Текст книги "Судьба на выбор"
Автор книги: Светлана Казакова
Жанр: Любовное фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 5
С началом занятий скучать Гвен стало некогда. Любопытствующие не оставляли новую учительницу в покое. Среди них вопреки предупреждениям жены старосты оказались не только отцы и старшие братья учеников, но также их матери, сестры и тетушки. Гвен стоило большого труда оставаться со всеми улыбчивой и вежливой, особенно в моменты, когда ее начинали забрасывать вопросами, которые преподавательницы в пансионе назвали бы бестактными, а то и возмутительными. Увы, деревенские жители не видели как в своих словах, так и в желании выведать всю подноготную девушки ничего странного. Приходилось постоянно напоминать себе о том, что здесь она – Гвенда Грин, скромная фермерская дочка, которая не имела многого, что доставалось некоторым ее соученицам по праву рождения, и все же не унывала и гордилась тем, что смогла получить образование. То, что письмо от настоящей Гвенды до сих пор не пришло, тревожило. Гвендолин надеялась, что оно в пути, и представляла себе почтовые кареты, отмеряющие милю за милей по дорогам королевства, и то мгновение, когда в ее руках наконец-то окажется долгожданный конверт.
Отношения с учениками налаживались со скрипом. К счастью, новых «подарков» Гвен не получала, но и других сложностей хватало. Пришлось научиться торговаться: одна история за две решенные задачи, еще одна – за выученное стихотворение. Гвен старалась не приближать к себе никого из ребят, чтобы ее не обвинили в том, что она заводит любимчиков. Впрочем, дети и сами к этому не стремились. После уроков они спешили домой, ведь у каждого помимо учебы имелись другие обязанности – приглядывать за домашней скотиной, помогать матерям с уборкой, нянчить младших братьев и сестер.
Сама Гвен проводила вечера в компании Арчибальда. Его история пока еще не приближалась к концу, но писательница уже раздумывала, в какие издательства и журналы можно отправить рукопись. При мысли о том, что кто-то чужой прочтет написанные ею строки, появлялось странное волнение, однако надежда увидеть их напечатанными придавала решимости. Иногда Гвендолин вспоминала о том молодом человеке – Криспине Дэе, но первая встреча с ним так и осталась единственной. Концертов у нее под окнами больше не устраивали, а сама она практически не выбиралась в деревню. Даже Джесмин не радовала новостями. Занятая подготовкой ко дню рождения дочь старосты теперь забегала редко, и если о чем-то говорила, то только о предстоящем торжестве. Она задумала настоящую вечеринку с танцами, играми и богатым угощением, и родители, учитывая, что дочь у них единственная и любимая, а совершеннолетие бывает лишь раз в жизни, ни в чем ей не перечили.
Так в суматохе пролетела первая рабочая неделя Гвендолин.
В выходной ее ждали на празднике у Джесмин, а в последний учебный день, закончив занятия, Гвен решила воспользоваться хорошей погодой и немного прогуляться в лесу, который почти вплотную примыкал к деревне.
Наслаждаясь теплом и свежим воздухом, наконец-то запахшим весной, она размышляла о сюжете романа, в котором наметился долгожданный финал. Арчибальд имел право на то, чтобы окончить свои скитания, обрести счастье и зажить мирной жизнью с хорошей девушкой, которая, конечно же, не будет любить его так, как Гвендолин, но зато сможет подарить ему детей.
Увлеченная своими мыслями, Гвен не сразу услышала шум и стук копыт, но, как ни странно, заметила небольшой предмет, скатившийся с пригорка к ее ногам. Выточенный из синего с золотистыми прожилками камня шар размером с некрупное яблоко темнел на снегу, и она не удержалась от того, чтобы поднять его, а когда топот и конское ржание приблизились, не задумываясь, опустила находку в карман юбки.
– Ты! – резко окрикнул подлетевший к ней всадник. Подняв глаза, Гвен обомлела, увидев сначала направленный прямо на нее пистолет, а затем и державшего его мужчину, лицо которого закрывал черный платок, так что видны были только темные глаза между краем платка и шляпой. – Верни то, что тебе не принадлежит, иначе отправишься туда, откуда не возвращаются!
Гвендолин в страхе отступила и, зацепившись за что-то ногой, полетела на землю. Почудилось, что она неведомым образом оказалась в своей же книге, вот только у нее, в отличие от Арчибальда, не имелось при себе никакого оружия. А если бы и было, пользоваться им она все равно не умела.
– Она видела это и прикоснулась, значит, может рассказать, – послышался еще один голос. – Не нужно оставлять свидетелей.
Понимая, что сбежать ей не позволят, девушка даже не попыталась встать на ноги. Уж лучше полежать в снегу, а там, может быть, что-нибудь изменится. Например, появится кто-то и спасет ее…
Если честно, Гвен сама почти не верила в это, но судьба неожиданно расщедрилась на чудо. Раздались крики, звонкий лай собак и громкий выстрел. Гвен уткнулась лицом в рукав и не рисковала поднять голову.
– Удрали, господин! – огорченно сказал кто-то.
Набравшись храбрости, Гвендолин взглянула на своих спасителей. Первым, кого она увидела, оказался молодой мужчина в охотничьем костюме и высоких сапогах. Шляпу он то ли не носил вообще, то ли она слетела во время быстрой скачки, и короткие темные волосы разлохматились, придав незнакомцу легкомысленный вид.
Второй мужчина, постарше, одетый намного проще, очевидно, был слугой и почтительно держался за спиной хозяина, когда тот наклонился к Гвендолин и подал руку.
– Целы? – Получив в ответ кивок, он ухватил ее запястье горячими, что чувствовалось даже через замшевую перчатку, пальцами и резко дернул, поднимая Гвен на ноги. – Ваше счастье, что мы оказались рядом.
– К-кто вы? – запинаясь, спросила она.
– Эмрис Торнбран. Альд Эмрис Торнбран, – уточнил незнакомец, очевидно, решив, что ей самой непросто распознать в нем аристократа. На красивом холеном лице промелькнула усмешка. – А кто вы и как забрели в мои владения?
– В ваши? – смутилась Гвен, догадавшись, что замечталась и отошла далеко от Трелони.
– Да вы, похоже, совсем окоченели! – неверно истолковал ее растерянное бормотание спаситель. – Сейчас мы это исправим.
Она ожидала, что мужчина предложит ей фляжку с чем-нибудь горячительным, чтобы согреться, и уже приготовилась вежливо отказаться, но альд Торнбран вдруг щелкнул пальцами. Глаза его, казавшиеся просто серыми, налились зеленью, и по телу Гвен словно пронесся горячий ветер. Он высушил одежду, растопил колкие снежные крупинки.
– Рисуюсь, – ухмыльнулся мужчина.
Гвендолин потупила взор и отодвинулась на несколько шагов. Несмотря на то что ее вещи высохли и должно было стать теплее, по коже побежали ледяные мурашки. Торнбран… Гвен вдруг вспомнила, где слышала его имя. С этим магом встречался альд Линтон в день ее приезда.
– Спасибо, – заставила себя произнести она. – За… все… Простите за доставленные хлопоты…
Развернулась и быстро зашагала прочь.
– Чудна́я, – хмыкнул ей в спину маг. И тут же скомандовал, видимо, слуге: – По коням, Джером. Я же сказал, что хочу поохотиться? По-моему, разбойники – отличная дичь.
Сказано это было таким тоном, что разбойникам Гвен не завидовала. Но, впрочем, и не сочувствовала. Все, чего она хотела, – скорее убраться подальше и, хоть никто и не думал ее останавливать, боялась даже оглянуться, а когда наконец увидела сквозь поредевший лес деревню, припустилась бегом.
– Словно призраки следом гнались! – прокомментировала ее возвращение Талула. – На вас лица нет! Вас кто-то обидел?
– Все в порядке, – нервно отмахнулась Гвен. – Приготовь чай! Только не предлагай больше те черствые булочки, их нужно скормить птицам!
О своей необычной находке она вспомнила уже после ухода служанки. Разглядывая каменный шарик, Гвендолин чувствовала исходящее от него тепло. Словно она сжимала в ладонях кусочек солнца, но ласковый, не обжигающий. Должно быть, какая-то магическая штука, но для чего она?..
Воспоминания, как обычно, пришли без предупреждения. Нахлынули волной, сбили с ног. Стало тяжело дышать, точно чьи-то холодные пальцы стиснули ее сердце.
…Просторная темная комната – несмотря на то что в доме не бедствуют, свечи все равно экономят. Тяжелые занавески из плотной жесткой материи пахнут пылью. За ними прячется девочка в коротком платье с оборками. Волосы заплетены в косу, перевитую голубой ленточкой. Ладошки все еще пощипывает от ударов линейкой.
– Бездарность! – Слова – как удар кнута. – И это моя дочь? Недоразумение! Ошибка природы!
– Успокойся. – Второй голос звучит размеренно, но за мягкой интонацией пробивается беспокойство.
– Я потратил целый день на то, чтобы хоть чему-нибудь ее научить, но нет! Я не ошибся. В ней нет ни капли магических способностей, ни малейшей искорки дара!
– Способности могут проявиться позже.
– Уверен, такого не случится. Ты ведь помнишь? Я в ее возрасте…
– Ты – другое дело.
– Почему мой сын, мой наследник, умер? Почему не стало моей жены? Почему их нет, а она выжила?
– Не говори так. Малышка не виновата в слабом здоровье матери и в том, что в город пришла эпидемия, убившая ее брата. Не виновата она и в том, что у нее оказался иммунитет к болезни.
– Больше не хочу ее видеть.
Занавески колются, но маленькая Гвен утыкается в них лицом и плачет навзрыд, больше не беспокоясь о том, что ее могут обнаружить в ненадежном укрытии. Кажется, если она умерет прямо здесь и сейчас, отец не станет горевать. Более того – вздохнет с облегчением…
Воспоминания ушли. Гвен в слезах сидела на краешке жесткой кровати. Разжав пальцы, она наблюдала за тем, как упавший шарик медленно катится по полу и останавливается в углу. Затем вытерла щеки и подняла шар. Золотистые огоньки в нем, казалось, засияли ярче и стали напоминать звезды, вспыхивающие и гаснущие на ночном небе. Девушка спрятала находку в шкатулку с украшениями. Пока не найдется более подходящего места, лучше ему полежать здесь.
Склонившись над привязанным к стулу человеком, Эмрис Торнбран всмотрелся в бледное лицо с потухшими глазами и раздраженно цыкнул. До чего нежные, оказывается, эти разбойники! А ведь он их и пальцем не тронул, так – слегка «пощекотал» магией! Первый лишился сознания почти сразу же, второй продержался достаточно, чтобы ответить на все вопросы, но рассказал не так уж и много. А хуже всего, что после этого рассказа Эмрис чувствовал себя дураком. Кинулся за бродягами, приставшими к какой-то девице, а поймал, как выяснилось, воров. И обокрали воры не кого-нибудь, а самого же альда Торнбрана. Причем об этой краже он мог и не узнать, как не подозревал о том, что в замке хранится этот шар: дядюшка Сайлас оставил в наследство столько хлама, что всего не упомнишь. Но кому-то этот хлам вдруг настолько понадобился, что он нанял людей, пытаясь выкрасть вещицу.
– Нужно сообщить в Службу правопорядка, – сказал альд Торнбран слуге. – Но только о проникновении в замок, а не о краже. Не хочу выставлять себя на посмешище перед законниками.
– Но ведь тогда их, – Джером кивнул на скрученных преступников, – почти тут же отпустят. Отделаются неделей наказания, если за ними не числится других проступков.
– Этого я и хочу.
Назвать нанимателя воры не могли, на условленную встречу уже опоздали, но, быть может, тот сам решит их найти, когда они окажутся на свободе? Правда, сначала нужно отыскать девицу, которая, по словам разбойников, подобрала шар. То-то эта бледная овечка так странно себя вела! А он даже имени ее не узнал.
– Ничего, – зло прошептал маг, с хрустом сгибая и разгибая пальцы. – Никуда эта красотка от меня не денется, кем бы она ни была.
Ошибкой считать, что Эмриса Торнбрана можно оставить в дураках. И кому-то предстояло жестоко поплатиться за эту ошибку.
Глава 6
На следующее утро Гвен велела себе забыть о случившемся накануне, ведь наступил день рождения Джесмин и на праздник надлежало явиться в соответствующем настроении. Правда, сделать это было не так просто, как сказать, но она старалась. Выбрала из привезенных книг толстый сентиментальный роман, завернула в красивую бумагу и приложила открытку ручной работы, делать такие их научили в пансионе. Привычное унылое платье сменила на самое нарядное – из шуршащей зеленой тафты, украшенное фестонами по подолу. Завила волосы локонами, промучилась с прической почти час, несмотря на помощь Талулы.
– Вы просто куколка! – восхитилась полученным результатом служанка. – Проходу от парней не будет! Чего доброго, еще затмите Джесмин. Она вам этого не простит!
В шутках Талулы слышалось предостережение, но, явившись в дом старосты одной из первых, Гвен тут же угодила в объятия виновницы торжества и ее матери, и ни та, ни другая не выказали ни малейшего намека на недовольство или ревность. Подумалось, что это оттого, что они обе добры к ней, а еще потому, что обаяние Джесмин не затмить новым платьем и прической.
Если кто и ревновал, так это другие приглашенные на праздник девушки, ведь за ломившимся от угощения столом именно чужачке-учительнице досталось место рядом с именинницей. Но отнюдь не завистливый шепоток смущал Гвен. Джесмин удалось заманить на торжество молодого человека, который был в числе музыкантов, игравших под окнами школы. Вблизи он выглядел немного старше, да и оделся нарядно. Вышитый бежевый жилет, подобранный в тон шейный платок. Длинноватые для мужчины русые волосы аккуратно причесаны – видно, что тщательно собирался, готовясь отправиться в гости. Но сильнее всего привлекали внимание глаза цвета небесной лазури, казавшиеся еще светлее из-за контраста с темными густыми бровями, по изгибу которых так и хотелось провести кончиком пальца.
Поймав себя на неподобающих мыслях, Гвендолин отвела взгляд. И кто только придумал посадить их друг напротив друга? Джесмин, не иначе.
– Ты ничего не ешь, – шепнула та, коснувшись руки Гвен. – Салат я сама приготовила. По рецепту из кулинарного журнала. Журнал по моей просьбе доставили из города. Там написано, что такие кушанья подают на стол самой королеве! А еще у нас есть апельсины! Их привезли по железной дороге! Представляешь? Ты когда-нибудь ездила на поезде?
Гвен молчала. Она помнила яростный рев, напоминающий рык огромного животного, оглушительный скрежет и плотные облака дыма. Помнила, как стояла на перроне, завороженная неумолимым приближением тянущего за собой вагоны черного паровоза. Помнила, как пальцы, державшие ее руку, разжались…
Осознав, что собеседница повторила свой вопрос, покачала головой:
– Нет, никогда.
Воспоминания, как ни старалась Гвен, прорывались сквозь радостный гомон праздника, но она загоняла их обратно, в самые дальние уголки сердца.
После того как гости поднялись из-за стола, начались танцы. Гвендолин стояла в окружении деревенских девушек, наблюдая за тем, как напротив них переминаются с ноги на ногу молодые люди. Ее удивило, что первыми танцевать начали представители старшего поколения. Даже родители Джесмин! Под аккомпанемент оркестра, который Гвен видела под своим окном, они отплясывали так лихо, что у жены старосты растрепалась прическа и раскраснелись щеки.
Джесмин тоже пригласили. Судя по реакции, тот самый парень, который ей нравился. Невысокий, чернявый, с хитроватым смазливым лицом. И что только она в нем нашла?
Задавшись этим вопросом, Гвендолин не сразу заметила приблизившегося к ней молодого человека.
– Позволите пригласить вас на танец?
– Что? – Резко подняв голову, она посмотрела в лучистые светлые глаза. – Но… мы друг другу не представлены.
– Меня зовут Криспин Дэй, – ответил он с улыбкой. – А вас – Гвенда Грин.
– Сегодня вы не играете и не поете с ними? – Гвендолин кивнула на музыкантов. Те как раз сменили задорную мелодию на более медленную.
– Нет, сейчас мне хочется побыть среди танцующих. А вам? – Криспин протянул руку, и Гвен вложила пальцы в его широкую ладонь.
Она не танцевала так давно, что почти забыла нужные движения, но здесь, в Трелони, это никого не волновало. Каждый плясал так, как умел. В один танец проникали элементы другого, танцующие сближались на неприличное расстояние, на глазах у всех почти обнимали друг друга. Происходящее смущало, потому Гвендолин не смотрела на остальных – только на молодого человека, который вел ее в танце, ловко огибая препятствия и, к счастью, не стремясь привлечь к себе Гвен слишком близко. Но она все равно слышала, как он негромко подпевал музыкантам:
Я милую мою ищу
В лесу, в полях и на лугах.
Ее за прошлое прощу
И ей скажу, что сам неправ.
Я моей милой подарю
Кольцо, букетик и рассвет.
С родными я поговорю,
Чтоб не сказала слова «нет».
«Чтоб не сказала слова «нет»… – мысленно повторила Гвендолин. – Жених, выбранный моим дядей, как раз с родными все и решил, что не помешало мне убежать. Интересно, как же там справляется Гвенда?»
– Вы не устали? – шепнул ей на ухо партнер по танцу. Его мягкие волосы коснулись щеки, и девушка вздрогнула от непривычного ощущения. – Еще один круг?
– Да, – отозвалась она. При мысли о том, что на следующий танец ее пригласит кто-нибудь другой, желания останавливаться не возникло. Да и не хотелось почему-то, чтобы Криспин Дэй приглашал кого-то, кроме нее, так что за новым кругом последовал еще один и еще…
Когда музыка стихла, а исполнители потребовали напоить их и дать отдохнуть, Криспин удержал руку Гвен в своей:
– Мы ведь еще увидимся?
– Трелони – маленькая деревня. Тут сложно не столкнуться с кем-то из знакомых.
– Что ж, тогда я постараюсь чаще проходить мимо школы. И, может быть… – Он вдруг приблизился и склонился к ее лицу: – Может быть, вы пригласите меня на чай?
Отвесив поклон, он отошел к музыкантам, а Гвен направилась к Джесмин, которая раздавала холодные напитки. Разгоряченные танцами гости охотно принимали глиняные кружки.
– Пока вы танцевали, все остальные сгорали от зависти, – хихикнула дочь старосты. – Кроме меня, конечно. Я, так уж и быть, великодушно уступлю тебе этого молодчика.
Гвендолин прижала ладони к заалевшим щекам и вспомнила вдруг, какой маленькой казалась ее рука в руке Криспина.
– Не смущайся! – подбодрила Джесмин. – Для чего еще нужны танцы? Погоди, сейчас игры начнутся, вот там…
– Игры? Нет-нет, я пойду! Прости, устала что-то, и голова разболелась…
– Бросаешь меня? Ладно. Но тогда я подыщу тебе провожатого.
Не слушая возражений, Джесмин юркнула в гущу гостей и вскоре вернулась, приведя с собой того самого молодого человека, с которым танцевала Гвен.
Вопреки опасениям Криспин Дэй совершенно не выглядел расстроенным оттого, что его отправили с праздника провожать пожелавшую вдруг уйти гостью. Он сказал, что не силен в играх, и, хоть Гвендолин в это не поверила, ей было приятно, что молодой человек предпочел ее общество развлечениям.
Дорогой она немного узнала о нем. Объяснились и правильная речь, и манеры фермерского сына: оказалось, что он долго жил в городе, где учился на часовщика.
– Вам удалось выучиться? – полюбопытствовала Гвен.
– Почти, – хмыкнул он. – Почему-то все представляют себе часовщиков чудаковатыми старцами с нечесаными бородами и неохотно идут с просьбами о починке часов к молодому мастеру.
– Понимаю, – улыбнулась Гвендолин. – Школьных учителей обычно тоже представляют людьми в летах. Но это – временные трудности. Еще лет десять, и я буду полностью соответствовать общепринятым представлениям об учительнице.
– Что же, вы всю жизнь собираетесь здесь преподавать?
– Возможно, – ответила она уклончиво. – А вы… скоро уедете? Джесмин сказала, вы тут затем, чтобы продать дом родственника.
– Может быть, и задержусь на какое-то время, – чуть понизив голос, как заговорщик, проговорил Криспин, и Гвендолин не удержалась от взгляда в его сторону. – Пока мне здесь нравится. А вам?
– Что? Да. Да, я понемногу осваиваюсь, – вздохнула она. Не рассказывать же о том, что здание школы нуждается в ремонте, вместо любимых бисквитов к чаю подают в лучшем случае хлеб с вареньем, а умываться приходится едва теплой водой, потому что у Талулы вечно не хватает терпения нагреть ее до нормальной температуры.
– Но вы ведь привыкли к другой жизни? – проницательно поинтересовался новый знакомый, и щеки Гвен вспыхнули то ли от его догадливости, то ли оттого, что он подошел чуть ближе и сейчас почти касался ее рукавом.
– Я знала, что пансион – не навсегда, – ответила она, справившись со смущением. – Кроме того, у меня нет семьи. Значит, я должна стать самостоятельной.
– Похвальное стремление. Но кто-то вам наверняка покровительствует? Какой-нибудь родственник, друг…
– Нет! – поспешно откликнулась она, помотав для убедительности головой. – Никто. Почему вы спрашиваете?
– Мне тяжело видеть, что такой девушке, как вы, не на кого опереться в этом жестоком мире.
– Такой девушке, как я? – Гвендолин даже приостановилась. – Что вы хотите этим сказать?
– Что вы хороши собой, умны и прекрасно танцуете.
– Вот уж не поверю в последнее! – прыснула она, вспомнив, как пару раз едва не отдавила своему кавалеру ногу. – Скорее вы спасли остальных гостей, не позволив никому больше меня пригласить.
– Можете считать и так, но я останусь при своем мнении, – отозвался молодой человек, и по его голосу Гвен поняла, что провожатый улыбается.
Распрощались они у школьных дверей. Проситься на чашку чая Криспин не стал, пообещал заглянуть как-нибудь днем. А потом пожал ее руку и ненадолго задержал в своей ладони.
Поднявшись в собственную комнатку, Гвен вдруг осознала, что целый вечер не вспоминала ни о вчерашнем происшествии в лесу, ни об Арчибальде.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?