Текст книги "Военная контрразведка отечественных спецслужб"

О дивизиях НКВД, проливавших кровь на рубежах обороны Ленинграда осенью 1941-го

В жаркие дни августа 2018 года я посетил ныне очень популярный музей-панораму, расположенный в городе Кировске, где представлено наступление частей Красной Армии 13 января 1943 года. Панорама была создана по инициативе группы молодых историков и при поддержке верховного главнокомандующего Российской Федерации. Реконструкция ожесточенной схватки во время штурма укрепленного левого берега Невы – одного из эпизодов операции под кодовым названием «Искра». Действительно, диорама впечатляет своим реализмом и размахом. Однако на мой прямой вопрос об участии и роли в защите Ленинграда дивизий НКВД осенью 1941 года, мне никто ничего не смог ответить. На стендах я не прочел ни одной строчки о солдатах 20-й дивизии НКВД, лежащих сегодня в земле Невской Дубровки, «Невского пятачка» и на дне Невы, они, как это не ужасно, остаются в забвении. В то же время в одном из залов экспозиции я обнаружил стенд, посвященный командиру стрелкового батальона, расстрелянного сотрудниками особого отдела за попытку покинуть позиции и переправиться на правый берег Невы.

Павел Тихонович Куприн (1908–1942)

начальник Особого отдела Ленинградского фронта

Мы хотим надеется, что следующий материал нашей книги о героизме частей 20-й дивизии НКВД, проявленном во время форсирования Невы 26 октября 1941 года и в боях на «Невском Пятачке», о мужестве солдат и командиров 21-й дивизии, об успешных десантных операциях подразделений этих дивизий на побережье Финского залива 2–7 октября 1941 года, пополнят рассказы, посвященные подвигам чекистов, защищавших Ленинград, и поможет восстановить в полном объеме историческую правду.

Итак, 8 сентября 1941 года подразделения вермахта с боем взяли город Шлиссельбург. С этого момента сухопутная граница вокруг Ленинграда была замкнута гитлеровцами – началась героическая оборона Ленинграда. В самые трагические дни обороны города на Неве – в сентябре 1941 года – 1-я, 20-я и 21-я дивизии НКВД стояли насмерть, но врага не пропустили. Каждой из этих дивизий был определен свой сектор обороны: 21-я действовала на южном и юго-западном направлениях, 20-я – на восточном и северо-восточном, северном и северо-западном направлениях, а 1-я – на северном направлении. Была создана Невская оперативная группа в составе 115-й, 265-й, 168-й, 177-й, 86-й и 20-й стрелковых дивизий, а также особого полка для форсирования Невы и дальнейшего продвижения на Синявино, чтобы уничтожить противника и соединиться с частями Волховского фронта.

Петр Николаевич Кубаткин (1907–1950)

начальник УНКВД по Ленинградской области в 1941 г.

Получив 26 октября 1941 года приказ командующего фронтом о форсировании Невы в районе Невской Дубровки, части 20-й дивизии НКВД с марша приступили к выполнению приказа, ее командиром был назначен полковник А. П. Иванов.

В составе Невской оперативной группы полки 20-й стрелковой дивизии НКВД форсировали Неву 26 октября 1941 года, создав на левом берегу легендарный плацдарм «Невский пятачок». Однако стратегическую задачу по соединению с Волховским фронтом в октябре 1941 года дивизии выполнить не смогли, в том числе из-за отсутствия тяжелой артиллерии, необходимого количества танков и плавсредств, а также за неимением разведданных о частях и вооружении немецких войск, находящихся на левом берегу Невы.

Некоторые части вышеперечисленных дивизий после кровопролитных боев в октябре 1941 года потеряли от 50 до 70% личного состава. Например, за 25 дней боев с 25 октября по 19 ноября 1941 года части 20-й дивизии НКВД потеряли 74% личного состава, то есть дивизия потеряла из 6908 военнослужащих 5123 человека5050
  Гл. архив г. Подольска. Ф. 1259. Д. 2. С. 8.


[Закрыть]. В октябре 1941 года на Невском Пятачке погибли лейтенанты С. И Андреев и В. Н. Виноградов, капитан В. И. Костин из Особого отдела 115-й стрелковой дивизии.

Вот как описывает один из эпизодов ожесточенных боев в октября 1941 года оперативный уполномоченный старший лейтенант особого отдела 20-й дивизии НКВД Б. М. Пидемский: «Иногда в день приходилось отражать до 16–18 атак фашистов, когда же командиры нашего полка были убиты, я собрал остатки красноармейцев и краснофлотцев и повел в контратаку». За бои на «Невском пятачке» Б. М. Пидемский был награжден медалью «За отвагу». Далее Борис Михайлович в своем рассказе добавил: «Жизнь лейтенанта на “Невском пятачке” была короткой – два дня. Я же продержался почти две недели».

Командиром 21-й дивизии НКВД с июня 1941 года был назначен полковник М. Д. Папченко – участник гражданской войны, служивший в войсках ОГПУНКВД с 1923 года, он закончил войну командиром корпуса (генерал-майор с 1942 года), умер в 1970 году.

В боях под Урицком М. Д. Папченко трижды лично поднимал в атаку своих солдат и командиров.

Командующий Ленинградским фронтом Г. К. Жуков в своих воспоминаниях дает следующую оценку действиям 21-й дивизии НКВД:

«16 сентября 1941 года непрерывными контратаками войска фронта вынудили гитлеровцев перейти от наступления к обороне. В отражении врага через Лигово и Пулково особенно отличилась 21-я дивизия НКВД М. Д. Папченко, 6-я бригада морской пехоты полковника Д. А. Синочкина, 5-я дивизия народного ополчения П. А. Зайцева и 7-й истребительный корпус полковника С. П. Данилова».5151
  На Урицком направлении: сборник воспоминаний ветеранов войны / сост. М. П. Болотов. Л., 1983–1984. С. 7.


[Закрыть]

В сентябре 1941 года 21-я дивизия НКВД в боях с врагом понесла тяжелые потери, отдельные полки потеряли до 50% личного состава. В этой связи она была снята со своих рубежей и отправлена на пополнение в город Ленинград.

Обратимся к воспоминаниям командира 21-й дивизии НКВД М. Д. Папченко, которых, к сожалению, осталось немного:

«13-й мотострелковый полк дополнялся за счет политбойцов советско-партийного актива Октябрьского района Ленинграда, 14-й мотострелковый полк, понесший тяжелые потери на Карельском перешейке, восстанавливался за счет личного состава Окружной школы младшего начсостава пограничных войск, подразделений железнодорожных войск НКВД, советско-партийного актива Октябрьского и Кировского районов. 35-й мотострелковый полк, участвовавший на Гатчинском рубеже и понесший там потери в личном составе до 50%, восстанавливался за счет политбойцов Кировского района. Поступивший на восстановление дивизии штатный конвойный полк войск НКВД был полностью вооружен по табелю военного времени. Его переименовали в 8-й стрелковый полк. Частично пополнили личным составом из людских ресурсов Невского и других районов Ленинграда. На базе остатков 6-го пограничного отряда был создан 6-й стрелковый полк. Его дополнили личным составом Военно-политического училища НКВД, совпартактивом Московского района, людьми, поступившими от учреждений и подразделений обслуживания НКВД».

6 августа 1942 года 21-я дивизия НКВД торжественно приняла знамя легендарной 109-й дивизии, защищавшей Севастополь. С этого момента номер дивизии был изменен на 109, но от этого только повысился боевой дух ее военнослужащих, так как все знали, какой ценой немцам достался Севастополь. В августе 1942 года немцы вновь пытались пробить оборону Красной Армии в районе Урицка на рубежах обороны 109-й дивизии, но безуспешно. Вот что писала газета «Правда» 8 августа 1942 года: «В трехдневном бою под Урицком из своей именной винтовки снайпер Евгений Николаев уничтожил 104 фашистских солдата и офицера». (Надо сказать, что ко дню прорыва блокады Ленинграда Николаев уничтожил 324 фашистских солдата и офицера.) 22 февраля 1942 года в торжественной обстановке в Смольном 9 лучшим мастерам сверхметкого огня были вручены именные снайперские винтовки с оптическими прицелами, изготовленные в осажденном Ленинграде. Винтовки вручил секретарь ЦК ВКП(б), член военного совета Ленинградского фронта А. А. Жданов.

Фактически в 109-й дивизии НКВД зародилось и стало массовым движение сверхточных стрелков снайперов, которое распространилось по всем частям Ленинградского фронта.

Вплоть до прорыва блокады, то есть до января 1944 года, 109-я дивизия НКВД занимала вверенные ей рубежи и не позволяла немецким частям прорвать оборону на Урицком направлении.

15 января 1944 года части 109-й дивизии прорвали оборону фашистского «Северного вала» на Урицком направлении и несколькими днями позже овладели крупными узлами – Урицком, Лигово, Немецкой колонией, и в районе Нового Петергофа соединились с войсками 2-й Ударной армии, действующей с Ораниенбаумского плацдарма. 22 апреля 1944 года приказом Верховного Главнокомандующего 109-й дивизии было присвоено почетное наименование «Ленинградская», а 26 июня 1944 года дивизия была награждена орденом Красного Знамени.

Дивизии НКВД 1, 20 (92), 21 (109) Красной Армии внесли весомый вклад в прорыве блокады в январе 1943 года, в уничтожение боевых частей вермахта.

«Только осенью 1941 года была разгромлена 7-я авиадесантная дивизия вермахта, четыре пехотных, танковая и моторизованная дивизии потеряли от 50 до 70% личного состава и техники, что заставило немцев снимать войска с других участков фронта».5252
  Незримый фронт отечества. Кн. 1. С. 324.


[Закрыть]

В своих воспоминаниях фельдмаршал фон Лееб, командовавший группой «Север» летом–осенью 1941 года, многократно упоминает упорные сражения под Пулковскими высотами, форсирование Невы частями Красной Армии в сентябре–октябре 1941 года.

Хотя бы несколько слов скажем о десанте, который успешно высадился на побережье Финского залива в районах Стрельны и Петергофа в тылу фашистских войск 2–7 октября 1941 года. Сводный десант, состоящий из моряков и чекистов 20-й и 21-й дивизий НКВД, нанес существенный урон технике и живой силе противника. Вот как вспоминает об этой операции подполковник в отставке Б. Хадонов:

«2 октября сводная рота моряков и воинов-чекистов, свыше 200 человек, умело высадилась у завода “Пишмаш” у домика рыбака. Первый удар был нанесен по заводу, где была уничтожена батарея из 4-х орудий, обстреливающая Ленинград. Приблизились к вражеским тылам, расположенным в Лигово. Нападение для врага было неожиданным. Вслед за этим десантом штаб Ленинградского фронта выделяет из дивизий НКВД два стрелковых батальона для усиления десанта. В это же время в нижнем парке Петергофа на фашистов обрушились моряки-балтийцы».5353
  На Урицком направлении. С. 73–74.


[Закрыть]

То есть с 2 по 7 октября 1941 года было высажено 4 десанта батальонов 20-й и 21-й дивизий НКВД при поддержке корабельных батарей Краснознаменного Балтийского флота, 20 танков КВ и добровольцев моряков из Кронштадта.

Говоря о событиях сентября–октября 1941 года, в данной работе мы опирались на книгу, изданную Советом ветеранов 21-й (109-й) дивизии под названием «На Урицком направлении», на воспоминания маршала Советского Союза Г. К. Жукова, а также на архивные материалы, переданные ему руководителями Управления Особых отделов ФСБ России по Западному военному округу.

Архивные материалы

Михаил Данилович Папченко, командир 21-й дивизии НКВД

Дмитрий Александрович Синочкин, командир 6-й бригады морской пехоты

Степан Павлович Данилов, командир 7-го авиационного корпуса ПВО Ленинграда

Пантелеймон Александрович Зайцев, командир 5-й дивизии народного ополчения

За время блокады от голода погиб 1 миллион 200 тысяч человек

Положение враждующих сторон под Ленинградом к концу 1942 года

Охрана Дороги жизни, официальное название которой – Военно-автомобильная дорога № 101 НКВД СССР

Проверка на дорогах блокадного города

Бойцы Волховского фронта сооружают противотанковые препятствия (Фото 20 августа 1942 г.)

Аппарат для прослушивания неба

Бойцы Ленинградского фронта во время боя у немецких проволочных заграждений

Ленинградский фронт (Фото 1943 г.)

Иван Федорович Евтюков

(1921–1999)

Ветеран Великой Отечественной войны, кавалер ордена Отечественной войны II степени

Фото 1943 г.

Фото 1978 г.

Родился в селе Сумский Посад.

Окончил 6 классов и с 1939 года работал на судах мотористом, рыбачил на Баренцевом море.

В 1941 году ушел на фронт, и с первого дня обороны Ленинграда воевал на Пулковских высотах под поселком Дачным в 1-й батарее 14-го полка 21-й дивизии НКВД до полного прорыва блокады.

Освобождал Прибалтику, командовал расчетом 76-миллиметровых пушек.

Награжден орденом Трудового Красного Знамени, тремя медалями «За отвагу», медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За оборону Ленинграда».

Тимофеев Федор Дмитриевич

Старший лейтенант

1904 года рождения, уроженец села Дунаевка Юрьев-Польского района Владимирской области.

С 1929 член ВКП(б). С августа 1930 по март 1931 года – курсант Центральной школы ОГПУ СССР (г.Москва).

С апреля 1930 по апрель 1939 занимал различные должности в НКВД СССР.

20 августа 1941 года младший лейтенант Ф. Д. Тимофеев откомандирован в распоряжение начальника Особого отдела НКВД 3-й стрелковой бригады Ленинградского военного округа на остров Эзель (Эстония). Последняя должность – ст. лейтенант, ст. оперуполномоченный Особого отдела НКВД 3-й стрелковой бригады.

Погиб 20 августа 1941 года в районе озера Эзель в Эстонии.

Сергей Викентьевич Чагин

Старший лейтенант

1911 года рождения, член КПСС с 1939 года, в органах госбезопасности с 1938 года. Оперуполномоченный Особого отдела Ленинградского фронта.

Характеризовался храбрым, мужественным защитником города Ленина.

Погиб 28 мая 1942 года при исполнении служебных обязанностей в условиях боевых действий части.

Титульная страница журнала боевых действий 92-й стрелковой дивизии

Приказ частям 20-й стрелковой дивизии войск НКВД от 6 сентября 1941 г.

Здесь и далее страницы журнала с описанием задач и боевых действий в сентябре–октябре 1941 г. Страницы 3–7а

Титул списков потерь рядового и сержантского состава 109-й стрелковой дивизии

Первая страница с общими сведениями о потерях рядового и сержантского состава 109-й стрелковой дивизии

Именной список потерь рядового и сержантского состава 109-й сд

Б. М. Пидемский (Фото 1943 г.)

25 августа 2017 года на 100-м году жизни скончался один из старейших членов Лиги офицеров запаса государственной безопасности, член Союза писателей и Союза журналистов России, заслуженный работник культуры России полковник в отставке Борис Михайлович Пидемский – участник Финской и Великой Отечественной войн, получил тяжелое ранение во время защиты «Невского Пятачка» в ноябре 1941 года, где сражался как сотрудник особого отдела 20-й дивизии НКВД. Находясь в госпитале на излечении, он записал уникальные достоверные факты, произошедшие с ним, потрясающие своей искренностью и болью, наполненные святой верой в победу справедливости над «черной мглой фашизма». Борис Михайлович оставил нам, потомкам, могучее наследие, в основе которого заложен документальный фундамент – Правда о Войне. Самыми известными его произведениями являются повести «Поздняя осень 1941», «Под стук метронома» и десятки других не менее достойных книг, повестей, эссе и рассказов.

Ушел из жизни защитник Отечества, которому он посвятил без остатка огонь и энергию своего сердца…

Председатель Санкт-Петербургского отделения Союза Писателей России Б. А. Орлов

Председатель Лиги офицеров запаса госбезопасности С. В. Рац

Многие годы Борис Михайлович Пидемский выступал консультантом картин киностудии «Ленфильм» о войне и блокаде, был настоящим другом нашего кинематографического сообщества… Благодаря его советам и рекомендациям удавалось с максимальной правдивостью воссоздавать на экране правду о трагическом и героическом времени Великой Отечественной войны и блокады. Среди последних работ, в которых принимал участие Пидемский, – фильмы «Три дня до весны», вышедший в прокат в этом году, и «Трое», который еще находится в производстве…

Уход Б. М. Пидемского большая утрата не только для «Ленфильма», но и для всего нашего города и нашей страны.

Из некролога киностудии «Ленфильм», 30 августа 2017 года

Ранним утром 22 июня 2011 года в пятом часу утра над собравшимися в районе Невской Дубровки пролетел Ан-2. С его борта сыпались алые гвоздики, а не бомбы, как это было 70 лет тому назад в 1941 году. Раздавался не вой сирен, а звучал Бах – траурная музыка небес. Несмотря на ранний час, вокруг белокаменной часовни на крутом невском берегу собрались сотни жителей поселка, ветераны органов государственной безопасности, солдаты караула. В честь открытия часовни, посвященной памяти всем погибшим воинам на этом крохотном «пятачке» русской земли, настоятель церкви иконы Божией Матери Взыскание всех погибших прочел молитву, и все услышали много добрых и теплых слов в честь тех, кто лежал где-то рядом в холодной земле, нашпигованной свинцом и металлом. Борис Михайлович предложил почтить минутой молчания всех героев, павших на Невской Дубровке и «Пятачке», и предложил воздвигнуть мемориал Дня Памяти и Скорби в их честь.

В последующие годы наши встречи с Борисом Михайловичем Пидемским выпадали на майские дни и проходили на Невской Дубровке. Как правило, его окружали ветераны и руководители органов военной контрразведки, и он, указывая тростью на противоположный берег, где когда-то располагался героический Невский Пятачок, рассказывал о тех днях конца октября 1941 года, когда он, будучи офицером особого отдела 20-й дивизии НКВД, переправился на противоположный берег. Это произошло на 9-й переправе, там, где каждые 10–15 минут молодого офицера, коменданта переправы, сражал осколок или вражеская пуля, а очередного смертника назначали по списку. Он отвечал «Есть!» и вступал на серую корку льда, смешанного с кровью своих товарищей.

Комендант переправы под свист пуль выполнял главную задачу: как можно быстрее заполнить плавсредства личным составом и отправить их на противоположный берег. Из этих солдат, матросов, офицеров, отправленной боевой техники и боеприпасов немцы топили половину еще на середине фарватера. Бойцы, добравшиеся до противоположного берега Невы, попадали под бесконечный, несмолкаемый обстрел немецкой артиллерии, град свинца, нескончаемые атаки фашистов, иногда до десяти атак за день. Подчас они переходили в рукопашные бои – и тут в дело шли заточенные саперные лопатки, штыки, финки. Ох, как немцы боялись рукопашной схватки!

Во второй половине октября 1941 года 20 и 21 дивизии НКВД потеряли до 60 процентов личного состава, им были приданы несколько пехотных полков и корпус морской пехоты. После очередной атаки с нашей стороны фактически боеспособных подразделений не осталось. Плотной серой цепью немцы вновь пошли, чтобы выбить окончательно с «пятачка» упорных русских.

Как рассказал нам Борис Михайлович, кроме него, не осталось в живых ни одного офицера, полегли все. Он собрал вокруг себя более сотни отступавших к левому берегу Невы матросов и солдат, и повел в контратаку. Немцы дрогнули и отступили. Старший лейтенант Борис Пидемский оглянулся и увидел десятки догоравших советских танков Т-38 и сотни трупов, лежавших вперемешку, – немцев и русских.

– Но мы-то точно знали, за что погибали, а вот элитные части вермахта… Мы только в районе Невского Пятачка перемололи больше 12 немецких дивизий, то есть это примерно 80 тысяч безвозвратных потерь, – задумчиво проговорил рассказчик и добавил: – Трудно представить, что было бы, если бы вся эта немецкая нечисть попала под Москву… – Он взглядом указал на лацкан своего пиджака, где позвякивала медаль «За отвагу»: – Больше всего горжусь этой наградой, знаете, все-таки это был 41-й год. Тогда немцы удержали «горлышко», и мы не соединились с Волховским фронтом.

Чуть позже Борис Михайлович получил тяжелое ранение в голову и, уже находясь в госпитале, написал повесть «Поздней осенью 1941», ставшую бестселлером через много-много лет после ее написания. Хотелось бы заметить, что какое-то время эта повесть, по цензурным соображениям, не была издана. Слишком откровенно и правдиво автор воссоздал, что было в этом кровавом противостоянии. По последним данным ученых в районе Невской Дубровки и «Пятачка» в боях с фашистами погибли от 180 до 200 тысяч солдат и офицеров Красной Армии.

Свой рассказ Борис Михайлович продолжил под сводами огромной солдатской палатки, в которой был накрыт десяток столов с незатейливой закуской и ста граммами фронтовых. За столами сидели организаторы встречи, ветераны госбезопасности, руководители военной контрразведки Западного военного округа, гости из столицы. В центре внимания, естественно, был Борис Михайлович Пидемский. Он рассказал, как его полуживого и еще несколько раненых бойцов переправляли через Неву на небольшом плотике, как вдруг рядом в воде разорвался снаряд. Все, кто был на плотике, кроме Бориса Пидемского, погибли. Пидемского взрывной волной отбросило на баржу, где его, обмороженного и контуженого, и подобрала полковая разведка. Этот факт рассказчик оценивал как «чудо». После чего стал относиться к вере в Бога уже с других позиций.

Как известно, более 20 лет Борис Михайлович возглавлял издательство «Аврора». Издательство готовило к публикации уникальные альбомы по искусству, в том числе зарубежных авторов. Кто только не приезжал к Борису Пидемскому, чтобы отведать его гостеприимство. В 1973 году у Бориса Пидемского в гостях побывал Давид Альфаро Сикейрос. Художник Давид Сикейрос был ярчайшим представителем монументальной живописи, оставившим свой след в мировом искусстве. В 1936 году Давид Сикейрос, поддерживая борьбу испанского народа с фашизмом, в числе первых прибыл в Испанию и вступил в одну из интернациональных бригад. Обладая организаторскими способностями, он стал одним из руководителей диверсионного отряда, познакомился с разведчиками из СССР и дал свое согласие на сотрудничество с советской разведкой. Он был близко знаком с такими асами ликвидаций и диверсий, как Григорий Сыроежкин и Наум Эйтингон. Вскоре ему присвоили звание подполковника республиканской армии.

После победы путчистов Давид Сикейрос продолжил борьбу с фашизмом на территории Франции, а в 1940 году, по заданию советской разведки, он возглавил диверсионную группу с оперативным именем «Конь» и был направлен в Мексику с целью ликвидации Льва Троцкого.

Вот как Борис Пидемский описывает встречу с прославленным художником, которая произошла весной 1973 года, за год до смерти Давида Сикейроса. «Несколько дней подряд я не расставался с Давидом, с которым, по обоюдному согласию и взаимному удовольствию, после нескольких фраз в разговоре перешел на «ты». Он говорил много. Во мне он нашел благодарного слушателя. Он приехал в СССР, собственно, чтобы договориться со мной, как с директором «Авроры», о выпуске его альбома. Его популярность в СССР, как одного из лидеров коммунистического движения в Латинской Америке, была огромной. Он также высказал просьбу передать в дар советскому народу все самые известные слайды своих картин для тиражирования в любой форме. Во время одного из наших разговоров он коснулся гражданской войны в Испании. Сожалел, что СССР из политических соображений прекратил поставки вооружения, и рассказал, как он, являясь руководителем группы боевиков, принял участие в покушении на Льва Троцкого. Это произошло 23 мая 1940 года в Мексике около двух часов ночи, когда его группа в составе 15 человек незаметно подобралась и расположилась у дверей виллы, в которой жил в то время Лев Троцкий. В это время, со слов рассказчика, на дежурство заступил «наш» человек, который по сигналу открыл калитку, и наша группа ворвалась во двор виллы.

Охрана Троцкого не оказала сопротивления и была обезоружена. Он (Давид Сикейрос) и двое его людей бросились к спальне хозяина, вышибли дверь и открыли стрельбу из автоматов системы «Томпсон» по кровати, на которой, как они предполагали, находился лидер троцкистов. Каждый выпустил, целясь в кровать, по полному диску. Комната заполнилась дымом. Но нападавшие не проверили, как заметил Давид Сикейрос, результат своей работы. На следующий день все газеты «трубили» о покушении, которое провалилось из-за пустяка: кровать, под которой спрятался Троцкий, была сделана из мореного дуба и стала отличным щитом от пуль».

Сикейрос до последнего вздоха был верен идеям коммунизма, в 1974 году ему присвоили международную Ленинскую премию «За укрепление мира между народами». Умер Давид Сикейрос в буквальном смысле у холста, заканчивая монументальную фреску «Забастовка рабочих в Канания». Однако с его наследием ничего путного не получилось. Наши чиновники (из чувства такта Борис Михайлович фамилии не назвал) в течение целого года согласовывали вопрос о получении его наследства. Сикейрос так и не дождался ответа, и после его смерти вдова передала все работы художника в ГДР. Рассказ о Сикейросе мы услышали от Бориса Михайловича в кардиологическом центре имени Алмазова. Мы, то есть я и мой товарищ Юрий Бабушкин, навестили Бориса Пидемского за неделю до его ухода из жизни. Несмотря на слабый голос, он был полон творческих планов: очень хотел написать сценарий по своей одноименной повести «Поздней осенью 1941, Невский пятачок», источал обаяние, а его рассказы были полны жизни. Он, например, поделился воспоминаниями, как в течение нескольких дней принимал Жаклин Кеннеди, как его инструктировали «товарищи», чтобы он не сказал чего-нибудь лишнего. – А она оказалось простой женщиной, первым делом поинтересовалась, где можно купить духи «Красная Москва», – и ни слова о политике, – Борис Михайлович улыбнулся. Затем добавил серьезно: – Любите Россию, друзья, пишите всегда честно!

После этих слов он передал нам для публикации свои послевоенные воспоминания о так называемом «Ленинградском деле». А уже через несколько дней мы прощались с Борисом Михайловичем Пидемским, скромным и одновременно великим гражданином. Сегодня его заветы стали для нас, его единомышленников, путеводной звездой – уроками нравственности и офицерской чести.

Сергей Рац, член Союза писателей России

Цит. по: Литературный Санкт-Петербург. 2018, январь. № 28.