Текст книги "Нарушай правила"

Он смотрит на меня округлившимися глазами.

– Значит, тетя Эштин как «Скитлс»?

Я киваю.

– Ага. Целая пачка, и притом большая.

– Терпеть не могу ходить к зубному. – Он возвращается к ловле светлячков: засунув их в банку, усаживается на траву и наблюдает за содержимым. Сосредоточен на мерцающем свете то тут, то там. – Давай их выпустим.

– Согласен.

Открыв крышку, он ждет, пока банка опустеет.

– Теперь вы свободны, – говорит он жучкам бодрым голосом, напоминая свою маму.

Слышно, как сзади открывается дверь. Эштин идет в нашу сторону, глаза обведены карандашом и подкрашены темными тенями. На губах блестит помада. Она переоделась в обтягивающий розовый сарафан, который эффектно подчеркивает загар и стройную фигуру. В таком виде до неприятностей недалеко, попадись она не тому, кому надо. Какая Эштин на самом деле: та, что носит черные худи и футболки, или в облегающей одежде с низким вырезом, от которой балдеют мужчины?

– Что вы тут делаете? – спрашивает она.

– Да светлячков ловим, – отвечает Джулиан, довольно хорошо подражая моему техасскому выговору.

– Можно, я тоже?

Я показываю на пустую банку.

– Ты опоздала. Мы уже закончили. – Улыбка гаснет у нее на лице. – Прости уж, так сказать.

Джулиан касается чарма на ее браслете:

– Классно.

– Бойфренд подарил, – говорит она.

В этом время на своем «Ветте» подкатывает бойфренд – сразу понятно про сексапильное платье. Лэндон выходит из машины и, восхитившись нарядом, прижимает Эштин к себе. Они целуются, но, по мне, даже Фалькор лижет себе промежность с большей страстью.

Глава 20
Эштин

ЛЭНДОН ПРИГЛАСИЛ МЕНЯ на ужин в японский стейк-хаус. Нас подсаживают за стол к шести посетителям, у одного из них день рождения. Они шумные и сильно пьяные.

– Не сын ли ты Картера Макнайта? – спрашивает один из них.

Лэндон гордо выпячивает грудь:

– Да, он самый.

Мой бойфренд внезапно оказывается в центре внимания. Целых два часа, пока продолжается ужин, он болтает с соседями по столу о футболе. Его спрашивают о будущем сезоне, интересуясь, собирается ли он идти по стопам отца. Кивнув, он говорит: «Я собираюсь добиться в карьере большего, чем отец». Это заявление вызывает одобрительные возгласы, словно у нас на глазах рождается профи. Он не говорит им, что я тоже играю. Вечер посвящен ему.

Когда официантка убирает посуду, Лэндон, извинившись, отправляется в туалет. Не проходит и минуты, как его мобильник бесшумно вибрирует. Он лежит на столе, и мне виден экран. Опять Лили… но теперь это ее фотка: она стоит перед зеркалом в одних трусиках. Одной рукой прикрывает грудь, в другой, очевидно, мобильник, улыбка в камеру. Я отворачиваюсь, убеждая себя, что не завидую ее безупречной смуглой коже, длинным блестящим волосам и темным глазам причудливой формы. Хотелось бы записать ее в уродины, но не получается.

«Помнишь?» – пишет она в эсэмэске. Когда возвращается Лэндон, я отдаю ему сотовый.

– Тебе эсэмэска пришла.

Бросив взгляд на экран, он медленно опускается на стул.

– Эш, это не то, что ты подумала.

– Я подумала, что это фотка твоей бывшей девушки в обнаженном виде.

Присутствующим за столом слышно, о чем мы говорим. Лэндону неловко, он поеживается.

– Давай поговорим потом? – бурчит он сквозь зубы.

Какая мне разница, неловко ему или нет.

– Отвези меня домой, – требую я после того, как счет оплачен. И, не ожидая ответа, направляюсь к двери.

– Я все объясню, – говорит он уже в машине.

– Валяй. Уверена, фотки Лили в обнаженном виде на твоем мобильнике логически обоснованы.

– Я не виноват. Она, видимо, хочет восстановить отношения. – Поняв, что меня не устраивает его объяснение, он нетерпеливо вздыхает. – Эш, ты же знаешь, я терпеть не могу эту глупую девчачью ревность. Между мной и Лили ничего нет. Я люблю тебя. Верь мне. – Избегая моего взгляда, он заводит машину.

На память приходит разговор с Дереком. Парень вешает лапшу на уши, когда не смотрит в глаза. Оттого, что он, возможно, прав, я злюсь еще больше.

С головой уйдя в свои переживания, не замечаю, что Лэндон везет меня не домой, пока мы не подъезжаем к клубу «Мистик». Расположенный на границе между Фремонтом и Фэрфилдом, это самый популярный в нашем районе клуб, куда пускают с семнадцати лет. Лэндон его обожает.

– Лэндон, я не в настроении танцевать.

– Можешь не танцевать, если не хочешь, – кладя руку мне на колено, говорит он. – Пойдем в вип-зону и просто расслабимся. Я докажу, что ты у меня единственная. Годится?

Я нерешительно киваю.

– Годится.

Он сжимает мне колено.

– Вот и молодчина. Верь мне.

Остановив машину прямо перед входом, он вручает парковщику ключи и двадцать долларов чаевых. Сегодня понедельник, но внутри не протолкнуться, так как, по слухам, программу ведет какой-то знаменитый диджей из Лос-Анджелеса. Кроме того, сейчас лето, и у учащихся колледжей и старших школ каждый день – выходной.

Лэндон обнимает меня за плечи, пока мы минуем очередь и оказываемся у отдельного входа для вип-персон. Вышибала тут же узнает Лэндона и приглашает нас войти. Всем остальным приходится показывать документ о том, что им уже исполнилось семнадцать. Но не Лэндону.

Пол буквально вибрирует под ритм музыки. Народу столько, что трудно двигаться. Полная темнота, если не считать вспышек света на танцполе. За руку Лэндон ведет меня вверх по лестнице в отгороженную вип-зону, где любому человеку с деньгами или со статусом обеспечены место и выпивка. Нас сажают на красный бархатный диванчик с видом на танцпол. Появляется официантка в откровенном бикини с белыми оборочками и, не проверив, отмечено ли у Лэндона на руке, что ему исполнился двадцать один год, предлагает ему шот. Лэндон дает кредитку и, похоже, наслаждается сервисом. Официантка поднимает бутылку текилы повыше, а он запрокидывает голову назад и ждет, когда она нальет порцию прямо ему в рот. Тряхнув головой, он быстро глотает жидкость.

– Хочешь тоже попробовать? – вытерев рот тыльной стороной ладони, спрашивает он.

– Нет.

Он сует девушке двадцатку – невероятно щедрые чаевые. Она благодарит, мастерски подмигнув и улыбнувшись. Он любуется ее попкой, когда она уходит обслуживать следующего посетителя.

– Лэндон, что с тобой?

Он шикует. Это не тот Лэндон, которого я знаю, в которого влюбилась и с которым встречаюсь уже несколько месяцев.

– Ничего. Эш, расслабься хоть разок. Видишь, даже Дерек умеет хорошо проводить время. – Он указывает вниз, на забитый танцпол в мигающих огнях.

Я обвожу глазами толпу и нахожу Дерека: он танцует с Бри. Она к нему спиной, зазывно двигает бедрами. Рядом танцуют Моника и Трей. Все весело смеются. Ну как тут не почувствовать себя забытой и не расстроиться? Дерек мне не принадлежит, я на него не претендую, но по какой-то дурацкой причине мне неприятно, когда он с кем-то другим. Еще досаднее от того, что Дерек отличный танцор и не боится показать себя на танцполе. А я-то думала, что если он и умеет танцевать, то только групповые танцы под музыку в стиле кантри. Не ожидала, что он так хорош в клубе, где играют хаус.

И с каких это пор моя лучшая подруга и ее бойфренд устраивают двойные свидания с Дереком и Бри? Жалко, что сегодня они оказались там же, где и мы. Появление Дерека вызывает во мне какие-то совершенно нежелательные ощущения. Развернувшись, Бри обнимает Дерека за шею. Его руки теперь на ее талии, пара двигается под музыку. Мое единственное желание – уйти, чтобы только не смотреть на них. Когда песня заканчивается, Дерек поднимает голову. Я отворачиваюсь, чтобы он не поймал мой взгляд и каким-нибудь образом не узнал, что я тону в его глазах, которые уводят прямо в душу.

Лэндон придвигается ближе и касается языком моей шеи.

– Эш, от тебя приятно пахнет, – шепчет он мне на ухо, посасывая мочку и кладя руку на внутреннюю часть бедра. – И выглядишь сексуально до чертиков. – Обычно я не возражаю, когда Лэндон пытается возбудить меня, но предпочитаю делать это наедине. Сейчас его усилия кажутся выставленными напоказ и лишенными каких-либо эмоций.

– Мне надо в туалет. Я быстро. – Схватив сумочку, направляюсь в ближайшую уборную. Закрывшись в кабинке, прислоняюсь лбом к двери, пытаясь унять свои расстроенные чувства.

Когда я увидела Дерека с Бри, открылась рана, о которой я не подозревала. От отчаяния я бьюсь головой о дверь кабинки. Этого не может быть. Только не сейчас, когда все начало становиться на свои места. Я капитан футбольной команды. Сестра с племянником вернулись домой, пусть и на время. А Дерек все ломает – реальность происходящего надвигается на меня, как лайнмен во время контратаки. Дерек не только вторгся в мой дом, к моим друзьям и в мою жизнь… но и проник в мое сердце. Я влюбилась в Дерека и в ближайшее время вряд ли смогу с этим справиться. И надо расстаться с Лэндоном. Не жизнь, а черт знает что.

Я возвращаюсь за стол и с удивлением вижу, что Лэндон беседует с Мэтью Бонком, словно они закадычные друзья. Похоже, я на другой планете. Бонк с Лэндоном друг друга ненавидят. Враги на поле и вне его, сейчас они ни с того ни с сего улыбаются и приветствуют друг друга жестом «дай пять». Разве Бонк не обозлился на Лэндона за его причастие к размещению в сети обидных фоток?

– Ну, пока, дружище. – Бонк хлопает Лэндона по плечу, будто они друзья по команде.

Потом, уже в мою сторону, издает злобный смешок, как готовый нанести удар хищник.

– Почему ты разговаривал с Бонком? – спрашиваю я у Лэндона.

Мне как-то не по себе. Лэндон и Бонк из соперничающих команд. Фэрфилдская команда известна своей нечистоплотностью и на поле, и вне его. И Лэндон это знает. Кроме того, он знает, что Бонк подстрекатель. Я ему вообще не доверяю. И моя команда тоже.

– Эштин, присядь, – приказывает Лэндон.

Я отрицательно качаю головой, а когда он пытается взять меня за запястье, отхожу на шаг.

– Нет, пока не объяснишь, почему вы с Бонком вдруг стали друганами.

Снова протянув руку, он на этот раз хватает меня за локоть и, крепко сжав, силой сажает рядом.

– Не надо устраивать сцен.

Я пытаюсь вырвать руку, но пальцы держат крепко, как тиски. Таким я его не помню, и меня это пугает. Я морщусь от боли, когда пальцы впиваются мне в кожу.

– Я выбываю из команды Фремонта и перехожу в Фэрфилд. Я ведь живу на границе двух районов, поэтому могу выбирать между школами. Когда они предложили мне стать капитаном, я согласился, – признается он.

Боль в руке ничто по сравнению с буквально придавившим меня предательством.

– Ты уходишь из команды? – Внезапно все становится понятно. – Ты не был на тренировке, потому что нанимался в Фэрфилд, а не из-за того, что родители велели заниматься семейными делами. – Я прищуриваюсь. – Ты мне соврал!

– Я не врал. Просто согласился на имеющееся предложение. – Он ведет себя так, будто сменить команду – обычное дело. – Если Фремонт хочет капитаном тебя, это круто.

Стараюсь дышать ровно, хотя пребываю в таком шоке, что аж голова кружится.

– Если ты уходишь, нам остается лишь Брэндон Баттер. И мы ни за что не дойдем до первенства штата.

– Послушай, приходится делать, как лучше мне, а не всем угождать.

– Зачем ты сегодня меня пригласил? Зачем сделал вид, что между нами все классно, когда на самом деле собирался бросить меня вместе с командой? Ты же сказал, что любишь меня. Это тоже вранье?

Он пожимает плечами.

Глава 21
Дерек

Я СТАРАЮСЬ СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ на Бри – только бы не видеть, как на балконе Лэндон пристает к Эштин. Бой с самим собой проигран – больше всего мне сейчас хочется быть на его месте.

Сегодня вечером все шло хорошо, пока не явилась Эштин со своим бойфрендом. Бри постоянно трется об меня, будто я ее личный стриптизный шест. Танцует она хорошо. Когда Бри пригласила меня провести вечер с ней, Моникой и Треем, я надеялся, что отдохну от Эштин и ее жалоб на то, что порчу ей жизнь. Черт возьми, на самом-то деле все наоборот. Я все-таки бросаю взгляд на балкон, не в силах бороться с собой. Эштин, наверное, уже на том красном диванчике в объятиях Лэндона. Но по Эштин не скажешь, что ей нравится сидеть рядом с бойфрендом. Пальцы Лэндона вцепились ей в руку. Похоже, она пытается вырваться, но он держит крепко и не собирается ее отпускать. Она перепугана, расстроена и… морщится от боли.

Что за черт! От ярости у меня происходит выброс адреналина, и я, протиснувшись сквозь толпу, бросаюсь к лестнице. Ни за что не позволю, чтобы он причинил ей боль в моем присутствии. И плевать, что она не желает, чтобы я вмешивался в ее дела. Лицом к лицу сталкиваюсь с громилой, охраняющим доступ в огороженную вип-зону, ведущую на второй этаж.

– Там две телки дерутся. – Я показываю пальцем в центр зала. – Давай быстрее туда, с одной вроде уже платье срывают.

Громила покидает пост. Я запрыгиваю за канат вип-зоны. Перешагивая через ступеньки, добегаю до верха и вижу, как Эштин с силой проводит ногтями по бойфрендовой щеке. Отпустив ее руку, он касается щеки и понимает, что она его оцарапала. Гордо выпрямив спину, она смотрит на него с отвращением. Его глаза бегают туда-сюда, замечая всеобщее внимание к происходящему. Теперь он в ярости поднимает руку, как будто вот-вот ударит ее.

Подбежав к Эштин, я встаю между ней и Лэндоном прежде, чем он успевает до нее дотронуться.

– Только попробуй поднять на нее руку – я душу из тебя вытрясу. – Во мне горит жажда мести, я сжал кулаки и готов драться.

– Крови хочешь? – не сдается Лэндон, толкая меня. Он меряет меня взглядом, будто я какая-то букашка.

Я толкаю его в ответ.

– Чувак, я хотел крови с тех самых пор, как познакомился с тобой, – отвечаю я.

Обратной дороги нет. Макнайт идти на попятную не собирается, а мне надо во что бы то ни стало отомстить ему за то, что он сделал Эштин больно.

– Убери руки, – голос Эштин у меня за спиной. Этот отчаянный крик заставляет буквально метнуться в ее сторону. Меня охватывает паника, когда я вижу, что Эштин крепко держит один из дружков Бонка. Она царапается и извивается, пытаясь вырваться, но парень раза в два крупнее ее. Когда я поворачиваюсь к ней, сразу получаю от Макнайта основательный хук справа в челюсть. Черт, больно. Я отвлекся и стал уязвим. Одно я усвоил, занимаясь в боксерском клубе Риджентс: никогда не спускай глаз с противника.

Пора вступить в игру. Я наношу удар Лэндону, но прежде, чем оглянуться на Эштин, удостоверяюсь, что он на полу. На меня прет Бонк, лицо искажено яростью, за ним пятеро ребят. Я бросаюсь к чуваку, который держит Эштин, но Бонк со свитой отрезают мне путь.

– Этот делал снимок, – объявляет Бонк. Он целится в меня кулаком, но я проворнее и успеваю пригнуться.

Удается нанести ему увесистый удар сбоку, но меня оттаскивают его дружки. Пока я пытаюсь вырваться от них, Бонк метелит меня. Я прилагаю неимоверные усилия, чтобы освободиться, но их чуть ли не шестеро. Мне не вырваться. Бонку – раздолье. Вкус крови – губа разбита, и хотя мне и удается нанести Бон-ку увесистый удар и он отлетает назад, это не имеет значения: на вахту тут же заступает другой.

Уворачиваться от ударов я умею, но тут меня держат четверо. Я тяжело дышу, начинает кружиться голова. Теперь в драку вступают Трей и группа парней из фремонтской футбольной команды. Оторвав дружков Бонка от меня, они начинают мутузить своих противников. На балконе царит хаос, все машут кулаками, а охрана пытается нас разнять.

Я в толпе лихорадочно ищу глазами Эштин. Ей удалось вырваться из рук державшего ее парня, и я, отгородив ее от дерущихся, отвожу в нишу.

– Оставайся здесь, – говорю я и иду на подмогу к Трею и ребятам.

Не надо было рассчитывать, что Эштин прислушается ко мне: конечно, она уже вцепляется в руку Бонка, который собрался броситься на Виктора. Схватив Бонка, я оттаскиваю его назад, надеясь, что Эштин, испугавшись, скроется в нише.

– Ты хоть когда-нибудь будешь меня слушаться? – спрашиваю я.

– Нет, – просто отвечает она, отрицательно покачав головой.

Глава 22
Эштин

Я УДРУЧЕНА. РАССЕРЖЕНА И ВЫВЕДЕНА из себя. И мне больно. Но я не какая-нибудь дива, которую Дерек должен спасти. Уже приготовилась броситься со спины на одного из фэрфилдских игроков, но от чьего-то вмешательства сзади оказываюсь на полу. Не успеваю я встать, как Дерек – тут как тут – помогает мне подняться на ноги. Вместо рта у него кровавое месиво, на лице синяки.

– Черт возьми, Эштин. Ну почему ты не спряталась в сторонке, где намного безопаснее?

К этому времени громилы из охраны уже запрудили лестницу.

– Оставь меня в покое, – оттолкнув его, говорю я.

– Черта с два. Я тебя отсюда выведу. – Забросив меня на плечо, он продирается сквозь толпу.

– Отпусти, идиот, – протестую я, стараясь вырваться. – Мне не нужна твоя помощь.

Он не отвечает. Просто выносит на улицу и ставит на ноги возле своей машины.

– Залезай. Кому сказал. – Я открываю рот, чтобы возразить, но он поднимает руку. – Не спорь со мной.

Сидя в машине, я переживаю о случившемся, а Де-рек тем временем решает поговорить с ребятами, которые только сейчас выходят из клуба. Вик ужасно доволен, что успел как раз к потасовке. Бри нежно касается кончиками пальцев разбитого лица Дерека, сочувственно хмуря идеальные брови.

– Бри, ну зачем же так переигрывать? – бурчу я сама себе.

Трей с Моникой уезжают в машине Трея, а Дерек открывает заднюю дверь для своей спутницы.

– Спасибо. – Бри садится в машину. – Боже, Эштин! Даже не представляю, как такое могло случиться! Эти ужасные типы из Фэрфилда! Бедняжка Дерек. Ты видела, сколько потребовалось фэрфилдских, чтобы удержать его?

– Не успела посчитать.

– Четверо или даже пятеро!

Дерек уже сел в машину. Двигается медленно и держится за бок.

– Машину вести сможешь? – интересуюсь я.

– Все нормально.

– Ты уверен? У тебя не лицо, а кусок мяса.

– Угу. – Он выезжает с парковки, будто не было никакой драки, не обращая внимания на пятна крови на одежде и рассеченную губу. Протянув руку за подголовник, Бри ласкает Дереку плечи, время от времени просовывая пальцы под воротник, явно флиртуя. Поймав его взгляд, обращенный ко мне, я делаю вид, что смотреть в окно гораздо интереснее.

Скоро мы оказываемся у дома Бри, и Дерек провожает ее до двери.

– Не целуй ее, – бормочу я. – У тебя рот в крови, это негигиенично и тошнотворно.

И я не хочу, чтобы она тебе нравилась. Пожалуйста, не целуй ее. И не дотрагивайся до нее. Просто уйди. Уйди. От. Нее. Вот прямо сейчас.

Очень хочется отвести глаза от двух силуэтов, но не могу. Бри умеет флиртовать и своих намерений не скрывает. Это девчонка привыкла крутить парнями, как хочет. У нее безупречная фигура, безупречное лицо, безупречная прическа. Она женственна, участвует в чирлидинге и много смеется. Бри обвивает руками шею Дерека, и он прижимает ее к себе – такое короткое объятие. Потом он, видимо, говорит что-то смешное, потому что она заливается смехом и кладет руку ему на грудь. Ну вот зачем ей трогать его каждую секунду?

Посигналить бы из машины, но время уже позднее – не хватало еще соседей разбудить, им это явно не понравится. Наконец Бри входит в дом, а Дерек возвращается в машину.

– Не прошло и года, – раздраженно замечаю я, пока он медленно, морщась от боли, устраивается на водительском сиденье.

– Смеешься, да?

Я не отвечаю – чувства обнажены и кровоточат, как его лицо. Понимаю, что веду себя по-детски и нелогично. Но если честно, я не хочу, чтобы он был с Бри. Я ревную, чувствую свою уязвимость и переживаю предательство Лэндона, при этом осознаю свои чувства к Дереку, а он, скорее всего, запал на Бри.

– Бри очень красивая, – бормочу я.

– Ага.

– Она тебе нравится?

– Она клевая.

Ему не понять. Когда машина подъезжает к дому, я хочу рассказать ему о своих чувствах. Но не знаю, как и что говорить, – в мозгу водоворот эмоций и полная неразбериха. Если скажу, что не хочу, чтобы он встречался с Бри, Дерек, наверное, засмеется и впредь будет держаться от меня подальше.

Я открываю рот, чтобы выразиться как-то подобрее в его адрес, но у меня ничего не выходит.

– Я могла и сама справиться с Лэндоном.

Он тыльной стороной ладони вытирает кровь с лица.

– Ты все время сама себя в этом убеждаешь, так что в конце концов и верить начнешь.

Эштин, скажи, что у тебя появились к нему чувства. Скажи Дереку, что ты испугалась, когда его били. Скажи ему, что хочешь его обнять. Скажи, что он тебе нужен.

Я медленно вылезаю из машины, игнорируя внутренний голос. Потому что, выразив что-то из этого или даже все это, я стану уязвимой, а это опять верный путь к эмоциональным травмам. Я уже почти у входной двери, когда слышу голос Дерека.

– Эштин, подожди.

Не поворачиваясь, я слышу, что он приближается, – гравий скрипит под его подошвами. Темно, только мягкий свет от желтого светильника на веранде.

– Сама ведь знаешь, что девчонка, – говорит он. – И тебе не под силу самостоятельно одолеть все преграды. Хоть ты и футболист, все равно не можешь дать отпор девяностокилограммовому лайнбекеру. – Он заставляет меня повернуться к нему и бросает взгляд на красные пятна у меня на руке, следы мертвой хватки Лэндона. – Или своему бойфренду.

– Он больше не мой бойфренд.

Лэндон врал. Манипулировал мной. И осенью переходит в Фэрфилд. Все кончено. Мы в полной заднице. Не знаю… вдруг удастся убедить его вернуться, уступив должность капитана? В нашем дивизионе тяжело. Если хотим привлечь внимание университетских футбольных агентов, без хорошего квотербека не обойтись. Я тру глаза, мечтая, чтобы кто-нибудь пообещал, что все будет хорошо. Но ведь не будет. Дерек медленно выдыхает, осознавая смысл моих слов.

– Вы расстались?

Я киваю. Мы стоим в метре друг от друга. Нет ничего легче сойтись ближе, но мы не двигаемся. Мне так хочется протянуть руку и коснуться его разбитого, в кровоподтеках лица. На одно мгновение я ощущаю его боль, как свою. Но что бы там ни бурлило внутри, мне следует запомнить: с Дереком у нас никогда ничего не получится. Он из тех, кто «поматросит и бросит», даже не оглянувшись. Я так не смогу… ведь тогда порвется тонкая ниточка надежды, что я могу испытывать чувства к кому-то, кто не отвернется и не покинет меня. На сегодня мне уже хватит предательств. Еще одного я не выдержу.

Войдя в дом, Дерек направляется к себе. Я беру маленькое полотенце, хватаю кое-что из шкафчика с лекарствами и нахожу в морозильнике пакет со льдом. Когда я появляюсь на пороге «берлоги», Дерек сидит на кровати и смотрит в мобильник. Он поднимает на меня глаза.

– Если ты пришла побаловаться, я как-то не в форме, но если ты берешь всю работу на себя, чтобы я расслабился, то я готов…

– Да оставь ты уже это свое самомнение. Я пришла продезинфицировать тебе раны. Заткнись, а то уйду.

– Да, мэм. – Он отодвигается на середину кровати, освобождая мне место. К моему удивлению даже отбрасывает в сторону свой неизменный сотовый.

Встав на колени, я осторожно провожу полотенцем по разбитой брови. Мне не дает покоя мысль о том, что мы на одной кровати, и если бы не… Нет. Нельзя позволять мыслям работать в направлении «что если», потому как на самом деле что есть, то есть. Дерек ясно дал понять, что ухаживания для него игра. А я в эти игры не играю. Но как скрыть свою влюбленность, когда меня обуяла самая что ни на есть нервозность? Стараюсь, чтобы руки не дрожали, но кончики пальцев все равно вздрагивают. Такой нервный стресс со мной случается только во время игры, когда исход матча зависит от того, пробью ли я филд-гол[11]11
  Филд-гол (field goal) – система ведения счета в американском футболе.


[Закрыть]. В этих случаях я не обращаю внимания на это чувство и сосредоточиваюсь на непосредственной задаче.

– Зачем ты это делаешь? – спрашивает Дерек, и от его низкого голоса по моему телу будто пробегает электрический разряд.

Если взглянуть в его завораживающие голубые глаза, он сразу узнает о моих чувствах? Если бы он прочитал мои мысли и узнал, что во мне происходит, то стал бы смеяться надо мной. Избегая смотреть ему в глаза, я сосредоточенно вытираю запекшуюся на губах кровь.

– Не хочу, чтобы у тебя началось заражение, – говорю я. – Не льсти себе, ковбой. Я здесь больше для своей, нежели для твоей пользы.

Я смываю кровь осторожно, чтобы ему было не так больно. Ребятам из команды я никогда раны не обрабатываю. Если кто-то из нас получит травму или рассечет себе что-нибудь, мы справляемся сами или просим это сделать тренера. А здесь и сейчас мной овладел материнский инстинкт: защищать и заживлять раны. Покончив с запекшейся кровью, я накладываю на раны антибактериальный крем. Это уже вообще что-то очень личное и даже интимное.

– У тебя руки дрожат.

– Да нет, – вру я, накладывая крем на его теплую гладкую кожу. – Я раздражена и выдохлась, и вообще меня все достало. – А еще зла сама на себя за то, что просто мечтаю, чтобы Дерек притянул меня к себе и не отпускал всю ночь. Мечтать не вредно.

Сев на пятки, я любуюсь своей работой и вдруг ощущаю усталость и слабость – эмоциональную и физическую. Если бы Дерек потянулся ко мне, я бы приникла к его груди. Если бы сейчас он спросил меня, что я чувствую, я бы не выдержала и сказала правду. Он откидывается назад, задержав дыхание, – явно пострадало не только лицо.

– Спасибо, Эштин.

– Еще не все. Снимай рубашку, посмотрим, что там с ребрами.

– Ну, если я разденусь, осмотром ребер дело не ограничится.

Всем своим поведением показывать, что мне все равно, стало для меня нормой. Я делаю стоическое выражение лица.

– Вот такое у меня лицо, когда я не в восторге.

Краешек рта у него чуть загибается вверх, но он, сняв рубашку через голову, отбрасывает ее в сторону. Играет мускулами. Я лишь зеваю в ответ, стараясь не выказывать никакого восхищения. Сосредоточиваюсь на красных рубцах, проявившихся на боку в районе ребер. Да, пройдет больше, чем пара дней, пока все это заживет.

– Хочешь, и штаны сниму? – шутит он, зазывно шевеля бровями. – Может, там тоже что-нибудь вспухло?

Для него это все игра. Глядя ему прямо в глаза, я просовываю палец за пояс его брюк, и пакет со льдом оказывается внутри.

– Ну вот, – говорю я, собираясь уходить. – Это должно помочь.