Текст книги "История Мишеля Боннара: Куранго"

– А если она, – Адам задумался, – допустим, зануда или не умеет готовить? Да мало ли что может быть. Представь, она любит разгуливать по дому в тапочках с мордами животных и оставлять их везде, чтобы ты спотыкался? Или она съедает из печенья только вкусную помадку, а тесто оставляет тебе? А если, – фантазия его разыгралась, – она берет работу на дом? Вся ваша спальня будет завалена фрагментами.

– Какими фрагментами? – уставился на него Поль, занесший вилку над аппетитной запеканкой.

– Рабочими фрагментами, Поль, она же медицинский эксперт! Они наверняка исследуют волосы, глаза, руки и много чего!

Поль учащенно заморгал и покосился на аппетитную сырную корочку.

– Вот и я говорю, может, ну её? – махнул рукой Адам. – Только подумай! Если бы Катерина имела медицинское образование, она бы не ошиблась и в живых тебя не оставила!

Поль занервничал и сдавленно пробормотал:

– Но Эмма не выглядит кровожадной, она ангел.

– Вспомни милейшую Катерину: голубые глаза, ласковая улыбка, – рисовал портрет бывшей жены «дядюшки» Адам, – и вспомни железный короб, куда она упаковала тебя на двести лет, – совсем другим тоном добавил он и хлопнул ладонью по столу.

– Прекрати!

– А эту жизнь ты пишешь на чистовик и уже не можешь ошибиться! – повторил Адам слова, в правдивости которых разубеждал «дядюшку» накануне. – Давай выберем тебе в невесты флористку или модельера. Кого угодно, но не медика. Она же латексные перчатки наверняка снимает только дома! Или вообще не снимает! Представь, она моет руки по пятьдесят раз в день? А ночью просыпается с криками, ей мерещатся ожившие…

– Фрагменты! – подсказал Боннар.

– Именно!

– А если они и правда оживают! – глаза Боннара загорелись.

Он вскочил.

– Только представь, как рука, выбравшись из пакета с формальдегидом, забирается к тебе под одеяло! – Боннар растопырил пальцы и резко выбросил руку в сторону «племянника». Адам отшатнулся и уклонился от напавшей кисти.

– А ты собрался с молодой женой жить с нами? – осторожно поинтересовался тот, вернувшись к животрепещущей теме.

– Странный вопрос, конечно!!! – восторженно прокричал Боннар. – Представь, как нам будет хорошо всем вместе!!! Эмма и Вики будут готовить нам завтрак, накрывать на стол, ухаживать вместе за садом. Мы станем загорать возле бассейна в выходные, устраивать барбекю, – мечтал Поль и, покосившись на растерянного друга, быстро добавил: – Мензони позовем, пусть берет своего дружка в лосинах и тоже приходит.

– Готовить завтрак с Вики? Ухаживать за садом? – переспросил Адам, – ты о моей жене?

– Она еще не раскрыла всех своих талантов, Виагард! Вот увидишь, она тебя еще очень удивит!

– Этого я и опасаюсь! – вспомнил о предстоящем Ви, но тут же, отмахнувшись от порочных мыслей, тихо пробурчал: – Надеюсь, Эмма в вопросе проживания захочет сохранить суверенитет.

– Не шепчи.

– Сепарируетесь, надеюсь!

– И не раз! Как диковинно ты назвал это дело! – застеснялся Поль, – ладно, не сиди, давай поднимем по бокалу, есть повод! – Боннар важно откупорил бутылку и наполнил одинаковые бокалы.

– Ты странный, – заметил Ви. – Вчера чуть не плакал, сокрушался о несчастной доле, говорил, что не создан для семьи, а сейчас не узнаю тебя. Будто выросли крылья! Ты здоров? – внимательный взгляд сопроводил беспокойную интонацию.

– Здоров, влюблен и абсолютно счастлив. Сегодня произошло очень важное событие! – значительно произнес Боннар и замолчал, ожидая реакции.

Но увидев лишь удивление, продолжил:

– Это событие разделило мою жизнь на до и после! – голос Поля дрогнул. – С сегодняшнего дня, сменив все драмы, началось счастье! – Поль вытянул вперед руку, будто чтец на выступлении, – я начал следующую главу жизни! Так много событий, приключений – и всё как будто витает вокруг меня, и я не нахожу этому объяснения, кроме, пожалуй, одного, – выливался на Адама поток откровений.

– Ну ты много пережил. Давно живешь. Накопил, – рационально объяснил «племянник».

– Все слова, что приходят на ум, – ничтожны, но больше всего я хочу сохранить этот мир и уже никогда не терять, – Поль колоритно описывал свои чувства. – Хочу жить этим, дышать, наслаждаться каждой секундой нового себя. Мне кажется, теперь я вижу мир иначе и, еще, меня теперь минимум двое. Я новый и я прежний. И тот новый, он – счастливчик! Я ему завидую. Но он – это я, поэтому сегодня мы оба счастливы.

– А вы оба хотите жить с нами? – уловил момент Виагард, но, глядя на восторженного друга, примирительно поднял руки вверх, – вижу, ты крайне возбужден!

– И это только начало! – погрозил пальцем Поль.

Взволнованный, он никак не мог решить, сесть ему или остаться стоять. Он хотел всё рассказать Адаму, но беспокойство за то, что состояние творца может не повториться, сдерживало. Его распирало от новостей, и Поль приводил в движение всё: переставлял на столе предметы, перекладывал приборы, потом плеснул в свой бокал немного вина, выпил, и разлившееся по телу тепло сделало его тяжелым и расслабленным. Он забрался на высокий барный стул, подпер голову рукой и глазами, полными нежности, устремился на взъерошенного «племянника».

– Это и пугает! Хотя любовь, она именно такая! Однако так будет не всегда. Бывают минуты, когда на смену радости приходят ярость и ревность, – вспомнил о предстоящей встрече жены Адам, – я рад видеть твой горящий взор, и надеюсь, скоро увижу у Эммы точно такой же!

– Будет ли она счастлива или нет, не знаю, – честно ответил Боннар, – мы можем только догадываться.

– Но это крайне важно, чтобы всё взаимно!

– Но это мало ее касается, Адам. Это только моё!

– Эх, Поль, феминизм изменил мир. В этих вопросах последние лет двести мнение женщины тоже спрашивают!

– Ты считаешь, она станет возражать?

– Она может не согласиться.

– Я тебя не понимаю, – воскликнул «дядюшка», – ты странно рассуждаешь. Я счастлив и сегодня больше думать ни о чем не хочу!

– Как бы там ни было, Боннар, таким ты мне нравишься гораздо больше, чем унылым и смирившимся. Слышать, будто ты самый несчастный человек во вселенной, – крайне трагично! Твои глаза горят, ты улыбаешься – это отличные новости.

* * *

Узнать в кудрявой блондинке с густо накрашенными ресницами и сводом малиновых губ Викторию было сложно. Стильная стрижка, короткие светлые волосы – непременный атрибут при встрече с «ботаником», – невероятно подходила представительнице энергичной профессии журналиста. Сегодня её обыденный элегантно-сдержанный образ, служащий доказательством отменного вкуса, перечеркивался кудрявым париком, обтягивающим черным платьем, туфлями на высоком каблуке и маленькой сумочкой леопардового цвета. Кошелёк на цепочке, с заранее включённым диктофоном, был приоткрыт. Навыки профессии призывали быть готовой заблаговременно.

Вики вышла из такси и смело пошла к светлому двухэтажному особняку. Узкое платье, не позволявшее быстро передвигаться, заставляло её часто перебирать ногами, отчего она выглядела комично.

«Наверняка наблюдает за мной из окошка, может, упасть? Пусть попрыгает», – Вики злорадно оглядела мощенную светлым камнем дорожку, примериваясь, можно ли попасть острой шпилькой в щель между плитами.

– Виктория! – воскликнул мужчина, распахнув входную дверь навстречу гостье, как только та приблизилась к ступенькам, – я очень счастлив видеть вас! Проходите!

Он поймал девичью ладонь и притянул к губам. Вики сделала попытку увернуться, но кажущийся хилым Бенджамин крепко сжал ее кисть. Он остановил взгляд на голубых глазах, прижал руку ко рту и припал к ней губами, жарко выдыхая.

– Какой у вас запах, Виктория! – бормотал он, – пахнет морем и солнцем, запах страсти, запах удовольствия и неги, – парень закрыл глаза и замер.

– Довольно, Бенджи, – Виктория мягко выдернула руку из цепких пальцев, – не будем торопиться.

– Да, да, – поспешил согласиться хозяин, – конечно, Виктория, надо узнать друг друга получше, чтобы потом… – он закатил глаза.

– Угу, и море и солнце, – закивала Вики и решительно зашла в дом, – прекрасное жилище, – перевела она тему разговора и обвела глазами большую светлую гостиную в сдержанном классическом стиле, без любых намеков на современность. Даже кондиционер был декорирован драпировкой с двумя прицеливающимися ангелочками по краям.

– Ваш? – бестактно спросила Вики, рассматривая окна, загороженные бесконечными портьерами с километровым тюлевым центром.

– Достался от бабки, – равнодушно пожал плечами мужчина и расположился на диване, обивку которого украшали причудливые вензеля, – она, знаете, весьма талантлива, – он похлопал рядом с собой, смахнув на пол несколько из многочисленных полукруглых подушек и подушечек, разбросанных по дивану.

– В чем же ее талант? Расскажите. – Виктория села в кресло напротив и скрестила ноги.

– Может быть, вина?

Вики дернула плечом.

Посчитав жест согласием, Бенджи бросился к барной стойке, перегораживающей пространство комнаты.

– И расскажите о себе, – выкрикнула Вики суетящемуся парню.

– А вы о себе!

– Уверена, ваша история куда любопытнее моей!

– Нет, мне всё о вас интересно! Вы удивительная девушка, вы почти мой идеал! – молодой человек протянул бокал охлажденного вина.

– Почти? – переспросила Виктория. «А вот ты далек от образца мужественности, малыш».

– Надеюсь, у меня есть шансы стать им полностью, – гостья мило улыбнулась.

– Непременно есть, моя милая. – Бенджи присел рядом и соприкоснулся своим бокалом с бокалом в руках гостьи. – За знакомство!

Виктория отпила маленький глоточек, прикидывая, успел ли романтично настроенный мужчина растворить в бокале снотворное, или её фантазия чересчур разбушевалась.

– Расскажите мне о себе, – вновь попросила девушка и немного отодвинулась, – сколько вам лет, откуда вы, чем занимаетесь? Мы же толком ничего не успели узнать друг о друге.

Бенджи рассмеялся. Его смех напомнил клокочущее уханье птицы, как-то повадившейся ночевать на ветках кустарника под окнами спальни четы Ви. Вики начала бояться ночного гостя. Каждый раз, заслышав за окном песни пернатого, она просила Адама или Поля взять палку и согнать непрошеного визитера. Для этого мужчины завели специальную длинную жердь, но умная птичка возвращалась на облюбованные ветки через несколько минут после того, как за грозными людьми захлопывалась дверь. Иногда мужчины попеременно дежурили возле куста, охраняя сон девушки. Поль настолько был подавлен вынужденными ночными бдениями, что обещал найти способ защитить кустарник от непрошеного гостя, но так ничего и не смог придумать.

Однажды во время ужина Адам проговорился Мензони, что прошедшая ночь выдалась ужасной. Ухающая «куропатка» прилетала одиннадцать раз, вконец измучив сперва Адама, а затем принявшего вахту Поля.

На следующий день в особняк Виагард приехали рабочие и заменили окна спальни на звуконепроницаемые. Виктория, вспомнив историю, заулыбалась.

– У вас милейшая улыбка, Виктория. А какая кожа! Она пахнет, – Бенджи потянулся к искусственному локону.

– Я уже в курсе, – Вики рукой уперлась в грудь мужчины.

– Как только я увидел вас: белокурые волосы, хрупкую фигуру, эти милые реснички и курносый носик, – Бенджи прикрыл глаза и, наклонившись к плечу Виктории, громко втянул носом воздух.

– Милые реснички? Вы мастер комплимента! – девушка уклонилась от настойчивых объятий, – а покажете мне ваши детские фото? Ничто не рассказывает о человеке лучше, чем время, когда он был искренен и беззащитен!

Неожиданно молодой человек выпрямился:

– Вы бесподобны! – воскликнул он, – еще ни одна женщина в мире, кроме моей бабули, не открывала эти альбомы.

Парень вскочил и быстрыми шагами покинул гостиную. Девушка облегченно вздохнула.

«Тебя, похоже, совсем не баловали. Может, поэтому ты такой одержимый! Бедная Эмма, неужели малышка не видит, с кем связалась! И это за месяцы до свадьбы!»

– Вот! – воскликнул Бенджамин и положил перед Викторией несколько больших книг с фотографиями, – тут всё! Я сейчас вам покажу!

– Я счастлива! – Вики закатила глаза и смело отпила, – непременно всё! Ничего не упустите!

Касаясь девушки плечом, он распахнул немного пыльную обложку.

– Вот это моя мама, – указал Бенджи рукой на белокурую женщину, обнимающую круглый живот.

– Полагаю, это ваше первое фото!

– Как вы догадались?!

– Вы производите впечатление очень обстоятельного человека! – сыпала комплиментами миссис Виагард.

– А это мне три года, я на руках деда! Он был выдающимся врачом! Может быть, вы даже слышали о нем! А тут мне пять, посмотрите? – парень рассмеялся. – Мы в доме на побережье. А это моя сестренка, только появилась на свет, прелестное дитя!

Фотографии с запечатленными на них незнакомыми людьми сливались в однообразную радужную ленту.

Маленький Бенджи мало напоминал себя взрослого. Любознательный взгляд добрых наивных глаз сменился острым проницательным и слишком напряженным взором совсем не простого и не бескорыстного человека. Взглянув на сидевшего рядом мужчину, Вики отшатнулась. Рассматривающий фотографии Бенджи казался безумцем. Руки поглаживали карточки, пальцы безостановочно указывали на всё подряд. Сбивчивая речь стала бессвязной. Хозяин говорил без остановки, поясняя в мельчайших подробностях обстоятельства жизни своих дальних и близких родственников. Поглощённый описанием жизней не известных гостье лиц, он не ждал от нее комментариев или вопросов, испытывая при этом сакральное возбуждение.

– Должно быть, вы сами снимаете? – предположила Виктория, пытаясь объяснить такую перемену в парне.

– Нет, не увлекаюсь!

– Вижу, вы трепетно относитесь к искусству фотографии!

– Виктория, вы так тонко чувствуете меня! Это невероятно! Мы настроены на одну волну! Да, именно так, я обожаю фото! Они передают энергию человека, его запечатлённый образ – отпечаток. Да, я люблю фотографии! С помощью снимков между людьми возникает связь. У меня невероятное ощущение: я беру в руки фото женщины, к которой испытываю теплое чувство, и мне кажется, будто я прикасаюсь к ней, и она в ответ дарит мне себя, своё тепло! И вместе мы создаем целое!

«Уууууууу, диагноз со справочкой! Какие же злые страсти терзают твою душу?»

Вики криво улыбнулась и торопливо закивала.

«С ним лучше не спорить!»

– Значит, ваш дед был врачом! – ухватилась за этот простой факт гостья, – знаете, я очень уважаю эту профессию. Врачи кажутся мне невероятными людьми! Они спасают жизни, помогают сохранить здоровье, уберегают от болезней!

– Да, именно так. Я тоже врач, в прошлом работал криминалистом. Потом три года патологоанатомом! – с гордостью произнес мужчина, ожидая восхищения.

«Господи, помоги мне. Не дай совершиться несчастью».

– Да что вы говорите! Значит, вы тоже доктор? – невозмутимо спросила девушка.

– Да, как мой отец, мой дед, мой прадед и прапрадед! Все мужчины нашего рода врачи! Мой прапрапрадед выдающийся ученый, он создал пенициллин! Знаете, сколько жизней спас этот препарат? Вы даже не догадываетесь! Лекарство избавило от смерти миллиарды людей. Мой родственник знаменит!

– Однако вы слегка свернули с пути, не находите? – в голосе Вики послышалось ехидство.

– Отнюдь нет! Два года назад мне предложили место в Институте медицинской экспертизы, где я сейчас и работаю! У меня отличный коллектив, я познакомился с замечательными людьми!

– И все патологоанатомы?

– Многие из них стали моими друзьями! – не услышав вопроса, продолжил Бенджи, – а некоторые даже больше.

«Так, подобрались! Что же ты, милый, воркуешь со мной, когда твоя невеста примеряет свадебные наряды?»

– А это кто? – ткнула гостья в первое попавшееся фото, чувствуя жаркое дыхание на шее.

– Это? Это моя бабушка! Она невероятная! – воскликнул парень.

– Тоже врач?

– Нет, лучше, демонолог!

– Кто, простите? Это специализация физики?

– Ну можно и так сказать. Смотрите!

Бенджи перевернул страницу. Весь следующий лист занимало большое фото. Женщина весьма почтенного возраста в черном балахоне сидела за круглым столом. Капюшон закрывал большую часть лица, из-под него виднелись лишь подбородок и прядь светлых волос. Женщина опиралась на локти, разведя напряженные пальцы в стороны. Казалось, она готовится что-то схватить или уже держит нечто круглое и неосязаемое.

– Это бабушка за работой, – пояснил внук, – жаль, фото не передает того, что происходит в тонком мире. Снимок поразил бы вас.

Вики заморгала:

– В каком мире?

– Виктория, вы будто вчера родились! В мире есть не только видимое, но и то, что скрыто от глаз.

– Радиоволны?

Бенджи рассмеялся:

– Вы замечательная! Такая искренняя в своем незнании! Вы решительно приближаетесь к моему идеалу, – Бенджи придвинулся еще ближе. – У вас такие чудесные волосы, а ваша кожа!

– Мне не хватает воздуха, – Вики уперлась в грудь Бенджи и оттолкнула его, – мне надо выйти подышать!

– Давайте переместимся в сад! Там прохладно! Нам будет гораздо удобнее. Мы сможем продолжить знакомство с моей семьей. Они вам очень рады!

– Кто они?

– Моя семья!

– Где?

Бенджи потряс толстыми книгами.

– Аааа.

Мысли метались, молниеносно сменяя друг друга. Любопытство перешло в тревогу. Девушка вспомнила о несчастном Поле и разозлилась. «Нельзя отступать! Надеюсь, Ви уже всё отыскал и возвращается домой. Судя по богатейшей духовной жизни героя, найти можно всё что угодно».

– Виктория, сюда, – услышала она голос хозяина из глубины дома.

Вики поежилась и осмотрелась. Пройдя темным коридором в сад, она очутилась в маленькой квадратной беседке, окруженной зеленой растительностью. Судя по буйству и краскам, зелени не хватало благородства. В беседке расположились просторный диван и несколько кресел. Разросшийся вьюн каскадом спускался до самого пола. В углу, спрятавшись за спинку дивана, стояла статуя женщины в величину человеческого роста. Длинное платье и оголенные плечи делали изваяние реалистичным. Каменные волосы спускались почти до пояса, лицо с распахнутыми глазами без зрачков и приоткрытый в полуулыбке рот, казалось, принадлежали живому человеку.

– Присаживайтесь, – Бенджи похлопал по мягкой подушке садового дивана, – и знакомьтесь! Моя бабушка, Лилия, – парень поклонился.

– Здравствуйте, – растерянно процедила гостья и обессиленно села, – как дела?

Бенджи гулко заухал.

– Замечательно тут у вас, таинственно. – Вики обвела взглядом натянутый над головой тент, подсвеченный фонариками.

– Всё бабушка устроила, – Бен распахнул альбом, – вы совершенно ничего не понимаете в строении тонких миров, прелестная Виктория. Но это ничего, я вам всё расскажу.

– Да, мне очень нравится слушать вас. – Вики закинула ногу на ногу и обняла себя руками.

– Не хотите сесть рядом? Так куда приятнее постигать непростую науку.

– Вы хотели научить меня покеру, – напомнила она.

– Это подождет! И потом, вы настолько неумело держали в руках карты, на это потребуется немало времени!

– Да, совершенно не умею играть, держала карты трижды в жизни, – кивнула девушка, обыгрывающая всех друзей, – может быть, даже дважды!

– И это заметно! Но я предлагаю сперва слегка погрузиться в другое, – глаза мужчины сверкали в темноте особенно устрашающе.

– Расскажете мне про неё? Я ведь так и не поняла значение этого странного слова. Как давно её не стало? И почему?

– Не стало? – удивился Бенджи, – с чего вы взяли?

– Но у вас стоит ее памятник! Что же это значит?

– Лишь одно, она непременно с нами! – взволнованно ответил парень.

– Да, конечно, рядом, – поспешила успокоить его Виктория, – бабуля живет в наших сердцах! Конечно!

– Да нет же, она живет в Ракамадуре! Приезжает дважды в год.

– В Ракамадуре!

– Именно там!

– И чем она там занимается, ваша прелестная родственница в балахоне?

– Вы чудо, – заухал Бенджамин, – тем же, чем и в Париже. Она известный во Франции демонолог, к ней приезжают со всей страны.

– Зачем?

– Ну как зачем, пообщаться с умершими родственниками, попросить их помощи, совета, ну кто зачем!

Вики рассмеялась. И как бы ни выглядел со стороны ее неуместный смех, никак не могла его прекратить. Облокотившись на колени, она зажала рот руками.

– Виктория! Странная реакция! – закричал Бенджи и отвернулся, – но я вам прощаю это! Ваша реакция обыденна и глупа!

– Извините, Бен, я не хотела обидеть вас и вашу прекрасную Лилию, но для меня это за гранью понимания!

– Вы не верите, – покачал головой Бен, – а если я вам докажу?

– У вас это семейное, Бенджи? Вы тоже умеете? – Вики заводила руками в воздухе и расставила пальцы, копируя увиденную фотографию.

– Лилия собирается приехать через месяц, и, полагаю, не станет возражать против вашего присутствия на сеансе, – пояснил любящий внучок.

– Сеансе?

Бенджи кивнул:

– Я предупрежу заранее, дорогая, вы обязательно должны прийти. Я убежден, вам очень понравится! Вы станете участницей запоминающегося действа. Это очень сблизит нас. Вы погрузитесь в мой мир и уже никогда его не покинете.

Виктория вздрогнула:

– Какое счастье, Бенджи! Как всё увлекательно и любопытно, так и манит меня! – натянуто улыбаясь, Виктория едва заметно оглянулась на темнеющий за беседкой сад, пытаясь заметить калитку в изгороди. Мысль о том, чтобы вернуться в огромный темный дом пугала ее больше, чем мрачные шумные деревья, что шипя бились листьями друг о друга, качаясь от ветра.

«В доме можно заблудиться и пропасть. Надо оставаться на улице. Если придется кричать, есть шанс, что меня услышат».

– Постоянные бабушкины клиенты получают рассылку.

– Оккультные науки не брезгуют прогрессом? – Вики вернулась к разговору, – может быть, и сайт есть? Я бы ознакомилась с его содержимым перед встречей с Лилией.

– Вы смешная, – заухал Бенджи, – но если уж вы так этого желаете, не будет лишним. Поищите, в изданиях часто упоминается ее фамилия. Лилия Брут де Ванар.

Вики нахмурилась.

– Простите? Брут де что?

– Брут де Ванар, в честь нашего величайшего предка и первого бабушкиного мужа герцога Ванарского, – радостно пояснил внучок, – знаете такого?

– Более чем, – слабым голосом откликнулась гостья.

Её затрясло, руки стали непослушными, а ног она и вовсе не чувствовала. Вики показалось, что в ее конечности налили тонну свинца. Она не могла пошевелиться. Впившись ногтями в колено, она тяжело задышала. Сердце заухало и как бешеное переключилось на режим галопа. Вики растерянно осмотрелась в поисках невидимой поддержки и, схватившись за шею, закашляла.

– Вам плохо? Здесь очень душно!

Мужчина вскочил и, схватив откуда-то салфетку, начал обмахивать бледную подругу. Она прикрыла глаза и, держась за горло, осела на спинку дивана.

– Значит, фамилия вашего прапрадеда Брут? – Вики еле справлялась с приступом.

– Ну да, – парень бросил салфетку и начал обмахивать девушку альбомом.

– А ваша фамилия, простите?

– Рондэль, Бенджамин Рондэль, к вашим услугам! – молодой человек выставил руку вперед, сделав попытку представиться со всем почтением.

– Отчего не Брут? – голова отчаянно кружилась. От ужаса и гнева из ее глаз полились слезы, она не могла сглотнуть от застрявшего в горле кома.

– Я унаследовал фамилию отца, – делился молодой человек, поясняя генеалогические связи.

– А ваша мать?

– В девичестве Брут, в замужестве Рондэль.

«Что это за нелепая насмешка? Безумное совпадение или заранее продуманный план? Но чей или зачем? Как это всё случилось? Через двести лет история повторила себя неуклюже и безрассудно, бросив Поля на жертвенный алтарь к сумасшедшим потомкам врача, что перечеркнул его жизнь, повинуясь порыву или страху или чему угодно, но только не судьбе».

– Ваш прапрадед создал пенициллин? – Вики решила выяснить подробности. – Впервые слышу эту фамилию. Мне кажется, того величайшего химика звали иначе.

– Он присвоил изобретение деда!!! – крикнул Бен, – наша семья хранит эту историю, мы знаем правду!

«Ясно, вот теперь мне всё ясно».

Осознав, что коснулась больной семейной темы, девушка поспешила унять волнение Бенджи.

– Невероятно! – Вики всплеснула руками. – То есть ваш дед изобрел формулу лекарства? – подтверждая заслуги авторитетного деда, спросила гостья.

– Именно он! Формула была украдена у него и присвоена. Но мой дед величайший создатель.

«Знал бы ты, дружок, ЧТО твой предок использовал в качестве подзарядки для своих творческих изысканий, не был бы так счастлив и горд», – немного успокоившись, гостья взглянула на парня, в его глазах полыхал нехороший блеск азарта и упрямства.

«Вот это поворот! Вот это история! Да как же так, мой бедный Боннар, да когда же это всё закончится? И в прошлой жизни, и в этой! Дьявольское совпадение», – билось внутри.

– Чем вы так расстроены, моя королева? – Бенджи наклонился к Виктории, расставив руки, – давайте я обниму вас, вы дрожите.

Он с силой прижал её к себе и начал укачивать.

– Успокойтесь, вам ничто теперь не угрожает, теперь вы под моей защитой! Моей и моей бабушки!

– А можно еще немного вина? – дернула Вики плечами. Здравомыслие вернулось хладнокровием: «Во что бы то ни стало надо бороться с этим исчадием ада. Бороться с нечистью её же методами».

– Момент, моя королева! – парень поспешил выполнить просьбу.

Вики перевела взгляд на статую и встала напротив неё.

– Вы хорошо выглядите, мадам Брут, и дом у вас такой красивый, уютный, – нехорошая улыбка озарила лицо гостьи. Она приблизилась к каменному лицу и процедила:

– Внук такой галантный, воспитанный! Как к вам лучше обращаться? Правнучка сумасшедшего доктора? Потомок безумного врача? Внучка убийцы Антуана Брута? – Вики не сводила глаз с изваяния, – вы не подскажете, сад имеет выход на улицу? Может, какая калитка? Ворота? Лаз? Ну или просто где доски отошли и дырка?

Статуя недвижимо созерцала, как гостья оглядывалась в поисках спасения, торопясь покинуть беседку. Садовые грабли, повинуясь внезапному штормовому потоку ветра, перегородили выход из беседки.

– Так значит? А вы гостеприимны! – резко обернувшись, Вики схватила со столика тканую салфетку и накрыла скульптуре голову, – а так?

На небе яркой мгновенной вспышкой блеснула молния. Ветер откликнулся шипеньем садовых деревьев.

– Ааааа, бабуля!!! Не на ту нарвалась! – девушка быстрым шагом достигла клумбы и схватила наполненную водой лейку. Вернувшись к каменной женщине и сорвав платок, она окатила статую водой, – так-то!

Удовлетворенно оглядев стекающие по белому лицу капли, она хмыкнула.

– Что вы делаете? – услышала грозный голос за спиной Вики.

– Не видите, мою! – гостья развернулась и потрясла салфеткой, – Бенджамин! Вы казались мне примерным сыном и внуком, но то, что я увидела, – немыслимо! В каком состоянии бабушка? Слой пыли размером с палец! И после этого вы говорите, что любите её? – Вики провела по каменной поверхности тканью, молясь, чтобы салфетка собрала садовую пыль, – вот! Видите? – она сунула ему под нос посеревший материал. – В голове не укладывается! Мне стыдно за вас! Принесите немедленно щетку и губку, сейчас же! – скомандовала Вики.

Бенджамин растерянно молчал.

«Ну же, малыш, в твоей семье командуют женщины, ты же послушный мальчик, беги и выполняй».

Послушный мальчик взял верх над романтичным героем.

– Да, да, один момент, – парень засуетился и исчез в темноте дома.

– Поняла? – ехидно посмотрела на бабушку Вики и прикоснулась пальцем к каменному рту, – молчать, я сказала!

Развернувшись, она вышла из-под тента и поставила лейку на место. В то же мгновенье небеса разразились ливнем, и девушка вымокла до нитки. Ручейки воды стекали по искусственным волосам, размазывали тушь и лились через прорезь платья на грудь.

– Это война! – крикнула Вики, – вот что, бабуля, слушай сюда.

Схватив сумку, Виктория достала зажигалку и поднесла огонь к раскрытому рту монумента.

– Я достану из фундамента дома паклю, вымочу ее в керосине, подожгу и запихаю в твой поганый рот, что ты посмела открыть в мою сторону, – шипела она, проводя пламенем по каменной щеке, – а потом, когда огонь выжжет твои внутренности, я примусь за твоего внучка, тронувшего своими погаными ручонками мою будущую золовку! И если ваша семейка еще не поняла, что с Боннарами шутки плохи, то я сейчас тебе всё доступно объясню! – огонь отражался в глазницах полированного камня. Два маленьких факела стали похожи на ожившие зрачки. Девушка отшатнулась.

Она подобрала упавшую сумочку и бросилась вон. Пробежав вдоль высоких кустов в глубину зарослей, Вики остановилась возле увитой плющом изгороди. Она перекинула сумочку через забор, отправила следом туфли, и, задрав узкое платье, торопливо поставила ногу на ветку ближайшего дерева. Ухватившись руками за вьюн и подтянувшись, Вики попыталась зацепиться ногой еще выше, но узкая одежда никак не повиновалась. Ещё одна попытка, и послышался звук рвущейся ткани.

– Виктория, где же вы? – донёсся до неё голос Бенджамина.

Страх быть настигнутой придал силы и бросил вперед.

– Виктория, – голос был совсем близко. Еще секунда, и Бенджи помешает спасительному побегу. Чем закончится столкновение с ним, предсказать невозможно. В том, что семейка способна на проявление бурных эмоций, сомнений не было.

Голова кружилась, страх парализовал горло и сбивал дыхание. Сердце громко колотилось. Не раздумывая больше ни секунды, сидевшая верхом на зеленом заборе девушка смело бросилась вниз. Вскрикнув от боли, она села и схватилась за колени. Ощупывая землю поблизости, она пыталась отыскать свои вещи. Хромая и шипя ругательства, прижимая к груди сумочку, сбежавшая гостья босиком кинулась на свет фонаря. Она бросилась к проезжающей мимо машине и, как только та резко остановилась, рывком открыла дверь.

– Умоляю вас! Мой друг сошел с ума, спасите.

Водитель глянул на разорванное платье, ободранные колени, съехавший парик, стертую помаду и черные круги под глазами от размытой дождем туши. Всё это не внушило мужчине доверия. Водитель боязливо замотал головой и сделал попытку закрыть дверь изнутри. Но Вики успела уже забраться на заднее сиденье и, пригнувшись, жалобно зашептала:

– Вперед, ну же, ну миленький, пожалуйста.

– Может быть, вас отвезти к врачу? Вы неважно выглядите! – обеспокоенно сказал так и не решившийся нажать на газ водитель.

– Умоляю, поехали! Как ваше имя?

– Тео, – хмуро ответил мужчина, выруливая на дорогу.

– Тео, умоляю, быстрее, – застонала Виктория, выглядывая из укрытия и всматриваясь в темноту.

Тео прибавил скорость и выехал на автостраду.

– Снимите рубашку, – Вики осмотрела разорванный подол, – я не могу в этом.

Водитель скосился на разрез и начал молча расстёгиваться.

– Рукава, – он вытянул руку, и Вики поспешно расстегнула манжеты.

Сняв рубашку, Тео передал её попутчице.

– Закройте глаза, я должна переодеться.

– Мы врежемся, – равнодушно ответил Тео.

– Тогда смотрите на дорогу, – приказала Вики, стащив с себя разорванное платье. Натянув клетчатое одеяние, едва прикрывавшее её прелести, она закатала рукава и застегнулась на все пуговицы.