Текст книги "Стрелок"

– Шериф, если они нам понадобятся, они понадобятся срочно, поэтому я хочу, чтобы они сверкали.

– Отличная работа, Эд. У меня есть расписка, и мне нужна машина.

– Конечно. Сегодня вечером свиданка?

– На свидание я ходил всего один раз в жизни, в день своей свадьбы. Быть может, когда-нибудь у меня будет настоящее свидание, однако я в этом сомневаюсь. В любом случае нет, не свиданка. Я получил наводку, и нужно ее проверить. Помоги мне понять, как добраться до места.

Они прошли в дежурную комнату, где на стене висели свернутые карты города и штата. Развернув карту округа Кук, Чарльз и Холлис потратили несколько минут на то, чтобы отыскать нужное место, в соответствии с планом, полученным Чарльзом, и определить, как лучше всего добраться туда, учитывая транспортные потоки.

– Шериф, хотите, я отправлюсь с вами? Без проблем. Я позвоню Жанне…

– Не надо. Возвращайся домой, хорошенько отдохни. Уверен, что там не окажется никого, кроме фермеров, сидящих у забора и обсуждающих бейсбол, о чем всегда говорят фермеры, если не жалуются на погоду.

– Хорошо, шериф, как скажете.

Как оказалось, лучше всего было выехать из города по Мичиган-авеню, дальше по Оук-стрит до Внешнего шоссе, держаться в нескольких милях к северу от города, после чего свернуть на запад или по Северной, или по Бельмонт.

– Думаю, Бельмонт должна быть посвободнее, хотя она проходит мимо парка развлечений на набережной. Возможно, там будут пробки.

– Нет, только не в такую погоду, если, конечно, никто не придумал, как оснастить кондиционерами аттракционы.

– После парка поезжайте по Ривер-гроув через парк Франклина, затем по Бенсенвиль. Бельмонт уткнется в Вулф-стрит. Свернете направо на Вулф, и, если верить карте, останется пять-шесть миль до этой Миллер.

– Мой знакомый сказал, там есть указатель, большой плакат «Стандарт ойл» на углу. Я оставлю машину там, а сам поброжу с биноклем, посмотрю, в чем дело.

– Вы точно не хотите захватить меня с собой?

– Нет, я практически уверен, там ничего не будет.

– У меня осталось шесть машин. Лучшая – «Гудзон» номер тринадцать.

– Тогда остановимся на номере тринадцать.

Подписав все бумаги, Чарльз спустился на грузовом лифте на подземную стоянку, отыскал по номеру «Гудзон» и завел двигатель.

Он выехал на Адамс-стрит, повернул налево на Стейт, немного потолкался в плотном потоке транспорта на Кольце, затем свернул направо, покидая Кольцо, проехал мимо массивной крепости вокзала, затем свернул налево на Мичиган-авеню, направляясь к выезду из города, и наконец оказался на свободе Внешнего шоссе и помчался по нему вдоль берега озера, до тех пор пока не пришло время сворачивать на запад на Бельмонт.

Двухчасовая поездка прошла так, как и предполагалось. Пересечение Миллер и Вулф, затерявшееся среди полей, уходящих к черту на рога или в Висконсин – смотря что будет раньше, – оказалось ничем не примечательным, и без рекламного плаката Чарльз его не заметил бы. Осмотрев окрестные поля, он определил, что они не вспаханы, а под па́ром, и, следовательно, их будет легко пересечь. Он приедет на место с погашенными фарами, оставит машину, направится наискосок через поле, выйдет на Миллер и двинется по ней. Надо будет постараться приблизиться так, чтобы все увидеть, а если повезет, и подслушать разговор – разумеется, при условии, что здесь кто-либо объявится.

Составив план действий, Чарльз вернулся к машине, проехал по Вулф и в десяти милях дальше, в Маунт-Преспект, нашел ресторан, где поужинал картошкой с мясом. В ожидании заказа почитал газету, затем заставил себя есть не спеша, выпил кофе, скрутил самокрутку, чтобы убить время. Но время никак не хотело убиваться.

Вернувшись к машине, Чарльз нашел заправку и залил полный бак, позаботившись о том, чтобы получить чек, по которому ему оплатят расходы. Затем он тупо катался в темноте по Маунт-Преспект, ничего не увидел и наконец подъехал к кинотеатру на окраине городка под названием Уилинг. Чарльз терпеть не мог кино, но, черт возьми, это поможет убить еще немного времени.

Единственным фильмом была «Манхэттенская мелодрама» с участием Гейбла, Чарльз заплатил пятачок и просмотрел фильм до конца. На самом деле тот оказался довольно неплохим, хоть и туповатым, но кто мог устоять перед Гейблом – властным, умеющим посмеяться над собой, обходительным с дамами, с искрящимся умом глазами и улыбкой, способной расплавить сталь, даже несмотря на то, что улыбка эта обнажала похожие на лопаты зубы, начищенные и сверкающие? Фильм был о двух друзьях-подростках, которые, когда выросли, стали один гангстером, другой губернатором. Сюжет был запутанный, но все свелось к тому, что губернатор, Уильям Пауэлл, еще один герой с усиками, имел власть отсрочить свидание гангстера Гейбла с электрическим стулом, однако тот не позволил ему это сделать. «Пусть я умру той смертью, которую заслужил», – сказал он. Чарльз ничего не имел против.

Он вышел из кинотеатра в полночь, нашел еще одну закусочную, выпил чашку чая и съел кусок пирога – единственный посетитель, настоящий полуночник, сидящий в полном одиночестве, смотреть не на что, кроме как на суровый кусок мрака за окном. Вскоре в закусочную зашла парочка, сплошные сюси-пуси, заказали гамбургеры и кока-колу, не обращая на Чарльза никакого внимания, как не обращал на него внимания и бармен, полностью поглощенный мытьем навороченной кофеварки и не замечающий ничего вокруг.

Наконец, когда время уже близилось к назначенному часу, Чарльз расплатился по счету, вышел к своей машине – по-прежнему было жарко, хоть, возможно, и не так, как днем, – и поехал обратно по Вулф-роуд.

Дорога заняла двадцать минут, машин не было – ни встречных, ни попутных, – и только по обеим сторонам с гипнотизирующей равномерностью мелькали погруженные в темноту форпосты цивилизации. Фары «Гудзона» освещали пунктирную линию в середине дорожного полотна, разделяющую полосы, ведущие на север и на юг. В миле от пересечения с Миллер Чарльз погасил свет, уверенный в том, что по ровному шоссе впереди навстречу ему никто не едет, и неспешно покатил на тридцати милях в час, ориентируясь по нанесенной на асфальте линии и каждые несколько секунд всматриваясь в темноту в поисках большого щита с плакатом «Стандарт ойл».

Он увидел его и в свете полумесяца разглядел перекресток, увидел серебристую ленту дороги, отходящей вправо, сбросил скорость и остановился – и тут услышал характерную спазматическую очередь из пистолета-пулемета, которую невозможно ни с чем спутать.

* * *

Патрульная машина остановилась прямо за машиной Кэри, последней в веренице. Пригнувшись за задним бампером, уверенный в том, что его не видно даже в сиянии луны, Лес разглядел надпись «Полиция штата Иллинойс» на белой двери. Он различил внутри движение, увидел в темноте салона спереди два силуэта, движущихся без спешки и без подозрительности. Опустив стекло, водитель включил фонарь, установленный на бампере, и направил его на три машины.

– Ребята, у вас всё в порядке? – окликнул он.

Лес выскочил из-за машины.

– Все просто замечательно, сержант, – ответил он и выстрелил.

Разумеется, пистолет обрушил на него, маленького и легкого, всю силу отдачи двадцати двух пуль в твердой оболочке, выплюнутых со стремительностью зайца, уносящего ноги от хищника, и вспышки выстрелов были подобны джинну, появляющемуся из бутылки, безумными всполохами вылетающие в небо из дула, совершающего плавные волнообразные движения. Сверхбыстрый напор и отход назад затвора увлекал дуло вверх и вправо по мере того, как пистолет пожирал боеприпасы, выбрасывая в сторону горячий фонтан стреляных гильз, которые разлетались, словно эскадрилья перехватчиков, набирающих высоту перед тем, как спикировать на добычу. Но левой рукой, крепко стиснувшей рукоятку от «Томпсона», которую мистер Лебман приварил к кожуху, Лес уверенно направлял огненный поток в сторону полицейской машины. Свинцовая флотилия отыскала стекло, пронзая, раскалывая, измельчая его в пыль, и два силуэта внутри вздрогнули, скорчились и задергались под напором впивающихся в них пуль.

Затем все закончилось. Автоматический пистолет проглотил весь магазин меньше чем за секунду. Сладковатый запах порохового дыма ударил Лесу в нос, и он жадно втянул его ноздрями, словно афродизиак. Ему требовалось продолжение. Запах был таким приятным… Лес чувствовал себя молодцом – торжествующий герой с дымящимся стволом; это было то самое мгновение, которое он так любил, ради которого жил, это было просто ПРЕВОСХОДНО! Лес хладнокровно нажал большим пальцем защелку освобождения магазина, почувствовал, как пустой вывалился из пистолета, и поймал его левой рукой, поскольку таких у него было немного, искусно сваренных, чтобы принимать втрое больше патронов, чем обычный, и он не мог позволить себе их выбрасывать. Убрав пустой магазин в карман, выудил другой и вставил его в рукоятку; тот плавно скрылся там, пока не щелкнула защелка, запирающая его на месте. После чего Лес потянул запертый в заднем положении затвор, отпирая его, и затвор устремился вперед с решительным стуком металла о металл, означающим то, что автоматический пистолет взведен и снова готов к работе.

Лес стал обходить машину. Ему нужно было довести дело до конца. Очередь в каждое тело, тут никаких сомнений, – и оба станут пищей для стервятников. Война, развязанная Лесом против этих символов власти, которых он ненавидел и боялся всю свою жизнь, пожнет еще две жертвы. Лес приблизился к машине сзади, сознавая, что хотя один полицейский неподвижно обмяк на рулевом колесе, второй хоть и повалился на сиденье, нашел в себе силы открыть дверь, вывалиться из машины и начать кровавый путь ползком в кювет.

«Не повезло тебе, господин сотрудник полиции штата, со своей черно-белой машиной, в черном мундире при галстуке, весь такой чистенький и опрятный, не повезло тебе, но сейчас я разрежу тебя пополам!»

Внезапно у Леса под ногами взметнулся фонтанчик пыли, и через какую-то долю секунды до его слуха донесся треск мощного пистолета. Обернувшись, он увидел в ста ярдах на гребне холма силуэт на фоне зарева города, одинокий и мужественный; выпрямившийся во весь рост, там неподвижно стоял человек с пистолетом – самое последнее, что ожидал увидеть Лес. Неизвестный выстрелил снова.

* * *

Чарльз втопил педаль, и «Гудзон» рванул вперед, с визгом поворачивая вправо на Миллер, поднимая облако пыли своими покрышками, пытающимися найти сцепление на грунтовой дороге, после чего понесся стрелой к гребню холма.

Резко затормозив, Чарльз вывалился из машины. Возможно, внизу его ждали десять гангстеров с «Томпсонами», и у него не было ни малейшего желания въезжать прямиком в такую переделку. Вместо этого он остановился на гребне и, поскольку его глаза уже привыкли к темноте, без труда рассмотрел картину, лежащую перед ним в полутораста ярдах, где на обочине застыли три машины, а рядом с ними черно-белая машина полиции штата, и какой-то тип с пистолетом, пригнувшись, выходил из-за машины, судя по его поведению, с нечистым сердцем. «Сорок пятый» молниеносно оказался у Чарльза в руке; он снял пистолет с предохранителя и напряг колени, бедра, торс, плечи, локти, кисти, готовясь сделать выстрел с невозможно большого расстояния.

Чарльз навел пистолет вперед и выше движущейся фигуры, и когда внутренняя механика сказала, что все отлично, она же и нажала на спусковой крючок. Грохот, вспышка, прыжок отдачи, траектория стреляной гильзы, и снова на цель, еще до того, как у пули вышло время в полете. Чарльз увидел, как ярдах в пяти от цели взметнулся фонтанчик земли, и молниеносно рассчитал поправку – ровно один силуэт. Однако к этому времени неизвестный прекратил движение, обдумал свой следующий шаг и пригнулся, поднимая свое оружие. Они с Чарльзом выстрелили одновременно, но если Свэггер выпустил всего одну пулю, мистер Гангстер за полсекунды выстрелил десять раз, и из дула его пистолета вырвалось огромное раскаленное белое пятно.

В воздух взметнулась пыль, поднятая прошедшей по земле очередью, высвободившей цепочку гейзеров, таких аккуратных и красивых, если только они не заденут тебя. Но Чарльзу не было до них никакого дела; он стрелял. Во всей вселенной для него осталась одна только мушка, теперь подправленная в третий раз – два с четвертью силуэта выше, полсилуэта вперед, – и он выстрелил, увидев через долю секунды, как мужчина отшатнулся назад, словно получив попадание.

* * *

Пистолет сам собой оказался у Леса в руке, и он не задумываясь выпустил половину магазина. Ориентируясь на свое великолепное чутье стрельбы по вспышке выстрела, полил свинцом застывшую, словно изваяние, фигуру, напавшую на него издалека. Лес увидел выбитую пулями пыль, ожидая в следующее мгновение увидеть судорожное движение, разворот, стремительный бросок в укрытие. Но вместо этого он увидел вспышку и ощутил жалящий укол земли в неуютной близости.

«Парень знает, что делает», – пришло ему в голову, и в то же время его захлестнула волна изумления. Этот тип не испугался, не побежал, не стал искать укрытие, а остался стоять неподвижно на месте, бесстрашно рассчитывая, как нанести следующий удар…

Он выстрелил: вспышка, треск, пуля попала в поля шляпы Леса, развернув ее у него на голове, разорвав плетеную солому.

Лес выдавил еще одну очередь, опустошая свое оружие до тех пор, пока затвор не заперся в заднем положении, – и снова, благодаря его отличному чутью стрельбы с бедра, пули, казалось, накрыли неизвестного, но опять лишь подняли в воздух пену пыли, и опять мерзавец не двинулся с места – не хотел? не мог?

Этого оказалось достаточно. Лес побежал, прежде чем четвертая пуля, идеально подправленная с учетом расстояния и ветра, проделает дыру у него в голове, спеша со всех ног к своей машине. Похоже, его приятели уже покинули сцену; Джей-Пи сидел за рулем «Гудзона», Хелен пряталась на полу сзади, и Лес только что не влетел в открытое окно, в самый последний момент распахнув дверь и запрыгнув внутрь.

– Гони! Гони! ГОНИ! – крикнул он, но Джей-Пи уже втопил педаль в пол, и огромная машина с ревом рванула с поля боя, разбрасывая во все стороны тонны щебенки, в считаные секунды набирая максимальную скорость, и нырнула в уже оседающую пыль, поднятую в своем бегстве первой машиной. С обочины раздались шесть частых выстрелов – это один из полицейских лихорадочно разрядил свой револьвер, но безрезультатно. Лес оглянулся.

– Что это было?

– Один из полицейских. Всё в порядке.

– Сукин сын преследует нас? – с тревогой спросил Джей-Пи.

– Фар я не вижу. Должно быть, он задержался, чтобы помочь «фараонам».

– Господи Иисусе, кто это был?

– Не знаю, но этот тип умеет стрелять. Ты видел, как близок он был к цели? Еще один выстрел – и меня уложил бы наповал на ста пятидесяти ярдах одинокий рейнджер!

– Сукин сын! – выругался Джей-Пи.

– Хелен, как ты?

– Всё в порядке, просто не на шутку испугалась.

– Ничего страшного. Все целы и невредимы.

– Лес, мне так страшно!

– Все хорошо, крошка, – сказал Лес, оборачиваясь назад.

Рука Хелен встретилась с его рукой, и оба крепко сжали их, чтобы почувствовать упругость живой плоти и отпраздновать радость спасения.

Однако мысли Леса были в другом месте.

Господи, мужества этому типу не занимать…

* * *

Сев в машину, Чарльз спустился вниз к полицейской машине. Один коп выбрался из кювета и занимался своим товарищем, которому досталось гораздо серьезнее.

– Всё в порядке, сержант? – спросил Чарльз.

– Да меня-то лишь задело, – ответил полицейский, не отрываясь от работы. – А вот Фред наелся по полной… Господи, что это было за оружие?

– Какой-то переделанный пистолет. Рация у вас есть?

– Нет. Наверное, нам нужно пересадить Фреда в сторону, и тогда я отвезу его в ближайшую больницу.

– Хорошая мысль. Я поеду следом, на всякий случай.

Вдвоем они переместили обмякшего Фреда на соседнее сиденье. Бедняга промок насквозь от собственной крови, но дышал и был в сознании.

– Господи, – пробормотал он, – как же больно!

– Фред, я не вижу сильного кровотечения и фонтанов. Надеюсь, он не задел крупные артерии.

– Просто отвези меня в больницу…

– Будет сделано, – ответил его товарищ, готовя Фреда к дороге.

– Вы точно сможете вести машину? – спросил Чарльз.

– Со мной всё в порядке, никаких серьезных ран. Скажите, а вы кто такой? И где научились так стрелять? Определенно, вы спасли нам жизнь. Этот подонок собирался нас добить.

Чарльз повернул лацкан пиджака, показывая свой значок.

– Министерство юстиции, Отдел расследований.

– Дружище, у вас просто каменные нервы. Вы не двинулись с места, пока этот сукин сын разряжал в вас свой пулемет.

– Я слишком глуп и не понимаю, что к чему, – сказал Чарльз, – а еще слишком стар и не обращаю на это внимания.

Полицейский сел за руль, впритирку развернулся и погнал вверх по дороге. Повторив его поворот, Чарльз последовал за ним.

* * *

События в больнице развивались неторопливо. Сначала в коридоре сидел один Чарльз, куривший и мысленно ругавший себя за ошибочные решения. Если б у него был «Томпсон», возможно, он завалил бы стрелка и задержал остальных. Если б он захватил с собой двух толковых ребят, пусть и после юридического факультета, преимущество было бы на их стороне.

С другой стороны, Чарльз понимал, что если б «Томпсон» был у стрелка, тот смог бы завалить его, Чарльза.

Также он сознавал, что это был Нельсон с компактным автоматическим пистолетом. Короткий ствол и мощная отдача затрудняли прицельную стрельбу, если только не стрелять в упор. Несомненно, это то самое оружие, из которого Малыш стрелял в Картера Баума, поскольку оставшиеся в живых свидетели в один голос говорили о необычайно сильных дульных вспышках, визитной карточке пистолета. Но Чарльз также решил никому не говорить об этом до тех пор, пока не уладит все вопросы со своим Отделом. Это была очень важная информация, которая могла ему пригодиться, поскольку он понимал, что его будут строго судить за сегодняшние ошибки.

Успокоив себя ритуалом скручивания самокрутки, Чарльз закурил снова. Тем временем в больницу приехали двое, затем трое, затем еще шестеро сотрудников полиции штата, потом пожилой мужчина в плаще, накинутом поверх махрового халата, к которому все обращались почтительно и которого Чарльз принял за какое-то начальство.

Полицейские подходили к Свэггеру, чтобы пожать ему руку и выразить свою признательность. Народ продолжал прибывать в поспешно натянутой штатской одежде – вероятно, другие полицейские, следователи, возможно, хирург полиции штата, патрульные полиции Маунт-Преспект, кто-то из прокуратуры штата, – и вскоре коридор был забит битком, а на стоянку перед больницей подъезжали всё новые машины.

Через какое-то время растрепанный пожилой мужчина подошел к Чарльзу.

– Я – Клод Бивенс, суперинтендант полиции штата Иллинойс, – представился он, протягивая руку.

Чарльз встал, пожимая ее.

– Свэггер, Министерство юстиции. С вашими сотрудниками всё в порядке?

– Как мне сказали, оба будут жить. Кросса лишь зацепило; через неделю он вернется на службу. Фреду Макаллистеру здорово досталось, шесть ранений. Но поскольку он успел пригнуться и не получил пулю в голову или в горло, врачи считают, что он тоже поправится.

– Рад это слышать.

– Мои ребята говорят, что вы спасли им жизнь. Говорят, что вы вступили в перестрелку с этим ублюдком и едва не прикончили его, черт возьми. Вы не отпрянули, не пригнулись, не упали на землю, вообще не шелохнулись, несмотря на пляшущие вокруг пули из этого сумасшедшего пистолета. Не знаю, из чего вы сделаны, специальный агент Свэггер, но мне хотелось бы самому иметь чуток того же самого.

– Сэр, я был на войне. В меня уже стреляли. Много.

– Другие на вашем месте, возможно, убежали бы и спрятались.

– Я об этом не думал. Был полностью занят тем, как завалить этого типа.

– Что ж, нашим следователям хотелось бы взять у вас показания. Понимаю, вы хотите поскорее вернуться в Чикаго и составить доклад для мистера Первиса. Вы можете уделить нам еще несколько минут?

– Разумеется.

– Я собираюсь устроить пресс-конференцию завтра, в четыре часа дня. Быть может, вы хотите на ней присутствовать? Мне бы хотелось пригласить и мистера Первиса. Ваш поступок заслуживает признания. Мистер Первис узнает об этом; вы должны получить за это медаль.

– Сэр, сделайте одолжение, не упоминайте мое имя. Наш директор очень не любит, когда слава достается конкретным агентам. Между нами, он уже сыт тем, как газеты превозносят Первиса, и, по слухам, позиция последнего шаткая. Я с радостью переговорю с вашими следователями, и вы можете связаться с Первисом или мистером Коули, но не будет ничего хорошего в том, чтобы ставить меня перед микрофонами и камерами.

– Точно? Сейчас нам, как никогда, нужны герои, в которых можно верить.

– Для меня так будет лучше всего.

– Хорошо, специальный агент. Решать вам.