Электронная библиотека » Скотт Линч » » онлайн чтение - страница 13

Текст книги "Обманы Локки Ламоры"


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 17:43


Автор книги: Скотт Линч


Жанр: Зарубежное фэнтези, Зарубежная литература


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 13 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Наконец подошла узкая и длинная лодка, ветеран внутригородских перевозок. На носу ее перед маленькой статуэткой Ионо лежала недавно убитая крыса – жалкое подношение в надежде избежать чумы, невезения и крушения. На корме с шестом в руках торчал похожий на попугая перевозчик в полосатой красно-оранжевой куртке и большой соломенной шляпе, защищающей от дождя и свисающей на его костлявые плечи. Это оказался один из их знакомых – Витале Венто по прозванию Нервный из банды Серолицых, специалист по каналам и карманник.

Витале развернул покрытый плесенью кожаный зонт, чтобы по мере возможности уберечь пассажиров от дождя, и начал плавно толкать лодку на запад, двигаясь между высокими каменными набережными Храмового района и великолепной Мары Каморраццы. Когда-то Мара Каморрацца была садом-лабиринтом, принадлежавшим одному из правителей эпохи Теринского Престола, но сейчас давно пребывала в запустении. Порядочные горожане редко забредали в этот уголок, зато каморрские воры считали его своими угодьями. Единственная причина, по которой честные люди посещали эти опасные зеленые переходы, заключалась в том, что здесь сходились семь пешеходных мостов, соединяющих между собой острова.

Жеан тут же углубился в чтение небольшого томика стихов, который захватил с собой, а Жук продолжил упражнения с монеткой, что, по правде говоря, выглядело не слишком эффектным номером. Локки и братья Санца завели с Витале профессиональный разговор. Плавая по каналам, гондольер подрабатывал тем, что примечал плохо охраняемые или же особо перспективные торговые баржи и передавал эти сведения своим приятелям. Вот и сейчас он по пути несколько раз подал сложные сигналы кому-то на берегу, но Благородные Подонки вежливо сделали вид, что ничего не замечают.

Лодка приблизилась к Сумеречному холму, который даже в дневное время выглядел довольно тоскливо. Дождь как раз усилился, и одряхлевшая обитель мертвых скрылась за его пеленой. Витале свернул направо, и скоро они уже плыли между Сумеречным холмом и Муравейником. Работать шестом почти не приходилось – течение несло их по водам канала, будто истыканным многочисленными стрелами.

Движение стало менее оживленным, да и публика явно поменялась – из мест, где открыто правили законы Каморрского герцогства, их лодка вплыла в личные владения капы Барсави. По левому борту дымили кузни Угольного канала, выбрасывая в небо безобразные черные колонны дыма и сажи, под действием дождя сходящие на нет в вышине. Ветер Герцога относил эти клубы в Пепелище – один из самых убогих районов города, где различные банды и отдельные нищие сражались за право жить в грязных заплесневелых развалинах бывших роскошных вилл.

Слева по борту мимо гондолы прошла баржа, распространяя запах застарелого навоза и свежей смерти. На палубе лежало нечто, напоминавшее кучу лошадиных трупов. Тут же суетилось с полдюжины мясников: одни разделывали падаль длинными зазубренными ножами, другие раскладывали мясо под навесами от дождя.

Спросите любого каморрца, и он вам скажет, что данное зрелище весьма характерно для Чертова Котла и по виду, и по запаху. Если Отстойник являлся средоточием чудовищной нищеты, Западня имела скверную репутацию, Мара Каморрацца считалась смертельно опасным районом, а Пепелище – грязной и отдаленной окраиной, то Чертов Котел по праву заслуживал всех этих эпитетов сразу; вдобавок его обитатели славились редким равнодушием к своей и чужой жизни. Здесь все время стояла такая вонь, будто на пол мертвецкой в жаркий летний день вылили кувшин прокисшего пива. Большинство покойников из этого района так и не добиралось до кладбища бедных – простых ям, вырытых каторжниками на холмах Мелочевки: трупы попросту сбрасывали в канал или сжигали. Во времена перед заключением Тайного Договора даже городские стражники из числа «желтых курток» не отваживались заходить в Чертов Котел. Уже лет пятьдесят или больше здесь не работал ни один храм. Трудно даже представить, чем занимались и как умудрялись выжить нищие семьи, ютившиеся в крысиных норах Чертова Котла. Это было царство грязных таверн, притонов-однодневок и продавцов наркотиков, в котором заправляли самые жестокие и отчаянные банды капы Барсави.

Ежедневно в сем злачном месте собиралась примерно треть всех Правильных Людей Каморра – без малого тысяча бездельников и головорезов, которые только и делали, что бесконечно схватывались между собой и терзали соседей. Ничем не занятые и никуда не спешащие люди… Локки с опаской поглядывал по сторонам. Сам он был родом из Огневого района; Жеан – из респектабельного Северного Угла; Кало и Гальдо попали на Сумеречный холм из Отстойника. И только Жук пришел к ним из Чертова Котла – однако за два года, которые паренек провел с Благородными Подонками, он ни разу не заговорил о своем прежнем житье.

Вот и теперь он молча, не отрываясь, смотрел на плывущие мимо убогие причалы и покосившиеся дома, на жалкие обноски, мокнущие под дождем на бельевых веревках. Все дома и улицы здесь пропитались запахом гари и кухонного чада, стены зданий крошились, а Древнее стекло давно скрылось под слоем сажи и кучами мусора. Монетка в руках Жука перестала крутиться и, забытая, неподвижно лежала на тыльной стороне его левой ладони.

Локки вздохнул с облегчением, когда они наконец миновали Чертов Котел и поравнялись с высоким узким волнорезом, отделяющим его от Деревяшек. Каморрское кладбище разбитых кораблей выглядело куда веселее той части города, которая осталась у них за спиной.

Теперь перед ними открылась широкая укромная бухта, по площади превышавшая Плавучий рынок. Она была буквально усеяна качающимися на волнах обломками сотен кораблей и лодок. Некоторые из них все еще сидели на якоре, другие просто болтались без смысла. Часть развалюх в свое время стала жертвой снарядов или столкновений, остальные сгнили от времени. Между остовами кораблей, как накипь на застывшей похлебке, плавал слой более мелкого мусора, то уплывая, то снова возвращаясь под напором приливной волны. После прихода Лжесвета по поверхности бухты нередко пробегала странная зыбь, обозначая подводное движение крупных морских тварей – гостей из Каморрского залива. Если городские каналы отгораживались от моря прочными железными решетками, то Деревяшки оставались открытыми к морю с юга.

В самом сердце Деревяшек дрейфовала неповоротливая громадина без мачт, достигавшая шестидесяти ярдов в длину и примерно тридцати в ширину. На месте ее удерживали толстые цепи, по две на носу и на корме. В Каморре никогда не строили ничего подобного – по словам отца Цеппа, этот тяжелый и неуклюжий корабль прибыл из далекого Тал-Верарра. Просторные шелковые навесы укрывали от дождя широкую плоскую палубу – под этими навесами могли бы устраиваться приемы, по утонченности не уступающие празднествам разлагающегося Джерема. Но сейчас на палубе маячили лишь закутанные в плащи часовые, зорко всматривающиеся в пелену дождя. Локки разглядел по меньшей мере дюжину вооруженных людей – они стояли группами по двое-трое и не выпускали из рук арбалетов.

Однако Деревяшки отнюдь не выглядели пустынными – некоторые наиболее сохранившиеся корабли были заселены целыми семьями, на других расположились дополнительные компании стражей-наблюдателей. Витале осторожно лавировал между крупными обломками, одновременно подавая какие-то сигналы часовым.

– Прошлой ночью Серый Король пришил еще одного, – пояснил он, ловко орудуя шестом. – Теперь, уж будьте уверены, эти нервные мальчики с большими ножами с нас глаз не спустят.

– Еще одного? – Глаза Кало сузились. – А мы даже не слышали. И кого же?

– Да Длинного Тессо из Полных Крон. Его нашли в Ржавой Заводи висящим на воротах старой лавки. Мало того, что подвесили, так еще и отрезали яйца. В бедняге не осталось ни капли крови. Такие вот дела…

Локки с Жеаном переглянулись.

– Вы вроде были с ним знакомы? – усмехнулся Нервный Витале.

– В некотором роде… И уже довольно давно, – сухо ответил Локки, а сам задумался. Тессо был – теперь уже именно БЫЛ– гарристой Полных Крон, а помимо этого, одним из наиболее преданных вассалов Барсави и близким другом его младшего сына Пачеро. Казалось, никто в Каморре, кроме самого капы и герцогского Паука, не осмелился бы и пальцем его тронуть… А вот поди ж ты – пришел какой-то таинственный безумец, именующий себя Серым Королем, и совершил с Тессо то, что совершил.

– Получается, уже шесть мертвецов? – спросил Жеан.

– Семь, – поправил его Локки. – Хрен в душу, столько мертвых гаррист мы с тобой не видывали с тех пор, как под стол пешком ходили!

– Подумать только, а ведь когда-то я тебе завидовал, Ламора, – вставил Витале. – Хотя банда у тебя и совсем крошечная.

Локки бросил на него рассеянный взгляд, пытаясь и не умея найти ответ на мучавший его вопрос. Семь вожаков за два месяца. Разные банды, разные люди… Казалось, их ничего не связывает, кроме одного: все они, как выражался отец Цепп, были НАОСОБИЦУ. Как и он сам. Локки всегда нравилось держаться подальше от капы, но теперь он засомневался. Может быть, он тоже занесен в черный список? Вдруг Серый Король сочтет, что Локки представляет некую Ценность для Барсави, и направит в его сторону арбалетный болт? Сколько чужих смертей стоит между ним и этим самым болтом?

– Проклятье, – вздохнул Жеан. – Все будто нарочно запутано.

– Может, поскорее покончить с нынешним делом и слинять на какое-то время? – предложил Гальдо, наклонившись через борт и настороженно оглядываясь. – Посетить Тал-Верарр или Талишем… Или, по крайней мере, спрятать тебя, Локки.

– Извини, Гальдо, но ты бредишь. – Локки сплюнул за борт, – Я понимаю, ты хочешь как лучше, но давай разберемся. Капа никогда не простит, если мы сбежим и бросим его в тяжелое время. Он аннулирует наши особые права и посадит над нами самую ублюдочную свинью, какую найдет. Нет, Гальдо, мы не можем бежать, пока Барсави остается в городе. Черт, да Нацца первая перебьет мне обе ноги!

– Сочувствую, парни. – Витале перебросил шест из руки в руку, точными толчками продвигая гондолу вперед. – Да уж, работа на Канале не такая легкая и уважаемая, как у вас, но по крайней мере у меня нет оснований опасаться за свою жизнь. Вас подкинуть на Могилу или высадить на берегу?

– Нам надо повидаться с Гарцей.

– Не завидую вам, парни. Он сегодня в мерзейшем настроении. – Витале начал подгребать к северному берегу Деревяшек, где за каменным причалом теснились маленькие лавчонки и дома с меблированными комнатами. – Значит, к берегу.


4

Ломбард Гарцы-Безнадеги являлся одной из достопримечательностей империи капы Барсави. Хотя многие из его конкурентов были куда более приятными людьми, да и платили побольше, но никто из них не рисковал устроиться в непосредственной близости от дворца капы. Такое расположение обеспечивало Гарце дополнительные выгоды: Правильные Люди, сбывавшие ему ворованный товар, твердо знали, что назавтра об этом будет доложено Барсави, ибо репутацию активного и ответственного вора время от времени полезно подкреплять.

– Так и знал, – проворчал старый вадранец при виде пятерых Благородных Подонков. – В такой день как сегодня только самые ничтожные из гаррист рискуют высовывать нос на улицу. Ладно, заходите, жалкие дети каморрских сучек. Лапайте своими жирными руками мой чудесный товар, пачкайте мои прекрасные полы.

Лавка Гарцы в любое время года – в жару ли, в проливной ли дождь – была закупорена, как гроб: двери плотно закрыты, на узких зарешеченных окнах пыльные холщовые занавески. В воздухе стоял неизбывный запах плесени, жидкости для полировки серебра, выветрившихся благовоний и застарелого пота. И в центре всего этого находился сам Гарца – пожилой, чрезвычайно бледный человечек с широко посаженными водянистыми глазами. Каждая складочка и морщинка на его лице как будто сползала вниз, к земле. Создавалось впечатление, что бог, лепивший этого смертного, был слегка навеселе и обращался с глиной не слишком осторожно. Свою кличку Безнадега получил за крайнюю несговорчивость, которую проявлял всякий раз, как только речь заходила о продлении срока или снижении процентов. Кало как-то сказал, что если Гарце в скулу воткнется стрела, он предпочтет сидеть и ждать, когда она отвалится сама, вместо того чтобы заплатить лекарю за каплю мази и лоскуток бинта.

В правом углу заворочался на стуле полусонный охранник – жирный, неопрятный парень с дешевыми бронзовыми перстнями на всех пальцах и немытой курчавой гривой волос. С пояса у него свешивалась обитая железом дубинка. Громила медленно, без улыбки кивнул вошедшим – на случай, если они не прониклись, кто он здесь такой.

– Уже знаю, что ты принес, Локки Ламора, – продолжал брюзжать Гарца. – Флакончики с духами и женское нижнее белье. Столовые принадлежности и старые кубки. Погнутый, поцарапанный металл, который не купит ни один нормальный человек. Твои парни считают себя такими умницами. Они бы сперли и дерьмо у собаки из-под задницы, если бы знали, как донести его до дому.

– Мне смешно это слышать, Гарца, – перебил его Локки, забирая мешок у Жука. – Сегодня в моей сумке…

– …Не только крысиный помет. Я уже слышу по звуку. Давай посмотрим, вдруг ты по ошибке припер что-то стоящее.

Ноздри Гарцы раздулись. Он вцепился в мешок и ловким жестом высыпал его содержимое на специальную кожаную подушечку, лежащую поверх прилавка. Казалось, труд оценщика был единственным чувственным видом деятельности, доступным старику. Он действительно с головой ушел в работу. В глазах горела страсть, длинные скрюченные пальцы жадно сжимались и разжимались.

– Барахло, – объявил он, выуживая три медальона, украденных Кало и Гальдо. – Дурацкая алхимическая паста и речные агаты. Не годятся даже на корм козе. Даю по два медяка за каждый.

– Жестко, – заметил Локки.

– Зато справедливо, – отрезал Гарца. – Так да или нет?

– Семь медяков за три.

– Я умею считать, умник. Два на три будет шесть. Соглашайся или проваливай ко всем чертям!

– Ну, если выбор таков, я согласен.

– Хм-м… – Гарца внимательно изучил серебряные кубки из Липового сундучка. – Так и знал – поцарапанные. Неужели твои идиоты не могут принести вещь, не испортив ее в своих заскорузлых мешках? Ладно, думаю, что сумею отполировать их и продать кому-нибудь из крестьян. Один солон и три медяка за каждый.

– Один солон и четыре, – возразил Локки.

– Три солона и один медный за все сразу.

– Годится.

– Так, теперь это… – Гарца вытащил бутылочку опиумного молока, отвинтил крышку, понюхал, что-то пробормотал себе под нос, затем закрутил крышку обратно. – В принципе товар стоит больше, чем твоя никчемная душонка, но у меня нет на него покупателей. Поганые сучки из богатеньких подбирают товар сами или заказывают у алхимиков, но никогда не берут его с рук. Может быть, я смогу всунуть это какому-нибудь подонку, которому надо сделать перерыв между вином и гляделками. Три солона и три барона.

– Четыре солона и один барон.

– Ха, сами боги не выбили бы из меня четыре и два! Сам Моргайте, с пылающим мечом и десятком голых дев, накинувшись на мою задницу, получил бы четыре солона и один. Ты получишь три и четыре, и закончили с этим.

– Ладно. Но только потому, что мы торопимся.

Гарца записал промежуточный итог на клочке пергамента, потом бегло пробежался пальцами по маленькой кучке дешевых колец от Кало и Гальдо и расхохотался.

– Издеваешься? Все это дерьмо стоит меньше груды отрубленных собачьих хвостов.

– Да брось!

– Хвосты я хотя бы могу загнать на скотобойню. – Ростовщик по одному пошвырял Благородным Подонкам медные и бронзовые колечки. – Больше не приносите такого барахла, у меня самого закрома ломятся от всякой хрени, которую вовек не продать… – Тут Гарца наткнулся на перстень из золота и платины с бриллиантами и обсидианом. – Хоть одна стоящая вещь… Пять солонов ровно. Золото – настоящее, но платина – вераррская дешевка, такая же подлинная, как стеклянный глаз. А бриллиантами такой величины я гажу пять-шесть раз в неделю…

– Семь и три, – твердо перебил его Локки. – Я с большим трудом добыл именно эту вещь.

– И что? Я обязан платить больше из-за того, что твои мозги и задница случайно перепутались при рождении? По-моему, не слишком справедливо. Если бы так было принято, то я бы наверняка об этом слыхал. Бери свои пять монет и считай себя счастливчиком.

– Вот уж не думаю, что хоть один из твоих клиентов может назвать себя счастливчиком!

Все их встречи проходили по одному и тому же сценарию: поиск компромисса, взаимные оскорбления, неохотное согласие Локки и зубовный скрежет старика, пока он брал товар и прятал его под стойку. Под конец Гарца проворно сгреб обратно в мешок те вещи, которые его не заинтересовали.

– Ну, мои сладкие недоумки, похоже, мы сойдемся на шестнадцати солонах и пяти медяках. Хорошая сумма, ради этого имеет смысл тащить сюда телегу дерьма.

– Или держать ломбард, – широко усмехнулся Локки.

– Очень смешно! – огрызнулся старик, отсчитывая шестнадцать потертых серебряных монет и пять меньших медных кружочков. – Я дарю вам легендарное потерянное сокровище Каморра. Собирайте свое барахло и проваливайте до следующей недели. Если, конечно, Серый Король не выпустит из вас кишки за это время.


5

Когда Благородные Подонки, посмеиваясь про себя, вышли из лавки Гарцы, дождь сменился мелкой моросью.

– Помните, как говаривал отец Цепп? – улыбнулся Локки. – Ничто не дарит большую свободу, чем постоянная недооценка со стороны окружающих.

– О боги, именно так! – Кало закатил глаза и высунул язык. – Будь мы еще чуточку посвободнее, оторвались бы от земли и улетели, как птички.

К плавучей крепости Барсави напрямую тянулся длинный мост, достаточно широкий, чтобы на нем разошлись два человека. На берегу его охраняли четверо, чье оружие хорошо просматривалось под промокшими плащами. Локки был уверен, что еще столько же, если не больше, стражей притаилось в засаде на расстоянии полета стрелы. Приблизившись к мосту, он проделал все сложные сигнальные знаки, установленные на текущий месяц. Разумеется, охрана хорошо знала Благородных Подонков, но здесь было не принято пренебрегать формальностями, особенно в такое неспокойное время.

– Привет, Ламора. – Самый старший из стражников, жилистый старик с выцветшими татуировками в виде акул на шее и щеках, шагнул вперед. Воры крепко пожали друг другу руки. – Слыхал про Тессо?

– И ты тоже здравствуй, Бернел. Один из Серолицых уже сообщил нам по дороге. Так это правда насчет того, что его повесили и отрезали яйца?

– Истинная правда. Можешь представить себе, в каком настроении капа. Кстати, Нацца утром отдала распоряжение по этому поводу. Она хотела обязательно повидать вас. Так и сказала: придете с данью – не пускать, пока не встретитесь с ней. Вы же пришли платить дань, не так ли?

Вместо ответа Локки потряс маленьким мешочком, в котором звенели монеты – двадцать солонов Жеана и шестнадцать с небольшим Гарцы.

– А как же! Готовы исполнить свой долг честных подданных.

– Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь сейчас пришел по другой причине. Послушай, Локки, я знаю, что вы – особенные, у вас сама Нацца в друзьях и вообще… Но тем не менее ты же хочешь, чтобы сегодня все прошло гладко? Сегодня тут крутится много пезонов, и явных, и скрытых. Короче, все очень строго. Сейчас капа допрашивает парней из Полных Крон, где те были прошлой ночью.

– Допрашивает?!

– Да, по всем правилам. Так что следите сегодня за собой и ни в коем случае не делайте резких движений, хорошо?

– Уяснили, – протянул Локки. – Спасибо, что предупредил.

– Без проблем. Арбалетные болты тоже стоят денег. Стыдно тратить их на таких, как вы.

Бернел помахал им, и Благородные Подонки вступили на деревянный мост длиной в сто ярдов. Он упирался в корму неповоротливого судна, где были сняты несколько секций внешней обшивки, а на их место установлена пара окованных железом крепких дверей. Там тоже стояла охрана – вооруженные мужчина и женщина. Оба выглядели изрядно усталыми. Заметив приближающихся гостей, женщина стукнула в дверь четыре раза. Прошло несколько мгновений, прежде чем створки открылись внутрь. Подавив зевок, женщина вновь прислонилась к стене и поглубже натянула мокрый капюшон. Тучи уже относило к северу, и солнце снова начинало палить по-летнему.

Зал для публичных приемов на Плавучей Могиле был очень высоким, вчетверо выше человеческого роста. Это и неудивительно – горизонтальные переборки галеона сняли много лет назад, оставив только шкафут и верхнюю палубу. Пол и стены были выполнены из твердых пород светлого дерева. Переборки покрывали великолепные гобелены в черно-красных тонах с узором из акульих зубов, вытканных золотом и серебром. Тут тоже находилось полдюжины головорезов со взведенными арбалетами в руках. Поверх шелковых рубах на телохранителях были кожаные дублеты с металлическими накладками и боевые наручи; шеи их защищали плотные кожаные воротники. Да и зал выглядел под стать обитателям: вместо цветов и нарядных светильников – корзины для арбалетных болтов и стойки для запасных клинков.

– Эй, вы, полегче, – прикрикнула на стражей девушка, стоящая у них за спиной. – Понимаю, они выглядят охренеино подозрительно, но все-таки Серого Короля среди них не наблюдается.

На девушке были мужские бриджи и свободная блуза из черного шелка с пышными рукавами, поверх – рифленая кожаная кираса, причем, судя по ее виду, ее носили куда чаще, чем хранили в кладовке. По полу звонко процокали подбитые железом башмаки, вкус к которым она не потеряла с детства. Девушка радушно улыбнулась, но эта улыбка не затронула ее глаз, которые настороженно смотрели из-за стекол очков в простой черной оправе.

– Приношу извинения за подобный прием, дорогие мои, – обратилась Нацца Барсави ко всем Благородным Подонкам, но руку положила на левое плечо Локки. Она была выше его на добрых два дюйма. – Должна огорчить вас, но четверым придется подождать здесь, пока мы с Локки будем внутри. Вход только для гаррист. Папа сегодня в дурном настроении.

В этот момент из-за дверей, ведущих во внутренние покои Плавучей Могилы, раздался приглушенный вопль, за ним последовали неясные звуки – крики, проклятья, опять вопли. Нацца потерла виски и со вздохом откинула со лба непослушную прядь.

– Дознание с пристрастием, – пояснила она. – С целью подробного выяснения обстоятельств у ребят из Полных Крон папа пригласил Мудрого Праведника.

– Тринадцать Богов! – пробормотал Кало. – Уж лучше мы подождем здесь.

– Точно, – поддержал его Галь до, полез в карман и вытащил слегка намокшую колоду карт. – Полагаю, мы и здесь найдем себе неплохое занятие. Скучать не придется.

Он лучезарно улыбнулся охранникам, но те при виде братьев Санца с картами в руках не проявили ни малейшего воодушевления. Некоторые просто попятились, другие, казалось, испытали желание снова взяться за арбалеты.

– Да что ж это такое, парни! – обиженно воскликнул Гальдо. – И вы туда же? Все это брехня чистейшей воды! Просто у всех за тем столом выдался на редкость неудачный вечер…


За широкими тяжелыми дверями открывался короткий пустой коридор. Охраны здесь не было. Нацца плотно прикрыла двери и лишь потом повернулась к Локки, протянула руку и пригладила его мокрые волосы. Уголки губ у нее печально опустились.

– Здравствуй, пезон. Я смотрю, ты опять недоедаешь.

– Да нет, я вроде питаюсь регулярно.

– Может, и регулярно, но недостаточно плотно. Помнится, когда-то давно я уже говорила, что ты похож на скелет.

– А я, помнится, был удивлен, что семилетняя девочка так бессовестно клянчит выпивку.

– Возможно, ты и прав – тогда я действительно перебрала. Но, надеюсь, сегодня ты простишь мне мою бесцеремонность. Пойми, Локки, дела у папы совсем плохи. Потому я и решила перехватить тебя до того, как вы с ним увидитесь. Полагаю, он заведет разговор… о некоторых вещах. И я хочу, чтобы ты… Неважно, что он потребует… но, Локки, ради меня… не прекословь ему. Соглашайся, понимаешь?

– Но это же естественно, Нацца! Ни один гарриста, если он, конечно, ценит жизнь, не поступит иначе. Неужели ты думаешь, что сегодня – особенно сегодня! – я пришел сюда сознательно злить его? Да если твой отец прикажет полаять, как собака, я тут же спрошу: «Какой породы, ваша честь?»

– Я понимаю, прости… Но я о другом: он не в себе, Локки. Он напуган. Безумно, неподдельно напутан. Я помню, каким угрюмым он был, когда умерла мама, но сейчас… Он кричит во сне. Пьет и принимает опиум каждый день, просто чтобы продержаться. Раньше только мне запрещалось покидать Могилу, но сейчас он велит сидеть здесь и Анжаису, и Пачеро. С нами постоянно пятьдесят стражей. Наверное, герцога – и того так не охраняют! Папа с братьями спорили об этом всю ночь.

– Что тут скажешь, Нацца? Мне… поверь, мне очень жаль. Но я не вижу, чем могу помочь. И о чем же он собирается просить меня?

Нацца бросила на него нерешительный взгляд, открыла было рот, но затем передумала. Она стояла, нахмурившись и плотно сжав губы.

– Черт побери, Нацца! Я сделаю все, что ты попросишь. Ради тебя я готов прыгнуть в залив и заарканить акулу. Но сначала ты должна мне рассказать, насколько эта акула большая и голодная. Понимаешь?

– Да. Послушай, Локки… право же, мне неловко, но думаю, будет лучше, если он сам скажет тебе. Ты просто помни, о чем мы с тобой говорили. Слушайся его. Повинуйся… а потом мы как-нибудь разберемся, ладно? Если оно у нас будет – это потом.

– ЕСЛИ? Ты пугаешь меня, Нацца. Во мне борются страх и любопытство.

– Что делать, Локки, так уж сложилось… Все очень плохо. Серый Король подбирается к папе. У бедного Тессо было шестьдесят бойцов, и десять из них находилось при нем неотлучно. Ты же знаешь, Тессо ходил в любимчиках, папа строил на его счет определенные планы – и вот… Долгие годы он все делал по-своему, а сейчас… я даже не уверена, держит ли он ситуацию в руках. Мне кажется, папа решил свернуть все дела и просто отсидеться тут с нами. Он настроен на долгую осаду.

– О-хо-хо, – тяжко вздохнул Локки. – Ты сама знаешь, что до сих пор он действовал вполне благоразумно, и я уверен…

– Да это чистое безумие – сидеть вот так взаперти до скончания веков! Раньше папа половину вечеров проводил в «Последней ошибке». В любое время дня и ночи он гулял по докам, по Маре Каморрацце, по Муравейнику. Он не боялся показываться на Процессии Теней и бросал медяки в толпу! Это герцог Каморра может запереться в своей башне и править по установленным законам. У капы Каморра так не получится. Он обязан появляться на людях!

– О да, и подставляться наемным убийцам Серого Короля.

– Локки, я торчу на этом долбаном корыте уже два месяца и знаю, о чем говорю. Поверь, здесь мы ничуть не в большей безопасности, чем если бы купались нагишом в самой грязной луже самого захудалого двора в Чертовом Котле! – Нацца сжалась и так крепко обхватила себя руками, что кожаный доспех на ней заскрипел. – Что нам делать? Кто такой этот Серый Король и где он прячется? Кто его люди? Мы сидим и ничего о нем не знаем… А эта сволочь преспокойно убивает наших подчиненных – по своему выбору, ни за что ни про что. Это неправильно! Мы чего-то не понимаем… за ним стоит какая-то сила, о которой мы не догадываемся.

– У него есть ум и удача. Но это не навечно, поверь мне, Нацца.

– Дело не только в его хитрости и везучести, Локки. Согласна, на любую старуху бывает случайная беременность… – Она нервно хихикнула. – Но знать бы, что припасено у него в рукаве? Какие-то сведения? Или люди? Если только ему не помогает кто-то… если в нашем стане не завелись предатели – а я почти уверена, что до сих пор этого не было, – значит, он намного превосходит нас по всем статьям.

– До сих пор?

– Не придуривайся, Локки! Дела будут катиться по наезженной колее – даже при том, что мы с папой безвылазно торчим на Плавучей Могиле. За нас работают Анжаис и Пачеро. Однако если ои перестанет выпускать и их, все полетит на хрен. Возможно, гарристы сочтут разумным, когда прячется часть семьи Барсави. Но если мы ВСЕ запремся здесь, они назовут нас трусами. И не мне объяснять, что они недолго будут перешептываться у нас за спиной. Вожаки попросту выберут нового капу… или несколько кап. Или даже самого Серого Короля.

– Не думаю, что твои братья согласятся сидеть взаперти.

– Все зависит от того, насколько съехала крыша у нашего старика. Но даже если они сохранят свободу передвижения, это не решит всех проблем. Посмотри, мы уже проигрываем! Под нами ходит три тысячи ножей, а этот призрак скрутил нас в бараний рог!

– Ты думаешь, здесь замешано колдовство?

– Я могу подозревать все, что угодно. По слухам, Серый Король может убить одним своим прикосновением. Говорят, будто холодное железо не причиняет ему вреда. Тут впору заподозрить самих богов. Анжаис и Пачеро смеются надо мной… думают, я схожу с ума! Сами-то они расценивают происходящее как обычную войну за власть. Считают, что стоит потянуть время, запереть в безопасном месте старика-отца с младшей сестренкой и подождать, пока противник раскроет свои карты. А затем ответить ударом на удар. Но у них ничего не выйдет, Локки. Мне все это напоминает игру в кошки-мышки. Рано или поздно кошка сомкнет когти, как бы мышка ни дергалась. Неужели вы не понимаете?!

– Нацца, я знаю, ты взволнована. Говори – я буду слушать и молчать как рыба. Можешь кричать на меня, если хочешь. Но скажи, что я могу сделать при таком раскладе? Я всего-навсего простой вор, один из самых мелких подчиненных твоего отца. Спорим, если ты найдешь во всем Каморре банду меньшую, чем моя, я готов перекинуться в карты в пасти у акулы!

– Я хочу, чтобы ты успокоил папу, Локки. Мне необходимо привести его в состояние, хотя бы отдаленно напоминающее обычное, чтобы он мог выслушать меня серьезно. Вот почему я прошу тебя отправиться туда и постараться порадовать его. Как-нибудь особенно порадовать. Пусть он увидит перед собой преданного гарристу, который готов немедленно выполнить любое приказание. Как только он начнет строить планы на будущее, это будет означать, что он пришел во вменяемое состояние.

Короткий коридор упирался в еще одни массивные двери, похожие на те, что вели в приемный зал. Однако в отличие от первых эти двери оказались заперты на сложный вераррский замок, в котором часовой механизм приводил в действие целую систему надежных стальных засовов. В центре двери виднелась дюжина замочных скважин. Нацца сняла два ключа с цепочки, которую носила на шее, и, загородившись от Локки, принялась возиться с замком. Механизм внутри двери пришел в движение, раздалась серия щелчков – это срабатывали скрытые запоры. Железные засовы пришли в движение, и дверь открылась.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации