Текст книги "Степлаг. Восстание, которого не было"

Глава 9. Есть ли ангелы в плену…

Плен и смерть, это почти синонимы, вполне объяснимые военным временим и обстоятельствами. Одно только моральное и духовное состояние человека, помноженное на физические унижения, попавшего в неизбежную неизвестность, может поколебать сердце любого отважного воина и человека. И это не удивительно для людей, которые еще вчера видели смысл своей жизни в работе на заводах, уборке урожая и т. д.

И тому, что высокая смертность существовала во всех концлагерях мира не стоит удивляться. Ничто, так не может поколебать сознание человека, как лишение свободы, его права, самому решать линию своей жизни.

Мы не смогли найти окончательных документов, свидетельствующих о потерях среди немецких военнопленных в джезказганском регионе, кроме свидетельств о том, что они были более ослабленным контингентом в лагере, но общие показания убедительно говорят, что с каждым годом, общее физическое состояние их значительно улучшалось.

В 1947 году в лагере №39 находилось 3149 преимущественно немецких военнопленных, а число умерших за 1946—47 г.г. составило – 197 человек.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 23 стр. 9)

В кладбищенской книге 1-ого лаготделения лагеря №37, где как известно были японские военнопленные с 1.12.45 г. по – 1.09.47 г. зарегистрировано – 48 человек.

(КГУ ГАГЖ Фонд 458 опись 1 дело 15 стр. 1)

Второй такой список умерших японских военнопленных отмечен как: «при лагере №37», что может только означать, находившихся непосредственно в лагере, не пригодных по состоянию здоровья к тяжелой физической работе, о чем свидетельствует графа о причине смерти, что отсутствует в первом списке. В нем с 14.12.45 г. по 3.01.47 г. зарегистрировано – 31 человек.

(КГУ ГАГЖ Фонд 458 опись 1 дело 14 стр. 1—2)

Чтобы закончить с этой печальной страницей этих лагерей добавим, что смерть каждого военнопленного оформлялась протоколом вскрытия врача, указывавшего причину смерти, а также актом захоронения подписанный комендантом лагеря, начальником лазарета и старшим инспектором учета с указанием места захоронения (квадрат), номер могилы и опознавательный знак, установленный на ней.

(КГУ ГАГЖ Фонд 458 опись 1 дело 26)

В лагере №39 был издан специальный приказ от 1.04.47 г. содержащий 6 пунктов: о повышении ответственности и упорядочения захоронений умерших военнопленных и особорежимных интернированных, предписывалось создание специальной комиссии при захоронении, недопустимость массовых похорон в одной могиле, указания в чем хоронить, в какой глубине, какие опознавательные знаки ставить.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 8 стр. 36)

Каждый протокол освидетельствования смерти военнопленного включал в себя пункт об отсутствие физического воздействия или другого рода насильственной смерти.

Причиной этому служили письма и директивы вышестоящего начальства:

«Министерство внутренних дел КАЗ ССР

«22» января 1947 г. №12—176 гор. Алма-Ата

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

НАЧАЛЬНИКУ УМВД ПО______________ОБЛ. НАЧ, УПРАВЛЕНИЯ ЛАГЕРЯ МВД №39 (Прим.– ручкой)

майору тов. К. (ручкой) (По списку) г. Джезказган (написано ручкой – Прим. автора)

Ознакомьте начальников управлений лагерей, дислоцируемых на территории Вашей области с директивой МВД СССР №287 от 2.12.1946 г. «О грубом обращении, неправильном применении оружия к военнопленным японцам, несчастных случаях на производстве и в пути следования.

В соответствии с указанием зам. Министра Внутдел СССР – генерала-полковника товарища Ч., разъясните всем офицерам и солдатам лагерей конвойных войск о строгом соблюдении и выполнении «Положения о военнопленных» утвержденного постановлением СНК СССР №1798-860-С и объявленного приказа НКВД СССР №0342—41 г. п.п. 99,113 и 118, телеграммы МВД СССР №4535 от 23. IХ-1946 года.

В январе м-це 1947 года провести несколько занятий с личным составом гарнизонов конвойных войск и лагерей о порядке применения оружия.

Ни одного случая избиения военнопленных японцев и неправильного применения оружия не оставлять без расследования и привлечения виновных к ответственности, вплоть до предания суду Военного Трибунала.

Ввести ежесуточное дежурство офицеров лагерей лаготделений и гарнизонов конвойных войск на производстве для наблюдения за правильной организацией труда военнопленных, техникой безопасности и охраной.

Не выводить военнопленных на участки работ хозорганов где техника безопасности не отвечает положенным требованиям. Обязать производственные отделы и отделения составлять акты на хоз. органы, нарушающие технику безопасности.

При перевозке людей на автомашинах, выделять из числа офицеров или вахтерского состава старшего команды.

Инструктаж этих лиц возложить на начальников лаготделений

Потребовать от водительского состава не превышать установленных скоростей при езде и следить за тем. Чтобы борты машин надежно закреплялись.

При переправке через водные преграды назначать ответственных дежурных, не допуская перегрузок лодок или катеров.

Запретить самостоятельную отправку военнопленных переправочными средствами

О выполнении настоящей директивы донесите не позднее 25 февраля 1947 года».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 Опись 2 Дело 1 стр. 5)

Однако избегать такого рода инцидентов, указанных в письме, не удавалось, но последующие письма, говорившие об этом свидетельствовали, что вышестоящее командование не оставляет это дело без контроля и в новых письмах требует неукоснительного выполнения этого письма:

Из письма Министерства Внутренних Дел Каз. ССР от 15 ноября 1947 г. начальникам лагерей №37 и 39:

«…Поступившие с мест материалы свидетельствуют о том, что в ряде лагерей МВД для военнопленных до сих имеют случаи грубого случая с военнопленными со стороны лагерной администрации, личного состава конвойных войск, вольнонаемных специалистов, и рабочих хозоргана. Это вызывает отрицательные реагирования военнопленных и нежелательные последствия.

Во 2-ом лаготделении лагеря №40 конвоир гарнизона …полка К. на объекте работы 175 завода, изъял портсигар у военнопленного С. В ответ на требование другого военнопленного М. возвратить изъятую вещь К. бросил портсигар на землю, разбил его прикладом винтовки, и в военнопленного С. бросил камень, вызвав этим возмущение присутствующих других военнопленных.

В 13 лаготделение лагеря №99 конвоир 410 полка Б. на работе по разгрузке вагонов 13.07 с.г. избил военнопленных Б. и Р. И бригадира Б., за то, что во время передвижения вагона на короткое время они не успели из него выйти.

В том же лагере конвоир 17 гарнизона 410 полка конвойных войск Ж. избил военнопленного З. за то, что последний попросил возвратить взятую у него фуфайку.

Подобные факты отмечаются и в других лагерях

Вследствие попустительства администрации лагерей в первом полугодии сего года имели место избиения военнопленных, вольнонаемными и специалистами.

Зам главного инженера шахты №1 треста Кироугля М. избил трех военнопленных, которые в последствии по этой причине не работали 6 дней.

На этой же шахте вольнонаемные рабочие П. и И. избили военнопленного П., который после побоев 7 дней находился в лазарете, а затем переведен в группу ограниченно годных и используется на легких работах.

Также рабочий О. избил военнопленного Л., за то, что он не смог сдвинуть с места груженный вагон.

Грубым обращением и избиением военнопленных, вызывается отрицательные реагирования на их политико-моральное состояние.

В целях недопущения отмеченных грубых нарушений содержания военнопленных в соответствии с директивой МВД СССР …от13.01.1947 г.

обязываю вас

1. Обратить внимание всего личного состава лагерей гарнизонной войсковой охраны на недопустимость грубого обращения с военнопленными, имея в виду, что факты грубости и оскорбления, нанесенные военнопленным, могут быть использованы различными кругами по возвращение военнопленных на родину, во враждебных целях против Советского Союза.

2. Потребовать от всего личного состава лагерей и конвойных войск изучать «поведение с военнопленными» утвержденное постановлением СНК СССР №1798—800 объявленное приказом НКВД №0348 за 1941 г., и строго руководствоваться им в практической работе.

3. По каждому случаю грубого обращения с военнопленными, своевременно принимать меры воздействия к виновным и информировать МВД Каз. ССР

4. Уличенных в избиении военнопленных, старших зон, бараков и бригадиров из числа военнопленных, подвергать строгим наказаниям, отстранять их от занимаемых должностей в лагере.

5. О случаях грубого отношения и избиения военнопленных представителями хоз. органов, ставить вопрос перед руководителями предприятий и соответствующими парторганами о привлечении к ответственности и строгого наказания виновных.

С настоящим указанием ознакомить офицерский состав лагерей МВД…

Заместитель министра МВД Каз. ССР»

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2 дело18 стр. 15—16)

Второй вопрос, который призывали контролировать вышестоящее командование – это здоровье заключенных.

К этому прежде всего относилось масса требований по санитарно-гигиеническому содержанию лагеря или места проживания предоставляемое хозорганом. Ведь даже при нахождении контингента на территории хозоргана, санитарные и медицинские нормы возлагались на руководство и персонал лагеря.

Вот краткий перечень мероприятий, которые издали по лагерю №39, согласно требования МВД Каз. ССР от 1.02.1947 г.:

1.Амбулаторный проводить 2 раза в день

2.Систематически выявлять больных путем обхода бараков

3.Ежедневно присутствовать на разводах с целью не вывода больных на работу

4.Своевременно госпитализировать больных

5.Производить 3—4 комплексные санобработки в месяц

6.Контроль за правильным трудоиспользованием

7.Систематически заниматься оздоровлением контингента

8.Ослабленных поселять в лучшие бараки

9.Закреплять медработников за оздоровительными командами

10. Для ослабленного контингента составить свой график

11.Контроль за оздоровительными командами

12.Установить строжайший контроль за хранением и качеством продуктов.

13.Контроль за отбросами

14.Наличие кипячённой воды в бараках

15. Контроль за обогревателями и наличием кипяченной воды на объектах хозорганов.

16.Профилактическое «витаминизирование» всех военнопленных

17.Улучшать уход за тяжелобольными

18.Контроль за получением лекарств

19.Систематически проверять наличие ассортимента продуктов для разнообразия блюд

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 8 стр.23)

Но еще раньше, 18 января 1947 г. выходят мероприятия по тому же лагерю, в которым предписывается: наличие в каждом бараке баков с кипяченной водой, соблюдение температуры ни ниже 18 градусов, о составление распорядка дня для оздоровительных команд и помещение их в лучшие бараки, о ежедневной проверке санитарного состояния бараков и пр.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 8 стр.24)

Если кого-то смущают такого рода мероприятия, то пусть они лишь допустят мысль, что все это скопировано у «эсэсовцев – ангелов» и все станет на свои места.

Так нет же! Кое-кто таки контролировал выполнение этих мероприятий и наказывал нерадивых.

Вот приказ по лагерю №39 от 6.02.1947 г.

«О наложение дисциплинарного наказания на врача центрального лазарета М., медсестру Б., завхоза лейтенанта Д.

17 января с.г. во время проведения санитарной обработки со стороны работников центрального лазарета было допущено исключительно безответственное отношение к сохранению физического состояния лазаретно – больных, выразившиеся в направлении в баню в нательном белье, завернутыми в одеяло и в ботинках на босу ногу. Этот факт говорит о том, что отдельные работники центрального лазарета в своей работе допускают грубейшие ошибки в деле сохранения физического состояния контингента и быстрейшего его оздоровления и проявляет этим исключительно безответственное отношение к своей работе.

В целях недопущения в дальнейшим подобных случаев

П Р И К А З Ы В А Ю:

За проявленное безответственное отношение к своей работе и сохранения физического состояния лазаретно – больных и не принятие своевременно соответствующих мер по экипировке больных, направленных из центрального лазарета на санитарную обработку-объявить выговор врачу М., медсестре Б., завхозу лейтенанту Д.

2. Предупредить врача М., медсестру Б., завхоза лейтенанта Д. о том. Что если с их стороны будет проявляться такое отношение мероприятиям, направленных на сохранение физического состояния, предупреждений простудных заболеваний военнопленных, то к ним будут приняты самые жесткие меры наказания.

Приказ объявить всему личному составу».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись2 дело 8 стр. 25)

В приказе №131 от 10 июля 1947г. лагеря №39 «О мероприятиях по ликвидации заболеваемости амебной дизентерии в лагере» отмечено, что несмотря на ряд указаний и приказов по лагерю по недопущению инфекционных заболеваний, в лагере нет надлежащего санитарного порядка, в результате чего допущено заболеваний 185 человек. В приказе указаны причины возникновения заболевания и требования немедленной ликвидации болезни, а также последовавшие за этим наказания.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 8 стр.63)

27 августа 1947 года руководство лагеря вновь вернулось к вопросам борьбы с эпидемическими заболеваниями и издала «План профилактических мероприятий по лагерю №39 в разрезе лаготделений» с указанием мер и ответственных лиц для выполнения».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 8 стр.74)

В приказе №12 от 18 января 1947 г. «О расследовании случаев вывода военнопленных при низкой температуре» в связи с тем, что 17.01.47г. на работу при температуре -25 градусов был выведен контингент без зимней одежды. В приказе указывалось о недопустимости подобных явлений, расследовании и наказании виновных лиц.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело №8 стр. 8)

Лагеря по мере возможности доукомплектовывались медицинскими работниками. 3 июля 1947 года было получено письмо от МВД Каз ССР со следующим содержанием: «Сообщаем, что для пополнения вакантных должностей и замены бывших в плену в Германии в период Отечественной войны, нами дано указание начальнику УМВД Кзыл-Ординской области об откомандирование в лагерь №39 медицинских… работников… из расформированного лагеря №468»

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2 дело 18 стр. 8)

В письме от 18 января 1947 г. Управления МВД по Карагандинской области в связи с недодачей контингенту хлеба и других продуктов, руководству лагеря предлагалась строго соблюдать нормы питания военнопленных для поддержания их физического состояния.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2 дело 18 стр.17)

В связи с тем, что военнопленные работали в шахте, в тяжелых подземных условиях руководству лагерей поступило письмо от 3 февраля 1947 Управления МВД по Карагандинской области следующего содержания:

«Передаю для нуклонного руководства и исполнения текст приказа МВД СССР №059 от 27.01.47 г.

Во изменение приказа МВД СССР №450 от 15.11.46 г. в соответствии с Постановлением Совета Министров СССР от 21.01.1947 г. за №30 64 ст. увеличить нормы продовольственного снабжения военнопленным занятым на подземных работах угольной и сланцевой промышленности, а также выполнению о рудной промышленности Министерство Цветной промышленности:

1.По основной норме для немецких военнопленных работающих в забоях —хлеба с 600 до 1000 гр. в день, мяса и рыбы с 3900 до 4500 гр в месяц, жиров с 900 до 1000 гр. в месяц, и сахару с 510 до 1000 гр. в месяц.

2.То же, для военнопленных немцев, работающих на прочих подземных работах – хлеба с 600 до 900 гр. в день.

3.По основной норме для военнопленных японцев, работающих в забое – хлеба с 350 гр. до 750 гр. в день; жиров с 300 гр. до 600 гр. в месяц, сахару 540 гр. до 1000 гр. в месяц.

4.Для военнопленных японцев, занятых на прочих подземных работах хлеба с 350 до 650 гр. в день. По рису и крупы остаются прежние нормы.

Приказ ввести в действие по телеграфу. (поэтому написан от руки. – Прим. автора)»

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2, дело 10 стр. 10)

20 августа 1947 г. Управление МВД по Карагандинской области потребовало от управления лагеря расследования и наказания виновных в несвоевременном получении продуктов питания в лагерь.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2, дело 10, стр. 35)

10 сентября 1947 г. это же Управление потребовало от лагеря не допускать случаи пищевого отравления военнопленных и впредь считать такие явления как чрезвычайные происшествия и немедленно расследовать их и привлекать к ответственности виновных.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2. дело 10. стр.36)

Управление МВД Каз. ССР, анализируя все происшествия в лагерях по республике в своем письме от 2 июля 1947 г. рекомендовала управленцам лагерей обратить внимание на освещение рабочих мест изготовления и готовки пищи и перенести это освещение от этих мест, так как в результате повреждения лампочек в пищу попадают осколки стекла, а также установить над местами изготовления пищи металлические сетки с марлей. Очередные причуды не годных в «эсэсовцы-ангелы».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2 дело 10 стр. 15).

Памятуя факты о том, в каком состоянии военнопленные прибывали в лагерь, Окружное управление военного снабжения МВД Казахстана, в письме от 5 апреля 1947 г. предупредило начальников лагерей для военнопленных, что: «В соответствии с постановлением Совета Министров Союза СССР №481—188 от 8 марта 1947 г. в ближайшее время будет производиться вывоз японцев на родину. …Обеспечение убывающих на родину производится организованно….Эшелоны обеспечить продовольствием без заменителей на весь путь следования (очевидный намек на любителей заменить рис на более дешевые продукты – Прим. автора). Выгрузочным запасом продовольствия обеспечивать на трое суток. Эшелоны обеспечивать посудой и кухонным инвентарём для приготовления пищи и кипятка.

Продовольствие и предметы пищеблока передавать по актам начальникам эшелонов….и предупредить начальника эшелона об ответственности за сохранность продовольствия, имущества и нормальное питание военнопленных в пути следования…»

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2 дело 10 стр. 7)

Однако уже 24 июля 1947 г. то же управление в письме начальнику лагеря №39 уже более конкретизировало некоторые моменты отъезда пленных:

«…Отправляемые эшелоны с военнопленными и интернированными обеспечивать продовольствием на весь путь следования до места назначения из расчета скорости движения по железной дороге 200 км в сутки. Кроме этого эшелону выдавать 10-ти дневный выгрузочный запас продовольствия (то есть увеличить его в 3 раза по сравнению с предыдущим письмом – Прим. автора). Эшелоны обеспечивать посудой для приготовления и приема пищи и хранения запасов питьевой воды. Обеспечьте оборудование в вагонах необходимого количества кухонных очагов…»

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2, дело 10 стр. 24)

Но как всегда, что-то недоглядели, недосмотрели и пришлось издавать еще и приказ о снабжение этих эшелонов большими котлами для приготовления пищи, которых, как выяснилось не было ни в эшелонах, ни на складах. Головотяпство, может быть поэтому они никогда и не стали «ангелами»…

Глава 10. Прощай плен
(плен глазами немецких военнопленных)

Как мы уже отмечали – привлечение немецких военнопленных к руководящим должностям в лагере велась через антифашистскую работу.

Какие трудности имелись в этой работе, мы знаем. Не трудно вспомнить, что лагеря №37 и 39 были забиты «особорежимниками», лицами практически не подлежащие «перевоспитанию». И все-таки антифашистский актив в лагере существовал.

Из всех документов, которые нам удалось перебрать по лагерям №37 и 39, злополучный приказ об отказниках от работы, о котором мы упоминали, был единственным, когда военнопленные открыто проявляли протест или саботаж. Не думаем, что так оно и было.

Вышестоящее руководство, очевидно в силу стекающийся к ним информации из мест, постоянно призывало к бдительности даже по отношению к антифашистским группировкам понимая, что в лагерях находятся не просто «особорежимники», но враги очень опытные и хитрые, способные в любой момент изменить ситуацию.

Особенно это касалось праздничных дней. Перед этими днями, издавались специальные приказы об усиление режима контроля и бдительности.

Соответственно, начальники лагерей издавали собственные приказы с мероприятиями, как, к примеру, этот, начальника лагеря №39 от 22 октября 1947 г.:

«С связи с проведением празднования 50– летия завоеваний Великов Октябрьской Социалистической революции, когда народы Советского Союза, одержав победу над фашисткой Германией… будут отмечать свои достижения… в эти дни со стороны военнопленных возможны попытки к нарушению установленного порядка и режима.

В целях пресечения возможных попыток нарушения порядка режима, а также проявление других антисоветских проявлений со стороны военнопленных

П Р И К А З Ы В А Ю:

1.Начальникам лаготделений 5—6 ноября провести тщательный обыск военнопленных, объектов, расположенных в зонах, (жилые бараки, служебные, хозяйственные строения) и территории зон с целью изъятия у военнопленных всех запрещенных к хранению предметов и очищения территории зон от стройматериалов и железа завезенных в период стройки и ремонта жилых и подсобных помещений.

Проверить периметры ограждения и освещения зон, имеющиеся недостатки устранить, внешние и внутренние предзонники переборонить.

Запретить вывод… на работы с 19.00 с 6.11до 7.00 8.11.1947 г… в случае крайней необходимости… под усиленным конвоем… с моего личного разрешения. У всех расконвоированных пропуска изъять и выводить …на хозяйственные работы под конвоем.

2.Начальнику отделения охраны… обеспечить… усиленной охраной склады, контрольно-пропускные пункты, патрулирование в зонах… Усилить личный контроль…

3.Начальнику КЗО с 1 ноября усилить надзор за противопожарными мероприятиями…» и т. д.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 8 стр.104)

Проверка работы антифашистов происходила исходя от директивы МВД СССР и приказа от 9.01.1947г. начальника Управления по Карагандинской области (КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 18 стр. 1) который мы не будем цитировать поскольку в соответствии с ним начальник лагеря №39 издал такой же приказ начальникам лаготделений:

«В 5-ти дневный срок подготовить списки и характеристики на всех пленных активистов, занимающихся в лагере антифашисткой работой и на всех военнопленных занимающих в лагере командные и административно-хозяйственные должности.

По каждому лицу вынесите свое заключение о целесообразности его использования и в дальнейшем на занимаемой должности… кто из этих лиц окажется неблагонадежным… не пользуется доверием антифашистского актива – его нужно будет отстранить от работы… замените всю хоз. обслугу действительно антифашистов настроенных военнопленных действительно способных выполнять эту работу….

Обеспечить для антифашистов лучшие материально-бытовые условия как в части их размещения и содержания, так и части их правового положения, с тем, чтобы они всегда чувствовали вашу поддержку…»

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 8 стр. 12)

Антифашистская работа велась даже с вещами, которые как-то напоминали военнопленным о их прошлом.

В 1947 году в письме №73—4919 от начальника ОВУС МВД Каз. округа полковника Р. говорится:

«В период Великой отечественной войны на склады войсковых частей и лагерей поступили разные ножевые изделия, бумажные и другие мешки, столовая посуда и ряд других трофейных предметов с фашисткой свастикой.

П Р Е Д Л А Г А Ю:

1.Тщательно проверить наличие имущества с фашисткой свастикой

2.В случае обнаружения посуды, ножевые изделие и других предметов со свастикой – предметы из употребления изъять и свастику немедленно удалить.

О выполнение этой директивы донести телеграфом к 15 августа 1947 г.»

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело16 стр. 64)

В уже упомянутом докладе заместителя по политчасти начальника лагеря №39 подполковника У. по антифашистской работе говорится следующее:

«Главным методом воспитания военнопленных являются политшколы. Ы 1947 г. было антифашистских политшкол 21 с числом слушателей 578, окончило политшколу 554.

Из них по национальности:

немцев 352

венгров 86 румын 116

Из них получили оценки: Отлично 117

Хорошо 198

посредственно 212

плохо 27

В 1948 году организовано политшкол 11 с охватом 439 военнопленных

В начале 1948 г. проводились выборы в антифашистские комитеты военнопленных. Членами антифашистских комитетов избраны лучшие активисты – демократические настроенные, лучшие производственники.

Выборы в антифашистские комитеты показали большую активность военнопленных, их тягу демократическим преобразованиям в Германии по примеру Великого Советского Союза».

(КГУ ГАГЖ Фонд380 опись 2 дело 23 стр. 45—46)

В «Сведениях проводимой политической работы среди военнопленных лагеря МВД №39 за 1947 г.» цифры мероприятий значительны:

«Проведено собраний с военнопленными – 104, митингов – 21, лекций и докладов – 118, групповых бесед – 620, индивидуальных бесед – 1416, групповых читок газет – 623. Организованно кружков самодеятельности – 6 (драматических, хоровых, оркестров – по 2). Клубов, читален, антифашистских комнат, библиотек – по 2. Проведено спектаклей – 20, концертов – 114, киносеансов – 15»… и т. д.

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 23 стр. 36)

Во всей этой веренице цифр и перечисление мероприятий, которыми так любили афишировать партийные функционеры, пожалуй, вызывает интерес пункт: «Послано военнопленными писем на родину», где в указанных странах назначения Германия, Австрия, Венгрия и Румыния стоят пробелы, в написанной чьей-то рукой Япония цифра 100. Из чего трудно понять, была ли это плановая акция или эту сомнительную цифру округлили до приличной величины.

Некоторые темы лекций и докладов, предложенные военнопленным, могут вызвать у современного читателя недоумение:

1.О денежной реформе и отмене карточек

2.О международном положении

3.30 лет Советской Армии

4. 24 года без Ленина по Ленинскому пути

5. Значение трудового соревнования повышение производительности труда

6. Советская социалистическая идеология

7. Многонациональное Советское государство

8. Ленинско-сталинский комсомол в мирном строительстве

9.Учение Ленина-Сталина о государстве

10. Сталин – великий продолжатель заветов Ленина

11.О единой Германии

12. О положении в Румынии

13. О плане Маршалла

14. Отречение короля Румынии

15. Выборы в местные советы

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2, дело 23, стр. 49)

Время, чудом сохранило для нас рукописные листы записок немецких активистов и антифашистов о своей работе. Их нельзя назвать документами и поэтому наверняка не подлежали хранению, но чья-то рука написала синим карандашом на обороте одной из страниц: «Для истории лагеря»

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2, дело 23, оборот стр. 82).

Авторами рукописей, судя по подписям, являлись: старший антифашисткого актива Х. Зед; старший культгруппы Шульте Ширмайстер; старший по кухне К. Теман; 4 немецких врача; а также лица без указаний должностей Гофман Эрих, Ганс Франк, Штайнбемер, Зимадер, Г. Гот.

Разумеется, не все эти записи писали не сами авторы, но писали немцы (мы постарались цитировать с сохранением оригинального текста – Прим. автора).

О чем же нам рассказали эти тексты

«С первого взгляда в глаза бросается то, что много в лагере изменилось и улучшилось с тех пор как мы сюда прибыли. Перед жилыми бараками устроены большие колодцы, на которых красоту в любое время стоит посмотреть (очевидно клумбы – Прим. автора), кроме этого созданы маленькие огородики, где было посажено: табак, помидоры, ретка, а главное украшено разными цветами. Главный цветочник безпрерывно аутоматически обрызгивается свежей водой. Создана большая удобная умывальня, а также маленькая для жил-бараков. Большое улучшение достигнуто тем, что устроено центральное отопление котлов для чайной кухни, бани, прачечной и сушилки. Этим экономится почти на 100% уголь. Созданием модного содержателя воды для полоскания в прачечной достигнуто почти на 400% больше выработка в стирке белья…».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 23 стр. 69)

«Большое переустройство и ремонт потребовала пекарня. Построено: новые водопроводы, стены оштукатурены цементом, печи возобновлены, построен хлебный склад, полки и освещение. После переустройства стало много луче, удобнее и легче, и стало возможно много больше хлеба выпекать».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 23 стр.71)

«Здоровье военнопленных стало много лучше, чем в прошлом году. Помирають мало, которое в первую очеред заслуга врачей (имеется в виду врачей из немецких военнопленных. Прим. автора)».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380 опись 2 дело 23 стр. 72)

«Нельзя забыть, что все переустройства и возобновление как ремонты проводились своей рабочей силой в свободное время, без подброски значительного материала» (утверждения, о том, то все работы по улучшению в лагере проводились в «свободное от работы время» и «большой части ночью» повторяются в записях неоднократно – Прим. автора).

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2, дело 23, стр. 74)

«Во время создания антифашистского актива насчитывалось 41 антифашистов. На сегодняшний день 17.09.47 г. благодаря хорошей пропагандисткой работе насчитывается 650 антифашистов».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2, дело 23, стр. 76)

«Культ-работа в лагере 39….

Что было раньше и что сейчас?

Настроение между военнопленными было плохое. Еще хуже было с культ работой. В нашем использование ничего не находилось. Оркестр состоял из 2 скрипок, одной мандолины и одной гитары.

С началом нашей работы все это изменилось. Наша культ-работа до сих пор задела каждого военнопленного в нашем лагере.

Мы расширили оркестр на 4 скрипки, 1 … (не понятно. Прим. автора), 1 барабан, 1 гитару, 1 саксофон.

Были образованы: кружок артистов, спорт-кружок, кружок для лекций, кружок певцов и классический кружок. Тоже румынские и венгерские культ-кружки были созданы.

Дальше были созданы: место для футбольных игр, бокса, для высокого и дальнего прыжка, для бега на 100 метров. Были сшиты и изготовлены вещи для футбола и бокса.

В августе 1947 года была проведена культ-работа на 48.515 военнопленных.

Было проведено: 15 концертов

46 лекций

12 классических вечеров

105 музыкальных вечеров

13 спортивных мероприятий

88 репетиций

52 спортивных тренингов

37 читок русской литературы

11 собраний культ-группы

7 богослужб

В лазарете был создан культ-кружок

До сих пор были выданы 5 стенных газет культ-актива, 2 госпитальные газеты и 4 спортивных газет. Это краткое описание культ-работы 1-ое лагерного отделения».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2, дело 23, стр.78)

«Члены антифашистского актива имеют под руководством ремонт бараков и общежитий. Все рабочие бригады работают в своем вольном време на проведение этого плана».

(КГУ ГАГЖ Фонд 380, опись 2, дело 23, стр. 80)