Текст книги "Брак под короной"

– Понятия не имею, – пожала я плечами. – Возможно, какие-то дела. Надо будет у мужа спросить. Это он рекомендовал ее родственницей?

– Да.

– Спасибо за информацию. Я разберусь. Жаль будет, если мы с ней совсем разминулись, с удовольствием бы пообщалась.

Как интересно! Я не кривила душой, мне действительно было бы интересно побеседовать с этой загадочной, эффектной дамой. Нужно будет непременно спросить мужа, кто тут в мое отсутствие гостевал. Может, действительно его родственница?

Кстати, попробовать узнать заодно, почему холодильник переполнен деликатесами, а на кровати – свежее белье. Не родился еще мужчина, который меняет простыни и наволочки к приезду супруги.

То есть если бы я, в отсутствии мужа, принимала кого-то на семейном ложе, белье бы я точно сменила. Женщину на таких штучках не поймаешь. Но мужчины… Мужчины так заняты глобальными, стратегическими проблемами, что тактические мелочи от их внимания обычно ускользают. Или они считают себя выше подобной ерунды.

В этот момент появился и Сергей. Выглядел он достаточно озабоченным и одет был уже сугубо по-деловому.

– Мне нужно срочно в институт, – сообщил он. – Кажется, с грантом что-то получается. Но нужно все проверить самому.

Грант – это новое для России понятие – в последние полгода стал какой-то священной темой. Если его получит отдел, которым руководит мой муж, то они смогут организовать экспедицию и продолжить свои исследования в одной из мировых акваторий. Если же грант от них уплывет к другим – пардон за каламбур, – то бесцельное и безденежное сидение в Москве продолжится.

Так что я позволила мужу отправиться улаживать свои дела, отложив все накопившиеся вопросы «на потом». В конце концов, несколько часов уже не играют абсолютно никакой роли.

Я подозвала Элси и отправилась домой. Мне обязательно нужно было позвонить Асе и договориться с ней о личной встрече. Чем больше я размышляла, тем более странными мне казались сложившиеся обстоятельства.

Кстати, если официально в Париж улетела Ася, то где она была всю эту неделю? У Олега, который нас встречал? Возможно. У своего возлюбленного сэнсэя? Тоже не исключено.

Значит, если она теперь официально вернулась в Москву, слежка переключится на нее. Или вообще прекратится, если Ася с моей помощью добилась того, чего хотела, и теперь ее супостатам уже бесполезно делать какие-то телодвижения.

Тогда я выбрасываю всю эту чушь из головы и освобождаю ее для решения других проблем: устройством на новую работу и поиском объяснения некоторых странностей в поведении моего супруга. Последнее меня, впрочем, волновало постольку поскольку. Я в Париже тоже неплохо провела время, если уж на то пошло. Баш на баш.

Дома я быстро ликвидировала следы маленького погрома, учиненного моим мужем в процессе сборов, и, налив себе чашку кофе, подошла, наконец, к телефону, чтобы позвонить. И на сей раз уже сознательно (хотя мотивы такого поступка мне пока самой были не ясны) нажала на телефоне кнопку «повтор».

Теоретически меня должны были соединить с тем номером, по которому звонили последний раз. То есть с институтом супруга, ведь именно оттуда ему, кажется, звонили, а он, возможно, кому-то перезванивал. Практически… Практически я услышала знакомые позывные и… Асин голос. Должна признаться, что это повергло меня в легкий шок.

– Да говорите же! – дошло до меня наконец. – Что за манера: позвонить и молчать в трубку?

– Привет, подруга, – сказала я, чтобы голос прозвучал как можно естественнее. – Я тебе вчера звонила, но ты, наверное, еще не вернулась из Парижа.

Послышался негромкий смешок Аси. Настроение у нее было, судя по всему, отменное.

– Я вернулась два часа назад. Самолет опоздал.

– Надеюсь, муж не ездил тебя встречать? – не без ехидства спросила я. – Он бы просто озверел от ожидания.

– Нет, я добралась сама. Кстати, спасибо за то, что ты прислала с Олегом. Милый мальчик, правда?

– Милый, – охотно согласилась я. – Он сообщил тебе последние сводки с фронтов?

– Можешь не сомневаться. Насколько я понимаю, ситуацию спас твой благоверный? Вот уж не ожидала, что он отправиться тебя встречать! Он растет в моих глазах. Только не передавай это ему, а то зазнается.

– Не буду, – обещала я. – Надо бы встретиться…

– Ой, – замялась Ася, у меня сейчас столько дел накопилось. – Я ведь неделю дома не была, представляешь, что тут твориться?

– Представляю, – довольно прохладно отозвалась я. – А у тебя уже нет приходящей домработницы?

– Ехидна, – проворчала Ася. – Я же не о стирке и уборке говорю. Тут масса звонков, факсы, а главное, я должна быстро закончить начатое в Париже. Я тебе позвоню, хорошо?

– Позвони, – согласилась я. – Только не затягивай особенно с этим процессом. Мне с тобой нужно посоветоваться еще по одному делу. Сугубо личному. То есть ты мне нужна как консультант.

– По какому вопросу? – заинтересовалась Ася.

– По интимному.

– Что ты имеешь в виду? – вдруг обеспокоилась Ася.

– Расскажу при встрече, – обещала я. – Сейчас могу только похвастаться, что моя квартира сияет и сверкает, холодильник набит продуктами и Элси в порядке. Думаю, после такого сообщения ты будешь еще сильнее уважать моего супруга.

– И зачем тебе моя консультация? – как-то странно спросила Ася.

– Для лучшей ориентации. И потом это все мелочь, о главном я по телефону говорить не хочу. Так что не затягивай процесс перезванивания, ладно?

– Ладно. Ты лучше скажи, как тебе показался месье Берри?

– Ну уж это вообще не телефонный разговор, – сказала я самым загадочным тоном, на какой была способна. – Тем более, что установить сейчас прослушивающее устройство можно установить самому и на любой телефон. Я тут в газете читала, что один мужик в метро нашел сразу два таких устройства, полностью готовых к употреблению.

– Шутишь, – не поверила Ася.

– Серьезна, как никогда. Правда, для него это плохо кончилось: он пошел их продавать и напоролся на оперативников. Теперь сидит в помещении, где телефонов нет вообще и ждет, когда ему срок определят. Так что давай все-таки лично разговаривать.

– В ближайшие дни я с тобой свяжусь, – сказала Ася. – При первой же возможности.

И повесила трубку. Мило, ничего не скажешь. Когда нужно было ее выручать, сама примчалась ко мне. А теперь, когда в помощи нуждаюсь я, она «позвонит при первой же возможности». Хорошо иметь добрых и отзывчивых подруг, на которых всегда можно рассчитывать в трудную минуту жизни.

Ну и ладно. Привыкла сама решать свои проблемы, так и не буду изменять хорошим привычкам. Нужно заняться текущими делами, а то тут вообще последний ум растеряешь со всеми этими загадками-головоломками. И прежде всего нужно позвонить на работу и доложить, что я – в порядке и в ближайший же присутственный день, то есть послезавтра, как штык буду на рабочем месте.

Я дозвонилась мгновенно, хотя обычно добиться связи с нашим отделом удается с огромным трудом. Общий телефон стоит в коридоре и без конца занят, но в понедельник, судя по всему, никто из нашего коллектива на работу не вышел. Ну, тем лучше.

Секретарша, правда, оказалась на месте. Я сообщила, что снова готова стать в строй, она же обрадовала меня тем, что начальство будет только через неделю, и что приходить на работу или нет, решать только мне. Я сказала, что подумаю, и положила трубку в глубокой задумчивости.

С одной стороны, конечно, жаль терять такое рабочее место, на котором даже присутствовать не всегда нужно. С другой стороны, две с половиной тысячи рублей – это меньше ста долларов и прожить на это довольно проблематично. На посту же, обещанном мне Анри, оклад составлял три тысячи евро ежемесячно, плюс всякие проценты за успешность и результативность.

Согласитесь, на три тысячи евро можно не просто прожить, а жить, причем, по моим меркам и потребностям, жить роскошно. Значит, мне сейчас нужно как следует изучить те бумаги, которыми меня снабдил Анри, и хоть примерно представить себе круг новых обязанностей. А параллельно озаботиться тем, чтобы сегодня в доме был полноценный обед. Одними деликатесами тут не обойдешься, да и их осталось не так уж много, только поужинать.

Хозяйственные дела закрутили меня так, что я опомнилась только часа через четыре. Правда, за это время я успела передать кучу дел: сбегать на ближайший рынок за обыкновенными овощами и мясом, зарядить блюдо под название «щи летние» и поставить ростбиф в духовку. На гарнир планировались малосольные огурчики и, если супруг пожелает, жареная картошка, уже имеющаяся в морозилке в виде полуфабриката.

Попутно я выпила две чашки кофе, выкурила несметное количество сигарет и очень тщательно изучила французские документы. В принципе, должна справиться, руководить всегда проще, чем работать самой.

Тут-то и вернулся домой мой супруг. При первом же взгляде на Сергея я поняла, что дела с грантом, можно сказать, неважнецкие. Мой муж был мрачен, как грозовая туча, и даже на вкусные запахи, доносившиеся из кухни, среагировал как-то вяло.

По накопленному уже опыту семейной жизни, я не стала приставать с вопросами, а просто проинформировала, что обед готов и можно мыть руки и садиться за стол. Пока Сергей приводил себя в порядок, я накрыла на стол, разлила по тарелкам суп, а Элси в качестве поощрения выдала небольшой кусочек ростбифа. Знаю, что это неправильно, но совершенно не выношу молящего взгляда мой собачки.

– Мы что, клад нашли? – осведомился Сергей, заходя на кухню.

– В каком смысле? – слегка опешила я.

– В таком, что собаку парным мясом кормим.

– Крайний кусочек немного подгорел, – все еще спокойно отозвалась я. – Давать его тебе мне не хотелось, есть самой – невкусно. А девочке приятно.

– Хватит ее очеловечивать, – пробормотал, уже остывая, муж. – Мне никто не звонил?

– Не звонил вообще никто, – честно доложила я. – А на службе мне сказали, что можно послезавтра приходить, а можно и нет – по желанию. Шеф будет отсутствовать еще неделю.

– Командировка?

– Можно сказать и так. Я его видела перед отлетом в Париж, они с супругой ждали рейса на Анталию.

– И как он оценил твое появление в международном аэропорту? – не без ехидства осведомился муж.

– Никак не оценил, – пожала я плечами. – Я же была в парике и слегка даже загримирована под Асю, так что он меня просто не узнал. Иначе, конечно… Хотя, с другой стороны, он сам вроде бы не на рабочем месте находился.

– Чудное у тебя заведение, – с сарказмом отозвался Сергей. – Работа – не бей лежачего, можно круглый год по курортам шляться. У нас хотя бы видимость дисциплины соблюдают.

– Как дела на работе? – осведомилась я, понимая, что уже можно задавать неприятные вопросы. – Все в порядке?

– Смотря что считать порядком, – хмыкнул Сергей. – Грант мы вроде бы отбили, но придется дня на два прочно засесть за писанину: еще раз как можно убедительнее аргументировать лидерство нашего отдела в океанологии. Тогда дадут. Один я, конечно, не справлюсь со всеми этими бумагами, мы решили собраться на даче у одного коллеги.

– Дача далеко? – осведомилась я.

Сергей пожал плечами:

– Если честно, даже не спросил. Встречаемся завтра в десять ноль ноль на Павелецком. Телефона на даче нет, это единственное, что я могу тебе сообщить.

– Да я как бы и не собиралась тебя проверять по телефону. Раз надо – значит, поезжай. Найдешь способ подать весточку, буду только рада. А если вы оформите все документы, как нужно, то ты тогда поедешь в экспедицию?

– Скорее всего – да, – довольно рассеянно отозвался мой супруг. – Месяца на два. Ты, надеюсь, проживешь тут без меня этот срок?

– И большие проживала, – пожала я плечами. – Главное, чтобы у тебя работа шла хорошо, а тогда и я спокойно своей займусь. Новой.

– Вот с этого места поподробнее, пожалуйста. Я вчера, если честно, не совсем понял, что за потрясающую работу тебе предлагают. И причем тут парфюмерия? Ты, вроде бы, никогда ею особенно не интересовалась.

– Значит, придется заинтересоваться особенно, – вздохнула я. – Большие деньги за безделье не платят. Тем более, что пост довольно ответственный, да и в офисе нужно будет присутствовать ежедневно.

– Справишься? – с показным участием осведомился муж.

– Я буду очень стараться, – обещала я. – А скажи, пожалуйста, что за родственница тут к тебе приезжала? Соседка говорит – очень эффектная женщина.

– Что-что? – опешил супруг.

– Я сегодня общалась с хозяйкой таксы, нашей соседкой, она мне и заявила, что видела тебя тут дня три тому назад, с очень интересной женщиной. Вы прогуливали Элси. Соседка сказала, что ты отрекомендовал ее родственницей, только она не поняла – моей или твоей.

– Дикий бред, – отрезал Сергей. – Она вообще ничего не поняла, соседка эта. И ведь вроде бы не пьет… Какие родственницы, окстись. Глюки у нее, а не родственницы.

Я уж не стала огорчать его тем, что в корзине для грязного белья от наволочек волокло запахом довольно дорогого парфюма. Причем меня не оставляла мысль о том, что запах мне очень и очень знаком, я даже могла почти уверенно назвать духи. Это были «Хьюго Босс», для женщин, на мой вкус, слишком претенциозные, предполагающие соответствующий имидж деловой, преуспевающей женщины.

Мне и так было понятно, что в супружеской постели побывала какая-то дама, настолько умная, что подсказала белье к моему приезду сменить. Но выступать на эту тему была еще не готова. Во-первых, и я не ангел целомудрия, а во-вторых, еще успею. Сначала нужно приучить мужа к мысли о том, что у меня будет новая работа, вследствие чего неизбежна небольшая домашняя революция, поскольку я не смогу уделять хозяйству вообще и его персоне в частности, столько времени, сколько уделяла раньше.

И вообще, сцены ревности – не мое амплуа. Я никогда не тешила себя мыслями, что в своих многомесячных экспедициях Сергей хранил мне верность. Мне хватало того, что он был достаточно осторожен и пока еще ничего «такого» не подцепил. А остальное…

«Хьюго Босс», дорогие духи для женщины, которая держит все под контролем, руководит всеми процессами вплоть до времени интимной близости с мужчиной и вообще вся такая-растакая. Видела я эту рекламу по телевизору и она меня безумно раздражала. Редкий случай, когда мы круто разошлись во мнениях с Асей, та предпочитает именно эту марку духов, снабдив рекламный ролик кратким комментарием:

– Жизнь надо брать за морду!

Что ж, похоже, ей это удается. Впрочем, она и с другой маркой духов не ударила бы лицом в грязь, но эти ей действительно подходят. А что, если…

Тут я оборвала сама себя: представить себе, что в моей супружеской постели побывала любимая подруга – значит расписаться в том, что первый звонок перед началом схождения с ума уже прозвучал. Ася, не терпящая моего мужа, безумно влюбленная в какого-то таинственного «сэнсэя», да и еще отсутствовавшая в Москве одновременно со мной… Нет, этого не могло быть просто потому, что не могло быть никогда.

Но женщина-то была! Правда, с моей точки зрения, вокруг факта чисто физической измены поднимают слишком большой шум, а дело того не стоит. Вот моральное предательство – это серьезно, это я своему благоверному вряд ли простила бы.

Да и к тому же вполне возможно, что Сергей предоставил какому-то своему приятелю нашу квартиру на пару суток. Конечно, благодарные любовники постарались после себя все оставить в идеальном состоянии. Непонятно, правда, почему мне Сергей об этом не сказал, но версия вполне, вполне правдоподобная. Пожалуй, есть смысл взять ее за основную.

– Скажи пожалуйста, – вдруг спросил Сергей, – каким образом тебе удалось привезти столько дорогих вещей? Да еще, по твоим рассказам, ездить на такси, делать прическу и маникюр, обедать в ресторанах? Ты ведь и обратно привезла какую-то сумму, правда?

– Я же тебе говорила, – пожала я плечами. – Кстати, вещи я привезла не такие уж и дорогие, половина вообще куплена на барахолке.

– Ну, разве что на барахолке. И все-таки на те деньги, что у тебя были помимо моих…

Муж внезапно осекся и замолчал. Я недоуменно посмотрела на него, не понимая, что случилось.

– Могу представить детальный отчет, – нарушила я затянувшуюся паузу. – Только зачем тебе это нужно?

– Мне показалось, что в Париже у тебя появился спонсор. Причем не бедный. Разве золотой браслет ты сама себе купила?

– Когда кажется, нужно креститься, – не слишком остроумно огрызнулась я. —И что, собственно, ты так громко именуешь браслетом? Вот эту цацку?

Я демонстративно тряхнула правой рукой, которую украшал подарок Анри. Моя резкость, как и следовало ожидать, несколько снизила градус напряженности.

– А что же это? – уже спокойнее спросил Сергей.

– Это – всего-навсего тонкая цепочка под золото, – мгновенно сымпровизировала я. – Конечно, это не дешевая бижутерия, но всего лишь бижутерия. Так что обуздай, пожалуйста, свою фантазию. А то ты еще решишь, что металлический пояс – тоже из чистого золота, и мне подарил его случайно встретившийся на Елисейских полях арабский шейх.

– В остроумии тебе не откажешь, – усмехнулся Сергей. – Второе сегодня для всех или только для Элси?

Я молча подала ростбиф с огурцами. Что-то меня беспокоило в репликах мужа, точнее, в одной из его реплик, но я никак не могла понять, что именно. Скандальчик со спонсором? Нет, это вполне в его стиле, я бы удивилась если бы все обошлось тихо. Что же тогда? Ироничный тон? Не более, чем обычно. Нет, дело было в какой-то фразе, даже, может быть, в одном каком-то слове. Но в каком? Или просто я успела привыкнуть к несколько другой манере общения?

– Кофе будешь? – спросила я, убирая грязную посуду. – Или чай заварить?

– Кофе буду, – милостиво сообщил супруг. – А вообще-то я вот думаю: не сгонять ли мне за пивком. И сигареты заканчиваются.

– Прогуляй заодно Элси, – попросила я. – Можешь побродить с ней подольше…

– Тебе нужно кому-то позвонить или ты ждешь звонка? – осведомился Сергей.

Тут уж и мое терпение стало потихоньку иссякать. Но скандала мне хотелось меньше всего на свете. Поэтому я просто разлила кофе по чашкам, села, взяла сигарету и только после второй затяжки сказала совершенно спокойно:

– Не угадал. Кстати, неплохая мысль: сходим-ка погулять все вместе. Посуду я потом помою.

– Да ладно уж, – великодушно отозвался супруг. – Прогуляю Элси подольше, пивка я и на улице могу попить.

– Нет уж, пройдемся семейно, – возразила я. – Только посуду я помою прямо сейчас, чтобы после возвращения отрешиться от быта и подумать о чем-нибудь возвышенном.

– Например? – окончательно успокоился и развеселился супруг.

– Например о том, какой сериал посмотреть: сентиментальный или мистический. По двум каналом в одно и то же время показывают, а ты хоть пополам разорвись. Надеюсь, кстати, что сегодня футбола-хоккея нет?

– Тебе повезло. Нет. Ладно, сходим вместе погулять, а потом я посижу с бумагами. Возможно, до ночи. Кофе еще сваришь?

– Не вопрос, – откликнулась я, – хоть полный кофейник, хоть ведро, как пожелаешь.

– Элси, гулять пойдем? – обратился мой муж к собаке.

Никакой реакции. Только морду отвернула в сторону и молчит, даже хвостом не виляет.

– По-моему, она на тебя за что-то обижена, – заметила я. – Видишь, даже общаться не желает. Элси, гулять пойдешь?

Собачка радостно вскочила и завиляла хвостом.

– И чем же я вас сударыня так оскорбил? – обратился Сергей к Элси. – Мы вроде бы тут с вами не ссорились?

– Ты ждешь развернутого объяснения? – усмехнулась я, принимаясь за посуду. – Боюсь, что ни устных, ни письменных показаний ты у собачки не получишь. Ладно, она у нас отходчивая, подуется-подуется, да и перестанет. Правда, девочка?

Элси завиляла хвостом и отправилась в коридор, откуда через минуту принесла ошейник с поводком. Да, если бы она еще и говорить могла, цены бы ей не было. Судя по всему, понимает практически все, а вот сказать…

Мы уже собирались выходить, когда зазвонил телефон. Это уже, похоже, становилось доброй традицией: звонки перед выходом. Я сказала Сергею, чтобы быстренько отозвался, а потом догонял нас и поволоклась за Элси по лестнице вниз, потому что песику, по-моему, приспичило.

Во дворе я отстегнула поводок и моя красавица помчалась к своим любимым кустикам, которые еще можно было различить в надвигающихся сумерках. Остальным собачникам было еще рановато выходить, поэтому можно было не беспокоиться, что Элси с кем-нибудь сцепится.

Тем не менее, я тоже направилась к кустам, но не слишком быстро, надеясь, что Сергей вот-вот меня догонит. Мне показалось, что я уже слышу его шаги, но тут вдруг случилось неожиданное. Кто-то догнал меня и самым бесцеремонным образом схватил за руку (больно, между прочим!), а одновременно чужая рука зажала мне рот. А в самое ухо очень внятно сказали:

– Без глупостей. Тогда все будет тип-топ. А если пикнешь…

«Пикать» я не стала, а с перепугу, да и со злости, конечно, тоже, впилась в чужую руку зубами. Запало, наверное, в память недавнее пожелание мужа: мне начать кусаться, а Элси ходить по салонам красоты. Вцепилась от души, любая бойцовая или охотничья собака обзавидовалась бы.

Рука отдернулась и раздался истошный мужской вопль:

– Дура! Да я тебя сейчас…

Договорить неизвестный, плохо видимый в сумерках мужик не успел. В воздухе мелькнула рыжая торпеда и Элси вцепилась ему в ту руку, которой он держал меня за запястье. То есть в еще не прокушенную.

Одновременно с воплем, который издал мужик, послышался знакомый голос моего мужа:

– Стой! Стой, мерзавец, убью на месте!

Логики в этом не было никакой: своего рода вариация на тему «Выходи-ка, Билли, чтоб тебя убили».

Мужик, естественно, стоять не стал, не без труда стряхнул с себя Элси и дал стрекача. Элси я предусмотрительно схватила за ошейник и никуда не отпустила, хотя она и рвалась в погоню, а муж понял, что в темноте ловить неизвестно кого хлопотно и бесполезно. Лица незнакомца мы все равно не видели, а искать кого-то покусанного… Ну, это вообще было несерьезно.

– И кто это был на сей раз? – осведомился Сергей. – Это уже не шутки, а нечто более серьезное. Ты понимаешь, что происходит вокруг тебя?

– Не совсем, – честно призналась я. – Но нравится мне это все меньше и меньше. Кончится тем, что я обращусь к Володе Пронину…

– Это еще зачем? – ледяным тоном осведомился супруг. – Соскучилась по бывшему хахалю?

Тут-то я и взбеленилась. Конечно, я привыкла за долгие годы супружества к тому, что любой мужчина, появившийся в моем окружении, воспринимается Сергеем либо как кандидат в любовники, либо как «бывший хахаль». Третьего просто не дано. Но сейчас, кажется, его «хахалемания» перешла все разумные пределы. Так что взрыв был просто неизбежен.

– Друг мой, – сказала я самым нежным тоном, на какой была способна, – а не пора ли нам с тобой серьезно поговорить? О твоей и моей нравственности или безнравственности, о взаимных обязательствах по отношению к друг другу, о таком чувстве, как уважение к личности рядом с тобой, в общем, о королях и капусте. Я терплю твое обращение со мной уже десять с лишним лет, почти столько, сколько наши войска провели в Афганистане. И где мои награды и завоевания? Я пыталась приладиться к такой системе координат, которую предлагаешь ты, но…

– Но? – спросил с очевидным интересом Сергей, закуривая очередную сигарету.

– Но караул устал, шарик сдулся и бензин кончился. До меня, кажется, дошло, что мы с тобой, в сущности, никогда друг друга не любили. Просто – не слишком мешали друг другу жить. А теперь – я же не слепая! – наступил период, когда тебя стало раздражать каждое мое слово и каждый мой жест, да и я стала значительно менее… толерантной.

– Что ты предлагаешь? – уже с огромным интересом спросил Сергей.

Я отметила, что он не возразил ни единым словом. Значит, мои выводы были правильными и он их поддерживал. Что ж, не будем останавливаться на полдороге.

– Предлагаю тебе съездить в экспедицию и там все хорошенько обдумать. А когда вернешься, мы продолжим этот разговор. Надеюсь, что и я к этому времени остыну и буду воспринимать вещи несколько менее экспрессивно. Но если все останется по-прежнему, то…

– То что?

– То, думаю, нам нет смысла продолжать брачные отношения, которые таковыми уже не являются.

– Ты хочешь развестись? – каким-то странным тоном спросил Сергей.

– Я прежде всего хочу выбраться из той заварушки, в которую угодила по милости моей ближайшей подруги. Да-да, ты говорил, что она и такая и вот такая, и вообще ее терпеть не можешь. Но ведь, кроме нее, у меня и друзей-то нет. Она отрезает от меня женщин, ты отфутболиваешь мужчин. Фактически я сейчас оказалась в вакууме: мне даже о помощи попросить некого. Кроме Пронина. Но как только я назвала это имя, то тут же получила от тебя тапком по морде. Хотя ты великолепно знаешь, что никаких амурных отношений у меня с Володей не было, нет и не будет. Ну и что дальше? Как сформулировал Леонид Филатов: «Это как же, вашу мать, извиняюсь, понимать?» Ты хоть понял, что шутки уже давно кончились? Ну, уедешь ты в экспедицию, а я с кем останусь? С Асей? С Элси?

– Раньше-то оставалась, – как-то неуверенно пробормотал Сергей.

– Раньше я никому не была интересна в плане носителя какой-то информации. А теперь ты сам видишь, что творится. Так что если прижмет – к Пронину я пойду, элементарно наплевав на твои сцены ревности.

– Ты очень изменилась, – сказал Сергей после внушительной паузы. – По-моему, поумнела…

– Спасибо!

– Не за что. Хорошо, я согласен с твоим предложением. И рад, что инициатива исходит от тебя…

Мне сразу же вспомнились строки из любимой Марины Цветаевой:

«Так первая? Первый ход?

Как в шахматы, значит? Впрочем,

Ведь даже на эшафот нас первыми просят…»

– А ведь я хотел только купить пива, – вздохнул Сергей. – Говорил же тебе: сиди дома. Нет…

– Ну, это к Элси, – заметила я. – Да и поговорили мы довольно конструктивно, нет?

Пива мы все-таки купили, равно как и сигареты, но вечер был безнадежно испорчен, во всяком случае, для меня. Не говоря о том, что я элементарно напугалась, так, что меня все еще слегка трясло, я ввязалась в разговор, который еще слишком рано было начинать, и к которому я была не слишком готова. Но моя сцена ревности – любая! – выглядела бы просто смешно после пассажа супруга о Володе Пронине.

Да еще по дороге домой выслушала очень длинную и, с моей точки зрения, совершенно несправедливую нотацию мужа, которому не удалось совершить подвиг и поймать негодяя, покусившегося на меня. Так что теперь он вынужден принять мой план и просить о помощи родную милицию. Почему это так задевало его гордость, понятия не имею.

Сергей так увлекся, что всю нерастраченную на поимку злоумышленника энергию вложил в пламенную речь, доказав мне как дважды два, что более легкомысленной, взбалмошной и безмозглой авантюристки, чем ваша покорная слуга, найти просто невозможно, даже если объявить всепланетный розыск.

Убежденная не столько его красноречием, сколько очередным неприятным приключением, я покорно кивала головой. И про себя тихо радовалась тому, что в приливе откровенности ничего не рассказала ему об Асиных забавах с паспортами, двойным замужеством и некоторому интересу к ней со стороны Интерпола. Сергей и так с трудом терпит эту мою дружбу, а уж с международной аферисткой запретит общаться только так. Оно мне надо? Я ведь останусь действительно совсем одна.

Мы возвращались домой. Элси гордо шла рядом с нами – она-то свой долг защиты хозяйки выполнила блестяще, так что и выглядела соответственно, – и посему столь уместное и наиболее выразительное слово, определявшее мою натуру точнее всего, произнесено так и не было.

В отличие от меня, мужу не чужд инстинкт самосохранения. Меня же не покидала неприятная мысль о том, что если бы неизвестный хулиган просто отматерился, неизвестно, как развернулись бы дальнейшие события.

И еще одна: перед отъездом, следуя договоренности с Асей, я сказала, что взяла у нее взаймы деньги. Но не сказала точно, сколько. Двести долларов в порыве щедрости добавил сам Сергей и должен был считать, что я располагаю небольшой суммой на красивую жизнь. А он так уверенно говорил про приличные деньги…

Откуда он мог получить эту информацию? Не от меня – это точно, я, может быть, и легкомысленна, но провалами в памяти пока не страдаю. И не от Аси, с которой он еле разговаривает при редких встречах и вообще терпеть не может, причем с полной взаимностью. Впрочем, если верить умному телефонному аппарату, не так уж они друг друга ненавидят. Как-то, оказывается, общаются. Но зачем? И в этом случае Ася вряд ли бы стала информировать его о точной сумме полученной мною валюты. Я просто не представляла себе такой поворот разговора, при котором Ася выдала бы Сергею такую информацию. Тогда – от кого же?

Но и на этот вопрос ответа у меня не было, как и на тот, откуда в мусорном ведре оказалась обертка от дорогой шоколадки (Сергей к сладкому вообще равнодушен) и пара испачканных помадой бумажных салфеток. Цвет помады, кажется, такой называется «переспелая вишня», равно как и запах духов от наволочки был мне знаком, то есть вызывал какие-то смутные ассоциации. Но – не более того. И я все больше и больше склонялась к мысли о том, что Сергей приютил тут какую-то парочку, хотя подобная благотворительность совершенно не в его стиле.

– Так кто все-таки у тебя был? – спросила я, усаживаясь в кухне за чашкой чая. – Я же не слепая и обоняние у меня тоже есть. Может, просветишь?

– Заходил сослуживец с подругой… – неохотно выдавил из себя Сергей. – На пару часов.

– И что? Тут же легли в постель? Или сначала за столом посидели?

– По-моему, это ты устраиваешь сцену ревности на ровном месте.

– На ровном? – кротко изумилась я и перечислила все улики, обнаруженные в квартире. – К тому же мне интересно.

– Я тебе уже все сказал, – хмуро ответил Сергей. – Продолжения не будет. А если будет, то я лучше поеду за город прямо сейчас.

– Ночью?

– Какая разница?

– Никакой, – устало вздохнула я. – Не волнуйся, продолжения действительно не будет. И я даже пойму, если ты, как всегда в последнее время, ляжешь спать в кабинете. Все, закончили дискуссию. Я с твоего позволения пойду спать. По-моему, это самое разумное решение.

– По-моему тоже, – уже мягче отозвался Сергей. – Мы оба устали.

Это было верно подмечено. Скрупулезно, я бы сказала. Мы действительно чаще всего последнее время спали не в одной постели, давно не разговаривали о чем-либо, кроме рабочих и сугубо бытовых проблем, давно… В общем, я поздновато начала прозревать: процесс начался не вчера и даже не на прошлой неделе. И в этом процессе мне тоже предстояло разбираться самостоятельно.

В общем, семья разваливается, ближайшая подруга преподносит сюрприз за сюрпризом, новая работа еще когда будет… если будет вообще.