Текст книги "Советы юным леди по счастливому замужеству"

11

Этим неожиданно теплым весенним вечером Воксхолл-Гарденс в бархатистом свете луны казался пришедшим из потустороннего мира. Выгрузившись из лодки, на которой переплыли реку, компания двинулась по тропинкам между высокими деревьями. Мерцающие фонарики освещали путь. Китти во все глаза наблюдала за певцами, жонглерами, разнообразными представлениями. Светящиеся в полутьме фонарики придавали действу романтическое очарование. Китти словно очутилась в волшебном саду из тех сказок, которые мама рассказывала перед сном, в саду, где нельзя сходить с тропинки, ибо за ее пределами подстерегают опасности.

Поглядывая на плывущих впереди леди Рэдклифф и тетю Дороти, Китти поняла, что беспокоиться за наставницу не стоило. Как всегда, столкнувшись с испытанием, миссис Кендалл оказалась на высоте.

– Я не поддерживаю твою авантюру, Китти, считаю ее неразумной и даже безрассудной, – сурово заявила тетя Дороти прошлым вечером. – Боюсь, она обернется против тебя, но, конечно, помогу.

Они немного поспорили из-за наряда. Тетя Дороти, рассерженная навязанной ей ролью нелюдимой вдовы, облачилась в платье, пусть и сшитое из темно-серого крепа, однако столь открытое на груди, что его ни при каких обстоятельствах нельзя было назвать скромным.

– Поверь, дорогая, в таком наряде у меня намного больше надежд подружиться с твоей леди Рэдклифф, – сказала тетушка. – Я слышала, она любит прифрантиться.

Ее единственной уступкой сомнениям подопечной стали черные перчатки, хотя Китти ничего не могла с собой поделать – наряд по-прежнему казался ей слишком откровенным для вдовы, какими бы ни были ее перчатки.

На месте выяснилось, что тетя Дороти отлично разбирается в запросах публики. Леди Рэдклифф явно испытала облегчение, обнаружив, что миссис Кендалл – элегантная дама, а не аскетичная, всех осуждающая вдова. Да и сама графиня, одетая по последней моде, блистала таким же глубоким декольте, как и миссис Кендалл. Тетя Дороти, придерживаясь описания, которое дала ей Китти, честно сообщила всем присутствующим, что она любила покойного мужа и до сих пор глубоко переживает утрату (и так далее, и тому подобное). Однако довольно быстро она соскользнула с этой темы, плавно перейдя на новейшие великосветские on dits (то есть сплетни) – предмет, значительно более приятный для ушей леди Рэдклифф. Слухи, полученные от Салли, знакомой, похоже, со всеми горничными в Лондоне, оказались достаточно свежими, чтобы леди Рэдклифф вскоре подпала под обаяние новой подруги.

Рэдклифф, по-видимому, тоже как следует подготовился к битве. Он пригласил своего друга капитана Хинсли, каковому джентльмену определенно предназначалась роль дуэньи – довольно скоро Китти обнаружила, что он всюду следует за ней по пятам. Цель была очевидна – воспрепятствовать романтическому тет-а-тет под луной между Китти и мистером де Лейси. Дальновидная тактика, учитывая, что Китти твердо вознамерилась до конца вечера побеседовать с мистером де Лейси наедине. Этот фарс с Рэдклиффом слишком затянулся, пришло время вынудить Арчи на предложение руки и сердца. Вот только бы избавиться от надоедливого тюремщика.

Возможность представилась в ротонде. Пока все слушали оркестр, группа безупречно одетых мужчин оторвалась от компании, чтобы громогласно поприветствовать Рэдклиффа. Тот одеревенел, явно недовольный, но джентльмены, чьи лица выражали радость, набросились на него с распростертыми объятиями.

– Рэдклифф! И Хинсли! Я не знал, что вы в городе.

В суматохе, вызванной обменом приветствиями, Китти ускользнула, подошла к мистеру де Лейси и привлекла его внимание, положив руку ему на предплечье.

– Мистер де Лейси, вы не проводите меня к прилавкам с угощением? – попросила она тихо. – Мне хочется пить.

Запинаясь от восторга, мистер де Лейси с готовностью согласился – и вовремя, поскольку в это мгновение Китти заметила, что Хинсли собирается к ним присоединиться. Его задержала тетя Дороти, втянув капитана в разговор с леди Рэдклифф, чем и воспользовалась Китти, выскользнув из ротонды в сопровождении мистера де Лейси. Они оторвутся от компании не больше чем на десять минут и всеми силами постараются избегать темных и узких троп, любых уголков, способных бросить тень на репутацию пары. Но даже в ярко освещенном, людном парке можно достичь многого. Прежде чем заговорить, Китти удалилась на расстояние, достаточное, чтобы их не подслушали.

– Меня очень радует возможность поговорить с вами наедине, мистер де Лейси, – произнесла она пылко.

– Клянусь, меня тоже, – ответил он, сжимая ее ладонь в своих. – Дивный вечерок, не правда ли?

– Да, – согласилась она. – Но я жаждала поговорить с вами потому, что крайне нуждаюсь в совете и вы единственный, к кому я могу обратиться.

– Боже правый! – воскликнул он польщенно и немного встревоженно, поскольку не слишком привык давать советы. – Чем я могу вам помочь?

– Тетушка говорит, что я должна выйти замуж, и поскорее, – сказала Китти, стараясь вложить в голос едва сдерживаемое отчаяние. – Она нашла мне жениха – мистера Пирса. Конечно, он хороший человек и добрый, но я не чувствую в себе сил смириться.

– Боже, но почему? – сгорая от любопытства, спросил мистер де Лейси.

– Вы должны знать, мистер де Лейси… – Она на мгновение умолкла, сделала глубокий вдох, словно набираясь храбрости, с удовлетворением отметила, что собеседник взирает на нее не моргая. – Вы должны знать… или, как мне кажется, по крайней мере заподозрить… что я испытываю привязанность к другому…

Она позволила этому заявлению повиснуть в воздухе, при этом смотрела прямо в глаза мистеру де Лейси, чтобы они ни в коем случае не истолковал ее слова неправильно, и получила удовольствие пронаблюдать, как его лицо заливается краской.

– Должен признать, я предполагал, что это так… – выдохнул он.

– Тогда вы понимаете, что я попала весьма в затруднительное положение, – продолжила она. – Достанет ли мне храбрости отказаться от мистера Пирса, если я действительно обязана выйти замуж, чтобы обеспечить сестер? Я уже призналась вам, мистер де Лейси: мой отец оставил финансовые дела в таком состоянии, что замужество для меня жизненно необходимо. Но поступать наперекор своему сердцу…

Было бы неплохо, если бы ее глаза заблестели от непролитых слез, но, увы, они оставались совершенно сухими.

– Мисс Тэлбот! – пылко воскликнул мистер де Лейси. – Мисс Тэлбот, а что, если… что, если вы выйдете замуж за меня?

Она театрально ахнула, словно пораженная таким поворотом событий.

– Мистер де Лейси, – сказала Китти, – вы предлагаете искренне?

– Я… я думаю, да, – произнес он, заикаясь. – Я уверен! Вам нельзя выходить за человека с такой фамилией. Пирс – что это вообще? Вы должны… вы должны знать, что я питаю к вам глубокие чувства. Боже правый, мисс Тэлбот, я люблю вас уже много лет!

Китти не сочла нужным напоминать, что они знакомы всего несколько недель. Она с чувством сжала его руку и пробормотала:

– Я потрясена. О, вы доставили мне невыразимое счастье, мистер де Лейси.

– Прошу вас, – взмолился он, – называйте меня Арчи.

– Арчи. Тогда окажите мне честь, называйте меня Китти. Но…

– Но? – встревоженно переспросил он.

– Ах, Арчи, думаю, мы должны получить одобрение вашей семьи. Мне кажется неправильным совершать такой шаг без него.

– Конечно, вы правы! – поспешил согласиться Арчи. – В сущности, ужасно неподобающе с моей стороны, я должен был сначала поговорить с братом… не знаю, почему я до сих пор этого не сделал… ведь собирался.

– Тогда мы достигли совершеннейшего согласия… как всегда.

Они улыбнулись друг другу: он – задыхаясь от волнения, она – с ликованием. Дело почти завершено. До победы рукой подать.

– Я ничего не мог поделать, Джеймс, ее тетя заманила меня в ловушку, – говорил в этот момент капитан Хинсли Рэдклиффу, на лице которого застыла вежливая улыбка. – А вот и они! Отсутствовали не дольше десяти минут. Беспокоиться не о чем.

«Хинсли просто провел недостаточно времени в обществе мисс Тэлбот», – мрачно подумал Рэдклифф.

– Дорогие мои, мы уже начали за вас волноваться, – окликнула леди Рэдклифф приближающихся мистера де Лейси и мисс Тэлбот.

– Простите, матушка, я просто сопровождал Кит… мисс Тэлбот, чтобы раздобыть лимонад.

Человек, не обладающий высоким статусом, побледнел бы, но Рэдклифф не подал виду, что заметил оговорку Арчи. Их мать, дама столь же благовоспитанная, лишь слегка округлила глаза, а миссис Кендалл пришлось отвернуться, чтобы скрыть улыбку. Проведя с мисс Тэлбот наедине всего десять минут, Арчи явно получил разрешение называть ее по имени. Быстро сработано, ничего не скажешь, подумалось Рэдклиффу. Их необходимо снова разделить, и немедленно.

– Может, поужинаем? – громко спросил граф.

Хинсли мгновенно возник рядом с мисс Тэлбот и предложил ей руку. Она приняла ее довольно стойко, на некоторое время уступив поле битвы противнику, и вся компания двинулась к кабинкам. Рэдклифф едва успел вздохнуть с облегчением, когда слева к нему подошел Арчи, решительно выпятив подбородок.

– Джеймс, мне нужно с тобой поговорить. О Ки… мисс Тэлбот. Это ужасно важно, мы должны поговорить.

О боже!

– Да, разумеется, старина, – успокаивающе откликнулся Рэдклифф. – Но, пожалуй, здесь неподходящее место для серьезного разговора, а завтра я уеду на несколько дней. Это может немного подождать?

Арчи прокрутил эту мысль у себя в голове.

– Думаю, да, – согласился он наконец и устремил на брата непреклонный взгляд. – Но я не забуду.

Тетя Дороти держала себя в руках во время ужина, спектаклей, обратной поездки в карете, но набросилась на Китти, едва успев переступить порог дома на Уимпол-стрит.

– Все получилось? Ты обручена?

– Не вполне, – ответила Китти, расстегивая плащ. – Но он сделал предложение.

Тетя Дороти захлопала в ладоши.

– Ты его приняла? – требовательно вопросила Сесили. – Теперь можем ехать домой?

– Скоро, – пообещала сестра. – Я не могу ответить согласием, пока он не получил одобрение семьи, иначе все ненадежно. Я попросила его сделать предложение повторно, как только семья согласится.

– Совершенно верно, – радостно кивнула тетушка. – Не думаю, что его мать воспротивится, если он будет достаточно настойчив. – Она задумчиво помолчала. – Но ты была права, держась настороже с его братом. Он очень наблюдателен… и ничуть тебе не рад.

– В любом случае теперь он ничем не сможет помешать, – беззаботно проронила Китти.

Упав в кресло, она перебросила ногу через подлокотник и развалилась без приличествующей леди чинности.

– Потребуется чудо, – добавила она, – чтобы заставить Арчи отказаться от данного им слова. Еще несколько дней – и я накрепко вцеплюсь в наше богатство.

Сесили осуждающе фыркнула:

– Не уверена, что мне нравится, как вы о нем говорите. Будто он… лиса, на которую вы охотитесь.

Китти была слишком счастлива, чтобы обидеться.

– Сеси, мы обе знаем, что тебе понравилась бы обеспеченная жизнь. Подумай о книгах!

Этот призыв к интеллектуальным запросам Сесили явно сочла менее отталкивающим с моральной точки зрения, чем предыдущие аргументы, и, сдавшись, позволила себе улыбнуться.

– Кроме того, – добавила Китти, – мужчины его положения в любом случае обречены на брак без любви, по расчету. И если какой-то женщине суждено насладиться его богатством, то почему бы не нам?

Улыбка Китти сияла триумфом. Ей было трудно представить, что кто-либо в мире мог испытывать облегчение, равное ее собственному. Она своего добилась. Мистер де Лейси – Арчи – сделал ей предложение. Никто у нее этого не отнимет, даже лорд Рэдклифф.

12

Следующие несколько дней небо оставалось ясным. Рэдклифф, казалось, сдался. Мистер де Лейси и леди Амелия возобновили ежедневные прогулки с сестрами Тэлбот, старший брат их не сопровождал. Впрочем, в присутствии стольких посторонних были невозможны любые проявления чувств между влюбленными, кроме застенчивых взглядов и скрытных улыбок. Рэдклифф не пытался нанести ответный удар или снова разлучить Арчи и Китти, от него не поступало ни единого известия. Китти победила – по крайней мере, почти. Арчи не сообщил формально ни брату, ни матери о помолвке – они оба покинули Лондон на выходные, – но клялся страстно и многословно, что добьется их согласия, когда они вернутся.

В воскресенье Китти писала второе письмо Беатрис, в котором заверяла сестер, что помолвка – дело почти решенное, когда вошла Салли и доложила о прибытии лорда Рэдклиффа.

– Ты совершенно уверена? – спросила Китти, которую это известие застало врасплох, но Салли потребовала ответа только на один вопрос: пригласить визитера в гостиную или нет.

Китти пролепетала, что пригласить, мысленно отругала себя за нервность, встала и провела рукой по волосам, несколько более растрепанным, чем обычно.

В их гостиной Рэдклифф выглядел совершенно неуместно, в его присутствии комната словно уменьшилась, потолок опустился ниже. Судя по тому как он задержал взгляд на мебели – прежде она казалась Китти очень дорогой, а теперь потускнела по сравнению с обстановкой дома на Гроувенор-сквер, – он тоже это понимал.

– Добрый день, мисс Тэлбот. Прошу меня простить за столь неучтивый визит без приглашения.

Мисс Тэлбот милостиво приняла извинения.

– Чем могу помочь, милорд? – спросила она столь же вежливо, жестом указав посетителю садиться. – Все ли благополучно в вашей семье?

– О да, безусловно И я намерен поддерживать ее в таком состоянии.

Они умолкли, глядя друг другу в глаза и ожидая, когда противник первым нарушит тишину. К мрачному удовлетворению Китти, это сделал Рэдклифф, а не она.

– Мисс Тэлбот, боюсь, я должен прекратить ваше знакомство с моей семьей. Простите за прямоту, но я не позволю вам одурачить Арчи и заманить его в брак, поводом к которому является единственно ваша алчность.

В его тоне звучало холодное презрение, которое подействовало на Китти сильнее, чем если бы он повысил на нее голос. Она ощутила, как жар приливает к шее. Может, нужно протестовать, сказать, что он ошибся, а она любит Арчи? Но что-то в его ледяном взгляде подсказывало: это бесполезно.

И тогда, позволив маске упасть, она смерила собеседника спокойным взглядом, каким он мерил ее. Два взора – оценивающих, просчитывающих – скрестились во всей их прямоте.

– Понимаю. Позвольте спросить, милорд. Единственной причиной, по которой вы возражаете против этого брака, является ваше мнение обо мне как об охотнице за состоянием?

Он красноречиво развел руками:

– Простите, но разве нужна еще какая-то причина?

– Да, думаю, вы могли бы… Не понимаю, почему вам столь претит моя практичность.

– Практичность? – повторил он. – Вы называете это так? Я бы сказал: холодный расчет, корыстолюбие, манипуляция. Боюсь, мисс Тэлбот, я описал бы ваше поведение этими значительно менее достойными словами.

– Только богатым позволена роскошь сохранять достоинство, – холодно откликнулась она. – И только мужчины обладают привилегией самостоятельно искать богатство. На моем попечении четыре сестры, полностью зависящие от меня, а профессии, доступные таким женщинам, как я, – гувернантка, модистка, – не дадут возможности прокормить и одеть даже двух. Что еще мне остается, как не искать богатого мужа?

– Вы бессердечны, – обвинил он.

– А вы наивны, – парировала она, ее щеки пылали. – Если Арчи женится не на мне, то на одной из тех молодых женщин со связями, которых к нему подтолкнут. И всех претенденток будет больше интересовать его кошелек, чем его сердце. Станете отрицать?

– По крайней мере, это будет его выбор, – вспылил Рэдклифф. – А не женитьба, основанная на лжи.

– Какой лжи? Я не прикидывалась тем, кем не являюсь. Он знает, что я небогата, знает, в каком положении находится моя семья. Все это время я была с ним честна.

– Честны? – процедил он с презрением в голосе.

– Да, – сказала Китти.

– Вы предлагаете мне поверить, что он знает всю правду о вашей семье? – спросил Рэдклифф многозначительно.

– Не уверена, что понимаю ваши намеки, милорд, – произнесла она медленно, но внутри застыла как лед.

– Думаю, понимаете, – сказал он. – Видите ли, мне известны причины, по которым ваши родители так внезапно переехали из Лондона в Дорсетшир.

Китти стиснула зубы, чтобы не выдать себя. Возможно, он блефует… наверняка блефует.

– Если вы меня шантажируете, милорд, то вынуждена просить вас произнести угрозу вслух.

– Как пожелаете. – Он склонил голову c издевательской учтивостью. – Ваши родители… сблизились до свадьбы… Собственно, как мне сообщили, занятием вашей матери, и весьма прибыльным, было… сближение с разными джентльменами. И, кстати, вашей «миссис Кендалл» тоже.

Китти не произнесла ни слова. Она даже не была уверена, дышит ли, только сердце громко билось в ушах.

– А когда ваш отец решил жениться на своей содержанке, – продолжил Рэдклифф тем же мягким тоном, – его семья не одобрила этот брак, что вполне естественно, и удалила пару из Лондона, чтобы избежать скандала. Серьезная опала для вашего отца, могу себе представить.

Повисла тишина.

– Но позвольте спросить, милорд, – произнесла Китти, не позволяя голосу дрогнуть, – что навело вас на подобные измышления?

Глаза Рэдклиффа сияли триумфом.

– Мой грум Лоуренс – полезный малый, оказывает мне различные услуги, а не только управляет лошадьми – услышал это все от камердинера мистера Линфилда пару дней назад. Вы знали, что именно по этой причине мистер Линфилд так внезапно расторг вашу помолвку? Боюсь, ваш отец, будучи в изрядном подпитии, признался во всем сквайру однажды вечером незадолго до своей смерти. После таких откровений Линфилды не могли согласиться на этот брак.

Китти резко помотала головой, хотя в этих словах звучала суровая правда. Так вот почему она потеряла мистера Линфилда, вот почему его родители столь поспешно подбросили ему мисс Спенсер! Потому что папа выболтал семейную тайну после стольких лет, когда та безопасно лежала под спудом. Китти охватил горячий и безнадежный гнев – на отца, на Рэдклиффа, на весь мир – за свалившиеся на нее несчастья.

Рэдклифф, грациозно согнув запястье, вдохнул понюшку табака, и обыденность этого жеста на фоне собственного потрясения привела Китти в ярость, которая поспособствовала кристаллизации ее мыслей.

– И какое отношение, – холодно спросила она, снова овладев собой, – имеет к данному разговору прошлое моей матери?

Рэдклифф приподнял бровь.

– Полагаю, в высшей степени прямое, – ответил он спокойно. – Хотя вы были честны относительно финансового положения вашей семьи, однако я не могу представить, чтобы вы раскрыли Арчи скандальные подробности брака ваших родителей. Арчи, при всем его добросердечии, эти откровения воспринял бы без теплоты. Бесспорно, любовная интрижка возбуждает чувства, но Арчи воспитан в похвальной неприязни к скандалам. А как только новость распространится, этот город покажется вам не столь гостеприимным, как раньше.

Китти сжала дрожащие пальцы в кулак.

– И полагаю, чтобы новость не распространилась, вы рекомендуете мне покинуть Лондон? – спросила она без экивоков.

– Я не настолько бессердечен.

Рэдклифф захлопнул табакерку с решительным щелчком, словно готовясь уйти, ибо дело закончено.

– Вы можете сами решать, куда уехать и когда, – добавил он беспечно. – Вы можете даже попытаться соблазнить другого джентльмена, для меня это не имеет значения. Но я попросил бы вас оставить в покое Арчи и мою семью.

Снова наступила тишина. У Китти мелькнула мысль, что, одержав победу, ее противник мог действовать более мстительно и безжалостно. Поменяйся они местами, она лично отправила бы его куда глаза глядят на ближайшем почтовом дилижансе.

Но, с другой стороны, так ли щедры его условия? Высокий лондонский сезон вот-вот начнется, и без подходящих связей Китти останется на его окраине, где богачи редки. Бессмысленно. А еще дорого ей обойдется, учитывая ограниченность средств. Ей придется вернуться к выбору, изначально предложенному тетей Дороти. В конце концов, две тысячи в год не та сумма, от которой следует воротить нос… Она подумала о том, с какой легкостью де Лейси относятся к своему богатству. Словно оно едва ли заслуживает внимания – просто обстоятельство их жизни, воздух, которым они дышат. Она отдала бы что угодно за возможность обеспечить сестрам столь же надежное будущее…

– Мы достигли понимания, мисс Тэлбот? – вернул ее в реальность Рэдклифф.

В его голосе уже не звучало презрение. Возможно, в глубине души он посочувствовал Китти, разглядев отчаяние в ее глазах?

– Понимания, – проговорила она медленно, делая паузу после каждого слога. – Полагаю, да, достигли. Я понимаю, что вам необходимо меня разоблачить, чтобы избавиться от моего присутствия. А я, со своей стороны, понимаю, что увезу Арчи в Гретна-Грин[11]11
   Гретна-Грин – деревня на юге Шотландии. В 1753 году в Англии и Уэльсе было ужесточено положение о браке: люди моложе двадцати одного года могли венчаться только с разрешения родителей или опекунов. В Шотландии эти требования не действовали. Деревня Гретна-Грин была первым населенным пунктом по ту сторону границы на дороге из Лондона в Шотландию и стала популярным местом, где не достигшие совершеннолетия влюбленные могли заключать брак в обход английского закона.


[Закрыть] и мы обвенчаемся там. Учитывая, как вы привязаны к брату, уверенно предположу, что после свадьбы вы сделаете все возможное, чтобы замять скандал, вызванный нашим побегом.

Рэдклифф, известный своим хладнокровием и самообладанием в самых кровопролитных битвах, потрясенно распахнул глаза.

– Гретна-Грин? – глупо переспросил он.

– Должна признать, столь длительное путешествие в воскресенье слишком утомительно, но, если возникнет истинная необходимость, полагаю, я справлюсь с этой задачей. В конце концов, нужда заставляет.

Рэдклифф недоверчиво взирал на собеседницу.

– Нужда заставляет, – в замешательстве отозвался он слабым эхом и окинул взглядом чинно сидящую в кресле фигуру – воплощение изящества, скрывающего злобную душу. – Мисс Тэлбот, – начал он снова, подчеркивая голосом буквы «т», словно сдерживал желание плюнуть в нее. – Никогда в жизни я не сталкивался с девицей, настолько лишенной женской деликатности. Непостижимо, как вы набрались наглости сидеть здесь и угрожать доброму имени моего брата, словно… какая-то злодейка из двухгрошового спектакля!

– Двухгрошового? – повторила она слегка обиженно. – Должна сказать, это ужасно жестоко.

Он беспомощно уставился на нее – и вдруг разразился хохотом.

Китти притихла, настороженно наблюдая. Может, у него нервное расстройство? Не унаследовал ли он от матушки предрасположенность к болезням?

– Не хотите ли чаю? – опасливо предложила она единственное лечебное средство, доступное ей в данный момент.

Рэдклифф издал мрачный смешок.

– Это было бы просто чудесно, мисс Тэлбот, – ответил он, вежливо наклонив голову.

Она вышла, чтобы позвать Салли, и вернулась через несколько минут с чашками в руках, следуя за горничной, которая несла поднос. Рэдклифф наблюдал, как мисс Тэлбот разливает чай, глаза его еще поблескивали весельем.

– Похоже, я снова вас недооценил, – заметил он как ни в чем не бывало, когда Салли закрыла за собой дверь. – И как следствие, мы зашли в тупик. Я не могу позволить вам обвенчаться с моим братом. Я намерен сделать все возможное, чтобы держать его подальше от вас, но хотел бы избежать неприятной сцены на дороге в Шотландию.

– У меня нет другого выбора, – сказала она просто и без тени смущения. – Я стала бы для него хорошей женой, – добавила она вкрадчиво, бросая на собеседника взгляд из-под ресниц.

На мгновение Рэдклифф признал, что ей было несложно обольстить Арчи.

– Сейчас вы слегка пережарили блюдо, – поддразнил он, и на смену кокетливому взгляду пришел сердитый. – Без сомнения, вы же способны найти другую цель, другого богатого юношу? – надавил он, одновременно призадумавшись, что говорит в нем готовность пожертвовать любым мужчиной в Лондоне, лишь бы избавить свою семью от этой проклятой девицы.

– Вы так говорите, словно это просто. Священные залы, в которые вы вхожи, непроницаемы для таких, как я, милорд. Я познакомилась с Арчи лишь благодаря случайности и не верю, что вторая такая возможность сама упадет мне в руки. Чего будет стоить отказ от Арчи… Мне понадобятся знакомства. Приглашения. Скажем, покровительство, за неимением лучшего слова.

– И вы полагаете, эта задача мне по силам? – заинтересовался он.

– Лорд Рэдклифф, я не питаю иллюзий относительно вашего положения в обществе, – ответила она рассудительно. – А также относительно того, какие задачи вам по силам, будь на то ваше желание. Уверена, вы вполне способны внедрить меня в высший свет, а все остальное я сделаю сама.

Рэдклифф не мог поверить, что позволил ей вовлечь себя в этот разговор.

– Вы хотите сделать меня своим сообщником в охоте за богатством? – недоверчиво спросил он.

– Да, – строго кивнула она. – В противном случае вам придется благословить мою помолвку с Арчи.

– Это безумие, – сказал граф, пытаясь воззвать к ее здравому смыслу.

– В любом случае подумайте об этом, милорд. – Она пожала плечами, хотя внутренне задержала дыхание. – Могу вас заверить, мои слова не пустая угроза. Я не подведу свою семью.

Совершенно выбитый из равновесия лорд Рэдклифф откинулся на спинку стула. Разумеется, правила приличий и благоразумие требовали, чтобы он наотрез отверг это предложение. Согласиться – непристойно, неправильно, в этом, собственно, даже нет необходимости. Если он будет действовать достаточно быстро, мисс Тэлбот не успеет исполнить злодейскую угрозу. Он мог бы нашептать на ухо матери, рассказать о своем открытии, выслать Арчи из страны и таким образом сделать семье прививку от заразной мисс Тэлбот. Но откуда ему знать, какой вред способна причинить в отместку эта бесчестная женщина? Доброе имя и положение де Лейси не так просто поколебать, но готов ли он ими рискнуть, зная, что недооценивал ее на каждом повороте событий?

И что плохого, если он согласится? По крайней мере, в этом случае ему будет проще следить за мисс Тэлбот. И… на мгновение он представил, как она разносит в клочья высший свет и его церемонных, чопорных хранителей, причем семья де Лейси будет защищена от ее разрушительных действий. Это видение не было таким уж непривлекательным. Какой хаос способна сотворить эта девица? Как она сможет расстроить планы властных мамаш, упорно следующих за Рэдклиффом по пятам с тех пор, как ему исполнился двадцать один год? Если такая гадюка выхватит прямо у них из-под носа одного из их драгоценных сыночков, это, безусловно, поставит их на место. И независимо от того, добьется она успеха или нет, Арчи увидит ее истинную сущность.

Китти молча позволила ему поразмыслить, а потом заговорила тихо – так змей обратился к Еве, подумалось Рэдклиффу:

– На следующей неделе ваша матушка устраивает званый ужин, на который пригласила виднейших своих знакомых лордов и леди. Убедите ее позвать меня, и я уверена, что заполучу приглашения на первые балы сезона.

– И это все? – язвительно осведомился он.

Собеседница немного поразмыслила.

– Нет, – ответила она, и Рэдклифф возвел очи к небесам, словно прося дать ему сил. – На моем первом балу вы потанцуете со мной.

– Приглашение и танец? – протянул он задумчиво.

Они снова помолчали.

– Это совершенно неподобающе, – строго подчеркнул он. – И если это хоть каким-то образом причинит вред моей семье, я уничтожу вас без малейших сожалений.

– Но?..

Кажется, его слова нимало ее не встревожили.

– Но, полагаю, мы заключили сделку. Я постараюсь ввести вас в высший свет. А взамен мы избавимся от вас навсегда.

Мисс Тэлбот улыбнулась.

«Любопытно, не так ли пал Фауст?» – подумал Рэдклифф.