Текст книги "Диалог о Стене. Любимые песни гуннов"

7

– Я что подумал: все такое, какое есть, потому что на самом деле никто просто не знает, что все то же самое может быть другим. И Москва бдительно следит, чтобы такое положение никто не мог изменить. Это и объясняет, почему всей фантастике здесь разрешено быть только их. Одни и те же условия, повторенные в поколениях. А сказать некому.

– Как интересно: я слышал, русская идеология запрещена уже в самой их конституции. Вообще любая идеология. Но мне скажи. Мне можно.

– Ну, смотри. Всегда и везде было такое явление, как Человек У Кормушки. Это феномен, который еще ждет своего Гомера. Все такое, какое есть, и почему не может быть другим – вопрос на уровне культур бронзового века, если взять в процентах: дело в том, что не важно, сколько бы миллиардов из своих 30 та или эта республика Русси ни отдавала и сколько бы поколений это ни длилось. На самом деле, конечно, это тоже важно, это как выход из кармы одних и тех же превращений, но не важно, сколько отдают: 20 миллиардов, 15, 10, 5, 1 или ничего; и сколько бы нефти той же самой республики Москва себе ни вывозила: 97%, 90, 50, 25, 3 или один чайник, – у него, у нашего героя с Большой Кормушки, ничего не изменится. Вообще ничего. В чем и суть сюжета. Что бы ни произошло с кошельком республики или феода, его кошельку от этого ни жарко, ни холодно. А вот дальше начинаются «но». Но по мере аналитического продвижения тех миллиардов и нефти в сторону, обратную 100%, прямо пропорционально увеличивается внешнее давление, а при математическом стремлении их к нулю у него уже начинаются чисто личные неприятности, делающие проблематичным сам аспект пребывания его не только у милой его сердцу теплой Кормушки, но вообще «здесь» в живом качестве, причем как раз их по традиции стараются сделать уже неприятностями самой республики. То есть дилемму Москва тут каждому предлагала самую несложную. А теперь убрала и ее.

Простой пример. Мне очень трудно поверить, что республики Литва, Латвия и Эстония получили бы результаты референдумов, которые получили, и так легко бы совершили побег, будь у них та же нефть, что и у Башкирии. Человек У Кормушки – это особь совершенно особенного подвида, у него очень избирательные уши и весьма специфична проводимость каналов зрительных сигналов. Я уверен, у него даже обоняние не такое, как у тебя и меня. То есть ты улавливаешь, что зачем? Без наличия границ вроде как у республик Прибалтики вся система п.н. выстроена так, что все, кто сейчас у Кормушки, покупают и будут покупать свое большое «хорошо», свое то самое Светлое Финансовое Сегодня за счет республики. Если еще не понял, скажу еще короче: его оплачиваешь им ты. Почему у русских слово «сепаратист», любой сторонник самоопределения и независимости от них, и стало самым страшным ругательством. Ты уже понимаешь, что к чему. Нефть с миллиардами – коренного населения, но медальки с подарками за них получает Кормушка. Кто и то и другое контролирует. Те самые, которые и без того сидят в масле. Вот вопрос исторического развития: попробуй догадаться с трех раз, что будет делать мурзилка при любых признаках надвигающейся угрозы своей Кормушке?

– Гомер мог бы быть сепаратистом?

– Гомер не мог бы быть Гомером, если бы не был сепаратистом. Тут тебе, брат, не древняя Антика, здесь даже категория восприятия времени не такая, как у них. Мысленно прикинь сейчас: вот принудительное внедрение русского образа жизни – явление в несколько столетий: объект – алтайская ветвь языков, процесс на всех уровнях сознания. Потом приходит Гомер и недоуменно приподнимает брови. Спрашивается, куда смотрит эволюция. Вся бумага, все мысли, радио, ТВ, минимально техничное кино, все – от них, в координатах их времени и все только в режиме русских сложений. Даже американский «Шрек» с Осликом. Дело не в том, хороший перевод или нет, перевод безупречный, речь о другом. Потом сделай другое допущение, что будет, случись по недоразумению какому-нибудь Заратустре или Конфуцию появиться на свет где-нибудь в той же алтайской ветви языков. Поменяй вектор направления размером в несколько столетий. Очень мягко говоря, они не заинтересованы, чтобы те у них появились. Последствия для них скорее всего будут необратимы. Понятно, что один он сделать может немного и он не может за кого-то пройти его путь. Но он может открыть дверь. И ясно, что открывать что бы то ни было условия режима заинтересованы меньше всего, иначе бы он не был режимом, здесь уже юрисдикция защитной реакции на уровне инстинкта самосохранения. Почему любой такой Заратустра с Конфуцием сразу окажутся перед совсем несложным выбором: или они будут с русской фамилией, или их не будет совсем. Худшее в том, что даже это вряд ли им поможет. Ведь они же выдадут себя не тем, так другим. И вопрос рано или поздно ограничится параметрами их выживания: иначе бы они не были тем, что есть.

Я спрошу у тебя просто, что бы ты тогда делал на их месте: не делал бы ничего, объявил бы им войну, прижимая всех к сердцу, работая на какую-нибудь пустую жирную утку и неся слово ее во имя ее, или бы взял в руки автомат с походным ножом и томиком «Заратустры» в оригинале и ушел в горы? Суть в том, что речь идет только об относительности потерь: они выигрывают, что бы ты ни выбрал.

– Ты говоришь: ТВ, музыка, заход под политику на 1-ом канале. Я вспомнил еще, как они из религии с политикой тоже пробовали свой винегрет сделать под тот же бульон. Они сами, наверно, никогда не остановятся. Я забыл, что хотел спросить: ТВ и музыка на 1-ом канале, урюк с флагом, центральная фигура всего их сюжета. Почему ты думаешь, что он махает им за полтора доллара в час? Ты это от лампы ляпнул или знаешь что-то?

– А за сколько? То есть ты хочешь сказать, что он делает это безвозмездно?

– Но не за полтора же доллара.

– А за сколько? Самая красная цена за такую работу 1,5 доллара. Ты поставь себя на место того мужика: с одной стороны, просто так, практически с неба, как с куста всего за час несложной работы человек получает полтора крепких, здоровых доллара в рублевом эквиваленте. Это даже по европейским стандартам очень неплохо. С другой стороны, поставь себя на место организаторов: это только со стороны кажется, что работа плевая – ты попробуй сам в течении часа без конца помахать этим делом туда и сюда и сразу изменишь взгляды на жизнь. Напрашивается вопрос: кого из своих знакомых сумеешь ты сам запрячь на такую работу, по завершении которой тебе безвозмездно пожмут руку и скажут искреннее, горячее приоритетное «спасибо»? Вот так и получается, что остается только какой-нибудь урюк с улицы, которому все равно, чем махать, лишь бы за это платили в долларах.

Но, спрашивается, зачем платить человеку 4 доллара, если все точно то же самое он сделает тебе за 1,5, логично? Народ ведь сегодня какой пошел? Грамотный. Уже научен, что чем больше вспотеешь, тем лучше закусишь. Остается еще вариант, что там организаторами своевременно предусмотрена скамейка запасных – чтоб, значит, с удвоенной энергией, не отходя от кассы, меняясь у нее по очереди. Но тогда я не знаю, на сколько надо эти 1,5 доллара разделить, чтобы обидно не показалось никому. Меня вот спросить некому, у меня бы было свое решение, которое почему-то никому там не приходит в голову. Размахивать под камерой с ляжками не одним большим флагом, а сделать из него два – но маленьких. Достоинства тут лежат на поверхности: за те же самые честно заплаченные 1,5 доллара и при тех же ляжках ты получаешь в камеру два флажка – но по 70 центов. Плюс 10 на налогообложение. В общем, здесь есть еще над чем поработать.

– Интересно, если махать там над головой футболкой, вертолетной промышленности от этого станет легче или нет?

– Они обижаются, когда кто-то трогает символику руссиян, и требуют к ней у всей планеты вздрагивающего отношения, а я удивляюсь. За каким, спрашивается, чертом я должен вздрагивать, если во мне ни одного русского гена. Они мне закрыли издание, просто запретили без всяких объяснений, уже после заключения договора, никогда не слышал, что такое возможно, – я еще покрывать должен им поясницы поцелуями. Они раньше из моего генотипа сумеют сделать вересковый мед, я им Шамеев, что ли, какой-нибудь. У них Ракимов для этих целей, специально выведенная порода гоминидов.

– По радио ночью сказали, есть только один способ сохранить Русскую Федерацию в настоящем виде. Ничего не менять.

– Очень смешно. На весь – представь: на весь вонючий эфир была одна станция с умом – и ее тоже похоронили. Каким-то навозом с динамитом: «…бук-бук-бук-бук-бук…» Мужики уже не знают, куда податься. Одна всего станция была, где песни все на английском и подбирались еще со вкусом, рекламы чуть, ночью вообще одна музыка, доставали только своими пробками на дорогах. Ну какое Восточной Федерации дело до их пробок на дорогах? Так народ на станции там забомбил, знаешь, что сделали: пустили на заставку радиопомехи и на их фоне – голос живого Дудаева, только одну фразу, о борьбе за свободу и независимость.99
  Дудаев, Джохар, Dzhokhar Dudayev, 15-Feb-1944 – 21-Apr-1996 (Wikipedia); первый президент Республики Ичкерия; как и все остальные ее президенты, убит (1996, по специальному заказу московского президента и аппарата управления). Автор изречения «Раб, не стремящийся выйти из рабства, заслуживает двойного рабства».


[Закрыть] И станцию похоронили. Только из-за этого, больше не из-за чего. Медшин, говорят, жирная московская раскладушка, распорядился. Смотри: «русское радио» не закрыли – это закрыли. «Русское радио» и их прочая жуткая срань днем смердят, ночью смердят – а то, что еще можно было слушать, закрыли.

– У него жена художник, я слышал, русская. Я не о Медшине, у меня голова еще о нем не болела.

– И у мальчишки коэффициент интеллекта чуть не 240.

– Дай-ка попробую угадать: живут не здесь.

– Отец, спрашиваешь. Русские их давно бы на карандаши пустили. Тут, по-моему, все по большому счету только на нескольких быках держится. Медшин не сам сюда свалился. Догадайся, кто прислал. Шамеев.

– Почему их и кормят в три рта. У москвы после всех этих этнических конфликтов просто теперь такая понятная политика: хлорофосить сознание коренному населению своей туфтой. Для справки, если интересно: на домах по этому поводу высказываются коротко: «Русское-навоз-радио». Употребляю эвфемизм.

– Ясно.

– Вот так и живем.

– Ясно. Они вам мозги годами гасят ТВ, бумагой и радио 24 часа подряд – вы им громко отвечаете надписью на доме.

– Делаем, что можем.

– Мы рука об руку с Западом хорошо вас понимаем. Там бы было, кому оценить вашу прямоту.

– Это вряд ли. Уверен, что им наплевать.

– Не понимаю, чего они лезут сюда со своим радио, наслаждались бы сами.

– А зачем, вот по-твоему, в их «Вестях» независимый Татарстан вешают только под этикеткой «Руссия» и говорить пускают только каких-то тщательно отобранных урюков из руссиян и зачем вагонами завозят футболки на языке приоритетной нации и почему нам нельзя печатать свои книги?

– Ясно.

– А ты рассказываешь. Свободной прессы тут никогда не было и по измерениям Евросоюза и США никогда не будет. Объяснение очень доступное: сознание просто не американское, а русское. Быть представителем какой-нибудь австралийской страны 1000 культур и быть приоритетом на 1000 мертвых культур – разные вещи. Ты не слышал про ту историю с одним репортером, который в самое горячее время добровольно ушел в подразделения горцев, а потом Конгресс США присылает за ним персональный «Боинг» с визой на прослушивание в Сенате?

– И у Москвы, конечно, жуткая истерика.

– Говоря очень, очень мягко. Просто закрыли ему выезд. Под таким жутким предлогом, что даже у меня руки зачесались. Потом там ни к селу ни к городу снова вдруг резко что-то на ровном месте сверху падает, не то вертолет, не то еще что-то, – и все резко вдруг начинают обсуждать другое. Москва поменяла канал отвода. Никто ведь так толком и не узнал, что он там видел и что Конгресс бы услышал. И чем бы тогда все обернулось.

– Ну ты тоже войди в их положение.

– Они так напрягаются, стараясь снова и снова нас убедить, насколько оккупация исторически необходимая мера и какие бесчеловечные те, кто за независимость от русских, и какие хорошие те, кто ее добровольно хоронит, что тут со стороны уже у любого возникнут вопросы: когда так напрягаются, то, значит, по данному поводу есть какие сомнения.

8

– О, когда дело начинает касаться таких скользких материй, как враг русского народа в изложении самих русских, – слушать сразу нужно крайне осторожно, тем более, если того уже нет в живых. Это же только в изложении самих русских горцы бьются за национальную независимость одну войну и другую. Ведь до сих пор толком никто внятно не может объяснить, с какой стати Нахичеванское ханство перестало быть им, вдруг ни с того ни с сего став собственностью Руссии. Или вот еще исторический упсс.

Вот ты сможешь кому-нибудь со стороны внятно, доступно разъяснить одну простую историческую детальку? Начиная уже где-то с 100-го года от основания Рима ходят слухи о далекой реке за землей кочевников-аланов, которая впадает в море и называется Ра. Вроде египетского бога солнца. Потом проходит полторы тысячи лет – и то же самое географическое явление, пролегающее по ханствам и вотчинам кочевников, на всех картах вдруг обозначается «Волга». Куда делось исходное древнее историческое название – до сих пор никто не может сказать. То есть география, бывает, меняется, слов нет, вопрос о другом: ты найди хоть что-нибудь на земле малочисленного этноса, куда бы они не притащились со своей водкой, бабами и историческими приоритетами 10:1 и не изуродовали бы все чужое под свою фамилию. Теперь они подходят к вопросу с другой стороны: когда и как дозировать информацию, которая их не устраивает.

Под видом «новостей» идет одно и то же, уже в скольких поколениях заученное русское завещание, как всем надо правильно думать. В таких случаях я обязательно предпочел бы внимательно выслушать логику и версию самого покойника. Когда весь поток информации, от ТВ до книг, хранится только у них; когда вся информация целиком идет только в режиме русских сложений да и та строго дозируется, всегда интересно послушать, что думал по тому же вопросу их оппонент и из каких соображений исходить считал нужным. Почти всегда его либо используют, либо им от него опять что-то нужно, либо чего-то вдруг испугались, либо снова оправдываются, либо тот чем-то успел хорошо их достать, либо очень может быть, что он и в самом деле чего-то в этой вселенной стоит.

– Прибалтика с Киевом у себя в столицах в его честь дают названия улицам, в Польше площадям – Москва за счет нашего бюджета хоронит его под заказ в размере шести нулей с таким звоном, что его жену потом находят в овраге без единого целого карандаша. Только тут всем пофигу.

– И Русси, конечно, немедленно нужно это дело поправить. Если бы я сидел сейчас на другом континенте и смотрел со стороны на этот, то я бы сказал, что Москва и руссияне катастрофически нуждаются во внешнем объекте опасности. Логика их проста и доступна даже микроорганизмам: чтобы, с одной стороны, у себя была наглядная, кропотливая, напряженная работа правительства насчет своего населения внутри страны и как ему сделать хорошо – и чтобы, с другой, на фоне этой кропотливости был кто-то чужой, подавленный их историческими перспективами и у которого уже никаких шансов. Совсем хорошо, если его можно будет показать растерянным и он ничего сделать не сможет. Эффект безошибочен. Один и тот же из их заездов в историю с минимумом вариаций.

Исходя из того, что еще не было случая, чтобы кто-то оказался в неудачном положении и они бы этим не воспользовались, несложно предсказать, что они будут стараться такую зависимость от них сделать максимальной.

И так же несложно догадаться, что всем другим любыми средствами и любой ценой нужно сделать ее, такую зависимость от них, минимальной. Особо бестолковым надо хотя бы раз обратить внимание, с каким наслаждением они диктуют свои желания любой этнической группе. Я как слышу пример знаменитой русской логики, так мне хочется танцевать и кричать в микрофон рок-н-роллом. Как только у них заходит речь об оккупации чужих территорий, они сразу бросаются за подробные математические подсчеты, «а сколько мы вам построили». При этом ни один из этих математических ослов даже не может допустить мысли, что их никто там не просил у себя на территории Первой Нации что-то строить: все как подарок природы и весну жизни ждали, когда они освободят от себя чужую территорию. На протяжении всей истории они не устают удивлять собственное воображение своей многочисленностью и уверены, что достояния разума и ценность нации определяются ее плодовитостью.

– Размерами расселения. Логика доисторического мышления. «Если вас мало, то вас не должно быть». Должны быть только те, «кого много». То есть они.

– Жаль, у меня нет возможности их всех протестировать, – или хорошо, что нет, это ведь вопрос экологии сознания, – а так, наверное, можно было бы целый сборник анекдотов нашлепать, «Путеводитель по логике пней», гарантированный бестселлер. Я поэтому стараюсь туда лишний раз не заглядывать, стоит только начать, так всё, не хватит никакой бумаги.

На НТВ, видел, наверное, постоянно и день и ночь торчит одна и та же пара ведущих в новостях: он, значит, и она. Сил нет. Насчет «она» – всё более или менее ясно, всё у ей на месте и все хорошо, особенно при слабом освещении, если опустить за скобки то, что плохо. В особенности вот эта ямочка прямо по центру всего сюжета, умело созданная для поцелуев, мне аж нехорошо делается. Я как представлю себе, что половина континента сейчас сидит и смотрит только туда, потому что смотреть больше некуда, – так я не знаю… Качаю головой. Теперь этот еще, сосуд ума. А. Хряков. Я как увижу его породистое хорошо сохранившееся лицо, так против воли не могу отделаться от мысли, что ему всю жизнь начиная со второго класса общеобразовательной средней школы приходится заниматься тем, чтобы поправлять, как нужно правильно произносить его фамилию. Я на что угодно мог бы поклясться, что знаю, какая в школе у него была кличка. Опираясь на собственный опыт, я даже мог бы предсказать, какая у него примерно там была жизнь: обычно это именно та категория положительных людей, на которых ездит все мужское население школы.

А сегодня это наетое достаточно московское, не знаю как сказать, лицо, сильно преуспевающий сынок сильно богатых и тоже, без сомнений, хорошо сохранившихся родителей прямо со своей кормушки сидит и учит всю восточную федерацию, как надо правильно думать: об «удивительном единстве взглядов» – когда его, тоже достаточно московские, лица выбивают там вначале у горцев все Сопротивление, потом закапывают половину мужского населения этнического домена, и единство взглядов может быть уже только удивительным. А потом еще его придурочка с ямочкой сразу по соседству начинает уверенно освещать поездку Буша по застигнутым тайфуном штатам, чтобы «поднять пошатнувшийся рейтинг». Ну дура дурой. У него работа такая – ездить по штатам, которым нужна помощь. У любого американского президента всегда была такая работа – быть там, где его нации плохо. Они бы лучше за своим президентом следили и своей кормой.

– Зачем, так безопаснее и питание поставлено лучше. И катание по загранице обеспечено такое, какого у нас с тобой не будет никогда. Если только все будет идти, как идет. Ты знаешь, сколько они зарабатывают и потом сколько еще делают? И никто этого не знает. Только когда там кого-нибудь свалят по дороге с работы домой, у них в кейсе вдруг находят сразу несколько десятков тысяч, аккуратно переклеенных в твердой валюте. Там еще какой-то микроорганизм с недостаточно правильной фамилией пробегал.

– Вот тоже человек – попал, называется, в самую струю. Все-таки что значит – в нужное время и в нужное место. Дай бог ему здоровья. Всем бы так.

– Куда там начальство смотрит, я бы его даже негром себе работать десять раз крепко подумал и все равно бы предложил подождать.

– Большого, наверное, ума мужчина. Он у них там работает придурком. Это уже категории другого порядка. Тоже далеко не каждому по плечу. Ему пусть там кто-нибудь порекомендует руки держать повыше.

– Говорят, у НТВ сейчас программа по обмену с Индокитаем: программа по обмену придурками. Там своих мало, так их с Москвы завозят.

– Если там у них в Индокитае все такие, то у Индокитая впереди большой потенциал.

– Они сюда понемногу перебираются, помогают Москве с демографией.

– То-то я смотрю Москва вздохнула с облегчением. Если он и дальше ей так будет помогать, то это всё, уже никакого Тохтамыша больше не нужно. Он сделает всё за нас сам.

– Так что не будут они следить за своим президентом, некому. Я так понимаю, он у них теперь должен войти в историю как правитель, хуже которого было они уж и не сразу вспомнят когда. Сейчас у этого стада мертвая тишина, а потом они начнут жаловаться друг другу насчет «кровавого режима» и как им было нелегко. Вроде чего им еще было надо: деньги, уверенность и просто хороший уровень жизни сами бы сделали за них все дело в короткие сроки, – просто оставить других в покое и следить лучше за собой, но ведь они же так не умеют. Как это называется – ограниченность? Жадность на чужое и КГБ – у них, по-моему, это будет пожизненно.

– Напротив, он у них войдет в национальные учебники как образец дальновидности, в непростой политической обстановке всем сумевший показать, у кого задница шире. Мне говорили – ты тоже, наверно, слышал – по подозрению, что кто-то из студентов ходил там у горцев с автоматом и был исламским инструктором, потом целиком закрывают весь исламский учебный центр, где тот появлялся. Это рассказать кому в Австралии – не поверят. Казалось бы, где логика. Весь преподавательский состав киевского университета не прячась поддерживает независимость горцев, еще кто-то открыто бегает у них с автоматом, да не просто бегает, а попутно дает иностранным корреспондентам откровенные интервью, и те и эти требуют от русских войск освободить оккупированные территории, о чем москва старается сейчас как можно скорее забыть и мстить как бы между прочим, – но никто почему-то до сих пор не требует закрыть киевский университет.

– Уж я на что далекий от всех мечетей человек, тоже заметил. Там сюжет был ни о каком не терроризме. Мало ли кто где зачем начинает вдруг бегать с автоматом, это его личный выбор. Но вот что непонятно: у сербов руссияне ползают – и тоже с автоматами, согласно их же откровенным ТВ-репортажам. По слухам, русси даже активно помогали «братскому народу» вырезать и насиловать детей в Сребренике, которую даже генеральный секретарь ООН назвал вторым актом геноцида современности после Холокоста. Но почему до сих пор не слышно о закрытии русских церквей, ради которых те там трудились?

– Тут ведь прямо учебник симптомов по русскому коллективному бессознательному. Интересно было бы попытаться понять, почему так. Тем более, что никто этого так и не сделал и, по всему, никогда уже у них не сделает. Симптоматика в самом первом приближении: 1) «ложные идеалы». Идеалы не могут быть достаточно истинными, если они недостаточно русские. Они сколько лет и столетий уже закапывают, стараясь убедить всех в этом, им все мало;

2) недостаточно русская фамилия и совсем не русская республика. Здесь все более или менее ясно;

3) бессознательная многовековая убежденность руссиян, что стоит только коренное население сделать достаточно русским, как всем им сразу станет хорошо;

4) извечный исторический базис всех религиозных войн. Им все казалось: стоит похоронить ненавистный ислам – и на всех континентах наступит долгожданное хорошее русское будущее. В публицистике этот феномен давно и довольно откровенно описан самими руссиянами, и в варианте с исламом, и без. Кстати, сам ислам по тому же вопросу сходился с ними с редким единодушием – с поправкой, конечно, уже в пользу себя;

5) практическое пособие, как достать независимую республику. Искусственное создание повода – опыт практической манипуляции республикой, прямо напрашивавшейся в союзные части Прибалтике и горцам, чего Москва боялась до смерти и из-за чего было столько суеты с тазами и татарской сметаной. Очень важно: нельзя было допустить объединения этнический доменов. Сделать это, понятно, можно было, лишь охраняя монопольный доступ к ТВ даже с минимальным сигналом охвата и только подняв жуткие крики о международном терроризме, под непосильной тяжестью которого задыхается несчастная планета. Это же элементарно. Преимущества решения видны даже ребенку. В результате должно было выходить, что вся планета, борясь с международным злом, на деле занята ничем иным, как плечо к плечу с Москвой подавлением повстанцев и ликвидацией их национальной независимости;

6) им важно было увидеть реакцию Шамеева на слабый раздражитель и вернуть над ним контроль. Раздражитель не мог быть другим и мог быть лишь непрямым – им нельзя было делать резких движений. Важен был хотя бы один незначительный прецедент – и этот мямяй-ауз сделал, что было нужно. В социальной и индивидуальной психологии этот фокус давно известен как феномен малых уступок. Согласно выводам исследований: если человека тем или иным способом удается сломать на чисто символическую уступку, то потом обнаруживается тенденция поддаваться на требования самые серьезные. Тот же феномен довольно точно передается сравнением с движением железнодорожного состава. Шамеев напоминает головной паровоз, который нельзя остановить, но который может идти только там, где ему можно. То, что сделали с ним, повторяет механизм внешнего перевода стрелки: решающее изменение совершенно незаметно и незначительно, но пути уже разные. Последовавшая немедленно за этим медалька – только точный эквивалент невербальной фиксации пожелания, какая из дорог для этнического домена п.н. и ее Кормушку устроит наилучшим образом. Собственно, паровозу медалька не нужна, он не остановится, даже если бы захотел, – она нужна русскому правительству: медалька была для этнического домена, этого и всех. Старого президента тут сделали, как овцу, и помочь ему было некому;

7) теперь что в списке важнее всего. Им было нужно, чтобы последний из численно значимых, опасный, независимый и непокорный этнический домен Восточной Федерации сам, своими руками, в присутствии свидетелей уничтожил то, что для Совка и русских всегда и во все времена было страшнее всего: симптоматику своего собственного от них освобождения. Остальное уже дело техники.

Теперь нужно силами всех подручных средств коренное население убедить, какой это был с точки зрения истории и тарелки разумный выбор и как всем под седалищем Совка сразу стало хорошо и скоро станет еще лучше. И тут тебе сразу и виноград с саду, и хризантемы в заду, и все что хочешь.

– Стеклянные бусы в обмен на землю коренного населения. Посмотри назад. На каждую попытку с его стороны ввести важный компонент они отвечают запретом и подшивают мелочевкой. Любой элемент: вывозят нефть – оставляют несколько процентов. Берут 30 миллиардов – отдают 10. Что там еще было?

– Запрет на латинскую графику. Ликвидация этнических доменов. Запрет на национальную независимость. Президент, который больше не будет работать на них. Запрет на издание книг. Запрет на выезд за границу. Тотальный запрет в пределах любой этнической географии на абсолютно корректное лексическое сочетание коренное население, общепринятое в сфере всех высокоразвитых стран современного мира с мультиэтническим составом. За счет территории 140 чуждых им наций они делают себе национальный кусок, все ресурсы зачисляют в свой национальный фонд, называют всю географию своим собственным именем – а коренному населению выделяют в нем буковку «о», вместо «у». Такого нигде еще не было.

– Дополнительно выделяют: президентов-кукл; катания на гоночных «Камазах», кино с показательным сюжетом на не одну только тематику пней и с гонораром, конечно, не в карман эвенков или птеродактилей, а свой; совместными чаепитиями под камерами и люстрами микрофонов; «институтами федерализма» и козой, которой и без того будет житься неплохо.

– Землю за стеклянные бусы.

– Подменяют своей дешевкой любой поворот – но ничего не меняя из основы.

– Своим поворотом, который пройден и уже давно забыт.

– Спрашивается, чего вы хотите.

– Я вот давеча говорю одной красотке: я хочу нежности, а у тебя только один секс на уме.

– Они сейчас везде, на всех уровнях продают коренному населению свою символику, грузят семь дней в неделю, замечал? Не оставляют выбора, всей своей машиной убеждают подсознание, что его нет. Ни выбора нет, ни коренного населения. Как Восточная Федерация проснулась, так они все и засуетились, от ТВ до попсунов с гитарами. Даже на гитаре фантики и бантики пн. Гасят сознание, как потянуло издалека кострами диких ханов. У них сегодня разве только туалетная бумага осталась не в три цвета, и то, наверно, потому, что подсказать некому.

– Раскручивают, значит. Гольдберг, Бах и Гендель не обратили бы на них внимания. Последуем их примеру тоже. Чужое утро заставляет кудахтать кур и поэтов, сказал один мудрец.

– Вот жизнь у этих паразитов, не могу нарадоваться за них: вкусно поел перед несколькими камерами – ему за это жирно заплатили. Есть надоело, пошел, для разнообразия поиграл перед камерами на гитаре – ему снова замечательно заплатили. Это не жизнь – сладкая сказка. То-то они так все испуганно прижались к своей кормушке. Причем всё устроено так гармонично с природой, что смотрят их только сытые, голодные на них стараются не смотреть. Если бы они еще рот свой закрыли, окружающая экология вздохнула бы с облегчением. Даже на расстоянии плохо пахнет.

– Не стоит все их обеды принимать на свой счет. Обычное тявканье на движущийся объект с безопасного расстояния. Это пройдет.

– В общем-то их тоже можно понять. При размерах их кормушки было бы, мягко говоря, непонятно, начни они в нее плевать.

– Такое впечатление только, что этого никто больше не видит.

– Увидят.

– Ни черта они не увидят.

– У нас с Москвой даже измерения времени разные, мы живем в разных часовых поясах, такой закон геологии – разница во времени. Но заставляют тут всех жить по московскому времени. И ни одному в голову не придет что-то изменить.

– Всё. Так и запишем. Переходим на новое галактическое время.

– Серьезно.

– Куда уж серьезнее.

– За тысячу лет уж можно было что-то надумать.

– Тут про эту тысячу лет страшные вещи рассказывают, не знаешь, кому верить. Обеспечение безопасности будто предусмотрительный Шамеев сделал не из п.н., а пригласил тех, кто занимался безопасностью олимпиады в Атланте. Попробуй догадаться, почему. По-моему, так никто и не допер.

– Недоумеваю тоже. Почему?

– Просто не доверяет. Если это правда, то еще не все потеряно, там хоть у кого-то еще голова работает. Элементарный расклад. Русское обеспечение купить и пронести, что принес, – как в магазине. Тем более по такому историческому поводу. Обеспечение из местных при желании достать тоже трудно, но можно. Остается обратная сторона планеты. Никто ведь так до сих пор толком и не понял, о чем там договаривались с Вёршбоу1010
  посол США


[Закрыть] и откуда такой всплеск раздражения у москвы. Тут ведь они уже ноют, «какие там еще тысячи лет» и про «распыление ресурсов». Представляешь, они с лязгом отмечают у себя одну ерунду за другой – и ни слова про распыления ресурсов. Их пахан в президентском кресле миллионы не своих долларов буквально каждый день распыляет на оружие, пострелять чем-нибудь баллистическим – чтобы межконтинентально ужаснуть самого себя, вместо того чтобы строить европейские дороги и резать налоги, но у русси нигде ни одного слова про распыление ресурсов. Пахану даже вопросов не задают. Нет чтобы просто, по-европейски от сердца поздравить, сами настраивают против себя. Ведь так ни разу никто нигде даже не поинтересовался: от кого обеспечивать безопасность? Если уходит такая уйма энергии, значит, должно быть какое-то основание, так ведь? Спрашивается, от кого нужно защищать? От вторжения башкирских племен или германцев? Весь исламский мир шлет древнему этносу поздравления, Шамеев в ответ развернутым текстом сообщает, что двери республики всегда открыты для исламского мира. Что, тут сама Первая Нация начнет себя гасить или горцы оформят незабываемый вечер? Вся эта охрана – для одних русских.