Текст книги "Смерть приходит не оттуда"

Святослав поднялся в офис, и миновав ряды стульев нашел свой. На сегодня оставалось немного работы. Во первых, начальство знало о том, что завтра парень навсегда покинет планету, и решило не нагружать бедолагу работой, а во вторых, вчера он специально немного задержался и практически все доделал. Поковырявшись в паре файлов на компьютере мужчина завершил дела. До конца рабочего дня оставалось много времени, даже несмотря на то, что он уйдет раньше, а на приближающийся вечер у Святослава были планы. Поэтому следующие несколько часов мужчина решил провести в праздном шатании по этажам здания.

У одного из лестничных пролетов Святославу встретилась Кристина, уборщица этажей 30-35.

– Сегодня я отвезла ребенка к матери, – едва не прослезилась девушка, – Как жаль, что его нельзя взять.

– Тем более неизвестно что ждет нас по ту сторону червоточины, – продолжил мысль собеседницы Святослав.

– Меня мало интересует моя участь. Гораздо больше меня волнует то, что благодаря полету я смогу оплатить обучение сына.

Естественно, добровольцам платили за полет. Правда сами воспользоваться деньгами они не могли по вполне понятным причинам. Оставалось либо дарить их близким, либо жертвовать на благотворительность, либо зарывать где-нибудь как клад. Хоть Кристина никогда и не мечтала о космосе, услышав о наборе добровольцев она сразу отправила анкету, интуитивно догадываясь о том, что за полет немало заплатят. Ее сын как раз достиг возраста, необходимого для поступления в университет, и открывалось два пути: платить и поступать, либо перенять по наследству профессию мамы. Такой судьбы сыну Кристина конечно же не хотела.

– Ты сегодня неплохо выглядишь, – не без стеснения заявила девушка и уставилась на Святослава, ожидая реакции. Однако ответных действий не последовало. Тогда Кристина решила продолжить.

– Для тебя же не секрет, что я давно в разводе. А в последнее время, зная, что скоро меня ждет полет, что возможно я скоро умру, так хочется мужского общества. Я знаю, что мы будем на разных шаттлах, поэтому..

– Я прекрасно понимаю твое желание. Тем более наверняка я сам натолкнул тебя на подобные мысли из-за того что мы часто общаемся, и можно сказать, дружим, – начал Святослав, едва не дав надежд подобным заявлением, – Однако я влюблен. И скажу больше, объект моей любви прибудет на шаттл вместе со мной. Я не один полечу к червоточине, и уж точно не умру одиноким.

Немного огорченный состоявшимся разговором Святослав вернулся к рабочему месту и до конца смены бездумно разглядывал новости в интернете. Видеться с Кристиной больше не хотелось. А бедная женщина и вовсе чуть не провалилась под землю от стыда, когда поняла что совершенно не интересна Святославу. И несмотря на то, что он оправдался отношениями, этот мужчина был не из тех, кто противится интрижек на стороне.

Стоило только рабочему дню завершится, как Святослав мигом переместился на несколько кварталов правее, в клуб под названием “Паутина”.

Клуб располагался на верхних этажах одного из торговых центров, деля огромное помещение с секс-шопом и предназначался для мужчин нетрадиционной ориентации. Здесь, в темноте ночного заведения, у барной стойки будущий доброволец встретился с коллегой Виктором. На работе любовники предпочитали не афишировать чувства друг к другу, несмотря на то, что однополые отношения практически никак не осуждались столь прогрессивным обществом. Встреча становилась все более грустной, так как обоим мужчинам было известно, что вскоре они расстанутся навсегда, и пока остальные веселились на танцполе, Святослав с Виктором предавались унынию в стороне.

Знакомые стены напомнили добровольцу первую встречу с Эдуардом, которая состоялась именно здесь. До знакомства со Святославом Эдуард находился в отношениях с некоей девушкой Анной, которая как выяснилось оказалась той еще карьеристкой. Вечерами и выходными днями она пропадала на работе, сгорая от любви к своей профессии, эдакий производственник-организатор. Отношения с коллегами и руководством складывались замечательно, а вот общение с куда более домашним Эдуардом постепенно сходило на нет. Мужчину не устраивал подобный ход дел, и стоило только Ане в очередной раз явиться позже, как Эдуард закатывал истерику с выяснением отношений. В конце концов Анна решила переехать, так как по ее мнению ее молодой человек мешал личностному и профессиональному росту. Расставание с Аней стало одним из переломных моментов в жизни парня. С горя напившись, несчастный забрел в “Паутину”, где его милостиво встретил Святослав. Поначалу Эдуард вовсе не понимал, в какое заведение его занесло, однако грядущая ночь дома у Святослава не только открыла ему факт того что он попал в гей-клуб, но и заставила навсегда забыть об Ане и женщинах в принципе.

А сейчас Эдуарда поджидал очередной удар. Заметив, что возлюбленный задерживается на работе, он навестил офис и не найдя там Святослава решил отправится в “Паутину”, думая, что любимый решил напоследок встретится там со знакомыми-единомышленниками. Но увиденное повергло Эдуарда в шок.

– Что это?! Кто это?! – едва смог вымолвить он, когда нашел любимого целующего и обнимающего плачущего мужчину.

Святослав не ожидал подобного исхода событий, и пока раздумывал с ответом, Эдуард успел выбежать из клуба, чувствуя себя опозоренным и чуть ли не оплеванным. Однако, немного поразмыслив, Святослав вспомнил что сожитель точно никуда от него не денется на шаттле А1, а вот с Виктором осталась последняя ночь на земле. Так что домой сегодня можно не торопиться.

1 августа 2449 года.

На прогнившей, черной безжизненной земле огромной степи примостились два колосса – разрушительно мощные и одновременно быстрые как солнечный свет шаттлы А1 и А2. Их создатели явно не заморачивались с названиями, да ведь и простым смертным будет легче запомнить. Две гигантские махины невероятной ширины кажутся такими грузными и неповоротливыми, что не верится в те цифры скорости, которые выдают их турбины, заставляя корабли с невообразимой быстротой резать вакуум космоса.

Недалеко от кораблей, на минимально безопасном расстоянии находилось место встречи добровольцев, журналистов, и ответственных за полет работников “России Космической” – по сравнению с шаттлами небольшой домик, можно сказать наспех скроенный из алюминиевых листов перевалочный пункт. Внутри все необходимое: различные медицинские приборы для определения состояния добровольцев, датчики с геолокаторами, и наконец центр управления – программа, ежесекундно сканирующая шаттлы, до тех пор пока они не покинут атмосферу Земли. На случай чрезвычайной ситуации оба корабля оборудованы аварийными кабинами и спасательными капсулами, однако ученые так старательно готовились к полету, что кажется ничто не может пойти наперекосяк.

Внутри четырнадцать добровольцев. Тут и прибывший из Самары неформал Давид, и уже знакомая нам задумчивая патологоанатом Лиза, и два ничем не примечательных гомосексуала Святослав и Эдуард, чей полет едва не сорвался благодаря измене.

Добровольцы знакомятся между собой. Сами космонавты уже заранее знали, кто из них в какой шаттл определен. И теперь внимательно присматриваются к товарищам, с которыми им придется провести остаток жизни в смертельно опасном путешествии. Что за люди будут находится с ними на шаттлах? А самое главное, сколько времени? Ведь вполне возможно, что кротовая нора расплющит корабли, и они не смогут даже послать весточку о своей быстрой кончине. На Земле никогда не узнают час их смерти, так что в некотором роде добровольцы являются смертниками. И пожалуй только сумасшедший может решиться на такой полет.

Сразу после короткого знакомства к обеим группам людей присоединился неизвестный человек, представившийся Денисом. Он не стал долго распинаться о себе, и кратко объяснил, что отвечает за безопасность в полете и проведет инструктаж, описывающий как следует вести себя добровольцам когда за их спиной захлопнутся железные ставни шаттлов.

– Начну с того, что уточню, все ли здесь присутствующие совершают полет по собственной воле и осведомлены о том, что в любую минуту эксперимента могут погибнуть? – задал вопрос Денис. Услышав от кучки людей неуверенное “Да”, он продолжил.

– Итак, как только вы попадете на шаттл, вам надо будет добраться до его центральной части. Там, в центре управления вас встретил пилот, который впоследствии объяснит вам где что находится и как попасть в каюту. После встречи с пилотом у вас будет ровно сто двадцать секунд на то, чтобы занять свои места и пристегнуться. Полет начинается по истечении этих ста двадцати секунд. На первом этапе полета, пока шаттлы будут находится в пределах гравитации планеты Земля, ваши организмы могут испытывать значительные перегрузки. Как только корабли выйдут в открытый космос и ваши тела избавятся от гравитации, перегрузки прекратятся. Однако я должен предупредить о том, что в космосе могут поджидать неприятные эффекты: время может начать тянутся медленнее или наоборот быстрее. Вы можете начать страдать от головных болей или необъяснимого звона в ушах, неконтролируемого чувства страха, появляющегося из ниоткуда. Когда вы столкнетесь с подобными явлениями, не впадайте в панику: вы не сошли с ума, это всего лишь совершенно нормальная реакция на полет, а пилот шаттла знает чем вам помочь. Пока вы будете находится в Солнечной системе, до полета сквозь кротовую нору, происходящее на шаттлах будет постоянно записываться нашей службой безопасности и частично транслироваться по информационному каналу “России Космической”. Всвязи с этим напоминаю вам: пока вы находитесь в Солнечной системе вы обязаны следовать законам Российской Федерации, придерживаться этических и моральных норм. Как только вы пройдете сквозь нору, связь с человечеством будет утеряна, и над вами перестанет главенствовать закон, регулируя поведение. Однако я надеюсь что вы все же не опорочите гордого звания первых добровольцев и не начнете вести себя хуже первобытных людей. В общем, желаю каждому из вас остаться человеком. Пока вы находитесь в Солнечной системе стены шаттла достаточно крепки для того чтобы не пропустить радиацию или излучение, способные навредить вам здесь. По ту сторону червоточины вы можете попасть в более сильное поле излучения или подвергнуться радиации, от которой корабль защитить не сможет. По ту сторону вы можете встретится с чем угодно. По ту сторону могут действовать другие законы физики… Теперь о более приятном. Каждый шаттл оборудован по последнему слову техники. В вашем распоряжении будут мощнейшие компьютеры с виртуальной реальностью, современный тренажерный зал, бассейн, столовая-кухня. Должен предупредить что срок хранения натуральных продуктов десять лет, и их количество также ограничено. Монокорм присутствует на складах, рассчитанный на жизни гораздо большего количества людей, так что его точно хватит, как и воды – ее вы можете выпивать в практически неограниченном количестве, до четырех литров на человека в день. Также на шаттлах хранятся образцы ДНК земных растений и животных. Присутствует инкубатор. Это на тот случай, если вы столкнетесь с плодородной планетой и поселитесь там, но это настолько маловероятно, что практически невозможно. Чуть не забыл: есть медицинский отсек, в том числе проводящий кесарево сечение. Так что если пожелаете, можете размножаться. Только перед этим не забудьте задать себе вопрос: на какое будущее вы обрекаете своих детей?

Добровольцы заколдованными глазами наблюдали за Денисом, случая его невероятную речь.

– Как вы думаете, нам могут встретится разумные инопланетяне? – спросил Стас, мужчина с шаттла А2.

– Несомненно, это возможно. Даже в Солнечной системе, особенно на спутниках крупных планет содержиться огромное количество жидкой воды, пусть и заключенное под толстым слоем льда. И часто этой воды гораздо больше, чем, например, на Земле, а где есть вода – там есть и жизнь. Глупо думать о том, что мы единственные во Вселенной. Я совершенно уверен что это не так, хоть мне и не приходилось сталкиваться с инопланетянами. Поверьте, Вселенная кишит жизнью. Не надо быть гением, чтобы понимать это.

После захватывающего инструктажа у добровольцев осталось несколько свободных минут перед началом последних приготовлений к полету. Некоторые из людей решили использовать это время для того чтобы в последний раз созвонится с близкими. Давид немного раздумывал над тем, стоит ли ему звонить матери, и пока мужчина был занят размышлениями, Нунэ сама набрала его.

– Давид! Совсем не жалеешь свою бедную маму! Зачем тебе это? Я даже не смогу знать жив ли ты, – рыдала Нунэ. Однако Давида это не смогло растрогать, и подобный эгоизм только вывел его из себя.

– А ты меня жалела? Жалела меня в детстве, когда заставляла работать на своего похотливого козла? Или может быть ты подумала обо мне когда запрещала заниматься любимым делом – математикой?!

На секунду Нунэ удивленно замерла и глядела на Давида, раздумывая, что ответить.

– Сынок, прости меня.

– Поздно, мама! – гаркнул парень, после чего завершил разговор.

Не думайте, что Давид был совсем черствым и бесчувственным человеком. Ему по-своему становилось жалко Нунэ, однако гордый характер не давал забыть нанесенные обиды. Все же тронутый разговором и особенно последними словами матери, он чуть не решился перезвонить ей, как Денис объявил о том что время истекло и необходимо срочно собираться в полет. Остались последние приготовления.

Медики еще раз осмотрели добровольцев и убедились что последние чувствуют себя отлично, ну разве что немного волнуются. У космонавтов забрали средства связи и паспорта, заменив удостоверения личности на порядковые номера, с буквами перед цифрами, где М означало “мужчина”, а Ж, соответственно “женщина”. Теперь безымянные добровольцы переоделись в специальные костюмы, предназначенные для полета, а всю свою одежду отдали ответственным за экспедицию. Поделились на две группы – конечно, шаттла А1 и А2, и выслушали последний инструктаж, объясняющий что по команде нужно будет выйти из ангара и быстрым шагом, держась в своих командах добраться до кораблей. Не озираться испуганно по сторонам, а идти только вперед, потому что будет вестись съемка. Указав добровольцам где встать и ждать команду начала движения, ответственные за полет принялись отсчитывать время. Сердцебиение ребят начало зашкаливать, а во всем мире в этот момент гудел праздник.

В связи с таким невероятным событием – первым полетом человека через червоточину, власти всего мира договорились и сделали 1 августа 2449 года нерабочим праздничным днем. Народ Земли был настолько взбудоражен грядущими событиями, что работа всюду встала, и даже на самых ответственных должностях бросили неотложные дела и подобрались поближе к гаджетам, желая внимательно наблюдать за трансляцией. Абсолютно по всем каналам, во всех сетях, чуть ли не на каждой странице интернета транслировали то, что сейчас происходило с добровольцами.

Земляне увлеченно разглядывали две группы людей – четырнадцать мужчин и женщин в одинаковых костюмах, сгрудившихся у дверей ангара, за которыми ждали шаттлы. С неба снимали сами корабли, и это было поистине поражающее зрелище. Кто-то называл их “гигантскими гробами”, потому что считал, что как только добровольцы попадут в нору, непременно умрут. Кто-то наоборот, считал шаттлы кораблями в иные, лучшие миры, и пророчил добровольцам невероятные приключения и интереснейшую жизнь в других галактиках. Вобщем, мнения землян разделились и всюду велись ожесточенные споры. Жалко только что предугадать, или еще лучше узнать исход событий не мог никто, и неизвестность дополнительно подстегивала взбудораженные умы.

А в центре столицы поставили памятник. На нем в холодных изгибах камня запечатлели смелые лица первых добровольцев. Они, каменные изваяния, гордо стояли над проспектом, настолько реалистичные, готовые вот-вот ожить и сойти с пьедестала. Четырнадцать космонавтов с шаттлов А1 и А2. Их звали: Давид, Кира, Эдуард, Святослав, Лиза, Евгений, Денис, Кристина, Алексей, Арсений, Стас, Ксюша, Олеся и Максим.

Однако на трансляции, идущей из строго засекреченного места отправки добровольцы выглядели явно не такими гордыми и смелыми. На их лицах выступил пот, а сердца бешено колотились от волнения: всего пара минут, и они никогда больше не ступят на родную Землю.

Начался обратный отсчет, заставивший весь мир в нетерпении замереть у экранов, позабыв даже дышать. Два.. Один… И космонавты вырываются из ангара, делятся на две группы, затем каждая идет к своему шаттлу, а вскоре и вовсе скрывается в недрах космических монстров.

Мучительной стала для космонавтов дорога до шаттлов. Чем ближе становились открытые двери кораблей, тем волнительнее бились сердца четырнадцати людей, и каждый думал: “А волнуется ли так же мой товарищ, что шагает сбоку и выглядит совершенно спокойным?”. Дорога, в действительности занимающая четыре минуты казалась добровольцам практически вечностью, и наблюдавшие за ними миллиарды пар глаз с не меньшим волнением ожидали конца пути.

И вот, они ступили в шаттлы. Стоило им только немного пройти за порог, как следом закрылись массивные ставни. Обе группы видели перед собой одинаковую картину: длинный коридор в темных тонах, а затем поворот направо. Вспомнив о том, что у них есть всего сто двадцать секунд, люди двинулись вперед, а откуда-то из стен добрый мужской голос напомнил о том, что время ограничено. Миновав первый коридор и пройдя поворот, добровольцы оказались в центре управления. Это помещение представляло собой небольшую округлую комнатку с семью креслами, расположенными вдоль стен. Посередине находился капитанский пульт, экран, показывающий происходящее снаружи, стул для капитана и непосредственно сам капитан корабля, или по другому пилот космического шаттла. На шатлле А1 пилота звали Вячеславом Кожевниковым, а на А2 – Михаилом Лисановым. Оба мужчины были молоды. Вячеславу было тридцать семь, а Михаилу недавно исполнилось сорок один, так что пилоты были в самом расцвете сил, и радостно улыбаясь добровольцам, сразу расположили последних к себе.

Представившись, капитаны шаттлов напомнили о времени и предложили добровольцам занять свои места. Над каждым креслом высвечивался порядковый номер, поэтому поиск места ни у кого не вызвал затруднений. Добровольцы уселись, пристегнулись всевозможными удерживающими устройствами и с замиранием сердца начали ждать старта. К тому времени пилоты запустили двигатели шаттлов, и космические корабли начали гудеть, означая, что турбины готовы в любой момент оторвать многотонных чудовищ от земли.

На экране вместо безмятежного поля вокруг шаттлов вдруг появился худощавый мужчина, отличающийся хищным цепким взглядом и крайне прямой осанкой. Мужчина был одет в военную форму и на вид ему можно было дать около пятидесяти лет.

– Приветствую вас, добровольцы, – начал незнакомый мужчина, – Мое имя – Винс, и сейчас я нахожусь на научной станции около червоточины. Мне было поручено следить за безопасностью в космосе, на этой удивительной станции, а также контролировать ученых, открывающих червоточину. Я лично гарантирую вам сохранность ваших жизней пока вы не прошли сквозь нору. Желаю вам успешного полета и с нетерпением жду вас здесь, на космической станции Антенна.

На этом мужчина окончил короткую речь и экран погас. Пилот повернулся к добровольцам и оглядев их испуганные, побледневшие лица, произнес:

– Ну, в добрый путь.

В тот же миг, как по команде, оба шаттла с оглушительным ревом оторвались от земли, а затем мгновенно развив невероятную скорость стрелой пронзили облака и скрылись высоко в атмосфере планеты.

Первые дни в космосе

Если бы тоска ворвалась в разум несколькими днями ранее! А не сейчас, когда они уже внутри, и больше никогда не увидят свою милую планету, не прикоснутся к горсти земли, не вдохнут свежий морской воздух, так не похожий на городской, не ступят на мощеные улицы, не увидят ослепляющее желтое пятнышко на небе, именуемое Солнцем, и не почувствуют у себя на лице холодные капли дождя. Несколькими днями ранее… Тогда, на Земле, можно было бы попытаться справиться с ней, попрощаться со всем привычным окружением. Но ведь когда добровольцы находились на родине, их мысли только и были заняты тем, как бы побыстрее начался полет. А теперь, когда гигантские шаттлы с запредельной скоростью уносят их в глубину космоса, все дальше и дальше от планеты, им так хочется снова на нее ступить.

Мы слышали, что раньше на космических кораблях располагались иллюминаторы. В них можно было глядеть и еще больше тосковать по родной планете. На современных же шаттлах, таких как А1 и А2 иллюминаторы, да и любые окна отсутствовали. Их функцию выполняли несколько камер, разбросанных снаружи по периметру корабля. Камеры снимали происходящее вокруг и в любой момент по команде пилота выводили на экран изображение.

Добровольцы частенько посещали центр управления, где внимательно разглядывали пейзажи снаружи. Больнее всего было смотреть на Землю, поэтому такое времяпрепровождение не слишком одобрялось. Ну а больше всего космонавты любили разглядывать другие планеты. Пилот по первому же требованию любезно включал экран, попутно объясняя, что происходит снаружи.

Первым, что увидели добровольцы,оказалась Луна. Невзрачная серая планета, похожая на обломок гигантского метеорита, лениво вращалась вокруг Земли. Безжизненная и скучная, она привлекала к себе мало внимания.

Так же добровольцы могли постоянно наблюдать соседний шаттл, ведь оба корабля двигались на небольшом расстоянии друг от друга. Периодически пилоты устанавливали между шаттлами связь, и тогда две группы добровольцев делились последними событиями или просто болтали о том о сем.

– А это – Антенна, – говорили пилоты, указывая пальцем на маленькую светящуюся точку посреди мрачного океана космоса. Разглядывание Антенны приносило много удовольствия и всегда волновало добровольцев. Ведь они видят перед собой свою цель, космическую станцию, и где-то совсем поблизости от нее они встретят свое будущее или свою смерть – всепоглощающую кротовую нору.

Тридцать восемь миллионов километров. Ничтожный отрезок по космическим меркам, но все еще достаточно большой по человеческим. Несмотря на невероятное развитие технологий, космические дали с трудом покоряются человеку. Лететь осталось шестнадцать дней.

А пока длится полет, и возможно проходят последние дни жизни космонавтов, есть время досконально изучить шаттлы.

На каждого человека была выделена отдельная каюта со своим туалетом. Каюты оказались совершенно одинаковыми, и даже у капитанов шаттлов ничем не отличались от других.

Каюта любого шаттла представляла из себя совсем маленькую комнатку, где у одной из стен располагалась кровать, та, что по нажатию кнопки то опускается к полу, позволяя владельцу прилечь, то снова поднимается, освобождая и без того крохотное пространство. На противоположной стене располагался компьютер, оснащенный библиотекой и программами виртуальной реальности. Рядом пряталась еще одна дверь, ведущая в туалет. Душевые на шаттле были расположены только у бассейна и могли использоваться добровольцами по определенному расписанию, поскольку воду для мытья необходимо экономить. В остальные дни космонавты отлично справлялись при помощи влажных салфеток и сухих шампуней, позволяющих им выглядеть опрятно и сохранять чистоту тела. Шкафов в каютах не было,так как все личные вещи добровольцев хранились в специально предназначенном для них отсеке. В целом, жилые комнаты представляли собой ад для клаустрофобов и использовались только для сна, игр в виртуальной реальности, которая почему-то с выходом в космос начала пугать, и чтения книг. Обстановка склоняла либо к бессмысленному шатанию по кораблю, либо к нахождению в столовой. Это место очень быстро стало эпицентром всех разговоров. Здесь любили собираться добровольцы и вести между собой долгие беседы, параллельно присматриваясь друг к другу и делая различные выводы о товарищах.

Оба шаттла оказались настолько одинаковыми, что разные люди в них наверняка разговаривали на идентичные темы. Любимыми были разговоры о Земле, путешествиях. Космонавты вспоминали про заросшие подсолнухами поля, когда в самый жаркий день блюдца склоняются вниз, к почве, крутые горы, заточенными вершинами разрывающие облака, холодные ключи, бьющие из ращелин, дарящие жизнь всему воруг, широкие темные реки, такое большое, обжигающее Солнце. Но велись на шаттлах и другие разговоры: о исходе полета и о том, что случается с нами после смерти.

– А как же бессмертная душа человека? Неужели теории о душе, которые до сих пор не могут опровергнуть ученые, все-таки вымышлены? – по обыкновению задавались философским вопросом на шаттле А1. Но тут присутствовала Лиза. Холодным взглядом осмотрев товарищей, она слегка наклонилась над столом и почти шепотом, вкрадчиво отвечала.

– Я видела внутренности человека. Так вот, ТАМ нет души. Там нет для нее места.

Подобный ответ очень пугал добровольцев, наводя на них первобытный страх.

– Ты уверена? – с замиранием сердца спрашивала Кира.

– Как же страшно тебе лететь к червоточине, зная, что после смерти ничего не ждет! – воскликнул Святослав, задумчиво разглядывая патологоанатома, чьи речи завораживали.

– Я много думала об этом. Даже скажу больше: в последнее время эти мысли стали навязчивыми, и я уже хотела от них избавиться, но не могла. А сейчас, представьте сами: вы в космосе! В непроглядной темноте, пустоте. Смерть здесь – ужасна. Что может быть еще хуже? Когда мертвому телу некуда приткнуться, нет земли, чтобы зарыть свои мощи, кажется, что глаза вечность будут летать в вакууме, видя вокруг только темноту и слабое мерцание недостижимых звезд, сияющих как оазис в раскаленных песках пустыни. Это ли не ад?

– Это как заснуть, – вдруг прервал монолог Давид, – Если не снится сон, ты просто совсем ничего не чувствуешь. И когда просыпаешься, даже не задумываешься об этом. Ведь я прав, Лиза? Ты не успела об этом подумать. Так вот в случае со смертью будет тоже самое.

На секунду слова Давида ввели Лизу в ступор. Какое точное объяснение ничего! И ведь она вправду не думала об этом, хотя ответ очевиден.

– И как только я раньше не догадалась! Давид, ты – гений! Несмотря на крайне не подходящий для мудреца внешний вид, – воскликнула девушка, и все добровольцы, включая Давида, рассмеялись.

Внезапно мрачный разговор сменился веселой болтовней, и космонавты совсем забыли о теме смерти, секунду назад подкравшейся совсем близко.

– Кустарник ройбош отдает легкими медовыми нотами с ароматом ванили, – читала надпись на упаковке Кира, – Как же треплются эти чертовы менеджеры! Ни меда, ни ванили, одна сплошная землистая горечь, хотя по запаху чай действительно приятен, но пить-то его невозможно! – заключила девушка, а остальные добровольцы в знак согласия закивали головами, отставляя кружки с омерзительным напитком поближе к центру стола.

Столовая была не только любимым местом для разговоров, но также стала полигоном для начинающих кулинаров, ведь на шаттлах помимо вусмерть надоевшего всем корма находились целые залежи натуральных продуктов. Отыскав в библиотеке книги рецептов, космонавты упражнялись в приготовлении различных блюд. Кто-то пытался пожарить стейк, другой варил лапшу, удивляясь как из жестких спиралек вдруг посредством кипячения получаются мягкие разварившиеся макароны, а третьи даже упражнялись с тестом. Лиза оказалась одной из немногих, кто на Земле успел поесть натуральные продукты и мог сносно управляться с плитой. Именно она стала негласным шеф-поваром шаттла А1, показывая товарищам азы кулинарии.

Те, кто никогда не пробовал ничего кроме корма, например Кира, наедались до тошноты, не обращая внимание на температуру блюда, обжигая языки и губы. И у всех без исключения случилось расстройство желудка из-за резкой смены рациона. От продравшего поноса не спасали даже самые современные таблетки, что имелись в медицинском отсеке.

В перерывах между беготней в туалет и обжорством космонавты выдвигали свои предположения об исходе полета. Каждый имел собственное мнение и с радостью вступал с товарищами в дебаты.

– Нас забросит обратно к Земле, – утверждал Давид, – Только далеко в прошлое.

– Нет, мы попадем на планету инопланетян, вот увидите, – с пеной у рта доказывал Женя.

– А может быть, я окажусь не права насчет души человека, и мы попадем в рай, к Богу? – неуверенно шептала Елизавета.

В общем, каждый предполагал то, чего ему больше всего хотелось. И только пилот Кожевников всегда отвечал “не знаю, видно будет”, что не очень обнадеживало, так как его мнение естественно считалось самым авторитетным на шаттле А1.

Так и проходили дни на А1 и А2, стремительно приближающихся к станции Антенна. Ничего интересного, скажете вы, хотя мне все же есть чем вас удивить, ведь на шаттле А2 с началом полета стали происходить странные вещи.

Большая мертвая лошадь совсем близко

На шаттле А2 внутри медицинского отсека крутилось трое мужчин: Алексей, его друг – уже знакомый нам Арсений, и пилот Михаил Лисанов. Внутри помещения, на столе, украшенным с обеих сторон арками биосканера, сидел Арсений, согнув ноги в коленях и обхватив их руками. Лисанов тем временем открывал ящички высокого белого шкафа, разыскивая в них вещество с холодным зимним названием феварин.

– Ну неужели нельзя было расположить лекарства в алфавитном порядке? – сокрушался пилот, перерывая ящики, – Леша! Что пишет сканер, скажи еще раз!

Леша, застывший неподалеку, по просьбе пилота сразу подошел к биосканеру и внимательно поглядел на экран.

– Феварин.

– Фе-ва-рин? Нашел! Наконец-то! – с этими словами Лисанов вытащил из предпоследнего ящика пластмассовую коробку с выгравированным на ней уже известным нам названием. Также на наружной стороне коробки оказалась напечатана краткая инструкция, а под самим названием виднелась странная надпись, совершенно непонятная нашим героям, хотя на А1 Лиза мгновенно разгадала бы эту загадку.

СИОЗС.

Отличное средство для Арсения.

В ходе короткого обследования на биосканере и ответов на несколько вопросов, заданных этой же невероятной машиной, парню был выставлен диагноз, а также назначено лечение в виде прекрасного феварина-СИОЗС. О дальнейшем исполнении назначения машины должен был позаботится Лисанов.

– Уж с чем, а с таким я точно не думал столкнуться. Да и тем более в первые же дни полета! Чувствую много ты проблем мне принесешь, – приговаривал пилот, доставая из упаковки овальную пилюлю кипельно белого цвета.