Текст книги "Аграрные программы российских политических партий в начале ХХ в."

Таким образом, в основе решения аграрного вопроса, по мнению основной части правых партий, лежала мысль о неприкосновенности всякой частной собственности, включая и земельную. Программы этих партий предусматривали продажу крестьянам на выгодных для них условиях казенных земель, покупку государством у частных владельцев добровольно отдаваемых ими земель и продажу ее крестьянам по доступным ценам, увеличение помощи переселенцам. Одновременно с этим в них подчеркивалась необходимость упрощения порядка продажи крестьянами своих земель, а главное – предоставление крестьянам права выхода из общины и закрепление за ними земли в качестве частной собственности. Это был курс на развитие кулачества, которое должно было стать опорой самодержавия. В этой связи руководство значительной части черносотенных организаций и партий поддерживало Столыпинскую аграрную реформу. При этом особое внимание обращалось на казачество. Так, в программном документе Союза русского народа говорилось: «Принимая во внимание много раз оказанные и теперь оказываемые России исторические услуги славным казачеством, Союз русского народа признает необходимым употребить все силы для улучшения быта отдельных казачьих хозяйств в земельном и денежном отношениях»5757
  Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в. – 1920 г.). М.: Мысль, 1977. С. 160-161.


[Закрыть].

Особенно яростно националисты боролись с социалистическими настроениями в деревне. Так, в своих прокламациях Союз русского народа и Русское собрание доказывали, что революцию делают евреи, которым она нужна в их интересах и которые и в Западной Европе в лице социал-демократов мутят простой народ. Евреи, по мнению националистов, хотели бы селиться по всем городам и деревням, чтобы крестьянам «была полная свобода продать свою землю, … чтобы у каждого крестьянина было побольше, чего продать и чего заложить, евреи понасылали по деревням… агитаторов-подстрекателей, чтобы грабили помещиков и чтобы добивались от помещиков передачи им помещичьей земли». Потом же «всю эту-то землю очень скоро евреи мало-помалу у крестьян и поскупят». Таким образом и закончится «свобода» социальной демократии5858
  См.: Общественное движение в России в начале ХХ в. С. 402.


[Закрыть].

2. «За» и «против» крестьянской общины

Часть идеологов националистов, выступающих за ослабление или даже полную ликвидацию общины, видели в ней рассадник уравнительных, аграрно-коммунистических настроений, характеризуя ее как яркий пример пренебрежения к частной собственности, прежде всего дворянской. Энергичный помещик Н.А. Павлов на II съезде объединенного дворянства высказал мысль о том, что гарантированное обеспечение крестьян наделом, практикуемое при общинном строе, приучает их смотреть на всю землю (в том числе и на принадлежащую им) как на потенциальный источник удовлетворения своих (все возрастающих) потребностей в сельскохозяйственной площади5959
  См.: Труды II съезда уполномоченных дворянских обществ 31 губернии. 14-15 ноября 1906 г. С.-Пб., 1907. С. 26.


[Закрыть]. Националист Н.Н. Зворыкин вообще был склонен обвинять в социальном, «левом» эгалитаризме не только саму общину, но ее защитников-монархистов. «Защитники общины, – утверждал он, – сами того не замечая, тянули за одну веревку с коммунистами, которые отстаивают существующую организацию уже, конечно, не ввиду сочувствия патриархальным началам, а единственно с целью помешать насаждению в России мелкой земельной собственности»6060
  Зворыкин Н.Н. Крестьянское землеустройство и необходимая аграрная реформа в России. С.-Пб., 1905. С. 61.


[Закрыть].

Впрочем, противники общины проводили четкое разграничение между общинным эгалитаризмом и собственно крестьянством, доказывая, что сельский «мир» есть некий внешний по отношению к земледельцам фактор, препятствующий раскрытию истинной природы тружеников земли. Так, лидер «обновленческого» течения в Союзе русского народа Н.Е. Марков уверенно констатировал: «Отдельный крестьянин, отдельный русский крестьянин – прекрасный, добрый, отзывчивый человек, но когда они собираются толпой, когда эту общину разные писаря поят водкой, тогда, действительно, эта община является зверем, против которого нужно бороться»6161
  Степанов С.А. Черная сотня в России. М., 1992. С. 246.


[Закрыть]. Также один из идеологов Имперской народной партии, публицист А. Новгородский утверждал: «Крестьянство не может быть социалистическим в силу своего положения и условий труда. В основе крестьянского мировоззрения лежит идея собственности, во имя которой крестьянин работает». Он считал, что в крестьянской работе имеет значение не только обилие пролитого пота и количество отработанных часов, но и сообразительность, инициативность и предприимчивость, то есть качества, которые характерны для организатора производства, владельца, а не наймита. Напрашивался вывод: в экономической сфере крестьяне, органически заинтересованные в результатах своего труда, представляют собой полную противоположность рабочим, которые совершенно равнодушны к вырабатываемым продуктам и заинтересованы лишь в количестве занятых часов. Эти логические построения вынуждали А. Новгородского требовать сокрушения крестьянской общины как явления неадекватного собственнической природе крестьянства6262
  Новгородский А. К вопросу о крестьянской идеологии// Новая Россия. Основы и задачи Имперской народной партии. С.-Пб., 1914. С. 82.


[Закрыть].

Интересна аргументация правого публициста М.М. Перовского, вознамерившегося опровергнуть известный тезис о том, что для крестьянина вся земля ничья, Божия. Такое представление, с его точки зрения, действительно укоренилось среди земледельцев, но мужики уже ставшие (при помощи Крестьянского банка) собственниками, демонстрируют совершенно обратное: они и не думают связывать свое приобретение с судьбами «мира»6363
  Перовский М.М. Независимые консерваторы. Опыт партийной программы. Диалоги. С.-Пб., 1912. С. 9-10.


[Закрыть]. Его мысли вполне совпадают с мыслями Н.Н. Зворыкина, который и само требование отчуждения земель рассматривал в качестве проявления частнособственнических тенденций как со стороны крупных домохозяев, якобы желавших усилить земельный фонд общины для эксплуатации (на полученных землях) менее обеспеченных ее членов, так и со стороны мелких общинников, показывающих поползновения к укреплению своей хозяйственной индивидуальности, которую можно противопоставить влиянию верхушки. «Где же тут стремление к коллективизму?» – задавался вопросом Н.Н. Зворыкин6464
  Зворыкин Н.Н. Крестьянское землеустройство и неотложная аграрная реформа в России. С.-Пб., 1905. С. 61-62.


[Закрыть].

Критики общины обвиняли ее в экономической неэффективности. К примеру, депутат Государственной думы от Всероссийского национального союза Н.Н. Ладомирский отмечал, что общинники возделывают землю, руководствуясь не личными хозяйственными соображениями, а мнениями «мира», выраженным в его коллективных постановлениях. Они зависят от «мирского» решения даже в области севооборотов, установления сроков начала и окончания сельских работ. «Слепой консерватизм и бесконечная рутина» – такой была его общая оценка общинной организации6565
  Ладомирский Н.Н. Разрешение земельного вопроса. С.-Пб., 1910. С. 18.


[Закрыть]. Не менее категоричным был в своих суждениях Н.Н. Шестак-Устинов. Его не устраивала медлительность общинного схода, отнимающего много времени и энергии на споры, обсуждение. По его мнению, только частная собственность способна была пробудить настоящую инициативу и защитить (в экономическом плане) слабого мужика от сильного, ведь разбогатеть самому верный способ избежать эксплуатации со стороны богатых6666
  Шестак-Устинов Н.А. Почему беднеет трудящийся люд. М., 1910. С. 21, 23.


[Закрыть].

С.А. Володимеров возложил на общину, вернее на политику правительства, старающегося любой ценой сохранить стабилизирующую и землесберегающую ее функцию, вину за провал кредитного дела и связанный с ним недостаток финансовых средств на селе. Оказывалось, что именно меры по сохранению неотчуждаемости имущества уничтожили тот гарант, который был необходим для получения кредита6767
  Володимеров С. Крестьяне и земля. С.-Пб., 1908. С 18.


[Закрыть]. Оказалось также, что община виновна в ухудшении материального положения российского крестьянина. «Через это трижды проклятое общинное землевладение, – писал Н.Е. Марков, – наш народ так ужасно, так поразительно обнищал». Общинному идеалу многие из крайне правых противопоставляли идеал крестьянина-собственника, владеющего большим количеством земли, причем настолько значительным, что вслед за Н.Е. Марковым их можно было назвать «крестьянами-помещиками», или, выражаясь словами М.О. Меньшикова «собирателями земли Русской»6868
  Степанов С.А. Черная сотня в России… С. 246.


[Закрыть].

Положительно оценивая будущность такого крестьянина, русские националисты были вынуждены искать аналогии в практике нелюбимого ими Запада, подобно лидеру Объединенного дворянства графу А.А. Бобринскому, приводившему в пример крестьянские хозяйства Западной Европы, которые после ликвидации тамошней общины стали богатеть и причиной чему, по его мнению, была «личная крестьянская наследственная собственность»6969
  Васильевский Е.Г. Идейная борьба вокруг Столыпинской аграрной реформы. М., 1961. С. 91.


[Закрыть]. Или подобно епископу Митрофану (лидера фракции правых III Государственной думы), прямо признавшему: «Пришло время заменять старое новым и заимствовать западноевропейские новшества при всем отрицательном (!) к ним отношении»7070
  Ососов А. Земельный вопрос в III Государственной думе. С.-Пб.,, 1913. С. 274.


[Закрыть].

В данном случае наметился определенный разрыв концептуальной ткани русского национализма, причем на второй план отошла и сама «русскость» правой идеологии и пронизывавший ее традиционализм. Неслучайно граф А.А. Бобринский счел возможным, рассуждая об общине, употребить словосочетание «этот типичный пережиток феодального строя»7171
  Голованов В. Земельный вопрос во II Государственной думе. С.-Пб., 1907. С. 55.


[Закрыть]. Несомненно, сами правые были уверены в том, что подобные уступки не вредят консерватизму, а делают его более эффективным в идейно-политическом плане. Однако по сути они шли на четко выраженный компромисс с либеральной идеологией. И это во многом укладывалось в общую схему столыпинской аграрной реформы, направленной на ускоренное выращивание сельской буржуазии в сочетании с умеренным конституционализмом.

При этом некоторые националистические организации, например Русская монархическая партия, признавали, что малоземелье, от которого страдали прежде всего крестьяне центральных губерний, являлось, несомненно, одним из источников их тяжелого экономического положения. Этим, по их мнению, и пользовались агитаторы-социалисты, чтобы внушить крестьянам убеждение, что будто бы для них не существует другого средства выйти из своего бедственного положения как перейти в ряды крамольников и насильственно захватывать чужую собственность. Монархическая партия, наоборот, видела в неприкосновенности имущественных прав важнейший залог здорового развития и процветания государства, прочного укрепления народной нравственности, не допуская мысли, чтобы естественный прирост населения влек за собой преступное насилие в виде… принудительного отчуждения крупных владений для удовлетворения мелких собственников. Для облегчения тяжелого положения крестьянства они предлагали другие законные и вполне целесообразные средства. Так, даже небольшой земельный надел мог бы давать гораздо больше прибыли, чем в данный период, если его обрабатывать усиленным и улучшенным образом, а также принимать общие меры к облесению, обводнению, борьбе с оврагами и песками. Однако принимать эти меры самостоятельно крестьяне не могли, им требовалась помощь и правительства, и земств7272
  Русская монархическая партия. М.: Университетская тип., 1905. С. 11.


[Закрыть].

Также Русская монархическая партия предложила провести землеустроительную и переселенческую реформы. Землеустройство должно было дать крестьянскому землевладению (при непременном сохранении неотчуждаемости крестьянской земли в некрестьянские руки) принять наиболее удобную или целесообразную, смотря по местности, форму, например, рационального расселения слишком скученных дворов. Тем же крестьянам, которые предпочтут переселиться в другие, более свободные места особенно на Востоке, необходимо это было позволить. До последнего на тот момент времени переселение, по мнению представителей данной партии, носило беспорядочный и стихийный характер, принося крестьянам не только пользу. И только в последние годы правительство наметило правильную организацию крестьянских переселений, прервавшихся в виду последней войны на Дальнем Востоке. При этом переселение должно было иметь двоякое значение, с одной стороны, оно должно облегчить центральные губернии, с другой – прикрепить к России дальние окраины посредством заселения их русским народом. Такими окраинами, по их мнению, являлись на только Северный край, Сибирь, Средняя Азия, но Кавказ, а также те южные и юго-восточные губернии России, которые, к великому для нее ущербу, находятся в руках армян, немцев и евреев. Переселение русских крестьян должно быть добровольным. Сверх того, монархисты признали «особенно желательным переселение и помещиков-дворян, так как вообще правильное сельское хозяйство возможно лишь при зрелообдуманной комбинации крупного и мелкого землевладения»7373
  Русская монархическая партия… С. 12.


[Закрыть].

Значительная часть националистов была не согласна с тем, как проводилась ликвидация общины, и была недовольна ростом на ее развалинах крупного земледевлальца. К удивлению правых аристократов он, землевладелец, все больше напоминал не маленького помещика, а маленького буржуа, получившего посредством Крестьянского банка слишком легкий доступ к дворянским землям, чей объем продолжал стремительно сокращаться без всякой крестьянской революции. Параллельно с этим ненадежный бедняк был вынужден уходить в город, отправляться в Азию, пускаться в заведомо проигрышные для него эксперименты с личной собственностью, лишая при этом барина дешевой рабочей силы в такой степени, что в мае 1913 г. А.П. Нейдгардт – видный деятель объединенного дворянства, вынужден был поставить вопрос о применении в помещичьих экономиях иностранной рабочей силы в лице корейцев и китайцев7474
  См.: Бородин А.П. Объединенное дворянство и аграрная реформа // Вопросы истории. 1993. № 9. С. 35-43


[Закрыть]. Оказалось, что основная масса дворян совершенно не готова к сколько-нибудь ускоренному обезземеливанию крестьян ни материально, ни морально. Выяснилось это и для самих незадачливых столыпинцев. Многие же вольнодумцы из правых поняли это уже давно. Так, известнейший идеолог дворянского традиционализма и по совместительству сторонник освобождения энергии предприимчивого крестьянства К.Ф. Головин еще в 1896 г. заклинал: «Оборони нас Бог в интересах бездушного производства забывать о нуждах простых людей и, слепо подражая Западу, помогать обезземеливанию мужика»7575
  Головин К.Ф. Мужик без прогресса или прогресс без мужика. С.-Пб., 896. С. 161.


[Закрыть].

Правое дворянство, сколь угодно новое и реформаторское, не в состоянии было расстаться с аграрным коммунитарианизмом, дух которого витал над всеми съездами объединенных аристократов, упорно рушивших важнейшую опору консерватизма. Даже В.И.Гурко, один из наиболее либерально мыслящих идеологов объединенного дворянства, выразил тревогу по поводу обезземеливания и пострадавших от него: «Я не могу согласиться с тем, что законы пишутся не для слабых и не для пьяных»7676
  Гурко В.И. Наше государственное и народное хозяйство. С.-Пб., 1909. С. 63.


[Закрыть]. Между тем обуржуазившийся (экономически и духовно) новый дворянин эпохи раннего дикого капитализма должен проявлять склонность к подобному подходу. К.Ф. Головин и В.И. Гурко признавали неизбежным уход в города некоторой части крестьян, но только на поле хозяйственной деятельности, тщательно подготовленное развитием промышленности, к занятиям, дающим реальную обеспеченность.

Только в глубоко консервативной атмосфере, сложившейся на съездах объединенного дворянства, могли возникать проекты, подобные проекту князя П.Л. Ухтомского, выступавшего за оземеливание части российского пролетариата путем оказания соответствующей финансовой помощи со стороны помещиков. Столыпинский перелом явно противоречил самой природе дворянского консерватизма. Потому-то объединенное дворянство из съезда в съезд наращивало критику правительства, а земские начальники на местах (обычно придерживающиеся правых воззрений) скрыто, но успешно саботировали деятельность землеустроительных комиссий7777
  Бородин А.П. Указ. соч. С. 67.


[Закрыть]. На V съезде уполномоченных дворянских обществ в 1910 г. столыпинским реформаторам было заявлено: «Правительственные мероприятия в области земельного вопроса, поскольку они касаются увеличения площади крестьянского землевладения, посредством скупки и раздробления частновладельческих земель… грозят разорением государства и выселением всего культурного слоя из сельских местностей. Закон 9 ноября 1906 г. без применения решительных мер к расширению области применения народного труда сулит образование безработного пролетариата»7878
  Труды VI съезда уполномоченных дворянских обществ 30 губерний. Санкт-Петербург, 1912. С. 5.


[Закрыть]. Разочарование правого дворянства в преобразовании институтов собственности лучше всего выражает доклад Н.А. Павлова об экономическом объединении дворянства. Выступая по инерции за объединение с мелким собственником, он в то же время признавал, что дворянству не на кого надеяться кроме себя и … техники, которая его «единственный друг и защитник»7979
  Труды VII съезда уполномоченных дворянских обществ 37 губерний. 5–11 марта 1912 года. 1912. С.-Пб., С. 229.


[Закрыть].

Правых воззрений придерживалось большинство аристократии, не способное за отдельными исключениями к быстрому переходу на интенсивный путь хозяйствования. Оно нуждалось в проведении особой правительственной политики, при которой государственные учреждения не помогали бы скупать землю крестьянам, а, напротив, способствовали бы сохранению ее в руках у «служилого» элемента. Оно не могло мгновенно сориентироваться в динамике рынка рабочей силы – ему требовалось гарантированное предложение со стороны крестьянина, привязанного к селу (в том числе и к барину) своим наделом, а не пролетария, рвущегося в город на «большие» заработки. Таким образом, российское дворянство было заинтересовано в сохранении общины, но в подавляющем своем большинстве не сознавало этого. В связи с данными обстоятельствами само правое движение было также заинтересовано в ней, ведь сословный союз помещика и земледельца являлся неотъемлемой частью традиционалистского проекта. Столыпинские же реформы разводили их по разные стороны. Хуже того, они вели к расколу внутри крестьянства, способствуя дальнейшей фрагментаризации аграрной России.

Это понимали и многие критики общины. Например, правый экономист А. Билимович положительно оценивал социальное значение общины, заключающееся в предупреждении резкого неравенства8080
  Билимович А. Землеустроительные задачи и землеустроительное законодательство России. Киев. 1907. С. 7.


[Закрыть]. Постоянный автор консервативного журнала-газеты «Гражданин» некто Серенький (псевдоним) причислял себя к противникам общины, высказывался против ее ликвидации, которая по его разумению, должна была вызвать смешение двух противоположных начал, путаницу во взаимоотношениях населения, зависть и вражду. Уже сегодня тлеет явная вражда, «заглушенная ярмом общины». «Мера логики, – объяснял Серенький, – которой меряют быт Запада, неприемлема для России. Мало ли какие бывают дефекты в организме, а трогать их нельзя!»8181
  Гражданин. 1902 г. 16 июня.


[Закрыть]

Противники общины из лагеря русских националистов начала ХХ в. сделали шаг в сторону от традиционализма, но так и не пришли к П.А. Столыпину и умеренному конституционализму, что сообщало их воззрениям опасную двусмысленность, мало помогающую в идейно-политической борьбе. Вдобавок их влияние ограничилось мощным националистическим направлением, отстаивающим принцип общинности. Его сила заключалась в убедительности известнейших правых идеологов С.Ф. Шарапова, А.Г. Щербатова, Д.И. Хотяинцева и т.д., а также в организационной активности Всероссийского Дубровинского Союза русского народа – единственной крепкой оргструктуры правых, сохранившей верность «миру».

Будучи национал-традиционалистами, защитники общины чрезвычайно ценили ее как основу русской самобытности. Так, русский экономист, военный, политический деятель (лидер Русской народной партии), издатель (выпускал газету «Русский труд») и публицист С.Ф. Шарапов называл общину «последним прибежищем русских исторических идеалов», «нравственным регулятором высшего порядка», выполняющим «первую задачу той Божией правды, которую ищет всегда русский народ» – задачу противодействия чрезмерному возвышению или чрезмерному падению отдельной личности8282
  Шарапов С.Ф. По поводу закона 9 ноября 1906 года. М., 1909. С. 88.


[Закрыть]. Также он полагал, что уже давно в наше общественное сознание брошена мысль, будто экономическому росту и благосостоянию деревни мешает не та или иная финансовая политика, а главным образом гражданское неустройство, а теперь – община. Крестьянское малоземелье он также назвал заблуждением, так как считал, что дело совсем не в поверхности землевладения и не в общинных порядках, а в вопиющем недостатке у народа оборотных средств, обесценивающем и парализующем всякий сельский труд. Поправиться и разбогатеть у нас давно уже стало нельзя от земли, можно лишь около земли, путем кулачества и эксплуатации не сил природы, а своего соседа. Такая разбогатевшая «единица» закабаляет и разоряет сотни крестьян и, в конце концов, разоряется сама. При этих условиях все начинания закончатся крахом и самый лучший гражданский строй будет «осужден на гибель, а страна – на разорение и анархию, ибо для толпы обнищавших и доведенных до отчаяния людей, не могущих уважать ничьей собственности и не видящих доброго и выгодного труда, нет «гражданского устройства», а есть лишь дикие аграрные инстинкты, умело эксплуатируемые разрушительными элементами, а затем бунты и усмирения и самая тяжелая государственная опека»8383
  Шарапов С. Финансовое возрождение России (Речь, произнесенная 9 марта 1908 г. в заседании Русского собрания в Санкт-Петербурге). М.: Тов-во типолитографии И.М. Машистова, 1908. С. 10.


[Закрыть].

С.Ф. Шарапов считал, что кулачество доходило до «полного бессердечия и жестокости, неуважения к старикам, нарушения семейных начал … и, наконец, падения веры и нравственности». Причем кулачество, особенно опасно на русской почве, которая к нему совершенно чужда. «Немец-ростовщик может быть очень мягким, сентиментальным, так как его удовлетворяет юридический аспект дела. Русский же кулак отлично знает о своей несовместимости с моральными нормами села и способен представлять только «нравственное чудовище». Он и дискредитирует, главным образом, общину, благодаря которой еще возможно хоть как-то защитить от мироеда остальных крестьян8484
  Шарапов С.Ф. К спору об общине // Собр. соч. М., 1902. Т. 7. Вып. 19. С. 29, 35, 36.


[Закрыть].

Данный автор полагал, что нравственно-психологические условия русского хозяйства совершенно противоположны нравственным условиям хозяйств европейских. На Западе после разложения общинного землевладения земельная собственность сосредоточилась в руках небольшой, наиболее состоятельной группы лиц, то есть владелец земли являлся предпринимателем-капиталистом, а безземельная часть населения – бесправной массой рабочих единиц. Землевладелец предлагает им работу за плату, размеры которой устанавливаются по законам спроса и предложения и безземельный пролетариат волей-неволей принимает эту работу. Таким образом, на Западе выработался целый класс превосходных безземельных сельских рабочих, коих еще отцы и деды успели совершенно позабыть о земельной собственности, о работе на себя. В России же после отмены крепостного права в 1861 г. крестьяне, бывшие раньше даровой рабочей силой, сделаны все поголовно землевладельцами, то есть у нашего крестьянина… явилась самостоятельная цель бытия, так как подавляюще огромная часть податной тягости ложится на крестьянскую общину (на Западе основные плательщики крупные собственники – прим. автора), оставляя на долю остальных сословий лишь небольшую часть налогов прямых и около половины – косвенных. В связи с этим в России, по его мнению, «в противоположность Западу, не существует и не может существовать класса хороших, дельных рабочих», так как даже став «иногда беспутным пьяницей, мужик предпочитает довольствоваться случайным заработком или ремеслом и сидеть впроголодь в нетопленной хате, чем соблазниться «египетскими котлами с мясом» частного землевладения». Поэтому тем предпринимателям в России, которые хотели бы завести европейское вольнонаемное хозяйство, предоставляется пользоваться единственно невыгодным отбросом сельского населения. А если бы все хозяева решили сделать это одновременно, то им бы пришлось в качестве батраков «приглашать безземельных латышей из Прибалтийского края, австрийских «гуралей», а, может быть, даже китайцев-кулиев»8585
  Русский сельский хозяин. Несколько мыслей об устройстве хозяйства в России на новых началах (С приложением 15-ти неизданных писем А.Н. Энгельгардта к А.Н. Куломзину)/ Сост. С. Шарапов. С.-Пб.: Издание М. Ремезовой, 1894. С. 2-8.


[Закрыть].

Частное землевладение, согласно С.Ф. Шарапову, стремится поработить «свободный сельский класс и воспитать из него для своих целей дисциплинированную армию рабочих». Общинное, или подворное, крестьянство «напрягает все силы, чтобы не только отстоять свое собственное землевладение и хозяйство, но, по возможности, ослабить или уничтожить частное землевладение, в котором, совершенно основательно, видит своего непримиримого врага». Исхода этой борьбы может быть два: 1) изгнание из России «землевладельческого класса» и переход всех земель в крестьянские руки; 2) обезземеливание крестьян. Оба этих варианта, по его мнению, были бы «одинаково вредными и нежелательными, как с политической, так и с культурной точки зрения», ибо в первом случае неминуемо наступит истощение почвы из-за варварских способов ведения хозяйства мелкими земледельцами, а во втором – Россия не только явится «безобразным примером западноевропейских порядков, но и далеко перещеголяет их»8686
  Русский сельский хозяин… С. 15-16.


[Закрыть].

С.Ф. Шарапов утверждал, что община способствует быстрому распространению полезных нововведений, введенное в общине (правда, всегда после напряженных раздумий) сразу же подхватывается всей массой. Он продемонстрировал это на опыте деревни Сосновка. В начале 1880-х гг. С.Ф. Шарапов изобрел плуг с великолепными техническими данными, которому была присуждена бронзовая медаль на конкурсе в уездном городе Любимове (Ярославская губерния). Несмотря на свою популярность среди крестьян, этот плуг долгое время не покупался. Но стоило только двум сосновским мужикам купить его, как через два дня было продано 5 штук, а уже на следующий год (после зимнего межсезонья) население довольно значительного района (к северу от Сосновки на 15 верст полукругом) кинулось покупать их. В итоге, плуг стали покупать даже бедняки. А ведь вначале в общине сложилась атмосфера критики, шуток. Работающих с новым плугом попросту не понимали. Вскоре же ее сменило «общественное, мирское давление»8787
  Шарапов С.Ф. По поводу закона 9 ноября 1906 года… С. 47.


[Закрыть].

Националисты выделяли такую важную особенность общины, как хозяйственная устойчивость, являющуюся мощным препятствием на пути к разорению крестьян. «Община, – отмечал С.Ф. Шарапов, – обладает тысячью орудий, самосохранения … В то же время отдельный хозяин, особенно хуторянин, страшно неустойчив. Он кивал на помещичье землевладение, которое по его мысли распылялось и обезземеливалось именно благодаря индивидуальной собственности и экономическому одичанию». Националисты, отстаивавшие общину, отнюдь не желали идеализировать предмет своей защиты. Они видели, что община деградирует, но были склонны объяснять эту деградацию условиями внешними по отношению к ней. Главной причиной падения общины они считали политику правительства. С.Ф. Шарапов утверждал, что община находится в состоянии хозяйственной деградации по причине отказа властей дать хоть какие-то средства на подъем, для которого нужны финансовые вливания, а также достаточное количество удобрений, хороших семян, племенных производителей и т. д.8888
  Там же. С. 48, 53.


[Закрыть]

Поэтому С.Ф. Шарапов полагал, что начало нашего возрождения – довольство и благосостояние крестьянской избы, вытекающее, прежде всего, из хорошо вознагражденного земледельческого труда, а это вознаграждение мыслимо единственно при работе с достаточными оборотными средствами, то есть с хорошей скотиной, плугом, молотилкой, при хорошем отдыхе, с сытной пищей, при цветущей семье, со здоровой, не замученной на работе бабой, здоровыми веселыми детишками. Никакие внешние гражданские реформы не могут этого предоставить, поэтому разрушение крестьянской общины и введение отрубного и хуторского хозяйства является только плодом недоразумения, вытекающего из нашего давнего и трудноизлечимого финансового невежества в союзе с бюрократическим высокомерием и самовластием. В связи с этим, он призывал «вернуться к благоразумию и вместо того, чтобы истощать силы государства в борьбе с тысячелетним народным бытовым и аграрным институтом, поискать и призвать серьезного экономиста, который смог бы… широко и правильно организовать народный кредит»8989
  Шарапов С. Финансовое возрождение России… С. 12.


[Закрыть].

Таким образом, С.Ф. Шарапов утверждал, что «без местного мелкого кредита оборотных средств в деревне создать нельзя». Так, кредитному товариществу, которое действовало на территории трех-четырех волостей, Государственный банк выдавал основной капитал в размере 1–2 тыс. руб. (всего на развитие мелкого кредита выделялось по 2 млн руб. в год). По его мнению, это была «капля в море», кредитное учреждение должно было обслуживать не более одной волости (в среднем 5000 жителей) и иметь капитал не меньше 50 тыс. руб. (по 10 руб. на человека). Все это, конечно же, требовало огромного количества средств. Так только для местного сельского обращения (при самых минимальных запросах) для всей России необходимо было бы 1,2 млрд руб., что ненамного было меньше общего количества денежных знаков, обращавшихся в стране. Таким образом, к уже существующим деньгам необходимо было допечатать около 1 млрд руб. «Каким путем найдет эти средства наша финансовая система, – писал он, – вопрос иной, но только та финансовая система и будет отвечать своему назначению, которая это сделает». Современная же на тот момент российская финансовая система была мало приспособлена для решения этой задачи так как «взяла себе в основание не русскую науку, не данные русской психологии и экономии, а случайные теории, возникшие в странах иного экономического склада и на почве иных экономических данных» и теперь пытается приспособить «русский экономический организм к перенесению им тяжкой операции – замене дешевых национальных денег деньгами дорогими и мировыми; если этот процесс будет продолжаться, Россия будет, в конце концов, задолжена, разорена и обезличена»9090
  Там же. С. 14.


[Закрыть].

С.Ф. Шарапов был поклонником политики Министра финансов Е.Ф. Канкрина (1823–1844 гг.), когда расчетный баланс России опирался на отсутствие внешних займов при значительном хлебном вывозе и почти запретительном тарифе на иностранные товары. Траты русских за границей также были ограничены. При таких условиях, по его мнению, наш расчетный баланс был превосходен, Европа постоянно нам приплачивала и драгоценные металлы приливали в Россию. Таким образом, деньги создавались на почве земледелия и с ним в полной гармонии находились промышленность и торговля. С.Ф. Шарапов считал, что разорило дворянство не отмена крепостного права, а радикальная ломка старых кредитных учреждений и денежной системы. К тому же выкуп выдавался выкупными свидетельствами, которые помещики вынужденны были продавать по пониженным ценам, теряя при этом до 38 % их стоимости. В результате этого земли начали уходить из рук дворянства за невозможностью организовать и вести хозяйство без денег. Создававшиеся акционерные земельные банки и Общество взаимного поземельного кредита (Золотой банк, то есть основанный на золотой валюте) разорили лучшие губернии. Основанный во времена Александра III Дворянский банк появился слишком поздно и его ссуды пошли не на развитие, а на погашение уже сделанных долгов (частных и ипотечных). Крестьянский банк, в свою очередь, превратил крестьян в должников, заставив их опустошать «когда-то культурные земли и быстро становиться несостоятельными»9191
  Чем спасти дворянство? (Записка представленная в Особое совещание по дворянскому вопросу редактором-издателем «Русского труда» С.Ф. Шараповым). Год издания не указан, Паровая типолитография М. Розеноера. С. 2-3.


[Закрыть].

Одному из правых идеологов А.Г. Щербатову община была мила еще и тем, что семьи, соучаствовавшие в распоряжении землей, в рамках общины устанавливали между собой определенные соседские бытовые отношения. Он предупреждал, что в случае чрезмерной концентрации земли новые хозяева потребуют разрешения всех возникающих проблем на основе формального права, с применением силы, а не дружественного соглашения9292
  Щербатов А.Г. Земельный вопрос. М., 1906. С. 61.


[Закрыть]. Вот это полностью соответствовало патриархальному менталитету консерваторов, не покушавшихся на принцип неприкосновенности собственности, но желающих смягчить формализм юридического подхода «полюбовным», «семейным» соглашением. «Семья, – считали П.Н. Семенов и А.А. Салтыков, оппонирующие реформаторам, – есть продолжение личности хозяина». Само слово «собственность» является новым переводным, пришедшим с Запада, где в условиях раннего капитализма и стесненности земельного пространства выдвинулся «внешний момент – момент индивидуального господства личности над вещью» (фр. propriete, нем. Eigenthum). «Русский же народ называет собственность вотчиной, батьковщиной и отцовщиной, как бы подчеркивая в своем правосознании семейный момент собственности»9393
  Семенов П.Н., Салтыков А.А. Крестьянский банк и будущность русского народа. С.-Пб., 1907. С. 28.


[Закрыть].