Текст книги "Загляни ко мне на Рагнарёк. Их замочили в Испании"

Междуглавие про обманы

У Фенрира было трудное детство. Родился он не в добропорядочной волчьей стае, а в неблагополучной семье. Мама, великанша Ангрбода, ребенком не интересовалась, отец Локи вообще ушел из семьи. Фенрир оказался на улице. Чтобы привлечь внимание и выпросить корочку хлеба, волчонок цапнул за пятку проходившего мимо Одина.

– О-о! – воскликнул Один, почесывая пятку. – Это чудовище рождено на гибель богам.

И боги решили посадить Фенрира на цепь. Тогда прочные цепи делать не умели, вместо этого давали цепям имена – авось поможет. Первую цепь назвали Лединт. Но Фенрир ее порвал, несмотря на звучное имя. Вторая цепь называлась Дролис, но и это ее не спасло. Третью цепь, Глейнир, создали по секретной методике оборонной промышленности: из грохота кошачьих шагов, женской бороды, корней гор, медвежьих жил, рыбьего дыхания и птичьей слюны. Изобретатель явно собирал в кучу невозможные вещи, но непонятно, как сюда попали медвежьи жилы – они есть в каждом медведе, да не по одной.

– Давай примерим красивую цепочку, – предложил Тюр, бог воинских искусств.

– Не-а, – помотал головой волчонок. – Ты, дяденька Тюр, прошлый раз то же говорил: «Примерим красивую цепочку», а цепочка была твердая, и рвать ее было тяжело.

– Да посмотри, какая цепочка, – потряс Тюр перед носом Фенрира. – Как сверкает рыбье дыхание! Как переливаются кошачьи шаги! Как изысканна женская борода! Ни у кого такой нет!

– Да? – заинтересовался Фенрир. – Ну ладно…

И боги надели на волка цепь и приковали к скале. А когда наивный Фенрир сказал, что уже поносил такую красивую цепочку и хотел бы ее снять и побегать на свободе, боги засмеялись:

– Дурачок! Сидеть тебе на цепи до скончания веков!

С тех пор волк Фенрир сидит на цепи. За тысячи лет он успел крепко обидеться на обманувших его богов. И поклялся: если удастся порвать проклятущую цепь, то он тут же глотает солнце и устраивает Рагнарёк, гибель богов и конец света.

Мораль: нельзя обманывать детей. Дело может кончиться концом света.

Глава 4
Призраки в туалете

– Легко было Одину говорить «До встречи в Хельсинки», – сердито шептал Данька брату, когда они сходили по трапу. – Где его искать-то? Мама нас одних никуда не пустит. А надо срочно придумать, что делать.

– Что, прямо щас? – удивился Влад. – Сначала сядем в автобус… и я бы поел…

– У нас только три дня! – возмутился Данил. – Есть будешь дома! И в автобусе сидеть тоже! Прямо с утра садись в автобус и сиди до вечера.

Влад вздохнул, обернулся к маме и сказал:

– Мам, мы в туалет.

– Это правильно, – одобрила мама. – Встречаемся у колонны. И не обижайте бедных финнов.

Данька идею оценил: действительно, единственное место, куда мама за ними не последует, это мужской туалет. Но в идее был существенный изъян.

– А как мы будем вызывать Одина? Надо, чтобы трое сказали «О великий Один», а нас двое. О-о! Знаю. Говори фразу.

– О великий Один, – сказал Влад.

– О великий Один, – повторил Данил своим голосом, а потом сказал тот же текст густым басом – будто это не он говорит, а какой-нибудь дядька.

Но обман не удался – там, наверху, в голосах разбирались. Данька пригорюнился. Из кабинки вышел парень вроде тоже из их самолета и направился к двери.

– Извините, – обратился к нему Влад. – Вы не знаете, что означают слова «О великий Один»?

– О великий Один? – переспросил парень. – Конечно, знаю. Это название рок-группы из Линнахамари.

И вышел из туалета.

– О великий Один! – торжествующе воскликнул Данил. – Влад, в твоей башке иногда шевелятся не только тараканы с кошачьими хвостами! Этот тип произнес заветную фразу, даже не подозревая!

– Я еще более гениален, чем ты думаешь, – важно сказал Влад. – Я записал его на диктофон в моем сотовом. Теперь «третий» всегда в нашем распоряжении.

Тут в туалет ворвалась девушка в зеленом сари и с красным кружком на лбу. Очень даже симпатичная девушка, если бы не борода и волосатые руки, просвечивавшие сквозь шелк.

– Ох, – сказал Один, поправляя сари. – Ошибочка вышла, туалеты спутал. Переместился в женский, а там как раз пассажирки с самолета из Дели. Вот маскировочная программа так странно и сработала.

– На нас Локи охотился, – наябедничал Данька. – Чуть не отравил.

Один отмахнулся.

– Сейчас я расскажу, что делать. Существует три способа…

В дверь туалета кто-то поскребся, и встревоженный мамин голос произнес:

– Влад! Даня! У вас что, понос? Немедленно выпейте таблетку, у меня есть! И пошли в автобус!

– Мама, мы идем, – закричал Влад, а Данька сказал:

– Ну вот, я так и знал. Ничего не успели.

– Успеем, – ухмыльнулся Один. – Сейчас у нас будет много времени.

Он поставил ребят затылками друг к другу, обвел рукой вокруг их голов и сделал жест, как будто что-то отбросил в сторону кабинок. Влад ничего не почувствовал, Даньку слегка затошнило, но скоро прошло.

– Ребята, выходите! А то я сейчас зайду! – Мама за дверью уже всерьез волновалась.

Влад повернулся было выходить, но тяжелая рука Одина легла на плечо. Влад почувствовал, что не может пошевелиться.

– Ой! – пискнул Данька. – Это же мы. Призраки!

Из кабинки вышли точно такие же Влад и Данька. Не обращая внимания на ребят, двойники отправились в коридор, где на них тут же накинулась мама.

– Теперь можно обсудить все не торопясь, – сказал Один. – Двойники пока поживут вашей жизнью.

– А Хельсинки? – спросил Влад. – Я хотел город посмотреть.

– Это совершенно неважно, что ты хотел, – сказал Один.

– Действительно, сравнил: экскурсия по Хельсинки или спасение мира, – поддакнул Данил. – Командуйте, сэр!

Междуглавие о троллях

Это сейчас в Швеции троллей мало, а раньше они кишмя кишели. В каждой горе по троллю сидело, как начинка в пирожке. Но к начинке в пирожке люди хорошо относились, а к троллям плохо. Обзывали их уродами да дураками. Хотя с точки зрения тролля, люди тоже не академики, даже скалу разгрызть ума не хватает. И разве можно назвать красивым существо без хвоста и рогов? Вот то-то же. Люди так нетерпимы к соседям по планете. За подвиг считалось у свеев убить бедолагу тролля. Людские боги туда же. Тор-громовержец троллей молниями гонял, громом по затылку стукал. Потом древние боги ушли из шведской земли. Но тролли зря обрадовались. Звон христианских колоколов был так же вреден для хрупкого тролльего здоровья, как и грохот Торова молота. Вот и стали эмигрировать великаны с обжитых земель.

Рассказывают, что в горах Химмельсберг жил некогда тролль. Когда рядом построили монастырь, тролль собрал пожитки и спросил парнишку, который пас овец под горой:

– Где Олленберг? Я пойду туда, там еще церквей не понастроили.

Пастушонок указал пальцем направление. Тролль тут же закрутился вихрем и исчез. А мальчик с удивлением обнаружил, что его палец, которым он показал дорогу, исчез вместе с троллем. Эту медицинскую историю про безболезненную ампутацию пальца записал в XIX веке Бенджамин Торп, замечательный исследователь и собиратель скандинавских сказок.

Мораль: нехорошо показывать пальцем! Это даже троллю ясно.

Глава 5
Радуга со скверным характером

Дождавшись, пока автобус с русскими туристами уедет, ребята и Один расположились в холле аэропорта.

– Есть три способа изменить реальность и спасти Бальдра, – сказал Один. – Я вам их перечислю, а вы выберете, что хотите. Может, придется все три пробовать. Первый способ – повлиять на норн, богинь судьбы. Норны с этой самой судьбой обращаются весьма вольно – они ее прядут… и обрывают. Надо связать порванную нить жизни Бальдра. Второй способ – использовать кольцо карлика Андвари. Вообще-то оно на длительность жизни не влияет, а приумножает богатство. Но если взять очень много золота и подкупить кого-нибудь – норн, Локи, Хеда… не знаю, может, что и получится. Третий способ – пробраться в прошлое и предупредить мать Бальдра, что Локи подслушал ее беседу с омелой. Это ненадежный способ – ну предупредим, и что изменится? Все равно Локи узнал про омелу.

– А почему вы сами все это не делаете? – спросил Влад. – Вы же бог, вам сподручнее.

– Да понимаешь, какое дело… Рагнарёк переводится как «гибель богов», «судьба богов». Боги свою судьбу сами изменить не могут. А люди – могут. Раз они создали своих богов, то могут и спасти их от гибели.

– А говорят, боги создали людей.

– Это был взаимный процесс. Я вам помогать сильно не стану – просто не получится. Дорогу разве что покажу. Норны живут у корней Мирового древа, ясеня Иггдрасиля. Я их в Асгард звал, квартиру предлагал со всеми удобствами… ну на уровне восьмого века удобства, конечно. Вредные бабки отказались: дескать, если поселиться в Асгарде, то боги будут шастать каждый день да просить за себя и своих любимчиков: сделай нить потолще да подлиннее. А до Иггдрасиля далеко. Можно по земле идти, но лучше вы по мосту Биврёст пойдете – по-вашему, это радуга. Живенько доберетесь.

– А вы?

– Я до Асгарда провожу, а дальше сами. – Один встал из кресла. – Пошли. Одну норну зовут Урд, она отвечает за прошлое. Вторую – Верданди, она ведает настоящим. Третья Скульд, она командует будущим. Вам нужна Урд – ведь Бальдр уже умер.

– А если она не согласится связать нить?

– Обхитрите, прикажите, украдите веретено… Откуда я знаю…

Они уже вышли из здания аэропорта и шагали по темному тротуару. Полярная ночь не спешила стать полярным днем. Влад задрал голову в поисках северного сияния, но оно сегодня было выходное.

– Далеко идти-то до моста?

– Так я его поставлю где хотите, – сказал Один. – Согласитесь, воздвигать радугу посреди аэропорта как-то не в стиле.

Он топнул ногой – и вверх взметнулась сияющая дуга.

– Это Биврёст, мост между Мидгардом, миром людей, и Асгардом, миром асов-богов, – пояснил Один.

Мост завибрировал, конец его оторвался от тротуара и сложился в явственный кукиш.

– Никаких «пошли», – проскрипел он. – Не положено. Мост для богов, а не для людей.

– Да я сам Один! – разгневался Один. – Я приказываю пропустить этих людей!

– Не положено, – уперлась строптивая радуга с замашками комендантши общаги.

– А я тебя копьем ткну, – пригрозил Один.

– Ну и будет дырка, сам же в нее ногой провалишься, – равнодушно сказал мост.

– Да я тебя…

– А все равно не положено, – с удовольствием повторил мост. – Как только человек наступит на меня, красная огненная полоска сожжет его до угля.

– Это расизм, – возмутился Данька. – Кому-то можно, кому-то нет.

– Ну и ладно, – зевнул Влад. – Пошли Хельсинки смотреть. И поедим где-нибудь. Раз ничего нельзя сделать.

– Ничего? – Брови Одина сошлись в сплошную мохнатую гусеницу. Он стукнул копьем об асфальт и закричал громовым басом: – Я, Один, великий ас и верховный бог, повелитель Асгарда, приказываю: считать этих двух человечков богами.

Потом обычным голосом сказал:

– Подождите, я посмотрю, какие у нас вакансии есть. А то богов в Асгарде такая прорва – забываешь, куда можно новенького всунуть.

Он достал из кармана свиток, развернул его и опять заорал торжественно:

– Человек Данька отныне и на три дня является богом-покровителем Пятого Ворона Третьего Дуба Священной Рощи! Через три дня божественность сама рассосется.

– Ага, – обрадовался Влад. – Ты ворона. И еще ты дуб. Я всегда подозревал. А меня, пожалуйста, сделайте богом хоккея и конькобежного спорта. У вас такого точно нету.

– Нету, – растерялся Один. – Хорошо, будь богом хок… хок… и этого… бежного… Биврёст, ты удовлетворен?

– Вполне, – сказал мост. – Богам – скатертью дорога. Хи-хи-хи…

Ребята ступили на мост, сделали шаг…

– Ой! – поскользнулся Данил.

– Ой! – поскользнулся Влад.

– Шмяк! – поскользнулся Один. – Мост, ты что себе позволяешь?

– А при чем тут я? – заулыбался мост. – Чуть что – сразу мост, мост… У меня гололед! У людей бывает насморк, у богов Рагнарёк, а у меня – гололед. Между прочим, это ваш Локи устроил. Часа три меня водой поливал, чтобы на холоде все замерзло. Я-то что, я существо подневольное, все надо мной издеваются.

И мост злорадно хихикнул, пытаясь замаскировать хи-хи под жалобный всхлип.

– Если бы вниз ехать, так даже хорошо, – сказал Один, безуспешно пытаясь взобраться на скользкую дугу. – А вверх… уф… Мальчик, ты что делаешь?

Данька слез на землю и сгибал полоску радуги гармошкой. Так девочки-дошкольницы делают игрушечные веерочки.

– Не положено! – верещал мост. – Я протестую! Я жаловаться буду самому Одину! Тебя уволят из богов!

– Так я и испугался, – ухмыльнулся Данька. – Не извивайся, пожалуйста, тебя очень трудно сгибать, а ты еще и вертишься. Я ступеньки делаю. Скользкая ступенька лучше, чем скользкая дуга.

– Я тоже хочу! – закричал Влад и загнул следующую «складочку» на радуге. – А помнишь, мама нам показывала опыт по физике? Лента Мёбиуса называется. Взять полоску бумаги, перевернуть ее конец на сто восемьдесят градусов и соединить концы. И получится бесконечная лента. Давай сделаем бесконечный мост до Асгарда! Боги будут тысячелетиями по нему ходить – и не найдут выхода.

– Не надо! – взвыли хором Один и мост.

Мост от волнения весь раскраснелся, разогрелся, лед растаял, вода испарилась. Дорога стала нескользкой. Ребята пошли дальше.

Междуглавие по мемуарам берсерка

Кхе-кхе… что там бормочет скальд? И не разобрать ничего. Сейчас скальды поют тихо и невнятно. И печеный кабан стал жестким, и девушки некрасивые… словно в тумане расплываются. Разве порядочная девушка станет расплываться? И воины стали робкие – напридумывали кольчуг да шеломов… а вот в наше время… Эх! Какие подвиги совершали викинги во славу Одина! Валькирии визжали и прыгали от восторга. Воины Одина шли в бой без панцирей и шлемов, храброму кольчуга – храбрость его. Смелость дарил Один… и мухоморы. Воины-берсерки ели мухоморы и становились как безумцы – бросались на врага, забыв о страхе. Перед боем конунг приказывает: «Всем пастись!» И мы прочесываем окрестные рощи в поисках мухоморов. Сгрызали поганки на корню. А в соседней роще точно так же пасутся враги… иной раз увлечешься и забредешь на чужую территорию. Бывалоча, в шляпку мухомора с одной стороны вгрызался наш воин, а с другой стороны – вражеский. Я как-то такому нахалу вместе с мухомором нос откусил – не лезь на мой мухомор! Не трожь святое!

А потом мы шли в бой, сильные и смелые, как медведи или быки. В бешенстве мы кусали свои щиты… Ну откуда я знаю зачем? Может, зубки резались. Может, мухоморов не хватило, а пожевать что-нибудь хотелось. А щит рядом – его по толщине специально делали таким, чтобы укусить удобно. Учитывали нужды потребителей. Вот мы по дурости и кусали. А потом, после сражения, приходили в себя, выплевывали обломки зубов и думали: «Ну и дураки! Зачем было щит-то грызть? Теперь вот протезироваться надо».

Так благодаря берсеркам появились стоматологи.

Глава 6
Кот играет с клубочком

На другом конце радуги царила непроглядная мгла.

– Конечная остановка «Ясень Иггдрасиль», – объявил мост, стряхнул братьев и начал гаснуть.

– Эй, мы так не договаривались, – возмутился Данька. – Ты чего выключаешься? Посвети, пока мы управимся.

– Ага, щас, – сказал мост. – Я к вам в лампочки не нанимался. Вас там, может, зажарят да съедят, а я торчи тут до самого Рагнарёка. Не положено.

И потух совсем. Куда идти, где ясень, где обиталище норн – было совершенно не видно. И подсказать некому – Один спрыгнул с радуги напротив Асгарда. Ребята остались одни.

– Здесь снег, – потопал ногами Влад. – А в Хельсинки тротуары чистые, снега нет. Подозрительно все это. Один нас подставил, а сам сбежал. Знаешь, мы все-таки боги, хоть и временные. Давай сотворим какое-нибудь чудо. Сначала ты, воронодубиновый бог. Иггдрасиль, конечно, ясень, но, может, в душе он дуб.

Данька поднапрягся, вспоминая подходящее заклинание.

– Сидит ворон на дубу, он играет во трубу, – неуверенно сказал новоиспеченный «бог».

Тьма чуть посветлела, и в ней промелькнуло смутное видение: ошалелый ворон, которому чья-то мускулистая рука запихивала в клюв сверкающий пионерский горн. Ворон сопротивлялся и очень орал. Потом все исчезло.

– Теперь ты давай, про коньки, – хихикнул Данька.

Влад подумал – и ничего не придумал:

– Сам колдуй. А я вообще атеист и в богов не верю.

– Ага, слабо! Самое главное что? Найти этот затаившийся ясень. Надо его спугнуть и добиться, чтобы он себя выдал. Действуем по методу Ивана-царевича. Избушка-избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!

Земля затряслась, воздух завибрировал, впереди зашаталось что-то громадное и страшное. И визгливый голос прокричал:

– Это уже наглость, молодой человек! Что вы себе позволяете? Нахал! Остановись немедленно!

– Ну ладно. – Данька слегка испугался. – Избушка-избушка, не вставай к лесу задом, ко мне передом, раз уж тебе так не хочется. Тетенька, а вы где?

В темноте мгновенно высветился яркий прямоугольник – открылась дверь. Мощный сквозняк подхватил братьев и занес внутрь. Ребята заморгали – после темноты свет в помещении резал глаза.

– Ну-ка, ну-ка, – сказал тот же голос. – Кто это тут наш дом ломает? К лесу задом… а он стоит прямо меж корней Иггдрасиля. Бедное архитектурное сооружение выломалось из земли и повернулось задом… Вот сейчас заставлю капитальный ремонт делать! Иггдрасиль тоже растерялся, начал выкорчевываться и поворачиваться… Да он же скрепляет небесное, земное и подземное царства! А если бы все развалилось?

– Семь Фенриров тебе в глотку! Чтоб тебя Хель ощипала, чтоб тебя Харальд Хардрада на блины раскатал, чтоб тебя… – это в разговор включилась еще собеседница.

Ребята проморгались и огляделись. Длинное помещение слабо освещалось факелами – им только с уличной темноты показалось, что очень светло, а на самом деле в доме стоял сумрак. Одна пожилая женщина задвигала засов. Другая прислонилась к столбу, поддерживавшему кровлю, и высказывала свое неоднозначное мнение о сложившейся жизненной ситуации:

– Чтоб тебя Имир дал корове Аудумле облизать! Чтоб тебя Квасир в меде утопил, чтоб тебя вепрь Гуллинбурсти забодал золотой щетиной, чтоб тебя молодильное яблоко Идунн по темечку стукнуло…

– Как Ньютона, – заметил Влад.

– Подождите, бабушка, – взмолился Данька, доставая сотовый. – Я диктофон включу, а то в жизни не запомнить. Вы так потрясающе ругаетесь! У нас в классе все упадут.

– Мы по делу, – сказал Влад. – Здравствуйте, уважаемые норны. Я – Влад, великий бог хоккея. А это Данька, бог ворон и дубин. Не очень великий, так себе.

– Чтоб тебя вороны заклевали железными клювами, – согласно кивнула вторая норна.

– Странно, – оглядела ребят первая. – Мне показалось, что ты один, а второй – только тень.

– А почему та бабушка все время ругается? – спросил Влад.

– Потому что она – Скульд, норна будущего. А зная будущее, трудно не ругаться, – пояснила первая норна. – Я – Урд, норна прошлого. А Верданди на дежурстве.

– Она – норна настоящего? – уточнил Влад.

– Вот именно, – и Урд хихикнула. – Поэтому она вечно на дежурстве. Ведь настоящее продолжается все время. Зачем пожаловали?

– Нам надо связать порванную нить судьбы Бальдра, – сказал Данька. – Ему никак нельзя было умирать. От этого такая экологическая катастрофа началась! Три года ядерной зимы, а потом все, конец света насовсем.

– Это вам Один наговорил? – удивилась Урд. – Ну-ну. Забавно.

– Чтоб на него Фафнир плюнул, – поддержала ее Скульд. – Чтоб его Хрейдмар кольцом прищемил.

– А что, наврал? – встревожился Влад.

– Кто я такая, чтобы подвергать сомнению слова великого Одина? – лукаво сказала Урд.

– Сто колючих драконов ему под хвост, – согласилась Скульд.

– Так вы отказываетесь связать нить Бальдра? – уточнил Влад.

– Да вяжите сколько угодно, хоть гамак из Бальдра плетите, – пожала плечами Урд.

– Чтоб его змей Йормунганд морским узлом затянул, – приветливо заулыбалась Скульд.

– Да, Скульд всегда к Бальдру душевно относилась, – кивнула Урд. – Йормунганда она только любимчикам желает. Сейчас, ребята, найдем нужное веретено. Проходите в хранилище.

Дом норн был очень длинным. Вдоль стен, как в библиотеке, тянулись стеллажи, помеченные буквами. Данька пригляделся: буквы были незнакомые. «Руны», – поняли ребята. В ячейках стеллажей торчали веретёна с плотно намотанными веревочками.

– Здесь – нити судьбы всех людей. Живших и живущих, – торжественно сказала Урд, поднимая факел повыше. – А неродившимся мы еще судьбу не спряли.

– Чтоб им всем тролль Хрунир в левое ухо свистнул, – пояснила Скульд, чтобы уж совсем было понятно.

– Феху, уруз, турисаз, ансуз, райдо, кеназ, гебо, – перечисляла руны Урд, ища нужную.

– Чтоб их всех Великим потопом смыло, – проворчала Скульд. – Чтоб их Хримтурс разжевал и не выплюнул.

– Ей, бедняжке, грамота всегда тяжело давалась, – посочувствовала Урд, кивнув на Скульд. – Вот и ворчит.

Наконец Урд добралась до руны «беркана», с которой начиналось имя Бальдра. Ячейка с надписью «Бальдр» была пуста.

– Не может быть! – разволновалась Урд. – У нас идеальный порядок! У нас никогда ничего не пропадает!

– Сто шесть драккаров в поясницу презренному вору! – взревела Скульд.

– Что вы там кричите? – послышался веселый голос из-за занавески в конце зала.

– Верданди, ты же на дежурстве! – воскликнула Урд. – Ты что, заснула на посту? У нас украли одно веретено с нитью судьбы!

– А тебе жалко? – отозвались беспечно. – У нас их миллионы. Одним больше, одним меньше… да ладно, все в порядке. Хи-хи-хи, вот забавник! Вот проказник!

Норны и ребята поспешили за занавеску. Она отгораживала уютный уголок с очагом из дикого камня. У очага сидела веселая старушка с ямочками на щеках. От смеха она даже отложила недопряденное веретено. У ее ног толстый рыжий кот гонял клубок шерсти. Да так уморительно гонял – то носом поддаст, то попой сядет, то на уши нитку намотает.

– Хи-хи-хи, – заливалась старушка. – А теперь лапой, лапой! Весь ниткой замотался!

Ребята пригляделись – кот разматывал не клубок, а веретено…

– Это Локи! – закричал Влад. – Хватай его!

Данька бросился животом на кота. Тот зашипел злобно и наподдал почти пустое веретено. Оно закрутилось немыслимым кульбитом и, уже без нитки, улетело в угол. Кот торжествующе мявкнул, показал Даньке язык, схватил в зубы веретено и прыгнул в очаг. На полу осталась гора спутанных ниток.

– Очень весело, – одобрила Верданди, вытирая слезы. – Жаль, что кот сбежал.

– Он размотал нить судьбы Бальдра, – сердито сказала Урд. – Не понимаю, чего ты так радуешься. Вот эти юные боги пришли ее связать. А теперь и концов не найти.

– Боги? – заулыбалась Верданди. – Надо же, такие молоденькие, а уже боги. Ну ничего, это проходит. Все проходит… а нитку смотать можно.

– А на что мотать? – возмутилась Урд. – Треклятый кот утащил веретено!

– Чтоб ему валькирии усы отгрызли, – включилась в беседу Скульд.

– Ничего не выйдет, ребята, – сказала Урд. – Нельзя мотать нить Бальдра на чужое веретено. Ох и запуталась же его судьба…

– А как кот прыгал! Как мяукал! Ха-ха! – вспоминала Верданди.

– Вы же поняли, что это не простой кот, а Локи, – упрекнул озорную старушку Данил. – Надо было отобрать веретено.

Веселая бабушка глянула на мальчика. Холодок побежал по спине Даньки, померк свет, погасли звуки, застыла кровь. Добрыми синими глазами смотрела на Даньку Смерть.

– Не гляди на него, – заслонила мальчика Урд. – Он еще слишком молод. Не поймет.

Верданди сморгнула… и снова принялась за пряжу.

– В каждом простом коте есть частичка Локи, – спокойно заметила она. – Особенно когда он орет в пять часов утра.