Текст книги "С новым счастьем"

– Сходство формы, дорогой, не означает сходства содержания. Ты вроде умный мужик. Но это на уроке. А в жизни… Коля, как после шапочного знакомства, растянувшегося на два года, можно отважиться на подобное безрассудство?

– Я пришёл к выводу, Аленький, что на подобное безрассудство можно отважиться только в двух случаях: либо когда оба фигуранта очень хорошо знают друг друга, либо если не знают друг о друге ничего.

– Коленька, это возможно только в единственном случае: когда есть, говоря понятным тебе языком, центростремительный импульс. Когда оба фигуранта идут навстречу один другому. В этом случае знание друг о друге не имеет никакого значения.

– Вот я и проявлю в Регине этот импульс, – самоуверенно заявил Николай. – Надеялся с твоей помощью, но… Значит, ваша гавань или не такая дружественная, или не такая нейтральная.

– Что ж, удачи!.. В любом случае наши доки всегда к вашим услугам.

Николай затеял разговор о работе, но тот скоро в муках умер. И мужчина ушёл, стараясь не показывать недовольства визитом.

«Ишь, надулся! – заметила Алла. – На прощание вместо поцелуя какое-то кургузое рукопожатие. Но кто же тебе ещё правду скажет?..»

Прибираясь на кухне, Алла чувствовала застывшую улыбку. События, произошедшие после дня рождения Регины, полностью подтверждали её умозаключения. Лишь на очень далёком конце «глубокого удовлетворения» царапала ревность.

Приход Николая убедил Аллу, что тот вряд ли станет смиренно ждать аудиенции. Но она сомневалась в последовательности поступков Регины. Воображение Аллы на одном дыхании нарисовало ещё один вариант. «Николай делает Регине предложение. Она его отклоняет. Николай, само собой, в депрессии. Но и Владислав бросает Регину. Та, на лету “переобувшись”, срочно вспоминает об отвергнутом Николае и прибегает к нему с извинениями и признаниями. Кому же не хочется любить и быть любимым?! Но, если одно слагаемое истинно, то можно ведь и второе подогнать под желаемое. – Алла испугалась такой перспективы. – Однако же… что здесь истинно? Чувство Николая к Регине держатся на её сходстве с Ирой. Чувство Регины к Николаю… А есть ли оно вообще? И что тогда делать мне с моей дружбой?»

Всю следующую неделю Алла старалась не упускать из вида ни Регину, ни Николая.

Её заботили два вопроса: время и место их встречи. Если со временем трудностей не возникло – перемена или после уроков, – то вычислить место не представлялось возможным. Алла пришла к выводу, что объяснение «фигурантов» произойдёт либо в школе на перемене, либо после уроков по дороге домой.

И вот пятница, вечер. Беспокойство Аллы росло с каждой минутой.

Внезапно ожил телефон. Вмиг на лице женщины появилось выражение безразличия, а в голосе зазвучали нотки усталости. Звонила Регина. Преодолевая приступы смеха, она рассказала о предложении Николая. И вновь расчёт Аллы оправдался: Регина отказала.

«Дело, в общем-то, житейское. Но зачем делать из рядового события гнусный спектакль?» – внутренне бушевала гневом Алла.

По словам Регины, Николай пришёл, когда она принимала Владислава. Увидев Николая в дверной глазок, она попросила своего кавалера тихо посидеть на кухне, чтобы появиться внезапно. Регина не скупилась на эпитеты, описывая свой замысел и реакцию неудачливого жениха.

– Я знала, к чему ведут его знаки внимания, – подавив последние всплески весёлости, Регина резко перешла на злорадство, – оставался открытым вопрос о времени. Когда я взяла с Николая обещание ждать разрешения на свидание, я ни секунды не сомневалась в том, что он своё слово не сдержит. Затем я полностью лишила Николая шансов на встречу в школе и по дороге домой. Так я намекнула на свою квартиру. А для этого случая имелась «домашняя заготовка»…

– …по имени Владислав. Одно мне непонятно: зачем так-то? Ну послала бы его, и всех делов. А то – чуть ли под улюлюканье.

– Я полагала, что тихо произойдёт на дне рождения. Николай увидит Владислава и поймёт, кто лишний. Увы! Значит, надо ставить жирную точку, – так отказать, чтобы впредь даже мысли не возникало.

Алла изо всех сил сдерживала рвущееся наружу ликование и благодарила – искренне! – подругу за непреднамеренную услугу.

– Региша, но вам ведь ещё вместе работать…

– И что с того?.. Ладно, Алуся, спокойной ночи.

Алле вдруг срочно захотелось услышать версию случившегося из уст Николая. Она то и дело порывалась позвонить ему, но всякий раз оставляла эту затею. «Да, Николаю сейчас не позавидуешь, – рассудила женщина. – Придётся отложить слушания до… пока пострадавший сам не сочтёт нужным дать показания».

Следующий день, суббота, показался ей невыносимо долгим. Он проглотил бессонную ночь и превратился в пасмурное воскресное утро.

5

Не в силах больше ждать, Алла набрала номер Николая.

Бросив ответившую длинными гудками трубку, женщина наскоро оделась и устремилась к выходу. Распахнув дверь, увидела Николая, собиравшегося нажать на звонок. Стремительно обняв мужчину, она перестала сдерживать чувства. Сквозь плач доносился шёпот: «С добрым утром, Коленька!»

Они сидели на кухне и, не отрываясь, впитывали друг друга глазами.

– Наверное, ты уже догадалась, что позавчера я предложил Регине выйти за меня замуж и получил отказ. Конечно, я переоценил свои шансы… потом у неё я обнаружил Владислава, – робко, словно оправдываясь, начал Николай. – Оказывается, он никакой не родственник!

– Знаю, Коля. Со слов Регины. Она звонила в пятницу…

– Значит, тебе известны подробности. Не сомневаюсь, Регина всё обрисовала в лучшем виде. Я не понимаю одного: так-то зачем уж?.. Сказала бы «нет», и разошлись в разные стороны, – обида переполняла Николая. – А то устроили балаган. Ты бы видела, как она ржала мне в лицо! Я стоял как дерьмом облитый с головы до ног.

– Верю, Коля… А теперь ты послушай меня. Две недели назад Регина пригласила меня и тебя на день рождения. Нас встречал Владислав. Это близкий знакомый Регины. Меня она позвала, чтобы я оценила его, – есть такой бабский выпендрёж. А тебя – чтобы ты узрел её ухажёра и оставил все мысли о женитьбе. Ты не понял этого манёвра, Регина решила тебе устроить показательный отказ. Извини, Коля, но ты или случайно не заметил простейшие «маяки», или осознанно пренебрёг ими. Твои знаки внимания напрягали, а то и раздражали Регину. Но ты, очевидно, ослеп от идеи, что капля камень точит. На дне рождения ты познакомился с Владиславом. Почему Регина его никак не представила? – очень просто. Незачем озвучивать очевидное. Она же из кожи лезла, чтобы показать, как Владислав ей дорог!..

– Да, сейчас всё становится на свои места. Объясняться в школе на перемене… У меня и мысли такой не возникало. Я хотел перехватить Регину по дороге домой. Но только для того, чтобы договориться о времени и месте свидания. Но она постоянно исчезала. Я хотел сделать… то, что сделал… у неё дома, предварительно договорившись.

– Колюня, договорённость – это уверенность и спокойствие. А Регина задумала лишить тебя этого, заставить нервничать и суетиться. Например, прийти к ней без приглашения. А там уже в засаде Владислав…

– И ты всё это знала, когда мы шли на день рождения Регины?

– Только догадывалась. Пазл сложился, когда дверь нам открыл Владислав.

– А потом почему молчала?

– Я нисколько не сомневалась в исходе твоей затеи. По дороге к Регине я хотела тебя отговорить от неё. Да куда там! Самоуверенность не только ослепила тебя, но и оглушила. Да и опыт, который «сын ошибок трудных», неплохо бы накопить. Ты же как женился на Ире, так и прожил с ней до её смерти, ни на кого не засматриваясь.

– Да… С Ирой у меня даже мысли такой не возникало.

– И ты решил, что все женщины такие, как Ира…

Николай молчал и глядел в окно. Алле вдруг подумалось, что он клянёт бесконечный снег и мечтает о весне.

– Мне надо идти, – тихо произнёс Николай, продолжая наблюдать за балом снежинок. – Хочу побыть один.

Словно одновременно обнаружив друг в друге что-то единственно важное и дорогое для каждого из них и наивно радуясь находке, они стояли у входной двери и продолжали начатый на кухне безмолвный разговор глазами. Алла чувствовала, как во время работы лифта у неё участилось сердцебиение.

– Спасибо, Аленький, – прошептал Николай, и примеру глаз последовали губы.

А в это же время в десяти минутах прогулочным шагом от квартиры Аллы рушились надежды Регины. Владислав покидал её.

Выражение «уходя – уходи» после несложной интерпретации превращается в «единожды оставившего обратно не принимают». Выяснять отношения, разбираться в причинах лучше до, чем во время расставания. А истерики и прочие шумовые эффекты бессмысленны независимо от времени и места.

Регина пренебрегла всем, чем только можно, и добилась лишь ничего не говорящего признания: «У меня есть другая женщина». Владислав, очевидно, неплохо играл в шахматы. Через два хода – «Кто она?» и «Ты её не знаешь» – атака Регины захлебнулась.

В итоге – ничья повторением ходов. Отбросив рыдающую Регину на диван, Владислав покинул её квартиру. Потушив снегом жар горящего лица, направился прочь. Он знал, куда хочет идти… но сначала необходимо успокоиться.

Утром Владислав уже стоял возле школы. Увидев бредущую Регину, мужчина перешёл на противоположную сторону улицы и зашагал в обратном направлении.

Вскоре он заметил Аллу и Николая и поспешил к ним. Извинившись перед Николаем, Владислав отозвал женщину и попросил её о встрече. Алла согласно кивнула и ускорила шаг, догоняя своего попутчика.

– Чего он от тебя хотел? – спросил Николай.

– Он расстался с Региной и … решил приударить за мной, – Алла чуть не проговорилась о знакомстве с Владиславом. – Ты не ревнуешь?

Николай оглянулся и молниеносно поцеловал Аллу в щёку, при этом слегка шлёпнув её пониже пояса пальто.

После уроков они шли домой вместе. Николай бурлил прекрасным настроением, Алла сохраняла сосредоточенность.

– Извини, Коля, я должна тебе это сказать. Сегодня вечером ко мне придёт Владислав. Я не знаю, о чём пойдёт речь, – Алла вдруг замолкла и, словно прося у Николая защиты, предложила ему тайно присутствовать при этом визите.

В условленное время появился Владислав.

– Здравствуй, Алла. Спасибо тебе за договорённость на дне рождения Регины.

– Ерунда, Владик. Мне тоже следовало быть осторожнее.

– Вот какое дело, – помолчав несколько секунд, продолжил Владислав. – Я расстался с Региной и хочу… вернуться к тебе.

– Как у тебя всё просто! – вспыхнула Алла. – Захотел – ушёл, захотел – вернулся. Но при этом тебя совсем не интересует, хочу ли я твоего возвращения.

– У тебя кто-то есть? – бессмысленный в общем-то вопрос говорил о неготовности Владислава к отпору женщины.

– А это тебя не касается. Меня абсолютно не привлекает перспектива стать героиней анекдотов типа: «Любимая, сегодня я снова убедился, что ты – самая лучшая на свете».

Алла поднялась со своего места. Весь её облик – холодный взгляд сквозь гостя, плотно сжатые губы, словно поднятый мост у ворот замка, – выражал единственное желание: чтобы визит как можно скорее был завершён.

Владиславу не оставалось ничего иного, кроме выполнения этой безмолвной, но настойчивой просьбы.

Увидев из окна, что отвергнутый поклонник вышел из подъезда, Алла позвала Николая.

Вихрем влетев, Николай обнял стоявшую у окна женщину.

– Прошу покорнейше меня извинить, уважаемая Алла Игоревна, но я слышал ваш разговор.

Стараясь побороть разливающуюся по телу дрожь, Алла прижалась к нему и закрыла глаза. На какое-то время Николай растерялся, обнаружив, что ирония, сарказм – всего лишь оружие круговой обороны. Он крепче сжимал Аллу в объятиях. Исступлённо целуя лицо женщины, Николай чувствовал губами её слёзы.

– Я болван, Аленький. Какой же я болван! Но ведь никогда не поздно исправить ошибку, – жарко шептал он. – Алла, я люблю тебя.

– Коля, милый… – она посмотрела в глаза мужчине. – Прости меня, что я скрыла от тебя знакомство с Владиславом.

– Аленький, ты, наверное, думаешь, что я откажусь от своих слов?.. Не дождёшься! Да, я всё слышал. И что? В твоей… в твоём знакомстве с Владиславом есть и моя вина. После смерти Иры я никого и ничего не замечал. Даже твою помощь воспринимал как-то машинально. А о твоих чувствах я серьёзно задумался только после неудачного сватовства. Когда в школу пришла работать Регина, я испытал шок: Ира воскресла! Мало-помалу пришёл в себя, потом осмелел и стал оказывать знаки внимания… Да, Аленький, – повторил Николай, – я всё слышал. Не только ваш разговор, но и ваше молчание. Пока оно длилось, я понял, что ближе тебя у меня никого нет. И потом… Ревновать к прошлому – рисковать настоящим.

6

Утром их встретило яркое солнце. Выйдя на улицу, Николай и Алла поразились резким изменениям в пейзаже. В чистом небе под радостный гомон птицы устраивали игрища. Возле домов лежали, ослепительно сияя, останки сосулек.

– Весна! – Алла, зажмурившись, широко улыбнулась.

– Не сглазь, Аленький. Ещё три дня.

– Я не о календаре, Коленька, а… – внезапно остановившись, Алла прикоснулась к шарфу спутника.

После уроков по дороге домой они, как всегда, обсуждали прошедший рабочий день. Вдруг Николай оглянулся по сторонам и вполголоса сообщил Алле, что за ними, стараясь казаться незамеченной, следует Регина.

– Она с понедельника ходит как в воду опущенная, – заметила Алла. – А сегодня спрашивала у меня о шансах на прощение с твоей стороны.

– Я скажу тебе больше. Регина снизошла до меня на перемене перед последним уроком. Извинялась за свою пятничную выходку и – внимание! – робко интересовалась возможностью возобновления отношений.

– А ты?

– Я извинения принял. От меня не убудет. А насчёт отношений… Я ответил, что мы только коллеги.

– Коля, у меня есть идея…

Алла обернулась и позвала Регину. Та очень удивилась приглашению собраться в пятницу вечером и втроём отметить – кому что угодно – то ли конец зимы, то ли начало весны.

Регина, радуясь и недоумевая, удалилась. Николай, понимая, что сейчас Алла всё равно ничего не скажет, пытался самостоятельно решить замысленный ею ребус.

В назначенное время все собрались у Аллы и на скорую руку соорудили походный вариант банкета. Чередовались выпивка и закуска, а интрига всё ещё оставалась нераскрытой. У Николая и Регины сквозь подведение итогов трудовых будней всё сильнее пробивалось любопытство. Николай, не понимая замысла Аллы, тем не менее во всём её поддерживал. Регина (очевидно, из благодарности за приглашение) терпеливо ожидала какого-нибудь продолжения.

Вдоволь насладившись томлением гостей, Алла включила компьютер.

– Видишь ли, Региша, мы – я и Николай – очень любим спектакль театра кукол Образцова «Необыкновенный концерт». Я предлагаю посмотреть его.

– Давайте. Мне он тоже нравится, – согласилась Регина, хотя мысленно она уже читала заключительные титры.

«Скорее всего, это прелюдия к какому-то разговору, – думала она. – Что ж, придётся подождать окончания ритуального показа».

Спектакль смотрели молча. Чувствовалось нарастающее напряжение. Николай часто выходил на кухню покурить в открытое окно. Алла, заметив, что Регина то ли притворно, то ли на самом деле получает удовольствие, встала и подошла к письменном столу, на котором стоял компьютер.

– Когда-то нас, любителей этого спектакля, живущих в одном доме, было трое.

Видя, что сообщение никак не отразилось на лице Регины, Алла вынула из нижнего ящика стола альбом с фотографиями.

– Регина, тебе кто-нибудь в школе говорил, что ты очень похожа на одну нашу коллегу, умершую пять лет назад?..

– Да, и не раз. Я тогда только начала здесь работать.

Алла присела рядом с подругой и раскрыла альбом.

– Жили-были, Региша, две маленькие девочки, Ира и Алла. Они дружили с детского сада. Может быть, ещё раньше, но я этого не помню. Ковырялись они себе в песочнице, ковырялись, пока не пошли в школу.

Алла перевернула страницу альбома, и Регина увидела двух первоклашек, Девочки стояли возле подъезда какого-то дома и держались за руки.

– В школе Ира и Алла сидели за одной партой и дружили так, что в шестом классе их воспринимали как нечто неделимое, вроде названых сестрёнок. Коля, хватит уже дымить. Иди к нам.

Николай вошёл и сел на стул возле компьютера. Алла перевернула страницу.

– Дружили они себе, дружили, но… Хотя почему «но»? Заканчивали они восьмой класс, и одна из них, Ира, влюбилась в десятиклассника Колю.

– В меня то есть, – подтвердил Николай. – Кстати, уважаемая сказительница, как реальный участник тех событий смею утверждать, что вспыхнувшее чувство оказалось взаимным.

– Очень важное замечание. Однако продолжим, – Алла перевернула ещё одну страницу. – В то время как Николай охранял наш покой в рядах непобедимой и легендарной, Ира терпеливо дожидалась его возвращения. Через два года Николай вернулся, Ира и Алла закончили школу. И вот они, все трое, стали студентами первого курса университета: девушки – филологического факультета, Николай – физико-математического.

Алла открыла последнюю страницу альбома. Регина вздрогнула, увидев свою фотографию с траурной лентой в нижнем правом углу. Женщина на снимке выглядела как её сестра-близнец.

– А дальше – учёба, работа в школе? – спросила она лишь для того, чтобы прийти в себя.

– Региша, ты же сама училась. Одно добавлю. Обе подружки стали мамами. Ира вышла замуж за Николая, а Алла… ни о чём не жалеет. Теперь их дочки дружат «по наследству». Со школой получилось не сразу. Лет через десять после универа мы собрались в одном месте.

Наступила тишина. Альбом не оставил равнодушным никого. Алла вспоминала дружбу с Ириной, зависть к отношениям подруги с Николаем, глупую и скоротечную связь с однокурсником, рождение дочери, смерть Ирины, сближение с Николаем, боязнь признаться ему в любви, знакомство с Владиславом, страхи за возможный союз Николая и Регины, признание Николая, положившее конец этим страхам.

Николай в своём «кинозале» просматривал другой фильм. На школьном празднике он познакомился с Ириной и сам удивился тому, как от встречи к встрече возрастает их интерес друг к другу. Письма Ирины в армию… Демобилизация и поступление в университет… Свадьба на последнем курсе и помощь Алле, родившей дочь… Рождение собственной дочери… Работа и подработка… Чувство счастливой усталости от того, что он тянул две семьи… Болезнь Ирины… Как и тогда, Николай ощутил мороз по коже от услышанного диагноза. Агония в течение полугода и смерть Ирины. Депрессия. Спасали дочь, Алла и работа. Приход в школу Регины. В очередной раз Николай убедился, что надежды, связанные с ней, – лишь тоска по Ирине. Как он умудрялся не замечать чувств Аллы к нему?! По сути, ближе её нет никого, кроме дочери…

Регина, поняв, что ей здесь делать нечего, заторопилась домой. Алла и Николай пошли её провожать.

Возле своего подъезда Регина поблагодарила их за вечер и в шутку предложила Алле взять её в сёстры. Алла ответила, что ей необходимо посоветоваться с Николаем.

Они согласились при условии, что Регина приведёт брата.

Два монолога
(март)

1. Скандал в благородном семействе

Ровно в полночь Дмитрий подошёл к висящему в прихожей календарю и передвинул красный маркер на прозрачной ленте.

Эту нехитрую операцию он совершал уже семнадцать лет. Именно столько он со своей женой Ингрид живёт в Германии. Открывались дни: то чёрные, контрастирующие с маркером, то красные, сливающиеся с ним.

Наступающий день, оставаясь в Германии чёрным, в семье Дмитрия неистово алел, превращая все предыдущие в пепел. Помимо ностальгического Международного женского дня он имел ещё два знаменательных обстоятельства: годовщину свадьбы и день рождения дочери.

Торжественную часть ещё накануне вечером решили перенести к часу возвращения Алисы из гимназии. Супруги, являясь основателями и сотрудниками бюро переводов, располагали свободным графиком работы. Дмитрий к тому же подвизался на ниве сочинительства. Увлечение юности при поддержке жены переросло в дополнительный источник дохода. Греясь в лучах славы мужа, Ингрид и сама делала первые, но уверенные шаги на этом поприще. Поэтому неудивительно, что собственноручно написанная книга в подарок, так же, как и новый рассказ или глава повести, стали семейной традицией.

Наконец все истомившиеся ожиданием члены домашнего литобъединения собрались за праздничным столом.

– Дорогие мои, любимые мои женщины! – взял слово его глава. – Судьба распорядилась таким образом, что в этот день начинаются наши жизни, словно из одного источника вытекают три реки.

– Река – это ты с мамой, а я ваш приток, – внесла поправку Алиса.

– Не возражаю, – согласился с дочерью Дмитрий. – Но наша река с притоком, убегая к устью, не забывает подпитывать свой исток. Я поздравляю всех нас с общим днём рождения! А сейчас – раздача слонов.

Он вынул из висящего на стуле пакета книгу и продемонстрировал её, держа над столом. Первой приняла подарок Алиса.

– Дмитрий Одинцов. «Трёх рек один исток. Стихи разных лет», – прочитала она. Открыв книгу, перешла на пафос: – Посвящается Ингрид и Алисе, жене и дочери. Ну, папуль, ты… – Берега притока захлёстывали волны восхищения.

– Да, наш отец – молодец, – улыбнулась Ингрид. – Извини, Дима, мой подарок в компе. Доченька, с днём рождения! – В раскрытую книгу положен лист с отпечатанным текстом.

После обеда, несмотря на семейный праздник, продолжилась работа. А вечером за чаепитием состоялось чтение новой книги Дмитрия.

Одно из стихотворений показалось Ингрид знакомым: она его где-то раньше то ли слышала, то ли читала, но не могла припомнить, где именно. Спросить у мужа она не решилась из опасения обидеть его подозрениями.

Утром Ингрид начала планомерную борьбу с измучившими её сомнениями в союзе с любопытством. Она перелопатила интернет, прошерстила документы в компьютере и уже приготовилась с облегчением разочароваться, но ради окончательного подведения итогов поиска обратилась к своему бумажному архиву.

Среди нескольких писем от родителей, ранних попыток литературного самовыражения, в одном из «на всякий случай» сохранённых конспектов Ингрид обнаружила источник беспокойства. Им оказались несколько тетрадных страниц, исписанных почерком Дмитрия, представляющих черновик стихотворения, вызвавшего у неё чувства сильные и противоречивые.

Прежде всего глаза Ингрид впились в комментарий автора: «Каждому своё??? ДИВО». Последнее слово показалось ей знакомым. Но сначала тексты… Находка представляла собой (в этом Ингрид нисколько не сомневалась) исходный вариант стихотворения-подарка. Но тексты кардинально отличались друг от друга. В книге Дмитрий признавался Ингрид в своих чувствах. А в исходнике он изобразил замысловатую любовную конфигурацию, в которой участвуют двое мужчин и две женщины. Мужчины претендуют на внимание одной из них. Вторая же влюблена в одного из соперников. Тот в свою очередь находится на перепутье: то ли ему продолжать борьбу, то ли отказаться и присмотреться к другой женщине, влюблённой в него.

Ингрид переключилась на комментарий. В слове ДИВО все буквы заглавные. Ингрид набрала по мобильному брата…

Хольгер подтвердил её предположение. Слово состояло из первых букв имён: Дмитрий – Ингрид – Виолетта – Олег.

Итак, всё стало на свои места. В исходном варианте Дмитрий и Олег добиваются сердца Виолетты, а Ингрид страдает из-за отношения к ней Дмитрия исключительно как к другу. Ещё бы! На фоне ослепительной Виолетты она казалась тусклой, бесцветной. В качестве утешения Ингрид приняла тот факт, что красивая и в меру умная Виолетта выбрала Олега, такого же красавца, но не блещущего талантом. Она же разглядела в дремучем и закомплексованном ботанике огромный потенциал и сделала из Дмитрия того, кем он сейчас является: одного из лучших (по её же оценке) специалистов по немецкой литературе вообще и средневековой германской в частности, переводчиком и писателем.

В книжной версии «конно-троянского» стихотворения налицо примитивное, по мнению Ингрид, признание в любви. Она не могла избавиться от впечатления, что Дмитрий попытался задним числом извиниться за откровения в своём апокрифе.

Ингрид вдруг вспомнила, как Дмитрий внезапно изменил вектор интересов. Отказ от борьбы «до победного конца». Уход в учёбу. И только незадолго до свадьбы Олега и Виолетты он вынырнул и обратил внимание на серую мышку.

«А после свадьбы века его внимание ко мне резко возросло. С чего бы? – ломала голову Ингрид. – Неужели, чтобы очертя голову рвануть за кордон и забыть Виолетту? А я… как средство передвижения?»

Взглянув на мужа, увлечённо стучащего по клавиатуре, Ингрид пошла на кухню. Приближалось время вечернего чая. Приготовить его и позвать всех являлось обязанностью старшей женщины в доме. Эту традицию когда-то она переняла у матери, и сама передавала дочери.

Но в этот раз Ингрид решила побыть одна и освободила Алису от участия в ритуале. Чаепитие, обычно ожидаемое с нетерпением и проходившее оживлённо, имело все шансы провалиться из-за неучастия в нём хозяйки.

Ингрид, ошеломлённая находкой и переполненная противоречивыми чувствами, вяло и часто невпопад поддерживала беседу Дмитрия и Алисы о Шиллере. «Такие вот коварство и любовь», – думала она и настраивалась на разговор с мужем. Выходные для этого отпадают. Значит, только в понедельник, пока дочь в гимназии…

Выбрав момент, когда Дмитрий поудобнее устроился перед компьютером, собираясь погрузиться в работу, Ингрид подошла к нему и молча положила перед ним книгу, раскрытую на странице с помеченным стихотворением. На страницу рядом она опустила недавнюю находку.

– Откуда это у тебя?

– От брата. Когда-то ты дал ему конспект, а он попросил меня вернуть его тебе. Я бы так и сделала, но увидев твои стихи и работу над ними, оставила у себя. Как видишь, пригодилось.

– И для чего же?..

Ингрид охватывало чувство усталости и обречённости. Вопрос разрастался, заполнял комнату. Становилось тесно и душно. Она отошла от компьютерного стола, за которым сидел Дмитрий, и опустилась на диван.

– Дим, я догадалась, о каком диве ты упоминаешь. Хольгер только подтвердил мои предположения. «Она любит его, а он любит другую». Как это больно, как это невыносимо больно! Ловить взгляд, слово, как объедки с барского стола… Куда мне тягаться с Виолеттой! А после её свадьбы с Олегом ты резко обратил внимание на меня. Ладно, Дим, я готова простить тебе расчёт. Все мы, так или иначе, рассчитываем на что-то или на кого-то, словно делаем ставки в казино. Но играть чувствами как на арфе… Дима, не надо лгать. Ни мне, ни себе. Ты же её ещё любишь.

– Видишь ли, Инга… не всякая влюблённость переходит в любовь. Любовь может возникнуть сразу, игнорируя фазу влюблённости. И главное: лучшее лекарство от любви – равнодушие. Это если кратко. Теперь подробнее. Да, я был влюблён в Виолетту. На первом курсе. А на втором всё прошло.

Точнее, начался необратимый процесс. Весь второй курс – это сплошные фантомные боли. А заглушал я их учёбой. Кстати, в это же время, если ты вспомнишь, «объедки с барского стола» чудесным образом стали зваными обедами. В то же время Олег с Виолеттой упивались друг другом. Что ж, подумал я, если ты чужой на этом празднике жизни, создай свой и будь на нём хозяином. Для начала я освободился от причины фантомных болей. Виолетта перестала меня интересовать. Но праздник жизни в одиночку не по мне. Хозяин праздника нуждался в хозяйке. Инга, на кого же мне обратить внимание, как не на тебя?..

– Если не секрет, откуда у тебя такие глубокие познания о любви? С Виолеттой, по твоим словам, у тебя не получилось. Со мной ты прожил почти двадцать лет. На сторону бегал?

– Только не шей мне аморалку. Всё гораздо проще. Нужные книжки читал. Укреплял теоретическую базу. А практика… Я с тобой согласен. Чувствами играть нельзя. Ты говорила о расчёте. Значит, мой состоял в том, чтобы жить на чужбине с нелюбимым человеком?.. А как тебе другой вариант? – Моя любовь к тебе возникла не из влюблённости, а из дружбы. Влюблённость в Виолетту ни к чему не привела. А дружба с тобой стала фундаментом любви на не такие уж долгие, как тогда могло показаться, двадцать лет.

– Дима, сейчас можно говорить всё что угодно. Но, – после долгой паузы Ингрид заговорила так, словно пошла по минному полю, – я тебе не верю. Тогда, двадцать лет назад, верила. Ещё три дня назад верила. Сейчас – нет. Всё тобой сказанное уж очень похоже на попытку оправдаться.

– Когда обвиняют, есть выбор между оправданием и ответным обвинением. Я выбрал первое. Второе ведёт к разрыву. А я надеюсь на диалог.

– Диалог, возможно, состоится. Но только после наших раздельных монологов. Я как-то не расположена к полемике. Нам необходимо хотя бы некоторое время пожить раздельно.

– Ты решила за нас обоих?

– Только за себя. Но что это меняет?

– Ничего.

Дмитрий выключил компьютер и вышел из комнаты. Затем, наскоро одевшись, покинул квартиру.

На улице он позвонил Хольгеру, сказав, что есть экстренные новости, требующие тет-а-тетного рассмотрения. «Во-первых, обратиться больше не к кому, – рассуждал мысленно Дмитрий, – а во-вторых, заслугу Хольгера в том, что я женат на его сестре и живу в Германии, трудно переоценить».

Они встретились в китайском ресторане в паре кварталов от банка, где работал Хольгер. Дмитрий в мельчайших подробностях поведал о размолвке с Ингрид. Шурин слушал внимательно, не отвлекаясь на еду.

– Что тебе, Димон, сказать? – начал он задумчиво. – Ты поступил правильно. Дело даже не в пресловутой мужской солидарности. Отступление не всегда поражение, но часто перегруппировка. Главное, как ты сам для себя решил: с Ингрид или без?..

– С Ингрид. Но что мне дальше делать?

– Прежде всего, успокоиться. Вам точно надо какое-то время пожить врозь. Не отдыхать друг от друга, а разобраться в себе и вновь соединиться.

– Разобраться в себе?.. Или переждать тайфун «Ингрид»?

– Одно другому не мешает, – улыбнулся Хольгер. – Все тайфуны когда-нибудь утихают. Ингрид не исключение. Ей, кстати, эти самокопания тоже полезны.

– Ты брат, тебе видней.

После разговора с Хольгером Дмитрий вернулся домой. Под пристальным взглядом жены он показательно-спокойно упаковал чемодан. Собрав оставшееся самообладание, уже на пороге квартиры он произнёс:

– Если что, ты знаешь, где я.

Чуть скривив рот в ухмылке, Ингрид закрыла за Дмитрием дверь.

2. Дмитрий Одинцов. «Если женщина неправа, извинись!»

Покидающие свой дом навсегда или на время делятся на две категории: те, кто имеет место, где приклонить голову, и те, у кого такого места нет.

Мне повезло. Я всегда могу остановиться у Хольгера, брата жены. Насчёт всегда я, конечно, сильно преувеличил. Семейная жизнь без ссор не обходится. Это то, что я называю рабочими моментами. Что-то из рубрики «Милые бранятся – только тешатся».