Текст книги "Согретая турецким солнцем"

Пока мы переодевались и убирали гримёрку, пионерка безотрывно сверлила меня взглядом. В любое другое время это бы меня взбесило, но только не в ту ночь. Решив, что не голодна, после традиционной встречи у диджей-кабины я сразу пошла в комнату. Только залезла под мягкое одеяло, как дверь с грохотом распахнулась и передо мной предстала Виолетта во всей красе.

– Хорошо, что ты не спишь!

– Сомневаюсь, – яркий свет заставил прищуриться.

– Почему ты кушать не пошла? – блондинка явно нервничала.

– Не хочу.

– Ты читала правила? – почти кричала она.

– Читала.

– И что там написано?

– Куча глупостей, – спокойно ответила я, продолжая лежать и смотреть в телефон.

– Ты думаешь, я не видела? – глаза пионерки практически выпрыгивали из орбит.

– Чего? – я сохраняла невозмутимый вид, хотя соседка сильно мешала мне сосредоточиться на сообщениях.

Моя ненависть к Виолетте снова напомнила о себе. «Вот не живётся же человеку спокойно!»

– Саша! Я не глупая! Я видела, что ты пила в «диско»!

– Я тоже видела, что ты пила. И?

– Ты поняла, о чём я говорю! – блондинка перешла на истеричный визг.

– Ты тут на меня не ори! Пила. Дальше-то что?

– Нам нельзя!

– Я в курсе.

– Я всё Йозефу расскажу!

– Попробуй. Смотрю, у тебя куча доказательств?

Она задумалась. В комнате снова повисла тишина.

– У тебя нет совести, – по слогам проговорила пионерка, смотря мне прямо в глаза.

– Слушай! Ты чего хочешь от меня?

– Дак, я весь вечер на вас смотрела! Ждала приглашения! Я тоже хочу веселиться в компании друзей! Но тебе пофиг на других! Только о себе и думаешь!

Виолетта резко повернулась и убежала в уборную. «Вот это поворот…» Я пролежала, глядя в верхний ярус двухэтажной кровати, ещё какое-то время, но, услышав тихие всхлипывания, поспешила в туалет. Пионерка сидела на закрытой крышке унитаза, обхватив колени руками, и что-то бормотала себе под нос. Тушь вместе со слезами стекала по её раскрасневшимся щекам, расчерчивая лицо девушки полупрозрачными линиями. В порыве нежности я обняла блондинку и слегка удивилась собственным действиям.

– Ты серьёзно? – осторожно спросила я.

– Конечно, серьёзно! – хлюпнула Виолетта.

Передо мной сидела уже не грозная и правильная пионерка, а одинокая уставшая девочка. Одной рукой я её обнимала, второй – гладила по макушке. Казалось, прошла целая вечность, пока она снова не заговорила.

– Ты даже не представляешь, как я тебя ждала! Когда Марина сказала, что приедет ещё одна девочка «на фитнес», я очень обрадовалась. У мини-клуба своя семья, у мальчиков – своя, а у меня только эта прилипала! Но я хочу нормальную подругу! Мне тоже нужно общение! Так что я очень надеялась, что приедет хорошая девочка, а ты, – она сделала длинную паузу, и мне стало не по себе, – а ты начала общаться с Ксюшей!

– Начала общаться с Ксюшей? Ничего смешнее сказать не могла?

Виолетта растерянно поморгала.

– Это она начала со мной общаться, а не я с ней. Она постоянно рядом крутится. Не прогонять же!

Входная дверь щёлкнула, и мы резко затихли. «Легка на помине!»

– Девочки, я пришла! – послышалось из-за стены.

– Хорошо, – ответили мы в один голос.

– Значит, вы не друзья? – прошептала блондинка.

Я покачала головой, еле сдержав ухмылку.

– А как насчёт пива завтра? В вечерний перерыв.

Мой мозг готов был разорваться, затем склеиться, а потом разорваться снова!

– Чего? Пива? Это ты меня спрашиваешь? – я особенно выделила слово «ты».

– Вообще-то, я тоже человек, – заулыбалась собеседница.

– Я не особенный фанат пива, но от твоего предложения не откажусь.

Блондинка слезла с унитаза, вытерла слёзы и обняла меня.

– Значит, договорились?

– Договорились!

Мы вышли из уборной и больше уже не разговаривали. Ответив на все сообщения, я приняла любимую позу и погрузилась в сон.

Четверг, 30 апреля 2015 года

«Лучший способ избавиться от врага – сделать его другом». (Генрих IV)

Йозеф начал собрание со сбора денег за вчерашнее «бинго», в котором участвовали исключительно мальчики. Оказалось, часть средств от продажи лотереек – честно заработанный процент продавца. «Теперь ясно, почему Кемаль так вцепился в Надю с Костей. Гад!»

– Вчера вы сделать меня очень злой, – произнёс начальник, закончив свои финансовые махинации. – Я разрешаю вам коктейль, а вы забываю, что надо работать? – его грозный взгляд прыгал с одного аниматора на другого.

Все понимали, о чём речь, и виновато таранили взглядом кафельный пол.

– Один Саша танцую, – продолжал Йозеф.

Виолетта тут же бросила осуждающий взгляд в мою сторону, но быстро отвернулась. «Она снова меня ненавидит».

– Вы на работа сюда приехал, не на отдых! Так что, в «диско» буду танцевать!

– Tamam, – хором пробубнили мы.

– Я не хотела повторять это. Есть другой вопросы? – немного спокойнее произнёс начальник.

– Есть, – уверенно заявила я. – Вчера гости спросили меня про «бинго».

Я пристально посмотрела Кемалю в глаза, и они судорожно забегали из стороны в сторону. Он еле заметно поёрзал своей тощей попой по стулу, не зная, в какую сторону я поверну этот разговор.

– И? – не выдержал затянувшейся паузы Йозеф.

– Я аниматор, но была не в курсе. И вообще! Почему «бинго» продают только мальчики?

Кемаль облегчённо выдохнул.

– Ты тоже хочу продаю? – менеджер изобразил неподдельное удивление.

– Если я за это буду получать деньги, то хочу.

– Tamam. Следующий неделя ты тоже продаю.

– И я хочу! – неожиданно громко выкрикнула Виолетта.

– Вай ме! Все хотят! Ну, и нам тогда давай, – добавила Мари.

– Все девочка хочу? – обладатель чёрной косички выпучил глаза. – Почему раньше не скажу? Следующий неделя я всем даю «бинго». Ещё вопрос?

Мы с Кемалем снова встретились глазами, но я промолчала.

– Tamam o zaman! Hadi3737
  Tamam o zaman, hadi – (с тур.) хорошо, тогда давай.


[Закрыть]! – скомандовал начальник.

Нас ждал привычный маршрут: сначала к бару у бассейна, потом по пальмовой аллее к морю и в амфитеатр. «Доброе утро!», «Guten Morgen3838
  Guten Morgen – (с нем.) доброе утро.


[Закрыть]!», «Good morning3939
  Good morning – (с англ.) доброе утро.


[Закрыть]!», «Günaydın4040
  Günaydın – (с тур.) доброе утро.


[Закрыть]!», «Dobrе rаno4141
  Dobrе rаno – (с чеш.) доброе утро.


[Закрыть]!», «Labas rytas4242
  Labas rytas – (с лит.) доброе утро.


[Закрыть]!»… Закончив утренние приветствия, все, кроме Ксюши, потопали в бар за чаем или кофе. Дюймовочке повезло меньше: ей досталась зарядка.

– Günaydın! – улыбнулся Селим из-за барной стойки.

– Гунайдын! – старательно выдавила я, и волна заливистого смеха накрыла Селима с головой. – Что?

– Просто ты так смешно говоришь, – объяснил парень.

– Серьёзно? Посмотрю я, как ты по-русски разговариваешь!

– Не обижайся, я же не со зла! Хочешь чего-нибудь?

– Чай. Красный. Пожалуйста.

Селим подал чашку, чайный пакетик и сахар. Я машинально вернула сахар обратно и направилась в амфитеатр. Все бело-голубые сидели на трибунах, прислонившись к прохладным каменным колоннам. Тансулу, Дарина и Виолетта дружно жевали печенье, Мари проводила время в компании сигареты, а наш диджей Дурукан, Кемаль, Эрай и Йозеф расположились на солнечной стороне и громко над чем-то смеялись. «Мы пытаемся как можно дольше скрываться от жары, а они мёрзнут! Странные», – подметила я, присаживаясь рядом с девочками.

– Доброе утро! – громко поздоровалась Марина.

– Доброе! – жуя, пробубнили мы.

– Виолетта, Саша, допивайте чай и ко мне!

– Хорошо, Марин, случилось что-то? – пионерке просто необходимо было всё знать.

– Ничего не случилось. Просто поговорить надо.

Ксюша уже начала занятие, миниклубщицы переместились на свою территорию, а мальчики так и продолжали хохотать на трибунах.

– У турок здесь привилегии, да? – спросила я, когда мы с Виолеттой шли в лобби.

– Даже ты уже заметила? – ухмыльнулась блондинка. – Да, им можно больше, чем нам.

– Это надо исправлять.

– Попробуй! – рассмеялась она. – Мы уже и жаловались, и плакали, и истерили… Изменений хватает максимум на пару дней.

– Значит, попробуем ещё раз.

Проходя пул-бар, Виолетта, не отрываясь, смотрела на Селима. Из её глаз буквально вылетали восторженные искорки, но он, к сожалению, стоял спиной.

– Садитесь, девочки. Я сейчас! – проговорила Марина и на неизменно высоких каблуках поцокала за кофе.

– Наш уговор ещё в силе? – шёпотом осведомилась блондинка «номер два».

Я довольно кивнула, и мы заулыбались.

– Хорошее настроение, смотрю? – Марина поставила белоснежную чашку на тёмно-коричневый стол и удобно расположилась на своём рабочем месте. – Хочу с вами поговорить.

Вид у начальницы был не самый счастливый, отчего внутри у меня всё съёжилось.

– В общем. Мы с Йозефом подумали и решили… Отправляем Ксюшу домой.

Ведро ледяной воды словно вылилось на меня откуда-то сверху. «Неужели сказка для кого-то может так неожиданно закончиться? Прямо здесь, за этим столом?» Мне стало настолько не по себе, как будто уволить хотели меня. Виолетта же сохраняла абсолютное спокойствие.

– А когда? – невозмутимо поинтересовалась она.

– Посмотрим. Я уже начала девочку искать на её место, но пока точно мы не определились.

Марина полезла в телефон, а я продолжала сидеть и смотреть в никуда.

– Вот, – блондинка «номер один» протянула нам гаджет. – Украинцы. Они танцоры и, скорее всего, приедут.

Виолетта пролистала фотки мальчика и девочки, и внутри у меня всё сжалось ещё больше. «Получается, если они приедут, то я перестану быть звездой? Это ведь на фоне таких, как Ксюша, я классная, а рядом с двумя профессионалами… К тому же они хорошо смотрятся в паре!» Настроение испортилось безвозвратно.

– А научить Ксюшу никак нельзя? – наконец, прошептала я.

– Саш! Мы с ней с начала апреля мучаемся, – безнадёжно выдохнула Марина.

– Да, да! Ей что ни скажи, всё самим делать приходится! – добавила Виолетта.

– Ну… Жалко же.

– Жалко, – согласилась блондинка «номер один». – Но нам нужна сильная команда, а не какая-то размазня. Она ведь мне писала, что профессионал! Что и фитнесом занимается, и танцами. И про рост – это вообще! Сказала, что метр шестьдесят пять. А на деле?

«Во мне метр пятьдесят три, а Ксюша на полголовы ниже… Значит, она метр сорок с кепкой!»

– А ещё она пыталась врать, что ей двадцать один год, – выпалила пионерка.

– Мне она сразу сказала, что ей восемнадцать, – я зачем-то упорно оправдывала маленькую киргизку.

– Правильно! Ей был двадцать один год до того, как я взяла её паспорт, чтобы сделать копию, – пояснила Марина. – Короче, вы ей пока не говорите ничего. Как только я найду кого-нибудь, Ксюшу мы отправим.

«Ещё и жить нам придётся в одной комнате с человеком, не знающим правды о себе? Меня жизнь к такому не готовила…»

– Расписание пока менять не будем. Ксюша не потянет. А потом добавим вам активити. Кстати! Саш, ты сегодня акву после обеда проводишь. На первую сходишь с Виолеттой, а вторая – твоя, – настроение Марины менялось слишком быстро, чтобы за ним успевать. – И как вам эти двое? – поинтересовалась она, кивнув в сторону телефона.

– Они пара? – пионерку явно заедал тот факт, что у кого-то могла быть личная жизнь.

– Говорят, нет. Но я не знаю, – хихикнула Марина. – Мне лучше, если пара, потому что у нас как раз есть пустая комната на двоих.

– Ладно, Марин, мы пойдём, – резко заявила Виолетта, – а то аква скоро.

– Конечно, конечно! Идите.

– Как тебе новость? – завела разговор блондинка «номер два».

– Я в шоке…

– Ты же сказала, что вы не друзья?

– При чём здесь это? Мне просто её жалко.

– А я согласна с таким решением. Здесь должны работать только профессионалы!

«Такие, как ты, что ли?» – подумала я, но ничего не сказала.

Из гигантской чёрной колонки загремела первая песня, и моя коллега начала тренировку. Я встала чуть левее от неё, но наравне, что казалось принципиально важным, и повторяла всё, как робот. Аквааэробика пролетела незаметно!

Дальше пункты шли по списку: пул-гейм, клубный танец, обед. И когда мы очутились в святая святых отеля, мои глаза вновь разбежались в разные стороны. «Опять еда. Вкусная еда. Очень вкусная еда…» В такие моменты мозг терял власть над руками, и тарелка незаметно наполнялась с горкой. «Завтра возьму только овощи!» – в очередной раз обещала я себе, терзаемая муками совести… Во время дневной трапезы всё повторялось изо дня в день. Чавканье, смех и неприлично громкие разговоры – со стороны мальчиков, тихие обсуждения насущного – от Йозефа и Марины и мои с Виолеттой переговаривания – за нашим столом.

– Опять на пляж собралась? – начала допрос блондинка «номер два».

– Угу!

– Я с тобой.

– Там же холодно? – возмутилась Ксюша. – У нас, в Кыргызстане, лето – это когда плюс сорок! А в такую погоду, как сейчас, люди ещё в тёплой одежде ходят.

– А у нас, на Урале, плюс двадцать – нереальная жара! Можно и купаться, и загорать! – отрезала я.

– Да, да! Для нас это нормально, – поддержала Виолетта.

– Ну… Кому как.

– А тебя никто и не заставляет! – пионерка слишком резко, как мне показалось, обрубила разговор.

– Репетиция сегодня в полшестого! – громко крикнула Марина. – Не забудьте!

– Как тут забудешь, если она это по сто пять раз в день повторяет? – пробубнила съёжившаяся Тансулу, чуть ли не носом уткнувшись в тарелку. – Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу танцевать!

В этой маленькой азиатке проснулся лютый злодей, жаждущий мести за каждую секунду её свободного времени, проведённую на репетиции. Грозный магистр Йода с набитым ртом и прикольным акцентом сидел за нашим столом и ворчал, ворчал, ворчал… Мы не могли не засмеяться!

Вскоре мы с Виолеттой уже расстилали полотенца на крайних шезлонгах отельного пляжа. Вооружившись кепкой и книгой, я растянулась на мягкой лежанке и почти заурчала от счастья, как кот, которого поглаживала заботливая рука. Пионерка же заткнула уши наушниками, и мы обе растворились в собственных мыслях.

«И снова эти волны бьются о берег, то выбрасывая, то унося с собой камни, песок и ракушки… И снова они тщетно пытаются выбраться наружу, чтобы хоть одним глазком увидеть неизведанную жизнь на суше, которая так манит их своей пестротой, разговорами и музыкой. И снова они настойчиво карабкаются по скалам и песчаным берегам, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы быть там, где лучше быть не стоит…» Я с таким удовольствием размышляла о нелёгкой судьбе морских волн, что, казалось, никто и ничто не могло меня расстроить. И вдруг где-то в подсознании прозвучал голос Марины, говоривший, как сильно ей осточертело море… Словно какому-нибудь уставшему клерку его рабочий стол с необъятными кипами бумаг и компьютером. Словно какому-нибудь безнадёжному двоечнику постоянные нотации учителей. Словно какому-нибудь человеку его сосед, который уже пятый год делает ремонт. «Мне не понять! Никогда. Ни за что». Кепка прикрыла моё лицо так, чтобы не слепило солнце, но оно не оставляло тщетных попыток заглянуть под козырёк. Я открыла книгу и под шум волн унеслась в мир, нарисованный любимым писателем…

Переведя взгляд на море, я поразилась тому, как искривился горяченный воздух над раскалёнными камнями, как ёрзал он и сжимался, как перемешивался и пульсировал. Ему, наверное, было так же жарко, как и мне. Но я-то могла всё исправить, а он – нет.

– Виолетта, – я тихонько потрясла её за плечо.

– М? Уже пора? Я проспала? – подскочила перепуганная пионерка.

– Нет. Ещё есть время. Купаться пойдёшь?

– В воду? Не-е-т!

– Дело хозяйское. Я пошла.

Виолетта проводила меня недоумевающим взглядом, но с шезлонга не встала. По мере погружения в воду каждая клеточка трепетала от резкого перепада температур. «Бррр! Водичка бодрит!» Заходить с берега было жутко неудобно. Камни вперемешку с волнами в прямом смысле отбивали всё желание. Но только не у меня! Я плыла и размышляла о красоте мира, как вдруг знакомый ярко-розовый купальник замаячил у кромки воды. Виолетта топталась на месте и махала мне рукой. Перерыв, увы, подходил к концу.

– Как ты можешь там плавать? Вода же ледяная! – не унималась блондинка по пути в бэкстэйдж.

– Нормальная вода! У нас самым жарким летом в озёрах такая же.

– Ну да… Но здесь всё равно холодно.

– Мне не холодно.

– О! Саша, ты точно морж! – завопила Мари, когда мы вошли в гримёрку.

Миниклубщицы аж поёжились, увидев мокрую меня. «Жалко папы здесь нет! Он бы составил мне отличную компанию в заплывах, забегах, прыжках, полётах…»

Все бело-голубые разошлись по своим местам, я тоже разошлась. Мне предстояло провести свою первую в жизни аквааэробику. Ответственно, как-никак! В глубине души постепенно нарастало волнение. Я достала разноцветные нудлы, прямо на мокрый купальник надела шорты и вышла на свет.

– Сходить с тобой? – голос Виолетты внезапно приобрёл родное и очень ласковое звучание.

– Если честно, я хотела попросить, – благодарная улыбка вмиг засияла на моём лице.

Желающих заниматься собралось немного: три немолодые женщины и я. «Тем лучше для первого раза!» Ещё со времён работы в танцевальной школе сформировалась у меня привычка превращать тренировки в праздник и для себя, и для посетителей. Эта «аква» не стала исключением. Упражнения я брала из головы, благо их там немало накопилось. Импровизировала, и получалось, в общем-то, неплохо. Пританцовывала и припевала, на радость зевакам, наблюдавшим с шезлонгов. Вдруг несколько девушек поднялись с пригретых мест и направились в нашу сторону. «Значит, всё правильно делаю!» – под фанфары пропело подсознание. Со своей позиции я прекрасно видела часы в пул-баре, которые не давали забыть о времени, и ровно за три минуты до конца активити я объявила водную дискотеку. Начала прыгать на бортике, визжать, крутить над головой розовый нудл… Женщины лихо подхватили моё веселье, и бассейн мгновенно превратился в брызгающийся хаос. Недолго думая, я разбежалась и прыгнула в холодную голубую воду, продолжив танцы, брызги и крики внутри. Завершилось занятие всеобщими довольными аплодисментами и добрыми словами.

– Здравствуйте! Вы новенькая? Как вас зовут? – обратилась одна из женщин, аккуратно проговаривая слова по-английски.

– Гутентаг! – выпендрилась я, произнеся одну из пяти выученных немецких фраз и продолжила говорить на английском. – Да, новенькая. Моё имя Саша.

– О-о-о! Сашья! Очень приятно!

«Ну, Сашья так Сашья. Видимо, слишком сложное сочетание букв для иностранцев».

– Мне тоже! А как вас зовут?

– Николь. Я из Германии.

– Я так и подумала. По-моему, здесь все гости из Германии.

– Это точно! – рассмеялась собеседница.

Мы вылезли из бассейна, и пока я собирала нудлы, продолжали разговор.

– Сашья, вы из России, правильно?

– Да! С Урала.

– Это Сибирь?

Сначала мне захотелось объяснить, что Урал и Сибирь – два совершенно разных региона с разным климатом, традициями и людьми, но…

– Да. Город Магнитогорск. Это маленький город.

– А я из Мюнхена. Знаете такой?

– Конечно, знаю! Никогда там не бывала, но знаю.

– Мне очень понравилось с вами заниматься, Сашья! Завтра тоже будете вы?

– Спасибо, – я смущённо улыбнулась. – Про завтра не знаю. Это решаю не я.

– Надеюсь, вы! И приглашаю к нам за столик, если вы свободны, – Николь указала на большую компанию, сидевшую в пул-баре. – Это мои муж, сын и друзья семьи. Приходите, как будет минутка!

– Хорошо, я подойду. Спасибо за приглашение!

– Tschüß4343
  Tschüß – (с нем.) пока.


[Закрыть]! – помахала Николь.

– Чус! – улыбнулась я.

Мои щёки в тот момент сделались помидорно-свекольными с лёгким напылением вишнёвого. Я только-только начинала привыкать к разговорам с иностранцами один на один, как получила приглашение в их логово! Туда, где меня никто не понимал. Туда, где говорили на другом языке. Туда, куда идти мне было очень-очень страшно.

Вернувшись в бэкстэйдж, я, естественно, обнаружила там Ксюшу.

– О! Ты уже закончила? И как тебе? Сильно тупила? – посыпались вопросы один за другим. Возникло ощущение, что она сидела и ждала моего появления со взведённым курком и при первой же возможности выстрелила в упор.

– С чего бы мне тупить? – хамовато ответила я.

– Ну как… Первый раз ведь? – выкручивалась дюймовочка, поняв, что ляпнула глупость.

– Аквааэробика мало чем отличается от простой аэробики. Если ты можешь одно, то сможешь и другое.

– М-м-м… А я на своём первом занятии сильно тупила…

– Я тоже. Только это было давно. Я тогда устроилась на работу в школу танцев, и на мой первый в жизни урок пришло нереально много народу. Я ужасно волновалась, заикалась, забывала названия, движения… Смешно вспоминать! Потом научилась брать себя в руки, расслабляться и поняла удивительную вещь… Если ты подумаешь не о том, что делаешь, а о том, как ты это делаешь, пользы получишь намного больше. Людям будет интересно на твоих занятиях. Они будут заряжаться твоей энергетикой, будут видеть в тебе лидера. А если зажиматься, – я иронично изобразила свою собеседницу, – выходить к бассейну и еле слышно что-то там бормотать, никто тебя слушать не станет.

– Я понимаю! – объяснялась маленькая киргизка. – Просто там всегда так шумно…

Вдруг в гримёрку влетела Мари и кинулась к своей сумке.

– Саша! Вай ме! Я твои писклявые «вянь», «тю», «сри», «фо» аж в мини-клубе слышала!

– Старалась, – я картинно задрала нос.

– Вянь, тю, сри! – Мари пыталась изобразить мой высокий голос своим прокуренным басом. Не вышло.

– Чилдрэн! Лисн ту ми! – ответила я максимально низко с ехидной улыбкой.

– Ой, ладно, ладно!

Мари зажала в зубах сигарету и вышла из бэкстэйджа. Днём она всегда курила за кулисами амфитеатра. У неё там даже стульчик специальный имелся и пепельница. Грузинка скрывалась от детей, чтоб те ни в коем случаем не подумали, что она плохая.

– И ещё! – я снова обратилась к дюймовочке. – Учись слушать музыку. Я видела твой танец живота. Ужасно! Ты считаешь мимо такта. Ксюш, так нельзя.

– Ну, просто я, когда показываю первый раз, я не под музыку делаю…

– На всё у тебя есть отговорки! Это неправильно. Лучше слушай меня и запоминай.

Я старалась держаться, но мне безумно хотелось закричать: «Глупая! Я помочь хочу! Жалко мне тебя!» И чтобы этого не произошло, решила покинуть место сражения.

– Merhaba, Sasha! – поприветствовал Селим.

– Мерхаба! Можно мне айран, пожалуйста?

– Да, конечно. Как дела?

– Дела хорошо. Только устала…

– Рано ты устала, – Селим протянул мне холодный пластиковый стаканчик с торчащей посередине соломинкой. – Ещё даже лето не началось.

– Знаю, – выдохнула я.

Не успела сделать глоток, как передо мной появился Йозеф. «У него определённо талант возникать из ниоткуда!»

– Саша, что делаю?

– Вот, айран взяла, – я предъявила напиток.

– Ты уже не новый человек, так что иду на «гест контакт».

– Куда?

– «Гест контакт». Говорю с гости, спрошу, как дела. Тебе сегодня другой активити есть? Марина сказал что-то?

– Она только про акву сказала…

– Tamam o zaman4444
  Tamam o zaman – (с тур.) хорошо, тогда.


[Закрыть]. Тебе есть ещё полтора часов!

Йозеф исчез так же стремительно, как появился, и я осталась наедине с ужасной мыслью: «полтора часа»… Обернулась на Селима. Он ловко орудовал бутылками, бокалами и шейкерами, улыбался каждому гостю и старался обращаться ко всем по имени. «Возьму на заметку. Только как их всех запомнить?»

Я покрутила головой в поисках знакомых лиц. Нади с Костей видно не было. Компания Николь тоже испарилась. «Вот, блин!» Я, не спеша, допила айран и отправилась в уборную. «Полтора часа, так полтора часа». Сделав у зеркала всё возможное, я отправилась в сторону пляжа. Одинокая прогулка по волнорезу, мысли ни о чём, шум прибоя, чайки, плавящиеся шезлонги… Затем вверх по пальмовой аллее, к бассейну и снова в пул-бар. «Осталось каких-то полчаса!»

Репетиция пролетела, и мы с Виолеттой с низкого старта рванули в комнату. Переодели футболки, приготовили тёмные очки, кошельки, большой рюкзак и пошли на дело. Для меня это был первый выход за территорию, так что по телу пробежала мелкая приятная дрожь. Мы прошли мимо охраны, шагнули за шлагбаум и полной грудью вдохнули запах свободы. Точнее, я вдохнула, потому что для Виолетты поход в магазин давно стал обыкновенным ритуалом. Оказалось, снаружи нас окружали лишь другие отели, небольшие магазинчики и одна-единственная трасса вдоль побережья. Большие города находились далеко, поэтому, кроме моря, смотреть за забором было не на что. Но я впервые в жизни куда-то шла по заграничной дороге с малознакомым человеком, и уровень адреналина в крови ежесекундно повышался.

– Ты какое пьёшь? – блондинка в розовой майке выхватила меня из размышлений.

– Э-м-м… Я пиво вообще не пью. Так что сама выбери!

Мы стояли посреди обыкновенной придорожной забегаловки, где на скромной территории торговали и продуктами, и сувенирами, и садовым инструментом. Я взглянула на холодильник с коричневыми и зелёными стеклянными бутылками, разглядела прикреплённые бумажки с цифрами, перевела всё в рубли, и обалдела. Турецкие цены на алкоголь стремились к российским ценам на автомобили!

– Виолет, а чего тут так дорого? – кое-как выговорила я, предварительно ещё три раза перепроверив свои подсчёты.

– Везде так, – грустно выдохнула пионерка. – Здесь спиртное на вес золота.

Домой мы вернулись с двумя бутылками «Efes» и пачкой сырных чипсов, а в запасе оставался целый час.

– А мне откроешь? – услышав «пшик» и звук падающей на кафель крышечки, я робко протянула Виолетте свою бутылку.

– Давай сюда, – засмеялась соседка. – Ты серьёзно пиво не пьёшь, что ли? Я от тебя такого не ожидала!

Вопрос «почему?», конечно, сразу затаился в моей голове, но у нас были дела поважнее рассуждений о первом впечатлении. Мы «чокнулись» за знакомство, и застолье официально началось, пока третья обитательница комнаты тихонько посапывала на верхней полке.

– Саш, расскажи о себе? – с ходу зарядила блондинка.

– Что рассказать? Я танцевать люблю.

– Это я итак вижу. Ты про жизнь свою расскажи.

– Ну-у… В Магнитогорске я жила с мамой, папой и сестрой. Там окончила университет…

– Ого! – перебила Виолетта. – Так, у тебя «вышка» есть?

– Я бакалавр. А что?

– Круто! Я вот после школы в шарагу пошла. На «Финансы и кредит» отучилась, но до института так и не добралась. А ты кто по специальности?

– Журналист.

– И чего ж ты тут делаешь? Почему не в телеке?

– Не хочу. Я спорт люблю и новые впечатления.

– Странная ты! А Марина говорила, что ты из Еката.

– Я после универа туда уехала. В магистратуру. А оттуда – сюда.

– О-о-о! – Виолетта уставилась на меня с непонятным выражением лица. – Ещё и магистратура?

– Я не закончила. Бросила и поехала в тепло.

– Достала серость, да?

Наши бутылки снова встретились, издав весёлый звон. Только на этот раз пили за то, чтобы навсегда вычеркнуть из жизни одинаковые офисно-рутинные будни без солнца и моря.

– Я тоже хотела обстановку сменить. Сначала уехала из своей деревни в Пермь, там колледж закончила. Снимала квартиру с подругами, нашла хорошую работу в риэлтерской компании. Взяла машину в кредит, маме в деревню деньги отправляла помаленьку. Всё нормально было, пока не поняла, что тянет меня это всё вниз. Каждый день одно и то же. Потом с соседками ругаться начали, на работе проблемы появились, с братьями тоже поцапались из-за денег…

– А сколько у тебя братьев?

– Три старших брата, двое женаты. Мама просила забрать её в город, к нам поближе, а они помогать отказались. Хотя живут, гады, в отдельных квартирах в отличие от меня. Короче, испортились со всеми отношения, и я попыталась найти работу в другом городе: Екат, Питер, Москва… Так и наткнулась на Маринино объявление. Месяц сомневалась и всё-таки приехала.

– Ой, девочки, у вас праздник? – послышалось сверху.

– Праздник! – в один голос заявили мы, издав очередной «дзынь».

– У нас теперь каждый день будет праздник, – добавила я.

В вечернем расписании значился мюзикл «Белоснежка и семь гномов». Костюмы и реквизит входили в обязанности фитнес-аниматоров, то есть Ксюши, пионерки и меня, так что под чутким Марининым руководством мы таскали бесконечные тяжёлые вешалки из офиса в гримёрку. Потом переоделись, накрасились и принялись ждать начала конца.

Этот спектакль в «Meryan» ставили последние двадцать лет, и «старые» гости, знали его лучше новых аниматоров. Последних, к слову, было всего десять человек вместе с Йозефом и Мариной, а ролей – семнадцать, поэтому отдыхающие не без удовольствия приняли участие в постановке. Наш просторный бэкстейдж становился теснее и теснее. Миниклубщицы спешно меняли наряды после мини-диско, гости толпились вдоль вешалок, подбирая себе костюмы, а остальные сидели на подписанных стульях, потому что встать было негде, да и незачем. Марина нарисовала Йозефу длинные реснички, веснушки и красные губы. Незабываемая роль Белоснежки досталась ему! Нас же начальница попросила сделать «смешной» макияж, что означало синяки, царапины и любые другие изъяны. «Как хорошо, что мы с Виолеттой „подготовились“ перед этим кошмаром!»

Прозвучала приветственная речь блондинки «номер один» на четырёх языках. Поднялся занавес. Открывал авторский спектакль рассказчик в длинном плаще с золотыми звёздами. Затем на сцене его сменили какие-то строители, белки, деревья, полицейский, сексуальная ведьма-Марина в платье с разрезом до середины бедра и красавица-Йозеф с чёрными зубами и уродливыми веснушками. А дальше, как у Лермонтова: «Смешались в кучу кони, люди и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой». Я не понимала ровным счётом ничего и просто выполняла указания Виолетты и Мари. Роль гномов в нашем странном мюзикле являлась далеко не главной, так что мне хватило времени на выслушивание комментариев коллег. Закончилось всё свадьбой Белоснежки и проходимца, случайно спасшего её. Зрители аплодировали, стоя. Удалившись со сцены после поклона, я отчётливо чувствовала отвратительное послевкусие абсурда на губах. «Ничего глупее я в жизни не видела!»