Текст книги "Идеальная химия"

17. Бриттани

– Кто такой Алекс?

Это первое, что мама спрашивает меня, когда мы с отцом приезжаем из аэропорта.

– Парень из школы, мой напарник по химии, – медленно начинаю я. Минуточку. – Откуда ты знаешь об Алексе?

– Он был здесь после того, как ты уехала в аэропорт. Я отправила его куда подальше.

В мозгу что-то начинает вспыхивать, и до меня доходит. О нет! Я забыла сегодня утром встретиться с Алексом. Представляю, как он ждет меня в библиотеке, и меня пронзает чувство вины. Я не доверяла ему, но сама же его подвела. Он, должно быть, в ярости. Мне становится плохо.

– Я не хочу, чтобы он появлялся рядом с нашим домом, – продолжает мама. – Соседи начнут говорить о вас. Как они говорят о твоей сестре. – Я знаю, о чем она думает.

Надеюсь, однажды я буду жить в таком месте, где не придется переживать по поводу сплетен соседей.

– Хорошо.

– Ты не можешь сменить напарника?

– Нет.

– Ты пробовала?

– Да, мама. Я пробовала. Миссис Питерсон отказалась дать мне другого партнера.

– Может быть, нужно постараться сильнее. Я позвоню в школу в понедельник и…

Я не обращаю внимания на жжение в затылке, откуда сестра вырвала прядь волос, и впиваюсь в маму взглядом.

– Мама, я справлюсь. Не нужно звонить в школу, я не хочу чувствовать себя двухлетним ребенком.

– Это Алекс научил тебя так разговаривать с матерью – без всякого уважения? Считаешь, теперь ты можешь открывать на меня рот просто потому, что посидела с этим мальчиком?

– Мама…

Я хочу, чтобы папа сейчас оказался здесь и вмешался. Но как только папа пришел домой, он отправился в свой кабинет проверять электронную почту. Я хочу, чтобы он был арбитром, а не сидел на скамейке запасных.

– Если ты начнешь общаться со всякими отбросами, люди будут считать тебя такой же. Мы с отцом не так тебя воспитывали.

О нет! Сейчас начнется лекция. Я бы согласилась съесть живую рыбу, весы, да все, что угодно, только бы не слушать ее. Я понимаю подтекст, стоящий за ее словами: Шелли неидеальна, поэтому я должна стараться за двоих. Я делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться.

– Мам, я все понимаю. Мне жаль.

– Я только хочу защитить тебя, – говорит она. – А ты отталкиваешь меня.

– Я знаю, прости. А что доктор сказал про Шелли?

– Он хочет, чтобы мы приходили на осмотр два раза в неделю. Мне нужно, чтобы ты помогла мне за ней ухаживать.

Я не говорю ей, как миссис Смолл относится к пропускам тренировок, чтобы мы обе не расстроились еще больше. К тому же я сама хочу знать, почему Шелли так взбесилась…

К счастью, звонит телефон, и мама идет отвечать. Я бегу в комнату сестры, чтобы мама не успела позвать меня и продолжить обсуждение. Шелли сидит за компьютером в своей комнате и что-то печатает.

– Привет, – здороваюсь я.

Шелли поднимает глаза. Она не улыбается. Она должна понять: я не злюсь и знаю, что она не хотела обидеть меня. Даже сама Шелли не понимает мотивы своих действий.

– Хочешь, поиграем в шашки?

Она качает головой.

– Может, посмотрим телевизор?

Она вновь отказывается.

– Я хочу, чтобы ты знала: я не злюсь на тебя. – Я подхожу поближе, но так, чтобы волосы были вне досягаемости, и глажу ее по спине. – Ты знаешь, что я тебя люблю.

Ни ответа, ни кивка, ни одного слова. Ничего. Я сижу на краешке ее кровати и смотрю, как она играет на компьютере. По ходу игры я делаю замечания, поэтому Шелли знает, что я все еще здесь. Мне жаль, что сейчас я ей не нужна. Потому что придет время, когда я понадоблюсь ей, но меня не окажется рядом. Это пугает меня. Чуть позже я выхожу от сестры и возвращаюсь в свою комнату. В справочнике учеников «Фейерфилда» я ищу телефон Алекса. Я достаю телефон и набираю его номер.

– Алло? – отвечает мне мужской голос.

Я делаю глубокий вдох.

– Привет, – говорю я. – Алекс дома?

– Он вышел.

– Quien es? – слышу я голос его мамы на заднем фоне.

– Кто это? – переспрашивает меня мальчик.

Я осознаю, что отковыриваю лак с ногтей.

– Бриттани Эллис. Я… э-э… друг Алекса из школы.

– Это Бриттани Эллис, друг Алекса из школы, – передает мальчик мои слова.

– Тота el mensaje, – слышу я в трубке ее голос.

– Ты его новая девушка? – спрашивает мальчик.

Я слышу глухой удар и вопль «Ой!», потом он добавляет:

– Что-нибудь передать ему?

– Скажи, что звонила Бриттани. Мой номер…

18. Алекс

Сейчас я на складе, где каждую ночь проходят собрания «Мексиканской крови». Я только что выкурил вторую или третью сигарету – я уже перестал считать.

– Выпей пива и соберись уже. – Пако бросает мне «Корону»[54]54
  Corona Extra – светлое пиво производства мексиканской компании Grupo Modelo.


[Закрыть].

Я рассказал ему, как Бриттани прокатила меня сегодня утром. В ответ он только покачал головой – мол, я должен был лучше подумать, прежде чем идти на северную сторону. Я ловлю банку одной рукой и кидаю обратно.

– Нет, спасибо.

– Que tienes, ese?[55]55
  Que tienes, ese? – Что такое? В чем дело?


[Закрыть] Пиво не понравилось? – Это Хавьер, наверное, самый глупый член банды. Когда он под наркотой, то может контролировать себя примерно как пьяный el buey[56]56
  El buey – бык.


[Закрыть].

Я бросаю ему вызов, не сказав ни слова.

– Да шучу, братан, – бормочет пьяный Хавьер.

Никто не хочет ругаться со мной. Я проявил себя в тот же год, как вступил в банду «Мексиканская кровь», в стычке с бандой конкурентов. Когда я был ребенком, я думал, что могу спасти мир… или по крайней мере свою семью. «Я никогда не буду в банде, – говорил я себе, когда подошло время вступить в нее. – Я буду защищать мою семью обеими руками». На южной стороне Фейерфилда ты либо в банде, либо против нее. У меня была мечта о будущем, несбывшаяся мечта, что я буду держаться подальше от банды и защищать свою семью. Но она умерла вместе с моим будущим той ночью, когда моего отца расстреляли в двадцати футах от меня. Тогда мне было шесть.

Я стоял над его телом и видел, как расплывалась красная точка на его рубашке. Она напомнила мне яблочко в дартсе, вот только мишень становилась все больше и больше. Следующее воспоминание: он вздыхает – и все уже кончено. Мой отец мертв. Я больше не прикасался к нему. Я был слишком напуган. В последующие дни я не вымолвил ни слова. Я не смог говорить даже на допросе в полиции. Они сказали, что я нахожусь в шоке и мой мозг не знает, как обработать произошедшее. Они оказались правы. Я даже не помню, как выглядел парень, стрелявший в него. Я никогда не смогу отомстить за убийство моего отца, хотя постоянно прокручиваю в голове ту ночь и пытаюсь собрать все детали воедино. Если бы я мог вспомнить, убийца заплатил бы сполна. Хотя сейчас с памятью все в порядке. Меня продинамила Бриттани, ее мать косо смотрела на меня… Моменты, которые я хочу забыть, словно приклеились к моему мозгу.

Пако одним глотком опустошает половину банки – его не смущает, что пиво льется по уголкам рта и пачкает рубашку. Когда Хавьер отворачивается к другим парням, Пако обращается ко мне:

– Кармен испортила тебе жизнь.

– В смысле?

– Теперь ты не доверяешь девушкам. Например, Бриттани Эллис…

Я выругался себе под нос.

– Пако, брось мне еще одну «Корону».

Я выпиваю пиво и швыряю пустую банку в стену.

– Тебе это неприятно, Алекс. Но будешь ты пьяным или нет, ты все равно меня выслушаешь. Твоя гулящая, соблазнительная, сексуальная бывшая – Кармен – ударила тебя в спину. А теперь ты запускаешь бумеранг в Бриттани.

Я нехотя слушаю Пако и беру еще пива.

– Ты называешь мою напарницу «бумерангом»?

– Да. Но тебе достанется сильнее, чувак, потому что тебе нравится эта девушка. Признай это.

Я не хочу признаваться.

– Я хочу ее ради спора.

Пако хохочет так, что спотыкается и падает на пол. Он тыкает в меня банкой пива, которую до сих пор держит в руке.

– Ты так хорошо лжешь самому себе, что на самом деле начинаешь верить в ту чушь, которую несешь. Эти девушки – полные противоположности.

Я беру еще пива. Пока я открываю банку, я думаю, чем Кармен отличается от Бриттани. У Кармен сексуальные, темные, загадочные глаз. У Бриттани невинные голубые глаза, почти прозрачные. Какими они будут, когда я займусь с ней любовью? Блин. Заниматься любовью? Что, черт возьми, заставило меня подумать о Бриттани и любви в одном предложении? Я и вправду теряю себя.

Следующие полчаса я накачиваю себя пивом. Мне хорошо настолько, что я не думаю… ни о чем. Знакомый женский голос выводит меня из оцепенения.

– Хочешь поехать на пляж Дэнвуд? – спрашивает он.

Я смотрю в шоколадные глаза. Хотя мой мозг как в тумане и меня потряхивает, я понимаю, что карий и голубой цвета сильно различаются. Я не хочу голубые. Голубые глаза слишком смущают меня. Карие глаза смотрят прямо, с ними проще. Я чувствую: что-то не так, но не могу определить, что именно. И когда шоколадные губы накрывают мои, я просто хочу стереть голубые глаза из моей головы. Хотя шоколадные уже заставляли меня страдать.

– Да, – говорю я, когда мои губы отстраняются от ее. – Поехали! Vamos a gozar![57]57
  Vamos a gozar! – Получим удовольствие!


[Закрыть]

Через час я уже стою по пояс в воде. Я представляю себя пиратом, бороздящим далекие моря. Конечно, где-то на задворках моего затуманенного сознания я понимаю, что перед мной озеро Мичиган, а не океан. Но сейчас я не могу ясно думать, поэтому быть пиратом – чертовски хороший вариант. Ни семьи, ни забот, никто со светлыми волосами и голубыми глазами не смотрит на меня. Руки как щупальца обвиваются вокруг моего живота.

– О чем ты думаешь, novio?

– Хочу стать пиратом, – шепчу я осьминогу, который только что назвал меня своим парнем.

Осьминог целует мою спину и движется к моему лицу. Я не чувствую страха, наоборот, мне хорошо. Я знаю этого осьминога, эти щупальца.

– Если ты пират, то я буду русалкой. Спаси меня!

Мне кажется, что спасать нужно меня – я тону в ее поцелуях.

– Кармен, – выдыхаю я, и кареглазый осьминог превращается в сексуальную русалку, а я понимаю, что пьяный и голый стою в озере Мичиган.

– Тс-с, просто наслаждайся.

Кармен хорошо меня знает: она заставляет меня забыть о реальной жизни и помогает отдаться фантазии. Ее руки и тело обвиваются вокруг меня. В воде она практически невесома. Мои руки блуждают по знакомым местам, тело прижимается к хорошо изученным формам, но фантазия не приходит. Я оглядываюсь на берег – по крикам своих шумных друзей я понимаю, что за нами наблюдают. Мой осьминог, моя русалка любит зрителей. А я – нет.

Я выпутываюсь из ее объятий и иду к берегу. Игнорируя замечания друзей, я натягиваю джинсы и прошу мою русалку одеться. Затем я снова беру ее за руку, мы идем сквозь толпу и садимся рядом с друзьями. Я прислоняюсь к большой скале и выпрямляю ноги. Моя бывшая девушка садится на меня верхом – как будто мы никогда не расставались, как будто она никогда не обманывала меня. Я чувствую, что меня загнали в ловушку. Она достает что-то покрепче табака и передает мне. Я смотрю на маленькую свернутую сигаретку.

– Меня не слишком вдарит? – спрашиваю я.

Я пьян, но последнее, что я хочу, – накачаться марихуаной и пивом. Я хочу онеметь, а не умереть.

Она подносит сигарету к моим губам.

– Это настоящее золото Акапулько, novio.

Вдруг это поможет стереть воспоминания о случившемся и заставит меня забыть о перестрелках, бывших подружках и споре на секс с девушкой, которая считает меня подонком? Я беру у нее косяк и затягиваюсь. Руки русалки скользят по моей груди.

– Я могу сделать тебя счастливым, Алекс.

Я чувствую от нее запах алкоголя и mota в ее дыхании. Или это пахнет от меня?

– Дай мне еще один шанс.

Алкоголь и наркотики сбивают меня с толку. И когда у меня в голове всплывает образ Бриттани и Колина, которые держались вчера за руки, я притягиваю Кармен к себе. Мне не нужна такая девушка, как Бриттани. Мне нужна горячая и пылкая Кармен, моя маленькая лукавая русалка.

19. Бриттани

Я уговорила Сьерру, Дуга, Колина, Шейна и Дарлин съездить сегодня в клуб «Мистик», про который мне рассказала Меган. Он расположен в Хайленд-Гроув, на пляже. Колин не любит танцевать, поэтому в конечном итоге я танцевала с остальными ребятами и еще одним парнем по имени Трой, который оказался классным партнером. Я думаю, мы сможем использовать некоторые движения для выступления группы поддержки.

Теперь мы сидим дома у Сьерры. А то как бы она объяснила родителям, что не будет ночевать сегодня дома и останется у Изы? Имею ли я к этому отношение? Да, но я просто представила, сколько возникнет вопросов после этого, и проголосовала за частный пляж позади дома Сьерры. Моя мама знает, что сегодня я ночую у Сьерры, поэтому не будет меня проверять. Мы со Сьеррой сидим на одеялах на песке, а Дарлин с ребятами разгружают спрятанные в багажнике Колина бутылки с пивом и вином.

– Мы с Дугом переспали на прошлых выходных, – выпаливает Сьерра.

– Правда?

– Да. Я хотела подождать до колледжа, но все произошло само собой. Его родители уехали, я пришла в гости, и… и мы просто сделали это.

– Bay. И как все прошло?

– Я не знаю. Честно говоря, было немного странно. Но после Дуг был очень нежен, постоянно спрашивал, в порядке ли я. А ночью он пришел ко мне и принес тридцать красных роз. Мне пришлось соврать родителям и сказать, что это подарок на нашу годовщину. Не могла же я признаться, что эти цветы были в честь того, что он лишил меня девственности. А как у тебя с Колином?

– Колин хочет заняться сексом, – вздыхаю я.

– Каждый мужчина старше четырнадцати лет хочет секса, – заявляет Сьерра. – Это их идея фикс.

– Я просто… не хочу. По крайней мере, не сейчас.

– Тогда просто скажи ему «нет», – советует она, как будто это так просто сделать. Сьерра больше не девственница, она сказала «да». Почему мне так трудно согласиться?

– Как я узнаю, что пора?

– Уверена, тогда ты даже не спросишь меня об этом. Когда ты будешь полностью готова, у тебя не будет ни отговорок, ни вопросов. Мы знаем, что они хотят секса. И ты решаешь, будет он или нет. Слушай, у меня в первый раз это не было весело и легко. Я чувствовала себя неловко и большую часть времени глупо. Не бойся открыться и показаться уязвимой человеку, которого любишь, тогда это будет особенный момент.

Может, поэтому я не хочу делать это с Колином? Может быть, в глубине души я не люблю его так сильно, как я думала раньше? Способна ли я вообще любить кого-то так сильно, чтобы раскрыться, показать свою слабость? Я правда не знаю.

– Тайлер сегодня расстался с Дарлин, – шепчет мне Сьерра. – Он начал встречаться с девушкой из общаги.

Сейчас мне жалко Дарлин. Она расцветает от внимания парней. Это повышает ее самооценку. Неудивительно, что она весь вечер крутится рядом с Шейном. Я наблюдаю, как остальные парни и Дарлин возвращаются на пляж с одеялами. Дарлин хватает Шейна за рубашку и тянет в сторону.

– Давай переспим, – предлагает она.

Шейн, обладатель вьющихся каштановых волос, похоже, не прочь выполнить ее просьбу. Я отвожу ее в сторону и наклоняюсь к ее уху, чтобы только она могла меня услышать:

– Не играй с Шейном.

– Почему нет?

– Потому что ты не любишь его. Не используй его. И не позволяй ему использовать тебя.

Дарлин отталкивает меня:

– Ты действительно странно смотришь на вещи, Брит. Или так ты хочешь указать остальным на их недостатки, а самой остаться мисс Совершенство?

Это несправедливо. Я не хочу указывать на ее недостатки, но если она идет по пути саморазрушения, разве я, как подруга, не должна остановить ее? Может, и нет. Мы друзья, но не самые близкие. Моя единственная близкая подруга – это Сьерра. Имею ли я право давать советы Дарлин, когда она не ответит мне тем же?

Сьерра, Дуг, Колин и я сидим на одеялах перед костром, который мы разожгли из палок и старых деревяшек, и обсуждаем последний футбольный матч. Мы смеемся, вспоминаем пропущенные атаки и подражаем тренеру, который кричит на игроков флангов. Когда он действительно расстроен и начинает кричать, его лицо багровеет, а изо рта вылетают капельки слюны. Чтобы она не попала на них, футболисты разбегаются в стороны. Дуг потрясающе пародирует тренера. Мне так хорошо сидеть здесь вместе с друзьями и Колином, что ненадолго я забываю о моем партнере по химии, о котором много думала в последнее время.

Вскоре Сьерра и Дуг уходят гулять, а мы с Колином сидим, прислонившись друг к другу, перед костром; на песок ложатся яркие отблески. Дарлин и Шейн решили провести время вместе, несмотря на предостережения, и еще не вернулись. Я тянусь за бутылкой «Шардоне», которую принесли ребята. Мальчики пьют пиво, а девушки вино, потому что Сьерре не нравится вкус пива. Я подношу бутылку к губам и допиваю вино. Я уже навеселе, но мне нужно выпить еще бутылку, чтобы почувствовать себя абсолютно беззаботной.

– Ты скучал по мне этим летом? – спрашиваю я и опираюсь на Колина, а он гладит мои волосы. Они в полном беспорядке. Жаль, что я недостаточно пьяна, чтобы мне было на это наплевать.

Колин берет мою руку и ведет ее к паху. Его дыхание замедляется, он начинает стонать.

– Да, – шепчет он мне в шею. – Очень.

Я убираю руку, его руки кольцом обвивают меня спереди. Он сжимает мою грудь, будто это шарики с водой. Я никогда не была против прикосновений Колина, но сейчас его блуждающие руки раздражают и пугают меня. Я вырываюсь из его объятий.

– В чем дело, Брит?

– Я не знаю.

Я правда не знаю. Отношения с Колином напрягают меня с самого начала учебного года. И что раздражает меня больше всего – мысли об Алексе продолжают лезть мне в голову. Я протягиваю руку и беру пиво.

– Ты как будто меня принуждаешь. – Я открываю банку с пивом и делаю глоток. – Мы не можем просто посидеть рядом?

Колин драматически глубоко вздыхает:

– Брит, но я этого хочу.

Я пытаюсь выпить банку залпом, но проливаю немного.

– Прямо сейчас!

Чтобы в любой момент нас могли увидеть друзья?

– Почему нет? Мы долго ждали.

– Я не знаю, Колин. – Я очень боюсь этого разговора, хотя он должен был произойти. – Я думала… Я думала, это случится естественно.

– Что может быть более естественным, чем сделать это на открытом воздухе, на песке?

– А презервативы?

– Я просто выйду из тебя.

Звучит не очень романтично. Я все время буду нервничать и беспокоиться о том, как бы не забеременеть. Я не так представляла свой первый раз.

– Заняться любовью очень много для меня значит.

– Для меня тоже. Давай уже сделаем это.

– Я чувствую, что ты изменился за лето.

– Может быть. – Он пытается защититься. – А может, я понял, что наши отношения должны перейти на новый уровень. Блин, Брит. Кто-нибудь слышал о выпускниках-девственниках? Все думают, что мы давно уже сделали это, так почему мы не можем этим заняться? Черт, даже Фуэнтес думает, что может забраться тебе под юбку.

У меня ухает сердце.

– Ты думаешь, что я скорее пересплю с Алексом, чем с тобой?

В глазах у меня стоят слезы. То ли алкоголь сделал меня более эмоциональной, то ли его слова попали в цель. Я думаю о своем напарнике по химии. Я ненавижу себя за эти мысли и ненавижу Колина за то, что он сейчас сказал.

– А как же Дарлин? – набрасываюсь я на него и осматриваюсь, чтобы Дарлин не услышала меня. – На химии вы как настоящая парочка.

– Забудь про это, Брит. Что с того, что какая-то девушка обращает на меня внимание на химии? Ты-то не обращаешь, потому что слишком занята Фуэнтесом. Это выглядит как прелюдия.

– Ты несправедлив, Колин.

– Что происходит? – Сьерра с Дугом появляются из-за большого валуна.

– Ничего. – Я встаю, держа в руках сандалии. – Я иду домой.

Сьерра берет свою сумку.

– Я пойду с тобой.

– Нет. – Я наконец чувствую легкое головокружение. Я словно нахожусь вне своего тела и хочу прочувствовать это. – Мне никто не нужен. Я прогуляюсь.

– Она пьяна. – Дуг указывает на пустую бутылку и банку из-под пива рядом со мной.

– Нет.

Я беру еще одну банку пива, открываю ее и иду вдоль пляжа. Одна. Сама. Как и должно быть. Сьерра кричит вдогонку:

– Я не хочу, чтобы ты шла одна.

– Я просто хочу побыть сама с собой сейчас. Мне нужно во всем разобраться.

– Брит, вернись, – просит Колин, но не поднимается с места.

Я игнорирую его.

– Главное, не заходи за четвертый пирс, – предупреждает Сьерра. – Там небезопасно.

Безопасно, небезопасно. Что будет, если со мной что-то случится? Колину наплевать. И если на то пошло, то и моим родителям тоже. Я закрываю глаза, чувствую песок между пальцами, вдыхаю свежий, прохладный бриз с озера Мичиган, который овевает мое лицо. Я забываю обо всем, кроме песка и пива, шагаю все дальше и иногда останавливаюсь, чтобы посмотреть, как над темной водой сияет луна и разделяет водную гладь.

Я прохожу два пирса. Или три. В любом случае до дома недалеко. Меньше мили. Когда я добираюсь до входа на следующий пляж, то иду по улице мимо домов. Здесь все по-другому. Но так приятно чувствовать под ногами песок, как будто ты погружаешься с мешок с фасолью. Я слышу впереди музыку. Я люблю музыку. Я закрываю глаза, и мое тело движется в такт незнакомой песни. Я ни о чем не подозреваю и танцую до тех пор, пока не улавливаю смех и голоса на испанском, – в этот же момент я останавливаюсь как вкопанная. Я вижу перед собой людей в красно-черных банданах и понимаю, что зашла на четвертый пирс.

– Смотрите все, это Бриттани Эллис – самая сексуальная девушка с помпонами из старшей школы Фейерфилда, – представляет меня какой-то парень. – Иди сюда, мамасита. Потанцуй со мной.

Я отчаянно ищу в толпе хоть одно знакомое или дружелюбное лицо. Алекс. Он здесь. У него на коленях сидит Кармен Санчез. Отрезвляющая картинка. Парень, который пригласил меня на танец, не отступает.

– Разве ты не знаешь, что эта часть пляжа только для мексиканцев? – спрашивает он и придвигается ближе. – Или, может быть, ты пришла попробовать темного мяса? Знаешь, как говорят, малышка: темное мясо самое сочное.

– Оставь меня в покое, – невнятно бормочу я.

– Думаешь, ты слишком хороша для меня? – Парень подходит ко мне, и его глаза темнеют от гнева.

Музыка останавливается. Я отшатываюсь. Я не настолько пьяна, чтобы не понять: я в опасности.

– Хавьер, заткнись.

Низкий голос Алекса звучит как приказ. Алекс ласкает плечо Кармен, его губы в нескольких дюймах от ее кожи. Я покачиваюсь. Это кошмар, и мне нужно уйти отсюда быстрее. Я бегу и слышу, как смеются члены банды. Я не могу бежать очень быстро и чувствую себя будто во сне – ноги двигаются, но я никуда не иду.

– Бриттани, подожди! – доносится голос сзади меня.

Я оборачиваюсь и сталкиваюсь нос к носу с парнем, который преследует меня в моих мечтах… днем и ночью. Алекс. Парень, которого я ненавижу. Парень, которого я не могу выкинуть из головы, как бы сильно ни напивалась.

– Не обращай внимания на Хавьера, – объясняет Алекс. – Иногда он слишком увлекается, когда хочет показаться крутым.

Я замираю, когда он подходит ближе и вытирает слезу с моей щеки.

– Не плачь. Я не позволю ему навредить тебе.

Мне стоит признаться, что я не боюсь боли? Что наоборот – мне страшно потерять контроль. И хотя я убежала не так далеко, друзей Алекса здесь нет. Они не могут увидеть или услышать меня.

– Почему тебе нравится Кармен? – В этот момент мир наклоняется, и я спотыкаюсь на песке. – Она злая.

Он протягивает руку, чтобы помочь мне, но я вздрагиваю, и он убирает руки в карманы.

– Какая тебе, черт возьми, разница? Ты меня продинамила.

– У меня были дела.

– Мыла голову или делала маникюр?

Или сестра вырвала мне прядь волос, а мама устроила скандал? Я тыкаю пальцем в его грудь:

– Ты мудак.

– А ты стерва, – не остается он в долгу. – Стерва с невероятной улыбкой и глазами, которые могут свести парня с ума.

Он морщится, будто сказал лишнее и хочет забрать свои слова обратно. Я ожидала, что он наговорит мне много чего, но явно не такого. Только не такого. Я замечаю его покрасневшие глаза.

– Ты под кайфом, Алекс.

– Да, ты тоже не особо трезвая. Может быть, теперь самое время подарить мне поцелуй, который ты мне должна?

– Еще чего.

– Por quéno?[58]58
  Por quéno? – Почему нет?


[Закрыть] Ты боишься, что тебе так понравится, что ты забудешь про своего парня?

Поцеловать Алекса? Никогда. Хотя я думала об этом. Много. Больше, чем должна. У него такие полные и манящие губы. О боже, он прав. Я пьяна. И я чувствую себя неправильно. Я в каком-то оцепенении и несу какой-то бред, думаю о том, о чем не должна. Например, хочу почувствовать его губы на своих.

– Хорошо. Поцелуй меня, Алекс. – Я делаю к нему шаг. – Тогда мы будем квиты.

Он поддерживает меня за руки. Вот так. Я собираюсь поцеловать Алекса и понять, как это будет. Он опасен и дразнит меня. И он такой сексуальный, такой притягательный, такой красивый. Когда я нахожусь так близко от него, мое тело дрожит от возбуждения, а голова идет кругом. Я хватаюсь пальцами за его ремень, чтобы успокоиться. Такое ощущение, будто мы стоим на карусели.

– Тебя сейчас стошнит, – говорит он мне.

– Нет. Я… наслаждаюсь прогулкой.

– Но мы никуда не двигаемся.

– Ой! – У меня все поплыло перед глазами. Я отпускаю ремень и смотрю под ноги. Они словно отрываются от земли и летят над песком.

– У меня просто закружилась голова, вот и все. Я в порядке.

– Вот черт.

– Если ты перестанешь двигаться, мне будет намного лучше.

– Я стою на месте. И терпеть не могу приносить плохие новости, но, мамасита, ты сейчас блеванешь.

Он прав. Мой желудок сжимается. Алекс держит меня одной рукой, а другой убирает от лица мои волосы, когда я наклоняюсь. Я ничего не могу поделать со взбунтовавшимся желудком. Меня тошнит. Я издаю мерзкие булькающие и хрипящие звуки, но я слишком пьяна, чтобы переживать из-за этого.

– Прости, – говорю я между позывами рвоты. – Меня вырвало на твои ботинки.