Текст книги "От Фарер до Сибири"

Глава II
О неизведанной Сибири

Пересечение Урала. – С Сибиряковым. – Земля будущего. – Пасхальное шествие

Прошло много времени, прежде чем я сумел объяснить управляющему станции в Уфе, что мне были нужны извозчик и три лошади (тройка). В конечном счете он понял, что я от него хотел. В повозку были запряжены три борзых коня, которым так хотелось пуститься вскачь, что их едва сдерживали три могучих крестьянина, пока все не было готово. В то время когда запрягали коней, я сидел в комнате писаря и наслаждался русским чаем из самовара. После этого я вышел во двор и уселся в упряжку на солому, покрытую подушками и мехами. Крестьяне вывели коней, и мы помчались вперед. Мы неслись по ровной дороге, вниз и вверх по склонам, через покрытые льдом реки. На самых крутых подъемах мне больше всего хотелось попросить извозчика снизить скорость, но вместо этого раздавались удары плетью с дружелюбными и в то же время бешеными криками: «Лусатейма! Ай, голубчик!», и мы неслись на восток без остановок, пока не сделали первый привал в сорока верстах (около шести миль)[14]14
  Автор пользуется здесь датскими милями, составляющими около 7,5 км. Верста равнялась 1066 м.


[Закрыть] от Уфы.

За те три дня и три ночи, что я ехал через Урал до Екатеринбурга, дорога была однообразной, путешествовать одному было скучно. Мы ехали днем и ночью, останавливаясь только для смены лошадей. Холодный пейзаж, который мы проезжали, был пустынным и безжизненным. Я видел между деревьями двух отвратительно каркающих воронов – но больше никакой живности. Периодически нам попадались крестьяне. Когда они слишком мешкали, уводя своих коней в снег глубиной с локоть, чтобы мы могли проехать по узкой дорожке, извозчик хлестал их плетью по спине или лицу. Сочувствие, которое я испытывал по отношению к этим так несправедливо пострадавшим людям, не уменьшало их боль.

Утром третьего дня после отъезда извозчик сказал: «Вот Урал!» Перед нами предстали низкие холмы и гряды, которые, извиваясь, сменяли друг друга и вскоре остались позади. Вдали, к северо-западу от Обдорска[15]15
  Совр. Салехард.


[Закрыть], горы Урала весьма красивы, на них обитают многочисленные дикие козы и другие животные.

На одной из остановок на Урале я волей случая познакомился с Сибиряковым[16]16
  Александр Михайлович Сибиряков (1849–1933) – золотопромышленник, исследователь Сибири, один из инициаторов освоения Северного морского пути, участник нескольких плаваний по Карскому морю. – Прим. ред.


[Закрыть], известным сибирским купцом и активным сторонником развития морского сообщения в Северной Сибири, с которым мы выпили несколько стаканов чая, пока меняли лошадей. У купца были венские булочки из Екатеринбурга, а у меня – чай из Самары. Я получил от Сибирякова адреса целого ряда жителей Сибири, которые впоследствии принесли мне большую пользу. Приехав в Екатеринбург, я остановился в одной из трех крупнейших гостиниц в городе, но номера в ней были настолько переполнены прусаками (так русские обычно называют тараканов), что мне было не по себе.

В наши дни еще встречаются люди с ошибочными представлениями о Сибири. Но, несмотря на свою плохую репутацию, эта земля, надеюсь, постепенно станет известной с лучшей стороны и превратится в страну будущего, причем не только для русских, но и для нас, скандинавов.

Сибирь, превышающая по размерам треть площади всей Азии, может быть разделена на три пояса: Северную Сибирь с тундрой, Центральную Сибирь с тайгой и Южную Сибирь, которая охватывает степи. Приведенная формула не исключает и другое деление: большая сибирская низина к западу от реки Енисей и сибирское высокогорье к востоку от нее. Самая высокая гора в Восточной Сибири насчитывает 11 000 футов[17]17
  Трудно достоверно определить, какую горную вершину имеет в виду автор. Учитывая, что в предыдущей фразе он говорит о «сибирском высокогорье к востоку» от Енисея, можно предположить, что речь идет о хребте Кодар в северной части Забайкалья и его высочайшей вершине (3072 м), ныне носящей название пик БАМ. – Прим. ред.


[Закрыть]. Там во многих местах можно встретить прекраснейшие пейзажи и виды. Крупная восточносибирская река Амур (600 миль) протекает по обширной равнине, которая по своей плодородности может сравниться с прериями Америки. Сибирские реки прекрасно подходят для судоходства и разбросаны по всей территории этой земли. Только по одной Оби с ее притоками нынче плавает триста пароходов, как грузовых, так и пассажирских. Потратив большие средства, властям удалось соединить каналом Обь и Енисей[18]18
  Обь-Енисейский (Кеть-Касский) канал – единственный в Сибири искусственный водный путь между Обью и Енисеем. Работы по сооружению канала начались в 1885 г.; через 10 лет было сооружено 12 шлюзов, затем еще два. Построенная в конце XIX в. Сибирская железная дорога составила серьезную конкуренцию каналу, и его эксплуатация вскоре прекратилась. Перед Первой мировой войной начались исследования возможности расширения канала для проводки более крупных судов. Последний караван судов был проведен по каналу в годы Великой Отечественной войны. – Прим. ред.


[Закрыть] в середине течения. Вместе с открытием Центрально-Сибирской железной дороги это сыграло большую роль в росте поездок и общем прогрессе всей территории. В 1896 году было так много переселенцев, желавших переехать в Сибирь, что новая железная дорога плохо справлялась с транспортировкой всего этого потока пассажиров. Летом 1896 года в Сибирь переехало 172 тыс. русских. В основном они селились в привлекательном амурском регионе, куда приезжали как колонисты. Каждый поселенец безвозмездно получал от российских властей достаточно большой участок для сельскохозяйственной деятельности. Скорее всего, там, где в этом году еще находятся лес и луга, в следующем году, как по мановению волшебной палочки, вырастут новые деревянные избы. А если приехать туда спустя еще один год, можно будет увидеть, что земля возделана и везде красуются зеленые поля. Неурожайных годов там практически не бывает – сибиряки собирают не один урожай. Сибирская земля необычайно плодородна. Там, где климат этому благоприятствует – на 62° с. ш., – выращиваются все зерновые культуры. В Южной Сибири с учетом количества населения выращивается больше зерна, чем в какой-либо другой стране; при этом землю возделывают очень примитивными методами и ее практически никогда не удобряют навозом. Сибиряки, чтобы избавиться от навоза, обычно его сжигают. Сибирь производит около 100 млн пудов зерна ежегодно (1 пуд составляет около 33 датских фунтов)[19]19
  Пуд – около 16,4 кг, фунт (датский) – 0,5 кг.


[Закрыть], из них как минимум 20 млн пудов идет на экспорт. Земля богата природными ресурсами, которые весьма важны для современной промышленности. Промышленных предприятий в Сибири пока не очень много, около одной тысячи, наиболее значимые: водочные, черепичные и спичечные заводы, пивоварни, мыльное, стеклянное, фарфоровое производство и др. Маслобоен в Сибири пока еще мало, большинство жителей этого региона даже не знают, из чего делается сыр. Однако именно для этой отрасли там существуют прекрасные условия: обширные поля, почти бесплатная земля, на которой можно держать множество коров. Разведение скотины ведется неразумным способом: коровы пасутся под открытым небом практически круглый год, как летом, так и зимой, в том числе в сильные морозы. В Сибири еще толком нет нормальных хлевов, а коровы живут впроголодь, и о них никто не заботится. Как часто мне приходилось жалеть коров на улицах сибирских поселков в 30–40-градусный мороз, когда они, испачканные грязью и нечистотами, стояли и дрожали, понурив головы!

В Сибири большие запасы металлов, во многих местах моют золото, особенно в северо-восточном регионе. В 1893 году было добыто: 1776 пудов золота, 480 пудов серебра, 9800 пудов свинца, 13 298 пудов меди, 241 720 пудов железа, 185 996 пудов колчедана, 437 782 пуда каменного угля, 1 753 087 пудов соли. В горах Урала и Алтая в изобилии встречаются всевозможные драгоценные камни (алмазы, рубины и т. д.). В некоторых местах есть большие залежи графита, огнеупорной каолиновой глины, извести, гранита, мрамора, красного песчаника и др.

На огромных лесных просторах Центральной Сибири обитает множество видов съедобных птиц и зверей, а реки, заводи и озера изобилуют рыбой ценных пород.

Из-за необъятных размеров Сибири (она простирается на 40 градусов широты и более чем на 140 градусов долготы) не удивительно, что в разных ее частях существуют различные климатические условия. На юге Сибири летом жара достигает 40 °R в тени[20]20
  Автор пользуется устаревшей шкалой градусов Реомюра (1 °R = 1,25 °C). 40 °R = 50 °C.


[Закрыть]. Зима здесь длится около пяти месяцев и очень морозна. В Центральной Сибири летом также случается жара – люди в такое время надевают только тонкую вышиванку или рубашку с легким сюртуком. Однако зима в этом районе сурова и длится около 5–6 месяцев. В Северной Сибири 8–8,5 месяцев лежит снежный покров и на реках лежит лед, а в лето, длящееся 3–4 месяца, далеко не каждый год случается жара. И тем не менее, однажды в Заполярье в районе Тазовской губы я зафиксировал более 20 градусов в тени в течение трех дней подряд. В остальные же дни того лета температура не превышала 10–15 градусов. Вода в заливах севера Сибири иногда, хотя и не больше трех недель, может иметь температуру 10–18 градусов.

В Сибири расположено немало крупных городов – например, Томск и Иркутск («Париж Востока», место проживания владельцев золотых приисков в Восточной Сибири), в каждом из этих городов проживает около 40 тыс. жителей. Можно также перечислить города с 10–20 тыс. жителей: Тюмень, Тобольск, Омск, Барнаул, Бийск, Семипалатинск, Красноярск, Енисейск, Минусинск, Владивосток, Кяхта, Чита, Нижнеудинск и др. Самые северные поселки – Якутск, Колымск, Сургут, Берёзов, Обдорск, Туруханск. Северная Сибирь мало заселена, русские вытесняют коренных жителей на север. Большинство коренных народов ведут кочевой образ жизни. В Северной Сибири живут несколько крупных народов: буряты, тунгусы[21]21
  Совр. эвенки.


[Закрыть], гольды[22]22
  Совр. нанайцы.


[Закрыть], гиляки[23]23
  Совр. нивхи.


[Закрыть] и т. д. В Южной Сибири живут богатые кочевые народы – киргизы[24]24
  Под киргизами автор, скорее всего, имеет в виду казахов, которых в царской России называли тем же этнонимом.


[Закрыть] и др. Среди них встречаются люди, которые обладают стадами коров, овец и лошадей в 20 тыс. голов. Огромные пространства остаются незаселенными. В Центральной Сибири находится крупнейший в мире массив леса периметром несколько сотен миль.

Наиболее важные отрасли хозяйства в Сибири – горное дело, выращивание зерновых культур, торговля, промышленность, разведение скота, рыболовство, охота, добыча бивней мамонта. Каждый год на продажу поступают большие объемы мамонтовой кости с Новосибирских островов и из северо-восточных районов Сибири.

В последние годы, после того как многие министры и сам наследник трона пропутешествовали по этой земле и ознакомились с условиями на местах, было сделано многое для распространения просвещения. В городах были открыты школы-интернаты, две сельскохозяйственные академии, технические училища, начали читаться публичные лекции и т. д. В Томске открыт университет (медицинский факультет), где работают сорок профессоров и учатся несколько сотен студентов. Сюда приезжают на учебу студенты из самых западных районов европейской части России. Учиться в сибирском университете намного дешевле, чем на западе России, хотя это, естественно, не облегчает жизнь руководству этого учебного заведения. Старшее поколение бедноты и горожан среди русских сибиряков едва умеет читать и писать, однако нынче уже не редкость, когда молодежь умеет и то и другое. Горделивый аристократический дух царит здесь в высших слоях общества, а молодые дамы хорошо осведомлены о последних новинках парижской моды. В крупнейших городах Сибири далеко не редкость встретить людей, катающихся на велосипедах, – как правило, мужчин, так как сибирские амазонки пока еще относятся к велосипедам с предубеждением. В магазинах можно купить как товары первой необходимости, так и предметы роскоши. Все цены здесь ниже, чем на Фарерах. Пищевые продукты местного изготовления недороги: например, фунт мяса стоит всего 3–7 эре[25]25
  Эре – 1/100 датской кроны.


[Закрыть]. То же самое можно сказать и о других продовольственных товарах, за исключением рыбы, которая временами, особенно в пост, дорожает в городах, хотя в остальной части Сибири ее можно приобрести почти за бесценок.

По мере развития транспортных коммуникаций между отдельными районами Сибири, а также улучшения сообщения с окружающим миром растут промышленное производство и экспорт, что начинает отражаться на ценах. Зимой многие продовольственные товары продаются на базарах в замороженном виде, даже молоко и яйца. При этом не следует покупать брикеты с замороженным молоком, так как его легко подделать.

Во время остановки в Екатеринбурге у меня появилась возможность увидеть, как сибиряки отмечают Масленицу. Когда начинается этот праздник, православным русским приходится отказываться от мясных блюд, а популярные у них щи (капуста)[26]26
  Так у автора.


[Закрыть] можно есть не ранее утра в день Пасхи. Яйца и молочные продукты все же разрешены на период всей Масленицы. Обычной едой в эти дни являются блины из овсяной муки, которые съедают сразу после приготовления. Их ставят горячими на кухонный стол с полной миской растопленного масла, в которое присутствующие окунают блины. Русские обычно не пьют молоко в пост, вместо этого они его настаивают и дают ему прокиснуть. Для ускорения квашения они наливают молоко в узкие высокие глиняные кувшины и ставят их в печь, предназначенную для варки и выпечки. Сырную массу кладут в бочки, из чего получается народное блюдо, разновидность сыра со специями и изюмом, который они едят на Пасху. Сметану они взбивают в очень примитивных маслобойках, масло растапливается и таким образом теряет весь вкус. Его используют для выпечки, но никогда не употребляют в качестве намазки на хлеб, который они едят только с чаем, русским национальным напитком.

Во время Масленицы по пятницам, субботам и воскресеньям все высыпают на улицу и катаются на санях. Их на улицах многие сотни, самых разных типов, как простецкие, так и элегантные, запряженные небольшими сибирскими лошадьми чистой и смешанной породы. Чтобы движение не останавливалось, все, кто едет в одном направлении, используют одну сторону улицы, а те, кто едет в противоположном направлении, следуют по другой стороне. На лицах всех людей светятся радость и крепкое здоровье. Светлая улыбка на обветренных щеках женщин в шубах вызывает радость у любого, кто на них смотрит. Часто женщины сами ведут повозки вместо своих спутников, которые сидят рядом. На Масленицу народ также развлекается тем, что катается на коньках по льду.

Глава III
В Западной Сибири

Горное дело и промышленность в Екатеринбурге и окрестностях. – В сибирском поместье. – Батраки с зарплатой в 50 эре без питания. – Условия содержания коров. – Почему коровы сибирского помещика давали мало молока. – Поцелуй утром в Пасху. – Фаререц в роли пахаря в Сибири. – На охоте. – Лабиринты кротов. – В театре Тобольска. – По тюменской грязи

В настоящее время в окрестностях Екатеринбурга, с восточной стороны Урала, активно развивается горное дело – здесь находится множество фабрик, перерабатывающих заводов, серебряных, золотых и платиновых приисков, плавильных и литейных заводов, где из железа и меди изготовляются листы и бруски. Неподалеку от Екатеринбурга находятся Уральские горы, известные своими богатыми залежами ценных и полезных минералов. В самом городе находится множество гравировальных мастерских, где производятся прекраснейшие произведения искусства. Из блоков ясписа[27]27
  Яспис (устар.) – яшма. – Прим. ред.


[Закрыть] и мрамора вырезаются столешницы, капители, вазы и всевозможные строительные декоративные элементы. В других мастерских гравируются камеи и инталии по образцам античных произведений. Проживающие в городе англичане основали несколько крупных механических заводов, а немец построил небольшую маслобойню. Из Екатеринбурга я отправился по железной дороге в Тюмень, где у меня была рекомендация (от Сибирякова) к фирме «Братья Уордроппер»[28]28
  Подробнее про фирму Уордроппера см. гл. VII. – Прим. ред.


[Закрыть]. После нескольких дней приятного времяпрепровождения в этом городе, где кипела бурная деятельность, я отправился в крупное поместье, находившееся в нескольких милях от города, – им заведовал богатый русский из Москвы г-н Памфиловой[29]29
  Так у автора – Pamfilovoj.


[Закрыть], который был женат на дочери г-на Уордроппера. К поместью относилась большая территория с лесами и лугами. Помещик был готов безвозмездно передать мне столько земли для возделывания, сколько я бы захотел. Предложение было очень заманчивым, но я на тот момент пока еще не задумывался о том, чтобы осесть на земле и заняться сельским хозяйством. Неподалеку от поместья находилась бедная деревенька с двенадцатью ветхими избушками, где жили крестьяне и работники поместья. Их жалованье составляло лишь 25 копеек (50 эре) в день без питания. У нас на Фарерах никому бы и в голову не пришло работать за такую низкую плату, но сибирский крестьянин нетребователен, может целый день обходиться чаем и сухарями, а если придется, полдня – самодельными папиросами.

Для возделывания своих полей у г-на Памфилового были достаточно современные сельскохозяйственные инструменты. Тем не менее он не обладал необходимым опытом их использования; культивирование осуществлялось достаточно устаревшим способом, хотя благодаря плодородию почвы и жаркому лету там выращивалось много различных зерновых культур, а также свекла, лен и картофель. От западных окрестностей Тюмени на восток до Томска простирается зона глубоких залежей чернозема, не имеющая четких контуров. Почва в этих местах необычайно плодородна, за исключением мест вблизи озер, где она закисляется и становится болотистой. Чем далее на север, тем больше чернозем сменяют глинистые и песчаные почвы, а погодные условия становятся все менее благоприятными для выращивания сельскохозяйственных культур.

Из поместья, где я наслаждался русским гостеприимством, я предпринимал короткие поездки по окрестностям, в том числе чтобы познакомиться со скотоводческим хозяйством местных крестьян. Здесь мне нередко приходилось испытывать разочарование. Когда я спрашивал крестьян о загонах для животных, в ответ мне говорили, что таких построек у них не имелось. Рогатый скот находился под открытым небом как летом, так и зимой, под снежными буранами и в лютые морозы. Кое-где коров на ночь загоняли под крышу – в совершенно темное, холодное строение, где животные могли свободно перемещаться. Или же, что случалось чаще всего, коровы могли – если в этом было хоть какое утешение – укрываться под соломенной крышей, установленной на четырех столбах, которые были вбиты в землю на территории просторного двора, окружающего жилой дом. На этой соломенной крыше, не имеющей стен, всегда лежало какое-то количество корма (сено и солома).

К одной из стен дома был пристроен длинный низкий сарай с плоской крышей из веток или решеток. Этот сарай, также неотапливаемый и темный, был предназначен для лошадей хозяина, которых у местных крестьян обычно было по несколько штук. Сарай находился внутри ограды и мог занимать треть всего дворового пространства. В крупных западносибирских городах начали строить загоны для коров, более соответствующие современным требованиям, однако в сельской местности пока еще не просматривается никакого улучшения убогих условий содержания скота и ухода за ним. Крестьяне кормят коров исключительно сеном, но немногим более снисходительны к лошадям, которым иногда дают овес.

У Памфилового было около шестидесяти коров, которые зимой стояли в теплом, светлом, недавно построенном хлеву с подведенной к нему водой. Это был единственный настоящий хлев, который я увидел в сельской местности в Сибири. Днем коров всегда выгоняли наружу, даже при температуре –40 °R. Г-жа Памфиловая интересовалась у меня как у сына землевладельца, из-за чего ее коровы постоянно давали мало молока, несмотря на то что они были очень хорошей породы, и как могло так случиться, что коровы ее работников, которые содержались в намного худших условиях и получали более скудный корм, почти всегда находясь в холоде и под снежными буранами, давали намного больше молока и лучшего качества, чем у нее.

Я с самого начала столкнулся с тем, что ее скот подвергался необычайно жесткому и жестокому обращению. Нередко можно было наблюдать, как свободно гуляющие животные лихорадочно спешили к корыту с водой, чтобы удовлетворить жажду. Но только несчастные животные начинали пить, работники из хлева накидывались на них с палками и кнутами и, извергая на них проклятия, выгоняли со двора. Соответственно, вечером, когда было нужно ставить коров в хлев, их загоняли туда с руганью, пинками и ударами, как только они смели посмотреть с вожделением на воду. Коров здесь, как и по всей России, привязывали за рога. Не было смысла делать работникам предупреждение или замечание: если их увольняли и нанимали других, то те проявляли себя такими же жестокими, бесчеловечными и бесчувственными по отношению к животным, как и их предшественники. В целом работники и слуги в России не выказывают особого рвения относиться с уважением к кому бы то ни было или проявлять терпение.

В поместье была масляная фабрика (для выработки масла из бобовых) и механическая маслобойка. Маслобой-лифляндец делал там кисломолочный сыр и прекрасное столовое масло, которое продавалось в Тюмени по цене 1 крона за русский фунт (около 90 квинт[30]30
  Примерно 330 г.


[Закрыть]). Осадок от производства масла использовался для кормления телят. Крестьяне продавали свое молоко на маслобойню, сами же его практически никогда не пили, а также не ели масла или сыра.

Во время моего пребывания на «Фабрике у Черного ручья», как называлось это поместье, русские праздновали Пасху. На утро первого дня Пасхи, когда я уже был готов покинуть свою комнату, ко мне зашел управляющий помещика, хорошо сложенный, рослый темноволосый русский, который, к моему полному замешательству, обнял меня и поцеловал три раза, сначала в губы, потом в обе щеки, после чего поздравил меня: «Христос воскрес!» Мне полагалось ответить: «Воистину воскрес!»

Еще с раннего утра крестьяне по примеру управляющего уже были сильно навеселе. Целый день они досаждали хозяев поздравлениями, прекрасно зная, что нельзя было нарушать старый обычай и отказать им в полстакане водки за каждое поздравление. В поместье, естественно, не имелось недостатка в еде и питье.

Выехав из «Черного ручья», я отправился через Тюмень и Шадринск в Ялуторовск, где у меня появилась возможность попахать на поле. Земля была, как и везде в Западной Сибири, ровной и рассыпчатой, без единого камня, поэтому было одно удовольствие идти за примитивным плугом – «сохой», которую лошади долгое время могли тащить без остановки. Я также несколько раз съездил на охоту на рябчиков и глухарей, когда снег в лесу уже начал отступать. После того как тронулся лед, на реках и озерах появилось множество уток. Вдоль берегов многих рек и ручьев виднелись бесконечные норы и лабиринты кротов и крыс, поэтому земля иногда была такой изрытой, что охотник почти не мог сделать шага, не провалившись в землю.

3 мая 1890 года, пока дороги еще были в плохом состоянии, я отправился на повозке в Тобольск. Всю дорогу дул сильный ветер и шел ливень. На конном пароме мы переплыли реку Тобол. Повсюду была грязь и слякоть. По прошествии пяти дней я достиг цели, будучи весь забрызганный грязью. Однако прекрасная неделя, проведенная в Тобольске, вернула меня в наилучшее расположение духа. Помимо всего прочего я посетил пару аристократических балов и один раз сходил в театр. И хотя я мало что понял из диалогов, я хорошо развлекся. Декламации были очень реалистичными, а мимика и сюжет – непринужденными и естественными. После этого путь пролегал обратно в Тюмень. Там уже несколько дней с силой дул холодный восточный ветер, поэтому дороги подсохли и стали более пригодными для езды.

В Тюмени я поселился в свою прежнюю гостиницу «Щербакова» с ее уютными, тихими, но достаточно дорогими номерами (2–5 крон за ночь). Блюда были вкусными, а порции – большими, однако по сравнению с рыночными ценами – дорогими. К примеру, английский бифштекс стоил 60 копеек (120 эре), полбутылки пива – 25 эре, вино – 4–7 крон за бутылку. Улицы в Тюмени после сильных дождей 19 и 20 мая стали совершенно непроходимыми из– за грязи и слякоти. Однажды, когда я не мог добраться в гостиницу, я взял дрожки. На одной из улиц движение полностью остановилось, наша лошадь стояла по грудь в грязи, поэтому мне пришлось «бродом» добираться до тротуара. Галоши потерялись, штаны и полы пиджака были напрочь испачканы – в таком виде я и добрался до гостиницы. Я не покидал номера, пока не начала отступать распутица.