Текст книги "Сначала разберись в себе. Научись понимать свои чувства и жить на полную"

Привет!

Мы прошли главу 1. Как вы себя чувствуете?

Мне бы хотелось, чтобы вы кое‐что сделали для меня. Подумаете о ком‐то из вашего детства, кто заставлял вас чувствовать себя хорошо. О ком‐то, кто был рядом с вами. Это может быть человек. Это может быть домашнее животное. Ваш бог. Это может быть персонаж из книги или фильма. Это может быть воображаемый друг или безопасное место, куда вы сбегали от хаоса или страха.

Вспомните о них. Подумайте о том, как они сделали вашу жизнь немного лучше. Чему они вас научили? Они показали вам, что люди могут быть добрыми, надежными, веселыми, поддерживающими? Они научили вас готовить, рыбачить, читать, плакать или делать еще что‐то? Что вы чувствовали в их присутствии?

Психотерапевты одержимы проблемами. Но нас формирует не только плохой опыт. Человек или существо, которое вы сейчас вспомнили, повлияло на то, кем вы являетесь сегодня. На самом деле каждое маленькое позитивное взаимодействие с другими влияет на то, кто вы есть и как вы себя чувствуете. Если эта книга или любой другой психологический текст будет даваться вам с трудом, запомните хотя бы эти мои слова.

Ваш доктор Софи

2. Школьные годы

* Предупреждение: в этой главе упоминается самоубийство, так что, как и во всех главах, пожалуйста, будьте внимательны к себе во время чтения.

Каждый ребенок – художник! Трудность в том, чтобы остаться художником, выйдя из детского возраста.

Пабло Пикассо

Образование – это невероятная вещь. Оно разрывает порочный круг нищеты, позволяет людям получать хорошо оплачиваемую работу и даже увеличивать продолжительность жизни. Оно дает молодым людям возможность структурировать свою жизнь, режим и возможность знакомиться с другими, чтобы они учились отстаивать свои интересы и приобретали опыт и навыки, выходящие за рамки того, с чем мы сталкиваемся в повседневной жизни.

Обычно люди, с которыми мы сталкиваемся во время обучения, – первые, кто влияет на нас за пределами семьи. В моем случае это первые люди, которые никогда не слышали и не хотели играть в «ущипни меня за ногу». Фу!

Как самоуверенный ботаник, я думаю, что школы и учителя – это самое настоящее чудо. Однако, поскольку эта книга призвана помочь разобраться в жизненных трудностях и преодолеть их, я сосредоточусь на проблемах, с которыми мы могли сталкиваться в школе. Проблемах, которые могут влиять на нас и сейчас.

Когда мы начинаем ходить в школу, время на игры и общение внезапно становится структурированным. Любопытство и радость теперь нельзя проявлять постоянно и в тех формах, в каких нам захочется. Речь даже не о том, чтобы представить миллион и одну «невозможную возможность» до обеда или слепить пирожки из грязи (это мои любимые дошкольные развлечения). Школа – это про успеваемость, точность и скорость.

Вы все время получаете оценки и проходите тестирования. Возможно, вам говорят, где ваше место по сравнению с другими в классе. Вам говорят бороться за свое место под солнцем.

Вместо того чтобы учить нас управлять эмоциями и отношениями – с которыми чаще всего и возникают сложности во взрослом возрасте, – нас учат тому, что в школьных предметах есть иерархия. Например, языки и математику часто рассматривают как скучные, но «важные» уроки, в то время как танцы и театральное искусство рассматривают как легкие, творческие хобби, но не как «серьезные предметы».

Акцент на скорость, успеваемость и профессиональное обучение объясняется тем, что бесплатное образование было сформировано во время Промышленной революции конца XVIII века и создано для быстрого обучения молодежи. Люди получали навыки, которые могли помочь им начать работать в сфере промышленности и заработать деньги для страны. Трата времени на обучение через ошибки, творчество и радость не помогали промышленности, поэтому их не ценили.

Я говорю это не для того, чтобы подорвать авторитет школ. Я говорю это, потому что много людей, которых я встречаю, чувствуют, что они недостаточно продуктивны и недостаточно берут от учебы. Это послание может исходить от наших семей и, как я покажу позже, от средств массовой информации тоже. Тем не менее школа часто является первым местом знакомства детей с капиталистической идеей, которая гласит, что остаток своей жизни они проведут, измеряя ее производительность. Более того, возможно, они впервые научатся приравнивать свою ценность (и ценность других) к своей производительности.

Что вы думаете о своих академических способностях? Ваш ответ может быть связан с тем, как о вас говорили в школе.

Наши оценки и отчеты якобы отражают то, кто мы есть, и то, что мы можем сделать. Однако существует ряд факторов, которые влияют на нашу школьную жизнь. Например, мы делаем все возможное, когда:

• Школа представляется нам безопасным местом. Она принимает и поддерживает нашу личную культуру и отвечает нашим физическим потребностям (например, кормит нас).

• Наши уроки интересны, структурированы и достаточно сложны, чтобы нас мотивировать, но не настолько, чтобы нас перегружать.

• Наши учителя замотивированы и используют разные методы, чтобы вовлечь нас в процесс обучения. Мы чувствуем, что они заботятся о нас и верят в нас.

• Мы видим отражения себя и людей, похожих на нас, в книгах, которые входят в школьную программу, и видим преподавательский состав, который нас поддерживает.

• Наши опекуны вовлечены в нашу жизнь, поддерживают и интересуются нашей работой.

• Наша домашняя жизнь спокойна и безопасна.

• Нас принимают в коллективе.

Все эти факторы влияют на нашу школьную жизнь, но, как правило, нас проверяют так, будто эти вещи не существуют или не имеют значения.

Если бы вы хорошо учились в школе и интересовались предметами, относящимися к «серьезным», то школа могла восхвалять ваши достижения перед семьей. Возможно, вас бурно поздравляли и пророчили вам блестящую карьеру. Вероятно, ваша самооценка и вера в себя в итоге повысились. Надеюсь, все было именно так.

Тем не менее я работала со многими молодыми людьми, которых в школе называли «незаинтересованными», «непослушными» или «не очень умными» из‐за того, что они не получали высоких оценок или хороших откликов, и из‐за того, что они волновались или отвлекались в классе. Эти ярлыки преследовали их. Но те, кто навешивал их, игнорировали важные факты, которые объясняли настоящие причины поведения этих людей.

Некоторые дети не могли сконцентрироваться в классе, поскольку их навыки не распространялись на конкретный предмет. Например, они могли отлично вести себя в классе и стараться быть внимательными, но математика просто казалась им бессмысленной. Они нервничали и волновались, если их вызывали к доске перед одноклассниками.

Другие ерзали, чтобы сфокусироваться. Такое поведение не всегда связано с синдромом дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ). И поскольку это было запрещено и учителя не понимали, в чем причина, то толковали это как плохое поведение.

Другие страдали из‐за домашней или школьной жизни. Они не могли сосредоточиться из‐за потери членов семьи, нищеты или нехватки еды, насилия в семье, издевательств в школе и по многим другим причинам.

Все эти дети просто нуждались в поддержке, но в силу обстоятельств верили тому, что им говорили: «Я не сообразителен», «Я глуп», «Я ничего не могу достичь», «Что‐то со мной не так». Когда люди с определенной властью (родители, учителя, начальники, люди, которых мы уважаем и которых боимся) придумывают наши истории, мы склонны им верить. Мы начинаем видеть всюду подтверждения правдивости этих историй и игнорируем то, что им противоречит. Особенно когда мы молоды, потому что это время, когда мы только учимся понимать себя и доверяем мнению взрослых.

Я не говорю, что тесты, конкуренция и оценки – это плохо. Они могут быть очень полезными движущими силами, которые помогают нам учиться. Возможно, вы заметили, что когда вы чувствуете давление, то в какой‐то момент ваша производительность действительно улучшается. Это биологический факт. Есть «слабое место», в рамках которого адреналин и кортизол улучшают наши способности, особенно нашу способность фокусироваться и действовать. В предыдущей главе я говорила вам, что то, как мы реагируем на стресс, зависит от того, удовлетворяют ли наши опекуны наши эмоциональные потребности. Это также зависит от того, в какой степени мы подвержены контролируемому стрессу, который мы учимся терпеть и преодолевать. Это учит нас стойкости.

Как только мы преодолеваем этот идеальный уровень стресса, наши способности быстро уменьшаются. Это как если бы мы попали в красную зону. Сознание затуманивается, и наша способность мыслить ясно и действовать эффективно испаряются. Когда мы в таком состоянии, малейшая вещь может заставить нас сдаться или вызвать гнев или слезы. Я уверена, что вы можете припомнить время, когда такое случилось с вами во взрослой жизни, – время, когда уровень стресса внезапно резко вырос и вы готовы были сорваться из‐за любой мелочи.

Если вы чувствовали, что в школьные годы находились под большим давлением, так как ваша семья ждала от вас только пятерок, то, возможно, помимо вдохновляющего убеждения, что ваша семья верит в вас, вы испытывали способный парализовать страх провала.

Если за вами строго следили, потому что вас много раз наказывали в школе и следующий раз всегда был «вашим последним», то вы, возможно, отчаянно пытались доказать, что на этот раз вы могли бы сделать все лучше. И тем не менее ваши лучшие попытки быть хорошим проваливались из‐за того, что вам было очень тревожно.

Если вам говорили, что вы должны быть «больше похожи на других детей» (например, на молодых людей с аутизмом давят, чтобы они вели себя так, как будто у них нет никакого аутизма), то вы не могли не испытывать стресс, пытаясь стать кем‐то другим.

Если сегодня вы чувствуете, что не преуспеваете в учебе или недостаточно хороши в каких‐то вещах, то, возможно, на самом деле это не имеет отношения к вашим способностям. Может быть, в школе вы были заинтересованы и талантливы в областях, которые не соответствовали ценностям школьной системы.

Пока мы изучали мировые войны, королей и королев Англии, методы решения квадратных уравнений, свое место в иерархии класса и уровень наших академических способностей, мы также узнавали самих себя.

Вопросы для вас: Какой для вас была школа? Вы можете вспомнить свои оценки? Взрослые или учителя рассказывали вам что‐нибудь о том, как вы мерились достижениями со своими сверстниками, братьями или сестрами? Что вы чувствовали по поводу своих способностей в то время? Учителя когда‐нибудь выделяли вас за ваши способности или их кажущееся отсутствие? Чувствовали ли вы давление? Было ли это полезно для вас? Кто вас поддерживал? Как ответы на эти вопросы соотносятся с тем, каким вы видите себя сейчас?

Небольшой совет № 1: вас не определяет то, как вы учились в школе или как быстро вы можете выполнить любое задание. Вы можете гордиться своими природными талантами, даже если в школе их не ценили. Вам случалось переставать активно заниматься какими‐нибудь школьными предметами, потому что их не ценили? Может быть, искусством? Театральными постановками? Испытываете ли вы трепет, когда думаете об этих предметах? Если да, может, попробуете еще раз ими заняться?

Небольшой совет № 2: ошибки – это самый быстрый способ роста. Если что‐то пойдет не так, сконцентрируйтесь на том, что можно извлечь из своей ошибки, чтобы учесть это при следующей попытке. Когда мы были маленькими, игра была тем «местом», где мы познавали мир, совершая ошибки без последствий. Можете ли вы привнести немного игры в свою жизнь? Выберите занятие, которое вы были бы счастливы делать лишь ради удовольствия. Позвольте себе отказаться от идеи, что вы должны делать это хорошо. Посмотрите, что происходит, когда вы позволяете себе совершать ошибки.

Кроме того, забавный факт: ошибки приводят к лучшим возможностям для обучения. А иногда ошибки, которые мы совершаем, даже меняют мир. Например, бумага с липким краем Post-it, пенициллин, рентген и микроволновка были обнаружены вследствие ошибок, совершенных их ныне всемирно известными создателями. Нельзя принимать решения, не совершив ошибки.

В подростковом возрасте происходят физические изменения, такие как скачки роста, прибавка в весе, рост волос, груди, менструация, опущение яичек, прыщи, ломка голоса и поллюции. Это также вызывает эмоциональные изменения, например, перепады настроения.

Подростковый возраст начинается, когда наступает половое созревание, как правило, между девятью и семнадцатью годами, и заканчивается примерно к двадцати пяти, когда структура мозга, такая как префронтальная кора (та часть, которую мы используем, чтобы сосредоточить наше внимание, принимать сложные решения, ставить себя на место других людей и подавлять свои импульсы), заканчивает свое развитие. Раньше повсеместно считалось, что подростковая импульсивность была вызвана недостаточным развитием этой части мозга. Однако исследования показывают, что это не полная картина.

Один из моих друзей работает так же быстро, как Джек Флэш. Он выполняет свою работу за считанные минуты. А другой мой друг работает медленно, как улитка, тратя много времени, чтобы приблизиться к финишной черте. Я люблю их обоих одинаково. Почему? Потому что подобные вещи не имеют значения, когда дело касается того, кто достоин любви, времени и уважения.

А вы замечали, что подросткам внезапно становится скучно от занятий и людей, которые раньше приносили столько радости и веселья? Они ходят по дому с кислым лицом, мало говорят со своей семьей, оживают лишь в тот момент, когда звонит новый друг или их зовут заняться чем‐то, чем они раньше не занимались, или тем, что взрослым кажется совершенно ужасным?

Это не потому, что они незрелые или НЕНАВИДЯТ своих опекунов (несмотря на их крики об обратном). Это потому, что базовый уровень дофамина (химического вещества в мозге, которое заставляет вас классно себя чувствовать и хотеть еще) в подростковом возрасте падает. Но его количество резко растет, когда вы занимаетесь чем‐то неожиданным, поэтому подростки могут чувствовать себя по‐настоящему живыми и взволнованными только перед лицом чего‐то нового.

Кроме того, вы заметили, что некоторые подростки идут прямо в лапы опасности: берут с собой алкоголь в школу, воруют, нарушают комендантский час, смело съезжают с холма на скейтборде – без шлема, без тормозов, с широко открытыми глазами. И ни один мускул не дрогнет на их лице.

На самом деле подростки способны понять, что такое риск. Они (как и все люди) иногда переоценивают опасность: «Мои друзья ненавидят меня», «Моя жизнь кончена», «О Боже, я чуть не умер». Однако мозг подростка преуменьшает риск нового сценария, если в нем есть какие‐либо положительные моменты: «Да, меня могут застукать за выпивкой или воровством в магазине. Я могу пострадать, но представьте, как это будет весело!»

В целом это означает, что подростки стремятся к новизне и могут чувствовать себя невероятно живыми перед лицом всего нового и опасного, особенно если их друзья одобряют это (больше о власти друзей поговорим чуть позже) и сами готовы рискнуть (например, попробовать наркотики, ввязаться в драку или превысить скорость на машине), даже несмотря на серьезные последствия.

Тем не менее мы лучше познаем мир и то, каков он на самом деле, проверяя границы и правила, установленные учителями и родителями. Мы хотим увидеть, действительно ли они верны и что произойдет, если мы их нарушим. «Будут ли у меня проблемы, если я поздно вернусь домой? Насколько будет опасно, если я буду ехать слишком быстро? А что, если я пойду на вечеринку и напьюсь?»

Моя потребность нарушать правила, вдобавок к моему желанию влиться в компанию, – это причины, по которым я, как самое настоящее подростковое клише, начала курить в 13 лет (прости, мам). А когда меня поймали, я не хотела, чтобы меня наказали и солгала, что сигареты не мои. «Это не мое, а моей подруги!» (Прости, Бет!) И именно из‐за этого я ввязалась в воровство в магазине, которое закончилось в полицейском участке. Упс!

Все это побуждает подростков к самостоятельности. Они обращаются к своим друзьям, полные решимости узнать, кто же они такие вне собственной семьи. Они могут рисковать, что помогает им завязать новые дружеские отношения, пробовать новые виды спорта или занятий, записываться на различные курсы, выступать перед аудиторией. Это причина, по которой подростки, например, способны выполнять смертельные трюки на скейтбордах и сноубордах, которые взрослые, уже хорошо осведомленные о том, что они небессмертны, никогда бы не осмелились сделать.

Положительный эффект от рискованных действий можно увидеть на примере подростков‐активистов, которые отстаивают то, во что они верят, и запускают реальные изменения в мире, таких как Малала Юсуфзай, самая молодая обладательница Нобелевской премии мира, и Грета Тунберг, борец против изменения климата.

Понять, кто мы и на что способны, легче, когда мы не боимся идти на риск.

Мало кто из подростков знает об этих изменениях в мозге. Они чувствуют себя рабами биологических изменений. В один момент подросток капризен, в другой – счастлив, в следующий – скучает, очарован, уязвим, дик. Для многих это постоянный подвижный цикл.

Однако они точно знают, что их постоянно мучают вопросы. «Кто я? (вне моей семьи)», «Где мое место?», «Какова моя идентичность?» Идентичность включает в себя все аспекты, которые мы используем для самоопределения, включая наши убеждения, этику, стиль, вкус и принадлежность.

Она продолжает развиваться и меняться на протяжении всей нашей жизни и по мере изменения наших ролей (например, если вы становитесь родителем, сестрой, братом, другом, работником, предпринимателем, волонтером, хипстером, готом, безработными т. д.). Тем не менее мы по‐настоящему осознаем и формируем ее в подростковом возрасте. Некоторые из нас знают основные аспекты своей идентичности с самых ранних воспоминаний – «Я религиозен» или «Я забочусь о справедливости». Пока эти области нашей жизни поддерживаются, они будут процветать.

Некоторым с раннего возраста их семьи рассказывают об их личности: «Ты трудолюбивый и возьмешь на себя семейный бизнес», «Ты звезда спорта, ты будешь тренироваться каждый день».

Если подросток согласен с этими жизненными ролями, то хорошо. Если нет, в семье возникнет конфликт, который может привести к протесту, поскольку подросток борется за то, чтобы узнать свое истинное «я».

Некоторым из нас пришлось поэкспериментировать с разными убеждениями, этикой, стилями и вкусами, чтобы узнать, кем же мы были. Каких только фаз не было в моей жизни: гранжевая фаза, фаза хиппи, фаза наркомана, фаза скованности, безбашенная фаза (возможно, даже чрезмерная), фаза гнева, фаза тревоги. В каждой этой фазе я принадлежала к разным группам людей. Это был непоследовательный процесс: эти фазы пересекались, объединялись, разобщались и исчезали. На самом деле это были не фазы – это были важные жизненные периоды, которые помогали выстраивать разные аспекты того, кем я являюсь сейчас.

Возможно, вы знаете подростка, который сейчас экспериментирует со своей личностью. Если вы спросите его, какая у него любимая группа и что сейчас в моде, а потом скажете ему его же ответ через неделю, то он в шоке посмотрит на вас: «Чего? Эта группа (эта одежда) уже прошлый век!»

Экспериментируя, мы ищем идентичность, которая работает на нас и вызывает одобрение у других. Мы хотим, чтобы люди недвусмысленно показали нам, что наши истинные идентичности приняты, считаются хорошими и достойными. Если мы добьемся этого, то разовьем сильное чувство собственного достоинства. Мы почувствуем гордость и уверенность. Мы будем процветать.

Почему нас волнует, что думают другие люди

Наши древние предки выживали благодаря общине. Племя давало доступ к продовольствию, возможность размножения и большую безопасность. Жизнь вне племени практически всегда означала неминуемую смерть, так как одиночкам приходилось самим заботиться о себе в этом опасном мире, добывая еду и отбиваясь от тигров. Поэтому даже в XXI веке, когда мы чувствуем себя оторванными от группы, наш мозг кричит: «ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ».

Вы когда‐нибудь замечали, что, несмотря на то что вы взрослый человек, который может прокормить и позаботиться о себе, вы все еще чувствуете тревогу или боль, когда кому‐то не нравится ваш жизненный выбор? Или когда никому не нравится ваша последняя фотография в Instagram[2]2
  Упоминаемая здесь и далее социальная сеть Instagram запрещена на территории РФ по основаниям осуществления экстремистской деятельности.


[Закрыть]? Или когда вы видите фотографии людей, которых вы знаете и любите и которые веселяться без вас (страх что‐то упустить, также известный как FOMO [СУВ – синдром упущенной выгоды[3]3
  Тревожное психическое состояние, когда человек боится пропустить интересное или важное событие.


[Закрыть]])?

Или вы часто чувствуете себя одинокими, вам не с кем разделить секреты или время, это доставляет вам боль? Если это так, то вы абсолютно нормальный человек. Мы, может, и современные люди, но у нас есть древняя потребность в общении. Для подростков, эмоциональное состояние которых обострилось, этот опыт еще более важен. Вот почему подростки могут сосредоточиться на том, что связывает их со сверстниками так, будто их жизнь зависит от этого. «У меня должен быть этот топ/ последний iPhone», «Я должен пойти на эту вечеринку». Часть их мозга считает, что их жизнь действительно от этого зависит. На этом жизненном этапе подростки особенно чувствительны к социальной обратной связи. Именно поэтому Instagram и другие пространства, где люди могут лайкать и комментировать фотографии, могут стать причиной тревоги подростка. Ведь он очень чувствителен к отзывам социума.