Текст книги "В одно касание"

Глава 22. Пиппа

Мы выходим с арены. Донна обещает Джейми позвонить, как только доберется до дома, и загружается вместе с подругой в такси, а мы идем вместе с командой в «Грязный фламинго».

Когда мы вваливаемся в бар, Джордан смотрит на нас с постным видом.

– Вы что, на хрен, издеваетесь? – спрашивает она Хейдена.

– Привет, солнышко! – отзывается он и со смехом заключает ее в медвежьи объятия. – Мы победили!

Она пихает его локтем в живот, и он театрально скрючивается.

– Мне все равно. – Джордан видит меня, кивает и улыбается. – Привет.

– Привет! – Я киваю на команду, которая занимает всю заднюю часть узкого бара. – Это ничего?

Она фыркает.

– Да, все нормально. Я уже привыкла к этим придуркам.

Ребята со скрипом и грохотом переставляют столы и стулья, чтобы все смогли усесться вместе. В глубине бара перед микрофоном стоит парень и настраивает гитару. Он поднимает глаза и подмигивает Джордан.

– Ты организовала живую музыку? – широко улыбаюсь ей я.

Она закатывает глаза.

– Нет, это просто Крис.

Крис машет нам.

– Я ее парень!

– Он не мой парень, – говорит она достаточно громко, чтобы услышал и Крис, и все сидящие между ними. – Просто у нас бывает секс.

У меня вырывается смех.

– Мило.

Может, и я когда-нибудь дойду до того уровня, когда смогу просто спать с парнем, на которого мне будет наплевать.

Рука Джейми опускается мне на поясницу, он ведет меня к одному из диванчиков, усаживает и опускается рядом. Он кладет руку на спинку дивана, прижимается ко мне бедром, и меня обволакивает его запах. Он принимает властную позу, как будто заявляет на меня свои права.

Я вспоминаю прошлую ночь, как он признался, что помнит меня. Его слова о том, что я потрясная. У меня сжимается горло. Я не могу избавиться от воспоминаний о его пронизывающем взгляде, когда он говорил это.

Внутри пробиваются ростки сомнений: а могу ли я нравиться Джейми? Я так долго была тихой, невидимой девчонкой, остающейся в тени, что это кажется приговором.

Хейден присаживается напротив нас вместе с Алексеем, угрюмым защитником лет тридцати пяти, который почти не говорит. У него немного кривой нос, как будто его ломали, но он тоже симпатичный, как и все остальные, только немного более брутальный.

– Миллер сегодня заставил нас попотеть, да? – говорит Хейден, и Алексей бурчит в знак согласия.

К моему удивлению, Рори тоже меня вспомнил. Он попросил меня показать фотографии Дейзи, я нашла одну с нашей прогулки с Хейзел в горах, и он рассмотрел ее с неподдельным интересом. Он начал вести себя как козел, только когда появился Джейми.

Джордан приносит выпивку, и я изучаю Джейми, который, в свою очередь, изучает меня, попивая пиво.

Я знаю, что не интересую Рори в этом смысле. В нашем разговоре присутствовала исключительно платоническая симпатия, но он явно пытался взбесить Джейми.

При воспоминании о том, как Джейми стиснул зубы и сжал кулаки от ревности, вспыхнувшей в его глазах, я улыбаюсь. Интересно, чем закончится вся эта история с Джейми и Рори. Смогут ли они снова стать друзьями?

– Что-то смешное, пташка? – спрашивает он глубоким и низким голосом, так что у меня мурашки бегут по спине.

Я улыбаюсь шире.

– Не-а.

В его глазах пляшут искры, и, хоть его рот сжат в жесткую прямую линию, взгляд у него теплый и веселый.

– Хорошо. Так и сиди.

Я прыскаю от смеха. В кармане джинсов вибрирует телефон. Я достаю его и вижу сообщение от моей подруги Алиссы, с которой я работала в туре.

Подруга! На следующей неделе мы будем в Ванкувере. Последний пункт перед окончанием тура!

Мое сердце падает. У меня перед глазами возникают лица тех, кто был с нами в туре, и меня охватывает стыд. В коллективе крепко повязанных людей, которые работают вместе двадцать четыре на семь, секретов не существует. Ни одна душа не написала мне после моего таинственного исчезновения прямо перед следующей остановкой, и у меня нет никаких сомнений: все отлично знают, что произошло.

Я хмуро пялюсь на телефон. Меня бесит это напоминание о прошлой жизни.

Телефон снова вибрирует.

В четверг вечером прощальная вечеринка, и ты есть в списке! Дженна сказала, что еще не получила от тебя подтверждения.

Я гляжу на ее сообщение и просто не могу в это поверить. Да ни за что на свете я не пойду на прощальную вечеринку вместе со всеми ними! Это же просто охренеть как унизительно! Я не могу. Не пойду.

Я снова перечитываю сообщение и хмурюсь еще сильнее. Я не получала приглашения. Я открываю почту и прокручиваю непрочитанные сообщения.

Вот оно. О господи! Сообщение пришло всем участникам тура, а Дженна постоянно забывает скрывать список адресатов, так что мой имейл виден всем. Все знают, что меня пригласили.

Джейми касается моей руки.

– Что такое?

– Ничего, – смаргиваю я и убираю телефон.

Он смотрит на меня так, что у меня внутри все трепещет.

– Говори.

– Опять командуешь?

– Ага. – Уголок его губ съезжает в сторону, и я чувствую, что сама невольно улыбаюсь.

На маленькой сцене в глубине бара парень начинает петь и играть на гитаре. Хоккеисты почти не обращают на него внимания, но ему, кажется, все равно. Я делаю большой глоток из бокала и одобрительно мычу, потому что Джордан смешивает очень хорошие коктейли с виски. Я слизываю с губ пену, и взгляд Джейми останавливается на них. Он сводит брови и сосредоточенно хмурится.

– Ты собираешься рассказать, почему у тебя такой вид, будто ты призрака увидела? – тихо спрашивает он. Рядом с нами другие игроки смеются, болтают и дурачатся, но Джейми не обращает на них внимания.

Я закусываю губу и вглядываюсь в его симпатичное лицо. Его щеки до сих пор румяные после игры, и он терпеливо, но заинтересованно на меня смотрит. Что-то в его глубоких зеленых глазах заставляет меня все рассказать.

– На следующей неделе будет вечеринка по поводу завершения тура.

Его взгляд пригвождает меня к месту, а челюсти сжимаются.

– Того тура, с которого тебя уволили?

Я невесело смеюсь.

– Да уж, в твоей интерпретации я точно выгляжу главной звездой.

– Пиппа!

– Я знаю, знаю, – вздыхаю я и делаю еще один глоток, и его глаза вновь оказываются прикованы к моему рту. Внизу живота разливается тепло. Он снова касается моей руки, и по коже пробегают мурашки.

Лучше бы я так на него не реагировала. Это становится все сложнее скрывать.

– Все в курсе, что я приглашена, – объясняю я и тяжело вздыхаю. – Если я не пойду, это будет выглядеть…

– Как поражение.

Я вскидываю на него взгляд.

– Именно. Как будто я от них прячусь. – У меня снова жжет горло, и я качаю головой. – С одной стороны, мне действительно хочется спрятаться и забыть обо всех них. Но с другой… – Я сглатываю. Сердце бьется быстрее. – Я думаю: да пошел на хер! Понимаешь? Пошел он на хер за то, что уволил меня и нашел кого-то другого. – Меня трясет, и я закатываю глаза из-за этого взрыва эмоций. – Извини.

– Нет, – резко говорит он. – Не извиняйся. – Он отпивает немного пива. – Ты должна пойти.

Я фыркаю и кидаю на него саркастичный взгляд.

– Конечно, все пройдет просто отлично. Если я приду нарядная и суперсексуальная, все подумают, что я хочу его вернуть, а если буду выглядеть как с помойки, то решат, будто без него я просто разваливаюсь. Тем более он наверняка будет всю ночь зажигать со своей новой музой.

Я опрокидываю остатки коктейля. Больше не хочу об этом думать.

Парень на сцене заканчивает третью песню и ставит гитару на пол.

– Небольшой перерыв, ребят.

Джейми похлопывает меня по руке и кивает подбородком в сторону сцены.

– Твоя очередь.

Я снисходительно ему улыбаюсь.

– Ага. Очень смешно.

– Я серьезно. – Он сверлит меня уверенным взглядом. – Что я тебе говорил по поводу возвращения на лед?

От его властного глубокого голоса у меня алеют щеки.

– Джейми. – Мой рот кривится в горькой усмешке. – Это не возвращение на лед. Я не выступала на сцене со старшей школы.

– Я помню.

Я едва улавливаю тайный смысл его слов, меня охватывает волнение и… внутри словно загораются звезды. Как мне хочется сейчас заглянуть в его голову!

Он буравит меня глазами.

– Ты знаешь, что можешь.

Он так на меня смотрит, в его голосе звучит такая вера, что у меня в душе теплеет.

Хейден прерывает свою беседу с кем-то в соседнем кабинете, поворачивается и смотрит на нас.

– Пиппа, ты певица?

Я закатываю глаза.

– Не совсем.

– Да, – вклинивается Джейми. – Она поет и играет на гитаре, и она хороша.

Хейден упирается подбородком в кулак и смотрит на меня, как на Санта-Клауса в канун Рождества.

– Пиппа…

– Нет. – Я гляжу на Джейми. – Спасибо большое.

Хейден привлекает всеобщее внимание:

– Пиппа сейчас для нас споет, – и начинает хлопать.

Все мгновенно реагируют: начинают аплодировать, ободряюще кричать и сдвигают стулья, чтобы я могла пройти. Но я остаюсь сидеть на месте. Я выпучиваюсь на Хейдена, но не могу на него злиться. Я в ужасе, но все равно смеюсь.

– Знаешь что, пташка, – губы Джейми касаются моего уха, и внизу живота снова сладко тянет. – Если ты сейчас споешь на этой сцене, я схожу с тобой на вашу прощальную вечеринку. Покажем твоему козлу-бывшему, кто действительно на коне.

Наши взгляды встречаются, нервы натягиваются как струна, и между нами пробегает электричество. Я представляю, как заявляюсь на вечеринку с Джейми, который обнимает меня за талию и, возможно, что-то нашептывает мне на ухо, как минуту назад.

Я представляю выражение лица Зака: недоумение, шок, ревность.

Мне нравится эта мысль.

– По рукам.

Глава 23. Пиппа

ВСЕ СМОТРЯТ НА МЕНЯ. Гитара не настроена, но сейчас нет времени это исправлять.

Мне страшно. Сердце выскакивает из груди. Мысли смешались и роятся в голове, как пчелы. Я поправляю ремень на плече и тихо беру аккорд. Движение получается легким и естественным.

«Грязный фламинго» затихает, но я слышу, как в ушах стучит кровь. Джордан с интересом облокачивается на барную стойку. Что мне сыграть? Я отчаянно перебираю в голове песни.

Если они засмеются, это будет дикий стыд. На игры я больше ходить не смогу.

Я встречаюсь глазами с Джейми, и поток мыслей останавливается. Он смотрит на меня точно так же, как прошлой ночью, когда я играла для него. Под его вдумчивым, внимательным взглядом я замираю.

Я могу сыграть одну песню.

Смех Зака и его менеджера эхом отдается в ушах, и в груди теснит. Играть для Джейми наедине – совсем не то, что перед полным баром людей.

На другом конце бара Джейми наблюдает за мной с неуловимой улыбкой и подмигивает. Ладно. Возвращаемся на лед. Но все-таки собственную музыку я играть еще не готова.

Все ждут. Я не отрываю глаз от Джейми, и тут слышу музыку у себя в голове. Одну песню Roxy Music[11]11
  Roxy Music – британская рок-группа, основанная в 1970 году.


[Закрыть], которую нам с Хейзел в детстве играл папа.

Я играю первые несколько нот и начинаю петь. Мое сердце по-прежнему безумно колотится, и я смотрю на Джейми, потому что от одного его вида мне почему-то кажется, что все будет хорошо.

После второго куплета мой мандраж сходит на нет. Я вспоминаю, как папа играл эту песню у нас в гостиной, мы с Хейзел танцевали под нее, а он смеялся над нашими дурацкими движениями.

Во время припева я отпускаю голос, следя за реакцией публики. Следующий куплет я пою громче и как будто крепче стою на сцене. Все члены команды слушают меня с напряженным вниманием. Хейден улыбается своей мальчишеской улыбкой, и я улыбаюсь в ответ. Мой взгляд снова перескакивает на Джейми, и от теплоты в его глазах у меня на одной ноте перехватывает дыхание.

Я заканчиваю петь, и бар взрывается: вокруг крики и шумные аплодисменты. Я возвращаю гитару на стойку, и мое лицо пылает.

Не могу поверить, что сделала это.

– Хочешь сыграть еще? – спрашивает меня Джордан, выгнув бровь, но с улыбкой.

Я качаю головой. Хотя чувствую, что могла бы.

– Не в этот раз, спасибо.

Все, улыбаясь, смотрят на меня. Никто не смеется, и это хорошо. Мой взгляд мечется в поисках точки опоры, но меня засасывает толпа. Все поздравляют и подбадривают меня. Это невероятно.

– Минуточку, – выдыхаю я, прежде чем убежать в коридор рядом с туалетами.

Мне нужно перевести дух, дать сердцу немножко успокоиться. Стена прохладная и надежная, и я опираюсь на нее, закрываю глаза и делаю серию глубоких медленных вдохов из йоги, о которых без конца напоминает Хейзел.

Я слышу шаги и распахиваю глаза. Джейми приближается ко мне с совершенно обезумевшим видом.

– Что?.. – начинаю я.

Его глаза пылают огнем.

– Это было охренительно.

Он опускает руку мне на шею и притягивает к себе.

Глава 24. Пиппа

Губы Джейми жадно накрывают мои, как будто он мечтал об этом годами. Он берет меня сзади за волосы, откидывая голову, проникает языком мне в рот, и у меня подкашиваются колени. Его движения нетерпеливые, жадные, настойчивые и напористые. Его опьяняющий, мужественный аромат проникает мне в ноздри, и мне тяжело дышать. Да мне и не хочется дышать, раз уж на то пошло. Мои руки упираются в его широкую крепкую грудь, и он рычит, не отрываясь от меня.

О господи! Он целует меня так, будто хочет трахнуть прям здесь.

Меня никогда так не целовали.

– Черт… – бормочет он между поцелуями, и все мое тело жарко пульсирует.

Я теку. Я теку от одного его поцелуя.

Я не знаю, открыты у меня глаза или закрыты. Я не чувствую ничего, кроме нестерпимой пульсации между ног, яростных губ Джейми и его пальцев, которые слегка оттягивают волосы у меня на затылке. Он сжимает мои волосы так, будто владеет мной. Вторая его рука лежит у меня на шее – тяжелая и огромная. Он не прикладывает никаких усилий, но от одного ощущения его мощной руки я чувствую себя совершенно беспомощной – настолько, что не в силах пошевелиться. Это слишком приятно.

Его щетина царапает мою кожу, и я постанываю. Этот звук как будто заводит его еще сильнее, и он придавливает меня всем телом, пригвождая к стене.

Он прижимается ко мне бедрами, и я ахаю под его поцелуями.

Он очень твердый. Крепкий стальной член давит мне на живот. От теплой, ноющей пульсации между ног я постанываю. Джейми целует меня, у него мощнейшая эрекция, а я, кажется, сошла с ума.

– Господи, мать твою, Пиппа… – рычит он, отрывается от меня и смотрит потемневшими глазами. Он быстро дышит и нависает надо мной, вглядываясь в мое лицо. Он отпускает мою шею, я почти протестующе вскрикиваю, а он упирается предплечьем в стену над моей головой. Он опускает на меня остекленевший взгляд, от которого я распаляюсь еще сильнее.

Джейми Штрахер просто охренительно горяч.

– Что происходит? – выдыхаю я.

Он моргает, хмурится, и его мутный взгляд проясняется.

– Черт. – Он выпрямляется, и мне хочется крикнуть: нет! – Извини. – Он проводит ладонью по лицу. – Я потерял голову. Не знаю, о чем я думал.

Мне хочется столько всего ему сказать! Но в первую очередь в голову лезут фразы: «мне понравилось» и «я хочу еще».

Он делает шаг назад. Без тепла его тела мне становится холодно. Жажда и желание исчезают с его лица, оставляя место лишь обычной гордой самоуверенности. Но дразнить его как обычно мне совсем не хочется.

Мне просто больно. Я осознаю страшную и жестокую истину – я чувствую себя точно так же, как в аэропорту.

Что я вообще делаю? Он сексуален, заботлив и в глубине души очень добр. Его поцелуй нельзя сравнить ни с чем, что я испытывала раньше. Он дружит со своей мамой, господи боже мой! Это полный набор. Если я позволю, он меня растопчет. То, что сотворил Зак, покажется легкой царапиной по сравнению с ущербом, который способен нанести Джейми.

Мои разгоряченные мысли как будто окатывает ушатом ледяной воды, и голова прочищается.

Рот Джейми сжимается в прямую линию, и он запускает пятерню себе в волосы.

– Я не ищу ничего серьезного, тем более мы работаем вместе…

– Знаю. – Я накручиваю на палец прядь волос и смотрю в сторону, пытаясь справиться с дыханием. – Это плохая идея.

Я смотрю в его глаза, и он изучает мое лицо с мучительной тревогой.

– Ты моя ассистентка.

Мне на сердце опускается тяжелый груз, и я злюсь на себя, потому что он прав. Все это просто ужасная идея. Я шагаю в сторону дамской комнаты и выдавливаю из себя улыбку, как будто случившееся только что – ерунда.

– Вернусь через минуту, – говорю я ему и толкаю дверь, прежде чем он успевает ответить.

Я очень долго мою руки, а потом смачиваю бумажное полотенце холодной водой и прижимаю его к шее. Кожа до сих пор горит после того, как Джейми чуть не поимел меня в рот своим языком.

Помимо собственной воли я представляю, как Джейми имеет меня в рот тем стальным стержнем, что упирался в меня. Я закрываю глаза и тихо рычу.

Это плохая идея, сказала ему я.

Значит, мне нельзя этого представлять.

Глава 25. Джейми

Я ВОЗВРАЩАЮСЬ К ПАРНЯМ, крепко сжав челюсть. Увидев мою грозную походку, все от меня шарахаются.

Черт. Поцелуй с Пиппой был восхитителен. Она как будто создана для меня.

Не стоило мне этого делать, но из-за Пиппы я теряю над собой контроль. Я не могу предложить ей ничего серьезнее интрижки и понимаю, что для нее этого недостаточно. А когда речь идет о ней, то этого недостаточно и для меня, и это дико пугает.

Я присаживаюсь на диван, допиваю остатки пива и вглядываюсь в темный коридор, вспоминая ее мягкий рот под моими поцелуями, ее изгибы под моим телом и как она стонала и терлась о мой член. Думаю, она даже не сознавала, что делала. Ее затуманенный, опьяненный взгляд разжег мою кровь. Каждая клеточка моего тела желала закинуть ее на плечо и отнести домой, а потом оттрахать так, чтобы сломалась кровать.

Если бы мы с Пиппой были вместе, я бы вздохнуть ей не давал. Эти мысли щекочут мне копчик, а яйца сжимаются.

Я смотрю на пустой пивной бокал. Пульс никак не успокаивается. Каждый нерв натянут до предела. Настолько на взводе я не был даже во время матча.

Не могу поверить, что я это сделал. Я закрываю глаза. Я сказал: «ты моя ассистентка», но имел в виду «ты особенная, и я не хочу причинять тебе боль». Она уже прошла через мясорубку. Если я сломлю ее так же, как сломил Эрин, я никогда не смогу с этим жить.

– Ты в порядке, братан? – спрашивает Оуэнс, приподняв бровь.

Я киваю и делаю глубокий отрезвляющий вдох.

– Нормально.

Я вижу, как за его спиной Пиппа пробирается через игроков к своему месту. Они в один голос хвалят ее выступление, и она застенчиво улыбается. У меня в груди все сжимается, и бар внезапно кажется слишком тесным.

Оуэнс переводит взгляд с Пиппы на меня.

– О.

Я с вызовом смотрю на него в ожидании дальнейших комментариев, но он просто усмехается.

Пиппа подходит к столу.

– Мне пора идти, – она украдкой смотрит на меня, но потом отворачивается.

Я встаю, достаю кошелек, вынимаю несколько купюр и бросаю их на стол.

– На надо уходить из-за меня, – обращается она ко мне. – Я хотела пройтись.

– Там темно, – выпаливаю я, не подумав. Стоит мне представить, как она одна идет по темному переулку, как у меня сводит от напряжения плечи. – И я устал.

Она скользит по мне взглядом, и я жалею, что ушел из коридора пять минут назад.

– Ладно. – Она натягивает на лицо жизнерадостную улыбку и прощается с Оуэнсом. – Хейден, спасибо, что меня пригласил.

Он встает и заключает ее в медвежьи объятия. Ее носки отрываются от земли, и она хихикает, упершись носом в его широкую грудь.

– В любое время. И мы заставим тебя спеть нам еще.

Глядя на них, я чувствую неприятный укол в груди, и у меня сжимаются зубы. Я знаю, что он ведет себя так со всеми, но мне это не нравится. Мне самому хочется так ее обнять.

Когда он опускает ее на землю, она краснеет.

– Может быть.

Все обнимают Пиппу перед уходом, и, когда мы оказываемся за дверью, она уже улыбается своей обычной улыбкой.

– Это было ужасно, – говорит она мне. – Но я рада, что я это сделала.

– Сыграла для всех?

Она кивает и смотрит на меня.

– Спасибо, что подбил меня.

Мы идем рядом, и у меня сжимается горло. Когда она пела сегодня, она как будто была на вершине мира. Она улыбалась, пела и играла так, будто этого хренорылого Зака вообще никогда не существовало. Будто никто никогда не делал ей больно или она излечилась от этого.

И я действительно ей этого желаю. Изо всех, черт возьми, сил.

Поэтому нам нельзя заходить дальше, чем мы зашли сегодня. Она заслуживает гораздо лучшего, чем я.

Мы останавливаемся на перекрестке, ждем зеленого сигнала светофора, и она потирает руки от холода. Я сразу сдвигаю брови.

– Мерзнешь?

Сейчас начало ноября. Дождей нет, но температура упала. А на ней только ветровка без утепления.

Она кивает.

– Скоро будем дома.

Я стягиваю куртку. Она закатывает глаза.

– Джейми! Я в норме.

– Надевай. Сейчас же, – понижаю я голос и вижу, как у нее перехватывает дыхание.

– Опять командуешь, – шепчет она, накидывая куртку. На ней она кажется просто огромной. Рукава слишком длинны.

Это выглядит совершенно очаровательно.

Мы возвращаемся домой в тишине, прислушиваясь к звукам вечернего города – сигналам автомобилей, разговорам прохожих, шуму ресторанов и баров. Войдя в квартиру, Пиппа коротко, нервно мне улыбается и исчезает наверху. Я веду Дейзи на долгую прогулку и всю дорогу думаю о Пиппе, а потом возвращаюсь, когда она уже наверняка спит, залезаю в кровать и достаю свой ноющий член, поглаживая его и вспоминая, как она стонала, прижавшись ко мне губами.

Я неосторожно разбил сердце Эрин, и не такой дурак, чтобы рисковать второй раз.

Наше сегодняшнее сближение с Пиппой – это предел.