Текст книги "Прикосновение тьмы"

Глава VII. Прикосновение блага

– Вы в порядке? – спросил Аид.

Персефона закрыла глаза, когда они перемещались, потому что обычно у нее от этого кружилась голова. Теперь же она открыла их, встретилась с ним взглядом и кивнула.

Аид усадил ее на край кровати, застеленной простынями из черного шелка. Она огляделась и обнаружила, что он перенес ее в свою спальню. Та напомнила девушке «Неночь» с его глянцевыми обсидиановыми стенами и полом, и хотя все здесь было черным, комната почему-то казалась уютной. Возможно, дело было в камине напротив кровати, в котором потрескивал огонь, в пушистом ковре у нее под ногами или в стене с французскими дверями, выходившими на балкон, откуда открывался вид на темный лес.

Аид опустился перед ней на колени, и она почувствовала легкий приступ паники, у нее задрожали руки.

– Что вы делаете?

Ничего не ответив, он стянул с нее плащ Гермеса. Персефона не была к этому готова, а иначе воспротивилась бы, но теперь просто застыла, открытая взгляду Аида. Он глазами изучал ее тело, дольше всего задержавшись на разорванном плече и обращая внимание на все места, где серебристое платье прилегало к телу. Она подняла руку к груди в попытке сохранить хоть какую-то скромность, но Аид снова приподнялся и положил руки по бокам от нее. Его лицо оказалось на одном уровне с ее. Она почувствовала его дыхание, отдающее виски, на своих губах.

– С какой стороны? – спросил бог.

Персефона мгновение смотрела ему в глаза, а потом подняла его руку и прижала к своему боку. Ее удивила собственная дерзость, но она была вознаграждена его теплым исцеляющим прикосновением. Она застонала и прильнула к нему. Если бы в эту секунду кто-то вошел в комнату, то мог бы подумать, что Аид слушал сердце Персефоны, судя по их позам, – бог сидел у нее между ног, повернув голову в сторону.

Она сделала несколько глубоких вдохов, пока боль ушибленных ребер окончательно ее не оставила. Секунду спустя он повернулся к ней лицом, но не отодвинулся.

– Лучше? – Его голос был низким – хриплый шепот, от которого у нее по спине побежали мурашки. Богиня поборола желание поежиться.

– Да.

– Теперь плечо, – сказал он, поднимаясь.

Она хотела взглянуть на рану, но Аид остановил ее, положив ладонь ей на щеку.

– Нет, – сказал он. – Вам лучше не смотреть.

Он направился в соседнюю комнату. До богини донесся звук текущей воды. Ожидая, когда он вернется, Персефона легла на бок, умирая от желания закрыть уставшие глаза.

– Проснись, моя дорогая. – Голос Аида был таким же, как его прикосновение, – теплым, обволакивающим. Он снова сел перед ней на колени, и у нее не сразу получилось сосредоточить на нем взгляд.

– Простите, – прошептала богиня.

– Не извиняйтесь, – произнес он и начал смывать кровь с ее плеча.

– Я могу сама, – сказала она и начала подниматься, но Аид удержал ее на месте и посмотрел в глаза.

– Позвольте мне. – В его глазах было что-то такое необузданное и первобытное, что Персефона поняла – с ним лучше не спорить, – и просто кивнула.

Его прикосновения были нежными и аккуратными, и она закрыла глаза. Чтобы он знал, что она не спит, девушка стала задавать вопросы:

– Почему в вашей реке плавают мертвецы?

– Это души, которые были похоронены без монет, – ответил он.

Она открыла один глаз.

– Вы до сих пор это делаете?

Бог усмехнулся. Персефона решила, что ей нравится, когда он улыбается.

– Нет. Это древние мертвецы.

– И что они делают? Кроме того, что топят живых.

– Это все, что они делают, – как ни в чем не бывало ответил он, и богиня побледнела. Потом она осознала, что это и было их назначение. Никого не впускать, никого не выпускать. Любому, кто проникнет в подземное царство без ведома Аида, придется пересечь Стикс, и едва ли кому-то удастся выжить.

Она замолчала. Аид закончил промывать ее рану, и она снова почувствовала, как ее пронизывает его исцеляющее тепло. На плечо ушло гораздо больше времени, чем на ребра, и она задалась вопросом, насколько серьезной была рана.

Закончив, Аид пальцами приподнял ее подбородок.

– Переоденьтесь, – сказал он.

– Мне… не во что переодеться.

– У меня есть кое-что. – Он помог ей встать, завел за ширму и протянул короткий халат из черного атласа.

Она взглянула на ткань, потом на него.

– Полагаю, это не ваш?

– В подземном царстве есть все для гостей всех сортов.

– Спасибо, – отрывисто ответила она. – Но я не думаю, что готова надеть что-то из того, что носили ваши любовницы.

Ей хотелось, чтобы он сказал ей, что у него нет никаких любовниц, но вместо этого он лишь нахмурился:

– Либо это, либо вообще ничего, Персефона.

– Вы не посмеете.

– Что? Раздеть вас? С радостью и с гораздо бо́льшим энтузиазмом, чем вы себе представляете, миледи.

Девушка мгновение гневно взирала на него, после чего ее плечи опустились. Она была измотана, разбита и совершенно не готова бороться с богом. Она взяла у него из рук халат.

– Ладно.

Аид оставил Персефону одну, чтобы она переоделась. Она вышла из-за ширмы в халате и сразу же попала под взгляд Аида. Несколько долгих секунд он смотрел на нее, прежде чем прокашляться, забрать у нее мокрое платье и повесить его на ширму.

– Что теперь? – спросила она.

– А теперь вы отдохнете, – сказал он и поднял ее на руки. Она хотела было запротестовать – он ее исцелил, и, несмотря на усталость, она могла ходить, – но, оказавшись в его объятиях, она покраснела, смутилась и потому промолчала, неспособная говорить. Аид продолжал смотреть ей в глаза, даже когда уложил на кровать и накрыл одеялом.

Ее веки будто налились свинцом.

– Спасибо, – прошептала она, а потом заметила его колючий взгляд. Нахмурившись, сказала: – Вы злитесь.

Она протянула руку, чтобы разгладить его сдвинутые брови, провела пальцем по его виску и щеке до уголка губ. Он не расслабился от ее прикосновения, и она отдернула руку, закрыв глаза и не желая видеть его досаду.

– Персефона, – произнесла она.

– Что? – переспросил Аид.

– Я хочу, чтобы меня звали Персефоной. А не «леди».

– Отдыхайте, – услышала она его голос. – Я буду здесь, когда вы проснетесь.

И она не стала бороться со сном.

* * *

Когда Персефона открыла глаза, в них будто насыпали песка. На мгновение богине показалось, что она снова дома, в своей постели, но она тут же вспомнила, как едва не утонула в реке подземного царства. Аид принес ее в свой дворец, и теперь она лежала в его постели.

Богиня села и тут же прикрыла глаза от головокружения. Когда это ощущение прошло, она снова их открыла и увидела Аида, сидевшего в кресле и наблюдающего за ней. В одной руке он держал стакан с виски, очевидно, своим любимым напитком. Он снял пиджак и остался в черной рубашке с закатанными рукавами и наполовину расстегнутыми пуговицами. Она не могла понять, что значит выражение его лица, но чувствовала, как он раздражен.

Аид отпил глоток виски, и только огонь позади него потрескивал в тишине, что повисла между ними. В этом молчании она всеми частичками своего тела ощущала, как оно реагирует на него. Бог даже ничего не делал, но в этой тесноте она чувствовала его запах, что разжигал пламя у нее в животе.

Ей захотелось, чтобы он заговорил. «Скажи что-нибудь, чтобы я снова на тебя разозлилась», – подумала она. Когда он не подчинился, богиня его подначила.

– Как давно я здесь? – спросила она.

– Несколько часов, – ответил Аид.

У нее округлились глаза:

– Который сейчас час?

Бог пожал плечами:

– Уже поздно.

– Мне пора ехать, – сказала она, но он не сдвинулся с места.

– Вы прошли такой долгий путь. Позвольте мне предложить вам экскурсию по моему миру.

Когда Аид встал, его присутствие будто заполнило всю комнату. Он допил виски, подошел к кровати, схватил одеяло и стянул его с нее. Пока она спала, халат развязался, выставив напоказ полоску белой кожи у нее между грудей. Покраснев, она стянула вместе края халата.

Аид сделал вид, что не заметил, и протянул ей руку. Она приняла ее, ожидая, что он отступит, когда она поднимется на ноги, но он остался стоять рядом и не выпустил из ладони ее пальцы. Когда она наконец подняла взгляд, он смотрел на нее.

– Вы в порядке? – Его глубокий голос отозвался дрожью у нее внутри.

Богиня кивнула:

– Уже лучше.

Он провел пальцем по ее щеке, оставив жаркий след.

– Поверьте, я глубоко подавлен тем, что вы пострадали в моих владениях.

Персефона сглотнула и с трудом произнесла:

– Со мной все нормально.

Его нежный взгляд вдруг стал твердым.

– Этого никогда не повторится. Идемте.

Аид вывел ее на балкон, откуда открывался изумительный вид. Цвета подземного царства были слегка приглушенными, но все равно прекрасными. Серое небо оттеняло черные горы, что сливались с лесом из темно-зеленых деревьев. Справа деревья росли чуть реже, и она увидела черную воду Стикса, змеей извивающуюся в высокой траве.

– Вам нравится?

– Здесь прекрасно, – кивнула она, и, кажется, бог был доволен. – Это все вы создали?

Он кивнул.

– Подземное царство развивается так же, как мир над ним.

Ее пальцы по-прежнему были переплетены с его, и он потянул за них, уводя ее с балкона вниз по лестнице, что спускалась в один из красивейших садов, который она когда-либо видела. Лавандовая глициния создавала полог над тропинкой из черного камня, и по обеим сторонам от дороги пышно росли скопления фиолетовых и красных цветов.

Сад внушал ей благоговение и одновременно злил. Она повернулась к Аиду, вырвав у него свою руку.

– Вы мерзавец!

– Следите за языком, Персефона, – предостерег он.

– Как будто вам не все равно. Здесь… здесь прекрасно! – От красоты вокруг у нее заныло сердце – именно это она мечтала создать. Она снова огляделась, обнаружив новые цветы – чернильно-синие розы, розовые пионы, ивы и деревья с темно-фиолетовыми листьями.

– Так и есть, – согласился он.

– Тогда почему вы попросили меня создать здесь жизнь? – Богиня попыталась скрыть отчаяние в своем голосе, но не справилась, стоя в центре своей мечты, воплощенной в жизни, а не у нее в голове.

Аид лишь мгновение смотрел на нее, а потом взмахнул рукой, и все розы, пионы и ивы исчезли. Вокруг них осталась лишь пустыня. Персефона раскрыла рот, глядя на Аида и стоя посреди руин его царства.

– Это иллюзия, – сказал он. – Если вы хотите вырастить сад, он будет здесь единственной жизнью.

Она смотрела на землю вокруг с изумлением и отвращением. Так вся эта красота была лишь магией Аида? И ему удалось сделать это без особых усилий? Он действительно был могущественным богом.

Он вернул иллюзию, и они направились в глубь сада. Богиня следовала за Аидом, и ее окружали ароматы – сладких роз, терпкого самшита, горькой герани и многие другие. Запах густой растительности напомнил Персефоне о времени, что она провела в оранжерее, где так легко расцветали растения ее матери, и о данном себе обещании никогда туда не возвращаться. Теперь она поняла, что всего лишь сменит одну тюрьму на другую, если не сможет выполнить условия контракта.

Наконец они дошли до низкой каменной стены, где оставался нетронутым участок земли, а почва под ногами имела цвет пепла.

– Вы можете работать здесь, – сказал Аид.

– Я все еще не понимаю, – произнесла Персефона, и Аид посмотрел на нее. – Иллюзия это или нет, у вас есть вся эта красота. Почему вы требуете ее от меня?

– Если вы не хотите выполнять условия контракта, вам нужно лишь сказать об этом, леди Персефона. Я подготовлю для вас комнату меньше чем за час.

– Вряд ли мы хорошо поладим в качестве сожителей, Аид. – Он вскинул брови, она приподняла подбородок. – Как часто мне можно приходить сюда и работать?

– Так часто, как вы захотите, – ответил бог. – Я знаю, что вы страстно желаете выполнить задание.

Она отвела взгляд и наклонилась, чтобы набрать в ладонь песка. Он был шелковистым на ощупь и утекал сквозь пальцы, как вода. Она задумалась над тем, как ей разбить здесь сад. Ее мать могла из ничего создавать семена и заставлять их прорастать, но от одного лишь прикосновения Персефоны растения увядали. Возможно, ей удастся убедить Деметру дать ей несколько саженцев. У божественной магии было больше шансов вырасти в этой земле, чем у всего того, что было у смертных.

Она обдумала план, поднялась на ноги и обнаружила, что Аид наблюдает за ней. Она начинала привыкать к его взгляду, но он по-прежнему заставлял ее чувствовать себя незащищенной. То, что на ней был лишь его черный халат, нисколько не улучшало ситуацию.

– И… как мне входить в подземное царство? – решила уточнить богиня. – Полагаю, вы не хотите, чтобы я возвращалась тем же путем, что пришла.

– Хм-м. – Он с задумчивым видом наклонил голову набок. Она знала его всего три дня, но уже понимала, что он делал так, когда его что-то особенно веселило. Это движение означало, что он уже знает, как собирается поступить.

И все же Персефона удивилась, когда он схватил ее за плечи и притянул к себе. Она вскинула руки, уперевшись ему в грудь, и, когда его губы встретились с ее, потеряла связь с реальностью. У нее подкосились ноги, и руки Аида скользнули по ее телу, сжав ее еще крепче. Его рот был горячим и ненасытным. Он целовал ее всем – губами, зубами и языком, – и она отвечала ему с той же страстью. И хотя девушка знала, что ей следует остановить его, ее тело имело собственное мнение на этот счет.

Когда ее руки поднялись по его груди и обвили шею, Аид издал глубокий грудной звук, который одновременно взволновал и напугал ее. Потом они оба сдвинулись с места, и она почувствовала каменную стену у себя за спиной. Бог поднял ее над землей, и Персефона ногами обхватила его талию. Он был настолько выше ее, что эта позиция позволила ему провести губами по линии ее подбородка, прикусить мочку уха и поцеловать в шею. Эти ощущения заставили ее охнуть, и она изогнулась, запустив пальцы в его волосы и ослабив повязку, что удерживала темные пряди. Когда его руки оказались у нее под халатом и коснулись мягкой, чувствительной кожи, она вскрикнула, сжав его волосы.

В следующий момент Аид отстранился. Глаза его горели желанием, которое она чувствовала глубоко внутри, и им потребовалось время, чтобы отдышаться. Они долго оставались неподвижны. Руки Аида все еще лежали у нее под халатом, обхватив бедра. Она бы не остановила его, если бы он продолжил. Его пальцы были опасно близки к ее лону, и она знала, что он ощущает ее жар. И все же если бы она уступила его желанию, то не смогла бы сказать, что чувствовала бы после, а ей почему-то не хотелось жалеть об Аиде.

Возможно, он тоже это почувствовал, потому что опустил ее на землю. Длинные волосы волнами рассыпались у него по плечам, создав вокруг лица темный нимб.

– Когда войдете в «Неночь», вам нужно будет только щелкнуть пальцами, и вы перенесетесь сюда.

Кровь отлила у нее от лица, и на мгновение Персефона перестала дышать. «Ну конечно, – подумала она. – Он одарил меня благом». Поцелуй отозвался в Персефоне чувством стыда. Почему она позволила ему это сделать? Почему позволила обстановке так накалиться? Она же знала, что нельзя доверять богу подземного царства – даже его страсти.

Богиня оттолкнула его, но Аид не сдвинулся с места.

– А вы не можете одаривать благом как-то иначе? – резко спросила она.

Он взглянул на нее с довольным видом.

– Вы, кажется, не особо-то возражали.

Персефона вспыхнула и коснулась дрожащими пальцами губ, в которых все еще ощущала покалывание. Глаза Аида сверкнули, и на мгновение ей показалось, что он вот-вот вернется к тому, на чем они остановились.

А она не могла позволить этому случиться.

– Мне пора идти, – сказала девушка.

Аид коротко кивнул и обхватил ее рукой за талию.

– Что вы делаете? – возмутилась она.

Аид щелкнул пальцами. Мир сдвинулся, и они оказались у нее в комнате. Из-за возникшего головокружения богиня вцепилась в руки Аида. На улице все еще было темно, но часы рядом с ее кроватью показывали пять утра. У нее оставался лишь час до того момента, когда ей пора будет вставать и собираться на работу.

– Персефона, – низким голосом позвал ее Аид, и она подняла на него взгляд. – Больше никогда не приводите в мои владения смертных, особенно Адониса. Держитесь от него подальше.

Она прищурила глаза:

– Откуда вы его знаете?

– Это не имеет значения.

Девушка попыталась отстраниться, но Аид продолжал прижимать ее к себе.

– Я с ним работаю, Аид, – напомнила Персефона. – К тому же вы не можете отдавать мне приказы.

– Я не отдаю вам приказы, – сказал он. – Я прошу.

– Просьбы подразумевают наличие выбора.

Хотя это казалось ей невозможным, бог прижал ее к себе еще крепче. Его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от ее, и ей вдруг стало сложно посмотреть ему в глаза, потому что взгляд то и дело падал на его губы – их поцелуй в саду все еще горел у нее на губах. Так что она просто закрыла глаза.

– У вас есть выбор, – произнес Аид. – Но если вы выберете его, я заберу вас и, возможно, не позволю вам покидать подземное царство.

Персефона распахнула глаза и рассерженно уставилась на него.

– Вы этого не сделаете, – процедила она сквозь зубы.

Аид хохотнул и наклонился вперед так, что, когда он заговорил, его дыхание коснулось ее губ.

– Ох, дорогая. Вы не знаете, на что я способен.

После этого он исчез.

Глава VIII. Сад в подземном царстве

Лекса сидела напротив Персефоны на открытой террасе «Желтого нарцисса». Они забежали в бистро, чтобы позавтракать перед тем, как разойтись по своим делам: Персефона собиралась в Библиотеку Артемиды, а Лекса – на Стадион Таларий, чтобы встретиться с Адонисом и его друзьями на Отборочных испытаниях.

«Держитесь от него подальше». Голос Аида эхом отозвался в голове Персефоны, словно его губы были прямо у ее уха, и она поежилась. Несмотря на его предупреждение, она бы с удовольствием пошла вместе с Лексой, но ей нужно было провести расследование о боге, посадить сад и выиграть пари. И все же ей хотелось знать, почему Аид так неодобрительно относился к Адонису. Знал ли властитель подземного царства, что его предостережение пробудит в ней еще больше любопытства?

– У тебя на губах синяк, – заметила Лекса.

Персефона прикрыла рот пальцами. Утром она попыталась скрыть разницу в цвете базой и помадой.

– С кем ты целовалась?

– С чего ты взяла, что я кого-то целовала? – спросила Персефона.

– Я не знаю, целовала ли ты кого-то. Может, кто-то целовал тебя.

Персефона покраснела – кое-кто целовал ее, но не по той причине, о которой думала Лекса. «Он просто одарил меня благом, – напомнила себе Персефона. – Он сделал это только для того, чтобы убедиться, что я больше его не побеспокою». Этим он обеспечил ей короткий путь в свои владения.

Она не позволит себе романтизировать бога мертвых.

«Аид враг. Он твой враг. Он обманом заставил тебя заключить контракт и назначил испытание, требующее от тебя сил, которых у тебя нет. Он лишит тебя свободы, если ты не сможешь создать жизнь в подземном царстве».

– Я просто предполагаю, ведь ты ушла из квартиры вчера в десять вечера, а вернулась только в пять утра.

– От… откуда ты знаешь?

Лекса улыбнулась, но Персефона видела, что ту слегка задела скрытность подруги.

– Думаю, у нас обеих есть тайны. Я не спала, потому что разговаривала с Адонисом, и слышала, как ты вернулась.

На самом деле она слышала, как Персефона на цыпочках вышла на кухню, чтобы попить воды, после того как Аид перенес ее в спальню, но девушка не стала поправлять подругу. Вместо этого она сосредоточилась на той части ответа Лексы, которая стала для нее новостью.

– О, ты разговаривала с Адонисом?

Настала очередь Лексы покраснеть, и Персефона была рада, что ей удалось сменить тему разговора, хотя она и не знала, как стоит относиться к тому, что лучшая подруга встречается с ее коллегой. К тому же ей еще предстояло выяснить, почему Адонис не нравился Аиду. Было ли дело только в том, что она привела его в «Неночь», или в чем-то еще?

– Это ничего не значит, – ответила Лекса.

Персефона знала, что та просто пытается не строить с кем-то отношения. Прошло довольно много времени с тех пор, как она кем-то интересовалась. Она была до умопомрачения влюблена в своего первого парня в колледже, спортсмена Алека, парня невероятно красивого и очаровательного… пока он не перестал быть таковым. То, что Лексе поначалу казалось заботой, вскоре переросло в тотальный контроль. Их отношения становились все хуже, пока однажды вечером он не накричал на Лексу за то, что та пошла на прогулку с Персефоной, и не обвинил в измене. И тогда она решила все закончить.

Только после разрыва Лекса узнала, что Алекс сам не был ей верен. Это разбило ей сердце, и было время, когда Персефона думала, что Лекса уже не оправится.

– Мы строили планы на сегодняшний день и просто… говорили и говорили, – продолжила Лекса. – Он такой интересный.

– Он интересный? – Персефона рассмеялась. – Это ты интересная. Модница. Ведьма. Татуировки. О чем еще может мечтать парень?

Лекса закатила глаза, проигнорировав ее комплимент.

– Ты знала, что его усыновили? Поэтому он и стал журналистом. Он хочет найти своих биологических родителей.

Персефона покачала головой. Она ничего не знала об Адонисе, кроме того, что он работал в «Новостях Новых Афин» и имел постоянный доступ в «Неночь», что было довольно иронично с учетом того, что Аиду, кажется, он и правда не нравился.

– Не могу представить себе, каково это, – рассеянно произнесла Лекса. – Существовать в мире, не зная, кто ты на самом деле.

Она не знала, насколько сильно ее слова задели Персефону. Сделка, на которую ее вынудил пойти Аид, напомнила Персефоне, что ей здесь не место.

Когда Лекса ушла на Отборочные соревнования, Персефона взяла кофе навынос и направилась в Библиотеку Артемиды и святилище ее прекрасных читальных залов, названных в честь девяти греческих муз. Персефоне нравились все они, но ее всегда тянуло в зал Мельпомены, куда она и вошла сейчас. Она не понимала, почему он назван в честь музы трагедии, ведь о ней здесь напоминала лишь статуя богини в центре овального зала. Поток света лился сквозь стеклянный потолок на несколько длинных столов и учебные зоны.

Богиня пришла сюда в поисках одной книги. Просматривая фолианты, она водила пальцами по кожаным корешкам и золотым шрифтам, пока наконец она не нашла то, что искала: «Божества: силы и символы».

Она отнесла книгу к одному из столов, села и стала листать, пока не нашла его имя, начертанное жирным шрифтом в верхней части одной из них.

Аид, бог подземного царства.

От одного взгляда на его имя сердцебиение участилось. Статья включала набросок лица бога в профиль, который Персефона обвела кончиками пальцев. Никто не смог бы узнать его в реальности по этой картинке, потому что она была слишком темной, но Персефона видела знакомые черты – изгиб носа, очертания челюсти, пряди длинных волос, ниспадающих на плечи.

Ее взгляд упал на описание того, как Аид стал богом подземного царства. После победы над титанами он и два его младших брата кинули жребий – Аиду досталось подземное царство, Посейдону море, Зевсу небеса, и каждый получил равный доступ к земле.

Богиня часто забывала, что у всех трех богов была одинаковая власть над землей, по большей части из-за того, что Аид и Посейдон редко заявляли о себе за пределами своих владений. Сход Зевса в смертный мир стал напоминанием, и Аид с Посейдоном не собирались просто смотреть, как их брат брал в свои руки контроль над царством, к которому у них всех был равный доступ. И все же Персефона не нашла ответа, что это значило для Аида. Обладал ли он такими же способностями, как и ее мать, насылать бури и голод?

Она продолжила читать, пока не дошла до списка сил Аида. У нее округлились глаза, и она не могла сказать, что он внушал ей больше – страх или благоговение.

«Аид обладает множеством способностей, но главные и наиболее могущественные связаны с некромантией, включая перерождение, воскрешение, переселение душ, предчувствие смерти и изъятие души. Благодаря его владениям на земле он также может управлять землей и ее элементами и умеет добывать драгоценные металлы и камни».

Богач, в самом деле.

«Дополнительные способности включают обаяние – способность подчинять своей воле смертных и более слабых богов, – а также невидимость».

Невидимость?

Это открытие заставило Персефону занервничать. Она решила вытянуть из бога обещание никогда не пользоваться этой силой с ней.

Богиня перевернула страницу и нашла информацию о символах Аида и подземном царстве.

«Нарциссы священны для Повелителя мертвых. Эти цветы, обычно белого, желтого или оранжевого цвета, имеют короткий чашевидный бутон и в изобилии растут в подземном мире. Они являются символом возрождения. Считается, что Аид выбрал цветок, чтобы дать душам надежду на то, что ждет их после перерождения».

Персефона откинулась на спинку стула. Этот бог не был похож на того, с кем она познакомилась несколько дней назад. Тот бог соблазнял смертных надеждой в виде богатств. И делал из боли игру. Описанный же в тексте бог выглядел сочувствующим и добрым. Она задалась вопросом, что произошло с тех пор, как Аид выбрал этот символ.

«У меня были успехи», – сказал он. Но что это значило?

Теперь у Персефоны появилось еще больше вопросов к Аиду.

Закончив чтение абзаца про подземное царство, Персефона составила список цветов, перечисленных в тексте: асфодель, аконит, полиантес, нарцисс, – а потом нашла книгу о разновидностях растений, по которой сделала подробные заметки о том, как заботиться о каждом цветке и дереве.

Она поморщилась, обнаружив в инструкциях прямой солнечный свет. Будет ли достаточно мутного неба Аида? Если бы на месте Персефоны была ее мать, свет не имел бы значения. Она могла заставить розу расцвести даже посреди снежной бури.

И опять же: если бы на месте Персефоны была ее мать, в подземном царстве уже бы рос сад.

Закончив, Персефона отправилась со своим списком в цветочный магазин и попросила семена. Когда продавец – пожилой мужчина с тонкими клочковатыми волосами и длинной седой бородой – дошел до нарцисса, он взглянул на нее и сказал:

– Мы здесь не торгуем его символом.

– Почему? – Ей стало очень любопытно.

– Моя милая, лишь немногие произносят имя царя мертвых, и когда они это делают, цветы поворачивают головки.

– Звучит так, будто вы совсем не хотите счастливо жить в подземном царстве, – сказала она.

Продавец побледнел, и Персефона покинула магазин с несколькими дополнительными цветами, парой перчаток, лейкой и маленькой лопатой. Она надеялась, что перчатки помогут ей не убить семена своим прикосновением еще до того, как она бросит их в землю.

Выйдя из магазина, богиня отправилась прямо в «Неночь» – уже третий день подряд. Было еще достаточно рано, и никто не ждал в очереди возле входа в клуб. Когда она подошла, двери открылись, и, оказавшись внутри, она сделала глубокий вдох и щелкнула пальцами, как показал Аид. Мир вокруг нее сдвинулся, и она оказалась в подземном царстве, на том же месте, где Аид поцеловал ее.

Несколько секунд у Персефоны кружилась голова. Она никогда раньше самостоятельно не переносилась и всегда использовала заимствованную магию. В этот же раз магия Аида будто проникла ей под кожу, незнакомая, но не неприятная, оставляющая вкус у нее на языке – мягкий и насыщенный, как его поцелуй. Она покраснела, вспомнив о нем, и быстро перевела внимание на бесплодную почву у себя под ногами.

Девушка решила, что начнет у стены и сначала посадит аконит, самый высокий цветок с фиолетовыми бутонами. Потом она перейдет к асфоделю, чьи цветы были белыми. За ними пойдут полиантесы, цветущие красными кистями.

Продумав план, она опустилась на колени и начала копать. Она погрузила в землю первое семя и прикрыла его слоем бесплодного грунта.

Один готов.

Осталось еще несколько.

Персефона трудилась, пока у нее не заболели руки и ноги. На лбу выступили капли пота, и она смахнула их тыльной стороной ладони. Закончив, она села и окинула взглядом свою работу. Она не могла описать, что чувствует, глядя на сероватый участок земли, кроме того, что в ее мысли вклинилось нечто темное и беспокойное.

Что, если у нее ничего не получится? Что, если она не сможет выполнить условия контракта? Неужели она навечно останется в подземном царстве? Станет ли ее мать, могущественная, полноправная богиня, бороться за ее свободу, когда выяснит, что наделала Персефона?

Богиня отогнала эти мысли. «Должно сработать». Может, она и не могла вырастить сад с помощью магии, но ничто не мешало ей попытаться сделать это, как смертные… кроме ее убийственного прикосновения. Ей придется подождать несколько недель, чтобы понять, помогли ли перчатки.

Девушка подняла лейку и огляделась в поисках места, где ее можно было бы наполнить.

Взгляд упал на стену сада. Взобравшись на нее, Персефона смогла бы увидеть фонтан или реку.

Богиня осторожно шагнула вперед, чтобы не навредить только что посаженным семенам, и полезла на стену. Как и все остальное во владениях Аида, она была из обсидиана и напоминала бурное извержение вулкана. Персефона аккуратно цеплялась за грубые края, лишь раз сорвавшись, но в итоге удержалась, хоть и порезала руку. Девушка зашипела от острой боли, прижав липкую кровь пальцами, и наконец взобралась на стену.

– Ох.

Хотя вчера Персефона уже видела часть подземного царства, ему снова удалось ее удивить. За стеной начиналось поле высокой зеленой травы, простирающееся на мили вокруг и заканчивающееся у кипарисового леса. Обширное зеленое пространство прорезала широкая река с бурным течением. С такого расстояния девушка не могла различить оттенок воды и все же видела, что вода в этой реке не такая черная, как в Стиксе. В подземном царстве было несколько рек, но она слишком плохо знала его географию, чтобы хотя бы предположить, какая может протекать в этом поле.

Да это было и не важно. Вода – она и есть вода.

Персефона спустилась со стены и пошла через поле, держа лейку в руках. Высокая трава задевала ее руки и ноги. В траве встречались и странные оранжевые цветы, которых она никогда прежде не видела. Время от времени ее лицо обдувал легкий бриз. В воздухе пахло костром, и хотя этот запах не был неприятным, он служил напоминанием, что хоть богиню и окружала такая красота, она находилась в подземном царстве.

Пробираясь через траву, она вдруг наткнулась на ярко-красный мяч.

Как странно.

Он был больше обычного, размером почти с ее голову, и когда она наклонилась, чтобы поднять его, то услышала глухое рычание. Она подняла голову – из высокой травы на нее смотрела пара черных глаз.

Богиня вскрикнула и отшатнулась. Один – нет, сразу три крупных черных добермана оказались перед ней – с гладкой лоснящейся шерстью и подергивающимися подрезанными ушами. Потом она заметила, что их глаза были прикованы к красному мячу, который она держала в руке. А их рычание постепенно сменилось на поскуливание.