Текст книги "Как кота вы назовёте"

Глава 14

Паштет времени даром не терял. Он не пошёл туда, где было светло и где были люди. Кота потянуло туда, где людей не было, а видел-то он всё нормально и без света. Попробовав на вкус мокрое дерево (ему не понравилось), он стал исследовать пространство под диванами и вдруг стало светло. Котяра хотел перебежать под другой диван, наверное, надеясь, что с ним поиграют и вдруг почувствовал, что застрял. Свет потух. А потом хлопнули двери. Ни вперёд, ни назад он подвинуться не мог. От обиды кот заорал.

Сашка убежал в «свою» комнату, где стоял подключенный «как надо» компьютер и моргал огоньками Wi-Fi роутер. Мы вчетвером продолжали ужин. Тесть раскраснелся и, захмелев, балагурил. Тёща – наоборот: была мрачнее тучи и молчала, что-то обдумывая. Причём её мысли были настолько важными, что она не пресекала наполнение Анатольевичем наших рюмок по мере их опустошения и даже пару раз с нами выпила сама.

– Что это? – вдруг спросила она, приложив указательный палец к губам.

– Я знаю, кто это! – радостно сказал я.

Кира, вздохнув, встала и пошла на вопли кота. Я поспешил за ней. Мы быстро нашли источник шума и наклонились, чтобы оценить масштаб проблемы.

– Значит договорились: «1» – она нас слышит, «0» – она нас не слышит, – шепотом сказал я.

– Хорошо, – сказала Кира.

Приподняв край тяжеленого дивана мы выпустили Паштета на свободу. Кира принесла целый пакет с ёлочными игрушками. Анатольевич достал откуда-то гирлянду, перемотанную изолентой в нескольких местах. Но перед началом процесса украшения ёлки, я сказал, что пойду покурю, чтобы потом не прерываться. Кот крутился на кухне под ногами тёщи.

– Лёш, я пойду прилягу. Что-то голова заболела, – сказала мне Кира и пошла на второй этаж.

– Отдохни, конечно. Я покурить выйду.

– С тобой всё в порядке? – спросила её Тамара Борисовна.

– Да, мам. Сейчас полчасика полежу и помогу нашим мужчинам ёлку украсить.

– Алексей, можешь курить на веранде – там меньше дует. Вот, возьми баночку под пепел.

Наверное в моих глазах было настолько много недоверия, что тёща повторила: «бери!».

– Мне с тобой поговорить надо. Пошли?

– «Что же она попросит взамен? За право курить не просто на крыльце, а на веранде?» – Крутилось у меня в голове.

Накинув куртки мы вышли на веранду и хозяйка дома сказала:

– Я начну с конца: ту, вторую ёлку надо украсть! Я весь вечер об этом думала. Это – единственный вариант.

– Зачем???

– Во-первых, на ней ваши отпечатки пальцев. Во-вторых, если сегодня ночью ничего не произойдёт, то все подумают, что это не наркоманы, а кто-то из своих, из поселковых и начнут поиск заново. А тут и искать особо нечего. Потому, что (и это, в-третьих), где кроме нас, сейчас на нашей улице два мужика в доме? Нигде! Я-то знаю! Всё! Ловушка захлопнулась! А потом захотят сверить следы с отпечатками обуви. И тогда – точно всё!

Предельно спокойно я сказал тёще, что отпечатки пальцев на ёлке оставить очень сложно, и вообще уже полчаса с неба сыпется то ли дождь, то ли снег, так что там уже ничего нет. Наркоманы могли другое дерево срубить, или ещё как-то деньги найти (отняли у случайного прохожего, например), а мужики в стаях разной численности могли водиться где угодно, например, на следующей после нашей улице.

Мы вернулись в тёплый дом. Я, крикнув снизу, поинтересовался здоровьем супруги, услышал, что всё нормально и пошёл в комнату где были ёлка и тесть. Тёща сказала, что ей нам помогать некогда и приступила к приготовлению пирога с названием «Шарлотка».

Тесть моргнул мне глазом и спросил в полной тишине:

– Так в каком он сейчас отряде?

– В третьем. Потише говори, чтобы нас не услышали, – сказал я таким «шёпотом», чтобы нас услышали.

Тут же мне пришла СМСка: «1. Сам говори тише».

– А медкомиссию он уже прошёл?

– Здесь проблем нет. Зафиксировали небольшое ожирение, но там скинуть надо всего полкило. Это не проблема. Так, давай сюда гирлянду проведём. Тут уже много красных.

– Давай ты с этой стороны заводи провод, а я на табуретку поднимусь. А в чём проблема?

– В имени была, прикинь! Держи вот здесь. Он по документам – «Шерхан».

– И что? Подавай сюда. Вот. Так. Нормально?

– Как что? Он должен быть чисто русским котом. Ну вот – Гагарин. Сразу понятно, что русский. Или Белка и Стрелка. Русские. Так, давай сюда. Нормально?

– Да. А что «Шерхан»?

– Шерхан. Первый слог Шер. Ты знаешь кто это?

– Певица вроде. Сюда зелёный?

– Да. Шер – певица, армянского происхождения. Полное имя – Шерелин Саркисян. А второй слог – вообще «хан». Это древнемонгольский титул. А в целом– Шерхан.

– Это из сказки про Маугли?

– Да, но только это – не русская сказка. Её Киплинг написал, а он англичанин. Когда майор из той самой структуры (ну я тебе говорил) приезжал, то он сразу сказал: никаких шерханов. Давайте простое, всем понятное имя. Если будет немного прикольное – вообще здорово. А документы поменять для них, сам понимаешь, – плёвое дело. Они вон шпионов готовят. А тут кот. Так. Вроде всё.

– Нет. Давай вот эту – сюда. Так лучше? Жалко, что Томе нельзя рассказать.

– Виктор Анатольевич! Мы же договаривались!

– Да понял я. Понял. И зови меня по имени… Нет. Зови Анатольевич! Лады?

– Договорились. Включаем?

Мы включили гирлянду. Получилось вроде неплохо.

– А как напарника его зовут? Их же двое в отряде?

Я опешил. Это мы не обсуждали. Надо быстро придумать второе имя. Пауза затягивалась и я ляпнул:

– Да, их двое. Второй – Уксус.

– Нормально. Паштет и Уксус.

– Надо женщинам показать. Прежде, чем шарики будем вешать.

На кухне заработал миксер и мне пришла СМСка: «0». Я сказал тестю, что позову их обеих и что заодно быстро перекурю. Подойдя к лестнице на второй этаж, я позвал Киру и когда её голова появилась наверху, попросил её пройти посмотреть, нормально или нет мы повесили гирлянду. Спускаясь по лестнице Кира платочком промокнула глаза и спрятала его в карман джинсов.

Я заглянул на кухню и сказал:

– Тамара Борисовна, посмотрите, как мы гирлянду повесили.

– Как повесили, так повесили. Что мне там смотреть? Мне пирог надо готовить.

Первый этап был пройден. Зерно сомнений было посажено. Следующим шагом должно было быть подключение «тяжёлой артиллерии» – нужно было документально подтвердить хоть что-то из сказанного. Я курил на веранде и оттуда отправил СМС Кире: «набери меня, ничего не говори в ответ и не отключайся».

Раздался звонок моего мобильного. Я не сразу ответил, а когда ответил, то говорил тихо: акустика между верандой и кухней была отличной.

«Да… Да я знаю… Из первого отряда?… Он ещё 28-го числа выбыл… Центрифугу (маленькую) он прошёл… давно – его хозяева до отъезда возили… точную дату не знаю… Большую – нет… когда? … я не знаю… самое раннее второго… в Звёздный городок?… нет не был… Высылайте… Нет не дома… Адрес? Минуту…

Я открыл дверь и отведя телефон в сторону от лица спросил тёщу громким шёпотом: «Какой здесь адрес?». Она назвала. Поблагодарив её и закрыв дверь, мне оставалось повторить услышанное в трубку и можно было отключаться. Сразу вернуться в дом у меня не получилось: нужно было занести адрес в «контакты» – они ещё были должны пригодиться.

Проходя мимо кухни где тёща сердито сопела, выливая тесто в специальную форму для выпечки, я помахал ей рукой с телефоном и сказал:

– С работы звонили.

– Я так и подумала.

Когда я пришёл в «большую» комнату, Кира и её папа уже развесили шарики по ёлке. И супруга, стоя на табуретке, украшала новогоднее дерево мишурой и «дождиком». Паштет спокойно, даже подрёмывая, просидел на диване первую часть этого процесса, но мишура и «дождик» вызвали у него интерес. Он подошёл к дереву, схватил зубами кончик блестящей мишуры и дёрнул её. Кира закричала, ёлка пошатнулась, кот ринулся под диван. Но всё обошлось: никто не упал и ничего не упало. Анатольевич куда-то сходил, принёс моток синтетической верёвки и мы закрепили ствол дерева, сделав растяжки. На крик Киры пришла из кухни тёща. Она осмотрела ёлку и сказала:

– Я ожидала худшего. Заканчивайте, уже десятый час.

– Надо ложиться спать, – поддержал я. – Мне ещё по работе надо кое-что сделать.

Тёща кинула на меня взгляд и пошла обратно на кухню, бросив через плечо:

– Витя, пошли со мной.

Родители Киры надели свои пуховик и бушлат и вышли на улицу. Мы с Кирой и пойманным Паштетом зашли к Сашке пожелать ему «спокойной ночи», я попросил его написать мне пароль для выхода в Интернет и мы поднялись на второй этаж. Кира уже застелила один из диванов и можно было ложиться спать. Кот, похоже, устал за день и переносил его перемещение довольно смирно. Он был помещён Кирой на свой коврик на полу, но, фыркая от возмущения, демонстративно перебрался на один из двух свободных диванов. Я прицепил его поводок к деревянной балке поближе к его новому месту дислокации и достал ноутбук. Нужно было кое что подготовить. Да и работающая духовка на кухне, как-то напрягала. Тёщи с тестем всё еще не было. Подключившись к Сети, я минут через десять уже выписывал нужные мне адрес и телефон.

В это время вернулись родители Киры. Анатольевич закрыл на задвижку входную дверь и ушёл в комнату с ёлкой, тёща сразу подбежала к духовке, открыла дверцу, но посмотрев на свой пирог уже спокойно её закрыла и снизу спросила:

– Алексей, вы там ещё не спите? Можешь спуститься?

– Иду.

– Вот и всё! – сказала мне шёпотом Кира. – Она всё поняла. Что сейчас будет?!

– Ничего. Она бы не звала меня шёпотом.

Я спустился вниз и присел на табуретку на кухне.

– Ты не передумал по моей просьбе? По ёлке.

Она опять говорила шёпотом. От кого она скрывается? Ей наверняка известно, что Кира всё слышит. Не от Сашки же – ему всё это «по-барабану». Значит от Анатольевича. Почему?

– Нет. Я же всё объяснил, – сказал я.

– Витя тоже отказался. Он даже запретил мне тебя об этом просить. Но я всё-таки надеялась на твоё благоразумие. Что же, нет – так нет. Значит, завтра нас ждёт очень интересный день.

– Всё будет хорошо.

– Ну-ну. А больше ты ничего мне рассказать не хочешь?

– Пока нет. Может быть позже.

– Ну тогда – спокойной ночи!

– Спокойной ночи!

Глава 15

Ночью я проснулся от того, что меня трясла Кира:

– Лёша! Вставай! Тревога, они пришли!

– Кира, спи. Как пришли, так и уйдут. Они – такие. Туда-сюда, туда-сюда…

Я снова уснул.

– Лёша! Подъём! Наркоманы пришли за ёлкой.

– Хоть за пальмой… Ляг на другой бок и спи…

– Лё-ё-ёша-а-а! Ёлку забирают! Вставай!

– Пусть забирают, мы завтра другую принесём. Их там в лесу много.

Наконец я перешёл из лежачего положения в сидячее:

– Кто там мог прийти? Мы – здесь.

– Я не знаю, вон папа уже выходит. Вставай, Лёш!

Анатольевич, подгоняемый тёщей, действительно, уже пытался внизу засунуть голую ногу в сапог. Я понял, как в разы повысить мобильность нашей Армии: нужно солдат призывать с жёнами. А пока – надел футболку, брюки и побежал вниз. Тесть, уже в куртке, выбежал на улицу.

– Не лезь на рожон! Дождись меня! – крикнул я ему в спину.

Тёща путалась под ногами, снимая с вешалки свой пуховик. Сверху сбегала по лестнице Кира. Обувшись, на ходу надевая куртку, я выбежал в холодный воздух ночи. Увидел лопату, торчавшую в куче песка, прихватил её, на всякий случай, с собой и ускорился. Шёл небольшой снег, уже припорошивший землю.

Около дома, как оказалось, принадлежащего неким Черноземцевым была «движуха». Несмотря на горящее уличное освещение, там мелькали лучи фонарей и было человек пять. Тесть «оторвался» прилично и я припустил бегом. Из дома между мной и эпицентром событий выбежала женщина с топором в руке и быстро направилась к месту брошенной мной и Анатольевичем ёлки. За мной по улице бежала тёща, за ней – Кира.

Когда я, запыхавшись, прибежал в толпу, то быстро понял, что никого пока «дубасить» лопатой не надо. На краю дороги с трудом стояли два пьяных мужика (один значительно моложе другого) в расстёгнутых куртках поверх формы железнодорожников. Их взяли в полукруг две женщины (одна – Наташа, а вторая та – с топором, чуть меня опередившая), которые не умолкая, верещали про «проклятых наркоманов» и два мужика пенсионного возраста, явно – местные, с которыми поздоровался за руку прибежавший Анатольевич.

– Ну, что? Кто старший? Докладывайте! – не знаю почему и зачем, сказал я.

– Вот они! – подошла ко мне, Наталья. – Я их как только увидела в окно, то сразу поняла – они!

– Нам Наташа позвонила, как мы договаривались, вот мы с Николаевичем и пришли – сказал один из местных аборигенов.

Прибежала тёща и с удивлением смотрела, как я принимаю доклады.

– Дальше, – сказал я.

– Мне тоже Наташа позвонила. Я топор взяла. Вдруг понадобится.

Я обвёл взглядом тестя с тёщей и подбежавшую Киру.

– Так, с вами мне всё ясно, – и спросил окружённых железнодорожников. – А вы что скажете?

– Да это какие-то сумасшедшие! Мы Коляна домой доставили и домой пошли… – ответил тот, что помоложе.

– А Вы сами-то кто такой? – спросил менее трезвый, но более старший по возрасту «задержанный».

На меня посмотрели все.

– Я заместитель начальника общественного совета при администрации городского поселения по вопросам общественного порядка и делам молодёжи. К нам поступил сигнал и мы сразу отреагировали. Правильно я говорю? Был сигнал, гражданочка?

Я показал рукой ладонью вверх на Наталью.

– Был! – ответила она. – Конечно, был. Я когда к Томе зашла…

– Детали не нужны. Вы подтверждаете? – я показал ладонью сначала на тёщу, потом – на тестя.

– Да, – ответила тёща.

– Подтверждаю, – сказал тесть.

– Рассказывайте, как вы здесь оказались? – строго спросил я «задержанных».

Из их рассказа стало ясно, что они – тесть и зять (прямо, как я с Анатольевичем). Старший -машинист электропоезда, младший – его напарник, помощник машиниста. Отработав последнюю смену в этом году, они вместе с каким-то Коляном «сообразили на троих» в кафе около железнодорожной станции. «Сообразили» так, что сам идти Колян не мог. И они взяли такси, прямо там у станции. Сначала должны были завезти «слабое звено», а потом таксист должен был отвезти домой их (они с семьями жили в одном доме, но с отдельными входами). Но Коляну в машине стало плохо и таксист – … (цензура) дальше их везти отказался. Они дотащили Коляна до двери его дома и пошли домой пешком. Проходя мимо «ничейной» ёлки, железнодорожники, зная, что их ждут дома «разборки», решили что надо её взять и дома сказать, что всё это время они не пили, а искали её (ёлку). И когда они стали вытаскивать трофей на дорогу повыскакивали «эти сумасшедшие».

Всё было ясно. Я спросил:

– Где проживаете?

Они назвали какой-то адрес, который мне, как «заместителю начальника..», наверное, полагалось знать. Я сделал вид, что задумался. Тётка, которая была с топором, стала перечислять имена каких-то людей, которых она знала на той улице и наконец ей удалось найти общих знакомых с железнодорожниками. Пока она болтала, тёща, повернувшись, как будто на что-то смотрит за моей спиной, сквозь зубы тихо сказала: «это рядом».

– Ладно, – сказал я командным голосом. – Мы все знаем, что это тут недалеко. Можно, конечно, вызвать полицию и оформить вас за нахождение в общественном месте в нетрезвом виде.

– Не надо, – сказал «молодой» железнодорожник.

– Но нам тоже в конце года не нужно показатели портить, – продолжал я. – Поэтому, рысью домой! И больше не шляйтесь в таком виде по улицам! Ясно?

– Ясно. Спасибо!

– А с ёлкой что делать? – вдруг спросила Наташа.

Тёща посмотрела на меня, я – на неё.

– Как что? Это – незаконная вырубка. Но дерево обратно не посадишь, а у нас – показатели. Пускай забирают и домой. Все свободны.

Я повернулся и первым пошёл домой, уши уже замёрзли, да и ноги тоже.

– Какой ты у меня, оказывается, большой начальник, – сказала улыбаясь Кира, оперевшись на мою согнутую в локте руку.

Я оглянулся. За нами шли родители Киры. Анатольевич растирал рукой уши. Тётка с топором, свернула с дороги к себе домой. Железнодорожники быстро (с учётом их состояния) уносили ёлку. Ни местных мужиков, ни Натальи уже не было видно.

Когда я проснулся утром, Киры рядом уже не было. Паштет лежал на другом диване, положив морду на лапы и прищурившись молча (!) смотрел куда-то перед собой. Одевшись, я спустился вниз и прошёл на кухню. Кира с отцом пили кофе и о чём-то тихо разговаривали. Мы поздоровались, я сходил умыться и почистить зубы и снова пришёл на кухню. Сверху раздалось пока не громкое, но уже требовательное мяукание.

– Иду уже! Иду, – сказала Кира.

Она поставила мне чашку с кофе, взяла банку подогретого корма и пошла наверх к коту.

– А где Тамара Борисовна? – спросил я.

– К соседке ушла. Как там твоя должность называется? Как ни пытался утром вспомнить – так и не смог. Бери пирог, ешь, – тесть поднял салфетку под которой на тарелке была «шарлотка».

– Да я сам теперь не вспомню. Пытала вчера?

– А то! Как ты и сказал, мне удалось отбиться только тем, что у меня допуск к Гостайне был, а у неё нет. Хотя причём здесь «был»? Он либо есть, либо его нет. Но пока прокатило. Какие планы на сегодня?

– Мне надо в ваш торговый центр сходить. Я вчера посмотрел, он сегодня работает до 18:00.

– Да какой там! Часа в два всё закроют, а некоторые магазины вообще не будут даже открывать. А чего тебе там надо?

– Распечатать несколько листов бумаги и купить большой конверт.

– Это там есть. Хочешь я схожу?

– Слушай, Анатольевич, а у тебя нет здесь знакомых с чёрной «Волгой» и «чёрными» военными номерами? Короче, мне нужно сделать как бы доставку пакета документов из Госкосмоса. В идеале, конечно, машину бы спецсвязи найти. Но даже не мечтаю об этом. И водитель нужен, которого Тамара Борисовна в лицо не знает. Если в военной форме – просто супер будет.

Он задумался.

– Дай позвоню. Это ведь не надолго всё нужно?

– Нет. Приехал, отдал конверт, козырнул, уехал.

Тесть пошёл в «большую» комнату, где лежал его мобильный телефон, сделал несколько звонков и вернувшись сказал:

– Значит так. Есть «Волга», но не чёрная, а серая. Её хозяин уже пьян, но у него есть сын, который трезвый и готов сесть за руль. Военной формы у него нет, но он работает в охране и у него есть чёрный костюм, галстук и белая рубашка. Он готов хоть сейчас переодеться и выехать, но хочет за это бутылку коньяка. Номера на машине обычные, но у него есть друг у которого на стене в гараже висят разные, в том числе военные номера. Друг может дать их на прокат, но хочет за это бутылку водки.

– Просто супер! Соглашаемся и расходимся: я – печатать документы, ты – насчёт машины. Потом пересечёмся, я отдам бутылки и бумаги и возвращаемся ждать доставку.

– Нет. Пойду я. Один. Распечатаю бумажки, куплю конверт и запечатаю в нём документы. Это всё – в торговом центре. Коньяк с водкой – куплю там же. Туда же подъедет машина. Отдам конверт с бумагами и бутылки. Ты будешь у неё на виду. Значит сделать бумаги сам не мог. Всё. Но нужна легенда.

– Какая?

– Куда я «попёрся»?

– Давай в аптеку! Я Паштету на праздничный стол капли валерьянки купил. Они у меня в бардачке лежат. Про них никто не знает…

– Лёша, уже кое-кто знает! Я, например, – сказала Кира на втором этаже.

– Блин! – я обхватил голову руками.

Тесть рассмеялся. Кира спускалась по лестнице с листочком бумаги:

– Пап, если в торговый пойдёшь, купи мне вот эти таблетки. Голова второй день болит.

Вопрос с «легендой» решился сам собой. Тесть взял принесённые мной «флэшку» и деньги и ушёл.

Я курил на крыльце, стряхивая пепел в выданную мне баночку. Кира стояла рядом. На часах стрелки показывали начало одиннадцатого. Погода была пасмурной. То начинался, то прекращался мелкий снег. Пришла какая-то возбуждённая Тамара Борисовна. Мы поздоровались. Она хотела что-то сказать, задержав взгляд на баночке в моих руках и даже набрала воздух, но выдохнула и сказала:

– Алексей, пожалуйста, ты как докуришь, заходи сразу в дом, будь добр!

– Мам, что случилось? – спросила Кира.

– Где мне красную скатерть взять? Ума не приложу! У вас нет?

Она импульсивно зашла в дом. Кира устремилась за ней. Естественно, я сразу затушил сигарету и тоже прошёл в дом. Там уже было не так тихо!

– Они в одиннадцать придут!!! Понимаешь? – фактически кричала тёща на кухне.

Я аккуратно выглянул.

– А вот и мистер Зорро! Который, как известно, появляется из ниоткуда. Но главное, что он всегда помогает народу в трудные времена! Где Ваша маска?

– Что случилось? – спросил я.

– Что случилось? А ничего, пока не случилось! Про появление честного и справедливого чиновника в Администрации уже весь посёлок знает. А он меня спрашивает «что случилось?» Я думаю, что и сам Глава администрации уже знает, что по ночам его тайный заместитель вершит честный и справедливый суд. Пьяных в полицию не сдаёт. Ёлка нужна? Пожалуйста! В полиции тоже, наверное, сейчас обалдевают, что есть целый заместитель Главы по вопросам общественного порядка. Действует тихо и незаметно, как партизан. Никто его раньше не видел, а он есть! А живёт он у Тамары с Витей! Что дальше? Правильно! Все – к Тамаре. Пусть герой поспит немного: устал небось в трудах своих праведных. А к одиннадцати приходим. Все. Расскажем ему о своих проблемах!

Тёща налила себе воды из крана и залпом осушила чашку.

– Это Наташка растрепала? – спросила Кира.

– А кто ещё? – Вопросом на вопрос ответила тёща и спросила меня. – Что теперь делать будешь?

– Всё будет хорошо. Будут вопросы – отвечу. Но я уверен, что их не будет много.

– Тебе что стол готовить со скатертью и графином, чтобы встречи с населением проводить?

– Нет, – я засмеялся. – Если кто-то придёт, я на улице с ним поговорю. Пойду побреюсь, утром не брился, так к вечеру щетина вылезет.

– Ты давай там побыстрее, к одиннадцати люди придут, – напомнила Тамара Борисовна.

– Лёша, точно всё нормально будет? – спросила Кира.

Ответив супруге утвердительно, я пошел в ванную удалять растительность на лице. Вдруг прозвенел дверной звонок. Через несколько минут в ванную постучали. С остатками пены на лице, открыв дверь я увидел растерянную тёщу.

– Алексей, тебе конверт из Госкосмоса на машине доставили. Сказали вручить лично в руки.

– О, молодцы! Быстро в этот раз. Спасибо. Положите куда-нибудь сюда, пожалуйста.

Закончив водные процедуры, я с конвертом поднялся на верх, вскрыл его, поставил на вложенных документах произвольную размашистую подпись (главное: на всех получилось одинаково), побрызгал лицо одеколоном и спустился вниз. В «большой» комнате работал телевизор и слышались голоса Тамары Борисовны и Киры. Я решил покурить (предыдущий раз мне это не дали) надел куртку и вышел на крыльцо. Документы мне пришлось, как бы «забыть» на столе на кухне в углу стола.

А там были три листа, якобы, на «бланках» госкорпорации:

– письмо о переводе 30 декабря… года кота Паштета из Третьего резервного отряда в Первый основной отряд животных-космонавтов и назначения его напарником кота Уксуса;

– приглашение-пропуск на третье января… года в Звёздный городок кота Паштета и одного сопровождающего для проведения испытаний воздействия штатных величин перегрузок на участках выведения и спуска космического корабля «Союз-ТМА»;

– направление на испытание третьего января… года кота Паштета из Первого отряда животных-космонавтов на центрифуге ЦФ-18 с целью проведения физиологических исследований и тренировок перед полётом в Космос в условиях регулируемых по величине и направлению перегрузок и изменяемого микроклимата (давление, температура, влажность и газовый состав) в кабине, с максимальным размером перегрузок – 4 (четыре) единицы.

Конверт я положил сверху этих «документов». Стоя на крыльце, я увидел, как в калитку зашёл Анатольевич. Он бодро зашагал к дому, но вдруг раздался скрип тормозов и напротив ворот остановился полицейский УАЗик. Тесть остановился и смотрел, как из него вылезает, в расстёгнутом бушлате сотрудник правоохранительных органов, надевая на ходу шапку с кокардой. Под мышкой у него была папка.

– Здорово! – крикнул тесть, – Ты к нам?

– Здорово, Анатольевич! А к кому ещё? – ответил тот.

Полицейский отодвинул немного створку ворот и протиснулся в образовавшуюся щель. Обратно ворота он не поставил, а сразу пошёл к крыльцу. По пути он достал телефон и сфотографировал номера нашей машины. Перед крыльцом тесть и полицейский встретились, пожали друг другу руки и молча подошли ко мне.

– Здравствуйте! – сказал сотрудник. – Вы – Алексей?

– Здравствуйте, товарищ лейтенант! Да, – ответил я.

– Я участковый инспектор. Хотел бы с Вами поговорить.

– Давайте.

– В дом не пригласите?

– Не я тут хозяин.

– Заходите, конечно. На кухне удобно будет? Или в зал? Где лучше? – суетился тесть.

– Мне всё-равно, – сказал офицер. – Главное, чтобы столик был, на нём протокол оформлять будем.

«С порога протоколом пугает. Ничего, посмотрим ещё», – подумал я. Мы втроём, вошли в дом. Лейтенант сняв шапку, сел за стол. Он был небрит, и вообще весь какой-то мятый. Я взял «документы из Госкосмоса» с конвертом и отнёс их в комнату с ёлкой, где женщины смотрели телевизор. Паштет брюхом вверх лежал на руках у тёщи и та почёсывала ему живот.

– Ого! – вырвалось у меня.

– Сама в шоке! – сказала мне Кира.

Я бросил бумаги на край дивана и вернулся на кухню.

– Для начала, могу я посмотреть Ваши документы? – спросил участковый.

– А я Ваши?

– Лёш, ты чего? Это же Мишка, наш участковый. Я его знаю, – сказал тесть.

– А я тогда – Лёшка, твой зять. Меня ты тоже знаешь. Обойдёмся без документов?

Лейтенант хмыкнул и сказал:

– Гражданин прав. Пожалуйста.

Он мне показал удостоверение, после чего пришлось сходить наверх за барсеткой, чтобы дать ему паспорт. Участковый достал из папки лист бумаги и выписал мои данные. Потом был долгий разговор, в котором лейтенант пытался представить мои действия, как мошеннические и задавал вопросы соответствующе, я долго на них отвечал подбирая каждое слово перед ответом, а потом сам спросил:

– А вообще хищение-то хотя бы было? Есть пострадавший с заявлением?

– Пока не установлено. Разбираемся. Не переживайте. А представляться чужой должностью на моей «земле» не надо. Не допущу я этого.

– Не чужой, а заведомо несуществующей! А это – две разные вещи. Я раньше на детских утренниках вообще под Деда Мороза «косил» и ничего, не привлекли.

В общем, мы с лейтенантом друг другу не понравились. Но не имея оснований меня ни задержать, ни хотя бы оштрафовать, он ушёл. Видел бы он «документы из Госкосмоса», которые лежали в соседней комнате…

Ожидаемые тёщей толпы «ходоков» в 11:00 не пришли. А где-то минут через десять пришла Наташа. Она была одна. Мы поздоровались. Услышав её голос, тёща избавившись от Паштета, быстро пришла в коридор.

– Ты чего гостью на пороге держишь, Алексей? Заходи, Наташа. Чай с пирогом будешь?

– Нет, спасибо. Тома, а я-то обрадовалась, что теперь «свой» человек в Администрации будет. Жалко. Вы бы, Алексей, там порядок точно навели. Вон как эта пьянь Вас слушалась.

– Угу, – поддержал я разговор и не стал говорить соседке, что она сама, как солдат-новобранец была готова выполнять приказы, не особо задумываясь: «зачем?».

– Ну, ладно, я пойду. С Наступающим Вас! Здоровья!

– И Вас тоже!

Закрыв за ней дверь, я спросил тёщу:

– А зачем она приходила?

– Она сказала «приду», вот и пришла.

– А зачем?

– Так если бы она не пришла, я бы сказала «обещала прийти, а сама не пришла».

– Логично.