Текст книги "Школа Добра и Зла. Последнее «долго и счастливо»"
Автор книги: Соман Чайнани
Жанр: Героическая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
4. Смерть на эшафоте
– Боюсь, места на костре хватит только для двоих, – усмехнулся поднявшийся на помост Старейшина в сером плаще и с длинной седой бородой. Свою шляпу-цилиндр он держал в руке. Затем Старейшина нашел глазами Каллису – собственно, что было ее искать? Она стояла перед самым эшафотом, и ее крепко держали за руки двое молодых дюжих стражников в серых плащах и высоких черных шапках. – Что ж, тогда дадим матери возможность полюбоваться, как горит ее дочь, а уж потом сожжем и саму старую ведьму, – задумчиво проговорил Старейшина и махнул рукой стражникам. Они оттащили Каллису в сторону, подальше от эшафота.
Агата заметила тень, отделившуюся от матери и метнувшуюся в направлении Кладбищенского холма. Потрошитель. В зубах у него была зажата трепыхавшаяся на ветру полоска, издалека похожая на клочок пергамента.
Девушка дергалась, безуспешно пытаясь ослабить веревки, которыми она была привязана к столбу От этих усилий и от жара горящего над головой факела на лбу у нее выступили капельки пота. Агата с сожалением и горечью думала о том, что, приди ее мать в дом на пару секунд позже, они с Тедросом успели бы вернуть себе магическую силу и были бы сейчас далеко-далеко отсюда – в Бескрайних лесах, а ее мать была бы в безопасности. Сглатывая слезы, Агата искала глазами Каллису, но не находила ее в казавшейся мечущимся морем теней толпе. Толпа. Люди. Земляки, черт их побери! Они с самого рождения называли Агату ведьмой, грозились сжечь ее на костре. Что ж, сегодня их заветные мечты сбудутся. Правда, внимание зевак привлекала сейчас не только Агата, но и ее принц. В переднем ряду в толпе стояли несколько розовощеких мальчишек и девчонок, они во все глаза пялились на Тедроса, прижимая к груди сборники сказок, со страниц которых пришел в их город этот самый настоящий сказочный принц.
– Но мы, конечно же, не дикари какие-нибудь, – сказал Старейшина, поворачиваясь к Агате и Тедросу. – Правосудие совершится только в том случае, если будет доказано преступление.
Толпа недовольно и нетерпеливо загудела. Всем хотелось поскорее увидеть огненное шоу да пораньше разойтись по домам, чтобы лечь спать.
– Давайте познакомимся с нашим гостем из Бескрайних лесов, – Старейшина окинул Тедроса бойким, почти веселым взглядом. – Как вас зовут, юноша?
– Только троньте ее, и я убью вас! – яростно выкрикнул в ответ принц.
– Вот как? Понимаю, – усмехнулся Старейшина и продолжил, уставившись взглядом в пустоту, куда-то между Агатой и Тедросом: – Что ж, две сотни лет пришельцы из Бескрайних лесов приходили сюда, похищали наших детей, разлучали наши семьи, разрушали и сжигали наши дома. Две сотни лет пришельцы из Бескрайних лесов приносили сюда ужас, боль и страдание. И вот теперь перед нами впервые стоит пойманный и связанный пришелец из тех мест и пытается защитить одну из наших горожанок. Благородно, благородно… Неожиданный поворот… – Старейшина перевел взгляд на Тедроса, с него на Агату и мягким, вкрадчивым тоном продолжил: – Что поделаешь – любовь! Пылкая юношеская любовь! Только каменное сердце способно остаться к ней равнодушным. Так, может быть, милосердие станет достойной наградой за эту любовь?
Толпа недовольно загудела, требуя не милосердия, но казни, и поскорей. К чему тянуть резину, если все известно наперед? Старейшина на эти крики никак не реагировал, продолжая спокойно, с улыбкой, смотреть на Агату.
– Вы сохраните нам жизнь? – спросил Тедрос.
Сердце Агаты бешено застучало – неужели принц своей любовью действительно спасет их?
Старейшина тронул грудь Тедроса дрожащей ладонью, и принц поморщился, потому что его рана все еще давала о себе знать.
– Вы молоды, красивы, у вас еще вся жизнь впереди, – проворковал Старейшина. – Расскажите все, что вам известно о тех, кто нападает на наш город, и я обещаю, мы вас не тронем.
Теперь сердце Агаты сжалось от ужаса. Тон. Воркующий тон. Она узнала, вспомнила его. Именно таким тоном Старейшина обещал Софи спасти, укрыть ее от лесных налетчиков…
Обещал перед тем, как отправить ее на верную смерть.
Агата прижала свой кулак к ребрам Тедроса. Нет, принц не должен, не может участвовать в этой мерзкой, гнусной игре!..
– Тедрос, – сказал принц, отвечая на самый первый вопрос Старейшины. – Меня зовут Тедрос.
Агата еще сильнее надавила на бок принца.
– А откуда вы знаете нашу милую землячку Агату, Тедрос? – еще слаще пропел Старейшина, наклоняясь ближе к принцу.
– Она моя принцесса, – торжественно объявил Тедрос, осторожно отпихивая от себя кулак Агаты. – Очень скоро она станет королевой Камелота и породнится с династией короля Артура. Полагаю, что вы должны немедленно освободить нас.
Толпа притихла, не веря своим ушам. Детишки еще крепче прижали к себе сборники сказок. Рыжеволосый Рэдли оглядел Агату, шмыгнул своим сопливым носом и пробормотал:
– Похоже, всех более-менее приличных девок в Бескрайних лесах уже расхватали.
– Настоящий живой принц! – пропел Старейшина, отступая на шаг, и Тедрос впервые посмотрел на него с некоторой настороженностью, словно пытаясь разобраться в поведении людей из нового, незнакомого и непонятного ему мира. – И за что же нам оказана столь высокая честь?
Агата забарахталась у своего столба, пытаясь привлечь к себе внимание Тедроса.
– Я везу принцессу в свой замок в Бескрайних лесах, – торжественно объявил Тедрос, не сводя глаз со Старейшины. – И мы не представляем для вас никакой опасности. Ни малейшей.
– Никакой. Хм. И тем не менее всего несколько месяцев назад наш город подвергся нападению, и как раз из Бескрайних лесов, – сказал Старейшина, и толпа за его спиной громко зашумела. – Мы до сих пор приходим в себя и восстанавливаем дома, разрушенные во время тех атак.
– Больше нападений не будет, – заверил Тедрос. – Отныне ваш городок в полной безопасности.
Агата наступила Тедросу на ногу. Принц ногу убрал.
– Да неужели? В самом деле? Вы что же, обладаете даром предвидения? – принялся ерничать Старейшина, красуясь перед хохочущей толпой. – Откуда вам известно о дальнейшей судьбе нашего, как вы изволили выразиться, городка? О том, что нападений больше не будет? Поделитесь, прошу вас!
Агата замычала сквозь кляп, пытаясь остановить принца. Напрасно.
– Нападений на ваш городок больше не будет, потому что я так приказал! – выпалил Тедрос.
На площади воцарилась тишина. Агата тяжело обвисла на своей веревке. Это конец.
Старейшина какое-то время молча смотрел на Тедроса, затем зловеще ухмыльнулся и сказал, потирая руки:
– Ну что ж, кажется, мы услышали от нашего дорогого гостя все, что хотели узнать. – И, проходя по эшафоту мимо Стефана, коротко распорядился: – Ведьму сжечь первой.
Толпа радостно загудела и придвинулась ближе к костру.
Тедрос повернул голову к Агате, увидел выражение ее лица и крикнул в спину Старейшене:
– Но ты же обещал освободить нас! Он обещал!
Спускавшийся по ступеням эшафота Старейшина оглянулся и бросил в ответ:
– В каждой сказке должна быть мораль, не так ли, мой юный принц? Возможно, мораль вашей сказки состоит в том, что нельзя верить сказкам в таком… э… зрелом, как у вас, возрасте.
Тедрос изо всех сил рванулся, пытаясь разорвать веревки и поливая отборной бранью и Старейшину, и стражников. Веревок он не разорвал, только туже затянул их на себе. Агата тем временем искала взглядом мать, но никак не могла найти ее. Она обернулась к Стефану и умоляюще взглянула на него.
Стефан пристально смотрел на Агату, но не трогался со своего места на дальнем краю эшафота.
– Какие-то проблемы, Стефан? – спросил Старейшина, уже спустившийся на землю и стоящий теперь перед толпой.
Стефан продолжал все так же смотреть на Агату.
– Или ты хочешь, чтобы мы заменили этих осужденных членами твоей новой семьи? – Старейшина указал рукой в сторону.
Стефан резко повернулся, увидел Онору, Якоба и Адама в окружении стражников и до крови прикусил губу. Он помрачнел и, опустив голову, подошел к Агате – смотреть ей в лицо он больше не мог. Встав рядом с девушкой, он снял с высокой подставки горящий факел.
Агату обдало жаром, от едкого дыма заслезились глаза. Она слышала приглушенный голос Тедроса, бормотавшего себе под нос ругательства, крики собравшейся поглазеть на казнь толпы, но все эти звуки перекрывало адское шипение пламени. Сквозь слезы Агата видела размытую фигуру Стефана с факелом в руке…
– Пожалуйста! – промычала в свой кляп Агата.
Стефан по-прежнему не смотрел на нее. У него тряслись руки, факел дрожал, роняя искры, прожигавшие крохотные дырочки в платье Агаты.
– Стефан… – угрожающим тоном поторопил Старейшина.
Стефан кивнул. По его щекам поползли слезы. Люди в толпе замолчали, затаив дыхание они следили за тем, как факел Стефана медленно наклоняется к груде хвороста. Еще секунда – и язычки пламени лизнут самые первые, тонкие прутики и огонь начнет расти, разбегаясь вширь и ввысь…
– Возьмите меня! – прорезал тишину пронзительный крик Каллисы. – Стефан, прошу тебя! Дай мне умереть вместо нее!
Стефан замер, держа зажженный факел так близко от лица Агаты, что едва не подпалил затыкавшую ей рот тряпку. С замиранием сердца Агата следила за Стефаном, пытаясь прочитать по его непроницаемому лицу, какое он примет решение.
Затем Стефан отступил на шаг назад и вопросительно посмотрел на Старейшину.
– Что ж, последнюю просьбу матери следует уважить, – усмехнулся Старейшина. – Спалите ведьму вместе с ее дочерью-предательницей у одного столба. Они заслужили право вместе испытать смертные муки.
От этого жуткого приказа Старейшины оторопели даже самые кровожадные зрители.
А Старейшина окинул Стефана грозным взглядом, поджал свои и без того тонкие губы и негромко, но властно распорядился:
– Пошевеливайся, пошевеливайся!
Агата вытолкнула языком ссохшийся от жаркого пламени кляп и во весь голос закричала:
– Нет!
Стражники выхватили Каллису из толпы, втащили на эшафот и привязали к столбу рядом с дочерью. У соседнего столба бился Тедрос, все еще пытаясь разорвать свои веревки. Разумеется, безрезультатно.
– Это я виновата, я… – всхлипнула Агата. – Это только моя вина…
– Закрой глазки, милая, – сказала Каллиса, сдерживая слезы. – Все это скоро кончится.
Агата подняла взгляд и увидела, что факел в руке Стефана больше не дрожит. Невозмутимо спокойный, Стефан приблизился к их с матерью столбу, без колебаний протянул горящий факел вперед, готовясь опустить его на хворост костра. Затем встретился наконец взглядом с Агатой и негромко сказал:
– Если вдруг встретишь вновь мою дочь там, в ином мире… Передай ей, что я люблю ее.
– Быстрее, Стефан, ну что ты возишься! – донесся снизу недовольный голос Старейшины.
Похолодев от ужаса, Агата схватила Тедроса за руку и прижалась головой к материнскому плечу. Теперь Стефан перевел взгляд на Каллису, и его спокойствие как ветром сдуло.
– Прости… – дрожащими губами прошептал он.
– Когда-то ты спас мне жизнь, Стефан, – грустно улыбнулась ему Каллиса. – Я твоя должница.
– Я… не могу, – заколебался Стефан.
– Ты обязан, – твердым, как сталь, тоном, произнесла Каллиса.
– Ну же! – крикнул Старейшина.
Болезненно вскрикнув, Стефан бросил факел к ногам Каллисы. Агата дико завизжала…
Каллиса шевельнула стянутой веревками кистью, направив свой палец на пылающий у ее ног факел. Сверкнула зеленая вспышка: ударив в костер, она кометой срикошетила прямо в грудь Стефана и сбросила его с эшафота.
В тот же миг разгорающийся костер и привязанных к столбам пленников окружила высокая стена зеленого пламени.
Агата и вздохнуть не успела, а Каллиса уже освободила ее и Тедроса от веревок, перерезав их своим светящимся пальцем. Затем обняла дочь и прокричала ей, заглушая бушующий по ту сторону огненной стены шум толпы:
– Заклинание продержтся недолго, поэтому слушай меня внимательно, Агата! Стефан все обо мне знал. С той ночи, когда ты ушла вслед за Софи, он начал придумывать, каким образом спасти вас обеих от Старейшин, если только, конечно, вы когда-нибудь вернетесь. Ради своей дочери Стефан был готов на все. Но когда ты возвратилась одна, без Софи, он решил отказаться от своего плана, чтобы не подвергать опасности свою новую семью. Впрочем, он по-прежнему верит в то, что вы нужны его дочери. И я его должница, Агата. Верни этот долг за меня. Спаси Софи – так же, как Стефан когда-то спас меня. Ты должна сделать это, слышишиь? Не подведи меня! А теперь бегите на Кладбищенский холм – бегите со всех ног, так быстро, как только сможете…
– Так ты… ведьма?! – пробормотала Агата, у которой все поплыло перед глазами. – И была ведьмой все… все это время?
– Могила между двумя лебедями, – перебила ее мать. – Там вас будет ждать помощь. Вы должны успеть найти эту могилу, пока не станет слишком поздно.
Тедрос ошеломленно посмотрел на Агату, надеясь, что если не он, то хотя бы она понимает, о чем говорит Каллиса. Но Агата выглядела потрясенной, окаменевшей. Тогда Тедрос обратился к самой Каллисе:
– Кто? Кто там должен нас ждать?!
Только теперь он понял, что его принцесса не окаменела – она просто смотрела, как редеет окружавшая костер стена зеленого пламени. Заклинание Каллисы теряло свою силу. Зеленое пламя стало уже полупрозрачным, и сквозь него Агата увидела Стефана.
Он стоял на земле, целый и невредимый, а к эшафоту со всех сторон уже сбегались стражники с пиками наперевес.
Каллиса обхватила ладонями лицо дочери и приказала:
– Когда побежишь, не оглядывайся назад, Агата. – Она нежно поцеловала ее в лоб и повторила: – Что бы ни произошло, обещай мне, что не станешь оглядываться!
Агата, зарыдав, схватила мать за руку, но принц уже тащил свою принцессу к краю эшафота, подальше от приближающихся стражников. Затем Тедрос крепко обхватил Агату за талию, и они вместе спрыгнули вниз.
Освещенная бледнеющим зеленым светом, Каллиса печально улыбнулась, глядя вслед дочери.
Прыжок с эшафота оказался для Агаты неудачным, она подвернула лодыжку. Тедрос помог своей принцессе подняться, обхватил за талию и потянул в сторону кладбища.
– Нет… Я не могу оставить ее… – хрипела Агата, пытаясь оглянуться.
– Не оборачивайся. Делай, что приказано! – прикрикнул на нее Тедрос. – Верь своей матери, Агата! Она не стала бы ничего говорить просто так. Она же ведьма. Могущественная и проницательная колдунья. Мы должны выполнить ее волю – и спастись.
Услышав за спиной крики стражников, Агата, превозмогая боль в ноге, прибавила шаг. Смотрела она теперь только вперед, да еще иногда по сторонам. «Только не оборачивайся, – твердила она себе. Тедрос тянул ее вперед, сжимая ладонь как в тисках. – Только не смотри назад…»
И все же Агата не выдержала, обернулась – и увидела троих стражников. Они уже перепрыгнули через стену угасающего зеленого пламени и готовы были проткнуть Каллису пиками. Мать спокойно смотрела на них, гордо подняв подбородок.
– Что она делает?! – ахнула Агата, обмирая от ужаса.
– Агата, не смей! – крикнул Тедрос.
Она вырвала свою руку и бросилась назад, крича:
– Что ты делаешь, мама?!
– Убейте ее! – донесся издалека голос Старейшины.
Каллиса вскинула руки вверх, словно подзывая стражников к себе.
Они выбросили вперед пики, и Каллиса упала замертво.
– Не-ет!!! – закричала Агата, падая на колени у подножия заснеженного Кладбищенского холма. У нее все поплыло перед глазами, сердце остановилось. Она смутно различала прыгающие по эшафоту освещенные бледными отблесками зеленого огня тени. Потом догорели последние зеленые язычки пламени, и эшафот погрузился в темноту.
– Она позволила им… – прошептала Агата. – Она позволила им убить себя. Почему?!
Понемногу Агата начала воспринимать окружающий мир – он с трудом пробивался сквозь переполнявшие ее голову мысли о матери… О том, что у нее больше нет матери…
Нет больше семьи, нет дома, нет самого родного человека на свете, который всегда поймет тебя… Вместе с горечью утраты Агату все сильнее охватывала жгучая, слепящая ярость. Почему Каллиса дала себя убить?! Разве могут несколько обычных мужчин тягаться с ведьмой? Нет, конечно же! Тогда почему мать не наложила на них еще одно заклятие? Такое, которое разорвало бы этих стражников в клочья! Агата заплакала, и продолжала плакать до тех пор, пока между всхлипываниями не начала слышать свое собственное имя…
Она подняла голову. Перед ней стоял красивый юноша с синяком под глазом – в первый момент Агата даже не узнала его и лишь потом поняла, что это Тедрос. Он нервно указывал пальцем куда-то за его спину. Она обернулась.
С площади вслед за ними бежали шестеро стражников с зажженными факелами и пиками.
– Нужно спешить, Агата, – хрипло выдохнул Тедрос. – Бежим, немедленно!
Агата не отозвалась, продолжая повторять, раскачиваясь вперед и назад:
– Как она могла… Почему она позволила им…
– Она это сделала, чтобы спасти тебя, Агата! – взмолился принц, глядя на приближающихся стражников. – И твоя мать, и отец Софи сделали все, чтобы спасти нас. Но если мы сейчас же не двинемся дальше, их усилия и жертвы будут напрасны.
Агата заглянула в полные тревоги глаза принца, и только теперь ей вдруг все-все стало ясно. Ее мать не хотела, чтобы дочь оставалась с ней. Не хотела, чтобы Агата возвращалась в Гавальдон. Она хотела совсем иного – чтобы дочь спасла лучшую подругу, чтобы нашла счастье с принцем… Потому-то Каллиса и решила добровольно покинуть этот мир, переселившись в другой, далекий-далекий…
Она ушла, потому что здесь ее не ждал счастливый конец.
Она ушла, чтобы не связывать руки своей дочери.
Не подведи меня…
Нет, она ее не подведет!
Нужно спасаться.
Агата подняла голову, увидела приближающихся стражников с горящими факелами в руках, вскочила на ноги и рванула вверх по склону Кладбищенского холма:
– Вперед! Спрячемся от них среди могил!
Тедрос бросился следом за ней.
Несмотря на темноту, Агата легко двигалась среди надгробий – это кладбище она знала как свои пять пальцев. Тедросу было сложнее, он то и дело натыкался на какой-нибудь памятник и чертыхался при этом так, что, наверное, даже могильные черви в испуге расползались под землей.
Агата уводила принца все дальше, в глубину кладбища. Старейшины лишили ее матери, но своего принца она им не отдаст. Ни за что!
– Могила между лебедями, – тяжело пыхтел Тедрос за спиной Агаты. – Она сказала, что там нас будет ждать помощь…
– Да, между лебедями, – пробормотала в ответ Агата. – Только на нашем кладбище сроду никаких лебедей не было…
Тедрос обернулся, увидел, что стражники уже взобрались по склону холма и они уже совсем близко.
– Тридцать секунд, Агата! – воскликнул принц. – У нас на все про все есть тридцать секунд, не больше!
Агата лихорадочно осматривала надгробные плиты и памятники в поисках лебедей.
– Я даже не знаю, что должна искать! – воскликнула она.
– Двадцать секунд! – крикнул в ответ Тедрос.
Лебеди! Какие еще лебеди?! Откуда?! В Гавальдоне водятся только куры и голуби. Агата и не видела никогда в жизни живого лебедя. Тем более – откуда лебедям взяться здесь, на кладбище?
Но где-то же она видела лебедей! Где?
А, вот где! Конечно! Герб школы Добра и Зла, на нем как раз изображены два лебедя – черный и белый… Они символизировали равновесие, которое поддерживали между школами два их директора, два брата… Один брат стоял на стороне Добра, второй – на стороне Зла…
Стоп! Если Каллиса была колдуньей, ведьмой и знала про лебедей, олицетворяющих Добро и Зло… Так вот откуда ей было столько известно о сказочном мире! Она наверняка видела школу Добра и Зла своими глазами…
– Десять секунд! – прозвенел напряженный голос Тедроса.
Агата закрыла глаза, попробовала сосредоточиться.
Лебеди… Школа… Стефан…
«Ты спас меня когда-то», – прошептала ему Каллиса.
Что это означает? Что связывало ее мать с отцом Софи и какое отношение к этой связи имеют лебеди? Что же могло их связывать? Что? Или, быть может, кто?
Агата резко открыла глаза и бросилась бежать.
– В чем дело? – закричал Тедрос, устремляясь следом за ней, легко скользящей среди могил к стоявшему на Кладбищенском холме дому.
– Здесь! Это где-то здесь!
Тедрос старался не отставать, ловя взглядом мелькающую в темноте слабую серую тень – силуэт Агаты. Однажды принц оглянулся назад, и, как оказалось, сделал это очень вовремя – стражники буквально наступали ему на пятки. Тедрос, успев нырнуть за какой-то памятник, притаился, и стражники проскочили мимо, освещая себе путь факелами.
– Да здесь, пожалуй, хуже, чем в Бескрайних лесах, – чуть слышно пробормотал принц себе под нос, выбираясь из укрытия и вновь устремляясь за Агатой. – И причем намного хуже, черти бы побрали этот городок!
Агату он увидел почти сразу – она склонилась над могильными плитами, лежащими совсем рядом с ее домом, буквально в первом или втором ряду. Тедрос подбежал, опустился на снег рядом со своей принцессой и тяжело выдохнул:
– Они приближаются, Агата!
– Мать Софи. Вот кто их объединял, – произнесла Агата, обхватывая торчащий из земли надгробный камень с выбитой на нем надписью «Любимой жене и матери».
Справа и слева от камня виднелись две маленькие надгробные плиты, одна светлее, другая темнее.
– Прежде чем на свет появилась Софи, у ее матери были два мальчика, но оба они родились мертвыми.
Агата провела рукой по маленькой надгробной плите, той, что посветлее, пытаясь стереть слой снега, мха и грязи. Имени на плите не было, вместо него на камне был высечен маленький черный лебедь. Тедрос быстро протер вторую плиту, на ней вместо имени был высечен лебедь белый. Затем принц и Агата повернулись к большому надгробному камню, стоявшему между лебедями.
– Родив двух мертвых сыновей, мать Софи пришла за помощью к моей матери. Об этом мне рассказывала сама Софи, – сказала Агата. – Каким-то образом все это связано друг с другом. Мать Софи… Моя мать – колдунья… Ее долг перед Стефаном… Я не понимаю, что это за связь, но она точно здесь есть…
Свет факелов приближался.
Агата и Тедрос ничком упали на землю и осторожно приподняли головы – стражников отделяло от них всего каких-то пять рядов могил.
– Мы нашли лебедей. Нашли могилу, – прошептал Тедрос. По его тону было заметно, что принц близок к панике. – А где же помощь?
– Без магии нам со стражниками не справиться, – покачала головой Агата. – Нам нужно загадать желание, Тедрос!
– Пожелаем переписать нашу сказку на счет «три», договорились? – спросил принц. – Прячем руки за спину…
Он не договорил, потому что кончик пальца на его правой руке уже светился золотистым огнем.
Агата посмотрела на свою правую руку. Палец на ней тоже переливался, горел золотом.
– Успела загадать желание? – спросил Тедрос.
Агата отрицательно покачала головой.
– Я тоже еще не загадывал, – удивился Тедрос. – Но почему тогда зажглись наши пальцы?
Свет факелов упал на их лица.
– Вот они! – закричал Стражник. – Сюда! Скорей! Они здесь!
Серые фигуры с факелами в руках были уже на расстоянии нескольких шагов.
– Может быть, потому, что еще там, в доме, моя мать не помешала сбыться нашему желанию. А если это так, то мы давно уже вернулись в свою сказку, Тедрос. Вернулись еще в тот миг, когда стражники нашли нас…
– И это означает, что в конце нашей сказки мы должны умереть, Агата? – спросил Тедрос, глядя на направленные на них с принцессой пики.
Агата и Тедрос крепко взяли друг друга за руки и попятились назад…
… И тут из расположенной между двумя маленькими надгробными плитами могилы поднялась бледная призрачная рука. Она схватила принца и принцессу и утянула их за собой.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?