Текст книги "Подарок от нечистого сердца (сборник)"

Глава 6

«Степь да степь кругом…» Такие мысли невольно навевала дорога, протянувшаяся серой лентой по правому берегу Волги. Дорогу оживляли только поезда, видневшиеся на параллельных железнодорожных путях. Населенных пунктов попадалось мало, природа явно не отличалась живописностью, повсюду в основном тянулись поля. Сентябрьское солнце слепило глаза. Одним словом, путь откровенно не радовал.

О том, что город-герой приближается, Лариса поняла еще километров за пятьдесят. Сначала это была черная точка на горизонте, потом она начала увеличиваться в размерах и превратилась в эдакого оловянного солдатика, стоявшего на верху холма, затем появились очертания меча, а потом и вовсе стало понятно, что это не оловянный солдатик, а памятник Родина-мать.

Въехав в город и осведомившись у местных жителей, где находится искомая улица, Лариса поняла, что ехать нужно еще километров тридцать, потому что Козловы проживали в южной части города, почти около начала Волго-Донского канала. А сам город был вытянут эдакой изогнутой селедкой вдоль Волги.

Лариса миновала многочисленное количество кварталов с однотипной жилой застройкой, пока не остановилась около ничем не отличавшейся от других многоэтажки с номером двадцать шесть.

Поднявшись на пятый этаж, она позвонила в дверь. Открыла ей Валентина Павловна и с удивлением уставилась на Ларису.

– Здравствуйте, – первой проговорила женщина, узнав ее. – Что, еще что-то случилось?

– Нет, просто мне необходимо с вами поговорить, – сообщила Лариса.

– Проходите, – просто сказала та, пропуская Котову в квартиру.

Тут было сумрачно – зеркала завешаны черным, шторы задвинуты, на столике стоял портрет Олега Козлова с черной траурной ленточкой. Перед ним одиноко горела свеча.

– Садитесь, – пригласила Валентина Павловна Ларису на старенький диван под зеленым покрывалом. Николая Семеновича, похоже, дома не было. – А вы что же, из Тарасова приехали?

– Да, – кивнула Лариса. – Мне необходимо выяснить все, что можно, про Олега. Каким он был, с кем дружил, где работал… все это поможет вычислить убийцу, понимаете?

– Понимаю, – со вздохом согласилась женщина. – Да только это уж не поможет, сына-то нам этот паразит не вернет!

– И тем не менее найти его обязательно нужно, – твердо сказала Лариса. – Так что давайте с вами просто поговорим. Вы мне рассказывайте про сына, а я буду слушать и кое-что записывать.

– Ой, да с чего начинать-то? – растерялась женщина.

– Ну, что за человек был ваш сын, что у него был за характер? Что он любил, о чем мечтал, чего хотел в жизни?

– Он у нас хороший был, – сразу же сказала Валентина Павловна. – Непьющий почти. Курил, правда. Ну, сейчас все курят, что уж тут… А вот муж у меня никогда не курил, ни по молодости, ни сейчас. Да… Так вот, школу он окончил и в училище пошел, потом электриком работал на заводе… Ну, а как на заводах платить перестали, он оттуда и ушел. В фирмы разные устраивался, да они все позакрывались одна за другой. Вот три года назад в мастерскую устроился, нормально работал, да по знакомым еще ходил кому что починить. У него руки-то золотые были! А потом жаловаться стал, что платят мало. А где больше-то найдешь? Мы вон с отцом всю жизнь вкалывали, да так ничего толком и не заработали! Я Олегу и говорила, чего ты высовываешься? Не жили богато, как говорится, нечего и начинать. Они, деньги-то, до добра никогда не доводят! Вот, погнался за длинным рублем – и на тебе! О-о-ох!

Валентина Павловна покачала головой и потянулась за флакончиком с каплями, стоявшим на столике. Приняв лекарство, отдышалась и сказала:

– Давайте я чайку поставлю, вы ж с дороги небось. Да и накормлю вас заодно.

Лариса стала отказываться, но Валентина Павловна была непреклонна:

– Покушаете, Олега помянете… У нас с поминок вон все осталось, за неделю не съесть. А вы голодная, к тому же убийцу сына ищете, как же можно отказываться?

Ларисе пришлось согласиться, и женщины переместились на кухню. Пока Валентина Павловна доставала из холодильника холодные закуски и разогревала обед, Лариса задала следующий вопрос:

– А все-таки, Валентина Павловна, за каким длинным рублем он погнался? Может быть, хоть намекал, что за работа его ждет в Тарасове?

– Ничегошеньки не говорил, – категорически покачала головой женщина. – Он, если говорить не захочет, из него ничем не вытянешь. Я уж выпытывала-выпытывала, отца к нему подсылала – один ответ: отстаньте, я без вас все знаю, все нормально будет! А вышло-то наоборот, ненормально. Вообще черт знает как! Ну, давайте помянем.

Она поставила на стол бутылку водки, но Лариса пить отказалась, сказав, что она за рулем и ей сегодня предстоит еще масса поездок. Женщина повздыхала, но сама тоже пить не стала, накладывая Ларисе в тарелку еду.

– Меня, Валентина Павловна, интересует еще вот что. С кем дружил ваш сын? С кем проводил время?

– Да он в основном на работе был, – сообщила мать Козлова. – Допоздна, бывало, задерживался, а то и в выходные. Нет, были у него, конечно, друзья… Вот Стасик, например. Только не люблю я его, – покачала она головой.

– Почему?

– Да он… несерьезный какой-то. Толком не работает нигде, все шалберничает… Тоже о больших деньгах мечтает. А сам на родительской шее сидит.

– А откуда ваш сын с ним знаком?

– Да в одном дворе росли. Потом они переехали, видеться реже стали… Он, правда, давно к нам не заходил.

– А девушка у вашего сына была?

– Такой, чтоб серьезно чего, не было, – со вздохом поведала Валентина Павловна. – Ходил к каким-то… Придет, бывало, а от него духами женскими пахнет. Я уж сколько ему говорила – женись, женись, четвертый десяток ведь пошел! Мне уж и самой внуков хочется, на пенсию год назад вышла, так я бы с ними нянчилась, помогала… Нет, не собирался жениться. И подружки все у него были, думаю, так, шала-бала… Он и домой-то никого не приводил, знал, не люблю я, чтобы не поймешь кто…

– А на работе друзья были?

– Так их там двое только и было, Олег да Мишка Прохоров. Вот они с Мишкой на пару и работали. Он-то парень ничего, серьезный. А вы что, и с ним поговорить хотите?

– Да, обязательно. Вы мне дайте, пожалуйста, адрес электромастерской. Прохоров сейчас там?

– Там, там, – кивнула женщина. – Он и на похоронах позавчера недолго был, мне, говорит, на работу надо, а то там напарник один. Недавно только новенького взяли, Олегу на замену. Записывайте адрес…

Записав, где находится мастерская, Лариса задала еще один вопрос:

– Валентина Павловна, еще мне нужен адрес этого Стасика и его фамилия.

– Фамилия его Дьяченко, а адреса не знаю, – развела руками Валентина Павловна. – Знаю только, что где-то в районе речного вокзала живет. С родителями.

– Он не женат?

– Нет! Был женат, да развелся. Кто же с ним уживется, если он не работает и даже не хочет? Денег не приносит совсем, а одеваться хорошо любит. Кому ж он такой нужен?

– А на какие деньги он одевается? – спросила Лариса.

– Так родители содержат! Ну, и крутится где-то, видать, подворовывает. Бывало, придет к Олегу, пива принесет, закуски всякой… С родителей-то много не стянешь, хотя они у него побогаче, чем мы. А мы всю жизнь небогато живем, – со вздохом покачала она головой.

– Итак, значит, Станислав Дьяченко, район речного вокзала, – записала Лариса, рассчитывая выяснить точный адрес в адресном столе. – А отчество у него какое?

– Отца Виктором зовут, значит, Викторович, – заключила Валентина Павловна.

– Хорошо, я его обязательно найду, – убирая блокнот в сумку, сказала Лариса и поднялась. – Спасибо вам большое, Валентина Павловна, мне пора ехать. Дел у меня еще сегодня много.

– Вы уж только, когда что-то выясните, зайдите к нам, – попросила Козлова, провожая Ларису. – Перед отъездом уж загляните, пожалуйста.

Лариса пообещала, что непременно зайдет, и отправилась в первую очередь в мастерскую. Путь до речного вокзала занял немного времени, но вот там Ларисе пришлось поплутать, несмотря на то что Валентина Павловна даже нарисовала ей план, как найти место работы сына – мастерская находилась в глубине проходных дворов, образованных множеством домов, похожих друг на друга, как фигурки из детского конструктора.

Наконец, оставив машину на улице и пройдя в очередной двор, она подошла к двухэтажному кирпичному дому, на двери нижнего этажа которого виднелась незатейливая вывеска «Электромастерская». Толкнув дверь, Лариса услышала шум работающего прибора. Затем он стих, а через пару секунд возобновился. Через коридор Лариса попала в рабочее помещение.

Там, прямо на полу, сидел широкоплечий кудрявый парень лет тридцати, одетый в клетчатую рубашку и старые джинсы, и, склонившись над разобранным пылесосом, нажимал кнопку включения, прислушиваясь к шуму. Повсюду на полках лежали утюги разных калибров, электродрели, миксеры, чайники и прочая бытовая техника. Парень поднял на Ларису глаза, выключил пылесос и, не поднимаясь с пола, спросил:

– У вас что?

– У меня ничего, я не по поводу ремонта, – тут же ответила Лариса. – Вы Михаил Прохоров?

– Да, – слегка удивился парень.

– Мне необходимо с вами поговорить насчет вашего бывшего напарника, Олега Козлова.

– А-а-а, – протянул парень, поднимаясь. – А что такое?

– Я приехала из Тарасова, веду расследование его гибели. – Лариса не стала распространяться насчет сферы, в которой работает. – Родители Олега посоветовали обратиться к вам. Вы же давно с ним трудитесь?

– Три года с лишним, – вытирая руки лежавшим на полке полотенцем, сказал Михаил. – Почти с самого начала, как мастерская открылась.

– А как вы познакомились? Как он попал на это место?

– Давайте присядем, – вздохнул Прохоров. – Вы ж наверняка не один вопрос мне зададите.

– Не один, – кивнула Лариса.

– Ну вот, – Прохоров прошел в конец помещения, принес оттуда два деревянных стула и один пододвинул Ларисе. – Первым я начал работать, – пояснил он. – Меня хозяин пригласил, он меня знал – я ему как-то телевизор чинил. Потом он эту мастерскую открыл и меня позвал. А Олег по объявлению пришел, где-то через месяца два. Я две недели отработал и говорю – не справляюсь, помощник нужен. Вот хозяин и дал объявление.

– Что, с самого начала так много клиентов появилось? – удивилась Лариса.

– Да, а что вы удивляетесь? Хозяин рекламу заказал, а потом у нас цены на услуги невысокие. Это всегда привлекает.

– Хорошо, продолжайте, – попросила Лариса.

– А что продолжать-то? – пожал плечами Прохоров. – Пришел Олег, хозяин взял его с испытательным сроком на месяц, попросил меня присмотреть, как он работает. Ну, у меня к мастерству его претензий не было.

– А к чему были? – спросила Лариса.

Прохоров снова вздохнул.

– Вы только не подумайте, что я тут наговариваю на него, – начал он. – Дело он хорошо знал, чинил на совесть, жалоб от клиентов не было. Но… Не очень-то он работать любил. Уйдет на обед – и часа два нету его. И придет, за дело браться не торопится. Но время-то идет! У нас зарплата сдельная, а не повременная! Чем больше заказов выполним, тем больше получим. А деньги пополам получали. Я, правда, хозяину не жаловался никогда – считаю это последним делом, – но он, видно, и сам понимал, потому что стал потом нам платить отдельно. И заказы разделять – где мои, где Олеговы.

– А мать его говорила, что он на работе все время пропадал, – заметила Лариса.

– Это верно, – согласился Прохоров. – Только пропадать по-разному можно. Да, он торчал тут до вечера каждый день. Но больше чай пил да бухтел, что мало платят. Лучше бы работал в это время, денег бы больше было.

– А у вас денег достаточно? – спросила Лариса.

Михаил внимательно посмотрел на нее и с расстановкой произнес:

– Я вам так скажу: денег, их достаточно никогда не бывает. Всегда большего хочется. Но я на свой заработок не жалуюсь, потому что знаю – получил столько, на сколько наработал.

– То есть вы своим местом довольны и уходить никуда не собираетесь? – подытожила Лариса.

– Довольным до конца человек редко бывает, – снова возразил Прохоров. – Но уходить – еще хуже. Куда идти-то? Где лучше? Куда ни ткни – везде свой геморрой. Это только кажется, что где-то лучше, когда со стороны смотришь. Вот в чем я за свою жизнь точно убедился, так это в том, что деньги легко не достаются. А если и достаются, то ненадолго, а потом крупными проблемами оборачиваются. Не гонись не за своим, я так считаю.

Он достал из кармана сигареты и закурил. Лариса последовала его примеру. Несмотря на простоватость и незатейливость жизненной философии, этот человек вызывал у нее симпатию.

– Вы что же, жизненной философией увлекаетесь? – улыбнулась она.

– У меня она своя, – выпуская дым, ответил Михаил. – Уж не знаю, верная или нет, но под мой характер. А бывает ли она, верная, это я не знаю. Олег вот все чужой жил.

– Это как? – не поняла Лариса.

Прохоров помолчал, задумавшись.

– Не мог он своего места найти, – пояснил он наконец. – На других смотрел и завидовал, если у кого-то что-то привалило. И не думал, откуда это и как пришло. Он все мечтал, чтобы денег у него много было. А что для этого нужно, не знал. Мастерскую нашу ругать любил, мол, это для лохов место, а настоящие деньги совсем в других местах крутятся. Что ж, это, может, и верно. Только не думал он, что места эти и для него чужие.

– Так-так, – заинтересовалась Лариса. – И что же это за места? Он вам говорил, где рассчитывает заработать?

– Да не говорил он ничего конкретного! – махнул рукой Прохоров. – Так, треп один бестолковый. Типа у нас плохо, а где-то там хорошо. Знать бы только, где. Уж как я его отговаривал увольняться! Говорил, ты хоть в отпуск за свой счет уйди, с Данилычем поговори, отпустит он тебя. Это хозяин наш. А он ни в какую. Посмеивался еще – мне, мол, ваша мастерская вообще без надобности будет. Вот и накаркал, сам того не ведая. Черный юмор получился. Теперь ему не то что мастерская, вообще все без надобности. Разве что цветы на могилу.

Он невесело усмехнулся и затушил окурок в пепельнице.

– И когда же Олег уволился?

– Месяц назад, – уверенно ответил Прохоров. – А предупредил еще раньше, за неделю где-то. Правда, эту неделю последнюю работал усиленно. Говорил, на дорогу деньги нужны и на устройство на первое время.

– Михаил, а теперь самый важный вопрос. Не говорил ли вам Олег, куда он собирался ехать и зачем?

– Куда – не говорил. Это уж потом, после его смерти я узнал, что его в Тарасове убили. К кому он там мог поехать, ума не приложу. Вроде никогда не говорил, что у него там знакомые есть. Да ко мне и родители его приходили, когда он пропал, спрашивали, к кому поехал. А что я мог им сказать? А зачем… Понятно, зачем – за деньгами.

– И где он их там надеялся получить?

– И этого не знаю. Прямо тайна, покрытая мраком. Родителям даже не сказал. Но что могу сказать точно – он был совершенно уверен в успехе. Всю неделю последнюю ходил веселый, посвистывал все время. Даже стал над нами с Данилычем посмеиваться, работягами обзывать. Между прочим, ничего ругательного в этом не вижу! – со злостью закончил Михаил.

– Да, действительно тайна. А может быть, он звонил кому-то по телефону или, наоборот, ему кто-то звонил? Не было разговоров с Тарасовом?

– Не-а. Да он вообще почти к телефону не подходил. Мы стараемся не занимать его по личным делам, нам же клиенты часто звонят. Нет, не разговаривал он ни с кем. Но как-то обмолвился, что через одного приятеля это дело выискал.

– Вот как? – оживилась Лариса. – И через какого же?

– А вот этого не знаю, больше он ничего не уточнял.

– Понятно, – кивнула Лариса. – Михаил, мне мама Олега говорила, что у него был приятель, Стас Дьяченко. Вы такого знаете?

– А-а-а, – протянул тот. – Знаю. Вернее, видел пару раз, он сюда заходил. Мерзкий тип.

– Почему?

– Халявщик типичный, – отрезал Прохоров. – Не уважаю таких. Ходил всегда лощеный, ручки ухоженные, как у бабы. И вечно без дела шатается. Олег с ним, кстати, и шалберничал. Этот Стас как заявится, так Олег с ним на полдня усвистит. Я раз посмотрел, другой, а потом сказал ему, чтобы больше этого лодыря тут не было. От работы только отвлекает. И разговаривает всегда так… Свысока. Последний раз он месяца полтора назад был и с тех пор не появлялся.

Лариса отметила это про себя и продолжила:

– А еще кого-то из друзей Олега вы знаете? Или из подруг?

– Из друзей не знаю. А подруги менялись у него часто, по его же словам. Да он насчет баб не сильно загонялся, больше по деньгам. Так что извините, никого назвать не могу.

– А ваш хозяин, он может что-то добавить к вашим словам?

– Данилыч? Ничего, – уверенно ответил Прохоров. – Он раз в день к нам сюда заезжает, у него другая работа есть. Так что он с Олегом практически не сталкивался.

– Понятно, значит, на него время тратить не стоит, – решила для себя Лариса. – Ну что же, Михаил, спасибо за то, что уделили мне время, я сейчас оставлю вас в покое – сказала она, увидев, что Прохоров посматривает на часы. – Только еще пара вопросов. Не знакомы ли вам фамилии Карелины и Макаровы?

– Нет, – покачал тот головой. – Хотя Макаровых, конечно, много на свете, но у меня таких знакомых нет.

– Они из Тарасова, – подсказала Лариса.

– Тогда тем более.

– И последний вопрос. Не знаете, где здесь поблизости адресный стол?

– Поблизости не знаю, знаю только, где в центре, – сказал Михаил.

– Тогда не нужно, я узнаю по справочному, – поблагодарила Лариса и попрощалась с Михаилом.

Выйдя из мастерской, она села в машину и, достав свой мобильник, позвонила в справочное, а потом поехала в адресный стол. Адрес Станислава Викторовича Дьяченко ей дали только один, и жил он именно в районе речного вокзала. Помня, что Дьяченко нигде не работает, Лариса рассчитывала застать его дома. Так оно и получилось: дверь ей открыл заспанный молодой человек в темно-бордовом махровом халате.

– Добрый день, – вежливо произнес он мягким, вкрадчивым голосом.

Молодой человек был высок, строен, с волнистыми каштановыми волосами. Лицо было безусловно привлекательным, таким, какое нравилось, наверное, абсолютному большинству женщин. Но Лариса не принадлежала в этом смысле к абсолютному большинству. На ее взгляд, парня отличала излишняя изнеженность и картинность. Четко очерченный чувственный рот, совсем немужественный подбородок и большие голубые глаза, скорее подходящие для девочки юного возраста. Тем не менее взгляд его совсем не был наивным: в нем явно скрывался циник и очень расчетливый тип. При всей своей изнеженности и выхоленности парень не производил впечатления инфантильного, неуверенного в себе и явно умел сводить с ума женщин.

– Вы ко мне? – тем временем осведомился он.

– К вам, если вы Стас, – сказала Лариса.

– Да, Стас, – кивнул он. – А… простите, как ваше имя?

– Лариса Викторовна. Я к вам прямо из Тарасова. Знаете такой город?

– Ну конечно, а как же, – глаза Стаса Дьяченко чуть сощурились. Он в течение буквально секунды пристально, даже оценивающе всматривался в Ларису, а потом вдруг, виновато улыбнувшись, спохватился: – Простите, ради бога, что держу вас в дверях, это просто от неожиданности. Проходите, Лариса Викторовна.

Он придержал дверь, пока Лариса вошла.

– Проходите, располагайтесь… Простите за беспорядок.

Особого беспорядка в комнате Лариса не обнаружила и списала слова Стаса на кокетство. Она села в кресло и уже приготовилась задавать вопросы, но тут Дьяченко сказал:

– Я сейчас поставлю чайник, а сам с вашего позволения приму душ. Это ненадолго, уверяю вас. Я, знаете ли, вздремнул посреди дня. Почитайте пока журналы…

Он придвинул Ларисе стопку журналов, большая часть из которых относилась к так называемой «желтой прессе» и не вызвала у Ларисы интереса. Управился Стас минут за десять и появился перед Ларисой посвежевшим, с чайником в руках. Он зачесал свои волнистые волосы назад, и от него исходил запах дорогого парфюма.

– Увы, всего лишь растворимый, – притворно вздохнул он, покачивая головой и разливая кофе по чашкам. – К сожалению, сейчас редко можно встретить хороший кофе. Угощайтесь.

Кофе был пресладким, но крепким. Лариса сделала несколько глотков и собиралась перейти к делу, как Стас спросил сам:

– Так чем могу служить, уважаемая Лариса Викторовна?

– Вы дружили с Олегом Козловым? – прямо спросила Лариса.

Стас откинул голову назад, сокрушенно покачав ею, поджал нижнюю губу и принял печальный вид.

– Ужасная история, – вздохнул он. – Вы по поводу его гибели? Ужасная! Я просто пережил шок, когда узнал. А вы, простите, ему кем приходитесь?

– Никем, – призналась Лариса. – Я расследую его смерть.

Лицо Дьяченко выразило изумление.

– Неужели столь очаровательная и женственная особа работает в милиции? – вскинув красивые брови, спросил он.

– Нет, я занимаюсь этим делом частным образом.

– Еще более интересно! – воскликнул Дьяченко и отодвинул чашку. – Мы с вами знакомы всего несколько минут, Лариса Викторовна, но вы все больше меня интригуете. Вы очень неординарная женщина.

«Парень, похоже, опытный ловелас, – отметила про себя Лариса. – Не хватало еще, чтобы он начал меня клеить».

– Давайте все-таки поговорим о Козлове, – обратилась она тем временем к Дьяченко. – Вы знали, зачем он поехал в Тарасов?

– Понятия не имел, – покривил губами Стас. – Даже не знал, что в Тарасов.

– Неужели он не делился с вами, вы же были друзьями?

Дьяченко принял безмерно усталый вид и чуть сомкнул веки.

– Дело в том, что понятие «друзья» в наше время, к сожалению, стерто, – обаятельно улыбнулся он. – Да, нас можно было назвать друзьями детства, но… Потом дороги наши разошлись, и мы могли называться разве что приятелями. А с приятелями, увы, далеко не всегда делятся своими планами. А может быть, и не увы, а наоборот. Должна существовать свобода личности, вы так не считаете?

– А почему ваши дороги разошлись? – не отвечая ему, спросила Лариса.

Дьяченко снова вздохнул и картинно откинул упавшую на лоб прядку волос.

– Мы повзрослели и поняли, что у каждого свои интересы, – пожал он плечами. – Олег преследовал свои цели, а я свои.

– И какие же у вас были цели? Насколько я поняла, Олег хотел заработать денег, так?

– Да, это так, – подтвердил Дьяченко. – Сейчас многие озабочены этой проблемой. Хотя вообще-то эта проблема извечна, в ней нет ничего нового. И его желание мне вполне понятно.

– Ну а вы сами чем занимаетесь?

Взгляд Дьяченко стал рассеянным и ленивым, он принял вид уставшего от жизни человека.

– Я сейчас нахожусь, что называется, в поиске, – небрежно покрутил он пальцами в воздухе. – Я по натуре человек творческий, так что пытаюсь найти применение своим силам, таланту… Обидно, что сейчас такие вещи мало ценятся.

Взгляд Стаса сейчас говорил о том, что он давно уже изучил жизнь вдоль и поперек, все о ней знает и понимает и успел уже разочароваться.

– Но о чем-то же вы разговаривали с Олегом, даже будучи просто приятелями? – с напором спросила Лариса. – Наверняка чем-то делились между собой?

– Ах, Лариса Викторовна, дело в том, что я глубоко одинокий человек… Я имею в виду, по характеру, – пояснил Стас. – Я практически никого не пускаю глубоко к себе. Вот, правда, сейчас с вами позволил себе раскрыться, потому что вы меня заинтересовали, – Дьяченко снова обворожительно улыбнулся и даже скользнул ладонью по Ларисиному плечу. Ладонь у него была мягкой, теплой и влажной, и Ларисе не понравилось это прикосновение.

– Вообще-то вы не очень-то передо мной раскрылись, – заметила она. – Практически ничего не сообщили мне о Козлове, а меня – уж простите – в первую очередь интересует он, а не ваши творческие искания.

– Ах, простите, ради бога! – Дьяченко прижал руки к груди. – Я понимаю, вам, конечно, дорого ваше время… Ну вот, видите, как жестока жизнь: даже встретив столь выдающуюся женщину, не имеешь возможности поговорить с ней о том, что тебя тревожит. Не о мелочном и суетном, а…

– Стас, давайте все-таки о Козлове, – перебила его Лариса. – Когда вы с ним виделись в последний раз?

– Не помню, – развел руками тот. – Я совершенно не запоминаю таких вещей… Кажется, месяц или два назад.

– Он приходил к вам или вы к нему?

– Помнится, я заглядывал к нему в мастерскую. Но там мы не общались – шум, знаете ли. Поэтому пошли в кафе, там посидели.

– И он не говорил вам, что собирается увольняться?

– Нет, – вздохнул Стас. – Нет. Я узнал об этом только тогда, когда мне позвонила его мать и сообщила уже о его смерти. Ужасная история! – повторил он, крутя в руках пачку сигарет «Мальборо».

– Стас, а у меня есть информация, что на то самое прибыльное дело в Тарасове Олега натолкнул какой-то приятель. Я так понимаю, что это вы, больше некому. – И Лариса в упор посмотрела на Дьяченко.

– Я? – небесно-голубые глаза Стаса удивленно расширились, после чего он рассмеялся. – Ну что вы! Я совершенно далекий от бизнеса человек. В делах у нас с Олегом не было абсолютно никаких точек соприкосновения! Я вас уверяю, что совершенно ничего не понимаю в его работе, к технике отношения не имею и вообще по физике всегда имел жалкую троечку.

– Но дела бывают разные, – возразила Лариса. – И потом, что, у него был какой-то приятель, кроме вас? По заверениям знавших его людей, таковых не было.

– Помилуй бог! Да я просто не знаю, не знаю! – во все глаза глядя на Ларису, заговорил Дьяченко. – Мало ли с кем он мог общаться?

– Хорошо, а сами вы в Тарасове были?

– Да, был, – кивнул Стас. – И не раз. Но это абсолютно ни о чем не говорит. Я много где бываю, часто приходится ездить, а Тарасов – соседний город. Но я ездил туда исключительно по своим делам, Олег к этому отношения не имеет. Он и не интересовался моими проектами…

– А что за проекты? – ухватилась Лариса.

– Ну, это, собственно, не мои проекты, – манерно проговорил Дьяченко. – Я ездил туда со съемочной группой, помощником режиссера… Там собирались снимать рекламные клипы по соглашению с одной тарасовской фирмой. Вот я и хотел принять в них участие.

– И что, приняли?

– Увы, проект оказался не тем, на что я рассчитывал, – в очередной раз вздохнул Стас. – Я был разочарован и вынужден был разорвать контракт. Конечно, потерял в деньгах, но для меня искусство дороже.

– А с кем вы сотрудничали в Тарасове? – спросила Лариса.

Стас искренне был удивлен. Он слегка улыбнулся и в свою очередь задал вопрос:

– Неужели вы в курсе того, что происходит у вас в городе в плане киносъемок?

– Где-то около, – уклончиво ответила Котова.

– Есть такой человек, Пасленов его фамилия, – выдержав паузу, небрежно сказал Дьяченко. – Клипы снимает, еще лабуду всякую. Вот у него я и работал. Но, – Стас развел руками, – мы не сработались. У нас оказались разные взгляды на творчество. Такое часто бывает.

Лариса кивнула, выражая понимание. Фамилия Пасленов была ей незнакома, но на всякий случай она ее запомнила. Она раскрыла свою сумку и достала оттуда фотографию, позаимствованную у старшего лейтенанта Меньшова. При этом она заметила, что Дьяченко бросил мимолетный взгляд внутрь ее сумочки. Она уже обратила внимание, что он как бы исподволь осмотрел ее наряд, сумку, дорогие сигареты и все это сумел оценить. Взгляд его говорил о том, что Дьяченко заинтересован в том, чтобы произвести на Ларису благоприятное впечатление. Его следующие слова и действия это подтвердили: Стас взял Ларисину руку в свои влажные ладони и проникновенно произнес:

– Лариса Викторовна, может быть, нам перенести наше общение в другое место? Я могу показать вам город, здесь много интересного. За последние годы он сильно изменился, появилось много нового… Вас что интересует? Достопримечательности? Природа? Места для развлечений? У нас открылось множество новых ресторанов и ночных клубов, они по своему уровню не уступают европейским, смею вас уверить. Хотите, я могу стать вашим гидом?

– Нет, благодарю вас, – выдергивая руку, отказалась Лариса. – Я здесь исключительно по делам. И вот, кстати…

Она положила перед ним общую фотографию со свадьбы Антона Макарова и Юли Карелиной.

– Посмотрите, вы никого не знаете из этих людей? В лица гостей вглядитесь, пожалуйста, повнимательнее…

Дьяченко наморщил лоб и взял снимок. Теперь взгляд его стал откровенно скучающим. Однако ради соблюдения приличий он осмотрел фотографию, затем вернул ее Ларисе, скептически покачав головой:

– Нет, я никого не знаю. Я так понял, это фото из Тарасова? Вы что, считаете, что я мог пересечься там случайно с кем-то из тех, кто знаком с Олегом? Простите, но это было бы редчайшим совпадением.

– Да, в совпадения я тоже не очень верю, – проговорила Лариса, убирая снимок. – Итак, вы больше ничего не можете мне сказать?

– Я могу вам рассказать много, очень много, – снова заулыбался Стас. – И, поверьте, вам было бы интересно. Но, к вашему сожалению, это никак не связано с Олегом. Но если у вас есть свободное время…

– К сожалению, нет, – Лариса встала с кресла. – До свидания, Стас, мне пора.

Дьяченко церемонно проводил ее и на прощание, выдерживая имидж, приложился губами к руке. Губы у него тоже были влажными, и Лариса, выйдя на лестничную клетку, вытерла руку платком.

«Итак, ничего нового, абсолютно ничего, – констатировала Лариса, уже сидя за рулем своей «Ауди». – Неужели вся поездка оказалась бесполезной? Неужели Олег Козлов не оставил в родном городе никаких зацепок? Но ведь через кого-то он вышел на Тарасов! Знакомых у него там не было, раньше он туда не ездил… Если только он здесь встретился с тарасовцем. Нужно попытаться проверить, не ездил ли кто из присутствующих на свадьбе в Волгоград в последние месяцы, хотя это довольно трудоемкая работа. Так, а что можно еще сделать здесь? С матерью поговорила, с напарником по работе тоже, с другом тоже… Больше он вроде как ни с кем плотно не общался. А если общался, как искать этого человека? Или кто-то из тех, с кем я говорила, сказал мне неправду? Если так, то это скорее всего Стас Дьяченко, ловелас-сердцеед, присматривающийся к обеспеченным женщинам бальзаковского возраста. Но как его уличить во вранье? На чем? Да и врет ли он? Чем я могу его прижать? Да ничем! Он может просто отказаться со мной разговаривать второй раз, имеет на это все права. Что же делать, что же делать?»

Этот вопрос Лариса задала себе многократное количество раз. В принципе, ничего не оставалось, как снова заехать к Козловым и сообщить, что им нужно просто ждать результатов. Ну, заодно показать еще раз фотографию со свадьбы – просто так, для очистки совести. А может быть, и Николай Семенович как раз уже подошел. Лариса, правда, не рассчитывала, что он скажет что-то новое, но… Делать все равно больше ничего не оставалось. Да и обещала она заехать к Козловым перед отъездом.

Лариса вновь отправилась в южную часть города. На сей раз дверь ей открыл глава семейства, которому жена, видимо, уже рассказала о визите Ларисы, поскольку он не удивился ее приходу.