебя с воображением совсем туго. Если не видел, значит, никого нет? Оружие тогда откуда, казармы со свежим бельём, ворота кто закрывает и открывает?

– Автоматика, – с готовностью подсунул свою версию Славка.

– Сама по себе автоматика?

– Ну, нет, конечно. Просто люди, которые создали это место, куда-то делись, а всё оборудование осталось и продолжает выполнять свою работу.

– Хорошая версия, жаль, что слишком сказочная. Там за забором полно стреляных гильз, куски оружия и экзоскелета. Думаю, в экипированного бронёй человека прилетел крупный калибр. Что бы от нас ни хотели, главная задача сейчас – учиться военному делу настоящим образом. Ты готов?

– Всегда готов, – развёл руками Славка. – У меня что, есть выбор?

– Конечно. Возьмись за эту решётку.

– Зачем? – Одноклассник сразу понял, что это подвох.

– Она под напряжением. Немного тряхнёт, и твоя душа, освободившись от бренного тела, попавшего в ловушку, полетит домой.

– Нет, я лучше поживу.

– Во, правильные слова. Оставайся здесь, понаблюдай за забором, а я пройдусь по территории.

– Ладно.

Я собрался идти, но он меня окликнул:

– Слушай, Гордей, скажи мне, на каком курсе ты сдавал матанализ, и как звали препода? – спросил однокурсник, подозревая меня в присвоении чужой личности.

– На первом. Препод Яков Семёнович Ароцкер, которого мы звали Яшка Рокер.

– Хм, верно, – смутился Славка.

– Да я это, я. Хватит уже придумывать себе оправдания.

– Я не придумывал.

– Придумывал. Ты же решил, что человек не может так измениться за десять лет, что это невозможно, раз ты сам остался прежним. Проще убедить себя, что это другой взял себе его личность. На хрена мне какой-то Гордей? Кто он такой, чтобы становиться им?

– Не знаю. Шпионы любят быть незаметными.

– И воровать пиццу у клиентов?

– Я тебя знал другим.

– Это было давно. Теперь и ты станешь другим, и кто-то точно так же будет смотреть на тебя и не понимать, как так получилось, что Славка изменился до неузнаваемости.

– Хотелось бы, – честно признался он.

– Здорово. Чтобы вернуться домой живым тебе надо быть бдительным и готовым к неожиданностям. Всё, сеанс психотерапии закончен, я пошёл работать.

– Ага, давай.

Я сразу направился в арсенал. Горел от нетерпения узнать, что за оружие нам приготовили. Мне казалось, что я смогу определить, каким будет противник, по номенклатуре средств убийства.

Егерь собрал вокруг себя людей, интересующихся оружием, и разбирал разложенные на полу образцы. Водяницкий тоже был тут, но сидел в углу, прикорнув у стеллажа.

– Смирно! – выкрикнул в шутку Егерь, увидев меня.

Глава администрации спросонья подскочил и завертел головой, не понимая, что происходит.

– Чиновник спит, служба идёт, – пошутил я. – Ефрейтор Водяницкий, расскажите, что вы узнали о новых образцах оружия.

– Так это, я прикемарил. Я же говорил, инфаркт долбанёт, если не подремлю.

– Мы из него камикадзе сделаем. Навесим взрывчатки – и под танк, – ехидно рассмеялся Егерь.

Водяницкий протёр глаза и подошёл ко всем. Егерь поднял с пола автомат и надел на голову шлем. Откинул прозрачный экран, закрывающий правый глаз. Включил на автомате электронный прицел, и на нашлемном экране появилась картинка с него, с добавлением прицельной точки.

– Электроника распознаёт цель и показывает её контур, выступающий из-за препятствия. Благодаря нашлемному экрану можно безопасно работать из-за угла или траншеи. Автомат стреляет мелкими пульками, которых в магазине насчитывается пятьсот три штуки. Привод точно не пороховой, но мы пока не пробовали его в деле. Сам понимаешь, стрелять в арсенале опасно. Нашлемный экран можно связывать с прицелами других бойцов и смотреть картинки с их экранов. И ещё, в памяти оружия есть карта нескольких локаций с видом сверху. Думаю, что это те места, в которых его уже применяли или собираются применить.

– А ну покажи. – Меня очень заинтересовали эти факты.

Егерь умело выбрал на экране нужную функцию.

– Надень шлем, – попросил он. – Картинку хорошо видно только в правильном положении. Касайся пальцем края экрана у белой скобочки, чтобы поменять карты.

– Понял. – Это напоминало мне сырой прототип нейроинтерфейса, который ещё не умел понимать управление глазами.

Перед правым глазом появлялись объёмные изображения полупрозрачных локаций. Я отдал приказ модификациям переводить картинку из изображения сверху в обычную перспективу. Хотел понять, как они выглядят на самом деле и главное, хотел узнать локацию, часть которой рассмотрел через сетчатый забор. И я узнал её. Сопоставив имеющиеся данные, определил размеры локации в шестьсот на двести метров. Для футбола многовато, для перестрелок самый раз.

– Посмотри. – Я снял шлем и передал его Егерю. – Это локация, которая находится за сетчатым забором. Вероятно, нам придётся воевать на ней.

Он надел и долго рассматривал её.

– М-да, подфартило нам с цирком. – Он снял шлем. – Надо будет потренироваться, хотя бы виртуально, чтобы знать, где можно укрыться от огня, где подловить врагов. Так, что тут у нас ещё есть? – потёр руки Егерь. – Дробовик, вернее сказать, ружьё, стреляющее разрывной картечью. Прицел такой же, как на автомате, электронный с передачей картинки на шлем, но показывает диаметр облака разлёта картечи и эффективность в зависимости от удаления мишени. Думаю, такая дура пригодится в ближнем бою для стрельбы в узких коридорах.

Он повертел в руках оружие, положил на место и перешёл к следующему образцу, большой пушке, которую поднял с немалым трудом и сразу поставил на место.

– Это для экзоскелета, для того, кто станет нашим танком. Автоматический гранатомёт, передающий информацию на большой экран мобильного доспеха. Думаю, боец в экзоскелете станет нашей главной ударной силой, но и враг будет фиксить его в первую очередь. Тут нужны будут смелые парни.

– Предупреждаю сразу, – произнёс глава администрации районного центра. – Я в эту конструкцию, похожую на гроб из будущего, не полезу.

– Разве не пора тебе вернуть долги за обещания своим избирателям? – поинтересовался я у него.

Водяницкий не на шутку испугался.

– Это не я придумал сорить обещаниями. Это такая опробованная политтехнология, дающая гарантированный результат. Вы же понимаете, что люди всегда чего-то хотят, и удовлетворение их хотелок – путь в никуда. Чем больше удовлетворяешь, тем больше начинают просить. – Глава покосился на бойцов, ожидая реакции на свои слова.

Заметив негатив со стороны простого народа, встал рядом с нами, решив, раз мы тут начальство, то автоматически противопоставляем себя всем подчинённым и надо держаться поближе к единомышленникам.

– Да, Георгий Михалыч, не отвертишься ты от примерки экзоскелета, – усмехнулся я.

– Послушай, глава, – обратился Егерь к Водяницкому, – я так понимаю, что цирк, прежде чем встать на территории нашего посёлка, вначале получил какое-то разрешение на это?

Глава попятился от него. Лесничий схватил с пола оружие и снял с предохранителя.

– Откуда я мог знать, что у них… Цирк как цирк, – залепетал чиновник.

– Подожди, а машину ты купил этим летом? – продолжил допытываться Егерь.

– Ну да, а какая разница?

– Огромная. Если ты купил машину на взятку от циркачей, то я тебя… – Грозный лесничий поднял оружие на уровень груди чиновника. – Поздравляю, ты получил по заслугам. – Он заржал и убрал оружие. – Плохо, что и нам подосрал, но это как обычно.

Я зацепился за тему с взяткой.

– Скажи, Георгий, как выглядел человек, который договаривался об аренде земли под представление? Это мужчина или женщина? Было ли что-нибудь странное в его поведении?

– Мужик как мужик. Машина старая у него была, но я думаю, что она разъездная. Мне он не показался странным. А что?

– Интересно знать, он с Земли или нет.

– В первую секунду я чуть не принял его за иностранца. Было что-то такое в его внешности, отличное от нашей. Но потом, когда он начал говорить на чистом русском, причём с очень хорошей дикцией, я сразу об этом забыл. Да и каким пришельцам интересна наша Николаевка? Даже Бог о ней вспоминает нечасто.

– А этот инопланетный антураж тебя не удивляет? – Я обвёл помещение руками. – Кого-то мы точно заинтересовали. Пришельцы могут выглядеть как угодно. Например, как моя жена.

– Да ладно? – скептически ухмыльнулся глава.

– Прохладно. Бывает и такое. Земля как аквариум, который плавает в океане. Рыбки просто представить себе не могут, что за стеклом живут другие существа, пока те сами не нырнут к ним. Существует даже программа отбора людей с хорошими генетическими данными для расселения по космосу. Мы, к сожалению, точно не из неё.

– То есть ты что-то знаешь? – зацепился глава за мои слова, чтобы перевести тему разговора в сторону от себя.

– Конкретно по нашему случаю ничего, – ответил я прямо.

– Народ! Народ! – раздался взволнованный голос Славки. – Гордей, ты здесь?

– Здесь, что случилось?

Однокурсник увидел меня и подбежал.

– Забор, который я охранял, ушёл в землю. Опустился. А там… короче, там… Идите сами посмотрите. – Он выдохнул и утёрся.

Все, кто находились в оружейке, выбежали на улицу. Сетчатого забора действительно больше не было. Вместо него виднелась металлическая полоса вровень с поверхностью земли. Описать, что находилось за ней, оказалось непросто. Это были не развалины, а скорее декорации, арена, специально приготовленная для сражения. Основными её элементами, которые мы увидели, не переходя границы исчезнувшего забора, являлись зигзаги траншей, лабиринты невысоких каменных заборов, доты с бойницами, подземные проходы, участки, огороженные мотками колючей проволоки. Мне это напомнило место, стилизованное под театр военных действий где-нибудь в Северной Африке времён второй мировой войны. Возможно, устроители шоу хотели угодить нам, создав привычные пейзажи.

Мы не стали переходить границу забора. Я посчитал, что нас приглашают на игру, но мы пока не были готовы к ней. Со стороны противоположного лагеря забор остался на месте. С другой стороны, изучить место, в котором придётся воевать, было необходимо, иначе более решительный враг обретёт над нами преимущество.

– Егерь, надо собрать команду из десяти человек, экипировать оружием и осмотреть арену, – приказал я ему.

– Арену? – переспросил он.

Я кивнул на разбитое оружие и гильзы, валяющиеся повсеместно, на следы разрушений.

– Не надо быть Нострадамусом, чтобы понять, что нас приглашают ознакомиться с ареной, на которой мы будем сражаться. Правда, я не уверен, что дело закончится только осмотром.

– Ты пойдёшь? – спросил Егерь.

– Конечно. Славка, стереги дальше. Если с той стороны тоже опустится забор, молнией к нам.

– Хорошо. – Однокурсник преисполнился важности.

Похоже, народ начинал привыкать к тому, что мы теперь не просто обманутый сброд, а организованное войско, объединённое общим опасным делом. Мужиков это всегда сближало очень быстро. Егерь отобрал тех, кто, по его мнению, был готов к внезапной опасности. Наверняка некоторые из них являлись охотниками, промышляющими на его угодьях, и он знал их лично. Доверие в команде, как я уже мог убедиться многократно, в сложные моменты выручало в первую очередь.

Оставшиеся в арсенале, пока мы рассматривали локацию, нашли запасы бронежилетов, помимо защиты тела, использующих встроенные аптечки для остановки кровотечения и обезболивания. Я надел такой бронежилет через голову. Он был лёгким, словно не стальным, и не сковывал движений. На нём имелись удобные застёжки, которые можно было расстегнуть одним движением пальца. Сзади он прикрывал до самых ягодиц, спереди ниже паха и не выглядел при этом громоздким.

Затем я надел шлем, откинул экран и выбрал автомат. Включил прицел и получил картинку.

– Хм, а тебе идёт военная экипировка, – заметил Егерь. – Гармонично.

Он и сам уже стоял в бронежилете, выбирая оружие. В итоге снял со стеллажа дробовик, более привычный для его профессии.

– Если в ней щеголять только для фотосессий, то вообще было бы замечательно, – произнёс я.

Выбрал на полках шесть снаряжённых магазинов к оружию и вставил их в карманы на грудной части бронежилета. Также я заметил кармашки на лямках, будто приспособленные для гранат.

– Кто-нибудь гранаты видел? – поинтересовался я.

– Были, но какие-то они странные. Не проверишь же, как они работают, пока не бросишь. Страшно как-то пользоваться ими, – ответили мне.

– Где они? – поинтересовался я.

– В конце стеллажа по правой стороне.

Я прошёл до указанного места и нашёл там вскрытые пластиковые ящики с шарами, диаметром, подходящим под кармашки на бронежилете. В отличие от земных аналогов, на здешней гранате не было вкручивающегося запала. Вместо него имелась сдвижная пластина, под которой пряталась утопленная кнопка. Наверняка боевой механизм взводился нажатием на неё, но жать на кнопку было как-то страшно. Всё равно что проверять работоспособность мины, наступая на неё. Однако я рассовал по свободным карманам четыре гранаты. В бою включалась другая логика, логика последнего шанса.

– Всё-таки взял, – заметил Егерь оттопыренные кармашки.

– Пригодится.

Он уже стоял в полной экипировке, проверяя слаженность работы нашлемного экрана и прицела. Совал оружие за углы, во тьму, чтобы проверить, насколько возможно пользоваться им, не попадая на линию огня. Мы отобрали десять человек. Водяницкий облегчённо выдохнул, когда мы проигнорировали его.

– Удачи, мужики, если что, – напутствовал он, пытаясь казаться сопричастным. Получилось натужно и ненатурально.

– Пока мы там, тренируйся пользоваться экзоскелетом. Вернусь, проверю, – приказал Егерь.

– Да я же… да какой из меня…

– Заткнись, Георгий Михалыч. У тебя не получится отсидеться за нашими спинами. Участвовать в этой игре будут все, и чем раньше ты это поймёшь, тем быстрее начнёшь готовиться. – Егерь почти ткнул указательным пальцем в нос чиновника, затем опустил его к животу. – С таким брюхом особо не побегаешь, так что однозначно экзоскелет.

Чиновник побагровел от злости, но промолчал. Когда мы поднимались по ступеням вверх, из арсенала донёсся голос:

– Ну, и что ты замер? Тебе приказали обучаться пользоваться этой шуткой. Полезай давай, докажи мне, что я не зря голосовал за тебя на последних выборах.

– Ладно, не ори только на меня. Подсади лучше.

– Ты не глава, ты живот администрации.

Наш небольшой отряд поднялся на улицу. Народ, не задействованный ни в чём, уже кружился у спрятавшегося под землёй забора, но перешагивать разделительную линию не решался. Увидев нас, попытался окружить и забросать вопросами, но Егерь их грубо отшил.

– Отвалите, не до вас. Идите лучше, изучайте матчасть в арсенале.

– Зачем? Мы что, будем воевать с кем-то? – спросила девушка в дырявых джинсах.

– Да. Причём все будут, так что идите, учитесь экипироваться, – посоветовал я ей.

Славка растолкал толпу, чтобы пробиться к нам.

– Что-нибудь изменилось? – поинтересовался я.

– Нет, кардинально ничего. С той стороны было два выстрела сигнальными ракетами в воздух. Не знаю, что это может означать.

– И я не знаю. Может быть, просто нашли и проверили, как они работают.

– Наверное, – согласился однокурсник. – Вы там это, если что, будьте осторожнее.

– Постараемся. Если что случится, командовать парадом будет моя жена. Она чуть сильнее и чуть умнее меня, так что вы с ней не пропадёте.

На душе сразу стало тяжело. Я ведь мог больше никогда не увидеть Айрис.

– Да уж, было бы интересно услышать историю, как вы нашли друг друга, – признался Славка.

– Только не сейчас.

Я перешагнул границу, обозначенную спрятавшимся под землю забором. Дождался, когда весь отряд окажется на другой стороне. Каждый из бойцов, переходя её, так же, как и я, думал, что сейчас забор поднимется и мы окажемся изолированы внутри арены. Но этого не произошло, даже после того, как мы углубились внутрь. В моей памяти сохранилась карта всей локации, поэтому я вёл отряд уверенно, с пояснениями, где и что находится.

– Ты был тут? – спросил Егерь, всё ещё считая меня одним из устроителей шоу с похищением.

– Нет, никогда. Локация есть в памяти шлема, только вид сверху, но я его интерпретирую в нормальную проекцию. Когда-нибудь я расскажу тебе о себе всё, чтобы у тебя не было никаких сомнений.

– Давай сейчас. Чем раньше я полностью поверю тебе, тем лучше.

– История слишком фантастичная, чтобы ты в неё поверил.

– Учитывая, как серьёзно поменялись мои взгляды на мир за последние сутки, я готов верить во что угодно.

– Ладно, тогда слушайте все, рассказываю один раз, и больше к этой теме мы не возвращаемся, – предупредил я отряд. – Готовы внимать?

– Валяй, пришелец, – пошутил боец, имя которого я ещё не знал.

Мы выбрались на открытую поверхность, чтобы видеть происходящее по обе стороны лагеря. Я старался быть кратким и рассказывать о значимых этапах своей жизни, пропустив многие приключения вне Земли. Когда я закончил, бойцы долго никак не реагировали на мои откровения.

– Так значит, ты внутри наполовину механический? – спросил один из них.

– Гораздо меньше. По весу это чуть больше трёх килограммов.

– А ну покажи, как работает твоя модификация, – попросил Егерь. – Докинешь камень до забора?

Он показал на сетчатый забор с той стороны, где находился чужой лагерь. До него было ещё метров триста.

– Докину, но не стану этого делать. Они могут решить, что это проявление агрессии с нашей стороны. Давай лучше перекину камень через ограду, – предложил я.

До неё было не меньше ста метров. Я поднял с поверхности камень, замахнулся и бросил. Он шумно и стремительно ушёл вдаль, перелетев ограду и улетев далеко за неё.

– Демонстрация прошла успешно? – поинтересовался я у коллектива.

– Вполне, – впечатлённо произнёс Егерь. – Теперь мне не обидно, что я проиграл женщине. – Он задумался. – Слушай, Гордей, а в принципе, возможно и мне такие вещи вставить в тело?

– Зачем? – поинтересовался я.

– Как зачем? – усмехнулся он. – Кто откажется быть лучше?

– Я заплатил за это высокую цену. Они, конечно, помогали мне не раз, но если бы я знал, через что мне придётся пройти, то отказался бы от их установки. Модификации ставят людям, которые должны служить за это. Охранять негодяев и убивать людей по их требованию. Оно тебе надо?

– Но ты же сбежал как-то? Или всё-таки нет? – Егеря мои рассказы окончательно не убедили.

– Сбежать было непросто. Нас с Айрис долго не оставляли в покое. Пришлось даже пройти клиническую смерть, чтобы не сработала бомба внутри тела. То, что мы оказались здесь, результат нашей преждевременной успокоенности. Поверили, что больше никаких чудес в нашей жизни не случится. Никто нас не нанимал, и ни в чьей афере мы не участвуем. Такие же несчастные жертвы цирковых гастролёров, как и вы.

– Ладно, верю, – хлопнул меня по плечу Егерь.

Я считал с его лица совсем другое. Он не доверял. В боевом отряде это могло сильно помешать слаживанию. Неприятно ощущать спиной взгляд вооружённого человека, неуверенного в тебе. Егерь был вполне способен выстрелить исподтишка, поверив, что причиной всему происходящему являлись я и моя жена. Надо было поговорить с ним с глазу на глаз и объяснить, что если он не угомонится, получится совсем не так, как он планирует.

После моих откровений мы продолжили изучать арену. Теперь нам было понятно, что она создана из одинаковых элементов, разбросанных в случайном порядке. Часть из них годилась для удержания и контроля определённого сектора, часть для безопасных перебежек и незаметного приближения к врагу. И всюду под ногами лежали остатки оружия и гильз. Впрочем, человеческих останков не попалось ни разу. Наверное, их сразу убирали, остальное же, по мнению устроителей шоу, играло на атмосферу мероприятия.

Незаметно мы приблизились к точно такому же сетчатому забору, который был и на нашей стороне. Сетка была устроена причудливым образом, она не позволяла видеть сквозь неё. Плоские пластинки, образующие ячейки, почти полностью перекрывали обзор. Увидеть можно было только при остром угле наблюдения. В нашем случае снизу вверх, для тех, кто находился по ту сторону забора – сверху вниз. Но при этом мы могли увидеть тени, отбрасываемые людьми с той стороны. И это точно были не земляне.

Сопоставив угол наклона солнца с размером тени, я вычислил примерный рост существ. Он колебался в районе двух с половиной метров. Существа имели две пары верхних конечностей и две пары нижних, причём нижние сильно отличались размерами. Внутренняя пара ног была короткой, а внешняя длинной, что очень влияло на походку. Существа ходили, попеременно используя внутреннюю и внешнюю пары, сильно раскачиваясь взад и вперёд. Голова покоилась на относительно тонкой шее, вращающейся резкими рывками, как у птиц или насекомых.

Бойцы из отряда смотрели на тени существ во все глаза и боялись комментировать увиденное. Те будто тоже учуяли нас и пытались высмотреть через забор. Они общались между собой, но их речь не напоминала ни один из земных языков. Они цокали, крякали, квакали, и это вызывало у людей вполне определённые отталкивающие эмоции.

– Вот вам и первый контакт с пришельцами, – шепнул я Егерю.

– Это с ними нам придётся биться? – предположил он.

– Думаю, да.

– Мерзкие, – передёрнул плечами Егерь. – Даже не пойму, почему они меня так раздражают.

– Представь себе, любые разумные существа, не похожие на нас, вызывают отвращение при первом контакте. Такая особенность человеческой психики и психики пришельцев. Чтобы в космосе не шли постоянные войны, основанные на отличиях, высшим пришлось провести огромную работу со всеми расами, самостоятельно покорявшими вселенную.

– А чего они тогда допускают такие игры, как эта? – спросил он.

– Или не знают, или сознательно игнорируют, давая шанс самоустраниться. Они не помогают тем, кто сам этого не хочет.

– Логично, – произнёс Егерь. – Хотя на первый взгляд и кажется жестоким. – Он посмотрел на людей, не спускающих взглядов с театра теней. – Ну что, народ, посмотрели на братьев по разуму, пора и назад, рассказать остальным.

Кажется, его голос услышали с той стороны. Существа засуетились, подошли ближе. Многие держали в руках оружие. Видимо, были напуганы, ожидая того же, что и мы. Один из них поднял вверх бочкообразный ствол и выстрелил. Звук был негромкий, как с глушителем. Я вскинул голову и увидел дымный след взлетевшего вверх снаряда. Оружие по принципу работы оказалось похожим на пневматический гранатомёт, которым мы уничтожали хищные растения.

– Ложись! – крикнул я.

Народ ещё не был готов быстро реагировать на команды. Двое растерялись и получили за это осколки в ноги. Граната разорвалась в трёх метрах от меня, погрузившись в землю чуть ниже уровня поверхности. Большая часть осколков ушла вверх. В этот же миг произошло странное событие. Инопланетянин, выпустивший гранату, был убит двумя бесшумными выстрелами. Я увидел только тень брызг крови от разрыва плоти. С той стороны начался шум и беспорядочная стрельба. Я подхватил раненого бойца, перекинул его через плечо и отдал приказ взять второго и возвращаться. Затем лёгким бегом направился в сторону нашего лагеря.