Текст книги "Фейковые страхи. Отношения между США и Китаем"

III Взаимная нехватка знаний

«Эта выставка служит отражением важного сигнала, который мы приветствуем, – о значении импорта. Она напоминает нам о том важном факте, что торговля – это не игра с нулевой суммой, и о том, что экспорт – не всегда хорошо, а импорт – не всегда плохо», – заявил 5 ноября 2018 г. генеральный директор Всемирной торговой организации Роберту Азеведу на церемонии открытия первой в Китае Международной выставки импортных товаров в Шанхае.

По его мнению, эту выставку можно рассматривать как новый вклад Китая в мировую торговлю XXI века, поскольку мир не в полной мере осознаёт изменение концепций, которые раньше считались общепринятыми.

В Китае на протяжении более полутора столетий после окончания Опиумных войн наблюдался чистый приток западного опыта при огромном дефиците знаний. Стремление к знаниям, поступающим из внешнего мира, особенно из развитых западных стран, сказалось на жизни китайского народа.

В течение сорока лет, прошедших после начала политики реформ и открытости, Китай учился и наверстывал упущенное. Стремясь к модернизации, Китай становился все более современной страной и постепенно начал все больше и больше делиться с остальным миром приобретенными им современными знаниями. Однако в отношении восприятия Китая между остальным миром и самим Китаем по-прежнему сохраняется взаимная нехватка знаний.

В целом в международной базе знаний и информации современные знания, поступающие из материковой части Китая, всегда были скудными, не говоря уже об их недостаточной систематизации и полноте. «Дефицит информации» о Китае во внешнем мире достаточно серьезен. Нехватка информации часто дезориентирует СМИ и общественность, и они скатываются к неправильным выводам о современном Китае, а политические деятели формируют свои взгляды на основе неполной информации[18]18
  Fu Ying. “Tell China’s Stories Properly and Improve International Communication.” People’s Daily, March 12, 2018.


[Закрыть].

«Запад смотрит на яблоки (страны Запада), когда обсуждает апельсины (Китай)»[19]19
  Английское идиоматическое выражение “to compare apples and oranges” («сравнивать яблоки и апельсины») означает «сравнивать заведомо несопоставимые вещи».


[Закрыть], – заявил живущий в Сингапуре ученый Чжэн Юннянь[20]20
  Zheng Yongnian. The Rebuilding of China’s Knowledge. – New Delhi: Orient Publishing House, March 2018.


[Закрыть]. Впрочем, до сегодняшнего дня даже сам Китай не может ответить на вопрос «Что такое Китай?»[21]21
  Ibid. P. 13.


[Закрыть].

«Важная межпоколенческая веха была пройдена, но никто не обратил на это внимания, – отметил Дуглас Пал, вице-президент по вопросам исследований Фонда Карнеги за международный мир. – Во всем аппарате американского правительства, в каждом его агентстве и независимо от партийной принадлежности сотрудники, имевшие опыт работы с дореформенным Китаем, ушли на пенсию, а на смену им пришли гораздо более молодые госслужащие». Однако новое поколение американских чиновников, ответственных за управление государством, сказал он, фактически ничего не знает о Китае[22]22
  Douglas Paal. “How US-China disputes on trade, Taiwan and the South China Sea are driven by Washington’s new generation.” South China Morning Post, Hong Kong, November 2018.


[Закрыть].

Простые люди в США не понимают ни того, о чем думает китайский народ, ни его повседневной жизни. Они просто знают, что китайский народ становится все богаче и богаче, а Китай стал богаче и сильнее и при этом все больше походит на Соединенные Штаты, как сказал Киссинджер китайским официальным лицам, которые нанесли ему визит в США в июне 2014 г.[23]23
  Fu Ying. Op. cit. P. 135.


[Закрыть]

Люди испытывают страх перед неведомым. Имея дело со все более могущественным Китаем, новое поколение американских политических деятелей, которым не хватает ни практики, проверенной историей китайско-американских отношений, ни понимания реального мышления китайского народа, часто прибегает к резким словам и действиям в отношении Китая. К Китайской мечте тоже относятся с подозрением.

Соединенные Штаты, которые уже много лет являются мировой сверхдержавой, похоже, теряют свое превосходство перед лицом процветающего Китая.

«Мы потеряли их уважение», – заявил кандидат в президенты США от Республиканской партии Дональд Трамп, выступая с речью, посвященной внешнеполитическим вопросам, в Центре национальных интересов 27 апреля 2016 г. Именно в этой всемирно известной речи Трамп выдвинул популярную и устойчивую концепцию «Америка – прежде всего».

Возможно, корень тревоги и страха, вызванных утратой уважения, Америка должна найти в самой себе.

«Многие американцы, похоже, обеспокоены тем, что их страну не так уважают, как она, по их мнению, того заслуживает», – заявил в конце 2016 г. бывший президент Всемирного банка Роберт Зеллик, выражая свое беспокойство по поводу того, что популизм становится в США все более серьезной проблемой[24]24
  Robert Zoellick. “After Obama: Future of U.S. Foreign Policy.” Financial Times, October 19, 2016.


[Закрыть].

Роберт Хормац, бывший заместитель государственного секретаря при администрации Обамы, а ныне заместитель председателя нью-йоркской консалтинговой компании «Киссинджер ассошиэйтс», откровенно признался, что Китай становится все более конкурентоспособным в секторе высоких технологий. Китаю и Соединенным Штатам предстоит ответить на вопрос о том, кто является мировым лидером в этой сфере, – вопрос, с которым США раньше никогда не приходилось сталкиваться[25]25
  Robert D. Hormats: America Worries Not the Present, But the Future. Wechat of Chongyang, Financial School of Renmin University, November 18, 2018.


[Закрыть].

По словам Хормаца, американцы издавна верят и настаивают на том, что только западные демократические институты могут принести процветание и развитие, но Китай стал примером обратного. Китайское правительство доказало, что оно действует лучше правительства США в некоторых аспектах, таких как помощь при чрезвычайных ситуациях и стихийных бедствиях, и этот факт потряс американцев. Им нужно время, чтобы примириться с этим[26]26
  Robert D. Hormats: America Worries Not the Present, But the Future.


[Закрыть].

Тревожным фактом является то, что в американских научных кругах и в кругах, ответственных за принятие решений, в сфере международных отношений по-прежнему господствуют некоторые устаревшие теории из-за остающейся нерешенной в течение долгого времени проблемы нехватки информации.

«Поскольку наш мир по своей сути является миром противоречащих друг другу интересов и конфликтов между ними, то моральные принципы никогда не могут быть полностью соблюдены, но к ним в лучшем случае необходимо приблизиться посредством всегда временного балансирования интересов и всегда непрочного урегулирования конфликтов»[27]27
  Hans J. Morgenthau, revised by Kenneth W. Thompson and W. David Cliton. Politics Among Nations: The Struggle for Power and Peace. 7th Edition. – New York: McGraw-Hill Companies, Inc., 2005.


[Закрыть]. Эта мысль Ганса Моргентау до сих пор рассматривается в США как образец мышления.

Ван Цзисы, профессор Института международных и стратегических исследований при Пекинском университете Китая, считает, что после окончания холодной войны, особенно в XXI в., межгосударственная политика превратилась в политику мировую, или глобальную, и стала ее неотъемлемой частью[28]28
  Hans J. Morgenthau, revised by Kenneth W. Thompson and W. David Cliton. Politics Among Nations: The Struggle for Power and Peace. Foreword by Wang Jisi.


[Закрыть].

В эпоху Моргентау ведущей частью международной политики были две трагические мировые войны. За ними последовала холодная война между США и СССР, которая, как многие опасались, могла спровоцировать Третью мировую войну. Ужас ядерной войны между крупнейшими державами начал рассеиваться только во время распада Советского Союза, что также уменьшило возможность крупномасштабного военного конфликта.

Глубокая информатизация и глобализация стремительно ускорили темпы развития, а также повысили степень взаимосвязанности мира. Действия отдельной страны, города или даже обычного человека или группы людей могут мгновенно превратиться в международную горячую точку, привлекающую внимание всего мира. Однако даже в этом контексте научные исследования по международным проблемам серьезно отстают.

Макиавеллизм, теории заговора… Эксперты по Китаю в США и западном англоязычном мире по-прежнему склонны интерпретировать древнекитайскую философскую мысль в духе мистицизма[29]29
  Francois Jollien, translated by Janet Lloyd. A Treatise on Efficacy: Between Western and Chinese Thinking. – Honolulu: University of Hawaii Press (April 30, 2004), Inc. – Beijing University Publishing House, November 2013; Roger T. Ames, The Art of Rulership: A Study of Ancient Chinese Political Thought. – New York: SUNY Press, 1994.


[Закрыть]. Однако они редко проводят углубленные исследования современной официозной китайской политической мысли, представляющей собой сочетание традиционной культуры, марксистской философии и передовой мировой культуры.

Более 100 лет назад китайский народ начал присматриваться к остальному миру и взаимодействовать с ним, но сегодня именно мир нуждается в том, чтобы внимательнее присмотреться к Китаю, понять, как пятитысячелетняя цивилизация может обновить свою жизнеспособность. В то же время Китаю необходимо навсегда оставить в прошлом историческую трагедию века унижений и определить свое будущее с цивилизационной точки зрения[30]30
  Zheng Yongnian. The Revival of China’s Civilization. – New Delhi, Orient Publishing House, March 2018.


[Закрыть].

Парадокс Соединенных Штатов заключается в том, что они одновременно являются страной, которая вызывает наибольшее восхищение, и одной из стран мира, подвергающихся наибольшей критике[31]31
  John Micklethwait, Adrian Wooldridge. The Right Nation: Conservative Power in America. New York: Penguin Books, Reprint edition (May 31, 2005). – Beijing: CITIC Publishing House, April 2014. P. 16.


[Закрыть].

Для Китая его непонимание остальным миром остается испытанием на выносливость, однако этот процесс также влечет за собой развитие и прогресс Китая.

IV. Семья и родина: Китайская мечта, в которой нет ничего исключительного

Американские ученые-китаисты выдвинули «теорию китайской исключительности»: некоторые из них считают, что Китайская мечта является чем-то исключительным и трудным для понимания. Подобно тому, как китайцы относятся к семье и к своей стране, у них существует такое же мистическое чувство по отношению к понятию «Китайская мечта».

«Одна семья гуманна – и в целом государстве процветает гуманность. Одна семья уступчива – и в целом государстве процветает уступчивость»[32]32
  Конфуцианское «Четверокнижие» («Сы шу») ⁄ Пер. с кит. – М.: Вост, лит., 2004. С. 104.


[Закрыть]. Это выдержка из древнекитайского классического трактата «Великое учение», или «Да сюэ», говорит о тесной связи между семьей и государством в мышлении китайцев. Государство можно рассматривать как большую семью, а семья – это страна в миниатюре. Современная история унижений, которые претерпел Китай, заставляет его жителей более твердо верить в диалектические взаимоотношения между властью в стране, с одной стороны, и миром и благосостоянием ее народа – с другой.

Мечты страны помогают ее народу смотреть в будущее.

Утром 29 ноября 2012 г. председатель КНР Си Цзиньпин и другие члены Постоянного комитета Политбюро ЦК Коммунистической партии Китая посетили выставку «Путь к возрождению» в Национальном музее, где Си процитировал три знаменитых стихотворения[33]33
  Цит. по: Си Цзиньпин. О государственном управлении. Пекин: Изд-во лит-ры на иностр, яз., 2014. С. 47–48.


[Закрыть], чтобы описать прошлое, настоящее и будущее Китая:

«Понапрасну считают, что форпост прочен и крепок»[34]34
  и₃ стихотворения Мао Цзэдуна «Застава Лоушань» (1935).


[Закрыть].

«Время огромных перемен»[35]35
  Из стихотворения Мао Цзэдуна «Народно-освободительная армия заняла Нанкин» (1949).


[Закрыть].

«Наступит время для того, чтобы с попутным ветром ринуться вперед на всех парусах»[36]36
  Из стихотворного цикла Ли Бо «Три стихотворения о трудностях пути».


[Закрыть].

Имея в виду будущее своей страны, Си во время своего посещения выставки остановился на борьбе за осуществление Китайской мечты. Он сказал: «У каждого свои собственные идеалы и устремления, у каждого своя мечта. Сейчас, когда все вокруг говорят о Китайской мечте, мне думается, что буквально с самого начала периода нового времени величайшей мечтой китайской нации стала ее мечта о великом возрождении. Эта мечта явила собой квинтэссенцию самых сокровенных чаяний не одного поколения китайцев, единство интересов китайской нации и китайского народа, общность надежд всех сынов и дочерей китайской нации»[37]37
  Си Цзиньпин. О государственном управлении. – Пекин: Изд-во лит-ры на иностр, яз., 2014. С. 48.


[Закрыть].

Ли Цзюньжу, теоретик-коммунист и бывший заместитель председателя Партийной школы ЦК КПК, считает, что идея Китайской мечты создает мост между ЦК КПК и народом, связывающий предложение партии с желанием народа. Этот запоминающийся и громко звучащий термин смог быть легко понят китайским народом. Этот идеал способен укрепить сплоченность, организовать и мобилизовать людей, чтобы они посвятили себя жизни и труду[38]38
  Li Junru. In Pursuit of the Chinese Dream. – Beijing: Foreign Languages Press, 2015. P. 2, 4.


[Закрыть].

Какое отношение имеет Китайская мечта к нам? Это вопрос, которым задается международное сообщество, когда оно сталкивается с растущим влиянием Китая.

Китайская мечта заключается в стремлении к созданию мирной международной среды, позволяющей стране самостоятельно развиваться, и одновременно использует свое собственное развитие для поддержания и поощрения мира во всем мире и всеобщего развития. По словам Ли, это является основой мирного пути развития Китая, а также отражает основные требования социализма с китайской спецификой. По мнению теоретика, Китайская мечта также уделяет одинаковое внимание общемеждународным и внутренним ситуациям и требует от каждой стороны, вовлеченной в международные отношения и вопросы, настойчивости в осуществлении мечты о мире, развитии, сотрудничестве и международном согласии[39]39
  Ibid. P. 67.


[Закрыть].

С глобальной точки зрения, понимание людьми Американской мечты является относительно четким: она заключена в стремлении к личному обогащению и успеху, а также в принятии стратегии «Америка – прежде всего» на национальном уровне в США.

По сравнению с политической системой, идеологией и культурными традициями Соединенных Штатов, Китайская мечта действительно может быть неким исключением в глазах американцев. Однако естественного различия между Китайской мечтой и Американской мечтой не существует, учитывая их конечную цель, которая заключается в сокращении разрыва между богатыми и бедными, повышении эффективности рынка, содействии социальному равенству и повышению благосостояния всех людей. Единственная разница заключается в том, что, по убеждению Китая, путь к осуществлению его мечты должен быть изменен с учетом реальности тесно взаимосвязанного мира в XXI в.

Китай никогда не посылал солдат за пределы своих границ в поисках ресурсов, не колонизировал другие страны и не создавал политические блоки, чтобы противостоять другим в целях собственной экспансии. Вместо этого Китай участвует в мировом рынке с взаимовыгодной конкуренцией, получая ресурсы и технологии, необходимые для его индустриализации и модернизации мирными средствами, а также сотрудничая с другими странами в рамках международных политических платформ, таких как Организация Объединенных Наций. Благодаря своему развитию Китай отказался от устаревшего правила борьбы за ресурсы в период своей стремительной индустриализации, а также от менталитета холодной войны, заключающегося в отказе от сотрудничества из-за идеологических разногласий. Китай зависит от собственной политики реформ и открытости и самостоятельно строит такое государство, которое должно стать мощным в экономическом и политическом планах. Для китайской модели социализма характерно прилагать все усилия без стремления к гегемонии и без зависимости от какой-либо другой страны[40]40
  Li Junru. In Pursuit of the Chinese Dream. P. 79.


[Закрыть].

Китай создает новую социальную, экономическую и политическую систему. Его политическая модель, по мнению всемирно известного американского футуролога Джона Нейсбита, способна доказать, что капитализм, являющийся так называемым концом истории, – это лишь один из этапов истории человечества[41]41
  John Naisbitt and Doris Naisbitt. China’s Megatrends: Eight Pillars of the New Society. – Changchun: Jilin Publishing Group, September 2009. P. 4.


[Закрыть].

Большинство стран мира желают поддерживать хорошие отношения одновременно и с США, и с Китаем, делая невозможным формирование антикитайского альянса, заявил профессор Гарвардского университета Джозеф Най, создатель термина «мягкая сила»[42]42
  Joseph Nye, Jr. Is the American Century Over? – New York, Polity, 2015.


[Закрыть].

V. Общая мечта: «деликатный танец»

«Китай переживает не ’’подъем”, а “возрождение”, – как-то заявила в СМИ бывший торговый представитель США Шарлин Баршефски. – США и Китай ОБЯЗАНЫ сотрудничать. Но это —“деликатный танец”».

Накануне проведения Китайско-американского стратегического и экономического диалога в 2010 г. почетный директор Института мировой экономики Питерсона – одного из вашингтонских аналитических центров – Фред Бергстен заявил, что любая страна, находящаяся на стадии роста, должна стремиться к могуществу самостоятельно, поскольку ни одна страна, обладающая привилегиями, не захочет делиться ими или отказываться от них.

Учитывая, что термин «торговая война» приобрел в наше время международную популярность, Китаю и Соединенным Штатам как двум крупным державам, находящимся на пути к осуществлению своей мечты, необходимо постепенно приспособиться друг к другу, используя новые способы стратегического взаимодействия.

Западных экспертов по дипломатии, придерживающихся концепции политического реализма, не удивил бы военный конфликт между Китаем и США. Профессор политологии Чикагского университета Джон Миршаймер полагает, что странам неизбежно приходится сражаться за звание державы номер один в анархичном мире великодержавной политики, и эту точку зрения разделяет профессор Гарвардского университета Грэхам Аллисон, который считает, что войны будут происходить часто[43]43
  Graham Allison. Destined For War: Can America and China Escape Thucydides’s Trap? – Boston, New York: Houghton Mifflin Harcourt, 2017.


[Закрыть].

На самом деле, Китай активно стремится к переменам, и этот факт уже был выявлен вышеупомянутыми мудрыми наблюдателями.

«Китай – молодая страна с давней историей», – отметил Михаэль Хезе, немец, который длительное время живет в китайском городе Шэньчжэне. Он пришел к выводу, что Китай каждый день старается измениться, ускорить свое открытие для остального мира и быстрее адаптироваться к нему, о чем свидетельствуют его усилия по борьбе с коррупцией и построению экологичной цивилизации.

Миру необходимо взглянуть на китайский стиль развития с новой точки зрения. Мир должен понять, что в долгой истории Китая коренится некая неизменность, и обновить свои знания, чтобы лучше понять Китай.

«Китай не “наш”, и мы не вправе создавать или переделывать его. Он принадлежит китайцам и никому другому… Политическая организация Китая, скорее всего, всегда будет отличаться от западной»[44]44
  Martin Wolf. “The U.S. Must Avoid a New Cold War with China,” Financial Times, October 31, 2018.


[Закрыть]. «Другими словами, китайцы по-прежнему отказывались видеть жителей западных стран такими, какими последние видят себя»[45]45
  Jonathan D. Spence. To Change China: Western Advisers in China, 1620–1960. – New York: Penguin Books, 1980.


[Закрыть].

«Пережив пять тысяч лет испытаний и невзгод, Китай все еще здесь! Заглядывая вперед, можно сделать вывод, что Китай всегда будет здесь!»[46]46
  Xi Jinping. Speech at the first China International Import Expo, November 5, 2018.


[Закрыть]

Китай обладает двумя основными характеристиками, которые заключаются в его концепции государства-цивилизации и его опыте построения системы даннических отношений. «Китай должен рассматриваться, прежде всего, не как национальное государство, а как государство-цивилизация. Последствия этого являются далекоидущими: Китай попросту нельзя рассматривать как государство, подобное либо эквивалентное какому-либо другому государству». К Китаю следует относиться прежде всего как к государству-цивилизации, а уже потом как к национальному государству. Необходимо понимать сложное многообразие Китая, а приверженность традиционной западной концепции не может помочь в понимании политической системы Китая. Легитимность политической системы Китая коренится в том, что он является государством-цивилизацией[47]47
  Martin Jacques. When China Rules the World: The End of the Western World and Birth of a New Global Order. Second Edition. – New York: Penguin Books, 2012.


[Закрыть].

Китай и США должны умело регулировать кризисы и продолжать сотрудничество, так как двусторонние отношения между ними должны поддерживаться не только в интересах этих двух стран.

«Независимо от того, продолжается или закончилась холодная война, этот стратегический конфликт выглядит устойчивым и глубоким. США должны изменить холодную риторику по поводу подъема Китая. Поддержание стабильности мировой экономики и управление изменением климата будут невозможны без сотрудничества с Китаем», – заявил Мартин Вулф, британский журналист-экономист и главный экономический обозреватель газеты «Файнэншл тайме»[48]48
  Martin Wolf, “The U.S. Must Avoid a New Cold War with China,” Financial Times, October 31, 2018.


[Закрыть].

Это мнение вызвало аплодисменты в США.

«Это самый важный компонент [взаимоотношений], если Америка хочет разумно соревноваться с Китаем сейчас и в будущем – с доброжелательностью, а не со страхом, с доверием, а не с осторожностью», – заявил бывший министр финансов США Генри Полсон. На Китай и США в общей сложности приходится 40 % объема мировой экономики и более 50 % содействия мировому экономическому росту, что позволяет обеим странам «работать взаимодополняющим образом» в сфере стратегического взаимодействия[49]49
  Henry M. Paulson, Jr. The United States and China ata Crossroads. Speech at Asia Society, November 16, 2018.


[Закрыть]. Это окажет сильнейшее влияние на остальной мир.

Борьба, прогресс, инновации и развитие Соединенных Штатов всегда вызывали восхищение у Китая, который стремится учиться у США. На страну, в которой проживает менее 5 % мирового населения, приходится 25 % мирового валового внутреннего продукта (ВВП). Там любой человек может достичь всего, чего он хочет, благодаря труду и созиданию. Однако эта «Американская мечта» невозможна в других странах мира. В Китае и Индии, где проживает 37 % мирового населения, ресурсы и окружающая среда не позволяют их населению осуществить такую мечту. Китай должен развиваться и в то же время справляться с проблемами глобального потепления и экологической устойчивости. Поскольку не существует ни универсальной модели реформ, ни универсальной модели развития, каждая страна должна развиваться в соответствии со своими национальными особенностями.

«До второй половины XX в. Запад фактически обладал монополией на модернизацию. Мы являемся свидетелями рождения мира многочисленных и конкурирующих друг с другом типов модернизации. Это будет совершенно новой и оригинальной чертой XXI в., открывающего эпоху, которую я характеризую как эпоху конкурирующей модернизации. Учитывая, что Китай обещает быть чрезвычайно мощным и непохожим на другие страны, трудно отбросить мысль о том, что со временем его возвышение будет предвещать рождение нового международного порядка»[50]50
  Martin Jacques. When China Rules the World: The End of the Western World and Birth of a New Global Order. Second Edition. – New York, Penguin Books, 2012. P. 10.


[Закрыть].

Попытки копировать идеологию сдерживания, характерную для холодной войны, опасны. Как заявил бывший премьер-министр Австралии Кевин Радд, «в условиях, когда некоторые американские специалисты по стратегическому планированию, вероятно, рассматривают возможность дальнейшей переориентации политики США в отношении Китая от стратегического соперничества к полномасштабному сдерживанию и всестороннему разрыву экономических отношений, стоит внимательно перечитать знаменитую “Длинную телеграмму” Джорджа Кеннана от 1946 г. и его опубликованную годом позже под псевдонимом X в журнале “Форин афферс” статью “Истоки советского поведения”.

Кеннан утверждал, что если Советский Союз будут сдерживать должным образом, то он, скорее всего, распадется под грузом факторов внутреннего давления. Однако было бы невероятным предположить, что в новой холодной войне китайская система рухнет под грузом собственных внутренних противоречий, если будет проводиться подобная политика. Возможно, так и случится. Но размеры внутренней экономики Китая, степень его продолжающегося экономического взаимодействия с остальным миром за пределами США, вместе с новыми технологиями политического контроля, доступными сейчас авторитарному государству, должны заставить задуматься тех, кто считает, что Китай закончит свое существование точно также, как это сделал Советский Союз»[51]51
  Kevin Rudd, “How to Avoid An Avoidable War: Ten Questions About the New U.S. China Strategy.” Foreign Affairs, October 22, 2018.


[Закрыть].

Метод навешивания ярлыков не должен использоваться, когда речь идет о сложных взаимоотношениях между Китаем и США. Только посредством спокойного и объективного анализа разногласий между этими двумя странами, плодотворного осмысления методов преодоления этих разногласий и достижения взаимных компромиссов Китай и США смогут избежать неконтролируемых ситуаций или даже войн, порожденных идеологией популизма и спорами[52]52
  Ibid.


[Закрыть].

Вулф напомнил, что Запад, «по-видимому, верит в наши ценности свободы и демократии. Поймите, что мы зависим именно от создания новых идей, а не от защиты старых. А это, в свою очередь, зависит от свободы информационных запросов и открытости по отношению к лучшим талантам со всего мира. Если западные страны утратят все это, они потеряют свое будущее. Наш враг – не Китай. Как заявил величайший американский президент США XX века [Ф. Рузвельт]: “Единственное, чего мы должны бояться, это самого страха”»[53]53
  Martin Wolf, “The U.S. Must Avoid a New Cold War with China”.


[Закрыть].

Миру нужен новый сценарий. Его новое поколение должно уметь выходить за рамки традиционного мышления крупной державы, стремящейся к гегемонии, и найти связь между Китайской мечтой и Американской мечтой.