Текст книги "Одна ночь с тобой"

Глава 7

Сет стоял у окна своей спальни и смотрел на темный сад внизу. Мысли его были заняты женщиной, которую он сжимал в объятиях всего час назад. Ему казалось, что он до сих пор чувствует исходивший от нее запах – запах яблок. Ветерок шелестел кронами деревьев, и это был единственный звук, нарушавший тишину, не считая его собственного негромкого дыхания.

– Лейтенант, – подал голос неслышно подошедший к нему Найтли. – Я не ждал вас так рано.

Сет мрачно улыбнулся. Он тоже не рассчитывал вернуться домой в столь ранний час, да еще и не получив удовлетворения. Он расстался с Флер практически без объяснений. Собственно, ему нечего было ей сказать. Ни ей, ни самому себе. Хотя это и не имело значения, если уж на то пошло.

Да и что он мог сказать Флер? Что несколько мгновений, проведенных наедине с женщиной, лица и имени которой он так и не узнал, лишили его интереса ко всем остальным представительницам слабого пола? Что прекрасная незнакомка зажгла в нем искру и вернула к жизни нечто такое, что он считал давно забытым и умершим?

– Что-то случилось? – спросил Найтли.

Сет проглотил комок, внезапно подступивший к горлу. Не оборачиваясь, чтобы бывший гардемарин не увидел его лица, он поинтересовался:

– Скучаешь по морю?

Найтли понял его с полуслова.

– Нет, сэр. Я не хотел идти во флот, но в семнадцать лет у меня не было иного выбора. Я просто рад тому, что вернулся живым.

Сет вспомнил своего отца и офицерский чин, который тот купил для него, даже не поинтересовавшись его мнением. Отец всего лишь поступил так, как счел нужным. В двадцать лет Сета вышвырнули за порог как никому не нужного сына, не имеющего надежды не то чтобы вернуться, но и хотя бы просто остаться в живых. Впрочем, за то, что он сделал с Джулианной, иного он и не заслужил.

– Для меня это было… удобно, – пробормотал Сет и кивнул.

Это и впрямь оказалось удобно. Незамысловато. И даже безопасно, как ни странно; в некотором смысле, разумеется. Флот стал для Сета отдушиной, прибежищем, благодаря которому можно было избежать мук выбора, да и всего прочего, за исключением строгой субординации. А еще войны. И крови.

Несмотря ни на что, Сет скучал по тем временам. Странно, но прошлое он с чистой душой предпочел бы настоящему. Здесь перед ним вновь встала необходимость выбора, к которой прилагалась свобода принимать решения и действовать по собственному усмотрению. Когда Сет в последний раз располагал подобной свободой, он совершил страшную ошибку.

Но больше он не намерен ошибаться. Не намерен рисковать и ставить на карту все ради кого-либо или чего-либо.

На пороге столовой Джейн приостановилась. Она-то рассчитывала, что в столь ранний час эта комната окажется в ее полном распоряжении. Однако за столом восседала Хлорис, и даже тусклый утренний свет был бессилен смягчить ее грубые, резкие черты. Благодаря носу-картофелине, широким плоским щекам и лбу, имевшему тенденцию собираться в складки, ее лицо, к несчастью, напоминало мордочку одного из многочисленных мопсов – любимчиков ее величества королевы.

Несколько часов, остававшихся в ту ночь до рассвета, Джейн провела без сна, вглядываясь в темноту. Она была не в силах отделаться от назойливых мыслей, теснившихся у нее в голове в гнетущей тишине спальни. Джейн то и дело прикасалась пальцами к губам, все еще сладко саднившим после поцелуя Сета.

Когда же занялась заря, заливая комнату неясной, бесплотной дымкой, Джейн наконец признала неприглядную правду: она повела себя как последняя дура, отказав себе в удовольствии испытать страсть в объятиях Сета. Одна-единственная ночь могла бы помочь ей пережить долгие годы одиночества, ожидавшие ее впереди. Эта ночь стала бы для нее чем-то гораздо бóльшим, нежели все то, что она испытала до сих пор.

Хлорис подняла голову, и ее блеклые голубые глаза взглянули на Джейн из-под нахмуренных бровей.

– Что-то ты неважно выглядишь. Ты часом не заболела?

Нотки беспокойства в ее голосе не остались незамеченными Джейн, и она прекрасно знала его причину. Если она занеможет, Хлорис придется самой заниматься собственными дочерьми. Или же поручить это одной из горничных – после чего та непременно потребует расчета.

– Со мной все в порядке, – заверила Джейн невестку, хотя и не была до конца уверена в том, что здорова.

Минувшая ночь до сих пор была жива в ее памяти, и при мысли о ней у Джейн начинало холодеть в животе. Вспоминая Сета таким, каким она видела его в последний раз, когда он смотрел на нее так, словно хотел овладеть ею прямо там, у всех на виду, Джейн чувствовала, как ее сердце начинает учащенно биться. Нет! Тряхнув головой, она постаралась прогнать от себя этот образ. Она должна забыть Сета. Забыть его поцелуй. Утро, проведенное с девочками за спряжением французских глаголов, поможет ей справиться с этой нелегкой задачей.

Грубые черты Хлорис смягчились, а складки на лбу разгладились.

– Вот и замечательно. На сегодня я запланировала поход по магазинам. Я видела одну шляпку в витрине…

Она жужжала, словно муха, бьющаяся о стекло, пока Джейн намазывала гренок своим любимым яблочным джемом. Насыщенный аромат яблок ласкал ее обоняние, напоминая об осени дома. Что, в свою очередь, тут же навело Джейн на мысль о Сете. Проклятье! Неужели она не сможет забыть о нем?

Недовольно поморщившись, Джейн откусила кусочек хрустящего гренка и стала рассеянно жевать.

– Я пообещала девочкам, что сегодня ты отвезешь их в парк.

Как только до Джейн дошел смысл сказанного, вкус гренка обернулся горькой полынью. Она с возмущением уставилась на невестку.

– Ты пообещала, что с ними поеду я?

– Они уже давно докучают мне просьбами взять их с собой…

– В таком случае ты и должна отвести их в парк, – сказала Джейн. – Девочки получат гораздо больше удовольствия, если их будешь сопровождать ты.

По крайней мере, это было правдой. Утро, проведенное с матерью, надолго успокоит непослушных девчонок. Особенно если учесть то, что их плохое поведение было попыткой привлечь к себе внимание родителей, которые постоянно были заняты своими делами.

– Я? – Хлорис удивленно взглянула на нее. – К сожалению, я не смогу. У меня другие планы. Ты должна сделать мне одолжение, Джейн. Я пообещала, и девочки будут огорчены.

– Еще бы, – пробормотала Джейн.

У Хлорис всегда были другие планы. А на долю Джейн неизменно выпадало смягчать горечь этих самых разочарований.

– Неужели ты не хочешь прокатиться по парку? – спросила Хлорис.

Прокатиться по парку. Удовольствие, которого Джейн была лишена с тех пор, как умер Маркус, и Хлорис прекрасно об этом знала. Джейн с шумом втянула воздух через ноздри, сдерживаясь из последних сил. Как бы ни соблазняла ее прогулка по парку, но перспектива терпеть выходки Далии, Бриони и Айрис – которым еще предстояло научиться вести себя подобающим образом на публике – не могла не вызывать у нее содрогания. Однако если девочкам пообещали прогулку в парке, они не оставят ее в покое до тех пор, пока не добьются своего.

– Хорошо, – сдалась Джейн.

Послышался неприятный царапающий звук – это Хлорис принялась записывать что-то на листе плотной бумаги, лежавшем справа от нее. Джейн снова взялась за свой гренок. Спустя несколько мгновений Хлорис подняла голову.

– Я тут поразмыслила на досуге над твоей просьбой о том, чтобы тебе позволили снять траур…

Джейн замерла с полным ртом. На самом деле это была не просьба, а заявление о намерениях, и адресовано оно было Десмонду.

– Действительно? – осведомилась Джейн, глядя, как ее невестка внимательно изучает лист бумаги, держа его в руке – несомненно, это было меню на ужин.

Хлорис взяла на себя задачу составлять список блюд вскоре после того, как поселилась в особняке; это была единственная обязанность по дому, которая вызвала у нее интерес. Поглядывая на невестку, Джейн злилась на нее за то, что она с таким высокомерным и самодовольным видом восседает в кресле, которое некогда принадлежало ей, и с подчеркнутой сосредоточенностью занимается исполнением того, что некогда было ее прерогативой.

– Быть может, сегодняшняя прогулка в парке поможет… – Хлорис склонила голову к плечу, словно подбирая нужные слова, – облегчить твое возвращение в общество. Разумеется, в этом нет ничего бестактного и вызывающего. Прогулку по парку вместе с племянницами никто не сочтет дурным тоном.

Облизнув губы, Джейн решила развить успех.

– А немного погодя я могла бы выпить чаю с подругами.

Приподняв брови, она с надеждой затаила дыхание, думая о том, как славно было бы не пробираться украдкой к двери Люси, жившей по соседству.

– Чай? – с недоумением переспросила Хлорис, хлопая ресницами. – О, я полагаю, что это уже чересчур. Не следует создавать впечатление, будто тебе не терпится расстаться с трауром.

– Пятнадцать месяцев – достаточный срок для любой вдовы, чтобы…

Хлорис выставила перед собой ладонь.

– Мы должны уважать пожелания Десмонда.

С преувеличенной серьезностью, под которой таилась ядовитая насмешка, она взглянула на Джейн.

– Ты же не думаешь, что он даст тебе дурной совет, не правда ли? Десмонд очень умен, моя дорогая. К тому же мужчины гораздо лучше разбираются в таких вопросах.

На мгновение Джейн задумалась, а не отплатить ли Хлорис той же монетой, рассказав ей о том, как развлекался ее супруг прошлой ночью. Но ведь при этом ей не удастся обойти молчанием и собственное поведение. Поэтому инстинкт самосохранения заставил Джейн промолчать. До тех пор пока ее пасынок не станет совершеннолетним и не прогонит Десмонда, ей придется держать язык за зубами.

Изобразив улыбку, которая была такой же хрупкой, как стекло, Джейн ответила:

– Очень хорошо. – Отложив в сторону салфетку, она поднялась из-за стола. – Пойду приготовлю девочек и переоденусь сама.

– Переоденешься? – эхом откликнулась Хлорис, расширенными от деланого изумления глазами окидывая платье из черного бомбазина, надетое на Джейн. – Для чего? На тебе вполне приличная одежда.

– Я хочу надеть что-нибудь другое. Быть может, серое платье? Если я собираюсь закончить траур, то серый для этого вполне подходит…

– Прогулка в парке уже сама по себе должна стать для тебя праздником, – провозгласила Хлорис, испытующе глядя на невестку. – Только не говори мне, что ты мечтаешь походить на одну из тех вдов, которые выказывают покойному супругу минимум уважения. – Переключив внимание на тарелку, Хлорис принялась гонять по ней ломтик копченого лосося. – Я бы сказала, что ты многим обязана Маркусу. В конце концов, в ваш брак ты не принесла ничего, кроме жалкого приданого. Твой отец – баронет, не пользующийся влиянием. Если бы твоя сестра не вышла замуж за герцога Элдермонта, Маркус ни за что не обратил бы на тебя внимания. И не забывай, что ты даже не сподобилась благословить ваш союз наследником.

Краска стыда и унижения залила лицо и шею Джейн. Неспособность зачать ребенка была лишь одной из проблем ее замужества, но именно в этом она винила себя больше всего. Поскольку от первого брака у Маркуса остался сын, вина явно лежала не на нем. Прошло совсем немного времени после венчания, а за ее спиной уже начали перешептываться и обмениваться многозначительными взглядами.

– Женщина, которая не способна подарить супругу детей, не может считаться полноценной. – Хлорис выпятила и без того внушительную грудь, раздувшись от самодовольства – ведь у нее дети были.

Она наконец поймала ускользающий ломтик лосося и с силой проткнула его вилкой.

– Неблагодарное создание! Как ты могла даже помыслить о том, чтобы с таким пренебрежением сбросить вдовий траур?!

Джейн так сильно сжала кулаки, что у нее побелели костяшки пальцев. На языке у нее вертелись тысячи гневных отповедей. Щеки вспыхнули жарким огнем при воспоминании о бесчисленных оскорблениях, которым подвергал ее Маркус. Да, она изгнала его из своей спальни, но это случилось через год после свадьбы, после того как она застала мужа в своей постели с одной из горничных с верхнего этажа. Память об этом унижении была еще слишком свежа и причиняла нестерпимую боль, словно собака, кусающая за пятки, убежать от которой Джейн не могла.

Одно дело – знать, что твой муж заводит интрижки по всему Лондону, и совсем другое – получить веское тому доказательство. Джейн никогда не забудет презрения, написанного на лице у Маркуса, и его злобного хохота, когда она потребовала перестать выставлять ее на посмешище.

Изгнание из спальни вызвало у Маркуса лишь громкий смех. Его слова горькой насмешкой до сих пор звучали у Джейн в ушах: «Я не стану скучать по твоему фригидному телу. Что ты можешь мне дать? Сын у меня уже есть. А теперь появились и женщины, которые согреют мою постель гораздо лучше, чем ты».

Постаравшись прогнать воспоминания о том ужасном дне, Джейн поднялась из-за стола. Холодно роняя слова, она процедила:

– Никто не может обвинить меня в поспешности или неуважении.

Широкими шагами выйдя из столовой, она приостановилась на пороге, распорядившись, чтобы Барклай велел подавать к подъезду экипаж.

Оказавшись в своей крохотной спальне, в которую ее изгнали после того, как Десмонд и Хлорис заняли хозяйские покои, Джейн с наслаждением сорвала с себя черный бомбазин. Распахнув створки платяного шкафа, она отодвинула в сторону мрачные черные наряды и извлекла на свет дневной платье из серой саржи. Резкими движениями Джейн принялась его надевать. Ее уже тошнило от черного цвета, и она пообещала себе, что больше никогда не натянет траурную одежду, что бы при этом ни говорили Десмонд и Хлорис.

Неблагодарное создание!

Сердито фыркнув, Джейн поправила платье и повернулась к зеркалу.

Только не говори мне, что мечтаешь походить на одну из тех вдов, которые выказывают покойному супругу минимум уважения.

Расчесав и уложив волосы, Джейн нахмурилась, разглядывая серую саржу. В общем, она выглядела немногим лучше черного бомбазина. Не такая строгая, но все равно ужасная. Вздохнув, Джейн отвернулась от зеркала и вышла из комнаты, утешаясь хотя бы такой маленькой победой, первым шагом на пути к себе прежней… пусть даже совсем крошечным шагом.

Она решительно прошла по коридору, намереваясь разбудить девочек, но тут же замедлила шаг, заметив Хлорис, выходящую из спальни. На голове у нее была несуразная конструкция из перьев и лент, которая в сочетании с нахмуренной физиономией выглядела попросту нелепо.

– Я вижу, ты пренебрегла моими пожеланиями, – бросила Хлорис.

В ответ Джейн лишь воинственно вздернула подбородок.

– Мне придется обсудить эту тему с Десмондом, когда он вернется из клуба, – пригрозила Хлорис, и одно из перьев, нависавшее над самым ее носом, смешно задрожало.

Губы Джейн сложились в язвительную улыбку.

– Вне всякого сомнения, тебе придется подождать. Очевидно, это случится еще нескоро. Говоришь, Десмонд сейчас в своем клубе?

Она прикусила язык, чтобы не сказать больше. Например, о том, что он ищет случайные связи на стороне.

– Да, – презрительно скривилась Хлорис. – В клубах джентльмены заводят полезные знакомства. А Десмонд – ловкий, удачливый коммерсант. В следующем году он надеется получить политическое назначение.

– В самом деле? – с подчеркнутой небрежностью отозвалась Джейн, постаравшись не поморщиться при мысли о том, что Десмонд может обрести влияние. Подойдя к двери в комнату Бриони, она взялась за дверную ручку. – Я разбужу девочек и отвезу их на прогулку.

И постараюсь получить при этом удовольствие.

Коротко кивнув невестке на прощание, Джейн приказала себе забыть, хотя бы ненадолго, о том, что впереди ее ждет бесконечная череда унылых, однообразных будней, которая может прерваться лишь тогда, когда Мэттью достигнет совершеннолетия. Леди Гутри попыталась представить, что она не превратилась в служанку, которой помыкают, и которую унижают родственники, и которой нечего ждать от жизни и не на что надеяться.

Глава 8

– Разве это не мило? – пробормотал Сет, стараясь, чтобы в его голосе прозвучали жизнерадостные нотки.

Он посмотрел на сестру, сидевшую рядом с ним. В платье из желтого муслина с цветочным узором и шляпке в тон Джулианна походила на солнечный лучик – единственный проблеск света в унылый, пасмурный день.

Обнаружив, что он стал предметом пристального внимания, Сет уже жалел, что согласился сопровождать сестру во время прогулки по Роттен-роу[11]11
  Роттен-роу (искаженное «route du roi» – королевская дорога) – аллея для верховой езды в лондонском Гайд-парке длиной около полутора километров.


[Закрыть], а не занялся чем-нибудь более полезным. Слухи уже поползли по городу. Широко открытые глаза на лицах, исполненных деланого воодушевления, головы, склоненные друг к другу в оживленных пересудах. Сет старательно избегал выделять кого-либо взглядом, чтобы никому не пришло в голову затеять с ним беседу. Хоть Рутледж и дал себе слово, что сегодня же начнет искать себе супругу, он вовсе не горел желанием вступать в пустопорожние разговоры, особенно когда все встречные разглядывали его изуродованное лицо так, словно он был любопытным экземпляром насекомого, помещенным под микроскоп.

Сет неловко поерзал на сиденье, отводя взгляд от розовощекой матроны, которая толкнула локтем сидевшую рядом с ней девицу и пухлым, украшенным драгоценными камнями пальцем указала в его сторону. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы угадать, о чем они разговаривают. Сет Рутледж, второй сын графа, офицер, сущее ничтожество… стал важной персоной. Теперь он был заветным призом для мамаш из высшего общества.

Перед его внутренним взором вдруг ярким пламенем вспыхнул образ его золотой Авроры. Сет вспоминал ее всю ночь напролет. Невзирая на все свои клятвы сохранять равнодушие, ломал голову над тем, что же на него нашло, почему он позволил ей уйти. С того момента, когда женщина в последний раз пробуждала чувства в его душе, прошли долгие годы. А он отпустил ее…

Ему следовало броситься следом, познакомиться с ней, овладеть ею и, не исключено, даже сделать ее своей содержанкой. Сет по-прежнему ощущал на губах привкус ее поцелуя, пьянящий и странно нежный, совершенно безыскусный и какой-то по-детски трогательный, абсолютно не свойственный куртизанкам и опытным дамам, что посещали сборища у Флер.

– «Мило» не подходит для описания того, что я чувствую, Сет. – Голос Джулианны вывел его из задумчивости. – У меня просто нет слов, чтобы выразить, как я благодарна тебе за то, что ты взял меня с собой в Лондон.

Сет покосился на сестру. Она смотрела прямо перед собой. Глаза ее были пусты. Как всегда. А вот улыбка сверкала ярче солнечных зайчиков на волнах Средиземного моря. В это самое мгновение Сет вдруг понял, что его усилия не были напрасными. Подумаешь, прогулка в экипаже или скорая женитьба! Для своей сестры он сделает все что угодно, чего бы ему это ни стоило. Он чувствовал себя в неоплатном долгу перед Джулианной.

– Не за что. Я бы скучал без тебя. И разве я смогу выбрать невесту без твоей помощи?

– Ох, Сет!

Джулианна нахмурилась. Ее глаза смотрели куда-то поверх его плеча. Именно это отсутствующее выражение ее лица и доставляло Сету невыносимую боль, как будто резало ножом по сердцу всякий раз, когда он видел его. Хотя с того трагического дня минуло много лет, рана в его душе по-прежнему кровоточила. Сет просто не мог относиться к тому, что тогда произошло, как к несчастному случаю. Ему этого не позволяла совесть. И слова отца.

– Только ты сам можешь решить, на ком тебе жениться, – сказала Джулианна. – Ищи ответ в своем сердце, а не в моем.

Сет поморщился. Какая сентиментальность! Его сестра была и осталась невинной и наивной. Окружающий мир и, в частности, высшее общество не оказали на нее порочного действия, не запятнали ее душу. Это была одна из причин, по которым он любил Джулианну. И Сет намеревался любой ценой уберечь в ней эту святую невинность. Его женитьба станет первым шагом на пути к этому.

– Мой выбор в равной мере важен для нас обоих.

Джулианна сухо рассмеялась, словно древняя, многоопытная старуха.

– Не понимаю почему. В конце концов, женишься ведь ты, а не я.

Сет открыл было рот, чтобы ответить, но тут же передумал. Нет смысла объяснять ей, что это она подтолкнула его к такому решению. Джулианна просто не поймет его. Впрочем, довольно и того, что он это понимал.

Вернувшись из-за границы, Сет узнал, что Альберт умер, и это было очень плохо уже само по себе. Но при воспоминании о том, что его сестра осталась одна, причем была совершенно беззащитна перед их кузеном Гарольдом, который не давал ей покоя, у Сета до сих пор кровь стыла в жилах. Он просто обязан был жениться. Жениться на той, кто станет ухаживать за Джулианной в том случае, если с ним что-нибудь случится. На той, кого он сможет уважать, кому решится доверить жизнь и благополучие своей сестры. Наверняка найдется женщина, которая выйдет за него замуж, соблазнившись его посулами. Это будет брак, основанный на уважении. На чувстве долга. Брак, лишенный любви.

Однажды Сет уже любил. И этого оказалось вполне достаточно. Он больше не сваляет дурака. Больше никогда не позволит себе нуждаться в женщине. Брак, в основе которого лежит не любовь, а уважение – кроме этого, ему ничего не нужно. Но Сет опасался, что добиться желаемого будет весьма нелегко.

– Мне остается лишь надеяться, что тебе повезет и ты женишься на той, кого полюбишь. – Джулианна помолчала и тихонько вздохнула. – Я помню, каким ты был, когда влюбился…

– Не надо, – перебил ее Сет, крепче сжимая вожжи.

– Эта рана все еще саднит, верно? А я надеялась, что ты сумел забыть и простить…

– Сумел. Но это не значит, что я вновь позволю нелепым сантиментам взять надо мной верх. Это хорошо для… – Сет вдруг оборвал себя на полуслове, разглядев в приближавшемся экипаже смутно знакомое лицо.

– Сет, что случилось?

– Это же… – Его голос сорвался.

Он пристально вглядывался в лицо женщины, пробудившей не самые приятные воспоминания, таившиеся в выжженных уголках его души.

– Что там такое? – не унималась Джулианна.

Джейн. Она, конечно, изменилась за эти годы, но Сет сразу узнал ее, потому что эти глаза, постоянно меняющие цвет и выражение, он распознал бы с любого расстояния среди тысяч других. Ее каштановые волосы и кремовая кожа тоже остались прежними. А вот черты лица стали более угловатыми, и благодаря этому она живо напомнила ему Маделин. Теперь у Джейн было тело взрослой женщины. Полные груди распирали ткань строгого платья с воротником под горло, не столько скрывавшего, сколько выставлявшего на всеобщее обозрение достоинства ее фигуры. У Сета вспотели и зачесались ладони.

В его памяти Джейн осталась прежней – неуправляемой, непослушной девчонкой, чей смех при любых обстоятельствах вызывал у него улыбку.

– Сет? – упавшим голосом позвала его сестра, и в ее тоне проскользнули горестные нотки.

– Это Джейн Спенсер, – медленно растягивая слова, ответил он, и его взгляд метнулся к трем девочкам, сидевшим вместе с ней в переполненном экипаже.

Это ее дочери? Мысль о том, что у Джейн есть дети и, следовательно, супруг – мужчина, которому дозволено руками и губами ласкать эти роскошные груди в любое время дня и ночи, – тяжелым камнем легла ему на сердце.

Но при ближайшем рассмотрении Сет решил, что старшая девочка выглядит слишком взрослой, чтобы быть ее дочерью. Джейн была на два года младше его, значит, сейчас ей двадцать шесть. А девчонке рядом с ней на вид было не меньше тринадцати. Да и две другие выглядели не намного младше.

– Джейн?! – с радостным удивлением воскликнула Джулианна, напомнив Сету о том, что она всегда привечала старшую сестру Маделин и ходила за ними следом, когда Сет и Джейн бродили по окрестностям.

Славные добрые деньки… До несчастного случая.

– Да, – ответил он.

– Я слышала, что она вышла замуж. Полагаю, сейчас она леди Гутри.

Леди Гутри. Сет поморщился, чувствуя, как у него на сердце вновь шевельнулся тяжелый камень. Рутледж смотрел на замужнюю даму, которая некогда была спутницей его детских игр. Джейн Спенсер, или как там ее теперь величали, превратилась в лакомый кусочек. Не писаная красавица, но чувственная женщина, один вид которой заставлял мужчин думать о постели… И надо же, какому-то ублюдку повезло настолько, что он вкусил ее первым.

И вдруг воспоминания о ней – о полной жизни девчонке – обрели новые тона. Тона, о которых Сет раньше даже не догадывался. Перспектива избавить Джейн от старушечьего платья и дать волю рукам, исследуя выпуклости и изгибы ее тела, узнать, какова она на вкус, понять, не приняла ли та детская живость, что была ей свойственна, иные формы – вдруг поманила его, соблазняя и причиняя сладкие муки.

– Пожалуйста, давай поздороваемся с ней, Сет!

– Не думаю, что…

Но было уже слишком поздно – Джейн заметила их.

Ее глаза широко распахнулись, а на щеках выступил жаркий румянец – она, без сомнения, вспомнила, как печально закончились отношения между ними.

Под взглядом Сета Джейн занервничала и что-то сказала кучеру, изящным жестом показав, что он должен развернуть экипаж.

«Неужели вид моего изуродованного лица вызывает в ней такое отвращение?»

Оттого, что Джейн пыталась избежать встречи с ним, Сета охватила досада. Он щелкнул вожжами, и их фаэтон покатил быстрее, не давая возможности кучеру Джейн развернуть экипаж.

– Миледи, – чопорным кивком поприветствовал Джейн Сет, и его голос ледяным холодом прокатился в промозглом воздухе.

Она коротко кивнула в ответ.

– Лорд Сент-Клер, леди Джулианна, – произнесла леди Гутри негромко и словно бы испуганно.

Очевидно, Джейн уже знала о том, что он вернулся и унаследовал титул. Так же, как для ее отца и сестры, титулы и чины значили для нее все. Губы Сета искривились в презрительной усмешке, отчего его шрам натянулся, причиняя боль.

Ладонь Джейн метнулась к руке младшей девочки, нетерпеливо ерзавшей на сиденье рядом с ней. Указав на каждую из них, женщина сказала:

– Позвольте представить вам моих племянниц: мисс Далия Биллингз, мисс Айрис Биллингз и мисс Бриони Биллингз.

Сет кивнул в ответ, едва удостоив девочек взглядом и почти не слушая сестру, которая рассыпалась в изысканных комплиментах. Он же сосредоточил внимание на Джейн.

– Весьма польщена, милорд! – резким, визгливым голоском произнесла старшая девочка, отвлекая Сета от созерцания Джейн.

Сама же она разглядывала его с беспримерной наглостью, словно дебютантка, которая ищет мужа.

Тут же забыв о присутствии девочки, Сет вновь перевел взгляд на Джейн и обнаружил, что она смотрит на Джулианну с сожалением. Он давно привык к жалости, с которой люди взирали на его сестру. За время его отсутствия ничего не изменилось. И очередной взгляд лишь усугублял его чувство вины перед ней. Но во взгляде Джейн было кое-что еще. Нечто большее. Нечто искреннее. Нечто такое, чему Сет не мог позволить себе поверить.

– Сколько лет прошло, Джулианна, – вывел Сета из задумчивости голос Джейн, куда более глубокий, нежели он помнил, и теплый, как ласковое солнце.

Неужели ее уста всегда были такими манящими? А нижняя губа походила на сочную мякоть манго? Сейчас ему ничего так не хотелось, как ее отведать.

– Знаешь, если бы я встретила тебя на улице, то, наверное, не узнала бы. Ты превратилась в прелестную женщину.

Джулианна просияла, и ее глаза, казалось, заискрились.

– В самом деле?

– Да, – подтвердила Джейн. – Я помню, как часто ты жаловалась на морковный цвет своих волос, а теперь они приобрели оттенок червонного золота.

Джулианна ахнула.

– Правда? Мне об этом никто не говорил. – Она порывисто повернулась к брату. – Ты тоже так думаешь, Сет?

При виде восторга на лице сестры у него перехватило дыхание. Как мало, оказывается, надо, чтобы вызвать у нее улыбку, а ведь ему даже не пришло в голову вслух высказать то, что он тоже заметил. Очередной признак того, что Джулианне нужны женское внимание и поддержка.

– Да, я тоже так думаю.

– Ох, Джейн, – радостно защебетала Джулианна, – я так скучала по тебе все эти годы! Теперь, когда наши пути пересеклись, я надеюсь, что мы сблизимся.

Джейн метнула испуганный взгляд в Сета, и ее голос дрогнул и зазвенел, как натянутая струна, когда она ответила:

– Я бы тоже этого хотела.

Сет сглотнул неожиданно подступившую к горлу горечь. Раньше Джейн и его сестра были очень дружны – почти так же, как он сам и Джейн. Это продолжалось до тех пор, пока его отец не стал держать Джулианну взаперти, обращаясь с ней как с калекой.

– Быть может, ты придешь к нам на чай? – предложила Джулианна.

Джейн в упор взглянула на Сета. Ее соблазнительные губы приоткрылись, но она промолчала.

– Да, – подхватил он, сам не понимая, что заставило его поддержать приглашение Джулианны. – Действительно, приходи.

Сет смог оставить прошлое позади, но это вовсе не означало, что он горел желанием возобновить дружбу, которой лучше оставаться лишь в воспоминаниях. Особенно когда другом является замужняя дама, губы которой неудержимо влекут его к себе, и он мечтает, как коснется их своими губами, а потом…

Стиснув зубы, Сет напомнил себе о том, что его желания не имеют никакого значения. Он должен позаботиться о счастье сестры. У нее и так слишком мало радостей в жизни. И если общество Джейн доставит Джулианне удовольствие, что ж, так тому и быть. Он не станет отказывать ей в такой малости, в сущности, совершенно безобидной.

– Это очень мило с вашей стороны. Но, боюсь, Джейн не сможет принять ваше приглашение, – со злорадным наслаждением произнесла старшая девочка, та самая, что обладала нахальным взглядом. – Она носит траур, и папа говорит, что ей не следует делать визиты.

– Ох, Джейн, – пробормотала Джулианна. – Я ничего не знала. Мне ужасно жаль!

Сет окинул Джейн внимательным взглядом, про себя отметив, что ее щеки и шея покраснели. Хоть он и приказал себе угомониться, но тут же принялся оценивать ее в свете вновь открывшихся обстоятельств – в качестве свободной женщины, вдовы. Сет считал, что вдовы всегда готовы к флирту. Но только не в этом случае. И не имеет значения то, что один вид Джейн возбуждал его, заставляя страстно мечтать о том, как он снимет с нее это чопорное, наглухо застегнутое платье, чтобы узнать, как далеко распространился румянец…

– Благодарю за напоминание, – сказала Джейн, окинув племянницу многообещающим взглядом прищуренных глаз. – Но с тех пор, как скончался мой супруг, минул целый год. Я уже вполне готова вернуться в свет.

Девочка вызывающе поджала губы, так что они превратились в тонкую полоску.

– Вот как, – с надеждой произнесла Джулианна. – Значит, мы договорились: ты придешь к нам на чай на этой неделе, и это не будет нарушением приличий.

– С удовольствием, – ответила Джейн.

Племянницы, сидевшие рядом с ней, готовы были испепелить ее взглядами.

– А как же мы? А наши уроки? – пропищала младшая, Бриони, ноздри которой раздувались от негодования.

Сету пришлось изменить первоначальное мнение об этих девочках, наряженных в украшенные кружевами и лентами платьица. Пусть ему нечасто приходилось иметь дело с детьми, но эта стайка подрастающих представительниц прекрасного пола напомнила ему банду пиратов, с которыми его однажды свела судьба.