Текст книги "Москва. Утраты. Уничтоженная архитектура столицы"

Памятник Александру III

Если взглянуть на храм Христа Спасителя со стороны реки, то на фоне его особенно хорошо смотрелся памятник императору Александру III. Оба этих сооружения были конгениальны, и автор памятника императору, воздвигнутого значительно позже самого храма, конечно же, рассчитывал на одновременное восприятие памятника вместе с храмом. Критики, осуждавшие этот памятник за излишнюю, по их мнению, монументальность, видимо, совсем не учитывали намерение автора, старавшегося соединить зрительный образ обоих произведений.

Памятник Александру III. 1913 г.

Лицом к Москве-реке на троне, поставленном на массивном красном гранитном пьедестале, восседал самодержец, держа в крепких руках державу и скипетр. Памятник окружали великолепные, экспрессивные фигуры орлов с распростертыми крыльями – работа скульптора А.Л. Обера, около памятника днем и ночью стоял почетный караул из воинов-ветеранов.

Памятник начали возводить через шесть лет после кончины Александра III. Вступив на престол после убийства отца в 1881 г. тридцатишестилетним, он скончался, не дожив до своего пятидесятилетия нескольких месяцев. Никто не ожидал, что император умрет так скоро.

Александр III любил простую пищу, свежий воздух, охоту, физические упражнения и никогда не жаловался на плохое здоровье. До тех пор, однако, пока однажды он вместе с семьей не попал в железнодорожную катастрофу. Во время своего возвращения из Крыма в Петербург 17 октября 1888 г. у станции Борки, недалеко от Харькова, императорский поезд на всем ходу сошел с рельсов. Вагоны, скрежеща и ломаясь, покатились с насыпи. Гибель всего императорского семейства и самого императора казалась неминуемой, но Александр спас всех тем, что долгое время, до прибытия помощи, на своих руках выдерживал всю тяжесть крыши огромного вагона, у которого подломились стойки. С тех пор он стал страдать от болезни почек. Лечиться он не любил, и, когда уже пришлось обратиться к врачам, было поздно. Ни молитвы отца Иоанна Кронштадтского, ни искусство знаменитого врача Г.А. Захарьина императора не спасли – Александр III умер 20 октября 1894 г.

После его кончины объявили всенародную подписку на памятник ему и к началу сооружения собрали почти два с половиной миллиона рублей. Местом для памятника выбрали набережную Москвы-реки у храма Христа Спасителя. Для составления проекта обратились к одному из известнейших тогда скульпторов – Александру Михайловичу Опекушину, архитектором пригласили А.Н. Померанцева, автора здания Верхних торговых рядов в Москве и зданий Нижегородской выставки.

Окончен памятник был через двенадцать лет после начала сооружения – его торжественное освящение происходило 30 мая 1912 г. Московский городской голова Н.И. Гучков, обращаясь к присутствовавшему на освящении императору Николаю II, сказал, что Москва принимает этот памятник, «сооруженный русским народом», и можно быть вполне уверенным, что «памятник – это драгоценное достояние – будет храниться в верных надежных руках».

Как надежны были эти руки, выяснилось через шесть лет: памятник императору Александру III был разрушен одним из первых после переезда советского правительства в Москву – это произошло летом 1918 г.

Еще долгое время стоял пьедестал памятника, на котором можно было прочесть: «Здесь будет воздвигнут памятник „Освобожденный труд“, который заложил Ленин 1 мая 1920 г.». Весьма симптоматично, что этот памятник так и не воздвигли.

Церковь Похвалы Пресвятой Богородицы в Башмаках

Вместе с храмом Христа Спасителя погибла и стоявшая рядом с ним небольшая церковь Похвалы Богородицы. Впервые она упоминалась еще в 1475 г.

Церковь Похвалы Пресвятой Богородицы в Башмаках. 1912 г.

Разрушенное в наше время здание церкви было построено в 1705 г. думным дворянином и печатником Доментием Башмаковым на его дворе. В церкви был придел Святого Николая Чудотворца, в котором находилась чудотворная икона, славившаяся по всей Москве. Церковь обладала иконостасом 1705 г., шестиярусным, искусной работы, целиком резным, с иконами работы изографа Кирилла Уланова.

Сломали церковь Похвалы Богородицы в 1932 г.

Церковь Ржевской иконы Божией Матери у Пречистенских ворот

Москва – столица обширной земли – всегда была средоточием почитаемых святых икон из других русских городов и сел. Некоторые из них переносились в Москву, навсегда оставаясь в ней, иные после недолгого пребывания в столице и часто после снятия копии отпускались обратно.

Церковь Ржевской иконы Божией Матери у Пречистенских ворот. 1881 г.

Одной из чтимых икон была икона Ржевской Божией Матери – чудотворная икона, явившаяся в 1539 г. в деревне Клочки близ города Ржева и в следующем году перенесенная в Москву. Икону после снятия списка отпустили обратно, а список поместили в церковь, стоящую в Чертолье, местности на краю города, где в 1585–1593 гг. соорудили каменную крепостную стену Белого города. В 1686 г. в Чертолье разразился большой пожар – церковь сгорела, и тогда «данных денег для пожарного разорения имать не велено». В это время она перестраивалась окольничьим Петром Тимофеевичем Кондыриным заново и в 1689 г. уже значилась каменной. Потом к ней пристраивали приделы Алексея – человека Божия и Святого Николая Чудотворца.

В конце XIX в. церковь пришла в ветхость, и архитектор А.А. Никифоров в 1896–1898 гг. вновь выстроил трапезную и по старому образцу возвел шатровую колокольню.

Интерьер церкви Ржевской иконы Божией Матери славился своим необычным белокаменным иконостасом со стеклянной мозаикой, спроектированным академиком живописи В.Д. Фартусовым.

Церковь сломали в 1929 г. и на ее месте выстроили жилой дом.

Церковь Николы Стрелецкого у Боровицких ворот

Старинная московская улица Знаменка (название которой было недавно восстановлено после переименования ее в 1925 г. в улицу Фрунзе) тоже немало претерпела в советское время: на ней когда-то стояли три незаурядных памятника московского зодчества – церкви иконы Божией Матери «Знамение» (от нее улица и получила свое имя), Николы Стрелецкого и Тихона Амафунтского, уже на Арбатской площади. Рядом с последней на улице находилось несколько интересных жилых домов, а в Крестовоздвиженском переулке была целая коллекция выдающихся архитектурных памятников XVII и XVIII вв.

Разрушение улицы начали с церкви Николы Стрелецкого. Поводом послужило строительство метро, и, конечно, надо было снести все, что якобы мешало ему.

Церковь Николы Стрелецкого у Боровицких ворот. 1882 г.

Живописная горка главок церкви, тесно посаженных на стройном четверике, увенчанном кокошниками, завершала перспективу Моховой улицы от Воздвиженки и замечательно смотрелась в контрасте с великолепным домом Пашкова на крутом Ваганьковском холме.

Выстроена была церковь в самый расцвет московского церковного возрождения после трудных лет невзгод и разорений Смутного времени. Тут, у стратегически важного перекрестка торговых путей, у перевоза через Москву-реку, рядом с Боровицкими воротами Кремля и устьем реки Неглинной, размещалась одна из стрелецких слобод, в которой и выстроили эту церковь – Святого Николая Чудотворца, называвшегося Стрелецким. Были и другие наименования: «что в Стрелецкой слободе», «против Боровицкого мосту у богоделен» или «у знаменской решетки» (в начале улицы стояла решетка, застава, запиравшаяся на ночь от лихих людей).

По документам церковь известна с начала XVII в., но, очевидно, была построена раньше. Каменное ее здание выстроили в 1682 г. по прошению Стремянного стрелецкого полка и освятили в том же году 19 октября. К основному четверику в 1807–1810 гг. пристроили классическую трапезную и колокольню, и до самого разрушения церкви можно было любоваться деталями и классического стиля, и московского барокко – сложным карнизом с изысканными декоративными деталями, очень красивой формы троечастными наличниками-корунами четверика церкви и изящными колонками колокольни.

Летом 1932 г. церковь Николы Стрелецкого была снесена[10]10
  В 2006 г. на сохранившейся части фундамента церкви была возведена памятная часовня.


[Закрыть].

Церковь иконы Божией Матери «Знамение» на Знаменке

Тогда же, в 1931 г., разрушили еще одну церковь на Знаменке, ту, от которой улица получила свое название – церковь иконы Божией Матери «Знамение».

Первое известное нам упоминание о церкви находилось на одном из ее колоколов, который был отлит для нее «подаянием приходских людей» в 1600 г., но, надо думать, она существовала еще раньше.

Улица Знаменка, одна из древнейших в Москве, была частью торгового пути из Новгородской земли в приокские города еще в XIII в., и, возможно, строительство церкви на этом пути было связано с поселением здесь новгородских купцов – сам праздник Знамения имел новгородское происхождение.

Когда в 1170 г. сын Андрея Боголюбского Мстислав осадил Новгород с большим войском суздальцев и дружин союзных князей, город спасла икона Богоматери, которую архиепископ вынес на крепостную стену. Стрела суздальца ударилась в икону, та обратилась к городу и начала источать слезы, и в тот же момент гнев небесный поразил наступавших. Новгородцы одержали решительную победу и с тех пор установили праздник Знамения Пресвятой Богородицы.

Церковь иконы Божией Матери «Знамение» на Знаменке. 1881 г.

В одном из известий о «воре-расстриге», Дмитрии Самозванце, появившемся в Польше в самом начале XVII в., упоминается Знаменская церковь. В протоколах допросов сторонников самозванца было записано: «Сказывал де им с пытки князь Дмитрий Мосальской Горбатой, а был он на Костроме от вора воевода: который де вор называется Царем Дмитреем и тот де вор с Москвы… от Знаменья Пречистыя из-за конюшен попов сын Митка…»

Каменное здание церкви упоминается в 1657 г., колокольня датировалась 1667 г. (она перестраивалась в середине XVIII в.).

Неисследованное и незафиксированное здание церкви было в 1931 г. снесено, и в настоящее время на его месте ничего нет – пустая заасфальтированная площадка, на которой удобно располагаются автомобили находящегося рядом Министерства обороны.

Арбатская площадь

Еще до принятия документа, направленного на тотальное разрушение Москвы, так называемого Генерального плана 1935 г., Арбатская площадь подверглась перестройке: уютная, зеленая, красивая, она начала уничтожаться.

Искажение ее облика началось со сноса церкви Бориса и Глеба, находившейся у выхода на площадь древней московской улицы Воздвиженки.

Первые русские святые – Борис и Глеб, сыновья великого князя Киевского Владимира, – были предательски и безжалостно убиты своим братом Святополком, рвавшимся к власти, недаром прозванным в народе Окаянным. Когда их отец скончался, Святополк захватил власть и сел на киевский престол, рассчитывая задобрить киевлян щедрыми подарками. Дружина, однако, не смирилась с насильственным захватом власти Святополком, и дружинники стали уговаривать Бориса силой свергнуть брата. Борис с негодованием отверг предложение дружины, и на следующую ночь наемные убийцы, подосланные Святополком, убили Бориса и его слугу, пытавшегося закрыть своим телом господина. Другой брат, Глеб, успел убежать из Киева, но смерть вскоре настигла его – по наущению Святополка Глеб был убит его слугой. Оба брата пали мученической смертью в результате борьбы, в которой Святополк, ослепленный жаждой власти, отринул все основы нравственности.

Первое известие о Борисоглебской церкви содержится в Софийском временнике в сообщении о пожаре, случившемся 28 июля 1493 г.: «…и выгоре посад за Неглимною от Духа Святого, по Черторью и по Борис Глеб на Арбате». Арбатом в то время называлась нынешняя Воздвиженка. У конца этой улицы, в Занеглименье, великий князь Василий Иванович в 1527 г. выстроил вместо старой деревянной церкви каменную. Она стояла на ратном пути, по которому московское войско проходило к западным границам, откуда Русскому государству часто грозила опасность.

Арбат и месторасположение Арбатских ворот. Слева на фото – гостиница «Столица», справа – здание трактира «Прага». 1907 г.

Арбатская площадь. 1900 г.

Храм Бориса и Глеба, что у Арбатских ворот. 1881 г.

Более чем через двести лет церковь снова начали перестраивать. Приходской священник 18 ноября 1762 г. подал прошение о перестройке, в котором сообщал, что старая церковь «от многих лет построенная, пришла в крайнее обветшание и починить ее стало неудобно».

Возможность выстроить новую церковь появилась лишь после того, как причт заручился поддержкой такого влиятельного вельможи, как граф Алексей Петрович Бестужев-Рюмин, который согласился дать средства на новую церковь. Только что восстановленный во всех своих чинах и званиях новой императрицей Екатериной II, да еще и получивший звание генерал-фельдмаршала, граф был полон надежд и стремился снова играть важную роль при дворе. Однако надежды его не оправдались: престарелый царедворец не вписывался в компанию молодых и энергичных Орловых, утвердившихся у кормила власти.

Проект новой церкви граф заказал сделать одному из лучших тогдашних архитекторов – Карлу Бланку. По этому проекту и была выстроена новая, большая, красивая церковь в 1764–1768 гг. Освятили ее 6 декабря 1768 г.

Храм Бориса и Глеба был весьма известен в Москве. В нем хранилась древняя храмовая икона – большая, с житиями, чтимая верующими, – перед ней часто совершались молебны. В церкви также находилась и икона преподобного Нила Столбенского с частицей его мощей, а также икона святого Иоанна Милостивого из соседней церкви, находившейся на углу двух Кисловских переулков – Последнего и Среднего. Замечательно было и старинное резное изображение сцены на Голгофе – Спасителя, распятого на Кресте с предстоящими ему Богородицей и Иоанном Крестителем и двух, также распятых на крестах, разбойников.

Здание церкви Бориса и Глеба, ее стройные шатер и колокольня были самыми заметными на площади и организовывали ее пространство наилучшим способом.

Снесли ее в 1931 г.[11]11
  В 1997 г. в память утраченного храма была построена часовня, расположившаяся на месте церкви Тихона Амафунтского. На том месте, где стоял изначальный храм Бориса и Глеба, был установлен памятный знак.


[Закрыть]

Такая же участь постигла церковь Святого Тихона, находившуюся несколько южнее наземного вестибюля старой, первой станции метро «Арбатская».

Это было довольно необычное сооружение. Собственно церковь состояла из двух половин-четвериков, каждая из которых завершалась куполом с небольшой главкой. Половинки эти были выстроены в разное время: северная, самая древняя, с приделами Святых Тихона и Никиты, относилась к 1690 г., а южная, с престолом Воскресения Словущего, – к 1756 г.

Церковь Тихона Амафунтского у Арбатских ворот. 1860-е гг.

Церковь была украшена тонким, изящным барельефом работы замечательного московского скульптора Г.Т. Замараева, работавшего также над украшением Останкина и многих других общественных и частных зданий города. Ему, в частности, принадлежат львиные маски над оконными проемами старого здания Университета, настолько полюбившиеся москвичам, что они были повторены во многих сотнях копий по всему городу. Есть сведения, что барельеф, находившийся на южном фасаде Тихоновской церкви, был снят с дома С.С. Апраксина на Знаменке (теперь перестроенный дом № 19).

По документам – ладанным книгам Патриаршего приказа – церковь впервые упоминается в 1620 г., однако, можно думать, что она существовала и раньше. В пожар 1629 г. «церковь Тихона Чудотворца древяна сгорела» и, вероятно, вскоре после этого была построена заново. Есть известие, что каменное здание церкви освящал 16 июня 1690 г. патриарх Адриан в присутствии царевны Софьи.

Граф Гавриил Иванович Головкин, живший неподалеку богатый вельможа, устроил над трапезной старой церкви свой домовый храм, а в 1756 г. вместо нее пристроил к южной стене старого храма новую церковь во имя Воскресения Словущего.

С постройкой второй очереди метро, когда на Арбатской площади началась значительная реконструкция и возведение еще одного наземного вестибюля «Арбатской», строителям, с благословения власть имущих, было совершенно необходимо разрушить древнюю и уникальную церковь Святого Тихона, что они и успешно выполнили в 1933 г.

С площади убрали скульптурный шедевр – памятник Гоголю работы Н.А. Андреева. По мнению идеологов новой культуры, эта статуя искажала образ великого писателя. В 1936 г. был объявлен конкурс на новый памятник, который должен был «отражать подлинный облик». Этот «облик» оказался запечатленным в статуе Н.В. Томского, установленной в 1952 г. Здесь уже не тот Гоголь, страдающий болями и бедами родной страны, а этакий чиновник, подтверждающий всем своим видом известное утверждение: «Жить стало лучше, жить стало веселее». И уже верхом бестактности является надпись на постаменте «От правительства Советского Союза»! Гоголю – от правительства!

В 1960-х гг. снесли дома там, где сейчас проходит начало Новоарбатского проспекта, уничтожили дома в начале улицы Арбат, оставив там зияющую дыру; в 1970-х снесли старинные дома на восточной стороне площади, выстроив уродливое здание советского «Пентагона», и, наконец, окончательно изуродовали площадь, прокопав под ней автомобильный туннель.

Церковь Воздвижения Креста Господня на Воздвиженке

Часто горела Москва, но такого ужасного пожара, как в 1547 г., люди не помнили. В полдень 21 июня поднялась буря, и начался пожар. «И бысть буря велика, и потече огонь, яко же молния и пожар силен и промче во един час за Неглинною огнь», – записал летописец. Горело все, что могло гореть: «И палаты, украшенные златом, и казенный двор с царьскою казною, и церковь на царьском дворе у царьские казны Благовещение златоверхое, деисус Андреева писма Рублева златом обложен и образы украшены златом и бисером многоценным греческого писма прародителей его от много лет собранных». Горели и дворцы, и избы, и церкви. Долго еще перечислял летописец потери москвичей и в заключение написал: «Сие бысть грех ради наших, в наказание нам от бога послася за умножение наших согрешений».

Церковь Воздвижения Креста Господня на Воздвиженке. 1881 г.

Царь Иван Васильевич с молодой царицей Анастасией Романовной спасался в это время в селе Воробьеве, откуда, с высокого берега над Москвой-рекой, он смотрел, как гибнет его столица, пожираемая ненасытным огнем.

Пожар начался от церкви Воздвижения, стоявшей на улице, получившей от нее свое название – Воздвиженка (с 1930 г. – улица Коминтерна, с 1963 г. – часть Новоарбатского проспекта[12]12
  В 1995 г. улице вернули ее прежнее название – Воздвиженка.


[Закрыть]). К этой церкви 20 июня, за день до пожара, пришел юродивый, почитаемый всей Москвой, – Василий Блаженный. Стал перед церковью юродивый и «плакашеся неутешно». Дивились прохожие, не зная, чему приписать горе юродивого, а на следующий день начался страшный пожар.

В то время здание церкви было деревянным. После пожара его построили из кирпича, «плинфяна», как говорили тогда. К 1701 г. оно уже обветшало, и тогда заложили новое двухэтажное здание. В 1711 г. была закончена нижняя церковь с престолом во имя Успения Пресвятой Богородицы, а верхнюю, Крестовоздвиженскую, построили только в 1725 г. – такой большой срок понадобился потому, что Петр запретил с 1714 г. все каменное строительство в России за исключением Петербурга. Освятили же церковь еще через три года – в 1728 г.

Церковь стояла в монастыре, который так и назывался Крестовоздвиженским, но с прибавлением «что на Острове». Так, вероятно, назывался бывший здесь когда-то небольшой лес среди полей.

По описи 1787 г., в монастыре были каменные настоятельские покои, братские, тоже каменные, кельи, и все было окружено оградой с двумя воротами – одни выходили на Воздвиженку, а другие в переулок. Над святыми воротами, далеко выходя на улицу, возвышалась колокольня с церковью Святого Никиты, епископа Новгородского, а около ворот стояла каменная часовня.

В 1812 г. монастырь почти не пострадал, только был ограблен и осквернен – в нижней церкви стояли лошади, а в алтаре расставили кровати для солдат. В 1814 г. монастырь упразднили и Крестовоздвиженскую церковь обратили в приходскую. Для нее вместо обветшавшей колокольни, которую разобрали, в 1848 г. начали строить новую. Материал от старой колокольни использовали при строительстве домов для духовенства – они сохранились по Воздвиженке. Сначала предполагалось построить колокольню точно на месте бывшей, но так как она далеко выступала за линию застройки по Воздвиженке, решили этого не делать, а выстроить ее несколько в глубине церковного участка. Но тут против выступил протопресвитер Успенского собора, заявивший, что новая колокольня закроет вид на «единственный по своему фасаду храм», и предложил построить ее с западной стороны, что и было сделано в 1849 г. по проекту архитектора П.П. Буренина.

Далеко видна была эта стройная, изящная колокольня, составлявшая с церковью неразрывное целое. Главный храм был необычен для Москвы: вокруг центральной башни высотой более 40 метров, составленной из трех последовательно уменьшающихся восьмигранников, были сгруппированы четыре цилиндрических объема, увенчанных небольшими главками. В облике всей постройки явно просматривались черты украинского зодчества.

В этом храме были похоронены такие значительные русские государственные деятели, как Михаил Илларионович Воронцов, принявший самое непосредственное участие в возведении на престол Елизаветы Петровны, бывший вице-канцлером, а потом и канцлером Российской империи, руководителем ее внешней политики, много сделавший для Ломоносова. Место его захоронения отмечала замечательная мраморная доска. В церкви находилась могила Василия Яковлевича Левашова, генерал-аншефа, участника многих петровских войн, в 1744–1751 гг. московского генерал-губернатора. В монастыре были также могилы князя В.Г. Ромодановского, боярина И.Ф. Стрешнева, жены известного просветителя Ф.М. Ртищева Ксении, генерал-майора Ф.М. Каменского и многих других.

Церковь Воздвижения Креста Господня памятна нам тем, что в ней 6 июня 1856 г. происходило бракосочетание писателя М.Е. Салтыкова-Щедрина с Е.А. Болтиной.

Дожил этот незаурядный храм до 1934 г., когда его снесли полностью. Сейчас на его месте какие-то неказистые сараи в глубине неухоженного двора, которые тогда использовались строителями метро, да так и остались – некуда было складывать материалы…