Текст книги "Школа Добра и Зла. Мир без принцев"

9
Симптомы возвращаются

– Что, большая бородавка? – Анадиль опустилась на колени в уголке за лестницей башни Чести, увитой синими розовыми кустами. – Ты уверена, что видела ее?

Агата кивнула, кусая ногти, чтобы скрыть трясущиеся руки.

– Она сказала, что прощает меня. Она сказала, что хочет отправиться домой…

– Уже поздно, – отрезала сидящая рядом с ней Эстер и раздавила розу. – Разве ты не помнишь? Когда появляются симптомы, она уже не может контролировать свое Зло. Ты обязана поцеловать Тедроса до того, как она превратится в ведьму, или мы все умрем.

Агата задрожала сильнее; на нее накатили воспоминания о лысой Софи, чудовищной старой карге, убивающей волков, разрушающей замки, обрекающей учеников на все муки ада. Тогда тоже были тревожные звоночки, предшествующие трансформации: кошмары, вспышки гнева… И первая бородавка. В этот раз Агата не сразу заметила симптомы, но они явно возвращались. На свадьбе это были мешки у Софи под глазами, вызванные кошмарами. А ее неистовый вид в кабинете Садера? Ее мрачная улыбочка на приветственной вечеринке? Она старалась не замечать всех этих тревожных сигналов, думая, что ее подруга изменилась. Но Софи не простила ее за желание остаться с принцем. И никогда не простит.

Теперь принц стал единственной надеждой Агаты.

– Сколько? – Агата посмотрела на Эстер. – Сколько времени осталось до того, как она превратится?

– Чудовище было только предупреждением, – задумчиво проговорила Эстер. – Она еще не успела никому навредить по-настоящему.

– Будут и другие симптомы, – кивнула Анадиль. – Но Эстер права. Мы в безопасности, только пока она не начала действовать.

В комнату влетела Дот, громко чавкая бататом в форме розы:

– Значит ли это, что Агата сможет прийти на собрание Книжного клуба сегодня вечером?

– Это значит, что вечером Агата все еще может поцеловать Тедроса, – пророкотала Эстер, подталкивая Агату в сторону наполненного людьми зала. – Но мы не должны подавать виду. Никто не должен догадаться, что она собирается с ним увидеться…

– Погоди секунду, – прервала ее Агата.

– Эстер, подумай: один поцелуй – и мы вернемся к Добру и Злу, – осклабилась Анадиль, воодушевляя подругу, пока они пробирались сквозь толпу девочек. – Тренировки приспешников, уроки по смертельным ловушкам и червивая каша…

– Подожди-ка… – вновь начала Агата.

– Никогда не думала, что буду рада увидеть комнату Страха снова, – Эстер неприятно ухмыльнулась Анадиль.

– Послушайте вы, обе…

– Книжный клуб обсуждает «Без принца и без проблем» – трещала сзади Дот с набитым бататом ртом. – Я разозлюсь, если она это пропустит…

Агата стремительно повернулась к ним:

– Что нужно сделать, чтобы вы меня услышали?!

– В круге ведьм всегда трое, а не четверо, – заметила Эстер. – И это еще одна причина, почему тебе нужно поцеловать Тедроса.

– Об этом я и хочу поговорить! Он не объяснил, как с ним увидеться! – рявкнула Агата, даже не осмотревшись на предмет бабочек-шпионок. Она поспешно приглушила голос: – Только сказал, что я должна пересечь мост.

– Мост-на-Полпути? – уточнила Анадиль. – Ты уверена, что не ослышалась?

– Может, он сказал «погост»? – предположила Дот, кивнув по дороге двум всегдашницам. – Может, нам нужно найти волшебное кладбище и оттуда… А-а-ай!

Она еле успела подхватить свои синие шаровары, которые Эстер только что разрезала.

– Это еще за что?

– А за то, что пытаешься быть и всегдашницей, и никогдашницей одновременно, некормленая тупица! – прошипела Эстер и повернулась к Агате: – Но Дот права. Он не мог сказать «мост».

Агата скривилась:

– Но это именно то, что он…

– Может, это ловушка? – спросила Дот, превращая отрезанные лоскуты штанов в листья шпината.

Эстер и Анадиль уставились на нее.

– Послушайте, – Дот откинула назад волосы, – теперь я знаю себе цену, и, если вы будете вести себя как хулиганки, то я переезжаю к Рине и…

– Налицо слабые проблески интеллекта, скажи? – пробормотала Анадиль.

– Воодушевляющие, но мимолетные, – мрачно заметила Эстер и снова повернулась к Агате: – Это может быть уловка декана. Сложно создать школу без принцев, если одна из старост мечтает увидеться с мальчиком, правда? Может статься, она наколдовала Тедроса, чтобы поймать тебя на попытке встретиться с ним.

– М-м-м-м, представь, что будет, если они обнаружат, что Великая Девичья Надежда собралась бросить их ради мальчика, – промурлыкала Анадиль, кивнув на курсирующих мимо девочек. – Да тебя подадут на ужин под славным беарнским соусом!

У Агаты кровь застыла в жилах.

– Так значит, сегодня я все-таки иду на встречу с Тедросом?

– А разве у тебя есть выбор? – более мягким тоном спросила Эстер, поглядывая поверх плеча Агаты. – Тебе точно не стоит спать с ней в одной комнате.

Развернувшись, Агата увидела взволнованную Софи, спешащую к ней сквозь толпу. Похоже, ей было страшно оставаться одной после урока. Три бабочки порхали следом за ней, приближаясь к Агате и ведьмочкам…

– Но я же живу с ней в одной комнате! – задохнулась раздосадованная Агата. – Как же мне выбраться, чтобы ни она, ни Беатрис не заметили…

Однако Эстер и Анадиль уже приотстали, приложив горящие пальцы к губам. С нахальными ухмылками они сдули дымки с кончиков своих пальцев, красный и зеленый, которые заплясали перед Агатой в воздухе и слились в толстые буквы…

Бабочки врезались в надпись и заметались, сбившись с курса.

– Ведьмы собираются помочь нам достать Сториана? – выдохнула Софи, догняя Агату.

Агата повернулась к ней и едва сдержала крик – Софи прикрывала шею шалью со щенятами.

– Это шаль Кико, – угрюмо вздохнула Софи. – Просто здесь такой морозильник, а ты знаешь, как легко я простужаюсь. Маленький процент жира в организме и все такое. Шея ужасно чешется, между прочим. Наверное, ткань жуткая дешевка…

Мертвенно-бледная Агата не сводила глаз с шали. Ведьмы были правы. Нужно провалить все остальные испытания и встретиться с принцем. До того, как появятся остальные симптомы.

Теперь, когда Эстер и Анадиль были на других уроках, Агате стало особенно страшно сидеть рядом с Софи, которая что есть мочи чесала кожу под шалью.

Профессору Доуви, как и профессору Анемон, приходилось вести урок под пристальным наблюдением декана, чье присутствие сводило на нет все попытки бывшего преподавателя курса «Добрых дел» поговорить с Агатой. Но профессор Доуви, казалось, понимала, что у девочки на уме и, рассказывая о системе оценок, кидала на нее многозначительные взгляды.

– И, думаю, стоит повторить следующее, – громко сказала она, сидя за своим столом из леденцов. – Ученики, которые окажутся в конце списка, будут охранять ворота леса сами, без учителей…

– Они все это уже знают, Кларисса, – сказала декан.

– Это значит, что они будут в лесу совершенно одни…

– Кларисса!

Профессор Доуви продолжила урок, кинув на Агату последний многозначительный взгляд.

Учебник «Как избавиться от принца и стать сильнее» являлся замаскированной версией старого курса профессора Доуви под названием «Добрые дела». Было только одно отличие – на конфетной стене класса теперь сияло лицо Агаты, выложенное мармеладками. А ниже появилась надпись:

Агата еле сдерживала себя, чтобы не разнести это лицо вместе со стеной в щепки. Разве мало того, что ее лучшая подруга превращается в ведьму? Теперь она еще и девочка с плаката, пропагандирующего рабство! Профессор Доуви, судя по всему, разделяла ее негодование и упорно игнорировала любые недовольные гримасы декана, сопровождающие ее лекцию.

– На самом деле мальчиков, равно как и девочек, угнетать нельзя. Да, действительно, у девочек есть сострадание и чуткость, которых лишены большинство мальчиков. Поэтому время от времени мальчикам и девочкам тяжело понять друг друга…

Сидя на стуле из карамели, Агата посматривала на Софи, чтобы удостовериться, что у нее не появились новые бородавки или не начали выпадать зубы. Если не принимать в расчет, что Софи беспокоил зуд, выглядела она, как всегда, мило. Агата вытянула шею, чтобы заглянуть под шаль и проверить количество бородавок, но Софи заметила ее движение, и Агата притворилась, что как раз собиралась почесать нос.

По столу скользнула рука Софи с запиской:

Агата рассеянно улыбнулась. Если она хочет увидеть Тедроса, нужно провалить это состязание. Причем сделать это, не вызвав у Софи подозрений.

– Чтобы выжить, мальчики учатся прятать любые чувства за своей силой, – продолжала профессор Доуви. – Вот почему они ищут в девочках мягкость. Оставаясь мягкой и слабой, вы делаете мальчиков уязвимыми, возможно единственный раз в их жизни. Понять мальчика – значит получить ключ к его приручению.

– И подчинению, – добавила декан, закидывая ногу на ногу. – Как все мы знаем, лучше всего мальчики реагируют на порку и голодовку.

– Лучше всего мальчики реагируют на дружескую поддержку и здравый смысл, Эвелин, – возразила профессор Доуви. – А также на веру в любовь между принцессой и принцем.

Щеки декана вспыхнули. Стены класса задрожали.

– Кларисса, девочки должны иметь право быть счастливыми без этих диких мерзких свиней…

– Что девочкам действительно нужно, так это право знать, почему мальчики заслуживают любви. И право самим делать выбор! Им следует руководствоваться собственными чувствами, а не мнением декана или учителя, – вскипела профессор Доуви и продолжила, повысив голос: – А еще девочкам нужно знать, что этого декана здесь вообще не должно быть!

Декан вскочила. Засахаренные руки вынырнули из стен, схватили Доуви и вышвырнули ее вон из класса, да еще с такой силой хлопнули за ней дверью, что от удара все парты покрылись конфетными крошками. Многие ученицы вскочили на ноги.

Агата побледнела, уговаривая себя сидеть ровно и не дергаться. Девочки вокруг нее изумленно озирались.

– Итак, – начала декан, поворачиваясь к классу. – Приступим к состязанию?

Перешептываясь, девочки расселись по своим местам. Все вели себя так, словно грубое выдворение профессора Доуви было в порядке вещей. Агата тоже постаралась принять невозмутимый вид, помня, что фея-крестная хотела, чтобы Агата во что бы то ни стало встретилась с принцем и сделала окончательный выбор. Но что значили последние слова Доуви? Знала ли она декана Садер раньше?

Неожиданно она обратила внимание на Софи – та остервенело чесалась, сунув руку под шаль. Кажется, она и не заметила, что произошло.

Агата побледнела еще больше и еле сдержалась, чтобы не свалиться без чувств.

С покрытого патокой потолка спустились десятки бобовых стеблей, и декан Садер объяснила, что это часть испытания «Летящая вера», в котором каждая ученица окажется одна на верхушке стебля с завязанными глазами. Чтобы выбраться, она должна слушать указания одноклассниц, которые будут кричать снизу, куда ей следует ступить. Таким образом, перебираясь с листа на лист, со стебля на стебель, она вернется к своей парте. Та, кто доберется до своего места быстрее всех, получит высший балл.

Испытание началось. Беатрис поддерживали все девочки в классе. Арахна и Рина громко вели друг друга к финишу, так же как Милисент и Мона. Софи боялась еще одного прорыва Зла и неукоснительно подчинялась указаниям одноклассниц, страстно желая оставаться «хорошей Софи», тем более после случая с чудовищем. В итоге именно она и выиграла состязание с рекордным временем.

Сев на место, Софи стряхнула со своего платья клок выпавших волос. Она заметила, что Агата, уставившись на нее, затряслась как в лихорадке.

– Ох, это легче легкого, Агги, – сказала Софи, вычесывая еще больше омертвевших колтунов. – Просто слушай мои указания – и все будет в порядке!

Агата с трудом могла сосредоточиться на своем запланированном проигрыше, потому что ее голова была целиком занята лысеющими скальпами, скрытыми бородавками и иными возможными симптомами. Тем не менее ей удалось изобразить замешательство, глухоту и дислексию. Она убедила декана, что действительно разочарована, очень реалистично надувшись при оглашении результатов. Хотя Агата оказалась только второй с конца (Дот случайно прыгнула со стебля в окно и стала лучшей среди худших).

– Но я же так громко кричала! – ныла Софи, расчесывая шею, когда они с Агатой шли по коридору. – Агги, тебе нужно постараться на следующем испытании, иначе ты будешь стоять у ворот всю ночь!

Агата кивнула, стараясь выглядеть подавленной. Когда Софи отвернулась, девочка попыталась заглянуть ей под шаль, но Софи быстро повернулась обратно, Агата согнулась, обхватив руками живот:

– Извини, газы подступают.

– Давай хотя бы сохранять достоинство! – возмутилась Софи.

Они опоздали к началу урока по «Защите от мальчиков», и свободные места оставались только в противоположном от Эстер и Анадиль углу комнаты; ведьмочки отчаянно сверлили ее глазами, желая поговорить. Леди Лессо, бывшая преподавательница курса «Проклятия и смертельные ловушки», словно прочла мысли Агаты и встала поперек двери, преградив дорогу Софи. Прищурив свои фиолетовые глаза, она внимательно разглядывала девочку с ног до головы…

– У меня что, прыщ вскочил? – пробормотала Софи и, покусывая перьевую ручку, все-таки добралась до своего места. Едва присев, она тут же от неожиданности спрыгнула со своего ледяного стула, но, стиснув зубы, села обратно, откинулась назад и хмуро окинула взглядом прохладную комнату, сделанную из мороженого. Помещение в точности копировало старый класс леди Лессо в школе Зла, вплоть до свисающих с потолка засахаренных сосулек. Затем девочка покосилась на Агату, у которой глаза чуть не вылезли из орбит при взгляде на Софи, словно ее только что огрели по голове.

– Агги, ты ведешь себя очень странно, – заметила Софи, отбрасывая обгрызенную ручку.

Агата глотала ртом воздух, не сводя с нее глаз.

Передние зубы Софи почернели.

– Просто здесь очень х-х-холодно, – заикаясь, ответила Агата.

– И ты так вытаращилась на меня из-за этой шали? – хмыкнула Софи, отворачиваясь.

Агата отчаянно замахала Эстер и Анадиль, одними губами произнося «Симптомы! Симптомы!», пока не заметила на себе взгляд Софи, и тут же притворилась, что отгоняет мух.

Бородавки, выпадающие волосы, гниющие зубы…

Успеет ли она встретиться с Тедросом до того, как ведьма вырвется наружу?

По всей видимости, декан решила, что случай с профессором Доуви послужит уроком всем преподавателям, поэтому присматривать за леди Лессо она не явилась. Вместо себя она прислала Поллукс, которая уселась в последнем ряду. На ее плече примостилась бабочка, а сама она так усиленно сопела, точно хотела, чтобы на нее обратили внимание.

– Мальчики подлые, грязные существа, поэтому никогдашницы не выходят за них замуж, – начала леди Лессо, идя по проходу и бросая на всегдашниц неприязненные взгляды. – Но это не причина их убивать.

– Если, конечно, они не нападут на вас, – заметила Поллукс.

Леди Лессо вскинула голову, точно почувствовала неприятный запах, но тут же опустила ее.

– Убийство навсегда запачкает вашу душу, не важно, всегдашница вы или никогдашница. Вы можете убивать только в случае объективной самозащиты или если боретесь со своим немезисом. Но ни первое, ни второе в нашей новой школе вам не грозит.

– Если только не начнется война, вы хотели сказать, – пропыхтела Поллукс.

– Кажется, пришло время выкинуть еще кое-кого, – заметила леди Лессо, сделав вид, будто ни к кому конкретно не обращается.

Собака прикусила язык. Проходя мимо Агаты, леди Лессо бросила на нее озабоченный взгляд и переставила ее в конец списка соревнующихся, словно хотела быть уверена, что девочка точно будет знать, как действовать, чтобы провалиться.

– Во время вашего испытания вы будете защищаться от взбешенных могрифов. Для нападения мальчики могут использовать свое умение превращаться в разных существ. Поэтому вы должны быть готовы ответить им тем же, – произнесла учитель, отбрасывая за спину свою длинную косу. – Но помните, что трансформация в целях выживания высвобождает наши самые потаенные инстинкты. Если ваша душа уже запятнана настоящим Злом, то процесс трансформации может быть нарушен, – ее глаза метнулись в сторону Поллукс. – Пусть эти слова будут предупреждением всем тем, кто так легко смеет говорить о войне.

Чтобы одолеть фантомного могрифа, все девочки должны были сами превратиться в животных. Год назад в лесных отрядах их научили, как трансформироваться в любого зверя, используя визуализацию. Это было простенькое заклятие, поэтому его изучали на первом году обучения вместе с заклинаниями управления водой и погодой (с той лишь разницей, что превращение оставляло складочки на одежде, ведь ее приходилось сбрасывать). Суть состязания была в том, что для победы над противником девочки должны были правильно выбрать животное.

Эстер в облике краба сражалась с гадюкой и, пропустив несколько дерзких укусов, превратилась в ловкого мангуста и легко одолела противника; Беатрис в теле неповоротливого пеликана одержала победу над пираньей; свинка Дот еле унесла ноги от нацелившегося на нее барана – хрюкая, она мчалась в сторону своей сброшенной одежды («Я думала, что мальчикам нравятся милые зверюшки!»).

Агата собиралась сделать все как можно хуже. Поэтому, когда леди Лессо выставила против нее медведя, который яростно колотил лапами в грудь, она просто стояла столбом и в нерешительности чесала затылок:

– Я… забыла…

– Забыла, как трансформироваться? – подозрительно спросила Поллукс. – Девочка, которая провела в облике таракана львиную долю своего первого года в школе?

– У читателей мозги как решето, – вздохнула леди Лессо, стараясь не выглядеть довольной. – Ни с чем не сравнимая безалаберность.

– Похоже, сегодня ночью я охраняю ворота, – шумно плюхаясь рядом с Софи, сказала Агата.

– Н-н-но это значит, что мы не сможем отправиться за Сторианом! – побледнела Софи, обнажая еще больше почерневшие зубы.

Агата вцепилась в свой стул.

– Это бессмысленно, – сказала Софи, сгорбившись. – Ты же обычно хорошо проходишь эти состязания… – Тут ее лицо просияло: – Погоди! Что, если я тоже все завалю, Агги? Тогда я буду стоять на страже вместе с тобой! Мы сможем вломиться в школу мальчиков и отправимся домой!

– Нет! – вскрикнула Агата. – Софи, эта ужасна идея!

Но Софи, готовая проиграть свое состязание, уже прыгала от нетерпения в другом конце класса. Увидев лицо Агаты, леди Лессо догадалась о плане Софи и выставила против нее жирного голубя. Софи превратилась в пушистую розовую кошечку и легко уворачивалась от его слабых клевков.

– О, могучее чудовище! – театрально мяукнула Софи. – Я тебе не ровня!

Агата поймала нервный взгляд Эстер. Если сегодня Софи будет охранять ворота вместе с ней, то как же она выберется к своему принцу?

– Пощади меня, грубое животное! – вопила кошка ковыляющему голубю.

Делано приставив лапку к голове, Софи впрыгнула в свою сброшенную одежду и представила себя человеком, который вот-вот займет последнее место в состязании…

Только ничего не произошло.

Кошка-Софи насупилась и снова произнесла заклинание, но снова не последовало никакого эффекта, только ее лапки стали более пушистыми. Голубь тем временем поднялся в воздух и приземлился ей на голову. Все девочки захихикали, только Агата осталась серьезной, помня, как мастерски Софи разыгрывает представления.

– Я не могу… – обратилась Софи к леди Лессо, судорожно дыша. – Я не могу превратиться обратно…

– Просто сосредоточься! – резко ответила леди Лессо, а хихиканье за ее спиной уже переросло в откровенный гогот.

Ни с открытыми, ни с закрытыми глазами Софи не смогла снова принять человеческий облик.

– Это не я… – задыхалась она. – Что-то блокирует…

Голубь капнул на нее пометом.

– Помогите-е-е-е! – взывала Софи, наполнив весь класс своим рычанием. Даже Агата невольно фыркнула.

– Хватит идиотизма! – проревела леди Лессо и послала в Софи свое заклятие, чтобы остановить этот балаган.

Не изменившаяся ни на йоту Софи удивленно уставилась на нее, но, когда девочка попыталась заговорить, у нее вырвалось только мяуканье.

Смех прекратился.

Раскрасневшаяся леди Лессо указала светящимся пальцем на Софи и повторила заклятие. Софи лишь громче замяукала. Брови леди Лессо поползли вверх, и она повернулась к бабочке, сидящей на ухе Поллукс:

– Найди Эвели…

Но дверь уже открылась, и декан проскользнула внутрь, держа палец наготове. Бормоча странные заклинания, она навела его на Софи, которая начала превращаться обратно в человека. Но Агате и остальным не суждено было расслабиться, так как трансформация прекратилась на середине и Софи, шипя от боли, осталась наполовину человеком, наполовину кошкой.

Леди Лессо побледнела:

– Что-то не так…

Декан забормотала быстрее, взмахивая пальцем, словно шпагой. Однако Софи только дергалась, превращаясь то в человека, то в кошку и обратно под сменяющие друг друга вопли и мяуканье.

– Эвелин, все становится только хуже… – предостерегала леди Лессо.

Декан удвоила усилия, полетели искры, но каждый раз, когда тело Софи начинало увеличиваться, оно тут же сморщивалось обратно. Пойманное в ловушку между двумя обликами, оно менялось все чаще и чаще, становясь похожим на бесформенное пятно. Любопытный голубь подлетел слишком близко и исчез в светящейся дымке вокруг девочки.

У Агаты закружилась голова – ее подруга меняла облик с бешеной скоростью. Вот только что был человек – а вот уже животное… Но вскоре Агата заметила, как что-то в Софи наконец победило. Посреди всполохов пламени тень начала обретать плоть… Вот показалась сморщенная старая кожа… Черные бородавки и шишки… Вот блеснула лысая голова… Из пламени возрождалась…

Агата в ужасе зажмурилась.

Декан выбросила вперед обе руки и выстрелила лучом света. Софи отлетела к стене, разнеся на своем пути стол.

В зловещей тишине Агата медленно приоткрыла глаза. Клубы дыма все еще поднимались над ледяным столом, и она вместе с остальными девочками рискнула под него заглянуть.

– Я… должно быть, отключилась, – сказала Софи, моргая длинными ресницами. На ней была ее одежда, сброшенная ранее. – Я помню только, что пыталась превратиться обратно, а что-то мешало мне…

Она обернулась в поисках голубя.

– Но я его не убила! Значит, я должна охранять ворота!

Леди Лессо медленно подбирала слова:

– Это значит… твоя душа…

– …устойчива к обратным заклинаниям, – закончила декан. – Вы же не станете спорить с этим, леди Лессо?

Леди Лессо снова посуровела, ее минутная слабость исчезла. Но Агата подумала, что она все еще кажется испуганной, даже… грустной.

– Да, конечно, – равнодушно ответила она декану.

Агата заметила, что учительница то и дело бросает взгляды в окно.

– Но я… проиграла? – с надеждой спросила Софи.

– Наоборот, у тебя первое место, – улыбнулась декан, выпархивая из класса.

Софи открыла рот, чтобы возразить, но леди Лессо быстро проставила всем оценки и пулей вылетела из класса, как раз когда взметнулись бабочки, объявляя о конце занятий.

Агата не шевелилась, а девочки рассуждали о том, как удачно декан спасла Софи от некомпетентности леди Лессо.

– Учителя просто завидуют декану, – вздохнула Беатрис.

Агата молчала и нервно посматривала на Софи, которая собирала свои вещи, повернувшись к ней спиной. Декан и правда появилась очень вовремя. Но другие девочки не заметили того, что разглядела Агата: ведьма из-за Дальнего леса вернулась, все ее симптомы вылезли наружу. Если бы декан вовремя не вмешалась…

«Тедрос, – подумала Агата, украдкой повернувшись к двери. – Просто доберись до Тедроса…»

– Агги, я не смогу сегодня составить тебе компанию у ворот, – сказала Софи позади нее. – Но ты ведь не пойдешь к Тедросу?

Агата встала как вкопанная:

– Что? Почему ты об этом заговорила?

– Потому что ты смотришь на меня, как будто я ведьма.

Повернувшись, Агата наткнулась на холодный взгляд стоящей позади нее Софи. Агата взмокла, ее колени ходили ходуном: все тело предупреждало ее, что она вот-вот упадет в обморок, как упала однажды в раскрытые руки Тедроса. Но теперь она падала на руки смертельно опасной ведьмы, а не своего прекрасного принца…

– Твои… твои зубы… – пролепетала она Софи, приходя в себя. – Они… они нормальные.

Софи недоуменно уставилась на нее:

– Мои зубы? Что ты имеешь… – ее лицо стало жестче. – Агата, это были чернила! Просто ручка потекла… И я наглоталась чернил…

– Но твои волосы… – настаивала Агата, – я видела, как они выпадают!

– Да я зацепилась за дурацкий бобовый стебель! – рявкнула Софи. – И ты решила, что я снова превращаюсь в ведьму? Что я снова наброшусь на тебя? После всего, что мы пережили!

Агата смогла лишь проквакать в ответ что-то невнятное.

– Я верю, что ты не предашь меня сегодня ночью, Агги, – произнесла Софи дрогнувшим голосом. – Даже если ты мне не доверяешь.

Глядя, как Софи уходит, теребя потрепанную шаль со щенками, Агата почувствовала себя виноватой.

Но потом она вспомнила о бородавке… Ее-то она действительно видела, бородавку ничто не могло объяснить, кроме симптомов. Софи удалялась, сняв шаль, и Агата пригляделась. Что же было под ней?..

Вдруг чья-то рука потянула ее обратно в класс.

– Лессо солгала декану, – сказала Эстер, закрывая дверь перед носом Агаты. Девочки остались вдвоем в пустом кабинете. – Ты же ее слышала! Душа Софи испорчена Злом! Именно поэтому она не могла превратиться обратно. Вот почему из ее сердца вырвался призрак чудовища, а не какого-нибудь мальчика. Это все объясняет.

– Но… но что это значит?

– А это значит, что на этот раз превращение необратимо! – Эстер продолжала сгущать краски. – Когда Софи превратится в ведьму, она уже не сможет стать прежней! И я же предупреждала тебя, что она хочет отомстить!

– Это ты так решила! Она никого не обидела! И симптомов все еще недостаточно…

– О нет, вполне достаточно! Декан просто этого не замечает, – проговорила Эстер, уставившись куда-то в сторону. – Ты просто обязана поцеловать Тедроса сегодня ночью!

Агата помотала головой, все еще видя перед собой обиженное лицо Софи:

– Я не могу. Я не могу пойти к нему, Эстер. Я должна доверять своей подруге. – Она вздохнула. – Наверное, это даже не бородавка была. Я просто веду себя как параноик, как и в случае с ее зубами и волосами. Мы все просто паранои…

И вдруг Агата заметила, куда смотрит Эстер.

За столом у стены лежал фантомный голубь.

Только он больше не был фантомным.

По леденцовому полу из его искалеченного трупика текла настоящая кровь.