Текст книги "Смоленские кривичи. Держава на Днепре"

В 1111 году Владимир Всеволодич переносит в смоленский собор чудотворную икону Богоматери Одигитрии. Последний факт – еще одно свидетельство «ласки» по отношению к смолянам.

Всё это принесло обильные всходы. Смоляне полюбят Мономаха и его потомков. Во главе «державы на Днепре», о которой мы расскажем, встанут именно отпрыски Мономаха.

Событий в княжестве в это время мало, они все наперечет.

В первом десятилетии XII века городовой общиной правил один из многочисленных сыновей Владимира Мономаха – Святослав. К нему приехала умирать первая жена Владимира – Гита, дочь англосаксонского короля Гарольда Инфеликса (1066). В 1111 году в Смоленске разбушевался сильный пожар. Это обыкновенное явление для русских деревянных городов, ибо системы противопожарной безопасности не существовало, а строительный материал был дешев: сгорел дом, но легко выстроить на его месте другой.

В 1113 году умирает великий князь Киевский Святополк. На Руси происходит новый передел волостей. В самом Киеве случились события, которые классическая советская историография объявила «народным антифеодальным восстанием». На самом деле перед нами – смесь религиозного бунта с разграблением княжеской собственности (Фроянов), этнического мятежа русских против евреев (Гумилев) и социального протеста обедневших общинников против богатой дружины, договорившейся с теми же евреями о формах эксплуатации славянского населения.

По «лествичному счету» великим князем после Святополка должен был стать Давыд Святославич, старший брат Олега Гориславича, родившийся примерно в 1050 году. Но Давыд был привязан к Черниговской земле, и городовая община киевлян постановила иначе: призвала на княжение шестидесятилетнего Владимира Мономаха (1113–1125) для разрешения политического кризиса. Мономах посчитал, что в достаточной степени контролирует политические процессы на Руси; отдельные земли замирены, князья утвердились в своих волостях. Он принял предложение киевлян и сел на «золотой стол». Время было выбрано правильно. Олег Гориславич прожил бурную жизнь, был уже дряхл и умер в 62 года (1115). Его дети стали оспаривать черниговский стол у Давыда (ум. 1123) и его сыновей. Под шумок Ярослав Святославич, брат Олега и Давыда, отделил Муром. Так возникло Муромо-Рязанское княжество на окраине Руси.

Тем не менее время Мономаха – золотой век нашей родины. Или «золотая осень», если пользоваться термином Л.Н. Гумилева. Правда, в данном случае с исследователем трудно согласиться. Перед нами – не закат, а заря Руси. Русичи ищут пути развития, формы бытия и удобное общественное устройство.

Пересказывать историю Мономаха здесь не место. Напомним основные вехи и установим важные факты. В 1113 году Владимир Всеволодович Мономах переходит в Киев, что приводит к перемене «мест работы» сыновей – подручников этого князя. Старшего отпрыска, Мстислава Великого, Владимир оставляет в Новгороде. Святослава переводит из Смоленска в Переяславль-Южный. Освободившийся смоленский стол получает другой сын – Вячеслав (1113–1116, датировка П.В. Голубовского). Спустя много времени он станет великим князем Киевским – одним из самых бездарных и никчемных людей, пребывавших когда-либо в этой должности.

В Смоленске Вячеслав правил недолго и был кем-то вроде губернатора, а не полновластным главой города-государства. Затем уехал в Переяславль-Южный, наступило короткое междукняжие. Видимо, им воспользовался один из наследников Всеслава Вещего, владетеля Полоцкой земли. Этот наследник – Глеб Минский. В 1116 году он попытался захватить Смоленск. Подробный разбор летописных известий на эту тему – у Фроянова (Лекции по русской истории. С. 772–774. Подвергнуты критическому анализу мнения Голубовского и Алексеева). Владимир Мономах ответил большим походом на минчан. Вячеслав Владимирович взял Оршу и Копыс. Другой сын Мономаха, Ярополк, и примкнувшие черниговцы захватили Друцк, тем самым отрезав Глеба в Смоленске от его минских владений. Мономах навалился на Смоленск, и минский князь оттуда бежал.

А в 1118 году, как сообщает В.Н. Татищев, Смоленщиной управлял уже Глеб Владимирович, следующий сын Мономаха. Отец через некоторое время перевел его в Переяславль, ибо Вячеслав получил другое назначение – в Туров. Смоленское княжение освободилось. Впрочем, и здесь не всё ясно. Некоторые исследователи подвергают сомнению известие Татищева и полагают, что Вячеслав продолжал управлять Смоленском до 1125 года, когда и получил Туров. Но в данном случае мы более склонны доверять Татищеву и проанализировавшему его текст Фроянову. Последний обращает внимание, что княжение в Смоленске было на короткое время упразднено и Мономах помещает в город своих посадников. Но это вызвало резкое неприятие смоленской общины, окрепшей и претендовавшей на контроль за частью пути «из варяг в греки». Владимир вынужден был уступить и назначил в город князя.

Обратим внимание еще на одну дату. В 1121 году «Владимир [Мономах], князь великий, был с детьми своими в Смоленске для рассмотрения несогласий и усмирения полоцких князей и некоторых других распорядков», – пишет В.Н. Татищев (Русская история. Т. 2. С. 154). Не исключено, что во время этой поездки он посадил князем Смоленским нового человека – своего внука Ростислава Мстиславича, сына Мстислава Великого и шведской принцессы Христины. Возможно и другое: Ростислав явился в Смоленск в качестве правителя в 1125 году, после смерти Владимира Мономаха, когда случился очередной передел волостей.

Первое летописное упоминание о Ростиславе как смоленском князе содержится под 1127 годом (смоленские полки поучаствовали в грандиозном походе Мстислава Великого на Полоцк), эту дату ошибочно и принимают за начало его правления, что неверно. Так или иначе, Ростислав успешно управлял Смоленщиной в течение сорока с лишним лет и сумел передать управление своим сыновьям. Именно оттуда берет начало «смоленская гегемония» на Руси. Правда, наступила она не сразу.

Глава 3. Основатель династии

Деятельность Ростислава Мстиславича (князь Смоленский 1125? –1168) ученые оценивают высоко. Смоленская городовая община во времена Ростислава окрепла и оформилась как самостоятельная политическая единица, чего до Ростислава не было. Поэтому историкам Смоленской земли Алексееву и Голубовскому Ростислав видится самым ярким представителем династии местных князей: с него всё началось.

Но Ростислав ведь менял «места работы». В 1151–1154 году он – князь Новгородский, а в 1154 – 1155, 1159 – 1161, 1161 – 1168 годах – великий князь Киевский.

В это время Киевская земля медленно двигалась от зенита к надиру. Вскоре она вообще распадется на два удела – собственно Киевский и Овручский (последний удел – это земля прежних древлян). Ростислав в роли киевского князя не сможет распространить свое влияние на всю Русь и будет терпеть частые поражения.

* * *

Золотой век Древней Руси продолжался, но был на излете. В 1125 году умер Владимир Мономах. Этот человек сумел на какое-то время консолидировать русские городовые общины. Более того, он наглядно показал преимущества консолидации, организовав несколько больших походов в степь и нанеся поражения половцам. Казалось, русичи должны уяснить, кем стали: из жертв половецкой бури они превратились в агрессоров, которых боялись кочевники.

Мстислав Великий (1125–1132), русский по отцу и англосакс по матери, сел на «золотой стол» киевский. Сел не в очередь: были проигнорированы права детей участников былого триумвирата – Изяславичей (тех вообще оттерли от наследования, и род постепенно обмельчал и угас) и черниговских да рязанских Святославичей. Святославичи временно смирились с несправедливостью, но затаили обиду.

Мстислав Великий продолжал политику Мономаха, пользовался беспрекословным авторитетом на Руси и расширял границы. Он исходил Половецкую степь вдоль и поперек до Тихого Дона. Обращался и на север, где выгнал потомков Всеслава Вещего из Полоцкой земли. Часть тамошних князей была выслана в Византию. Казалось, Мстислав добился большего, чем его прадед Ярослав Мудрый. У последнего не хватило сил пригнуть Полоцк, а Мстислав это сделал. Теперь все три важнейших торговых пути находились под его контролем: Волжский, Днепровский, Двинский.

Как только Мстислав Великий пришел к власти, то перераспределил волости. Владения черниговских князей сократил, воспользовавшись распрей в их роде. Великому князю удалось ненадолго присоединить Курск и прилегающие районы. Будущую Галичину оставил за сыновьями потомством Володаря и Василька, но сумел навязать свое верховенство. Переяславль-Южный принадлежал брату Мстислава – бездетному Ярополку. В Ростове сидел еще один брат – молодой тогда Юрий Долгорукий. В Новгороде – Всеволод, родной сын Мстислава. На Волыни – опять же брат Андрей Добрый. Полоцкую землю держал сын Изяслав, самый способный из великокняжеских детей. В Смоленске не позже 1125 года уселся Ростислав Мстиславич. Мстислав Великий, таким образом, контролировал почти всю Русь без Чернигова и Рязани, но и в этих княжествах признавали его авторитет и побаивались.

Этот апогей продолжался всего семь лет. В 1132 году Мстислав умер, и единство было нарушено. Страсть и энергия русичей разорвали государство. У великих князей не было средств, чтобы поддержать единство: ни многочисленной регулярной армии, ни полиции, ни, самое главное, средств связи, инфраструктуры, коммуникаций, которые не позволили бы растащить властные полномочия. Начиная с этого времени русичи будут поддерживать единение очень оригинально: миграциями, торговыми контактами и… междоусобными войнами. Всё это будет иметь свои плюсы и минусы, но минусов, на наш взгляд, окажется больше, чем плюсов. Ибо когда Руси придется столкнуться с ордой наследников Чингисхана в 1237 году, выяснится, что региональные полугосударства проигрывают по всем параметрам монгольской континентальной империи: ни в военном, ни в экономическом плане они не могли тягаться с Ордой, не говоря уже о том, что Чингисиды наладили в своей стране эффективную систему сообщения; это позволяло на протяжении некоторого времени контролировать огромные территории. Русским пришлось расти и расти до этой системы.

Но сие в будущем. А пока умер после семилетнего правления Мстислав Великий и… «раздрася Русская земля».

Ростислав принял участие в усобицах с хорошими стартовыми позициями. Он начал расширять владения еще при жизни отца. По мнению А.Н. Насонова, первым делом Ростислав присоединил землю северных радимичей. Л.В. Алексеев уточняет дату – это могло случиться в 1127 году, во время великого похода русских князей на Полоцк, закончившегося утратой независимости полочанами. Ростислав получил волость северных радимичей от Мстислава Великого. Таким способом Мстислав внес плату (даже не сыну, но смоленской общине) за участие в полоцком деле.

Киевские князья опасаются племенных бунтов, поэтому стараются нарезать волости с тем расчетом, чтобы перемешать племена. В XII веке нет практически ни одного княжества, которое было бы племенным. В этом – серьезное различие, допустим, с раннесредневековой Германией, которая была поделена на племенные герцогства. Исключение на Руси – земля белых хорватов, позднейшая Галичина, которая оказалась этнически монолитной, но и она обновилась за счет мигрантов из других земель Древней Руси. Волынская земля состояла из волынян и ятвягов. Полоцкая – из кривичей-полочан, ятвягов, литвы, дреговичей. Киевская – из полян и древлян, торков, берендеев, каракалпаков. Черниговская – из северян, южных радимичей, вятичей, ковуев-кочевников. Новгородская – из финских племен, балтов, словен и кривичей. Смоленская – из кривичей, северных радимичей, вятичей и галиндов. Перед нами – время великих миграций русичей; усобицы подстегнут их к новым переселениям. Значительная часть народа побежит с юга на север, оседая в том числе в районе Смоленска. Это место покажется многим из наших предков безопасным, да и выгодным: можно получить часть пошлин с проходящих купцов. Посмотрим, какое место занимал Смоленск в системе общерусских отношений.

* * *

В 1132 году на великокняжеский стол в Киеве восходит брат Мстислава Великого – Ярополк (1132–1139). Человек это был никчемный, и при нем произошел раскол в Мономаховом семействе, чем воспользовались потомки Олега Гориславича – Ольговичи, хотя случилось это не сразу.

По-видимому, Мстислав Великий задумал передать власть на Руси самому способному из своих сыновей – Изяславу, который и должен был наследовать бездетному Ярополку. При жизни великого князя никто не смел ему перечить, а после смерти всё изменилось. Против Изяслава выступил дядя – ростовский князь Юрий Долгорукий, пьяница, сибарит и отчаянный честолюбец. Больше всего на свете он жаждал усесться в Киеве. В.Н. Татищев рисует его портрет: «Сей великий князь был роста немалого, толстый, лицом белый, глаза не весьма великие, нос долгий и искривленный, борода малая, великий любитель женщин, сладкой пищи и пития» (История Российская. Т. 2. С. 302–303). Долгорукого поддержали черниговские Давыдовичи и Ольговичи.

Изяслав, в свою очередь, опирался на Смоленск, Туров и Волынь. Новгород, Полоцк и Галич несколько раз меняли свои предпочтения. Так обозначились контуры коалиций.

Ростов и Смоленск оказались в разных политических лагерях. Это означало, что Волжский торговый путь для смолян не то чтобы закрыт, но более ими не контролируется. Зато появились и преимущества. Смоленская городовая община обретала самостоятельность, делала первые шаги на поле большой политики. Молодой Ростислав Смоленский (он родился, как считается, около 1108 года) был смолянам глубоко симпатичен. Общинники привязались к нему, но и сами привязали к себе, а Ростислав, в свою очередь, привыкал к капризам смоленского веча, учился лавировать между разными группировками и постигал тайну лидерства, которая позволяла увлечь на войну или уговорить заключить мир. Кто от кого зависел? Князь от общины или община от князя? Где заканчивалась власть последнего и начиналась власть веча? Фроянов уверенно называет этот порядок полуреспубликанским и уж во всяком разе – доклассовым, что сомнений не вызывает.

А как сложилась расстановка сил на Руси в целом и в чем был смысл политической борьбы?

Автор предлагаемой книги рискует заслужить порцию упреков за нижеследующее сравнение, но оно напрашивается само собой. Ситуация напоминает эпоху У ба – пяти гегемонов в древнем Китае. Гегемонами были в разное время царства Ци, Чу, Цинь, Цзинь и Сун (VII–VI века до н. э.). Некоторые ученые называют эту эру феодальной, некоторые – рабовладельческой, но возможно, что в Древней Руси XII века н. э. и в Древнем Китае VI века до н. э. мы наблюдаем сходные процессы разрушения архаичного доклассового общества и становления государств, в том числе через борьбу отдельных общин. Это не рабовладение и не феодализм. Люди пытаются построить государство, не расставаясь со своим архаичным бытом, с первобытностью. Такой порядок ни в коем случае нельзя считать «отсталым». Этносы экспериментируют с разными моделями социального развития, и предложенный в Чжоу, Цинь или Киевской Руси эксперимент ни в коем случае нельзя считать обреченным на неудачу. Как знать, может быть, лет через сто – двести после нас окажется, что «тупиковой» была как раз капиталистическая или феодальная модель. Хотя и такая постановка вопроса некорректна. Почему – поговорим в конце книги.

А пока проведем параллели. В Древней Греции мы тоже видим смену гегемонов в ранней истории. За преобладание борются то Афины, то Спарта, то Фиванский союз, то Македония. Не эти ли процессы происходят и на Руси?

В первой половине XII века перед нами предстают гегемоны, которые борются за обладание Киевом: это Чернигов, Волынь, Ростов и Смоленск. Лишь только один из гегемонов слабеет, другой пользуется ситуацией и пытается завладеть «матерью городов русских». В этой борьбе – стержень истории Руси XII столетия.

Перейдем к деталям.

В 1132 году великий князь Ярополк отдал Переяславль-Южный своему племяннику Всеволоду, сыну Мстислава Великого (до этого Всеволод правил Новгородом). Младшие сыновья Мономаха – Юрий Долгорукий, Вячеслав Туровский и Андрей Волынский (Добрый) – усмотрели в этом нарушение лествичного права.

Юрий Долгорукий недолго думая выгнал Всеволода из Переяславля в первый же день правления. Тогда стол занял Изяслав Мстиславич; его Долгорукий прогнал через неделю и один день. Всеволод вернулся в Новгород, но городовая община подняла бунт и не захотела его возвращения. Тогда великий князь Ярополк договорился с Ростиславом Смоленским, чтобы тот помог воротить Всеволода в Новгород. Ростислав выделил «дары» для новгородцев, и прежде всего продовольствие: год выдался неурожайный. Всеволод вернулся. Удалось восстановить иллюзию единства, а заодно и порядок на Днепровском торговом пути. Но это были еще только всполохи грядущей грозы.

Несколько лет царил мир, Ростислав зависел от Киева и вносил великому князю «известную дань», как выражается П.В. Голубовский. Но в то же время шаг за шагом добивается для общины привилегий и вольностей. В 1136 году Ростислав получает согласие на создание в Смоленске отдельной епископии. Городовая община обретает религиозную автономию и повышает свой статус в общении с другими русскими землями. Возможно, причиной согласия явилась новая беда, случившаяся в том же 1136 году.

Городовая община Великого Новгорода выгнала своего князя Всеволода, мотивируя тем, как выразился Н.М. Карамзин, что князь «не блюдет простого народа и любит только забавы, ястребов и собак».

После изгнания Всеволода новгородцы пригласили к себе на княжение врага Мономашичей; кандидат нашелся в Чернигове. Им сделался Святослав Ольгович, сын Олега Гориславича. Это означало полный крах политики всех древнерусских князей, начиная с «Олега I» Вещего.

Тогда-то Ярополк и позволил создать епископию в Смоленске. Великому князю требовались ресурсы, рекруты в ополчение против Новгорода… Ради этого можно было пойти на уступки смолянам, тем более что во главе городовой общины Смоленска находился вполне лояльный человек, любимый племянник Ростислав. К антиновгородской коалиции примкнул даже Юрий Долгорукий: это позволило ему выступить в роли блюстителя общерусской справедливости. Он не против детей Мстислава Великого, не против Ярополка. Он – охранитель закона. Долгорукий готов заступиться даже за врага, если тот пострадал не по делу. Видимо, тогда же (около 1137 года) смоляне уступили Долгорукому право на взимание «Суждали Залесской дани», то есть отдали часть земель кривичей, располагавшихся на Москве-реке (подробнее мы поговорим об этом ниже, когда будем разбирать Уставные грамоты Ростислава).

В итоге киевляне, смоляне, ростовцы и присоединившиеся к ним полочане блокируют Новгород. Испуганные новгородцы просят Святослава Ольговича уехать. Новгородским князем становится сын Юрия Долгорукого – тезка Ростислава Смоленского. Так в борьбу за торговые пути включается крепнущее Ростовское княжество.

В связи с этими переменами интересна судьба северных смоленских волостей, когда-то переданных Мстиславом Великим Новгороду. По уговору, новгородцы должны были вернуть их смолянам, поскольку Всеволод Мстиславич перестал быть князем. Но давнее соглашение предпочли забыть. По мнению В.Л. Янина, доходы с северных районов Смоленщины были присвоены Долгоруким после вокняжения в Новгороде его сына.

Вскоре после описанных событий великий киевский князь Ярополк умирает (февраль 1139 года), и на Руси начинаются такие усобицы, по сравнению с которыми новгородская смута кажется детской забавой.

В Киеве случился политический переворот: туда пришел черниговский князь Всеволод, сын Гориславича. Он известен в исторической науке как великий князь Всеволод Ольгович (1139–1146). Черниговским правителем стал его двоюродный брат Владимир Давыдович (1139–1151), что усилило неразбериху в Русской державе. На верховную власть высказал претензии Юрий Долгорукий, который попытался создать коалицию из Новгорода, Ростова и Смоленска для похода на Киев.

Предприятие провалилось. Новгородцы подняли бунт, свергли своего князя, не пожелали иметь ничего общего с Долгоруким и вновь приняли Святослава Ольговича. Сил для покорения Новгорода у Мономашичей не было, пришлось возобновить блокаду. Всеволод Ольгович пытался пробиться в Новгород, снарядил черниговскую дружину и поднялся вверх по Днепру; но на его пути возник Смоленск, который защищал князь Ростислав. Всеволод, как говорит летописец, «искал» под Ростиславом Смоленска, но поход завершился неудачей: смоляне отбились.

Зато блокада Новгорода, зависевшего от поставок хлеба из Ростова, опять принесла результат. Новгородцы вновь попросили Святослава Ольговича покинуть княжение. Тот оставил Новгород (1141), был пропущен через Смоленск и отправился в свой удел на Черниговщине – Стародуб.

Затем умер Андрей Владимирович Добрый, сын Мономаха, который сидел в Переяславле-Южном. Наступил новый передел волостей, вспыхнула распря, Ольговичи попытались расширить свои владения, но безуспешно. Ростислав Смоленский выступил против Ольговичей и забрал у них город Гомий (нынешний Гомель).

1 августа 1146 года Всеволод Ольгович умер, будучи примерно 52 лет от роду. Дезинтеграция Руси продолжается.