Текст книги "Сталь и камень"

Сильвана Дж. Санчес
Сталь и камень

© 2020 Silvana G. Sánchez Steel And Stone

© Ю. Гиматова, перевод на русский язык, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Храбрецам, которые смотрят страхам в глаза и идут за своей мечтой. Сталь и храбрость до конца.

 
Это было давно, это было давно,
В королевстве приморской земли:
Там жила и цвела та, что звалась всегда,
Называлася Аннабель Ли,
Я любил, был любим, мы любили вдвоем,
Только этим мы жить и могли.
 
 
И, любовью дыша, были оба детьми
В королевстве приморской земли.
Но любили мы больше, чем любят в любви, —
Я и нежная Аннабель Ли,
И, взирая на нас, серафимы небес
Той любви нам простить не могли.
 
 
Оттого и случилось когда-то давно,
В королевстве приморской земли, —
С неба ветер повеял холодный из туч,
Он повеял на Аннабель Ли;
И родные толпой многознатной сошлись
И ее от меня унесли,
Чтоб навеки ее положить в саркофаг,
В королевстве приморской земли.
 
 
Половины такого блаженства узнать
Серафимы в раю не могли, —
Оттого и случилось (как ведомо всем
В королевстве приморской земли), —
Ветер ночью повеял холодный из туч
И убил мою Аннабель Ли.
 
 
Но, любя, мы любили сильней и полней
Тех, что старости бремя несли, —
Тех, что мудростью нас превзошли, —
И ни ангелы неба, ни демоны тьмы,
Разлучить никогда не могли,
Не могли разлучить мою душу с душой
Обольстительной Аннабель Ли.
 
 
И всегда луч луны навевает мне сны
О пленительной Аннабель Ли:
И зажжется ль звезда, вижу очи всегда
Обольстительной Аннабель Ли;
И в мерцанье ночей я все с ней, я все с ней,
С незабвенной – с невестой – с любовью моей —
Рядом с ней распростерт я вдали,
В саркофаге приморской земли[1]1
  Перевод К. Бальмонта.


[Закрыть].
 

Эдгар Аллан По «Аннабель Ли»

1. Аврора Стоунволл

«Я не должна падать духом, даже если призову саму смерть». Голос храбрости сначала едва слышен в моем разуме, а потом обрушивается на меня, словно бурные волны на крепостные стены, словно разъяренный зверь, от чьего рыка грозная Каменная крепость содрогается до самого основания. Оглушительные раскаты грома терзают мою решимость, но я крепко держу пергамент дрожащими руками, не обращая внимания на жуткий страх, бегущий по венам.

Мое опустошенное королевство требует величайшего подвига от своей скорбящей принцессы. Те немногие, кто оправился после болезни, остались в живых лишь благодаря проблеску надежды в душе. Уже долгие месяцы Стоунволл беднел, поддерживаемый лишь казной королевства Стилборн. Бесплодная земля еще может дать плоды, но разбитое сердце не так легко спасти.

Я сделала выбор. Собравшись с духом, я зачитываю последние слова: «Великий и могучий Темный Лорд Подземного царства, я смиренно взываю к тебе!»

Теперь моя судьба решена. Да помогут мне боги.

Мятый пергамент выскальзывает из моих пальцев, и ледяной вихрь, ворвавшийся в безмолвный зал, уносит его прочь. Ужас ползет по моему затылку. Я стискиваю зубы и готовлюсь к неизвестному. Делаю глубокий вдох. Сердце бешено бьется в груди, и желудок сводит от ожидания.

– Аврора? – дрожащим шепотом произносит Малис. Сомнение и тревога терзают ее, ведь это она дала мне пергамент с заклинанием.

Я тихо шикаю на нее. Мой взгляд падает на босые ноги и скользит по золотым прожилкам на бледном мраморе, залитом лунным светом. Семь свечей ярко горят в канделябрах, пылинки дрожат над пламенем, словно крошечные драгоценные камни. Несколько тернистых роз лежат возле простой деревянной миски со спелыми гранатами и кубком «Кровавой Луны» – лучшего вина в пяти королевствах.

Вот мое подношение Аиду.

Когда пламя первой свечи начинает мерцать, от благоговейного ужаса по моей коже бегут мурашки. Огонь дрожит, словно танцуя под древнюю мелодию. Вторая свеча ослепительно вспыхивает, заставляя меня застыть на месте. Я замираю, словно от беззвучного заклинания, не в силах пошевелиться или заговорить. Одна за другой свечи гаснут, и зал погружается во тьму.

Я вздрагиваю, почувствовав, как зловещая атмосфера сгущается вокруг. Как темный бог сообщит о своем появлении? У богов свои секреты, и у меня тоже. Кто выдаст свои первым?

– Аврора, мне это не нравится, – выдыхает Малис, скрестив руки и пятясь в угол. – Нам нужно остановиться.

Ее предложение заставляет меня напрячься. Мне так нелегко далось это решение. Я не могла отказаться от единственного шанса исправить столько ошибок.

Я открываю рот, чтобы возразить, но слова угасают от звука чужого голоса, глубокого и бархатистого, словно горячий мед.

– Ох, не останавливайся, – мурлычет он, и холодный воздух касается моего затылка.

С его появлением зал заполняет ощущение чего-то потустороннего. У меня перехватывает дух. Я слишком боюсь пошевелиться, слишком очарована словами незнакомца, а он продолжает, и в его словах слышится все тот же мрачный восторг:

– Мы только начали.

Резко вспыхивает ярко-голубой свет, и я вижу силуэт Малис, которая застыла в ужасе. Стоило ей увидеть фигуру, нависшую надо мной, ее глаза расширились от потрясения и растерянности.

Мое сердце замирает, невыразимый ужас бежит по венам. Но я не могу сдержать усмешку. Сработало. Наконец-то я встретилась с Принцем Преисподней и уговорю его пощадить мой народ, спасти от проклятья, которое терзает мое королевство.

Я осторожно оборачиваюсь. Мой пристальный взгляд исследует глубины темной комнаты. Я тихо ахаю, увидев в рассеянных лучах лунного света высокого бога, окутанного тенями. Он источает ауру власти и могущества.

В мягком свете детали едва различимы. Божество стоит с горделивым видом, у него точеный подбородок и поразительные карие глаза, блестящие в ночи, словно янтарь. Из брони лишь наплечники и наручи, полированная сталь которых мерцает потусторонним светом. Загадочные символы, написанные черными чернилами, пульсируют и изгибаются на его шее и груди.

Это Аид, правитель Подземного царства. Моя судьба в его руках.

Я машинально иду к нему, и когда между нами остается всего несколько футов[2]2
  1 фут равен 30,48 см


[Закрыть], осознаю, насколько я мала по сравнению с ним.

– Мой принц, – бормочу я, не отрывая взгляда от таинственной резьбы на его стальной обуви, символах, похожих на отметки на его загорелой коже.

Спустя почти целую вечность бог отвечает:

– Принц? – Слова вылетают с ледяным дыханием. Затем следует смех. – В отличие от тебя судьба избавила меня от необходимости носить корону.

Я вздрагиваю и изумленно смотрю на него, а затем, нахмурившись, спрашиваю:

– Разве вы не Принц Аид, правитель Подземного царства?

Надежда оставляет меня, и в голове мелькает мрачная мысль: «Я не справилась».

Бог стоит, широко расставив ноги и положив руки на узкие бедра. Пристально смотрит на меня своими темными глазами, и его рот расплывается в высокомерной ухмылке.

– Увы, нет, – со вздохом отвечает он. Замолчав, он переводит взгляд на мое подношение. Словно лев на охоте, подходит к алтарю у своих ног. Наконец протягивает руку и ловко вытаскивает красную розу из букета. Покрутив ее в пальцах, вдыхает сладкий аромат и усмехается.

– М-м-м. Любимые цветы Аида. – Божество задумчиво замолкает. – Лично я предпочитаю маки и лаванду. – С презрительной усмешкой он разжимает пальцы, цветок выскальзывает из его рук и падает на пол, словно ненужная игрушка.

«Маки и лаванда».

– Значит, вы… – осмеливаюсь произнести я.

– Его избранный посланник, – сухо заявляет незнакомец и выпрямляется. Его ледяной взгляд скользит по мне. – Принцесса Аврора, правительница Стоунволла… Самое время сделать подношение богам Преисподней. – Его злобный голос эхом разносится по залу, словно звон погребального колокола. – Чего ты хочешь? – тихо и угрожающе рычит он, медленно сложив руки на груди и оглядев меня с ног до головы.

Дерзость в его голосе задевает мою гордость, рассеивает все страхи, и слова срываются с моего языка с уверенностью, присущей принцессе.

– Я желаю встретиться с Аидом. Отведи меня в царство мертвых.

На лице божества появляется нечитаемое выражение. Удивление борется с подозрением.

– Аврора, нет! – кричит Малис.

Но бог не слышит ее. Его внимание приковано ко мне. С суровым видом он склоняет голову и шагает вперед.

– Зачем? – цедит он.

Мои глаза наполняются слезами, и я отвечаю:

– Мое королевство охватил мор, причина бесконечных утрат и боли. – Я дрожу, и сердце мое вновь разрывается от горя. – Лишь Аид может положить конец этой беде. – Я делаю глубокий вдох, пытаясь подавить эмоции.

Мрачное наслаждение мелькает на отрешенном лице бога, и его смех дрожащим эхом разносится в пустом зале.

– Ах… горе, – произносит он, успокоившись. Бог кружит по комнате, по-прежнему не обращая внимания на Малис. – Поистине любопытное чувство. Ты ведь знаешь, что человек, пересекший реку Стикс, уже не вернется к живым, – предупреждает он, слегка изогнув свои темные брови.

Но моя уверенность непоколебима. Мной движет сила, которую ничто не остановит. Я принцесса Стоунволла, и я спасу свое королевство. Дерзко вскинув подбородок, отвечаю:

– Я осознаю, чем рискую.

– М-м-м. – Бог безразлично пожимает плечами. – Если тебе так это важно… – задумчиво произносит он, медленно направляясь ко мне.

– Аврора! – в отчаянии молит Малис.

– Молчать, девчонка! – кричит бог. Его глаза горят пламенем Преисподней.

С изяществом кошки он приближается ко мне. Коварный бог останавливается, его широкоплечая фигура нависает надо мной, и меня пронзает дрожь. Когда взгляд его глаз задерживается на мне, пламя в них обволакивает меня приятным летним теплом. Он медленно протягивает мне руку в изящном жесте и божественно приятным голосом говорит:

– Пойдем, моя принцесса. Я избавлю тебя от этих печалей.

2. Филлип Стилборн

К аменная Крепость возвышается в грозовой ночи среди яростных молний. Ей не страшны бушующие водовороты: мощные стены из серого камня и незыблемые башни вечны, непобедимы, как и морские волны, которые накатывают на них.

Предвкушение нарастает у меня в груди: я въезжаю в цитадель раньше запланированного срока, за две недели до того дня, когда мы с любимой принцессой обменяемся свадебными клятвами. Празднества растянутся на недели, дадут столь нужную передышку горожанам, которые пережили кару небес – мор.

Желая удивить свою милую Аврору, я сбежал из замка Стилборн и пробрался в кортеж, который отправляется в ее королевство каждое полнолуние, чтобы помочь больным и пополнить провизию Стоунволла.

Когда караван укрывается в цитадели, я спешно прохожу через высокие железные ворота и оказываюсь в тихом замке. Моя суженая наверняка спит. Я мечтаю пробудить ее от беззвучного сна, украсть с мягких губ поцелуй, более глубокий, чем те, которыми мы делились в тайне ее покоев.

Я сбрасываю промокший плащ, пока иду по пустынному парадному залу, и перехожу в широкий коридор, ведущий к лестнице. Длинная галерея кажется бесконечной. Я шагаю вперед, но резко останавливаюсь от грохочущего смеха в коридоре – в эти траурные дни звук этот стал чуждым.

Кровь стынет у меня в жилах. Я сворачиваю на звук слабого звона стальной брони. Останавливаюсь у дверей бального зала, делаю глубокий вдох и успокаиваю поток мыслей, сосредоточившись на том, что ждет за порогом. Трагедия ослабила королевство Авроры, сделав его идеальной добычей для негодяев и захватчиков.

Я медленно выдыхаю и сжимаю дверную ручку, готовясь встретиться с врагом.

Дверь со скрипом распахивается, и холодок бежит по моей спине, когда я вижу свою возлюбленную посреди темного зала. В белой ночной рубашке она словно луч лунного света в океане теней.

Аврора не одна. Вместе с ней Малис Сноу, принцесса Уайтхейвен. Она забилась в угол и в беззвучном отчаянии смотрит на меня своими светло-голубыми глазами.

Ужас пронзает мое сердце, когда я наконец вижу его. Существо слишком мерзкое, чтобы называться человеком, несмотря на его смертный облик с золотисто-коричневой кожей и сверкающими карими глазами. Оно возвышается в темноте, отполированное оружие сверкает порочным светом.

Перед нами бог. Не тот, которому я поклоняюсь, а самый мерзкий из всех. Страж Подземного царства. Никто из тех, кто бродит по этому царству, не делает этого по собственной прихоти. Пришел ли он за моей любимой? Одна мысль об этом опустошает мою душу.

Я тихо шагаю вперед и сжимаю рукоять меча, Разрушителя зари.

– Тебе здесь не рады, предвестник тьмы, – заявляю я, охваченный скрытой яростью.

Существо окидывает меня ленивым взглядом горящих глаз.

– Предвестник тьмы? – равнодушно повторяет он. – Неплохое прозвище, но бывали и получше.

Я делаю еще шаг. Мое лицо застыло от неистового гнева.

– Это королевство видело достаточно смертей и горя. – Я крепко сжимаю рукоять меча и, остановившись в нескольких футах от порочного бога, кричу: – Отправляйся в Преисподнюю и никогда не возвращайся!

Моя возлюбленная испуганно ахает за моей спиной.

Бог расправляет плечи и заинтересованно смотрит на меня.

– Осмелишься ли ты сразиться со мной, – тихо подстегивает меня он, скользнув взглядом по моему мечу, – или откажешься от такой чести?

Хрипло выдыхаю, сердце стремительно бьется в груди, желая битвы. Я медленно достаю меч из ножен.

– Я уже встречал тебе подобных. Много раз, – бормочу я, уставившись на существо ледяным взглядом. – И из всех битв всегда выходил победителем.

Коварный бог зловеще смеется.

– Тебе, смертному, не победить меня, – шипит он. С раздражающе насмешливым видом трет подбородок, размышляя, каким будет мой следующий шаг.

– Мне лишь нужно прогнать тебя с этих земель, – бормочу я, с непоколебимой уверенностью потрясая оружием. Усмешка бога превращается в широкую улыбку. В его свирепых глазах мелькает злоба.

– Прекрасно, – грохочет он. Ярость стирает насмешку с его лица.

В то же мгновение в его руках появляется пылающий меч. Бог замахивается им и восклицает:

– Покажи мне мощь своего клинка, человек!

Наши мечи сталкиваются с громким звоном, и в темноте летят серебристые искры. Существо рычит и отводит свой меч лишь затем, чтобы обрушить на меня шквал новых ударов. Но я встречаю каждый с достоинством и неослабевающей свирепостью. Атаки темного бога меня не пугают.

Он снова замахивается мечом, но я отражаю его удар с такой силой, что выпад бога ни к чему не приводит. Мы смотрим друг на друга, сталь против стали, однако противник мой ничуть не устал.

– Глупец… – рычит он, приблизившись к моему лицу. – Я бог! – Он бросается вперед, и мощь его сравнима с яростью тысячи бурь.

Я собираю все свои силы и решимость, принимаю боевую стойку и отвечаю сквозь стиснутые зубы:

– Теперь ты из плоти и крови.

Молниеносным движением я выхватываю свободной рукой кинжал, прикрепленный к ноге, и быстро вонзаю его в лицо бога, оставляя горящий след ярости на его щеке. Алая жидкость покрывает лезвие кинжала, и ленивые ручейки текут по его лицу. Когда первая капля падает на пол, бог изумленно вздрагивает. Его хватка слабеет, и он потрясенно пятится.

Я пользуюсь моментом и взмахиваю своим мечом во вспышке серебряной ярости, отчаянно желая снести чудовищу голову. Сверкающая сталь разрезает воздух, уверенно направляясь к цели, как вдруг до меня доносится хрупкий, словно хрусталь, голос:

– Филлип, нет!

Я вздрагиваю.

– Аврора? – растерянно переспрашиваю я.

– Убери меч, прошу тебя! – умоляет она дрожащим голосом и направляется ко мне. – Это я призвала его.

Моя любимая выходит вперед и протягивает руку чудовищу, которое я держу на острие клинка.

Я недоуменно моргаю, не в силах понять происходящее.

– Милая, что ты сделала? – с трудом произношу я, нахмурившись.

– С меня достаточно, – тихо произносит темный бог, уставившись своими злобными глазами на мою суженую. – Идем со мной, принцесса.

И я с изумлением понимаю, что она не возражает.

– Ты не получишь ее! – выкрикиваю я. Ярость вспыхивает в моих венах, словно лесной пожар. – Она моя и останется здесь до конца наших дней!

Бог переводит взгляд на меня. Потустороннее пламя сверкает в его диких глазах, и в комнате резко становится холодно. Я чувствую ледяной воздух на своей коже, и с каждым хриплым выдохом, который срывается с моих губ, белый туман все больше окутывает мое лицо.

Мороз ползет по стенам и потрескивает на зеркалах бального зала. Время замедляется. Меня наполняет холодная тишина, такая глубокая и всепоглощающая, что кажется, будто кровь застыла.

– Аврора, – тихо молю я. – Не оставляй меня.

Она поворачивается ко мне: по ее безупречному лицу проносится вихрь эмоций.

– Филлип, – молит меня девушка, и ее голос полон нежности и ужаса. – Я не могу избежать своей судьбы.

Впервые в жизни меня охватывает истинный страх. Мысль о сражении с темным богом едва ли пугает меня, но риск потерять свою возлюбленную потрясает до глубины души.

Сердце колотится все быстрее, и я пылко отвечаю:

– Твоя судьба здесь! – Невыносимый страх наполняет меня, и мой голос срывается. – Ты должна остаться со своим народом – и со мной!

В ответ в бледно-голубых глазах Авроры вспыхивает искра боли, и я подхожу ближе.

Ее рука слегка дрожит, я беру ее и мягко касаюсь роскошного бриллиантового кольца на пальце.

– Ты моя невеста, – шепчу я. – Пусть это кольцо напомнит о твоем обещании. Пусть оно свяжет тебя со мной.

Сверкающее украшение на руке гипнотизирует Аврору. Она прислушивается к шепоту своего сердца.

– Не обращай внимания на этого глупца. – Хриплый голос выводит Аврору из транса. Темный бог подходит ближе. Его волнистые каштановые волосы подрагивают в такт шагам, на них играет потусторонний свет, а лицо бога – мрачнее тучи.

– Я принц! – восклицаю я. Мой голос эхом разносится по просторному залу, и его стены содрогаются в страхе от моего гнева.

Чудовище насмешливо выгибает бровь.

– Скажу иначе, – цедит он, нависая над моей невестой и, приблизившись к ее уху, добавляет: – Не обращай внимания на этого глупого наследника короля, моя принцесса. Покончим с этим сейчас, и я избавлю тебя от боли.

– Аврора… – Имя слетает с моих губ, будто в истовой молитве.

– Выбирай! – ревет бог, неспокойный, словно дикий зверь.

Моя возлюбленная оборачивается, и ее ласковый взгляд пронзает меня.

– Я должна выбрать тебя, – выдыхает она. Ее нежная рука дрожит, и золотое кольцо соскальзывает с пальца. Аврора пятится, и кольцо с громким звоном падает на мраморный пол.

– Сделай это! – Голос Авроры полон силы и уверенности. Она смотрит в лицо отвратительного создания.

Мои глаза жгут подступающие слезы, и сердце разбивается на тысячу осколков. Я с болью понимаю, что мои мольбы не помогут, что все старания бессмысленны. Я вынужден признать: Аврора никогда меня не любила.

Бог низко склоняется перед ней, протянув руку.

– Моя принцесса, – шепчет он.

– Аврора, нет! – кричит Малис, но слишком поздно.

Аврора протягивает бледную руку чудовищу. Как только ее пальцы касаются ладони существа, она тихо вскрикивает. В смятении отдергивает руку и видит розу в ладони бога, шип которой пронзил ее кожу. Пока алая капля скользит по ее пальцу, она пятится и резко падает на пол.

Я быстро подхватываю Аврору, пытаюсь ее успокоить, но она погружается в беспамятство.

– Любимая, – хрипло шепчу я, задыхаясь и молясь давно позабытым богам, чтобы она услышала меня. Но Аврора не реагирует, ее лицо бледно и спокойно. Хрупкое тело неподвижно лежит посреди темного зала.

Я вздрагиваю. Беспощадная агония нарастает внутри меня и прорывается на свободу в диком скорбном вопле. Я с яростью смотрю на темного бога и вижу, что он тает в клубах теней.

От болезненного стона Малис у меня звенит в ушах, и она бежит к упавшей принцессе. Сверкающие слезы стекают по ее фарфоровому лицу, ужас ожесточил взгляд сапфировых глаз.

– Всевышние боги, – шепчет Малис, поднеся ладонь к губам. – Зачем я только рассказала ей о ритуале!

Слова пронзают меня, словно тысяча ножей, и я вспоминаю, как прекрасная Аврора просила меня доверять ее дружбе с Малис. Теперь это решение стоило мне жизни возлюбленной.

Я с отчаянием смотрю на портал в тенях, где только что стоял бог. Перевожу взгляд на предметы в ногах своей невесты. Семь свечей, шипастые розы, кувшин роскошной «Кровавой Луны».

– Подношение Аиду… – Я выхожу из оцепенения. – Малис, что вы наделали? – Мой голос едва слышен и похож на мучительный стон.

Пронзенный горем, я нахожу в себе силы приблизиться к ней, мой голос похож на шипение:

– Зачем вы призвали темного бога Подземного царства? – выговариваю обвиняющим, полным отчаяния тоном.

В глазах Малис блестят слезы. Она произносит дрожащим голосом:

– Я думала, его сила спасет нас. Я не представляла… Мне лишь хотелось облегчить страдания Авроры.

Моя грудь сжимается от услышанного.

– Значит, ты призвала чудовище, чтобы убить ее? – набрасываюсь я на нее с яростью скорбящего возлюбленного.

Вокруг нас воцаряется суровая тишина, прерываемая лишь рыданиями Малис. Я с трудом сглатываю бурлящую печаль, царапающую изнутри. Меня переполняют бесчисленные эмоции: чувство вины за то, что не пришел раньше, отчаяние из-за того, что потерял девушку, которую так любил. У меня была лишь Аврора. Наша пылающая любовь сгорела дотла вместе с мечтой о совместной жизни.

Слезы скапливаются в глазах, грозя политься по щекам. Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Мой взгляд скользит по лицу Авроры, не упуская ни малейшей черты, которые отпечатались в моем сердце с момента нашей первой встречи.

– Филлип! – выдыхает Малис. – Она дышит!

Надежда расцветает в моем сердце, когда я осознаю смысл услышанного. Я ползу к Авроре, отчаянно желая верить, что еще не все потеряно. Дрожащие пальцы гладят холодную щеку девушки в надежде на малейшую реакцию. Но ничего не происходит.

– Сонное проклятье, – шепчу я, внезапно все осознав.

– Гипнос, Повелитель сна… – Голос Малис обрывается, и внезапно ее тело содрогается от ярости. – Это был он! Он обманул ее! – шипит она с мучительным негодованием.

Опустошенный, я сажусь на мраморный пол, зная, что никак не смогу избавить Аврору от проклятья.

– Что же мне теперь делать? – шепчу я сам себе, медленно качая головой. Отчаяние и тоска вцепились мне в горло.

– Следуй за ним, – говорит Малис, воспряв духом. – Портал по-прежнему открыт. Найди Гипноса в царстве мертвых и верни душу Авроры! – призывает она. Ее глаза горят уверенностью.

– Не могу, – выдыхаю я, сжав кулаки.

– Только ты можешь вернуть ее! – возражает Малис. – В пяти королевствах нет более опытного и смелого воина, чем ты! – Малис замолкает, чтобы перевести дух. – Филлип, ты ранил темного бога!

Я запрокидываю голову и смотрю на потолок. Тяжело вздыхаю. Бремя обязанностей правителя обрушивается на меня, словно мельничный жернов. Опустив голову, я провожу пальцами по волосам.

– Ты не понимаешь, Малис! Я бы отдал жизнь, если бы это означало спасение Авроры. Но я не могу рисковать. Не могу бросить свое и ее королевство. Стоунволл буквально лежит в руинах! Люди нуждаются во мне! – Мой голос дрожит, и горе сжимает горло. – Пламя Преисподней, это ты во всем виновата!

Я поднимаю голову и замечаю, как портал исчезает во тьме.

– Никто не должен узнать, что я замешана в этом! – с мольбой восклицает Малис, прижав руку к груди. – Если отец узнает, он прогонит меня, как и грозила его любовница. – Она опускает голову, и слезы текут по ее раскрасневшимся щекам. – Я уже потеряла любимую мать – как и ты. Мое сердце никогда не оправится, если меня отошлют.

– Возвращайся в Уайтхейвен, – тихо отвечаю я, не сводя пустого взгляда с лица своей возлюбленной. – Никому не рассказывай о случившемся.

– Но как…

– Мы что-нибудь придумаем, Мал. А теперь иди!

Девушка кивает и встает, коснувшись рукой моего плеча.

– Береги ее, Филлип, – шепчет она. – Ради Стоунволла и всех нас. – Уголок ее рта изгибается в горькой улыбке. Малис поспешно разворачивается и уходит. Ее белая меховая накидка развевается, блестит, словно лунный свет в ясную ночь.

Сердце бешено бьется в груди, двери бального зала захлопываются, и мы с Авророй остаемся одни. В этой мрачной тишине боль ее предательства впивается в мое раненое сердце. Сдерживаемые так долго слезы устремляются вниз по моему лицу, я скорблю – не из-за проклятья моей возлюбленной, а из-за гибели того, что я считал истинной любовью.

Смахиваю слезы тыльной стороной ладони и поднимаюсь на колени, неожиданно заметив бриллиант на мраморном полу, манящий своим сверкающим светом. Я тянусь к нему и сжимаю гладкий камень в пальцах.

В последний раз взглянув на лицо своей возлюбленной в лунном свете, проникающем из окон, я беру ее руку, такую мягкую в моей жесткой ладони.

– Знай, любимая, – шепчу я, чувствуя, как слезы вновь подступают к глазам. – Мое сердце всегда будет принадлежать тебе, пусть ты и разбила его. – Я осторожно надеваю кольцо на ее нежный палец. – Отныне я клянусь защищать тебя и все, что тебе дорого, хотя я больше никогда не смогу дышать тем же воздухом, что и твои подданные.

Я склоняю голову и медленно припадаю губами к руке своей возлюбленной.

– Пока не погаснет пламя царства мертвых и все долги не будут возвращены… – с болью шепчу я. – Прощай, любимая. Я никогда тебя не забуду.