Текст книги "Смерть приходит не оттуда"

Часть 1 Немного удивительных фактов из истории

Журнал “Наука” 11 мая 2403 года:

“Астрофизикам удалось доказать существование частиц гравитации, именуемых гравитонами”.

Радио “Говорит столица” 24 августа 2405 года:

“На космической станции “Антенна” впервые искусственно созданы частицы гравитоны”.

Научный сайт “НиФ” 31 декабря 2405 года:

“Очередной прорыв в астрофизике – кротовые норы и черные дыры преимущественно состоят из гравитонов”.

Радио “Говорит столица” 1 февраля 2447 года:

“Ученые обнаружили массивное скопление гравитонов вблизи орбиты Венеры и станции “Антенна”. Возможно, в будущем в этом месте образуется кротовая нора. Ведутся работы по изучению данного скопления частиц”.

Сообщение из Москвы, 15 марта 2447 года:

“Астрофизик Иван Агапов, работающий на космической станции “Антенна” заявляет о том, что собственноручно создал в космосе первую искусственную кротовую нору, используя частицы гравитации – гравитоны. Зарегистрированный диаметр кротовой норы – 1 метр. Кротовая нора просуществовала десятую долю секунды, а затем схлопнулась”.

Журнал “Солнечная система” 11 сентября 2447 года:

“Астрофизики ведут работы по созданию искусственных кротовых нор и использовании их. За период с пятнадцатого марта по текущий день ученым удалось создать четыре кротовые норы, но все они мгновенно схлопывались”.

Радио “Говорит столица” 1 января 2448 года:

“От всей души поздравляем россиян с Новым Годом. Этот год ознаменуется новыми открытиями в области астрофизики, и надеемся, что он принесет много успехов в исследовании кротовых нор”.

Научный сайт “НиФ” 30 июня 2448 года:

“Наша цивилизация достигла необходимого технического развития для того чтобы суметь удерживать кротовую нору открытой. Сквозь нее была успешно запущена десятитонная партия мусора”.

Сообщение из Москвы, 19 апреля 2449 года: “Россия Космическая объявляет набор добровольцев для полета сквозь кротовую нору. Необходимо 14 добровольцев. Если вам от 20 до 35 лет, вы не страдаете хроническими заболеваниями, не имеете лишнего веса и готовы к любому исходу полета, заполняйте анкету на сайте www.skvoz_chervotochiny.ru/anketa”.

Сообщение на сайте “Россия Космическая” 7 мая 2449 года:

“Прием анкет завершен. Набрано необходимое количество добровольцев. Полет начнется 1 августа 2449 года в 10:00 утра по Московскому времени”.

Важная причина

Алексей вышел на один из балконов двадцать девятого этажа торгового центра – подышать свежим воздухом, выразились бы вы, правда к городам 2449 года это выражение не совсем подходит. Небо застилали смоляные тучи, однако дождь идти не собирался, это лишь облака наполнились смогом города. Подобное явление частенько наблюдалось над столицей, изредка перемежаясь с испепеляющим оранжевым солнцем, доводившим жителей до бешенства невыносимой жарой. Мужчина огляделся по сторонам. Приметил внизу несущиеся по дорогам электромобили, лестницу, уходящую под асфальт, табличку “Метро”, и нащупав в кармане джинсов талончик, решил что пора спускаться.

Торговый центр манил своей красотой и прохладой. Толпы людей слетались на яркие огни словно мошки на свет, и проносились по этажам жужжа от радости, заглядывая в каждый отдел, приветливо здороваясь с каждым консультантом, а в ответ робот выдавал приятные трели и без остановки повторял фразы, призванные заинтересовать потенциальных покупателей.

Робот вместо консультанта.

Вместо кассира умная программа, списывающая деньги со счета, после того как распознает ваше лицо.

И даже мерчендайзингом занимается специально запрограммированная машина.

Ав-то-ма-ти-за-ци-я.

Ладно хоть директор человек.

Хотя все же следует подчеркнуть, что торговые центры занимались не только торговлей. На их небоскребных площадях также нередко располагались зоопарки, институты, музеи, библиотеки, океанариумы, а сквозь нижние этажи, разрезая здание проходила железная дорога. Отличный способ экономить пространство – выстраивать огромные здания, содержащие в себе все, начиная от метро и заканчивая секс-шопом на верхнем этаже.

Спустившись в стеклянном лифте в метро (даже не пришлось выходить на улицу, как удобно) Алексей остановился на платформе в ожидании поезда. Вдали раздавался едва уловимый свист и из тоннеля до платформы долетел теплый ветерок, означающий скорое прибытие состава. Поезда носятся с сумасшедшей скоростью, ведь в этом городе им приходиться преодолевать огромные расстояния. Вот и сейчас Алексей за несколько минут должен переместиться на двадцать километров южнее, ближе к окраине столицы, в хорошо знакомый ему район.

Состав вскоре прибывает, и парень заходит внутрь вагона, оказываясь в еще более прохладном, чем торговый центр месте. Вагоны хорошо оборудованы и до блеска вычищены. Внутри находятся ряды мягких сидений кремового цвета, блестящие поручни и даже места для хранения багажа, поскольку город слишком огромен и многие путешествуют по нему с саквояжем. На стенах отсутствуют окна, ведь зачем они нужны, если стоит поезду только тронуться с места и покинуть торговый центр, как он оказывается глубоко под землей, среди мрака и сырости метро.

Внутри вагона не люди, а настоящие восковые фигуры: их могильно-бледные лица с покрасневшими глазами пытливо разглядывают Алексея, оценивая внешний вид парня в своих мозгах, прямые, словно палка фигуры сидят, не смея пошевелить даже кончиком пальца. Улыбаться незнакомцам не принято. Разговаривать тоже. Принято только смотреть на соседей странным выражением лица, полным ненависти и холодной отчужденности.

Очень быстро поездка заканчивается и из прохладного вагона с приятной расслабляющей музыкой и неприятными людьми Алексей перемещается на душный бульвар с сорокоградусной жарой, оказываясь вблизи пункта розлива воды и дома номер сто шестнадцать, уходящего корнями глубоко под землю. Работникам пунктов розлива воды несказанно повезло: их не заменили на роботов-консультантов или роботов-рабочих, как мы только что могли наблюдать в торговом центре. Проект пунктов розлива – государственный, а государство, в отличии от частных организаций, делает все чтобы создавать как можно больше мест для человеческого труда. В особую категорию несчастных попадают те, кто не отучился в ВУЗах. Практически за неимением другого они вынуждены работать как раз в таких пунктах, натыканных по всему городу.

За окошечком Алексей видит знакомую девушку. На маленьком экранчике, единым целым с формой девушки кислотными буквами высвечивается имя Кира.

Леша протягивает талончик, и после внимательного разглядывания небольшой пластиночки девушка нажимает на нужную кнопку, а по трубам тотчас начинает бежать вода. Девушка молода, симпатична, но из-за низкого дохода не имеет возможности приукрасить свою внешность косметикой и сделать хорошую стрижку. Все же ее лицо отличается самым важным: добротой, и слега улыбаясь, она протягивает литровую бутылку Алексею, держа ее тонкой, как ветка, рукой.

– До завтра, – Леша немного колеблется и заглядывает внутрь ларька.

– До завтра, – мягко улыбается Кира и дверца захлопывается.

“Хорошо, что ей так повезло” думает про себя парень, “У нее увеличенный лимит на воду. Целых два литра! А вот мне куда так мало?”.

Недовольно бормоча себе под нос, парень переходит небольшую улочку и останавливается у наружного лифта дома номер сто шестнадцать. Опустившись до уровня минус тринадцатого этажа он минует длинный пыльный коридор, питаемый единственной тусклой лампой, укрытой железным плафоном, и оказывается у дверей хорошо знакомой квартиры. Стучать не приходиться – по ту сторону давно ждут его возвращения, и стоит шагам застыть у порога, как дверь отворяется и перед Алексеем возникает мужчина по имени Арсений, успевший полностью поседеть к двадцати девяти годам. Он следует с другом в единственное в квартире помещение, одновременно являющееся и спальней, и туалетом, и местом для приема пищи, и обиталищем для полчища тараканов. Арсений затаился у стола, ожидая живительную воду, и как только в его руках оказалась прозрачная пластиковая бутылка, молодой человек впопыхах разбавил ей дешевое вино, по цвету больше напоминающее токсичную лужу.

– Сколько осталось? – задумчиво произнес Арсений, не рассчитывая на ответ, так как сам его знал, но Алексей все же заговорил.

– Восемь дней осталось.

– И мы вдоволь напьемся воды.

– Вдоволь, друг.

Арсений и Алексей познакомились в тюрьме. Там они оба оказались за разбойное нападение на пункты розлива воды. Что поделать, если в чертовом 2449 году воды осталось так мало, что взрослому мужчине в сутки выделяют всего литр? Ни разбежаться, ни разгуляться, причем в буквальном смысле этих слов. Сплошные страдания от постоянно терзающей тело жажды. В этом суровом обществе плохо живется даже в добром здравии. Работы нет, хоть ты и не кусок мяса без рук без ног – все за тебя сделают дурацкие роботы. Так что остается людям? Два друга нашли ответ на этот вопрос. Пройдет всего восемь дней, и они вдоволь напьются воды.

Какое оно, ничего?

И снова столица. Место, в котором почти все одержимы деньгами. Толпы лиц носятся по улицам, и если заглянуть в их глаза, покажется словно там нет ни единой мысли, ни намека на человеческую душу, кроме яркой бегущей строки со словами: “Деньги, деньги, деньги!”. Однако Елизавета отличалась от толпы, которая уже не знала какую позу надо принять чтобы начальник выплатил долгожданную премию, а не выкинул на свалку бытовых отходов как поломанного робота-консультанта.

Мысли Елизаветы оказались заняты совсем другим. С тех пор, как на работе забарахлил биосканер, временами, помимо гистологии ей приходится самостоятельно ковыряться в трупах. А этим она не занималась со времен учебы в медицинском. Вообще, если быть точной, что-то поменялось в ней с тех пор, нечто, что теперь седало девушку чересчур задумчивой. Кто же мог предположить, что аутопсия, старательно забытая при помощи неумолимого течения времени принесет ей столько страданий. А извлечение органокомплекса! Как этот инопланетянин, эта огромная груда серо-зеленого мяса, зловонных органов, отделенная от остального тела и с диким грохотом шваркнутая на соседний стол, это чудовище из внутренностей может находиться внутри человека, внутри каждого человека, и даже в ней, и быть неотъемлемой частью, единым целом с кожей, лицом, и вдобавок работать под управлением головного мозга! Как могут ее более стрессоустойчивые коллеги с совершенно спокойной, а главное заинтересованной физиономией, выковыривать среди кишок почки, выпускать из желудков кислоту, или резать словно хлеб мозги, придерживая их сверху рукой, выискивать причину смерти, как выискивает преступника детектив, наблюдать воочию патологию.

Раньше Лизе явно жилось гораздо спокойнее. В приемку неспеша завозили труп, а она, не торопясь, при помощи робота-рабочего укладывала его в биосканер – робота побольше и значительно умнее. А дальше сканер делал все сам, и получив листок с заключением исследования Лизе оставалось только поставить свою подпись, печать, и спокойно усесться за микроскоп. Нет, биосканер вовсе никого не вскрывал со зверством мясника. Трупы заезжали внутрь и выезжали обратно в неизменном виде. На то они и сканер, а вот после аутопсии тела начинали выглядеть по-иному.

Но больше всего Елизавету беспокоило нахлынувшее чувство ожидания смерти. Она приблизилась, заглянула внутрь и не раз, и начала думать: что будет после ее смерти? Когда она окажется на таком же столе? Ведь этого не избежать, не спрятаться, не скрыться. Как медик, как современный человек, как женщина, хорошо знакомая с законами физики – науки, в пух и прах разбившей возможность существования Бога, она прекрасно понимала что после смерти ее ждет Ничего. Какое страшное слово – Ничего, когда ты с рождения учишься слышать, видеть, чувствовать. Как представить в своей голове всепоглощающее Ничего? Когда нет твоего сознания, нет твоих ощущений, боли, нет даже темноты, нет даже пустоты, даже вакуума. Лиза унеслась, прикрыв щелку глаз, в это ничего, пробуя его на вкус, трогая, прислушиваясь, пытаясь понять, куда все денется после смерти. Как она превратится в покладистую груду мяса, с которой можно делать все, что угодно: пилить, кромсать, вырезать органы, оставляя внутри пустоту.

Резкий скрежет сбоку и следующий за ним грохот заставил сознание девушки выйти из внезапного кошмара, надолго забыв о своих пугающих размышлениях.

На той стороне дороги торопился в ломбард один маленький мужчина. Он счастлив – осталось четыре дня до полета к червоточине, поэтому мужчина решил провести последние деньки на земле отрываясь по полной, заложив в ломбарде квартиру и получив взамен на квадратные метры приличную сумму денег. Они могли бы встретиться во второй раз на шаттле, но благодаря Лизе и ее размышлениям, мужчина больше никогда не увидит ее и не станет товарищем по путешествию к кротовой норе. Сама того не замечая, Елизавета вышла на проезжую часть, а один из электромобилей резко свернул налево, не желая причинить женщине страданий. Однако из-за внезапного поворота водитель перестал справляться с управлением и на полной скорости влетел в маленького мужчину, торопящегося в ломбард, превратив его тело в безобразным образом развороченное мясо. Отовсюду доносились вздохи, люди громко ахали и отворачивались, увидев во что превратилась жертва электромобильной катастрофы. Лиза же наоборот хладнокровно сделала несколько шагов по направлению к трупу, с единственной целью: мысленно спросить “Ну, какое оно, Ничего?”.

А всего семью километрами южнее, в районе, хорошо известном Алексею, рядом с домом номер сто шестнадцать, в закоулках метро происходило что-то интересное.

“Я могу улететь к звездам,

Или спуститься в бездны морские”.

Нет, не так.

“Я могу вознестись к небу,

Или кануть в морскую пучину”.

Опять не то!

“Я хочу вознестись к солнцу,

Или плыть в устрашающем море”.

– Да по-че-му у ме-ня ни-че-го не получается?! – надрывно вскричала Кира, как следует ударив по столу сжатыми кулаками. Стук тут же разнесся по помещениям метро.

Казалось, все в черепной коробке напряглось настолько, что вот-вот из ушей повалит черный дым, свидетельствующий об усердной работе тех шестеренок, что заставляют мысли с пулеметной скоростью проносится в голове. Однако стихи не получались, и Кира была готова разорваться от злости.

Вообще, в жизни девушки, помимо отсутствия таланта поэта случалось много неприятностей. Она получила огромное количество отказов от работодателей и перспективных женихов, а совсем недавно случилось куда большее горе: “Россия Космическая” приняла решение, что Кира им не нужна. Совсем бесцельными стали дни пребывания в метро и на работе, и девушка без устали задавала вопрос самой себе, что же будет дальше? Как ужасно сложится ее обреченная на лишения и невзгоды жизнь! Бедняге некуда приткнутся, а дальнейшее существование кажется серой массой одинаковых будней, и ни намека даже на малейшее счастье.

– Да! – Кира так громко крикнула в динамик смартфона, что сама того не желая заставила звонящего дернуться от испуга.

– Кира Сергеевна? Вас беспокоят из “России Космической”, – и не дождавшись утвердительного ответа, означавшего что на звонок ответил нужный человек, на том конце провода вновь заговорили, – В связи со смертью одного из участников у нас освободилось место на шаттле А1. Если хотите, можете присоединиться, мы берем вас в добровольцы.

– Да… Да! Конечно!

– Отлично. Тогда первого августа в десять утра.

– Первого августа.

Стол вновь задрожал от ударов, только теперь это были удары радости. Кира прыгала на стуле в такт бешеной мелодии, крутящейся в голове, и готова была сиюминутно взлететь и кануть в небытие. Теперь ее жизнь не лишена смысла.

А сейчас настало время немного познакомить вас с жизнью Киры. Проживала она в метро – в одном из многочисленных грязных отсеков, предназначенных для людей самой низшей касты. Владеть отсеком в метро – худшая участь, которая может случится со взрослым человеком. Несчастная сирота, всю жизнь страдающая от лишений, не имеющая ни малейшего шанса, даже надежды на получение образования, теперь жила в отсыревшем, наполненном гадкими крысами метро. Из мебели девушка владела только столом и небольшой кроватью, застеленной самым дешевым постельным бельем. У Киры был шанс делить с Алексеем его маленькую квартирку в доме сто шестнадцать, но она отказалась от этого, надеясь встретить мужчину обеспеченнее и не имеющего за плечами несколько лет тюрьмы и друга-собутыльника.

Хотя насчет алкоголя девушке следовало самой взять себя в руки. Скучные вечера после работы Кира частенько разбавляла пьянками со своими соседями, такими же страдальцами из отсеков неподалеку. Привыкнув к подземелью, Кира старалась без особого повода не появляться наверху, при солнечном свете, и может быть именно поэтому ее так манила черная бездна, именуемая космосом.

Оазис

Окраина Самары. Шумный рок-бар, собирающий по вечерам все “сливки” общества – распущенных женщин и мужчин с алкогольной зависимостью. Грохочущая музыка привлекает посетителей, а голограмма на дверях и вовсе заставляет сходить с ума, мечтая о смертельно опасном представлении которое сегодня исполнит Давид.

“Обыграй Давида в бильярд – получи деньги или насладись смертельно опасным шоу! Сегодня в баре отдыхает Давид”.

Внутри, вокруг бильярдного стола собралась такая толпа, что казалось и мышь не проскочит, а своими криками люди практически заглушали грохочущий изо всех колонок металл. В середине круга сошлись двое мужчин, желающих выиграть друг у друга в бильярд. Справа – Кирилл, светловолосый парень лет тридцати пяти, гладко выбритый, с хитрым проницательным взглядом, в косухе с надписью “Route 48”, и судя по выражению лица крайне сосредоточенный на игре. Слева – полная противоположность. Черноволосый Давид, которому двадцать семь, по-дурацки шатающийся у стола с банкой пива “Faxe” в руках, та, что с викингом, и кажется совсем не наблюдающий за ходом игры. Однако обвести его не так просто, и мало кому удавалось обыграть Давида. Но сегодня Кирилл смог одержать победу, хотя в этом ему скорее всего помогло невероятное количество пива, выпитого Давидом перед и во время игры. Он кажется сегодня пришел сюда только ради шоу.

Заметив исход поединка, толпа вокруг взревела, требуя немедленно показать шоу, а Кирилл степенно расхаживал вокруг стола с победоносным видом, вслух раздумывая над тем, какой приз ему выбрать. Давид тем временем для лучшего равновесия облокотился руками об стол.

– Надо подумать… Может лучше выбрать деньги? – издевался над толпой Кирилл.

– Шоу! Шоу! – кричали со всех сторон, в нетерпении ожидая зрелища.

– Ну хорошо! Сегодня ради вас, я приказываю Давиду – начинать шоу!

Люди завизжали от радости. Давид же даже не взглянул на соперника, а лишь отставив банку на краешек стола, схватил один из бильярдных шаров и мгновенно проглотил его!

Ошеломленная публика вмиг умолкла. Музыка резко оборвалась, и тишину в баре нарушали только едва различимые вздохи удивления. Кирилл замер неподалеку, впившись в Давида выпученными глазами. Каким образом этот несчастный извергнет из себя шар?

Однако это было только началом. Задрав голову, Давид представил десяткам пар глаз свою шею, где в районе кадыка виднелись очертания шара. Делая глотательные движения парень начал быстро водить шаром внутри горла, то спускаясь практически к ключицам, то поднимаясь в область миндалин. Завороженные люди не могли оторвать взгляда, с ужасом наблюдая за Давидом – одно неверное движение, и он погиб. Но как ни в чем не бывало, спустя несколько секунд парень поднес ко рту руку и выплюнул бильярдный шар, а затем залил в горящее горло пару глотков пива. Вновь заиграла быстрая музыка, а толпа рукоплескала, разрываясь от радости.

– Давид! Давид! Давид! – кричали люди со всех сторон, открывая новые банки с пивом.

– Я лечу к червоточине! – кричал в ответ Давид, а толпа отвечала ему еще более восторженными возгласами.

Когда люди вокруг немного успокоились и разошлись по разным углам бара, Давида пригласили за один из столиков для игры в карты. Обычно парень искусно играл в них, но сегодня оказался настолько пьян, что едва мог удержать в руках колоду. Тогда знакомые затеяли игру без участия Давида, а он так и остался сидеть в одиночестве, и вскоре к нему подошла незнакомая девушка.

У шоу с глотанием бильярдного шара был один приятный побочный эффект. После такого Давид становился знаменитостью, а местные женщины, не отличающиеся особым целомудрием, сами желали познакомится с ним.

– Оксана, – улыбнулась женщина, усаживаясь поближе.

Сквозь призму алкоголя Давиду было тяжело разглядеть того, кто появился перед ним. Прищурившись, парень напрягся. Да, девушка хороша. Миловидное личико, не обремененное умом, пьяные, и от того веселые голубые глаза, обтягивающая выдающееся декольте майка – пожалуй это первое, на что следует обратить внимание. Как хорошо, что под боком есть замечательный дешевый отель.

Давид вывел девушку из бара, и едва держась на ногах повел вперед по пустой трассе, по дороге хорошенько дав волю чувствам и как следует обслюнявив Оксане лицо, чему та была очень рада. Спустя десять минут головокружительной пьяной ходьбы пара оказалась у старенького семиэтажного здания, а над головами светилась ярко-красными буквами вывеска “Отель”. Двери распахнулись, и молодые люди ввалились внутрь, чем не могли не обрадовать спящего за стойкой администратора. Последний привык к подобного рода гостям с алкогольной вонью и животным поведением, поэтому быстро смекнул и проводил новоиспеченную пару на второй этаж по витой лестнице, к одному из номеров класса “эконом”. Захлопнув за гостями массивную дверь, администратор удалился, а перед Оксаной и Давидом предстала видавшая многое кровать и дверь в компактный туалет, который совмещен с умывальником и душем, где можно мыться прямо не слезая с унитаза и не отвлекаясь от процесса дефекации.

Бросившись на постель, девушка принялась стаскивать с себя одежду. Давид занялся тем же, только стоя. Когда же он оказался в горизонтальном положении рядом с Оксаной, то понял, что многочисленные банки пива на время сделали его импотентом, поэтому столь желанное соитие отменяется. А девушка и вовсе ничего не сообразила. Как только она легла, пол, потолок и кровать слились в ее глазах в единый калейдоскоп, а маячащая рядом фигура Давида наталкивала на мысль о том, что секс происходит. Вот и казалось Оксане, что она занимается любовью, и лежа на спине с раздвинутыми, разбросанными по кровати ногами, абсолютно голая девушка издавала странные стоны, которые должны звучать сексуально, однако сейчас были больше похожи на очень плохую игры порноактрисы. Поняв, что привести себя в боевую готовность никак не удается, Давид завалился на подушку и мгновенно уснул, успев подумать о том, что подобное с ним впервые.

Отель назывался “Оазис”.

По утру сердцебиение парня явно зашкаливало, а во рту стоял такой смрад, словно он напился помоев. Усевшись на край кровати, Давид обеими руками взялся за голову. Назад было страшно обернуться. Там, под лучами утренней зари распластался настоящий крокодил, сидящий на песке на рассвете дня и оглядывающий окрестности подслеповатыми глазками. Какая страшила! Ночное видение привлекательной девушки превратилось в две жирные, отвисшие сиськи с багровыми сосками размером с кулак, сползающие с боков ребер на кровать. Ниже следовала рыхлая талия, украшенная полосками растяжек и обрамленная лишними сантиметрами. А там, еще ниже, находились свинячьи ножки и ужасная утроба, жаждущая мужчину. Некогда милое личико опухло, а пухлые губы намокли от пузырящейся при дыхании слюны. Бесшумно собрав вещи и одевшись в туалете, парень быстро покинул номер, не дожидаясь когда Оксана проснется.

Оказывается, вчерашнее пиво не подвело его, а скорее спасло от ужасной ошибки.

Теперь оставалось добраться до дома, благо квартира Давида располагалась не так далеко от рок-бара и гостиницы “Оазис”. Палящее солнце сделало короткую дорогу Давида практически невыносимой. Истекая потом, страдая от жажды и терзающего похмелья, парень уныло тащился вдоль массивов домов, электромобильных стоянок и пунктов розлива воды. С собой талончика не нашлось, поэтому понадеявшись на то, что он забыл его дома, а не потерял в ходе вчерашней пьянки, Давид продолжал путь. Это какое счастье для простого человека! Где нибудь на улице найти потерянный талончик и по нему украдкой получить в два раза больше воды, чем положено.

Дорога лежала через достаточно известный в этом районе автосервис, до боли знакомый Давиду. Много лет назад, в детстве, Давид проводил здесь много времени, помогая отчиму Рубену менять на электромобилях шины и до блеска вычищать салоны. Других занятий у мальчика не было – денег на институт не хватало, а школьные увлечения мать Нунэ не одобряла.

– А ну, иди помогать Рубену, Эйнштейн чертов! – вскрикивала Нунэ, в очередной раз выхватывая у Давида тетрадь, исчерченную алгебраическими задачами. Поглядев пару секунд на труды сына, женщина с яростью отшвыривала тетрадку в сторону и гнала мальчика в мастерскую – место, приносящее стабильный доход всей семье. Рубен же оказался слишком жадным и не торопился нанимать помощника, эксплуатируя Давида.

Поток клиентов шел нескончаемо. От химикатов, нежно называемых бытовой химией, слезились глаза и чесались руки, покрытые мелкими папулами язв. Каждый день, проведенный в автомастерской давался с трудом. А вечером, на закате, любезный отчим наливал в стакан Давида пиво, после чего мальчик вытаскивал стул ко въезду в автомастерскую и усаживался оглядывать темнеющую дорогу. Вечера стали его любимым временем суток. Давид разглядывал проносящиеся мимо электромобили, и запивая дневную усталость холодным напитком, раздумывал о людях, очертания чьих тел виднелись в машинах. Интересно, какие эмоции испытывают окружающие? Что их заботит, о чем они думают, сейчас, когда два глаза мальчика внимательно наблюдают за ними? Неужели они живут другой, более счастливой жизнью? Давид с детства мечтал попасть в тело другого человека, прожить не свою жизнь. Все чужое казалось ему лучше чем то, чем располагает он, чужая жизнь чудилась намного привлекательнее. В мастерской Рубена Давид собрал себе электробайк – самодельного друга, на котором он катается до сих пор.

По мере взросления Давид бессознательно старался заткнуть пустоту в душе, разочарование в жизни беспробудными пьянкам и беспорядочным сексом. Однако это не давало ничего, кроме как разрушительного чувства стыда на следующий день, которое требовало новой порции алкогольного забытья. Если бы не его излюбленный фокус с глотанием шара и помощь от матери, Давид бы стал нищим как Кира. В автомастерской он уже давно не работал.

В перерывах между пьянками появилась мечта уехать куда нибудь подальше, и вскоре подвернулась возможность стать добровольцем в полете к червоточине. Это должно поменять всю жизнь Давида. Только вот он забыл, что куда бы мы не отправились, пусть даже в космос, в другие галактики, иные вселенные, мы всюду берем с собой себя.

Миновав знакомый автосервис, а за ним еще пару домов, Давид оказался около своего жилища. Заскочив к себе и схватив заранее приготовленный чемодан вещей, парень вновь спустился на улицу, нашел на стоянке свой электробайк и отправился в долгий путь до Москвы. Ближайшие двадцать часов ему придется провести в дороге, страдая от недостатка сна и жестокого похмелья. Однако как только он доберется до столицы, все прошлые неприятные воспоминания развеятся, канув в небытие. А впереди будет только манящий бескрайний космос и совершенно новая жизнь другого Давида.

Не первые гомосексуалы в космосе

– Чем так вкусно пахнет? – Эдуард приблизился к Святославу, и положив руки ему на плечи, жадно поцеловал, будто желая сожрать. В микроволновой печи тем временем булькало нечто ароматное, и через дверцу напоминающее то ли первое, то ли кашу.

– Суп?! – удивленным возгласом почти прокричал Эдуард, – Ты серьезно?

– Свинина с тушеной капустой, – послышался мгновенный ответ.

– О боже! Неужели! Я как раз мечтал с самого утра о тушеной капусте! Да она мне снилась всю ночь! Даже страшно представить,во сколько тебе обошлись эти продукты!

– Знаешь, в последний день на Земле хочется обьесться настоящей еды, а не давиться очередной порцией безвкусного корма, – с этими словами по лицу Святослава пробежали нотки отвращения. Однако мимика тут же исказилась, как только в голову пришла хитрая идея.

– Давай, благодари меня, – продолжил он, надавливая на плечи Эдуарду, – Спускайся вниз.

Последнее утро на Земле удалось на славу. Вкусный обед, и еще кое-что приятное, отлично рифмующееся со словом “обед” сделали Святослава довольным, как никогда. А если ты знаешь, что сегодня гарантированно последний день твоей работы, то настроение и вовсе вздымается до небес.

Спустившись вниз, во двор, Святослав открыл дверь электромобиля и уселся внутрь. Сегодня он решил поехать непривычным путем, в объезд, и по дороге посмотреть как изменился город. Дома в последние пятьдесят лет строятся катастрофически быстро. Если говорить буквально, ты засыпаешь, глядя на безжизненный пустырь, лишенный построек и не облюбованный даже сорными кустарниками, а когда просыпаешься, наблюдаешь в окне новый небоскреб, вокруг которого понастроили детских площадок, а мамаши со своими отпрысками уже сбегаются из соседних районов к свежему дому. Сутки! Всего лишь сутки требуются для того, чтобы построить многоквартирный дом. И еще сутки чтобы найти арендаторов для первых десяти этажей. Поэтому проходит всего два дня, и на месте пустыря вырастет жилой небоскреб с кучей магазинов на первых этажах, очередной оазис среди серой груды зданий.

Проезжая по непривычным дорогам, Святослав с унынием разглядывал новые дома. Жизнь в них отчего-то казалась такой тоскливой. Пожираемые раскаленным солнцем они возвышались над другими, грустно сверкая окнами, с одинаковыми жизнями внутри.

К счастью, офис Святослава не был похож на подобные дома-муравейники. Роскошное здание всемирно известной корпорации “Караванов и Ко” выделялось среди остальных домов. Гигантское строение, сделанное практически полностью из стекла, окрашенного в графитовый цвет, как грозовая туча висело над дорогой, привлекая прохожих своим холодным, темным свечением. Подобное здание невозможно изваять из пустоты за ночь. Оно строилось не одну неделю, возводясь этаж за этажом, офис за офисом, стеклянное плато за стеклянным плато. Внутри ожидала прохлада, спасение от беспощадной летней жары.