Электронная библиотека » Сильвия Лайм » » онлайн чтение - страница 6


  • Текст добавлен: 15 июня 2019, 17:40


Автор книги: Сильвия Лайм


Жанр: Любовное фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Одновременно я все же ожидала, что вот-вот это произойдет. И лучше тогда не видеть взгляда холодных мрачных глаз.

Но время текло, как ручей, и ничего не происходило. От ощущения чужого прохладного дыхания на моей щеке все вокруг закружилось. Губы, что оставались неподвижны, но и не отталкивали, вызывали слабость во всем теле. Хорошо, что я и так не стояла на ногах.

Тихий вздох, похожий на крик, вырвался из моей груди, которая вот-вот готова была разорваться от бешено стучащего сердца.

Люциан вздрогнул, не двинувшись с места. Только хрипло и тяжело дыша. Его рука на моем подбородке испуганно замерла. А большой палец так и застыл в уголке рта, который я наконец позволила себе едва заметно распахнуть, обхватив его верхнюю губу.

Закрыв глаза, не соображая, не думая… Мне просто хотелось этого до ноющей боли в груди.

Снова тяжелый выдох, коснувшийся моей щеки мягкой перечной прохладой.

И вдруг едва уловимое движение. Призрачное, осторожное, как крылья бабочки. Его рот приоткрылся, и, затаив дыхание, я почувствовала, как горячий язык скользнул по моей нижней губе. Обвел ее ласкающим движением и застыл на ранке.

Я не смогла сдержать стон. Тихий и оглушающий одновременно. В груди словно взвилось сумеречное пламя демонологов, будто разом лопнули все струны на гитаре сердца. Казалось, кровь закипела, а давно дремлющий вулкан взорвался потоком огня.

Так захотелось оказаться еще ближе! Коснуться его всем телом, прижаться к обнаженной груди под распахнутой рубашкой, зарыться руками в белых волосах, отливающих сталью.

Я дернулась вперед, протянув руку, но в следующий миг почувствовала холод. Распахнула глаза и поняла, что он отстранился и смотрит на меня своим серым взглядом, полным абсолютного мрака. Как я ни пыталась, не смогла прочитать там ни одной мысли.

Его ладонь уверенно сжимала мое запястье, не позволяя сделать ни одного движения. Но через секунду и она исчезла.

Ректор поднялся на ноги и невозмутимо протянул мне руку.

– Вставайте, магиана Ирис, – прозвучал бесцветный голос. – Нам нужно уходить отсюда. Это место… плохо влияет на рассудок.

Я не знала, что сказать. Все слова замерли в горле обжигающим комком. А сердце все продолжало ошеломленно биться. Только теперь оно болезненно-остро ударялось о ребра, напоминая, что все закончилось. А может, и вообще никогда не происходило.

Я воспользовалась предложенной помощью, чтобы встать, но так ничего и не ответила. На губах все еще горел сладкий, пьянящий вкус его поцелуя, и ничего, совершенно ничего не приходило в голову.

Мы тихо шли по коридору, я старалась скрыть легкую хромоту в поврежденной лодыжке. И теперь даже странные крики, которые иногда раздавались неведомо откуда, больше не пугали.

Ректор шел чуть впереди, но ни на секунду не позволяя мне сильно оторваться от него. А я чувствовала, как щеки нестерпимо пылают.

– Вы знаете, куда попали, магиана Ирис? – спросил он, не поворачивая головы. И его голос снова звучал холодно и отрешенно, как будто ничего не произошло. Словно я не слышала его тяжелого дыхания несколько минут назад, не чувствовала осторожных прикосновений к своему лицу и губам, не ощущала горячий язык.

– Нет, – так же бесцветно ответила я.

Ректор бросил на меня косой взгляд, в котором промелькнуло любопытство, но тут же отвернулся.

– Это сумеречный мир, магиана. И хоть мы сейчас лишь на первом уровне, это не сильно меняет дело. Юным девам тут точно не место, если они, конечно, не хотят быть сожранными заживо. И вам еще придется потрудиться, чтобы объяснить мне, как вы собирались отсюда выбираться.

– Я и попадать-то сюда не собиралась, – буркнула в ответ, морщась от боли в ноге. Но я дала себе честное слово будущей некромантки, что не стану жаловаться.

– В высшей степени гениальное оправдание. Вот что значит яблочко от яблоньки… – фыркнул Люциан, посмотрев на меня странным, пронизывающим льдом взглядом.

– Что вы имеете в виду? – напряглась я, даже на миг остановившись.

Но ректор и не подумал удовлетворить мое любопытство, молчаливо вышагивая впереди.

– Не отставайте, магиана. Когда я говорил о перспективе быть сожранной заживо, я не шутил, – бросил он, оторвавшись от меня, замершей на месте, на несколько метров.

Я вздрогнула, тут же зашагала следом. Вновь поравнявшись с ректором, я успела заметить в уголках его губ тень ухмылки. Впрочем, через долю секунды она исчезла, и я уже не могла поверить, что это красивое каменное лицо способно на эмоции.

Коридор никак не кончался. Через какое-то время его направление изменилось, но он так и продолжал казаться бесконечным.

– Что это за замок? – спросила я, чтобы нарушить повисшее молчание, гнетущее не хуже странных криков, иногда разносящихся вокруг.

Я не была уверена, что Люциан ответит. Я вообще не понимала, о чем он думает и что чувствует. Но он все же сказал:

– Этот дворец – часть замкового комплекса, к которому принадлежит и башня Воронов на территории нашей академии. Когда-то всем этим владела молодая девушка по имени Эделина Штормарен.

– Та самая, что на гобеленах? – перебила я и тут же прикусила губу.

Но ректор не разозлился вопреки моим ожиданиям. Он спокойно кивнул и продолжил:

– Да. Та самая. Она была красива и очень умна. Полагаю, вы уже слышали, что случилось со всем ее замком. Есть предположения, как это произошло?

Люциан выжидающе посмотрел на меня. А я почему-то покраснела.

– Ну, видимо, она была сильным некромантом и совершила какой-то темный ритуал, который повлек за собой обрушение комплекса в сумеречный мир… – начала гадать я, почти забыв о боли в ноге.

Ректор некоторое время молчал.

– Увы, магиана Ирис. Это не совсем так. В свое восемнадцатилетие Эделина узнала о себе кое-что интересное.

Я затаила дыхание, чувствуя, что это и впрямь будет что-то из ряда вон. Но даже в самых смелых фантазиях я не могла вообразить того, что услышала от Люциана.

– Эделина Штормарен, сирота с рождения, таинственным образом унаследовавшая огромный замок на севере империи, оказалась… дочерью отца Тьмы.

– Что? Вы шутите? – ахнула я, не веря своим ушам.

– Отнюдь, – едва заметно улыбнулся Люциан, и лицо его будто начало оживать. Эта старая история, больше похожая на легенду, будто слегка рассеяла мрачную серость его глаз. – Девушка оказалась темной богиней, воплощенной в человеческом теле. И на самом деле она носила совсем другое имя.

– Какое же? – с придыханием спросила я.

Ректор странно взглянул на меня, будто наслаждаясь моим любопытством. А оно и впрямь было велико.

– Тиамант.

Я вздрогнула вновь. Это имя было прекрасно известно мне. Сумеречное чудовище, которым пугали в нашей деревне детишек с малолетства. Страшная богиня, пожирающая человеческую плоть, магию, душу…

А Люциан тем временем продолжал:

– В свое время человеческое тело Тиамант было уничтожено, а она сама отправилась в сумеречный мир вместе со своим замком. И только башня Воронов по какой-то нелепой случайности осталась на земле как напоминание о былых ужасах, творимых богиней.

В этот момент мы подошли к высоким дверям, окруженным призрачными символами. Многие из них напоминали те, что я уже видела перед самым провалом в этот мир. Люциан приложил ладонь к черному камню, и знаки вспыхнули.

Двери со скрипом открылись, а впереди моему взгляду явилась мрачная пустота и длинный веревочный мост, раскачивающийся над бездной.

Оказалось, что мы стоим почти на вершине огромной башни, и далеко внизу плещется то ли темно-синее море, то ли черная живая пустота. Высоко же в небе, напоминающем просто марево сплошной темной магии, витали какие-то белесые существа. Периодически они кричали, словно кто-то мучил или пугал их. А может, это они пытались кого-то напугать.

Я тихо ахнула и шагнула назад. Снова запнулась обо что-то, что на поверку оказалось углом старого ковра. И упала, зашипев, когда боль в ноге приобрела новую силу. Схватилась за лодыжку и зажмурилась.

– Что с вами, магиана? – воскликнул, нахмурившись, Люциан и тут же опустился рядом.

А я больше старалась не смотреть на него. Вовсе не ощущать его близости.

Не услышав вразумительного ответа, Люциан опустил взгляд к моей ноге и тут же взял меня за запястья, открывая доступ к лодыжке.

Я подняла на него вопросительный взгляд, снова рассчитывая наткнуться на мрачные стальные глаза. Но передо мной было просто хмурое и очень озабоченное лицо. Потрясающе красивое в своей аристократической бледности. В холодности, которая иногда так неожиданно исчезала, словно ее никогда и не было.

Он с усилием развел мои руки и дотронулся ладонью до поврежденного места.

Я прикусила губу, сдержав вздох. Волна мурашек прокатилась по телу от этого прикосновения. Такого осторожного, почти ласкающего.

Мягкие ладони чуть холодили кожу, и жар, возникающий от едва ощутимых касаний, входил в резкий контраст с этой прохладой.

Он целиком обхватил пальцами лодыжку, и я замерла, вглядываясь в его хмурое лицо.

– Почему вы не сказали, что повредили ногу? – мрачно спросил он, посмотрев на меня.

– А вам есть до этого дело? – раздался мой голос, который со стороны показался обиженным и жалким.

Но Люциан вдруг глубоко вздохнул и покачал головой. А затем резко встал, дернул меня за запястья вверх и вдруг… поднял на руки.

– Что вы делаете? – заикаясь, спросила я, чувствуя, как близко вдруг стала его обнаженная рельефная грудь, гладкая кожа, которая одновременно казалась прохладной, но под ней будто текла обжигающе горячая кровь.

– Несу вас обратно в академию, магиана Ирис, – ответил спокойно он, словно не делал ничего необычного. Его взгляд был устремлен четко вперед, будто он и вовсе старался на меня не смотреть.

Мне отчего-то стало обидно.

– Отпустите, я сама могу, – дернулась я, пытаясь спрыгнуть.

Но руки Люциана, казалось, неожиданно превратились в камень, прижимая меня еще сильнее. Он держал так крепко, что дыхание перехватывало. И я уже не была уверена, что против. Сердце снова пыталось выпрыгнуть из груди, а щеки покраснели. До боли хотелось коснуться щекой его груди, услышать тихое биение внутри…

– Мне бы не хотелось, чтобы из-за моей невнимательности одна из магиан императорской академии улетела в голодную бездну уровней.

А через секунду мы уже ступили на первую перекладину деревянного моста. Я взглянула в пропасть, чернеющую под ногами ректора, и у меня вмиг пропало всякое желание сопротивляться.

Хотя «одна из» неожиданно больно укололо. А ведь он не сказал ничего особенного. Только озвучил то, что и было на самом деле.

Скрипучее дерево под ногами Люциана слегка покачивалось, а я чувствовала, как стынет кровь в жилах. Стоило бросить мимолетный взгляд в чернеющую пустоту внизу, как хотелось прижаться к ректору еще сильнее и молить его никогда больше меня не отпускать. Здесь было очень высоко. Очень. И в случае падения я не была уверена, что смерть – это худшее, что меня ждет.

В какой-то момент я сама не заметила, как зажмурилась, схватилась за полы мягкой мужской рубашки и уткнулась лицом в широкую грудь. Страх почти целиком перекрыл мне кислород.

Руки Люциана едва ощутимо дрогнули, а затем он прижал меня еще ближе. А может, мне это лишь показалось, просто в какой-то момент стало гораздо теплее. Спокойнее.

Когда я почувствовала, что ректор остановился, прошел, наверное, уже целый год. Я распахнула глаза, все еще лихорадочно сжимая его рубашку, и обнаружила, что мы стоим в небольшой мрачноватой комнате, которая когда-то явно была уютной. Но сейчас мрак и тьма сочились в ней отовсюду, размывая светлые тона убранства странно уловимым могильным холодом.

Совершенно ничего не говоря и вовсе никак не комментируя мое вопиющее нарушение уставных отношений между ректором и магианой, Люциан осторожно поставил меня на ноги возле большой кровати с белым воздушным балдахином, который в окружающем пространстве казался почти призрачным.

Серые глаза мужчины горели странным огнем. Словно он что-то хотел сказать, но не решался. Или не мог себе позволить. От этого по сумрачным радужкам разливалось что-то остро-тягучее, на грани боли.

Я замерла, не понимая, чего он хочет. Почему мы остановились и больше никуда не идем? Почему застыли рядом с этим огромным ложем, рассчитанным явно на супружескую пару?

Наши взгляды схлестнулись, и снова в воздухе что-то заискрило.

– Ложись, – тихо приказал он, и я вздрогнула всем телом, широко раскрыв глаза. Потом взглянула на кровать, куда указывала его рука, а затем – на него самого.

Мне показалось, что это шутка. Но Люциан выглядел донельзя серьезным. И лицо – напряженная каменная маска.

– На кровать? – пропищала я, чувствуя, что краснею.

На мягких губах, чей привкус вдруг вспомнился невероятно остро, мелькнула тень улыбки.

Стоило мне представить, как я ложусь в кровать с ректором, у меня заалели даже уши.

– Да, магиана Ирис, – ответил он. И улыбка стала чуть шире.

А я поняла, что впервые вижу главу императорской академии, высшего некроманта действительно улыбающимся.

Он смотрел на мое краснеющее лицо и явно наслаждался смущением, расцветающим на нем пышным цветом.

И через мгновение добавил, не без удовольствия наблюдая, как я в нерешительности переминаюсь с ноги на ногу:

– Кровать – портал домой.

Я громко выдохнула, почувствовав себя полной идиоткой. И тут же подчинилась, неохотно укладываясь на древнее покрывало.

Люциан осторожно лег рядом, и мы оба направили взгляд в потолок. Он вдруг глубоко вздохнул, словно невероятно устал.

Наши локти соприкоснулись, и я неожиданно поняла, что, несмотря ни на что, все же лежу с Дэйном Люцианом в одной постели. Это было так дико и одновременно так волнующе.

Ректор поднял левую руку вверх, а правую, что лежала ближе ко мне, оставил на кровати. Рядом со мной.

Длинные светлые пальцы разошлись в разные стороны, и словно по их велению на потолке зажглись символы. Те самые символы!

Медленно, очень медленно огни начали раскручиваться по спирали. Сердце застучало быстрее, ощутив поток черной магии. А еще я поняла, что через каких-то несколько мгновений наша странная ночь с ректором Люцианом закончится.

Как будто услышав не только мои мысли, но и почувствовав горечь, которая проскользнула в них вопреки моей воле, Люциан вдруг подвинул руку, которая была ко мне так близко, и неожиданно переплел наши пальцы.

Прикосновение обожгло знакомой прохладой и такой ошеломляющей мягкостью. Нежностью…

Я закрыла глаза, чувствуя, как ректор сжимает мою ладонь, и от этого под кожей груди словно раскалялись мои собственные ребра, мешая дышать. Причиняя почти физическую боль.

А в следующий миг все исчезло. И мир вокруг превратился в один черный водоворот.

Глава 9
Любую тьму можно приручить, кроме той, что внутри…

Он смотрел в зеркало и не мог поверить. Не узнавал самого себя. Холодная, почти ледяная вода стекала по светлой коже, рисовала влажные дорожки на его впалых щеках, огибала рельеф крепкого, тренированного тела. Но сам он ничего не чувствовал. Ни холода, ни касаний водяных струй.

Из отражения на него глядели чужие серые глаза, с каждым днем все более и более теряющие цвет. Лицо с каждым разом становилось все мрачнее, напоминая мертвую маску тех, кем он должен был управлять как некромант.

Сейчас это лицо словно насмехалось над ним, мол, смотри, Дэйн, смотри, в кого ты превращаешься! Скоро твое место займу я.

И самое страшное: ректор императорской академии, высший некромант не знал, кем будет это «я».

Он опустил голову, опираясь обеими руками о мраморную раковину, и безучастно смотрел, как вода, закручиваясь в воронку, утекает в узкое позолоченное отверстие слива. Влажные волосы, все больше отдающие сумеречной белизной, упали по обеим сторонам лица, словно отгораживая его от внешнего мира. Но это ничего не меняло. Ничто не могло отгородить его от собственных мыслей.

Через пару мгновений Дэйн выпрямился, упрямо посмотрев в зеркало, и мельком повернулся к отражению левой половиной лица. Поднял руку, увитую тугими венами, и убрал волосы назад.

Светлая кожа на щеке, шее и виске все больше становилась серой, будто каменной.

Он резко убрал ладонь, мокрые пряди упали на глаза, скрывая то, что высший некромант больше не желал видеть.

Близость смерти.

Смерть всегда была рядом с ним, сколько он себя помнил. И в пору юности, когда молодой, подающий надежды волшебник не боялся экспериментировать с самыми страшными темными материями. И в годы, когда у него уже было почетное, но ничего не значащее для самого Дэйна звание высшего некроманта. И почти двадцать лет назад, когда Тьме все же удалось достать его…

Высшие некроманты живут долго. Управляющие черной магией способны оттянуть смерть. Когда-то Дэйн даже гордился, что в этой области преград больше нет. Темная материя подчинялась ему так же легко, как верный пес слушается доброго хозяина.

Но в какой-то момент все это потеряло смысл.

Теперь ректор императорской академии и сам не хотел вспоминать, сколько ему лет. Все потеряло смысл, ведь в любой момент привычное существование могло оборваться.

Но не только свое тело он чувствовал беззащитным. Слабым. Сегодня ночью маг, эмоции которого уже давно ушли на второй план, видел сон, подобных которому не являлось ему слишком много лун.

Он видел Лариану Ирис. Манящую, вздрагивающую в его объятиях. Он видел ее губы, тянущиеся к нему. Тело, выгибающееся в его руках, плавящееся от каждого прикосновения, тающее, зовущее.

Дэйн закрыл глаза, на какое-то время вновь погружаясь в невероятно яркие образы.

Лариана…

Ее глаза, темно-фиалковые на бледном узком лице, обрамленном пышными черными волнами. Там, в сумеречном мире ее глаза смотрели на него так, будто он – весь мир. Будто, кроме него, ей никто не был нужен.

Никто и никогда не смотрел так на Дэйна. А может, он не замечал.

Но это фиалковое безумие обожгло его, точно огонь, заставляя сгорать снова и снова, замирать и вдыхать легкий сладковатый аромат карамели и диких яблок. Почему она так пахла? Почему этот густой нежный флер, окутывающий согревающим теплом, хотелось вдыхать не переставая? Пить, забыться в нем, утонуть, дойдя до самого дна…

Дэйн не мог понять, что с ним творилось. Как он мог позволить себе поцеловать магиану из собственной академии? Как мог позволить себе чувствовать ее губы и не отстраняться? А наоборот, глубже и глубже падать в это безумие, заставляющее все больше хотеть…

Ее взгляд, ее худенькие ладони, ее рот…

Дэйн закрыл глаза, стараясь выкинуть девушку из головы. Но, как бывало уже не раз, яркие образы, единожды появившиеся в голове, не желали уходить.

Лариана Ирис.

Это имя загоралось в голове тревожным маячком, заставляя нервничать.

Магиана императорской академии. Его академии! Простая первокурсница. Почти ребенок по сравнению с ним.

И все эти мысли были неправильными. Глупыми, грязными, сумасшедшими. Но почему тогда они были ему так нужны? Почему она вдруг стала ему так нужна?

Перед глазами вновь мелькнул ее рот. Горячий, влажный, желанный. Он хотел ее рот. Хотел ее саму. Всю, от густых волос цвета спящей Тьмы до кончиков пальцев на руках, которым он не позволил до себя дотронуться. Так хотел, но не позволил. От подвернутой лодыжки, которую жаждал покрыть поцелуями, до разбитой губы, которую ласкал бы до умопомрачения, пока вместо боли она не ощутила бы удовольствие. До стонов. До криков.

Он сходил с ума.

Но была и другая сторона проблемы. Сторона, которая почти пугала высшего некроманта: вопреки всему Лариана Ирис никогда не была простой первокурсницей. И он, Дэйн, знал это с самого начала. Девочка, за которой он следил с рождения. Издали. Оставаясь всегда в тени. Ему не нужно было находиться поблизости, чтобы знать, что ребенок растет в обычной деревенской семье. Что у нее есть все необходимое для жизни, а сама она… такая же, как и все.

Это было самое главное.

Как вышло, что в один прекрасный день Лариана оказалась на пороге его кабинета? Как вышло, что это уже был не маленький ребенок, а девушка с ярко-алыми пухлыми губами, огромными глазами и фигурой, далекой от детской?

Как вышло, что, придя в первую ночь к ней в комнату, он, высший некромант, ректор академии, мужчина, который повидал на своем веку множество женщин, вдруг повел себя как мальчишка? Не смог просто взять и отвернуться, уйти, узнав то, что хотел.

А что он, собственно, хотел? Проверял на предмет темной магии ее шкафы, мебель, комнату. Искал следы того, что много лет назад ошибся… А нашел лишь пустые углы, полные ночных теней. У бедняжки не было даже чемодана с вещами.

Так почему он не ушел сразу? Какого демона он сел к ней на кровать и стал наблюдать, как лунный свет освещает ее кожу в цвет жемчуга? За какой тьмой ему понадобилось касаться ее длинных худых ног, которые приковывали взгляд, почти обжигая?

Дэйн вновь ощутил жар. Такой редкий для него, привыкшего к холоду. Но сейчас в груди словно горел огонь, облизывая ребра раскаленными языками. Пламя расползалось повсюду, проникая в голову, мысли, кровь. Заставляя думать о том, о чем думать не следовало.

Он закрыл глаза, издав глухой стон. Маленькая девчонка никак не хотела покидать его головы. Мысленным взором он видел, как Лариана прикусывает свои пухлые губы, как смотрит на него завороженно, не отрываясь. И Дэйну хотелось броситься к ней, прижать к себе, раскрывая ее рот своим языком. Не позволять больше маленьким зубкам терзать то, что так хотел терзать он сам.

Он ворвался бы в этот рот, влажный, раскрытый для него. И пил бы ее неумелые поцелуи, как напиток сумеречных богов. Он бы проник ладонями в черный водопад ее волос и неистово сжал, не позволяя отстраниться ни на миг, ни на миллиметр. Ласкал бы нежную кожу, заставив запрокинуть голову. Губами ловил тяжелое дыхание, переходящее в стон.

Отец Тьмы, как она стонала…

Дэйн поднял руку, коснувшись пальцами переносицы, с силой стиснув челюсти, пытаясь выкинуть это из головы. Но все упорно оставалось внутри.

Ее тихий стон, когда он едва коснулся пальцем ее губы…

Он думал, что сделал ей больно. Но уже через секунду в ее фиалковых глазах сверкнул такой голод, что он, Дэйн, чуть не утонул в нем, забывая обо всем. Позволяя маленькой первокурснице обжечь его поцелуем. Отравить. Заколдовать…

Стало слишком горячо. Захотелось избавиться от этого ненормального жара. От напряжения, скручивающего мышцы живота в голодной спирали.

Но это было невозможно. Невозможно, Тьма ее забери! Потому что Лариана Ирис – всего лишь маленькая первокурсница, магиана проклятого ЦИАНИДа. А он – ее ректор…

Резко открыв глаза, Дэйн со всей силы ударил кулаком в стену. Его челюсти были крепко сжаты, а в серых глазах мелькнула ярость. Гнев на самого себя.

Дорогая каменная плитка ванной комнаты дала трещину. Кривые линии расползались в стороны, как лапки паука.

Дэйн не почувствовал боли. Сначала это показалось нормальным, привычным. И вроде даже позволило немного успокоиться. Но через мгновение он медленно поднял руку и посмотрел на кулак, по которому катились скупые капли алой крови.

Правый кулак.

Зрачок в серых глазах стремительно расширился, превращая взгляд некроманта в озера тьмы.

Это было ненормально. Неправильно. Плохо.

Он поднял левую руку и расположил ее рядом, сравнивая. Белый, с легким мраморным оттенком цвет кистей почти не отличался. А это могло означать только одно…

Уже через каких-то десять минут Люциан был полностью одет. Волосы скрывали щеки, а строгий дорогой костюм, приличествующий ректору императорской академии, – душу и мысли. Мысли, которые должности ректора вовсе не соответствуют.

– Даллар, ты здесь? – спросил он, напряженно вглядываясь в зеркало, на серебряной раме которого было полно запекшейся крови. И свежая багряная полоска алела сбоку.

На миг отражение мужчины подернулось черным туманом. Кровь активировала заклятие, и через секунду на другой стороне овального контура появилось сморщившееся светлое лицо.

– Дэйн, ты же знаешь, как я не люблю эти твои некромантские штучки… Что случилось? – резко прервал сам себя ректор совсем другой академии.

Хемиан Даллар – старый друг, помощник и почти брат. И по совместительству – руководитель Хищной академии магии жизни, в простонародье – Худшей или Живой академии в противовес Мертвой академии, которая считалась лучшей.

Даллар был друидом. Очень сильным и опытным. Одним из лучших мастеров в своем деле. Он чтил жизнь и презирал смерть. Считал недостойным уважения все, что связано с темными материями и некромантией, включая императорскую академию.

Но все же друзей ближе, чем два таких разных человека, было сложно сыскать. И несомненно, этому имелась своя причина, скрытая не одним прожитым десятилетием.

Хемиан был высоким мужчиной с блестящими черными волосами, строго зачесанными назад. Под густыми бровями сверкали цепкие глаза цвета ночного мрака. Сам образ хмурого ректора, на лице которого уже проступали морщины, плохо ассоциировался с друидами. И Дэйн любил говаривать, что из его старого товарища вышел бы отличный некромант.

В ответ на это Хемиан Даллар, как правило, морщился, прося друга не мучить его благородные седины. Хотя у ректора ХАМа не было даже и намека на седину.

К своим сорока с лишним годам он выглядел поджаро, даже почти молодо. Но, конечно, не так хорошо, как сам Дэйн, за спиной которого хоть и было несколько больше прожитых лет. Внешне он смотрелся чуть старше выпускников академии.

– Что случилось? – настойчиво повторил друид, напряженно вглядываясь черными кристаллами глаз в лицо напротив. – Ты сегодня бледен еще больше, чем обычно, – попробовал усмехнуться он, видя, что друг тяжело дышит и не торопится отвечать на вопрос.

– Хемиан, процесс ускорился. Мне снова нужна твоя помощь, – глухо бросил Люциан, глубоко вздохнув.

Он выпрямился, плотно сжал челюсти. И теперь на лице высшего некроманта снова не было ни капли волнения.

Друид нахмурился.

– Ускорился? Почему это произошло? – попытался уточнить он, но Дэйн в ответ лишь едва заметно пожал плечами, словно его это не касалось.

Хотя на самом деле только эта мысль и витала сейчас в его голове, болезненно ввинчиваясь в мозг вопросами без ответов.

– Хорошо, жди… – бросил Хемиан, и зеркало снова пошло густой черной рябью.

Уже через каких-то пару минут в кабинете стояли и смотрели друг на друга два ректора.

Друид использовал один из амулетов, способных открыть кратковременный портал. Дорогая игрушка, доступная только очень богатым и влиятельным высокородным, на которую у Хемиана никогда в жизни не хватило бы денег. Но которую ему много лет назад подарил его лучший друг – высший некромант.

– Покажи мне, – ровным голосом попросил друид. Попросил или потребовал – сложно сказать.

Дэйн поморщился. Но он понимал, что это необходимо. Без помощи сил жизни у него не было шансов. А товарищ имел право знать, за что отдает свою кровь.

Ректор ЦИАНИДа закрыл глаза и сжал губы. А затем выставил перед собой правый кулак с разбитыми костяшками. Кровь больше не шла, но раны почему-то не закрывались.

– Я не чувствую боли, Хемиан. Ни левой рукой, ни правой.

Голос прозвучал глухо и немного зло.

– Давно ты заметил? – приподнял бровь друид, бросив мимолетный взгляд на руку друга, исчезающую в кармане приталенного пиджака.

– Сегодня.

– А как давно?

– Не знаю, тьма тебя забери! – оборвал Дэйн, упал в кресло и указал товарищу на такое же напротив. – Садись, я попрошу принести нам чего-нибудь.

– Нет времени, – покачал головой друид. – Я подготовлю все что нужно. Приступим прямо сейчас.

– Как пожелаешь, – устало ответил некромант и отвернулся.

Даллар еле слышно хмыкнул. Это показное безразличие не могло обмануть его. Ректор Живой академии знал, что на самом деле за холодной маской отрешенности скрывается живое страдающее сердце. Но Дэйн Люциан был из тех людей, которые не умели показывать свою слабость, уязвимость. Хотя, по мнению друида, это не делало его сильнее.

Хемиан пошуршал в соседней комнате, где была устроена небольшая лаборатория, и уже хотел было позвать некроманта туда. Но бросил быстрый взгляд на друга, встретившись с серым льдом его глаз, и решил провести обряд прямо в кабинете.

– На этот раз тебе придется больнее, Дэйн, – спокойно предупредил друид, расставляя на столе несколько разноцветных камней вокруг глубокой металлической чаши.

Некромант безразлично тряхнул головой. Белый водопад волос упал на спину, целиком открывая прямое уверенное лицо. Спокойное, как сама смерть.

– Главное, чтобы ты не чувствовал боли, – спокойно ответил он, закатывая рукав и обнажая предплечье, увитое венами. – А обо мне не беспокойся. Это мое проклятие, а не твое.

Даллар глубоко вздохнул, нахмурившись. Ему многое хотелось бы сказать сейчас о глупости Дэйна, о том, что он сам во всем виноват. Но ни слова не сорвалось с крепко сжатых губ.

В следующую секунду в воздухе блеснуло тонкое лезвие, похожее на кривой волнистый язык. Друид знал, что это оружие причиняет дополнительную боль, но, к сожалению, заменить ритуальный клинок ничем не мог.

Затем на стол опустилась пузатая колбочка с плещущейся внутри зеленой жидкостью.

Дэйн взглянул на бутылек с отвращением, но не отвернулся.

Хемиан открыл тугую пробку, аккуратно полоснул кинжалом по своей ладони и, даже не поморщившись, сжал ее в кулак над емкостью с зельем.

Крупные багряные капли набрякли в складках ладони и сорвались вниз.

Ректор Мертвой академии проследил за ними тусклым завороженным взглядом, наблюдая, как жидкость в колбе меняет цвет на ядовито-алый. В этот момент друид начал читать заклинание:

– Engr’yl annery hil ausver’dhiren valde. Sierde dasu nirven, sierde dasu kol’hen, sierde dasu trien. Jardo treblu li’rven yt nikhe vazer’[1]1
  Смешиваю воду жизни и горечь смерти. Заклинаю мертвых, заклинаю проклятых, заклинаю тебя. Именем мрака: пусть отступит тень (эшгенр.).


[Закрыть]
.

Древние слова редкого заклятия, связывающего силы жизни и смерти, звучали тихо и напевно. Они погружали в легкий транс, но высший некромант знал, что это лишь отголоски той силы, что скоро принесет ему чудовищную боль.

Но он не боялся. Боль все еще заставляла его чувствовать себя живым. И Дэйн ее почти ждал.

Заканчивая свое заклинание, Хемиан резко схватил друга за руку, дернул, расположив ее над чашей, и активировал слово-ключ:

– Shain’eru-ily-Dert![2]2
  Шайнэру-илу-Дерт – имя древнего бога (эшгенр.).


[Закрыть]

Тут же полоснул клинком по венам некроманта, и густая темная кровь полилась в чашу.

Дэйн не моргнул и глазом.

Он смотрел, как багровые струи его жизни и смерти окрашивают металл в отвратительный цвет, блестящий и влажный. Холод усилился. Тьма, что жила в нем уже много лет, зашевелилась где-то в груди, расправляя крылья, мерзко двигаясь, как огромная антрацитовая змея, расправляющая кольца.

Беловолосый некромант глубоко вздохнул. Много, очень много крови на этот раз утекло в чашу, а Хемиан все не останавливал ритуал. В темно-алую жижу уже можно было посмотреть, увидев свое отражение.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации