Текст книги "Моя опасная леди (сборник)"

Мне стало стыдно за поспешность своих выводов и утверждений, поэтому я немного помолчала, уставившись в чашку с остатками кофе и собираясь с мыслями, потом попросила Анну:

– Тогда предложите свою версию, потому что после нашего разговора у меня вообще все перепуталось в голове.

– Попробую. Вас это удивит, но, знаете, мне очень подозрительна эта самая ваша Лена.

– Почему? – искренне изумилась я.

– Да потому что вы сами ничего конкретного не видели и не слышали, а все свои выводы делали исключительно с ее слов.

– Ну и что? У меня нет оснований не верить ей. Лена очень искренний человек, к тому же пострадал ее жених. А ее страх перед директором всегда настолько естественный, что я с трудом могу поверить, будто все это можно сыграть.

– Тут я с вами согласна, но вполне возможно, что боится она не его, а кого-то другого, кто заставляет ее подставлять Виктора.

– И кто же это может быть?

– Полагаю, только его жена.

Она сказала это с такой убежденностью, что я готова была согласиться, но, немного подумав, засомневалась:

– Анна, скажите, а вы уверены, что в вас не говорит обычная ревность к более удачливой сопернице?

– Ирина, вся моя ревность и боль уже давно ушли в прошлое. А Ольга вовсе не более удачливая соперница, она просто купила Виктора, пользуясь положением своего отца. Знаете, он никогда не был с ней счастлив, у них даже детей нет. И давно бы он развелся с ней, но она постоянно выискивает способы его привязать. Я не могу понять этого извращенного чувства – знать, что человек тебя не любит, и тем не менее не отпускать его от себя. Впрочем, в этом вся Ольга. – Анна помолчала, задумчиво вертя в руках чайную ложку. – Пару месяцев назад Виктор признался мне, что нашел возможность сменить работу, чтобы выйти из-под опеки тестя. Тогда наконец он сможет развестись с Ольгой. Мне кажется, она узнала о его планах и решила помешать этому любой ценой: если Виктор окажется замешан в уголовном деле, спасти его сможет только тесть, значит, о разводе можно забыть навсегда…

Я видела, что Анна нервничает, хотя и старается этого не показать, наверное, она и в самом деле любила Виктора Дмитриевича, до сих пор надеялась на что-то. Мне очень захотелось ей помочь, потому что я представила, что было бы со мной, если бы Володька оказался связанным с другой женщиной… Нет, о таких ужасах лучше не думать.

– Анна, как вы думаете, что нам теперь нужно предпринять? – спросила я, чтобы прервать тягостное молчание.

– Не знаю, с Ольгой очень трудно бороться. Попробуйте вызвать на откровенный разговор Лену. Может быть, она расскажет вам правду. Вы умеете расположить человека к себе, – она грустно улыбнулась. – Видите, даже я разоткровенничалась, хотя раньше такое мне и в голову прийти не могло.

– Попробую, но сомневаюсь, что из моего разговора получится что-то путное. Позвоните завтра вечером мне домой, а сейчас я ухожу, и так уж слишком задержалась. До свидания.

Анна проводила меня до двери, пожелала удачи и попрощалась. Когда я вышла из подъезда, то, к своему величайшему удивлению, увидела нашу телецентровскую машину, рядом с которой меня ждал Костя. Только этого еще не хватало! Нет, конечно, приятно, что не придется добираться домой на общественном транспорте, но как-то он уж слишком явно проявляет свою заботу обо мне.

– Ирина Анатольевна! – окликнул меня Костя. – Садитесь, я вас отвезу.

– Ну и зачем это нужно? Как будто я сама не доеду!

– Гурьев сказал, чтобы я вас доставил, значит, так надо, – упрямо отозвался он, открывая мне дверцу.

– Беда мне с вами, – не слишком искренне проворчала я, усаживаясь в машину. – Скоро ни шагу самой сделать не дадите.

Костя на мое ворчание никакого внимания не обратил и ничего не ответил. Мне тоже не хотелось разговаривать, поэтому я просто откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. День сегодня выдался весьма насыщенный, поэтому не хочу больше ни о чем думать: ни о работе, ни об ипподромных преступлениях, лучше вспомнить моего Володеньку… Ох, а о нем-то я и забыла! Бедный мой муж, он же сейчас дома с ума сходит от беспокойства!

Только я решила предупредить Костю, чтобы он не подъезжал к подъезду, как он, умничка, сам остановил машину и повернул голову ко мне:

– Приехали, Ирина Анатольевна. До свидания, я прослежу, чтобы вас никто не обидел.

– До свидания, Костя, – довольно сухо попрощалась я, так как вовсе не собиралась обзаводиться личным телохранителем, да еще и влюбленным в меня, как говорят коллеги.

Муж выскочил в прихожую, едва услышал звук открываемого замка, и тут же набросился на меня с упреками. Понимая всю их справедливость, я даже не пыталась оправдываться и выслушала полагающуюся мне порцию обвинений. Впрочем, Володя не столько обвинял меня, сколько беспокоился о моей драгоценной особе. Выпустив пар и удовлетворившись моим покаянным видом, он повел меня кормить ужином. Ничего особенного, простая жареная картошка, но приготовлена с любовью, поэтому вкусно.

– Спасибо, Володенька, – я поцеловала мужа и принялась за мытье посуды.

– На здоровье, – улыбнулся он мне. – Может быть, ты расскажешь, что сегодня тебя так задержало?

– Работа, как всегда, – пожала я плечами.

– Ирина, но у тебя же есть какой-то график! – возмутился Володя. – Я еще понимаю, когда ты задерживаешься по пятницам, но в последнее время ты стала приходить поздно чуть ли не каждый день. Знаешь, мне это не нравится.

Я подумала, что нужно срочно развеять Володины подозрения, пока они еще не зашли слишком далеко. Ладно бы, если бы это была ревность, с такими подозрениями я легко справлюсь, тут мне скрывать нечего. А вот о своих расследованиях мне мужу сообщать не хотелось, он ведь опять примется меня уговаривать бросить все это, а я не могу.

– Не огорчайся, любимый, – нежно проворковала я. – В следующий раз постараемся сделать нашей героиней домохозяйку. Понимаешь, нам же надо снимать видеоматериал, а очень часто получается, что наши дамы свободны только по вечерам. Вот сегодня, например, мы были у Анны и записывали сеанс гадания на картах. К нашей будущей героине приходила ее подруга, которой она постоянно гадает. Такая забавная женщина! Тебе интересно?

– Да-да, – откликнулся муж. – Мне всегда интересны твои дела. Ну и что было дальше?

Я стала подробно рассказывать мужу про Анну и ее способности, Володе действительно было интересно, он даже порассуждал на эту тему с точки зрения биохимии тела. Он всегда мечтал заниматься биохимией, но в нашем городе не было для этого подходящей базы, что страшно огорчало моего супруга. Володя увлекся, оседлав своего любимого конька, и теперь уже я слушала его самым внимательным образом, хотя, если честно, понимала меньше половины из того, что он говорит. Но вопросов не задавала, так как знала, что из Володиных объяснений пойму еще меньше.

Глава 8

Во вторник утром я прибежала на работу раньше всех и первым делом принялась искать Гурьева. Все его видели, но мне никак не удавалось наткнуться на этого неуловимого Джо, хотя он был очень нужен. В конце концов Валерий попался мне, когда я уже отчаялась и шла в свой кабинет, чтобы заняться своими непосредственными обязанностями. Он шел под руку с нашей Галиной Сергеевной и что-то такое ей говорил, от чего та сияла, как начищенный рубль. Я буквально онемела на несколько секунд… Чтобы этот язвительный товарищ говорил даме комплименты, должно было случиться что-то из ряда вон выходящие.

– Здравствуй, Ирина, – соизволила заметить меня главный режиссер. – Ты поговори с Валерой, у него есть какие-то дельные замечания по нашей программе.

Ой, надо же! Гурьев собирается давать советы автору и ведущей всегда осмеиваемой им передачи? Такого не бывает!

– Доброе утро, Галина Сергеевна, я с удовольствием выслушаю Валерия. – Мой тон и взгляд, которым я одарила Гурьева, не предвещали ничего хорошего.

– Так вот, Ирина, – начал он, беря меня за локоток и плавно уводя в сторону. – Что касается вашей передачи, то мне кажется… – Он резко оборвал себя на середине начатой фразы. – Так, она ушла. Теперь можно о деле.

– Валера, что это? – недоуменно спросила я.

– Это был хитрый маневр по отсечению любопытствующих ушей. Твои дамочки просто обожают везде совать свои носы. Ты, правда, тоже не исключение, но хотя бы иногда можешь сделать что-то полезное.

– Спасибо, – саркастически поблагодарила я. – А что я должна буду сказать Галине Сергеевне, когда она меня спросит о твоих ценных советах?

– О господи! Скажешь, что посоветовал к Новому году перекрасить студию, и вся недолга! Ты мне нужна по делу, поэтому слушай внимательно. Миша вчера пообщался с тренером и его женой. Иван Терентьевич Поползнев действительно болен, причем с вечера пятницы. У него температура зашкаливает и вообще все симптомы гриппа в тяжелой форме налицо, так что и специалистов не надо. Хотя Миша на всякий случай проверил врача, выдавшего Поползневу больничный, – кристальный человек, в порочащем поведении, как то: прием взяток и презентов, – замечен не был. Понимаешь, о чем это говорит?

Я кивнула, и Гурьев продолжал:

– Далее Кулешов со всем тщанием допросил сторожа, и теперь все слегка запутывается. Этот синеватый дедушка, по-моему, трезвым был последний раз в одна тысяча девятьсот неясном году, поэтому четко сказать, приезжал тренер в воскресенье или нет, не может. Тебе не кажется, что наша Леночка врет?

– Кажется, причем со вчерашнего вечера, – кивнула я.

– А почему с вечера?

– Потому что я вчера имела продолжительную беседу с Анной…

– С той самой гадалкой? – уточнил Валерий. – Ну и что?

Пришлось пересказать ему весь разговор. Гурьев кивал, иногда хмурил брови, потом заключил:

– Ирина, как только Середина появится у вас, любой ценой постарайся выяснить у нее, с какой целью она врет. Дело заваривается серьезное, а девочка может просто не понимать, во что ввязалась. Мне она не кажется матерой преступницей, просто запутавшаяся и запуганная девчонка.

– Да уж, – вздохнула я. – У нас, помнишь, была передача, где главным героем оказался уголовник?.. Что-то больше не хочется мне скандалов, тем более под Новый год, так что разговорить ее – в моих же интересах.

– Вот и ладушки, – подвел итоги Валерий. – Иди работай, как что узнаешь – сразу ко мне.

– Ты не очень-то, – осадила я его, – я пока еще не твоя подчиненная.

– Ирочка, если бы у меня были такие подчиненные, как ты, я бы давно повесился, – широко улыбнулся мерзавец и, сделав мне ручкой, быстренько убрался восвояси.

Я просто онемела от его хамства, но прокричать в спину достойный ответ сочла излишним, просто громко фыркнула и, развернувшись на каблуках, гордо прошествовала к себе в кабинет.

Наши уже все были в сборе. Павлик в кресле, Галина Сергеевна за своим столом, а Лера возле шкафчика готовит чай. Красота! Чаю мне тоже хотелось, так как после долгого разговора с Гурьевым в горле пересохло.

– Ирина, – обратилась ко мне Галина Сергеевна, – что предложил Валера?

– Перекрасить студию, – брякнула я, небрежно махнув рукой, чтобы показать свое отношение к бредням этого женоненавистника. – Сменить, так сказать, колорит к празднику, освежить лицо передачи.

– Неплохая мысль, – задумчиво проговорила Лера, поглядывая почему-то на мою голову.

– Действительно, – поддержала ее Галина Сергеевна и тоже уставилась на меня.

Я молча смотрела на своих дам, не понимая причины столь пристального внимания к моей голове. Мне даже захотелось подойти к зеркалу, чтобы проверить, все ли у меня в порядке с прической. Вроде все нормально.

– Ирина, – досадливо поморщилась Лера на мой недоуменный взгляд, – ведь вы и есть лицо передачи.

– Ну и что? – я все еще продолжала не понимать.

– Как что? Именно тебе нужно сменить цвет, – пояснила Галина Сергеевна. – Мне сегодня Валера сделал комплимент по поводу внешнего вида, даже не думала, что он такой внимательный. Наверное, именно поэтому он внимательно присмотрелся к тебе и дал такой совет. Ты ведущая, поэтому должна быть всегда разной, новой, нестандартной. К тому же тебе все бесплатно сделают в рекламных целях, представляешь?

– Представляю, – вздохнула я, вспомнив прически некоторых тарасовских ведущих. Буйство фантазии наших стилистов и чувство меры – две вещи несовместные. – Давайте на время оставим мою голову в покое и поработаем, хорошо?

– Как скажешь, – недовольно поджала губы Галина Сергеевна. – Павлик, идем в монтажную, просмотрим материалы, пока не пришла наша героиня.

На некоторое время все другие проблемы, кроме рабочих, отошли в сторону. Все-таки мы все профессионалы в своем деле и болеем за него душой. Да и материальный стимул кое-что значит. Мы тоже люди, и нам тоже нужно кушать и думать о всяческих насущных заботах.

К моей радости, Лена приехала в самом начале обеда и застала меня одну. Я сразу решила взять быка за рога, но для начала спросила про Колю:

– Лена, как себя чувствует твой жених?

– Коле гораздо лучше, врачи говорят, что кость срастается правильно, поэтому никаких последствий перелома не будет.

– Вот и хорошо. А ты рассказала ему о своем походе в милицию?

– Н-нет, – слегка запнулась девушка.

– А почему?

– Мне не хотелось его расстраивать, я даже о смерти Олега Борисовича ему говорить не стала. Все равно капитан Кулешов к нему на днях поедет, чтобы взять показания и уговорить написать заявление. Вы же помните, что он нам говорил…

– Может быть, ты и права, – согласилась я. – Я пока тоже никому ничего не говорила, кроме Гурьева, но он может помочь, да ты и сама вчера все видела. Вот только…

– Что? – Лена подняла на меня испуганные глаза.

– Чего ты так боишься? – напрямую спросила я. – Разве тебе есть что скрывать?

– Нет, – ответ прозвучал слишком быстро, чтобы быть правдой.

– Леночка, – мягко начала я, – поверь, ты мне очень симпатична и как человек, и как героиня моей передачи. Ты сама видишь, я изо всех сил стараюсь тебе помочь, но если я не буду знать всей правды, то могу только навредить тебе, да и себе заодно.

– Как это?

– А вот так. Неужели ты не понимаешь, что героиня нашей передачи должна иметь кристальную репутацию? Представляешь, что получится, если после выхода передачи в эфир откроются какие-нибудь неприятные факты, которые я упустила во время подготовки? Меня ведь просто уволят с работы, и все. К тому же пострадают мои коллеги, а передачу могут вообще закрыть.

Лена молчала, опустив глаза: в ней явно шла внутренняя борьба.

– Не молчи, Лена, – подтолкнула я ее. – Если что-то не так, сейчас еще не поздно сказать правду. Я не выдам тебя, просто скажу коллегам, что ты отказалась от участия по личным мотивам. Время есть – мы успеем доделать передачу с Анной.

– Я не хочу отказываться, – девушка подняла на меня несчастный растерянный взгляд. – Я ни в чем не виновата.

– Я тебе верю, но, кроме меня, есть еще и капитан Кулешов, а он привык проверять факты, ему это по должности положено.

– И что? – Лена уже чуть не плакала.

– Только то, что ваш тренер болен с вечера пятницы и почти на сто процентов не мог быть в воскресенье на ипподроме, тем более, как ты говорила, драться с покойным Олегом Борисовичем.

– Я не говорила, что они дрались, я только слышала шум.

– Но ты уверена, что в кузне был именно тренер?

– Конечно, уверена! Что я, Терентьича не узнаю, что ли?

– Но этого просто не может быть! И сторож ваш не помнит, чтобы тренер приезжал.

– А сторож у нас подслеповатый, он людей издали только в привычной одежде узнает.

– А что, тренер был одет во что-то необычное? – насторожилась я.

– Нет, не совсем необычное, просто другое. Он, вообще-то, всегда пуховик носит и маленькую шапочку, а на этот раз был в дубленке и с непокрытой головой. Я его не могла ни с кем перепутать – у него такие характерные залысины.

– Тогда ничего не понимаю.

– Я тоже.

Некоторое время мы молчали, глядя друг на друга, потом меня осенило:

– Лена, эти подробности про одежду нужно срочно сообщить капитану Кулешову. Пусть сделают у тренера дома обыск, вдруг на этой самой дубленке остались какие-то следы?

– Давайте, – согласилась Лена, но как-то не слишком уверенно.

– Ты все еще боишься? – спросила я.

– Боюсь…

– Ладно, сиди здесь, жди наших, а я побегу к Гурьеву, расскажу ему все, пусть сам звонит Кулешову.

Лена облегченно вздохнула, а я побежала искать Валерия.

Слава богу, тот опять оказался на месте и с мученическим видом жевал бутерброд.

– Гурьев, выйди на пару слов, – сухо позвала я.

– Что стряслось? – спросил Валерка, прожевав кусок.

– У меня Лена сидит…

– И что? – Он сразу посерьезнел.

– Она говорит, что тренер был в дубленке, которой она у него раньше не видела. Сообщи Кулешову, пусть делает обыск у Поползнева.

– Я-то сообщу, но девочке придется еще раз проехаться в отделение. Без ее показаний Мишке никто ордер на обыск не даст. – Она боится.

– Ничего, я ее уговорю, мое обаяние… – Я скептически хмыкнула, но Гурьев никакого внимания на это не обратил. – Сейчас позвоню Мишке, потом приду за твоей красавицей. Так что у вас максимум полчаса на все про все.

– Это на что же? – не поняла я.

– На вашу бабскую богадельню. Лена-то к вам не с признанием приехала, а из-за передачи, как я понимаю. Ну вот и поторопись сделать все, что хотела.

– Тиран, – бросила я через плечо, покидая Валерку.

– На том стоим, – довольно усмехнулся он.

Когда я вернулась в кабинет, то выяснилось, что делать мне почти ничего не придется. Галина Сергеевна и Лера уже взяли Лену в оборот и утащили в студию, чтобы девушка посмотрела, где будет проходить передача. Так что выделенных Гурьевым минут хватило с избытком. Я пошла провожать Лену, чтобы передать ее с рук на руки этому вампиру от криминалистики, а заодно договориться насчет того, сможет ли Коля оказаться в пятницу в студии, или лучше нашей группе съездить в больницу и провести там съемки. Лена пообещала сегодня же вечером этот вопрос с ним обсудить и сообщить результаты.

Валерий ждал нас на проходной, он галантно поздоровался с девушкой, взял ее под руку, предлагая проводить, и махнул мне на прощание. Лена выглядела растерянной и настороженной от такого изобилия внимания, но не сопротивлялась, покорно идя с Гурьевым. Ладно, думаю, он справится, а мне еще работать надо.

– Ирина, – Галина Сергеевна встретила меня с каким-то уж очень странным лицом, – так ты подумала, в какой цвет будешь краситься?

О боже, она, оказывается, не забыла о своей идее! А, собственно, что это я так всполошилась? Еще вчера мне самой нравилась мысль об изменении цвета волос, но нет, еще пока не до этого…

– Ну и плохо, а я, между прочим, уже согласовала этот вопрос.

– То есть?

– Евгений Иванович не против добавить в титры рекламную строку, а салон «Колибри» за это с радостью тебя преобразит посредством своего лучшего мастера. Так что можешь ехать, тебя там уже ждут.

– С ума сойти! – подивилась я оперативности нашего режиссера. – А как же работа?

– А это и есть часть твоей работы, поэтому отправляйся и возвращайся еще более красивой, чем сейчас. Я же постараюсь договориться с каким-нибудь бутиком, чтобы тебе и костюмчик предоставили на тех же условиях. Хватит уже по старинке одеваться за свой счет! Реклама денег стоит, и, таким образом, все будут довольны.

– А если меня там изуродуют? – с сомнением спросила я. – Когда мастера работают за рекламу, они же удержу не знают.

– Но у тебя-то вкус отменный, да и решимости не занимать. Настоишь на своем.

Пришлось смириться и отправиться на незапланированное преображение. Я слегка нервничала, так как никогда еще не была в этом салоне – не по карману он мне, слишком уж элитарное заведение. А что, здорово все-таки Галина Сергеевна придумала! Вот так вот, за здорово живешь, стать постоянной клиенткой престижного салона и каждую неделю делать новые прически – мечта, а не жизнь!

«Колибри» располагался на Московском проспекте в маленьком, но довольно уютном помещении. Меня встретила девушка-администратор, извинилась и попросила немного подождать, так как мастер, который должен со мной работать, был занят. Я прошла к обитому темным велюром диванчику и уселась рядом с представительной дамой, которую слегка портили тонкие губы, сжатые в недовольную гримасу.

Она окинула меня взглядом и, видимо, сочтя достойной собеседницей, заговорила:

– Наши люди никогда не научатся работать, это просто какой-то кошмар! Записываешься на определенное время, приходишь минута в минуту, и все равно приходится ждать.

– Но ведь создание прически – процесс творческий, иногда занимает времени больше, чем рассчитывает мастер.

– Рассчитать можно все, – наставительно сказала дама, подняв указующий перст холеной руки с гроздью колец. – В моей жизни, например, все всегда рассчитано до мелочей.

– И никогда не бывает сбоев и неожиданностей? – поинтересовалась я.

– Никогда! А к неожиданностям я всегда готова, можно сказать, имею в запасе планы на все случаи жизни. Меня врасплох не застанешь.

– Вы исключительная женщина, – искренне восхитилась я. – Мне таких еще никогда не доводилось видеть, хотя я по роду своей деятельности сталкиваюсь с самыми разными женщинами.

– А кем вы работаете? – поинтересовалась дама.

– Я ведущая программы «Женское счастье», – не без гордости сообщила я.

– Боже мой! – всплеснула дама руками. – Как же я вас сразу не узнала? Это же моя любимая передача! Наверное, все-таки придется заказать контактные линзы. Я даже не знала, что мы посещаем с вами один и тот же салон.

– Я сегодня впервые здесь, – призналась я, – поэтому немного нервничаю.

– Успокойтесь, дорогая Ирина Анатольевна, – дама доверительно похлопала меня по руке. – Здесь работают самые лучшие мастера нашего города. У них у всех идеальный вкус и совершенное чувство меры.

– Вы меня успокоили, – вздохнула я, но закончить фразу не успела, меня прервала девушка-администратор.

– Ольга Алексеевна, прошу вас, Юрий Геннадиевич освободился, – обратилась она к моей собеседнице.

Та легко поднялась со своего места и прошествовала в зал, а я задумалась, услышав ее имя. Поэтому, как только Ольга Алексеевна скрылась за дверью зала, обратилась к девушке:

– Скажите, пожалуйста, кто эта женщина? – Заметив на ее лице недоумение от моей бесцеремонности, я поспешно добавила: – Она очень меня заинтересовала в качестве героини передачи, так что, сами понимаете, здесь интерес сугубо профессиональный, а не обычное любопытство.

– Ольга Алексеевна очень известная женщина, – понизив голос, ответила девушка. – Она дочь депутата Госдумы Дубовицкого Алексея Эдуардовича.

Вот это удача! Значит, это жена директора ипподрома! Нужно обязательно закрепить это знакомство.

– Спасибо, – поблагодарила я и уселась ждать приглашение.

Через пару минут меня тоже позвали в зал. Моим мастером оказался коротко стриженный молодой человек, представившийся Игорем. По его внешности ничего нельзя было сказать о вкусах и пристрастиях, что меня скорее порадовало, чем наоборот. Игорь меня подробно расспросил о том, что я хотела бы сделать со своей головой, показал несколько свежих журналов. Когда мы пришли к соглашению, он отправился готовить красящий состав, а я взглянула на соседнее кресло, где расположилась Ольга Алексеевна. Ее мастер тоже на время отошел от своей клиентки, так как уже нанес краску на волосы.

– Вам повезло, – негромко сказала мне она. – Игорек просто волшебник. Если бы не давнее знакомство с Юрием, то я непременно ходила бы только к Игорю. Вам еще предстоит убедиться в его мастерстве. Доверьтесь этому мальчику, он вас не разочарует, а вы порадуете нас в пятницу с экрана. Кстати, не скажете по секрету, о чем будет передача?

– Как? – удивилась я. – А муж вам ничего не сказал?

– А при чем здесь мой муж? – Лицо Ольги Алексеевны мгновенно стало злым.

– Извините, но ведь вы супруга директора ипподрома, я ничего не перепутала?

– Не перепутали, – холодно подтвердила она.

– А героиней нашей передачи будет одна из наездниц, – улыбнулась я, чтобы развеять подозрительность собеседницы. – Передача-то новогодняя, а мы встречаем год Лошади.

– Ах вот как! – расслабилась Ольга Алексеевна. – Наверное, Виктор хотел, чтобы для меня это стало сюрпризом. – Она наклонилась ко мне и доверительно сообщила: – Вы знаете, он так серьезно относится к своей работе, так близко все принимает к сердцу…

– Да-да, – подхватила я. – Ваш муж – очень ответственный человек, а сейчас у него столько неприятностей…

– Это каких же? – вопрос был задан с плохо скрываемым беспокойством. – Я ничего такого не знаю.

– Неужели? – Я продолжала разыгрывать доверчивую болтушку, между тем внимательно следя за реакцией Ольги Алексеевны. – Лучший наездник сломал ногу, погиб кузнец, и все это накануне московского конкурса.

– Это все не страшно, – с нарочитым равнодушием махнула она рукой. – Не спорю, неприятно, но не страшно. Временные трудности, не более.

Я была потрясена ее жесткостью. Так спокойно говорить о смерти человека, называя ее всего лишь временными трудностями!.. Нечего сказать, выдержка у дамы железная! Теперь я стала лучше понимать неприязнь Анны к Ольге Алексеевне.

– Вам виднее, – пожала я плечами, – а меня эти проблемы вообще не касаются, мне всего-то и нужно, что хорошо подготовить передачу.

– Кстати, – снова оживилась Ольга Алексеевна, – а кто ваша героиня? Я неплохо знаю работников Виктора, мне, знаете ли, нравится играть на бегах, вот и слежу за их успехами.

– Это Лена Середина.

– Ну надо же! Что же это я не в курсе? Леночка такая славная девочка, я ее очень хорошо знаю, а от меня это скрыла.

Это «очень хорошо знаю» прозвучало несколько зловеще, так что я решила попытаться кое-что прояснить и спросила с легкой небрежностью:

– Извините, но что общего может быть у вас с ней? Лена, конечно, славная девушка, но это еще не повод для близкого знакомства.

– Не будьте столь придирчивы, – снисходительно махнула рукой Ольга Алексеевна. – Люди, даже самые незначительные, могут быть полезны. Мне ничего не стоило в свое время помочь ей с пропиской, она мне за это благодарна и иногда выполняет мелкие поручения.

– Какие, например?

– Разные, так, ничего особенного… Впрочем, довольно о ней. Лучше расскажите мне, как вы делаете свою передачу, мне страшно интересно!

Ну, на эту тему я могу говорить сколько угодно, тем более что слушательница у меня благодарная, а мне нужно ее к себе расположить. И я начала рассказывать. Ольга Алексеевна время от времени задавала вопросы, вспоминая особенно понравившиеся передачи, а мастера тем временем колдовали над нашими головами так деликатно и ненавязчиво, словно были существами не вполне материальными. Честное слово, только за одно это я уже готова полюбить салон «Колибри»!

Когда мой Игорь закончил священнодействовать, я пришла в восторг. Мои волосы сияли, общая масса шоколадного цвета восхитительно контрастировала с тонкими прядками цвета топленого молока.

– Я сегодня не стал делать укладку, просто высушил волосы, а в пятницу вы подъедете к нам, и я сделаю укладку перед передачей, хорошо? – Игорь довольно улыбался, видя, что мне понравилась его работа.

– Конечно, приеду, огромное вам спасибо.

– Не за что, это моя работа. Надеюсь, вы теперь будете ходить только ко мне.

– Безусловно, – заверила я парня. – Всего вам доброго.

Я уже успела попрощаться и выходила из зала, когда меня снова окликнула Ольга Алексеевна:

– Ирина, может быть, вы подождете пару минут, тогда я вас отвезу на своей машине? Дорогой поговорим. Мне очень нравится общение с вами.

– Спасибо за предложение, я дождусь вас.

Конечно, дождусь, мне это самой на руку, тем более что Юрий Геннадиевич наносил последние штрихи, устраняя лишь одному ему видимые неполадки в прическе Ольги Алексеевны.

– Ну вот и все на сегодня, Оленька, – закончил он, оглядывая критическим взглядом голову дамы. – Целую ручки.

– И что бы я без тебя делала, Юрочка? – проворковала она. – До следующего вторника, и постарайся сделать так, чтобы мне не пришлось ждать.

– Постараюсь, – пообещал мастер.

– Ну что, Ирина, поехали? – Сияющая Ольга Алексеевна подошла ко мне и взяла под руку. – Кстати, может быть, заедем перекусить? Что-то я проголодалась.

– Я бы с удовольствием, но мне нужно вернуться на студию.

– Пустяки, позвоните и предупредите, что не успеваете вернуться, тем более что до конца рабочего дня, если не ошибаюсь, осталось всего-навсего сорок минут, было бы из-за чего возвращаться! А ваши коллеги вас и завтра увидят, разве я не права?

– Пожалуй, правы, – задорно улыбнулась я.

– Тогда звоните, – сказала она и протянула мне свой мобильник, предмет моей тайной зависти, вожделенный почти так же, как микроволновка.

Я быстренько набрала номер и, услышав голос Леры, поинтересовалась, не случится ли вселенского катаклизма, если я не вернусь сегодня на работу. Лерочка ответила, что катаклизм все-таки случится, хотя и не вселенский, так как они все во главе с Галиной Сергеевной скончаются от любопытства. Я попросила их набраться сил и постараться дожить до завтрашнего утра, Лера тяжело вздохнула, но передала мне согласие коллег потерпеть.

– Все? Вы решили свои проблемы? – спросила Ольга Алексеевна, когда я возвращала ей телефон.

– Решила и теперь совершенно свободна.

– Прекрасно! Я знаю здесь неподалеку очень милый ресторанчик с хорошей кухней, вам там должно понравиться.

– Что за ресторан? – Я задала этот вопрос с внутренним содроганием, так как, услышав предложение перекусить, как-то не подумала о таком выборе, а теперь лихорадочно соображала, хватит ли мне полутора сотен, которые сиротливо прятались в уголке моего кошелька.

– «Мехико»! Там хозяйничает мой хороший приятель, он в это время всегда на месте, сам ужинает и будет рад угостить меня с моей подругой. Я нечасто балую его своими посещениями, так что Вениамин ради нас с вами перетрясет все свои закрома.

– Название звучит заманчиво, – протянула я в раздумье. – И обещает нам мексиканскую кухню, да? Никогда не пробовала!..

– Заодно и расширите свой гастрономический опыт, – продолжала уговаривать Ольга Алексеевна, даже не догадываясь, какого рода колебания заставили меня так долго ломаться, изображая нерешительность.

Доехали мы очень быстро, «Мехико» действительно был неподалеку. И как это я раньше не замечала этого ресторана? Наверное, не хотела замечать, чтобы лишний раз не расстраиваться. Нет, я, конечно, не нахожусь за чертой бедности, но такие заведения посещаю крайне редко, в основном во время официальных банкетов, а семейные праздники устраиваю дома.

Интерьер ресторана впечатлял. Мексиканский колорит присутствовал в должной мере, но аляповатым не выглядел. Мы с Ольгой Алексеевной прошли за столик, к нам тут же подлетела официантка, узнала мою спутницу, заулыбалась на порядок любезнее и тут же упорхнула. Через минуту к нашему столику уже спешил хозяин, и я просто потеряла дар речи – он был точной копией тренера. Хотя я видела Ивана Терентьевича всего пару раз, но ошибиться не могла, память на лица у меня очень хорошая.