Текст книги "Урод рода человеческого"

Глава 3.
Будни

Дарья сквозь сон услышала какой-то шорох и открыла глаза. У окна, спиной к ней стояла горничная Катерина. Она принесла серебряный поднос с ароматным, дымящимся чаем и поставила его на маленький столик. Дарья залюбовалась телом этой дворовой девки. Прямая спина, округлые плечи. С таким бы станом, в царских покоях с фрейлинами жить. Служанка, ощутила на себе прицельный хозяйский взгляд, резко повернулась и посмотрела на барыню. Дарья лежала на добротной кровати с множеством пуховых перин и подушек, на которой могло бы поместиться с десяток человек. В глазах служанки читалось пренебрежение. Катерина окинула взглядом хозяйку сверху вниз и ехидно ухмыльнулась.

Барыня, мгновенно почувствовала неприязнь служанки и решила, что придется положить конец всему этому и научить слуг бояться и уважать себя.

– Чего вытаращилась? – Грубо произнесла Дарья.

– Доброе утро барыня. – Катерина оторопела.

– Живо неси мне горячую воду и новое платье, а не то велю побить тебя палками.

Горничная, не ожидавшая такого отношения, словно ошпаренная кипятком, выскочила из комнаты. Спустя несколько минут она вернулась в сопровождении двух дворовых девушек, которые спешно несли воду в деревянных ведрах. Служанки разом вылили воду в таз и стали ждать указаний хозяйки.

– Пошли вон. – Скомандовала Дарья. – А ты Катерина, останься. Будешь мыть меня.

– Слушаюсь барыня. – Катерина сделала поклон, подошла к тазу и намылила мочалку.

Дарья сняла с себя ночную рубашку, оголив все части тела и вопросительно посмотрела на Катерину. Катерина застыла с мочалкой в руках.

– Чего ждешь? Намыливай меня.

Дарья наклонилась над тазом, а горничная принялась мочалкой тереть плечи барыни. Из-за глубокого выреза рубахи Катерины показалась часть груди. Служанка явно нервничала, отчего ее грудь высоко вздымалась вверх. Катерина взяла в руки кусок мыла и изящными длинными пальцами принялась намыливать мочалку. Дарья, ощутила свое превосходство и, не отрывая глаз от груди горничной, с возрастающим желанием стала следить за ней. Ей почему-то захотелось прикосновения этих рук.

– Убери мочалку и намыливай меня руками. Так мыло лучше впитается в кожу. – Надменно, пытаясь скрыть нарастающее возбуждение, проговорила Дарья. Катерина, как истинный знаток пожеланий своего хозяина, уловила искру в глазах молодой хозяйки и решила играть по своим правилам. Она, усмехнувшись про себя, отложила мочалку и провела намыленной рукой по шее барыни. Дарья довольно прикрыла глаза. Катерина опустила руку на грудь Дарьи и стала медленно водить вокруг сосков. Соски мгновенно среагировали на прикосновение нежных женских рук и затвердели. Катерина опустила руку к животу хозяйки и остановилась. Дарья затаила дыхание, а затем вскрикнула от восторга. Ей не хотелось прерывать этот процесс. Такая помывка доставляла ей удовольствие.

– Продолжай. – Велела она.

Катерина снова намылила руку и провела между ног барыни. Дарью окатила волна тепла и приятного покалывания. В сию минуту в ней смешалось восхищение и отвращение. Такого Дарья еще никогда не испытывала. Ей не известно было блаженство. Блаженство затмило разум, и он в тот миг перестал для нее существовать. Она полностью отдалась этому ощущению. Катерина поняла, что барыне нравятся ее ласки, и стала настойчивее водить рукой внизу живота. Дарья откинула голову и, прикрыв глаза, наслаждалась приятными моментами. Волны наступали с новыми силами, и когда пришел наивысший пик блаженства, ее тело стало сотрясаться. Дарья открыла глаза и увидела довольное лицо Катерины. Катерина торжествовала. По лицу горничной, Дарья вмиг прочитала ее мысли и, не показывая вида, резко произнесла:

– Полно. Смой пену и вытри.

Горничная убрала руку и полив из кувшина водой на Дарью, взяла со стула мягкое полотенце.

– Одень меня и уложи волосы. Да поживее. Сегодня у меня много дел. – Отдавая распоряжения, Дарья подошла к туалетному столику.

В комнату вошла молоденькая служанка и поклонилась.

– Чего тебе? – Спросила Дарья.

– Барыня, барин велел передать вам, что ждет в столовой через полчаса на обед.

– Передай барину, что я буду вовремя.

Служанка вышла из комнаты. Катерина помогла хозяйке надеть платье и сделать прическу, а затем нацепила на голову чепец. Дарья покрутилась перед зеркалом. Хорошо выглаженное новое платье сидело на ней идеально, а красивая прическа придала ее бледному лицу яркости.

– Растяпа. – Какая неприглядная и небрежная прическа. – Попыталась уколоть горничную барыня. – А платье, посмотри, все помято.

Катерина потупила взгляд. Спорить с барыней она не собиралась пока… пока еще не настал ее час.

– Что ты застыла? Я не потерплю в своем доме растяп. Мне нужна горничная расторопная. Если впредь подобное повториться, то….. – она замолчала. – Пойди вон.

Горничная и поспешила удалиться, оставив хозяйку одну.

 
                               *****
 

Катерина, задыхаясь от бешенства, прибежала на конюшню. Конюх Егор – высокий, моложавый и красивый мужчина лет двадцати пяти, с мускулистым загорелым телом и темными, как смоль волосами, чистил лошадиное стойло.

– Эта гадина, хозяйку из себя возомнила! – Возмущено закричала Катерина и ударила рукой по деревянной перегородке. – Один день в доме пробыла, а уже мнит из себя королеву. Глупая, надутая индюшка. Но ничего, скоро я поквитаюсь с ней. – Она погрозила кулаком невидимой противнице.

– Нет, Катерина. Обожди. Не время думать об этом. – Егор схватил ее за руку. Торопиться не стоит. Надобно выждать. Нам нужны деньги, чтобы бежать отсюда. Тебе стоит, уделять больше внимания нашему барину, чтобы вытрясти с него деньжат. Без них нам далеко не уйти.

– Знаю, любимый. Знаю. Я только о том и думаю, как содрать с него денег. – Она подошла к Егору и обняла его за талию. – Но я уже не в силах терпеть приставания этого старого и противного развратника. От него постоянно воняет. Брр… – Она потрясла головой. – Чего я поделаю? Ведь кроме серебряной подвески он пока что мне ничего не подарил. Я изо всех сил стараюсь довести его… Даже не знаю, как сказать… – Катерина замялась. – Этот дряхлый распутник все время жаждет любви. У него нет сил для занятий этим… Это страшно злит его. А его змеюка жена еще расчудеснее. Она даже не знает, как выглядит мужской орган. И еще, – Катерина хихикнула, – мне кажется, что она ко мне неравнодушна.

– Что? – Егор удивленно вскинул брови и засмеялся. – Катерина, ты полагаешь, ей нравятся женщины? Не придумывай. Не приукрашивай. Я никогда не слыхивал, чтобы женщинам нравились женщины.

Катерина обиженно надула губы, отстранила от себя Егора и отошла в сторону. Затем, глядя ему в глаза, серьезно произнесла:

– Сегодня утром барыня приказала мне помыть ее. Когда я взялась ее мыть, она велела убрать мочалку и мылить ее руками. Я намылила ее груди. Когда я это делала, ее тело стало трясти от волнения.

– Что ты такое болтаешь? Статься ей стало щекотно и по телу побежали мурашки?

– Да, нет же. Ей подлинно пришлись по нраву мои прикосновения.

– Тогда никому об этом не мели. Извлечем выгоду из сего обстоятельства. Ты будешь тешить разом и барыню и ее мужа поочередно. А там, кто-нибудь из них, да и даст тебе денег или золотишка. – Егор опять засмеялся. На его щеках появились ямочки.

– Да как ты можешь Егор? – Катерина возмутилась. – Не хватало мне еще развлекать эту глупую девчонку с обвисшими грудями. К тому же она также уродлива, как и ее муж. Ведь правду говорят, что муж и жена одна сатана.

– Не дури, Катерина. Не прикидывайся святой. Ты ведь ранее работала в борделе. Али забыла? Запамятовала, что барин тебя из борделя то вытащил? Забыла, что ты порой за одну ночь ублажала по пять мужиков? Если бы не барин, то сдохла бы там.

– Прекрати Егор. – Катерина закрыла лицо руками. – Да я помню это. Я все прекрасно помню. Я помню, как неотесанные мужланы залазили на меня и словно я вещь какая-то, мяли мое тело. Посему я хочу стать свободной женщиной и распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению. Я люблю только тебя. Мне никто больше не нужен. Мне противно, когда кто-то, кроме тебя тискает меня. – Катерина задумалась, а затем подозрительно произнесла:

– Уж не используешь ли и ты меня как вещь? Уж не сбежишь ли с более молодой и красивой девкой, как только я соберу денежки?

– Нет. – Егор качнул головой и приблизился к Катерине, а затем, прижав ее к себе, дал понять, что желает ее. Катерина ответила ему поцелуем…

 
                            *****
 

Дарья медленной поступью спустилась в гостиную. Гостиная была также великолепна, как и ее комната. Такая же светлая, с большими окнами и массивным камином. Мягкие кресла и диваны, выражали достаток хозяев дома.

Молодая служанка проводила хозяйку в столовую. Столовая по роскоши не уступала гостиной. Там, также как и в гостиной был камин. Над камином весел портрет величественного мужчины в военной форме. Дарья устремила взгляд на портрет.

– Это мой дед. – Услышала она голос, доносившийся из-за высокой спинки стула в центре стола. Голос принадлежал ее мужу. Он сидел спиной к ней. – Присаживайся дитя мое. Обед уже остывает. – Продолжил он свою речь.

Звук этого голоса привел Дарью в замешательство. Всплыл образ ночного чудовища. Она на шатких ногах, неспешно подошла к столу.

– Отныне, здесь будет твое место. – Он указал на стул, стоящий справа от него.

Слуга поспешил отодвинуть хозяйке стул, она присела на краешек и опустила голову.

– Я хочу извиниться за свое ночное поведение. – Услышала она, не поднимая головы. – Возможно, я был немного груб с тобой. Видишь ли, мне хотелось обладать тобой, но ты еще так молода и так невинна.

Лицо Дарьи залилось румянцем.

– Я постараюсь загладить свою вину и впредь буду нежным и ласковым. – При этих словах Глеб Алексеевич положил перед Дарьей бархатную коробку. – Открой ее. Там подарок.

Дарья трясущимися руками открыла коробку. Внутри лежало восхитительное жемчужное ожерелье с бриллиантовыми вставками.

– Это ожерелье моей покойной матушки. Пусть земля ей будет пухом. Надеюсь, ты по достоинству оценишь подарок, и сегодняшней ночью я буду лицезреть тебя в нем.

Дарья непонимающе посмотрела на своего мужа. Из ночного тирана, он превратился в заботливого супруга.

– А теперь мне пора идти. Дела. Дела. Никуда от них не денешься. Прошу прощения, что не смогу разделить с тобой трапезу. – Он встал, чтобы выйти из-за стола. – Ах, да чуть не забыл… Сегодня, моя милая супруга, я приду к тебе в восемь вечера. Ужинать дома не буду.

Глеб Алексеевич, сделал небольшой поклон и быстро удалился из гостиной. Слуга вышел вслед за ним.

Дарья опять осталась в полном одиночестве. Она пребывала в растерянности. Накануне ночью ее муж был так груб с ней, а за обедом был мил и любезен. Она не знала как вести себя в дальнейшем. План мести, который она обдумывала утром, казался бесполезным. Все само собой улеглось. Дарья вздохнула с облегчением. Хоть она никогда не полюбит этого человека, зато ненависти питать к нему явно не станет. Со временем она научиться ублажать его прихоти и все в ее жизни наладиться. Она привыкнет к нему и тогда все станет на свои места.

– Барыня, чай нести? – Послышался знакомый голос.

Дарья дернулась и подняла голову. Перед ней стояла Катерина. Горничная во все глаза смотрела на ожерелье. В ее глазах горел огонь. Видно было, что ей нравилось украшение.

– Нравиться? – Язвительно поинтересовалась Дарья.

– Красотища то, какая! – Катерина не смогла сдержать восторга.

– Мой муж поистине великий человек. – Дарья продолжила злить горничную.

– Да, барин хороший человек. – Согласилась с ней горничная.

– Принеси чай в мою комнату. – Распорядилась Дарья, нарочито взяла в руки ожерелье и принялась его разглядывать.

Катерина остолбенела от мерцания камней и застыла на месте, любуясь украшением.

– Что глаза вытаращила? Выполняй приказ. – Резко выкрикнула Дарья. Ей понравилось дразнить горничную.

Катерина в очередной раз поразилась дерзости и перемене настроения своей хозяйки.

 
                              *****
 

Егор поджидал Катерину у дверей гостиной. Когда она быстрым шагом вышла и встревожено закрыла за собой дверь, он схватил ее за руку и шепотом заговорил:

– Удалось ли тебе встретиться наедине с барином?

– Нет. – Ответила Катерина. – Он уже уехал. В столовой сидит барыня. Представляешь, он подарил ей жемчужное ожерелье с бриллиантовыми вставками. Удивительная вещь. Да и стоит, наверняка, целое состояние. Будь у меня такое чудо, мы бы уже не торчали в прислугах в этом доме, а зажили бы свободными весело и счастливо.

– Все в твоих руках, обожаемая моя Катерина. Тебе всего – то и нужно убедить барина дать пару уроков его жене. Необходимо уверить его, что без твоих уроков его женушка так и останется несмышленой и не сможет ублажать его. А там уж соблазнишь ее саму и станешь распоряжаться их денежками.

Катерина отрицательно покачала головой.

– Не знаю, не знаю, Егор. Все это как-то странно. Он подарил жене дорогой подарок, несмотря на то, что накануне высмеял ее. Не ведомо мне, что он задумал.

– Барин влюблен в тебя Катерина. Это видно. Он не скрывает это.

– Егор, все может измениться в один миг. У него теперь есть пусть и некрасивая, зато молодая жена. А я уже старая. Мне уж двадцать три годка. А ей шестнадцать.

– Не верю своим ушам. Ты ревнуешь барина к его супруге? – Усмехнулся Егор.

– Глупый. Нисколько не ревную. Как ты не поймешь, если он потеряет ко мне интерес, то не видеть мне ни одной, даже медной монеты. Да и стареть я не хочу.

– Не говори так. Ты еще очень молода и весьма привлекательна. Для меня ты моложе и прекраснее всех баб на свете.

– Мне тоже, кроме тебя никто не нужен. Для меня ты милее всех. – Катерина прижалась к Егору и поцеловала его в губы. Егор прислушался и оттолкнул ее.

– Тише. Идет кто-то. Нам нужно быть осторожными.

– Я побегу на кухню. Барыня велела принести ей чаю. – Сказала Катерина.

Горничная молниеносно побежала на кухню, а Егор остался у двери. Через мгновение дверь резко распахнулась и в гостиной появилась Дарья. Егор, не ожидавший ее появления, подпрыгнул на месте и, открыв рот, вытаращился на барыню.

– Чего вытаращился? Али не учили тебя, что перед барыней, голову склонять нужно? – Заговорила Дарья.

Егор мгновенно наклонил голову. Дарья с важным видом прошла мимо него и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж к ее покоям. Егор долго смотрел вслед своей новой хозяйке. Ее горячий нрав понравился ему. «Не то, что моя пустоголовая медовая Катерина». – Подумал он.

 
                                *****
 

Барыня с опаской поглядывала на часы, мирно тикающие на камине. Через час должен был прийти Глеб Алексеевич. Она провела рукой по мерцающему ожерелью и позвонила в колокольчик. Необходимо было подготовиться к приходу мужа.

Какое-то неприятное предчувствие закралось глубоко в душу. Она разрывалась между досадными мыслями о прошлой ночи с ним и нежностью, которую он показал ей за обедом.

Дарья отложила ожерелье на туалетный столик. Несмотря на проведенный в безделье день, она чувствовала усталость. От беспокойной ночи под глазами появились синяки. На тощем бледном лице еще отчетливее выделись скулы. Она услышала скрип двери и повернулась. В комнату вошла незнакомая девушка и, наклонив голову, присела в реверансе.

– Добрый вечер, барыня.

– Где Катерина? – Резко спросила барыня.

– Она себя плохо чувствует. У нее поднялась температура. – Пояснила служанка.

– Принеси воды и наполни кадку. – Приказала барыня, так как знала, что горячая вода поможет приобрести румянец.

Служанка поспешила выполнить указания хозяйки.

Вечером перед сном Дарье нравилось принимать горячие водные процедуры. Она натирала тело пахучим мылом, а затем служанки обливали ее водой. Мылась она в глубокой деревянной кадке, которую по ее распоряжению привезли из имения ее родителей. По субботам она предпочитала париться в бане и обливаться холодным квасом.

Дарья присела на край дивана. Ее почему-то расстроило отсутствие Катерины. Она не могла понять, что же происходит в ее душе. Почему из-за какой-то служанки у нее упало настроение?

Приняв водные процедуры и надев ночную сорочку, она прилегла на кровать, и стала ждать прихода мужа.

Барыня прождала несколько часов, но Глеб Алексеевич так и не появился в ее комнате. К полуночи Дарья задула свечи и легла спать. Глубокой ночью заскрипела дверь и Дарья проснулась. В комнату вошел Глеб Алексеевич. Неустойчивой походкой он медленно направился к ее кровати. Цепляясь за стену, барин поставил на пол подсвечник и завалился на кровать. Дарья почувствовала острый запах алкоголя.

– Что, дорогая женушка, уж не ждала своего любимого супруга? – Промычал Глеб Алексеевич и быстро снял с себя халат. – Видишь, я пришел к тебе, как и обещал. Готова ублажать своего супруга? Давай, покажи мне, на что способна и я подарю тебе еще побрякушку. Все ведь вы бабы одинаковые продажные. Знатного ли происхождения али из простолюдин. Все одни. Все одинаковы.

Глеб Алексеевич протянул руку к Дарье и резко сорвал с нее сорочку.

– Вот, вижу сегодня, ты одела для меня прозрачную накидку. Вчера была прочнее.

Дарья стиснула зубы от обиды. Ее муж вновь оскорблял ее. Скулы предательски дернулись и на глазах появились слезы.

Глеб Алексеевич поднял голову и, пытаясь сфокусировать взгляд на лице своей жены, произнес:

– Полно плакать. Я бабским слезам не верю. Все они напускные. Такие невинные. Чего ты ждешь? Ублажай меня! – В его голосе звучала злость. – А может мне опять позвать Катерину? Вот и ей тогда подарки буду дарить.

Дарья сглотнула слезы. Дрожащей рукой она прикоснулась к груди своего супруга.

– Ниже. Говорю тебе, опустись ниже и целуй. – Прохрипел Глеб Алексеевич.

Дарья подчинилась и, наклонившись, поцеловала волосатый пупок своего мужа. Как и накануне к ней подступил тошнотворный ком.

– Что ты копаешься? Давай же целуй. – Нетерпеливо требовал он.

Дарья повиновалась и стала ласкать его, но этот маленький отросток упорно не хотел подниматься вверх. Дарья еще сильнее огорчилась. Она поняла, что если отросток не поднимется, то она не сможет удовлетворить своего мужа. Дарья старалась изо всех сил, но у нее ничего не получалось.

Вскоре барыня услышала тихое сопение своего супруга, быстро переходящее в храп и поняла, что он уснул. Дарья, не знала радоваться ли ей этому, или же, наоборот. Остаток ночи она сможет провести без этих оскорбительных мучений. Дарья взяла покрывало и села в кресло. Она пришла в замешательство. А может, она ни на что не способна как женщина? Возможно, она вовсе неинтересна своему мужу как женщина? Барыня прикрыла глаза. Тревожные мысли не давали ей покоя. На рассвете она наконец-то забылась сном.

 
                                *****
 

Утро выдалось пасмурным. Дарья проснулась под звонкий шум дождя. Капли воды, с грохотанием разбиваясь о стекло, оглушительно выстукивали барабанную дробь. Сильный ветер с легкостью гонял тучи по небосводу.

Дарья посмотрела на кровать. Глеба Алексеевича в ее комнате уже не было. Она, с болью в сердце, вспомнила события прошедшей ночи. Закутавшись потеплее, барыня подошла к окну. Там виднелся небольшой парк. Пожелтевшая осенняя листва падала с могучих дубов и кленов. Ветер молниеносно подхватывал золотые листья и кружил их, словно задавая ритм их танцу. Деревья, склонив перед всесильным ветром свои роскошные кроны, покорялись стихии. Прикованные навечно к месту, они не смели противостоять сильнейшему среди них.

А вот воробьи, всегда веселые и чирикающие, явно застигнутые врасплох, не подчинились стихии и в панике, обгоняя друг друга, пытались укрыться под деревянными скамейками. Промокшие и взъерошенные, они толкали и клевали сородичей. Каждый из них желал найти еще не промокшее и теплое место.

Дарья вздохнула. «У воробьев все почти, как у людей. Каждый рассчитывает найти место потеплее». – Подумалось ей.

Стук колес и цокот копыт заставил Дарью перебросить взгляд с птиц на подъездную дорогу, ведущую к дверям особняка. Она увидела дорогой экипаж, запряженный двойкой ловких лошадей. Он уезжал от дома. Дарья узнала в нем экипаж своего мужа. В этом экипаже они приехали после свадьбы. Статные лошади бойко чеканили копытами по вымощенной брусчаткой дороге и быстро удалялись. Глеб Алексеевич уехал. Дарья перевела дыхание. В ее распоряжении будет несколько часов, чтобы прийти в себя и подумать о своем поведении с мужем.

Она позвонила в колокольчик, и в комнате показалось довольное, светящееся и ликующее лицо Катерины. Она мило улыбнулась своей хозяйке, присела в глубоком поклоне и не стала ждать распоряжений, а налила в фарфоровый кувшин воды.

– Барыня, позвольте умыть вас, прежде чем остынет водица.

По нахальному поведению любовницы своего мужа, барыня поняла, что они были близки в это утро и, желая напомнить, кто хозяйка в этом доме, проговорила:

– Пойди, прочь. С этого дня ты не будешь у меня в услужении. Станешь мыть полы.

Дарья взяла колокольчик и с силой принялась звонить. На требовательный звук прибежала экономка. Дарья видела ее лишь однажды и то мельком. Повелительная, крупная женщина подбежала к барыне и сделала легкий поклон.

– Барыня, эта прохвостка, чем-то прогневала вас? – Встревожилась она.

Катерина с ухмылкой посмотрела в сторону Дарьи. В ее глазах читалась победа. Дарья, почувствовав в этой девушке силу и скрытую угрозу, оторопела от такого поворота событий.

– Нет. – Смогла выговорить барыня. – Эта служанка ничем меня не прогневала. Я хочу, чтобы ко мне прислали более молодую и проворную служанку.

– Но, барыня, – попыталась возразить экономка, – барин строго велел Катерине быть подле вас в услужении. Молодые служанки неопытные и неуклюжие. Того и глядишь, то воду прольют, то поднос с едой опрокинут. А Катерина у нас уже несколько лет.

Дарья еще больше опешила. «Барин велел» – Эти слова оглушили ее. Она не могла понять, как может ее муж так жестоко с ней поступать? Как он может свою любовницу ставить в услужение жены? Выхода не было приходилось пока мириться с этим.

Не желая показывать поражения, Дарья твердо, произнесла:

– Если того пожелал мой супруг, пусть так и будет, но отныне, приказываю привезти мне девицу и обучать ее.

Экономка кивнула в знак согласия и вышла из комнаты.

Дарья подошла к Катерине и, глядя ей в глаза, грозно заговорила:

– Девка, знай, свое место. Ты прислуга и не можешь за меня принимать решения, во сколько и когда мне умываться. Я ясно выражаюсь? И не испытывай моего терпения.

– Да, барыня. – Катерина присела в поклоне. – Мне все ясно. Простите меня барыня, я подумала, что вам будет приятно, что я забочусь о том, чтобы Вы не простудились, умываясь прохладной водой. Простите меня невежу.

Дарья глубоко вздохнула. Пытаясь перевести дух от хамства этой служанки, она присела на край кровати и стала смотреть в окно. Выпады Катерины ее одновременно злили и приводили в какое-то приятное возбуждение. Была в Катерине какая-то женская первобытность и непосредственность.

 
                                *****
 

Катерина лежала обнаженной на куче сена в конюшне. Егор, натягивая рубаху, стоял рядом с ней. Девушка перевернулась со спины на живот и, выгнувшись, словно кошка, довольно потянулась. В конюшне было прохладно, и Катерина накинула на себя старое покрывало. Одной рукой она взяла сухую травинку и, заигрывая с Егором, принялась щекотать его голень.

– Перестань Катерина. Мне пора работать. Надобно лошадей кормить.

– Егор, милый, давай еще чуточку позабавимся. Мне без тебя так одиноко.

– Катерина, одевайся. Нас тута могут увидеть. Я недавно похоронил жену, а уже тешусь здесь с тобой.

– Вот, как ты заговорил! – Катерина рассердилась его словам. – Жену свою ты похоронил несколько месяцев назад. Позапамятовал, что жену не любил? Ты любил только меня. Ты всегда жаждал ее смерти. А когда она заболела, то спал и видел, как бы она поскорее Богу душу отдала. Что молчишь, Егор? Я говорю неправду? Когда она болела, ты не отвергал меня? И даже когда она умирала, мы развлекались на этом самом месте. Забыл что ли? Что с тобой, Егор? Я тебя в последние несколько дней не узнаю. Ты поменялся. С тех пор, как увидел нашу барыню, ты сам не свой.

При упоминании о барыне, Егор вздрогнул. Катерина заметила это и продолжила:

– Может ты в нее влюбился? Да она же страшилище.

Она засмеялась. Привстала и принялась дразнить своего возлюбленного.

– Ты может, и не ведаешь, какая она тощая, но я, то ее видела. Тебе такие бабы не по нраву. Да и что ты размечтался? Кто ты и кто она? Она барыня… госпожа…

– Не мели чепуху Катерина. – Грубо ответил Егор.

– Егор, ты только мой и твое сердце должно принадлежать мне одной. – Голос Катерины стал грозным. – Не зли меня. Я не потерплю, если ты о ком думать станешь…

– Мое сердце и душа давно принадлежат тебе. Кроме тебя мне никто больше не нужен. Сколько можно об этом твердить?

– Мне постоянно нужно подтверждение этого и словами и делом. – Катерина протянула руку к Егору. – Иди же ко мне. Я хочу еще.

– Нет, Катерина. Я уже сказал, что иду кормить лошадей.

– Как хочешь. – Обиделась Катерина. – Тогда я не скажу тебе, о чем недавно разговаривала с барином.

Егор застыл на месте.

– О чем же?

– Ты же идешь кормить лошадей, и у тебя нет времени поговорить об этом? – Съехидничала Катерина.

– От пары минут они не сдохнут с голоду.

– Я…. – Катерина умолкла, интригуя своего возлюбленного.

– Продолжай. – Конюх начинал злиться.

– Так вот, – продолжила она, – на днях, вернее перед отъездом хозяина в его именье, я улучила удобный момент и поговорила с ним о барыне.

– И?

– И сказала ему, что его жену надобно обучить искусству любви?

– А он?

– Ему показалось это хорошей идеей. Он дал мне неделю срока. Сказал, когда вернется, молодая жена должна уметь любить его, не хуже опытной куртизанки.

– Так чего же ты ждешь?

– Барыня не так проста. В день его отъезда, она чуть не выгнала меня. Хотела сделать из меня поломойку.

– А ты?

– Я не дала сделать этого. – Она радостно улыбнулась.

– Когда приступишь к занятиям?

– Не знаю, – Катерина пожала плечами, – я же не могу прямо сказать об этом. Не скажу же я, что хозяин дал мне такой приказ. Она рассерчает, и прикажет выгнать меня или сослать на каторгу.

– Так хозяин же не позволит ей сделать с тобой что-либо.

– Эта особа своенравная, с характером. С ней нужно быть осторожной. Она все – таки хозяйка и в ее руках много власти.

– Может ты права.

– Сегодня, когда я буду ее купать, то попытаюсь…. – Она загадочно улыбнулась.

– Какая ты у меня умница! – Радостно воскликнул Егор и, приблизившись к Катерине, поцеловал кончик ее носа.

– Я знаю. – Заговорщически улыбнулась Катерина.