Текст книги "Фиолетовый рассвет"

Миссис Конли ничего не знала… Подростки грустно переглянулись.

Раньше Томас частенько заглядывал к старушке в гости. Он помогал ей и развлекал новыми городскими историями. Я брал с него пример и тоже стал ходить к Эльфриде. Если так поступал Томас – значит, это правильно.

Затем про старушку все забыли. Отшельница не могла знать произошедших новостей. Да и сейчас, когда мы могли рассказать обо всём, мы не стали.

– Томас дал мне гитару на время – улыбнулся я, неловко отведя взгляд в сторону, пытаясь скрыть выступившие эмоции.

– А сам он где?

Эльфрида всех оглядела.

– Уже столько времени не заходит в гости… а я всё жду, жду… Иногда пеку пироги на его день рождение, но Томас не приходит. Скармливаю птицам. Эх, ребята… вы знаете? У него получилось выпустить свой альбом и выехать в большой город с концертом?

Мы все разом поняли, что скрыть правду будет сложно. Особенно тогда, когда у каждого из нас были разные идеи, куда он мог подеваться.

– Он уехал. Отдал гитару мне, а сам купил ту, о которой давно мечтал. Он очень счастлив, недавно звонил и передавал вам привет – мысленно произнёс я, проглотив язык в жизни.

Я так желал воскресить Томаса хотя бы своими выдуманными рассказами, но на моих глазах выступили слёзы. Не говоря ничего, я просто встал и вышел из дома.

Я не мог врать.

Томас больше не полон жизненной энергии и вдохновением для новых песен. Томаса больше нет. Добрые старческие глаза были такими наивными! Я был не в состоянии даже заикнуться.

Остановившись, я понял, что оставил ребят на произвол судьбы. Им теперь самим придётся выпутываться из неловкой ситуации. Хотя, язык Мэри Йорк хорошо наточен, чтобы врать без зазрения совести.

Улица была темна. Лишь старый далёкий фонарь напоминал о цивилизации. В нескольких шагах возвышался огромный и величественный лес. Секвойи задевали макушками небеса. Сосны, что росли вместе с ними, казались крошечными. А я совсем, как муравей.

Всё связанное с лесом сводилось для меня к одному – там обитал фиолетовый олень. Не очень-то и хотелось опять сталкиваться с ним в одиночку. Я прислушался к происходящему вокруг, машинально приготовившись к его появлению.

Такой тишины, как в этот момент, я никогда ещё не слышал. Всегда поющий лес был пропитан мёртвым молчанием. Я прошёлся, заприметив возле дома несколько деревянных ящиков, составленных друг на друга. Я запрыгнул на них и поднял голову, чтобы разглядеть звёзды. Но мерцающий свет далёкого фонаря отвлёк меня, и я не смог полноценно увидеть небесную картину. Свет моргнул несколько раз, словно азбукой Морзе оповещая, что здесь небезопасно.

Свежий воздух проникал в лёгкие. Мне всегда казалось, будто жизнь не умеет стоять на месте, но в эту секунду время застыло. Фонарь не мерцал, лес молчал в тряпочку, как и я, заворожённо наблюдавший за происходящим.

Чувство паузы улетучилось, стоило деревянной двери открыться и издать протяжный скрип. Кто-то вышел на улицу. Было темно, и я не сразу определил, кому принадлежал силуэт. Он спустился с крыльца, прошёлся вперёд к лесу, хотя я сидел около дома на ящиках. Меня искали – это выглядело немного забавно. Но не тогда, когда силуэт развернулся и злобно устремился ко мне.

– Ты что смылся? Я одна должна выкручиваться? – выругался женский голос.

Среди находящихся неподалёку женщин, я по-настоящему боялся лишь одну. И она сейчас стояла прямо передо мной. Мэри Йорк бывала грубой и неуправляемой, иногда даже могла врезать. Я старался не вызывать в ней данное качество характера, но было уже поздно.

– Я не могу врать. А ты способна, так что не вижу повода для злости – спокойно произнёс я, но желудок скрутило от страха.

– Я сказала Конли, что Томас уехал и больше не собирается возвращаться назад – произнесла Мэри со страшным холодом в голосе, будто её совершенно не беспокоили чужие страдания.

– А она что ответила? – я посмотрел на подругу в ожидании.

– Она огорчена – Мэри не стала стоять надо мной и залезла на ящики. – Почему ты сбежал?

– Это так неприятно, знаешь… – вздохнул я, осознавая свою уязвимость перед внешним миром. – Неприятно врать обо всём. Мне грустно вспоминать… хотя, знаешь, я никогда и не забывал. Где-то в глубине души я каждый день думаю об этом.

Мэри внимательно слушала меня, опираясь руками на деревянный ящик. Длинные и стройные ножки подруги безмятежно болтались. На улице было прохладно, но я не думаю, что коротенькая тёмно-зелёная курточка и чёрные джинсы с коричневыми ботинками давали Мэри замёрзнуть.

Мне нравилось, как за этой дерзкой и взбалмошной девчонкой скрывалась добрая и чуткая душа, о которой подозревал только я. Мэри ни с кем больше не могла вести себя также. Я понимал это и ценил. Именно с ней я разговаривал по душам, а она меня поддерживала. Пускай и постоянно упрекала в чём-то, иногда бесила, как надоедает Генри Дэю своими выходками, но лучше, чем она – я подруги найти не мог.

Мэри всегда была для меня своеобразным пластырем, постоянно залечивающим мои раны. После смерти Томаса именно она не позволила мне пасть духом, и я выстоял все невзгоды.

– Не ты один печален, Баркер… – её голос стал подобен меланхоличному вечеру. Он, можно сказать, сливался с ним воедино, как я сливался с гитарой. – Я не успела близко познакомиться с ним, но мне бывает трудно смотреть, как вы все страдаете по его утрате. Глаза сморщенной изюмины перестали быть радостными, стоило ей увидеть гитару. Думаю, моя ложь оказалась тупой. Старуха всё знает, но прикидывается невинной овечкой. А ты, когда услышал её вопрос, стал похож на выжатый лимон. Форест-Вейл превратился в ноющее дерьмо после смерти всеми любимого добряка. Может пора бы уже очнуться? Восемь лет прошло…

Восемь лет. С тех пор, как шериф Уолтер Бриггс оповестил город о том, что Синглтона нашли возле леса, за городом. Томаса было просто не узнать. Его лицо, руки, ноги и туловище стали похожими на нечто, словно это был не наш весёлый Томас, а страшное инопланетное существо.

– Кто мог с ним такое сделать, не представляю. Выжженный след посередине грудной клетки… ужас! – Мэри тяжело вздохнула.

Меня вдруг что-то осенило, и я спросил:

– Напомнишь, какого цвета был след?

– Да синий вроде – перекосившись от воспоминаний, ответила Мэри. – Такой, тёмно-синий. Хотя… нет, подожди. Или фиолетовый? Да, скорее всего фиолетовый. А что?

– Да так, ничего – произнёс я, отводя взгляд куда-то в сторону.

Недавние сверхъестественные события так или иначе все были связаны с фиолетовым цветом. Передо мной проносились воспоминания: глаза Лии Бенсон, пульсирующие ярко-фиолетовым свечением; фиолетовый олень; фиолетовые вороны.

Я находил во всём некую неразрывную связь.

От этих быстро мелькающих мыслей меня как током ударило, и я вздрогнул. Мне стало страшно от осознания, что Лия могла быть причастна к данным событиям.

– Всё хорошо? – Мэри коснулась моего плеча и прекратила болтать ногами.

– Я домой пойду – сказал я, спрыгивая с ящиков на землю.

– Подождём их и вместе пойдём. Представляешь, именно у Эльфриды оказалась аллергия на сладкое – подавляя смешок, рассказала Мэри. – Генри пустоголовый болван и сам забыл про это.

Я широко улыбнулся уголками губ и припрятал руки в карманы бомбера. Мы не долго смотрели друг на друга. Мэри начала слезать с ящиков и чуть не упала. Потому что высота, на которую она залезла, оказалась длиннее, чем её ноги. Я вовремя успел поймать подругу, и мы расхохотались. Смущённо и по-детски. Так всегда бывало, стоило нам нарушить личное пространство.

– Пойду к ним. Может сморщившаяся изюмина уже их съела – насмешливо проронила Мэри, направившись в сторону крыльца.

– Прихвати мою гитару.

Глава 11

Наступил новый год и новый семестр, закончились зимние каникулы. Время шло беззаботно, медленно перекатившись к весне. Я вновь был разбужен своим будильником. Оглядев сонными глазами комнату, я заметил Маркуса в мягком пуфе, и ещё нескольких спящих ребят и девчонок, расположившихся в разных уголках моей комнаты. Одна особа даже спала на моей кровати.

– Погодите-ка – потупился я. – Что вы тут делаете?

Но никто мне не ответил. Все спали крепким сном, кроме Маркуса, подскочившего ещё быстрее меня, от звона будильника, который почему-то был у него в руках.

– Какого чёрта твой будильник звенит? – воскликнул он.

– Что здесь произошло? – зевая, я потёр левый глаз.

– Ты не помнишь?! – Маркус посмотрел на меня таким взглядом, будто вчера я сотворил что-то такое, о чём сегодня будет стыдно вспомнить.

– Вчера… – я убрал с себя ножку какой-то девочки. – Вчера было что-то? Мы что-то праздновали?

– Твой день рождение, Дэви. Мы праздновали твоё семнадцатилетие – пробурчала сквозь сон милая девчонка.

Она то здесь каким боком оказалась? Неужели мы с ней…

От такой новости я побледнел, и соскочил с кровати. Воспоминания ударили в голову. Они полились, словно внезапно нагрянувший ливень. На лбу выступил пот, когда я вспомнил, что мы с милой девочкой, которую, кажется, звали Эммой, закрылись в моей комнате и никого не впускали.

Я выпучил глаза и посмотрел на Маркуса, жестами спрашивая: «Неужели я спал с ней?».

Он уважающее поднимал большие пальцы вверх, его глаза хитро сверкали. Эмма хмыкнула и потянула к себе упавшее одеяло. Обернувшись, я покрылся румянцем. Где её одежда?

Глянув на себя вниз, я успокоился. Хотя бы на мне были штаны.

– Это все? – спросил я, указывая на ребят.

– Если бы – вздохнул Маркус, и подойдя ко мне, похлопал по плечу.

Я поднял брови.

«Куда смотрела Сандра?» – подумал я, выходя из комнаты.

Пройдясь по нашему двухэтажному домику, я заглянул в каждую комнату, и в большей части из них, я обнаружил спящих подростков.

Спустившись в гостиную, я чуть не споткнулся, когда увидел беспорядок.

– М-да… – вырвалось из меня, стоило оценить ситуацию целиком.

Принявшись двигать диван на положенное место и убирать горы грязной посуды со столика, я молился, чтобы успеть привести дом в абсолютный порядок до прихода мамы. Я не хотел превратить её в пенсионерку раньше времени.

Вчерашние приключения оставили после себя хороший след, который я вычищал до двух часов дня. Пришлось опоздать в школу в первый учебный день после каникул. Представляю лица людей, узнавших, что сам Дэвид Баркер опоздал в школу. Раньше такого практически не было – я всегда приходил вовремя.

Я попросил о помощи лишь Маркуса, а остальных людей мы разбудили и выпроводили. Те уходили отсюда, благодаря за вечеринку. А я улыбался им, понимая, что вообще не имею к ней никакого отношения. Инициатором был Маркус, он же и позвал всех сюда, чтобы подарить мне незабываемый праздник.

Эмма вышла отсюда самой первой. Так и не найдя своей футболки, она забрала мою старую. Хоть раньше я и постоянно носил её, пришлось закрыть глаза и смириться. Маркусу определённо удалось подарить мне по-настоящему незабываемый праздник. А особенно незабываемы были беспорядки после него.

Мы закончили, и я взял телефон. Пробежался глазами по вчерашней переписке с матерью. Совсем забыл! Она уехала по работе в другой город и обещала привести мне самый лучший подарок. Странно, почему ещё бабушка не пришла в самый разгар торжества? Наверное, и у неё появились неотложные дела.

Затем мы с Маркусом сломя голову побежали в школу на последний урок. Не хотелось опять получать выговор от директора. По расписанию стояла «совмещёнка» – это говорило о том, что нам не придётся прощаться.

До звонка оставалось пару минут. Мы залетели в раздевалку, чтобы переодеться на физкультуру.

– Ничего себе. Какие люди! – удивились парни, увидев меня. – А нам уже рассказали, как круто ты отпраздновал семнадцатилетие.

– Малышка Эмми Хемптон просто огонь – добавил один из них.

– Ещё бы! – я снял свой бомбер, который покупал специально под цвет гитары и повесил его на вешалку.

По раздевалке прошёлся одобрительный хохот.

– Главное, теперь остерегайся её братца Джервиса – подсказал кто-то из толпы и вышел в спортзал.

Спенсер Фелпс кинул мне баскетбольный мяч, а сам сел на скамью. Игры, где присутствовал я, как назло всегда были увлекательными. Посмотрев на команду противника, я не увидел Лии Бенсон. Её вообще здесь не было. Но зато были Бриггсы, Майкл и ещё люди, которых я не особо любил.

Пришлось выкладываться по полной. Пару раз я повис на кольце и всех рассмешил. Белая футболка была мокрая от пота, а шнурки на синих кедах то и дело развязывались. Один раз Майкл подставил мне подножку, и мы взъелись друг на друга, но Спенсер всё разрешил.

Тело требовало холодной воды. Игру поставили на паузу. Я вышел в коридор, направившись к питьевому фонтанчику. Невыносимая жажда вынудила меня проглотить миллион литров воды и умыть лицо.

После стычки с Майклом, сердце бешено стучало. Я всё ещё хотел набить ему морду. Вода немного остудила мой пыл, я вздохнул.

Мимо меня промелькнула девушка с короткими чёрными волосами. Бесспорно – это была Лия. В нашей школе я не мог найти девочек с такой же причёской. Я побежал вслед за ней, но она будто бы испарилась.

«Может, почудилось?» – подумал я, возвращаясь к спортзалу.

Хриплый молящий голос разнёсся по пустому коридору. Обрывистая речь ударялась об стены, скребла по оконным стёклам и заставляла тело содрогнуться. На секунду показалось, что я здесь совсем один, помимо призрачной Лии и молящего голоса. В голову ударило страшное предположение. Не дай бог с Лией Бенсон могло что-что случиться! Если неразборчивый голос принадлежал ей, то девчонка в опасности!

Отправив игру куда подальше, я двинулся по направлению звука. Он привёл меня к углу коридора, не далеко от лестницы. Я с замиранием остановился, однако голос опять прохрипел что-то невнятное. Нужно действовать. Я вылетел из-за угла и чуть не лишился рассудка.

– Я не хочу умирать… – захлёбываясь в судорогах, сипло пробормотал Спенсер Фелпс.

Лии здесь не было.

В этот момент я увидел выжженный след на его грудной клетке. Лёд прошёлся по моим нервам. Я сглотнул слюну, не веря глазам.

Он замер. Кажется, я услышал его последние слова. В голове не могло уложиться осознание ситуации. Я попытался сдвинуться с места, но меня придавило к бетонному полу. Ноги не двигались.

Лишь взгляд упрямо изучал происходящее. Я видел внутренности Фелпса. Прожжённое мясо и обугленные рёбра. Застывший страх на его лице, скорченном от боли.

Звук чей-то скользнувшей подошвы привёл меня в чувства. Кто-то пытался сбежать. Нельзя было дать виновнику так просто уйти. Если убегал убийца – я был обязан его поймать.

Аккуратно обойдя мёртвого учителя физкультуры, я пустился вслед за исчезающими шагами. Я бежал по звукам, иногда ориентировался по внутреннему чутью, смотрел в оба. И вот, тот самый момент, когда я был уже почти у цели… Он всё равно ускользнул от меня.

Хоть взрослые учили меня не ругаться матом, пришлось закрыть на всё глаза. Я пнул дверь какого-то класса от злости.

Крики. Кажется, тело Спенсера нашли другие люди. Вернувшись назад, я застал испуганную толпу. Человек десять стояло в немом шоке. Мои одноклассники превратились в неживые столбы. Если бы не жёсткий характер миссис Уэллер, они бы так и продолжили стоять.

– Уберите детей. Вызовите полицию – слышались голоса.

Я уверен, каждый из них вспомнил про то, как нашли убитого Томаса Синглтона с таким же следом ладони на груди.

– Дэвид! – лихорадочно позвал Маркус, тоже присутствующий здесь.

Я подошёл к шокированному другу. Положил руку ему на плечо. Меня самого трясло, но Маркуса трясло сильней.

– Это… это… это Спенсер Фелпс?!

– К сожалению – тяжело произнёс я, закрывая глаза.

– Всё опять… – прокряхтел Маркус, не сумев закричать.

Он зашагал назад и убежал прочь, хватаясь за голову. Я знал, насколько подобная новость могла ранить парня. Она разрезала ему ещё не совсем затянувшуюся рану. Слишком быстро и неожиданно.

Маркус с детства излишне эмоционален. Я побежал за ним, потому что друга категорически было нельзя оставлять одного.

Закрывшись в кабинке туалета, Маркус завопил. Меня передёрнуло.

– МАРКУС, ОТКРОЙ! – я начал стучать по двери. Мысль о том, что он мог с собой что-то сделать леденила сознание.

Но Маркус меня не слышал, он был оглушён собственным криком. Потом его внезапно вырвало, и он закашлял, пытаясь отдышаться.

– Маркус… – сказал я, более спокойно. – Открой, я отведу тебя к врачу.

– Не нужен мне врач, Дэви – проронил уставший голос.

Он зарыдал.

Я не знал, что делать в таких ситуациях, поэтому просто решил привести в порядок хотя бы себя. Я подошёл к зеркалу, облокотился на раковину. Зелёные глаза поникли от бессилия. Зрачки сужались и расширялись. Я и сам-то был не в лучшем виде.

Глава 12

Всех учеников отправили домой. Полицейские закрыли школу на пару дней, пытаясь найти улики. Удивительно, что камеры наблюдения совсем отказывались работать в тот день. Кто-то умело всё подстроил.

Первым на подозрении был охранник, однако, его совесть оказалась чиста. Допросу подверглись все, кто заходил в школу. Никто ничего не видел.

Самое странное, Лия уже неделю сидела дома на больничном. Это подтвердила её бабушка и соседи. Единственной зацепкой стал факт: след был от женской руки – миниатюрный, с тоненькими пальчиками.

Как главного свидетеля убийства, меня бессчётное количество раз вызывали в полицейский участок. Но когда шериф понял, что мне больше ничего не известно, он отстал от меня и занялся другими, более важными вещами.

Я сидел, прислонившись к спинке кровати. Трогал струны гитары, превращая касания в мелодии. Их часто играл Томас в беседке. Уставившись в одну точку, я всё думал, кто мог убить Спенсера. И связана ли с его убийством девчонка с фиолетовыми глазами? Мысли меня унесли, я совсем не заметил, как перестал играть.

Необыкновенная тишина дома разрушилась, стоило услышать звук открывающегося замка. Голоса. Сандра кого-то поприветствовала и завела разговор. Болтали они уж точно минут десять.

– Отец не знает – я расслышал обрывок чей-то фразы. – Мы все огорчены, да.

Речи затихли. Кто-то поднялся по лестнице и остановился возле моей белой двери. Я опять принялся играть на гитаре, делая вид, что ничего не подслушивал.

В дверь постучали.

– Дэви, я войду? – произнёс сладкий женский голосочек.

Я проигнорировал вопрос. По-прежнему не замечая, задумчиво поглядел в окно и увидел кучевые облака.

– Дэви, я должна поговорить с тобой! – настойчивей произнёс тот же голос, и кто-то прошмыгнул в комнату.

Я не смог больше игнорировать и посмотрел на вошедшего человека. Это была Шерри Бриггс!

– Шерри?! – спросил я, удивлённо взглядывая на румяное личико.

– Дэви! – вздохнула она, закрывая дверь. Шерри подошла ко мне, и присев на край кровати без раздумий, посмотрела в глаза. Она смотрела так внимательно и чувственно, словно перед ней сейчас был не я, а целая Вселенная.

– Шерри, я же сказал тебе… – проговорил я, думая о том, что она пришла по поводу «нас».

– Я не за этим! – вспыхнула она.

– Тогда зачем ты здесь?

Голубые глаза блестели. Раньше этот блеск вызывали чувства ко мне, а сейчас он загорался явно не от чувств. Точнее, не они были главной причиной. Радости в голубом цвете не наблюдалось, так же, как и на её лице. Серьёзная сосредоточенность заменила безраздумную весёлость девчонки.

– Ты видел смерть Спенсера? – внутри Шерри что-то сжалось от ужаса.

– И слышал его последние слова.

Мы переглянулись. Почему-то я захотел поделиться с ней всей информацией, но останавливал себя под предлогом, что наступлю на одни и те же грабли.

– А я видела убийцу – выронила Шерри, приоткрыв рот. Немое выражение показалось на красивом лице. Затем она заплакала.

– Ты видела убийцу? – я отложил гитару на белое покрывало и приподнялся в шоке.

Шерри перевела дух, попыталась успокоиться. Слёзы ещё лились водопадом, но она сказала то, чего я совсем не готов был услышать.

– Лия Бенсон.

– Её там не было! – резко оскалился я, не желая, чтобы хоть кто-то посмел обвинять Фиалку в подобных вещах.

– Я расскажу всё по порядку!

Шерри взяла себя за предплечья. Я присел назад.

– На выходе из туалета, меня чуть не сбила с ног твоя сумасшедшая подружка. Она в страхе повернула голову. Я увидела, как её глаза полностью покрыл фиолетовый цвет. Они светились. – Шерри рассказывала тихо и с осторожностью, постоянно озираясь на дверь. Видимо не хотела, чтобы Сандра услышала наш разговор.

– Ты рассказала отцу? – я застыл в паническом ожидании. Если Шерри успела распустить свой язык, то Лию ждёт очень суровое наказание.

– Не смогла.

– Почему я должен верить? Вдруг ты лжёшь?

– Не лгу. Спускаясь с лестницы, я заметила тебя. Ты бежал по коридору. Скажи, ты наврал моему отцу?

– Я не видел убийцу. Когда я нашёл физрука, там уже никого не было.

Шерри обхватила себя ещё сильней. Подобный знак у женщин означал «успокой меня». Я не собирался вестись на него. Меня больше волновала мысль, что Шерри всё-таки расскажет отцу о случившемся.

– Дэвид – произнесла она, посмотрев на меня. – Отец не должен ничего знать. Лия опасна. Она навредит ему. Она навредит всем, кто узнает о ней…

– Причём здесь я?

– Ты знаешь обо всём больше, чем кто-либо.

– Тебе кажется – отмахнулся я.

Шерри отрицательно замотала головой. Проницательность – у них семейное. И всё-таки, кокетливая блондинка что-то не договаривала. Она не могла прийти просто потому, что боится за свою семью. Но в любом случае, Шерри была единственной, с кем я мог решить этот вопрос.

– Этан сам не свой стал. Фиалка на него влияет и мне страшно… так страшно!

Вторая сторона меня победила первую. Я нашёл идеальный способ выгнать Этана со своего места. И Шерри мне в этом поможет.

– Всё будет в порядке, не волнуйся – сказал я, вставая с кровати. – Мы с тобой обязательно найдём выход.

Шерри смахнула слёзы и посмотрела с такой благодарностью, с которой на меня ещё никто не смотрел. Может стоит рассказать ей о том, что я видел в лесу? Иногда тело охватывала нерешительность. Я колебался, нащупывая слова во рту, а потом и вовсе понял: «Ещё не время».

– У тебя вид такой, будто ты что-то скрываешь.

Шерри обладала хорошей интуицией.

– Скрываю? – усмехнулся я, пытаясь не дать ей понять ещё и то, что я пытаюсь соврать.

– Да, скрываешь! Когда мы провожали тебя домой, ты был белее, чем снег.

Увиливать от прямого взгляда оказалось невозможным. В спорах с женщинами невозможно выиграть – они чувствуют твои мысли насквозь.

– Ты мне не поверишь – опуская голову, произнёс я.

– Я верю каждому твоему слову.

После того, как она это произнесла, я принял её за наивного ребёнка, который ещё не успел познать горький вкус жизни. Она верит мне? Это так глупо, ведь я почти никогда не показывал себя настоящего.

Если я раскроюсь, какова вероятность, что в будущем она меня не подставит? Хотя в данный момент ей было это не выгодно, и я решил рискнуть.

– В прошлом году я ездил с отцом на охоту – присев на синий пуф возле письменного стола, начал я. – А потом не мог уснуть неделю после увиденного.

– Что ты увидел? – заинтригованно спросила кокетка.

– Фиолетового оленя. У которого вместо морды был оголённый череп. А в глазных впадинах горел фиолетовый свет.

– Может тебе это приснилось? – как я и ожидал.

– Нет, не приснилось – отбросил я. – Он хотел меня убить. В день посиделок у костра.

– Ты хочешь сказать… я и Этан спасли тебя от гибели?

– Да, вы спасли меня.

Шерри улыбнулась.

– Я никогда не видела фиолетовых оленей. Может, это шутка?

– Он был реальным. Не думаю, что это чья-то шутка.

Шерри промычала, теряясь в мыслях. Голубые глазки забегали, будто перед ними мелькали мысли, а девочка выбирала, какую из них лучше изучить.

Комнату заполнила тишина. Мне надоело долгое время пялиться в пустоту, и я спросил:

– Хочешь кофе?

Неожиданно Шерри вернулась в реальный мир и перебила меня.

– А ты можешь нарисовать его?

– Я не художник, конечно – усмехнулся я, присаживаясь за стол и беря в руки карандаш с листком.

Шерри поднялась с кровати и подошла ко мне, чтобы наблюдать не слишком удачные попытки овладеть художественными навыками. Надо признаться, рисовал для своего возраста я неплохо. Точнее, неплохо для того, кто не занимался этим делом от слова совсем.

Схематичные очертания черепа оленя, ветвистых рогов, шеи, туловища и изящных ног, коряво показались на листе. На рогах я набросал воронов и поглядев на рисунок, подвергся испепеляющему жару. Передо мной тот, кто чуть не лишил меня жизни. И не важно, что это простой рисунок. Создавалось ощущение, словно мои каракули вот-вот оживут и выпрыгнут из листа, желая только одного: моей смерти.

Но зачем оленю вообще убивать меня? И главное – для чего?

– Неплохо – еле выдавила из себя девочка, оценивая результат.

– Что дальше? – произнёс я, откидываясь на спинку стула.

– Тебе не кажется, что Лия и олень взаимосвязаны? – спросила Шерри не глядя.

В голове промелькнуло воспоминание: я и Мэри, сидящие на деревянных ящиках. Я уже смог додуматься до такой идеи.

– Потому что всё фиолетовое?

– Ну, а из-за чего же ещё? – посмеялась девчонка.

Я улыбнулся краешками губ и поднялся со стула. Мне наскучило разговаривать со светловолосой доченькой маминой подруги. Я хотел поиграть.

– А кофе? – голос Шерри послышался позади.

– Что? – я обернулся, не успев притронуться к гитаре.

– Ты предлагал мне кофе – улыбнулась она, но улыбка явно была фальшива.

Да и вообще, не только улыбка казалась фальшивой. Фальшиво было в ней всё. И глаза, и губы, и тело. Шерри никогда не казалась настоящей. Словно она постоянно играла роль в каком-то невидимом театре. Кажется, это ещё плюс одна причина, почему я её не любил.

Но тут в голове проскользнула мысль, будто кто-то извне взял и забросил её туда: «Ты ненавидишь лицемеров, потому что сам таковым являешься». Подобный ход мыслей мне не понравился, и я переключил внимание на ручку двери, боясь обжечься об правду.

Шерри обхватила изящными пальчиками белую чашку, наполненную ароматным напитком. Горячий пар танцевал в воздухе, создавая за собой шлейф манящего запаха. Поставив локти на стол, светловолосая кокетка шёпотом рассказывала мне про необъяснимые вещи из своей жизни. Я отвечал ей вполголоса. Сандра уснула в гостиной на синем бархатном диване, за просмотром любимой мелодрамы. Мы иногда поглядывали в её сторону, но моя мама сладко сопела, совсем не обращая на нас внимания.

Лёгкий ветерок ласкал кухонные занавески.

– Я не верю ей. За их общением точно не стоит обычная романтическая история – заключила Шерри, ставя пустую чашку на стол.

Мы оба пришли к единогласному выводу: не спускать глаз с этих двоих. Шерри твёрдо убедила себя – Лия зачем-то использует «потерявшего» голову Этана. Меня самого мучал подобный вопрос. Так хотелось убедиться, что Лия на самом деле не испытывает никаких тёплых чувств. К нему. Мне было страшно даже представить: та, к которой я не равнодушен – совершенно равнодушна ко мне.

«Долгий и пронзительный взгляд у неё отнюдь не такой холодный, каким бы мог показаться сначала».

Я любил Лию. И самозванец по имени Этан Бриггс вероятно тоже. Если Лия намерена сделать с ним то, что и с физруком… нет. Я до сих пор не верил светленькой девчонке. Возможно, Спенсера убил кто-то другой, а Лия просто попалась не вовремя.

– Всё хорошо… – заботливо отозвалась Шерри, кладя мне на руку свою ухоженную ладонь.

Только сейчас я заметил, что сжал кулаки.

Отведя взгляд, я отстранился. Шерри еле заметно улыбнулась. Кажется, ей начала приносить удовольствие подобная реакция с моей стороны. Недоступный герой без геройского телосложения. Я не был крупным, как Этан. На его фоне я выглядел маленьким шалопаем, несмотря на свой рост. Папочка и сын. Пускай я длинноногий и в меру худой, с чётко очерченными мышцами и прессом. Обычно я всегда носил свободную одежду, так что мои заслуги за долгие упражнения видны не были. Этан наоборот, хотел выделиться и надевал облегающие футболки. Девчонки только и успевали разевать рты.

Шерри подробнее изложила план действий. Из него я понял лишь одно: мы станем скрываться ради того, чтобы Шерри смогла нормально поговорить с братом. Иначе, если он догадается, что его обводят вокруг пальца – закроется на тысячу стальных замков. Которых и без того было достаточно.

Этан не давал своей сестре чёткого объяснения, почему он стал ухаживать за девочкой с каре и как это вообще началось. Единственное, что он делал – пытался подружить их. Для Шерри это оказалось настоящей пыткой.

За окном смеркалось. Шериф не очень любил, когда его дочь возвращалась в такое время без сопровождения брата.

– Завтра сложный день – тихо посмеялся я, прислонившись плечом к стене в ожидании ухода гостьи.

– И всё-таки, Дэви – Шерри мимолётно взглянула на мои губы и сразу перевела взгляд выше. – Я рада, что ты согласился мне помочь.

– Да без проблем. Всё прекрасно.

Разведя руками, я намекнул: «Тебе уже пора домой». Без слов, конечно же. Настойчивым взглядом, замаскированным под доброжелательной улыбкой. Шерри была не такой глупой. Она сразу открыла дверь и вышла из дома, проронив тихое «до встречи».

Защёлкнув замок, я обратил внимание на маму. Обняв подушку, Сандра съёжилась от холода. По телевизору крутили титры, а значит, она проспала половину фильма. Укрыв её пледом и аккуратно поцеловав в макушку, я зевая направился в свою комнату.