Текст книги "Ой-ой-ой, домовой!"

Глава 4

Никогда не буду больше поднимать кошек за хвост. А этому гаду…

Я шлепнулась в центр пентаграммы и тут же взяла пример с соседского кота. Растопырила задние лапы, вытянула их понахальнее и принялась вылизывать хвост.

Хуртар молча наблюдал за этим зрелищем. Минут пять.

Потом я сплюнула в сторону шерсть и посмотрела на мужчину. Почти по Пушкину.

– Чего тебе надобно, старче?

Что самое приятное, я хоть и не Золотая Рыбка, но корытом огреть могу.

– Ты – домовый дух, – голос был спокойным и уверенным.

Я пискнула и сделала большие глазки. Вот еще, я тут мимо пролетала!

– Не ври мне. Лэрр Эрард написал мне незадолго до смерти. И о ритуале, который он собрался провести, и даже кровь мне прислал. Думаешь, она у меня откуда?

С одной-то стороны – да. И кровь лэрра, и знает этот друг многовато для простого приезжего, с другой стороны…

Как-то же порчу навели?

Может, этот болван, я лэрра имею в виду, где-то еще своей кровью раскидывался. Или расписывался, кто ж его знает?

Я прислушалась к себе. Хм-м…

Хоть ты и хуртар, а дурак, братец. Я – домовый дух, а ты пентаграмму в моем доме рисуешь. Балбес.

Домовый дух – это вам не призванная невесть откуда чертила, я-то теперь связана с домом, я его часть, а он – часть меня. Черт не сможет, а вот я смогу.

Щелк.

У стула, на котором сидел хуртар, подломилась ножка. Мужчина полетел попой на пол и, естественно, не успел мне ничего противопоставить. На него еще и карниз свалился сверху. А занавеска – это вам не враждебная магия, ее не заколдуешь, по-простому выпутываться надо. И пусть скажет спасибо, что не пыльная, я лично проверила.

Я перевела взгляд на стол.

Щелк.

Ножка стола подломилась, письменный прибор, уже другой, из серебра, покосился и перевернулся, заливая и стол, и пол, и заодно пентаграмму с кровью.

А в следующую минуту я сиганула хуртару на грудь.

– Только дернись! Нос откушу, будешь потом петь, что ты жертва сифилиса.

– Чего?

Я оскалилась. Настроена я была крайне воинственно. Так что…

– Нос. Откушу.

– Это угроза? – более-менее спокойно уточнил хуртар.

– Нет. Это предупреждение. Тебе нос еще дорог?

– Да. Ты перестал валять дурака?

– Перестала.

– Простите, ларра…

Я кивнула. Не аристократка я ни разу, и происхождение самое деревенское, а с другой стороны – кто его знает? С кем там мои предки во времена крепостного права скрещивались?

Могли и с доподлинными князьями, наша деревня на княжеской земле когда-то стояла, там и имение неподалеку было. Ну да ладно, то уж далече.

– Ларра Амура.

– Очень приятно.

– Да неужели? А если я вас за хвост потаскаю?

– У меня нет хвоста. – Хуртар передвинулся чуть поудобнее, чтобы попасть спиной на занавеску, и смотрел уже совсем по-свойски.

– А я непривередлива. Не хвост, так еще что отыщем, – недобро прошипела я. – Так что вам тут надо, лэрр?

– Того же, что и вам, ларра. Убийцу Эрарда. Он действительно был моим другом, и спускать негодяю я бы не хотел.

– А магия?

– А за магию крови у нас тоже кое-что хорошее полагается.

– Сожжение?

– Вы, ларра, считаете, что наведение порчи прощать и спускать надо?

Вот уж чего я не считала. Был и в моей жизни случай… Работала со мной девчонка, неплохая, надо сказать, но мужики ей попадались… вот ей-богу, начни она бомжей по помойкам собирать, и то контингент был бы получше. Уж точно порядочнее. Смотрели на это бабы, смотрели…

Главное, жалко ее было. Не сволочь, нормальная девка, но – вот! И дали они ей телефон какой-то то ли гадалки, то ли еще кого – я не вникала подробно. Так что вы думаете? Оказалось, на девчонке действительно было нечто вроде порчи, сняла – и года не прошло, замуж вышла. Тогда-то я посмеялась, эффект плацебо – штука полезная в любой ситуации. А вот сейчас…

А вдруг?

Это ж можно так человеку жизнь испохабить, а он об этом и не узнает никогда. Гадко это.

– Спускать надо. Через канализацию.

Лэрр мило улыбнулся. До канализации тут додумались, кстати, туалеты в доме были.

– Вот и я так думаю. Мы договоримся?

– А я-то вам зачем? – хмуро поинтересовалась я. – Вы этих гадов и так ловите.

– Мне встать можно?

Я вздохнула, но с лэрра слезла. И полезла на каминную полку. Удобно там, и от камина тепло, кстати. Хорошо так, шубку распушить можно, хвостик…

Лэрр уселся напротив в уцелевшее кресло для посетителей.

– Дело тут больно неприятное, ларра.

– Амура, для краткости.

– Хорошо, а я просто Керт.

– Ага. А чего вы действительно так всполошились? Керт, я не поверю, чтобы таких случаев было мало. Наверняка ведь есть, и не один, а ты сюда примчался… чисто по старой дружбе?

– Если и так?

– Все равно не поверю. Ну так?

Керт опустил глазки долу.

– Ну… я чуток проштрафился. Оплошал в последнем деле, вот и…

– Врешь как засватанный, – определила я. – Пробуем еще раз, до пяти попыток?

Лэрр скрипнул зубами.

– А если это не моя тайна?

– У тебя осталось еще три попытки.

– Ну ты и стерва.

А ты, миляга, пробуешь надуть бухгалтера с тридцатилетним опытом работы. Наивняк называется. И не такие пытались, да там и остались.

– Ошибочка, я летяга. И учти, я лэрру Эрарду кое-чем обязана, так что… думай.

– Зараза ты, а не летяга.

– Даже если я тебе нос не отгрызу, то дело испорчу.

– А если я тебя изгоню?

– А если я – тебя? Есть у тебя время гоняться за двумя зайцами сразу?

– Это как?

– И за мной, и за убийцей. Учти, останешься с носом, даже если меня и изничтожишь, он-то ускользнет.

Керт скрипнул зубами.

– Нету у меня времени! Нету! И тут ты права!

– Почему?

– Вот поэтому.

Мужчина задрал рукав, и я присвистнула.

– Надо полагать, у лэрра Эрарда так все и начиналось?

– Да.

На смуглой коже предплечья отчетливо виднелись несколько… нет, это были еще не язвы. Но что-то очень близкое. Еще немного – и перерастут, расползутся… и тогда парня точно не спасти.

– А тебя-то почему?

– Догадайся, – окрысился мужчина.

Догадаться было нетрудно, я только присвистнула.

– Что, и твоя мама – тоже? Вот ведь… кролик-многостаночник!

– Эй, поуважительнее о моих родителях! Ты, пухохвостина!

– Да, у меня пушистый хвост, так что завидуй молча, – отозвалась я. – А у тебя его вообще нет. Рассказывай давай. Мне уже просто интересно, как это лэрр так устроился? С таким живым характером – и непобитый? И даже рогами его никто не забодал?

Керт хмыкнул.

– А в моем случае не было ничего особо страшного. Отец у меня и сейчас жив, кстати говоря.

– Не поняла?

– Жив, да. Но в детстве он переболел отечной горячкой и стал бесплодным. Мать он вообще любил до безумия, да и любит сейчас, и семья у них хорошая. Только вот дети…

– Он твоей матери не сказал?

– Когда женился? Нет.

– Козел, – резюмировала я.

– Эй, полегче! Хвост оборву!

– Без лап останешься. Сам подумай, о таком надо говорить до свадьбы, а не после. Свинство же получается…

– Отец боялся, что мать ему откажет.

– Я бы и отказала. И потом бы ушла… у него как, голова после признания не болела?

– Отчего?

– От скалки.

Шутку Керт понял и покачал головой.

– Мать не сразу узнала, но когда за три года у них детей не случилось, пошла по бабкам. Ей все говорили, что с ней все в порядке. Вывод?

– И как она твоего отца затащила к бабкам?

Керт ухмыльнулся.

– Никак. Она пригласила с десяток бабок-знахарок к нам в дом. И те пришли.

Я представила ужас мужика, который является домой, и тут… «Да, дорогой, я тебя люблю, дорогой, пойдем, покажемся бабушкам…»

– А он тоже хуртар?

– Да, и что?

– И не мог их разогнать?

– Разогнать – мог, а вот затыкать оказалось поздно.

Я фыркнула. Страшная мстя, однако, получилась.

– И что сделала твоя мать?

– Она действительно сильно разозлилась. А потом поставила отцу условие. Два раза она ему изменит. Только два раза, и исключительно в подходящие дни… ты поняла?

– Чтобы точно затяжелеть?

– Ага. Выбрали лэрра Эрарда, отец его подпоил, он даже и не узнал. А дальше мать сама все сделала.

– Сразу видно, сделано по пьянке, – согласилась я. – А второй раз?

– А зачем искать добра от добра? Мать отца тоже любит, просто ей детей хотелось. Так что у меня есть брат. Младший.

– И у него… тоже?

– Тоже…

– Но ты один приехал?

– Брат еще мелкий, он с матерью остался.

– Ясно.

– У меня опыт есть, а ему всего пятнадцать. Куда уж тут дергаться?

Я задумчиво кивнула. Да, такого врагу не пожелаешь. Ладно еще самому отбиваться, а когда близкого человека зацепило? Да, проблема…

– Что с лэрром, мне ясно, а вам за что досталось? За родную кровь?

– Примерно так. Что ты знаешь про механизм порчи? – уточнил лэрр.

Я покачала головой.

– Мало.

– Ну, тогда слушай.

Я уселась на попку и превратилась в слух.

* * *

Порча.

Здесь это слово имеет другое значение, не то, что в нашем мире. Ты можешь убегаться под дверь к врагу и рассыпать там всякие иголки или землю хоть горстями, хоть телегами – это твои личные трудности. Не подействует.

Разве что кошка лапы наколет.

Здесь порчу можно навести только по крови.

Либо у тебя есть кровь жертвы, либо его ближайшего родственника. Тогда ты можешь провести ритуал, который… внимание! Венец безбрачия, неудачи и прочая ахинея тоже не работают! Действует только конкретное и материальное. К примеру, безбрачия ты не добьешься, а вот бесплодия можешь.

Спотыкаться человека не заставишь и выгодную сделку ему не сорвешь, а заболеть и умереть «порченый» может очень быстро. Или с ума сойти, к примеру. Кровь – тело физическое, вот и действовать оно будет на физическое, не на материальное или духовное.

Есть еще один вариант, но более сложный.

Берется семя.

Действует только на мужчин, те прекрасно об этом знают и стараются не разбрасываться чем не надо где попало. Почему семя?

Так ведь тоже, считай, из твоего семени твоя кровь и плоть вырастет. Частичка тебя.

Пот, слезы, слюни, сопли, волосы и прочий биоматериал не подойдет. Нужны частицы крови.

Допустим, плюнул ты и пошел – не то. А если у тебя ранка на губе и ты сплюнул с кровью – ага. Можно и попробовать.

Как всегда – оговорки.

Порчу нельзя навести безнаказанно, она отольется и тебе. Как? Это становится видно со временем. Кстати, все городские повитухи, лекарки и прочие ведьмы стараются доносить о случаях уродства у детей. Да, может быть и так, что мать вино хлестала, или заморские травы курила, или просто с отцом кровь не совпала. Тогда дети страдают.

Но часто бывает и откат от порчи.

Почему так?

А вот! Кровь к крови, кровь за кровь… Могут быть и варианты полегче. К примеру, болезнь проклинающего, но тут уж как повезет.

Рано или поздно все проклинатели отслеживаются, но как быть, если время поджимает?

Только искать. Своими силами.

И главный вопрос. Можно ли снять порчу?

Ответ – да. Это несложно, надо всего лишь провести тот же ритуал. К примеру, Люся прокляла Мусю, а потом раскаялась. Вот чтобы повернуть ритуал вспять, Муся проводит то же самое с Люсиной кровью. Минус на минус дает плюс, и порча взаимоуничтожается.

Я аж головой помотала.

– Серьезно?

– А что странного?

Я не знала. Но все равно…

– А расследовать дело нормальными силами?

На меня так посмотрели, что осталось пальцем у виска покрутить.

– Ага. Мой отец – эр-хур, и он будет такое кому-то рассказывать? Вытряхивать все семейные тайны? Ты как себе это представляешь?

Ну, ради сына я бы еще и не на то пошла. Но… в том-то и пикантность, что дети – не родные.

Хочешь, дорогуша, попугайчика? Играйся.

Хочешь ребеночка? Да на! Заводи!

Не знаю, что такое эр-хур, но есть у меня печальные подозрения, что дети ему так до конца родными и не стали.

– Мать могла бы сюда приехать? Сам отец…

– И чем они мне помогут? Тем, что нашу семью на весь свет опозорят? Лэрр Эрард мне хотя бы написал…

– Тебе – или отцу?

Керт нахмурился.

– Ладно. Отцу. И что? Тот мог послать меня, это как раз нормально.

– Да ничего, просто это логично. Ты для него так и должен был остаться сопляком на лошадке, жизнь такая…

– Тебя спросить забыли.

Я махнула хвостом. Оказывается, это намного удобнее, чем махать лапами, те коротенькие, а хвост сразу видно.

– Ладно, не шипи. Я полагаю, мы в одной лодке… тебе нужен проклинатель, ну и я тоже не отказалась бы. Тебе его убивать обязательно?

– А что?

– Может, он мне в хозяйстве пригодится.

– Пусть проклятие снимет, а там… договоримся.

Обещание было крайне расплывчатым, но я решила положиться на судьбу и кивнула.

– Ладно. Что тебе надо от меня?

– Информацию, конечно. Ты наверняка что-то видела, слышала, узнала…

Я всплеснула лапами.

– Это-то да, но как оно тебе поможет? Слушай, раз у вас тут все завязано на крови… нельзя эту компанию прогнать через какой-нибудь детектор лжи? Полиграфа у вас тут нет?

– Это что такое?

Пришлось рассказать.

Мужчина грустно покачал головой:

– Нет, такого нет. А жаль, кстати, может, потом придумаем, с твоей помощью.

– Посмотрим, если в цене сторгуемся. А что есть?

– Алтари Хурта. Там можно поклясться в своей невиновности.

– Но?

– Процедура сугубо добровольная, это раз. Одна клятва – один год жизни, это два. И не только у тех, кто дает клятву, но и у того, кто ее принимает, это три.

– Это песец, – разочаровалась в магии крови я. – Даже если ты всех туда запинаешь, пока найдешь нужного, лет на пятнадцать постареешь.

– Я бы на это пошел. А вот они не пойдут, никто. И принуждать я права не имею, должна быть свобода воли.

Я и не сомневалась, что дураков нет.

– Будем вычислять, как можем?

– А что мне еще остается? – развел руками Керт. – Поможешь?

Я прищурилась.

– Клятву с тебя, что ли, потребовать?

– Какую?

– Я тебе помогаю. А ты мне что?

– Что именно ты хочешь?

Говорить про переселение души было рановато. Но…

– Право на одно желание. Которое ты выполнишь.

– Если оно не противоречит моей чести, не принесет вреда мне, моим родным и близким.

– Компания в доме считается?

– Какие они мне родные!

– По крови.

– Нет. Не считается.

Я кивнула.

– Тогда – по рукам?

– Хорошо. По рукам. Как тебя зовут?

– Амура.

– Это настоящее имя?

– Тебе это принципиально? – прищурилась я.

– Нет. Но зная имя призванного духа, его можно подчинить. Ты учти…

– Ты уже попытался. – Я презрительно распушила хвост чуть не вдвое.

– Нет. Я тебя просто вызвал, а вот подчинить даже не пробовал. А то ты бы со мной так легко не справилась.

Это было логично. Я почесала себе лапой за ухом – насколько достала. Да, непродуманно. Можно бы и лапы подлиннее, ну да ладно. И так сойдет.

– Поговорим о деле?

– Давай.

На стол лег лист пергамента.

– Записывать будешь? – прищурилась я.

– И рисовать тоже. Ты мне можешь что-то рассказать о приехавших?

Я вздохнула. И печальным голосом начала сначала:

– Три племянницы лэрра. Эрвина, Асанта, Делия. Чисто теоретически порчу могли навести все три. Эрвина – вышла замуж за купца, как я понимаю, деньги ей нужны, а вот родить она вряд ли уже сможет. Так что не проявится. Да и из близких у нее только сестры, а это… знаешь, глядя на них троих, ощущение не из приятных. Они друг друга не любят.

Керт согласно склонил голову.

– Терпят, определенно. Но не любят. Согласен. Могла.

– Асанта – вряд ли. Вот как хочешь, ей это не надо. У нее есть муж, дом, она подозревает, что беременна, муж не бедствует… наследство ей было бы к карману, но сама она в такое не полезет. За малыша побоится.

– Беременна? Тогда согласен, снимаем вопрос.

– Почему?

– Ах да… понимаешь, проклятие налагает свой отпечаток. Она бы либо скинула, либо еще года три не забеременела.

– Убивает яйцеклетки в зародыше?

– Что убивает?

– Понятно, потом расскажу, – отмахнулась я. – Может, вы и знаете, только называете по-другому.

Еще я тут клеточной теорией не делилась, при том что сама половину не помню, а вторую знаю только по научпопу. Вечерами одной скучно, только и остается, что «Энимал плэнет» или «Нэшнл джиогрэфик» смотреть. Или еще какие-то познавашки. Главное, не ток-шоу и не сериалы, а то мозг испарится напрочь.

– Асанту вычеркиваем.

– Ты понимаешь, я бы до конца не стала… скажи, отпечаток налагает только проклятие?

– Ты к чему клонишь?

– К примеру, мне надо убить человека. Я прихожу и нанимаю убийцу… понял?

– Ага… она могла кого-то сподвигнуть?

– Как-то так. Могла?

– Это следов не оставило бы. Согласен, оставляем в списке, но под большим вопросом. Делия?

– Дура. Набитая и недобитая. Могла бы что угодно, если ее как следует мотивировать.

– Такая дура?

– Полная.

– А такая красивая…

Я пожала плечами. Может, и так, но Хурт решил, что красоты достаточно для жизни.

– Могла. Знаешь, дуры – они опасные, а если дура еще и жизнью обделена и муж ей изменяет…

– С кем?

– В данный момент – с Лаллией Жескар, это падчерица Эрвины.

– Они друг друга знают?

– Подозреваю, что там самые романтические чувства полыхают.

– У Вирента? К этому круглобокому недоразумению?

– Кошелек там круглее боков, сам понимаешь.

Понял, задумчиво кивнул.

– А у Делии половина багажа – книги на тему, как приворожить мужа. Ладно, поменьше, но суть ты понял?

– Понял. Могли что угодно подсунуть.

– Да. Керт, а когда все это началось?

Хуртар серьезно задумался.

– Месяц назад погиб сын Эрарда. Три пятиницы назад зараза свалила самого лэрра, он написал.

– Значит, месяц. Тогда… а есть возможность узнать, кто и где был?

– Зачем? Порчу можно навести хоть откуда…

– А кровь достать? Хоть где?

Керт пожал плечами.

– Ладно. Что именно нужно?

– Где эти семейки были два месяца назад, месяц назад и три пятиницы назад.

– И сопоставить? Неглупо…

– Я в свое время с деньгами работала, знаю, что без отчетности и птица не несется. Так как?

– Узнаю. Завтра же вестника отправлю.

– Это долго?

Керт покачал головой.

– Доеду до города и отправлю.

– И? Тебе сразу ответят?

Несколько минут Керт смотрел на меня непонимающими глазами. Потом сообразил.

– Вестник – это почти мгновенно. Я пишу письмо, его шифруют и отправляют отцу. Дойдет к вечеру, если отправлю с утра.

– Это хорошо, нам время дорого.

Керт энергично кивнул. И потер язву под рукавом, похоже, эта дрянь еще и болела как невесть что.

– А ты здесь один?

– Я же сказал…

– Без слуг, без сопровождения?

Керт потупился.

– У меня есть связи, но это в городке, рядом.

– А туда еще добраться надо. А здесь – только я?

– Да.

И почему мне кажется, что он врет? Ладно, потерпим, дело житейское.

– Продолжаем дальше? По нашей компании?

– Слушаю. – Керт нацелился пером на лист пергамента.

– Это по племянницам по сестре. Теперь – со стороны жены. Колетт Дален. Стерва редкостная, я бы ее не исключала.

– У них с лэрром и капли общей крови нет.

– Зато мозги у нее высокой пробы. Могла и достать, и подговорить кого… сколько дней может храниться кровь?

– Ровно сутки. Если вне тела, потом она уже не пригодна ни для чего. Связи разорваны…

Ага.

– Заметим, у Колетт нет общей крови, зато есть брат. Почти такой же, как и ты, его отец лэрр Эрард.

– Вот даже как?

– Брат не особо умен, женат на откровенной шлюхе, кстати, она спит с мужем Асанты, и, кажется, они знакомы.

– Даже так? Интересно…

– Детей у них до сих пор нет, подозреваю, что это из-за супруги. У Колетт они есть, кстати?

– Да.

– Ладно, это детали. В общем, сама Колетт могла что хочешь. И порчу наслать, и подучить, и воспользоваться дурачком-братцем.

– Да, дела…

Мне тоже было грустно.

– Ну и как мы будем все это распутывать?

Керт пожал плечами.

– Для начала послушаем завещание. Лэрр писал, что там есть сюрприз для всех присутствующих. Понаблюдаем, послушаем, что говорить будут, посмотрим… ну а потом и проверить можно. Кто там, что там, как, заодно и данные придут.

Я кивнула.

Эх, мистеру Холмсу легче было. Там-то все просто, вот убитый, вот пуля или нож, можно следы искать…

А тут-то убийство на расстоянии. И песец…

Ладно. Утешает то, что парень готов работать, а не ждет, что убийца на него сам выскочит. Уже хорошо. Ну что, будем искать?

А куда я денусь, эх, бедная я летяга…

* * *

Ночной патруль.

Я вспомнила старый фильм и загрустила. Эх, плохо жить без родины[4]4
  Если кого интересует, есть фильм – «Ночной патруль», 1957 г. Очень советский, но теплый.


[Закрыть].

А теперь занесло меня сюда, и кто его знает…

Та-ак?

А это что за новости?

Колетт Дален – и Симон Жескар? Старший?

– Я все сделал, как вы сказали!

– Если бы ты все сделал, как я сказала, у нас бы сейчас и проблем не было! За что я тебе плачу?

– За то, чтобы вас кое с кем не связали, ларра.

– Другого посредника найду!

– Да кто ж вам за такие медяки работать будет.

– Медяки? Ты, дружок, свое получил, скажешь, нет? И за этой курицей приданое взял?

– Да какое там приданое! Один дом, и тот абы какой!

– В столице. И не самый плохой.

– Ну…

– И Лалли твою в свет выведут. Так что хватит ныть. Вот тебе деньги, и чтобы в следующий раз без промашки, понял?

– Да, ларра.

И двое, обменявшись не слишком любезными взглядами, расходятся в разные стороны.

Ну и что здесь происходит?

* * *

Второй интересный момент ждет меня в каретном сарае.

Вопреки всем штампам в конюшне ничего не происходит. Наверное, неудобно. И конюх там спит, можно нашуметь, разбудить, и соломы на платье нахватать, и вообще – некомфортно. А вот каретный сарай – место более приятное. И тихо, и кареты есть, можно на сиденье устроиться…

И ведь устроились, затейники.

А кто тут у нас?

Ну, елы-палы! Да в этом доме хоть кто-то честный остался? Или все друг с другом переспали, а оставшимся наврали?

Тира воодушевленно стоит на коленях перед Симоном-младшим и занимается…

Нет, молитвы она не читает. Но рот у нее занят. Вот коза!

Ради интереса я проверила, где остальные Ластаны. Оказались в своих комнатах. Только вот Мира не спала, сидела, что-то читала… такого, научного вида? Чем интересуемся?

Недолго думая я свалила свечу. Девчонка метнулась ее подхватить, бросила книгу, и я беспрепятственно поглядела на обложку.

«Бархейнский язык в ритуалистике».

Замечательно. А зачем он тебе – в ритуалистике? А, детка?

Надо завтра поделиться этим с союзником. Честное слово, гадючник.

Хотя нет. Простите меня, змейки. Я вас оскорбила напрасно. По сравнению с местными обитателями вы такие… высокоморальные.

* * *

Оглашение завещания.

Из города приехал невысокий сутулый человечек в чем-то вроде пенсне. Как раз к завтраку. В черном костюме он так напоминал моего первого начальника, Семена Марковича, что меня аж на слезу умиления пробило. Так и показалось, что сейчас он изречет: «Баланс – не кобель, его не сводить, а чувствовать надо…»

Зато какой был бухгалтер! От Бога. Надо полагать – от Яхве.

Ладно… а этому что надо?

Первым заговорил Керт на правах хуртара:

– Добрый день, тарр Алар.

– Добрый, лэрр Тайрен. Надеюсь, у вас все благополучно.

И голос почти такой же. Жуть…

– Не жалуемся. Я полагаю, вы прибыли огласить завещание?

– Да, лэрр.

– Позавтракаете с нами?

– Нет. Благодарю вас за приглашение, но я уже сыт. Я подожду вас в курительной.

Завтрак закончился ровно за шесть минут. И молча.

Первой из-за стола поднялась Делия, последней, через девять минут, Колетт. Остальные уложились в трехминутный промежуток, от шести до девяти минут. Да, золото манит нас…

* * *

Курительная оказалась большой, комфортно обставленной комнатой. Предназначалась она явно для мужчин. Благородные коричневые и темно-зеленые тона, немного черного, много дерева, тяжелые удобные кресла, полированный паркет… никаких ковров.

Зато есть камин, а по стенам развешаны картины и оружие. Есть бар с напитками, есть диван… да, отдыхать тут хорошо.

Поверенный уселся в одно из кресел, но выглядел при этом так, словно ему гвоздей под попу насовали. Перед ним, на маленьком столике, лежало завещание. Этакий свиток с большой сургучной блямбой.

Послушаем.

– Лэрры и тарры, я вижу здесь людей, которые не упомянуты в завещании…

Колетт нашлась первой:

– Тарр Алар, они могут присутствовать как члены семей. Допустим, тарра Жескар в завещание включена? Простите, ларра…

– Да, ларра.

– А это ее семья. И то же самое с ларрой Ластан. Здесь находятся ее муж и дочери.

Тарр недовольно пожевал губами.

– Ладно… допустим.

– И все равно у вас попросят копии. Так что будьте снисходительны.

Тарр снисходителен не был, но пока всю эту шушеру разгонишь, полдня пройдет. Он решил согласиться на меньшее зло и махнул рукой:

– Хорошо, ларра. Итак, прошу внимания.

Мог бы и не просить. И так тишина стоит – слышно, как мухи… размышляют.

Тарр медленно развернул свиток и принялся читать:

– «Последняя воля лэрра Эрарда Фаулза. Дано семнадцатого валеля 2678 года от В.Б. Я, лэрр Эрард Фаулз, будучи в здравом уме и твердой памяти, выражаю мою последнюю волю. Мое состояние включает…»

Перечисление я слушала внимательно. Первую минуту. Сбилась строчке на двадцатой и решила не заморачиваться.

Я все равно не знаю этот мир. Догадываюсь, что конеферма – это дорого. Но и вкладываться туда надо, разве нет?

Деньги – большие, но сколько это – двадцать тысяч золотых? В местных масштабах? Я же даже ни разу картошку не покупала, может, этого на год жизни хватит, а может, на десять? Да и суммы перечислялись по разным банкам. Лэрр свято придерживался принципа «не хранить все яйца в одной корзине».

Опять же, пай в торговом деле.

А что с ним делают? Как он приносит доход? И сколько? Надо ли туда вкладываться?

Эх, ничего-то я здесь не знаю… учиться надо. Раскрутить, что ли, Керта на лекцию? Хорошая идея. Сопру копию завещания, и пусть разъясняет по пунктам. Раз уж мы напарники…

Или вот доля в корабельной верфи.

Дорого, наверное. А насколько полезно? Я знаю, корабли – удовольствие не из дешевых и оплатить их может далеко не всякий.

Но остальные слушали, как песню. И неудивительно, им-то это и достанется, не одному, так другому.

После перечисления общего баланса пошло распределение.

Верным слугам оставили по сотне золотых на нос, единовременно. Судя по довольным лицам – это много. Найдут применение, и лэрра добрым словом вспомнят. И жалованье выплатить за год. Потом пусть договариваются с хозяином, захочет – оставит, нет – не судьба.

Общее отношение выразила экономка:

– Золотой человек был…

Вот даже и не сомневаюсь. Золотоносный.

– Моим племянницам. Эрвине Ардаль я оставляю мой пай в верфи и десять тысяч золотом.

Симон почти с любовью посмотрел на жену.

– Асанте Ардаль – десять тысяч золотом и пай в торговом деле тарра Невера.

И опять нежный взгляд. Уже от Адама.

– Делии Ардаль я оставляю десять тысяч золотом. Они будут положены в банк, и с них можно будет брать только проценты. Основной капитал Делии будет недоступен до сорока лет.

Делия разулыбалась, но влюбленного взгляда не дождалась. Судя по всему, супруг предпочел бы снять всю сумму и оставить жену с носом. А так… сколько там тех процентов?

Подозреваю, жить на них будет можно, но не богато и не роскошно. Может, и правильно, дура же. А так хоть на панель не попадет…

– Моему внебрачному сыну, Рандану Фаулзу, двадцать тысяч золотом и конеферму. Деньги должны быть положены в банк, и проценты с них должны тратиться только на дела фермы, в противном случае все отойдет в собственность храма.

Рандан довольно улыбнулся. Алисин сверкнула глазами, ее этот вариант тоже не устраивал. Ни платья не купить… хотя – варианты есть. К примеру, платье для выездки. Платье для выноса навоза, платье для чистки стойла…

– Колетт Дален. Моя библиотека. Мое поместье на побережье, в районе Ларс-дэр, и сорок тысяч золотом на продолжение исследований.

На Колетт поглядели с завистью. Она не повела и ухом.

– Мое основное состояние достается моему сыну.

Рандан выпрямился, но…

– Мой признанный сын умер, но у меня есть еще побочные сыновья, кроме Рандана Фаулза. Тот, кто приедет, тот и получит все состояние.

Я посмотрела на Керта.

Нет, вставать и объявляться он не собирался. Интересно почему?

Глаза Колетт как-то странно блеснули. Тоже запомним.

А вообще – та еще подлянка.

Да, ублюдки лэрра, уж назовем их своими именами, могут получить состояние, но для этого им нужно сюда приехать. И объявиться. И узнать о завещании.

Теоретически – шансы есть.

Фактически – их почти нет.

– Условие…

Я обратилась в слух и едва не зааплодировала лэрру.

Получить все вышеперечисленное присутствующие могли при одном-единственном условии. С сего дня они обязаны были прожить в доме лэрра ровно месяц. Потом приезжает поверенный, привозит им документы на владения – и скатертью дорожка.

Но – ровно месяц.

Они не в тюрьме, они ничем не ограничены, но условие простое. Они обязаны ночевать в доме весь месяц и завтракать в доме. Если кто-то без уважительной причины нарушит это условие, завещанного он не дождется. Правда, остальные от этого ничего не выиграют, капитал вернется в основной и отойдет сыну Эрарда.

Лэрр, ну вы и садист!

Месяц!

И, глядя на лица окружающих, я отчетливо понимаю, что они с места не сдвинутся. Сидеть будут, ждать будут, надеяться…

Авось не переубивают друг друга?

– Если мои сыновья не объявятся по истечении месяца, имущество будет обращено в деньги и поделено между присутствующими.

Все.

Не то что не уедут – выгонять придется. Но мне так даже лучше. У меня месяц, в течение которого все фигуранты будут доступны. И я постараюсь найти убийцу.

А сыновья…

Надо будет поговорить об этом с Кертом.

* * *

Обед не состоялся. Все были по горло сыты новостями.

Ластан оседлал себе коня и поехал прокатиться, Вирент составил ему компанию. Три сестрички опять собрались в гостиной. Колетт искала в библиотеке опись, судя по всему, лэрр Эрард сделал ей отличный подарок, Алисин шипела у себя в комнате на Рандана, а Тира и Мира с осознанием своего превосходства болтали с Симоном и Лаллией.

Я просто разрывалась на части.

Потом как-то приспособилась. Отправила Керта к молодежи, а сама наблюдала за сестричками. Делия дулась, а две старших ее утешали.

И муж-то у нее уехал, и не оценил, какая она замечательная, и не похвалил… а проценты с десяти тысяч… ага, поняла. Сто золотых в год. В году десять месяцев, то есть дамочка получает десятку золотом в месяц. Заодно и цены назвали.

Десятки золотом не хватит на дом, но снять скромную квартирку в доходном доме и жить не впроголодь – вполне. Хлеб медяки стоит, снять комнату, даже в столице, три золотых в месяц, а в провинции и цены ниже.

Сестры ее утешали, но получалось плохо, слишком уж довольные у них были моськи. Их-то никто и ни в чем не ограничивал.

Но… лэрр был прав полностью. Даже если муж эту дуру бросит. Даже если она запьет. Даже если помрет – все детям достанется.

До сорока лет ей доступны только проценты, а за это время много воды утечет. И дочь у нее подрастет, если не полная дура окажется, догадается, как деньги в свои руки взять, да и вообще. Я знаю, что я бы сделала в таком случае. Уехала в столицу, разобралась бы с паями и бумагами, работала бы и копила, вкладывалась и участвовала…

Один раз мне это уже удалось, кто сказал, что второй раз не удастся?

Да и месяц прожить на всем готовом Делии тоже нравилось. Спокойно, уютно, по хозяйству заниматься не надо, ребенком заниматься не надо, с ней слуги нянчатся, ну и?

Делия может делать то, что ей лучше всего удается. Прихорашиваться, бездельничать и сплетничать. Бедные ее сестры.