Текст книги "Изгнание игвы. Как исправить ошибку магов"

Часть 2. В логове дракона. Конец дракона

Глава 11. Новые обстоятельства. Дракон воочию

На пятые сутки плавания, когда до Архипелага оставалось еще день-два при хорошем попутном ветре, после мучительных сомнений Старый Питер решился наконец-то рассказать всем о реальном положении дел. Откладывать дальше было невозможно – приближались те места, куда вполне мог долететь дракон. Следовало уже менять курс, и проложить его надо так, чтобы с минимальным риском войти во владения дракона: шхуна как можно дольше должна быть вне зоны его обычных полетов, и надо бы подгадать так, чтобы к самым опасным местам подойти днем, когда дракон спит, и к заходу солнца суметь укрыться в надежном месте.

Отдать приказ о смене курса мог только сам Фердинанд, а для этого он должен узнать о драконе и приближающейся опасности.

То, что придется подробно рассказать о драконе, Старый Питер понимал с самого начала экспедиции, но тянул с этим до самого последнего момента: трудно было собраться с духом и, во-первых, признаться Фердинанду, что он обманул его, а во-вторых, рассказать так, чтобы ему поверили и не сочли сумасшедшим.

И вот наступил момент, когда медлить с этим было уже нельзя, и Старый Питер решился рассказать обо всем при следующей общей встрече за обедом.

Фердинанд, с самого начала плавания решив играть роль гостеприимного хозяина, завел традицию: основные члены экспедиции собирались вместе за одним столом в кают-салоне два раза в день, за обедом и ужином.

В этот раз, как обычно, во главе стола сидел сам хозяин, по правую руку от него – Корда, слева – Елена. Далее от нее сидел Фрэнк Сорса, натянутыми шутками пытающийся смягчить кислое выражение лица своей соседки. Справа от Корды сидели Джулия с Антонио, а Старый Питер – напротив них, рядом с Фрэнком.

На лице Фердинанда, как всегда, играла та улыбка, за которой скрывалось злорадное наслаждение. Ему доставляло удовольствие собирать за столом с изысканными угощениями эту компанию, в которой – он это знал – почти каждый был готов с радостью подсыпать ему яду.

И тем не менее, с самого начала все приняли как-то сами собой сложившиеся правила игры, в которой они вели себя с подчеркнутой учтивостью по отношению к хозяину. Большинству это не очень удавалось, и за столом часто можно было видеть каменные лица. Исключение составлял Корда. Надо отдать ему должное – он всегда был в хорошем настроении (или умело делал вид) и с аппетитом ел блюда, подаваемые черным стюардом в безупречно белых перчатках. Он один поддерживал за столом беседу с хозяином, если она того требовала, и как ни в чем не бывало улыбался Фердинанду.

Вот и сейчас Корда непринужденно рассказывал Фердинанду об особенностях флоры Архипелага. Старый Питер с трудом проталкивал в себя нежнейшие ломтики омара в восхитительном чесночном соусе, которые казались ему пресными и безвкусными. Старому лоцману было не до кулинарных удовольствий – он никак не мог решиться сделать то, что задумал, и рассказать о том, куда и к кому на самом деле они плывут.

Наконец, когда закончили с основным блюдом и расправились со вторым – на этот раз это был тунец в винном соусе, – и за обеденным столом возникла небольшая пауза перед тем, как подадут десерт, старик откашлялся и попросил внимания:

– Господин Фердинанд, мне нужно сообщить вам и всем здесь собравшимся нечто очень важное, – было видно, что старик взволнован.

– О чем ты, Питер? Разве то, что мы знаем, это еще не всё? Ты что-то утаил? – правая бровь Фердинанда удивленно поднялась вверх.

– Да, не все, но… Прошу вас, выслушайте меня и не перебивайте. Дело в том, господин Фердинанд, что… – старик снова запнулся, набрал воздуха и начал рассказывать…

– …Я понимаю, во все это трудно поверить, пока не увидишь своими глазами. Но я прошу вас, даже если вы мне ни на йоту не поверили, давайте будем осторожны. И начнем с таких действий, которые позволят вам проверить мои слова и заставят вас поверить своим глазам. А уж потом вы решите, как действовать дальше.

– Ну хорошо, Питер. Что же ты предлагаешь? – Фердинанд иронично улыбался, изображая доброжелательную недоверчивость, хотя в глубине души готов был удушить старика в порыве злобы: он был взбешен тем, что его обманули, что он строил свои планы на неверной информации. Он с трудом сдерживал себя и, чтобы скрыть свое раздражение, встал, подошел к двум клеткам с черными голубями и подбросил им немного корма. Корда отметил для себя, что в одной из клеток, той, что побольше, голубей стало еще на одного меньше по сравнению с тем, сколько их было в начале их путешествия.

– Господин Фердинанд… Я предлагаю вот что. Дракон обычно летает на север чуть восточнее моего острова – ну, того острова, на котором я прятался, и в бухте которого находятся останки галеона. Мы на шхуне зайдем с запада. «Октавию» надо будет оставить где-нибудь в бухточке у одного из соседних островов, иначе ее постигнет участь галеона. К моему острову надо добраться на шлюпке днем. Там вы обследуете останки галеона, а к вечеру спрячемся на острове. После захода солнца вы сами увидите дракона. Ну а потом… Потом будет видно, что делать. Вы сами решите, что делать.

…Тремя днями позже… В молчании, с широко раскрытыми глазами все зачарованно наблюдали величественный полет дракона на фоне уже потемневшего на востоке неба. Слабеющий свет догорающей зари еще позволял видеть его силуэт, размеренные взмахи его грандиозных крыльев. Когда дракон вдруг повернул голову в сторону их острова, все без исключения ощутили холодок страха, струйкой пробежавший по спине, и инстинктивно отпрянули назад, как будто дракон мог заметить их на таком расстоянии.

Тогда, три дня назад, после того, как Старый Питер рассказал им про дракона за обедом в кают-салоне, Фердинанд, как и все остальные, был вынужден согласиться с доводами старика и принять его план. И все равно в глубине души они не верили, что такое возможно. Да и возможно ли было взрослым людям вот так сразу поверить в сказочного дракона? Старику наверняка все это привиделось от страха и потрясений той ночи на галеоне.

И вот только теперь, когда увидели все собственными глазами, они поняли, что дракон – не сказка.

…Дракон улетел, но оцепенение все еще не покидало людей. Наконец Фердинанд с силой ударил кулаком по скале, за которой они скрывались:

– Тысяча чертей! Но почему он украл у нас сокровища? Зачем ему они? Не понимаю!

Корда задумчиво и невозмутимо покусывал во рту травинку, продолжая смотреть туда, где в темноте скрылся дракон:

– Об этом, может быть, мы смогли бы узнать, заглянув в его логово, – сказал он это спокойным ровным голосом, а про себя подумал: «Вот ты и проговорился, Фердинанд. Вот твоя главная цель – сокровища. И я, кажется, знаю, что это за сокровища. И я догадываюсь, что это был за галеон, о котором рассказывал Старый Питер. Его величеству королю Эдгару будет очень любопытно все это услышать».

Но Фердинанд, видимо, даже не заметил эту свою ошибку, или же счел для себя возможным уже более не утруждать себя конспирацией. Последние события резко изменили ситуацию, и то, что раньше было всего лишь пусть не простой, но вполне выполнимой задачей – поднять сокровища со дна, – теперь становилось проблемой, которую он пока не знал, как разрешить. Вот что сейчас волновало его прежде всего.

– Вы это серьезно? – Фердинанд с невеселой усмешкой взглянул на Корду.

– Да, Фердинанд. Сейчас я серьезен как никогда. Я, как научный руководитель экспедиции, предлагаю изменить ее главную цель. Мы не можем равнодушно пройти мимо такого феномена. Наука нам не простит. Изучение дракона – вот что должно стать нашей ближайшей целью.

Фердинанд молчал. Он думал. Наконец, приняв решение, произнес жестким тоном:

– Я, как начальник экспедиции, напоминаю всем о нашем договоре. Но в создавшейся ситуации та цель, которая была поставлена герцогиней в рамках этого договора, полностью совпадает с вновь обозначенной уважаемым Кордой научной целью экспедиции. Точнее будет сказать, не цели совпадают, а пути к ним. И эти пути ведут к дракону – в его логово. Считайте это приказом. Но нам нужно хорошенько подумать и разработать план, как нам добраться до него.

Большой совет состоялся на следующее утро. Лагерь был разбит на противоположном, западном, берегу острова в глубоком сухом гроте. Утренний дозорный вернулся с наблюдательного пункта на другой стороне острова и доложил, что дракон вернулся на свой остров. Фердинанд все же распорядился выставить наружного наблюдателя.

За завтраком, приготовленным тут же, на костре, из продуктов, предусмотрительно собранных на шхуне перед тем, как отплыть на шлюпке на остров, стали обсуждать дальнейшие планы. Через два часа после бурных обсуждений и споров пришли к тому, что сначала необходимо подобраться к жилищу дракона как можно ближе, некоторое время понаблюдать за ним, изучить его повадки – и уже затем строить дальнейшие планы.

Энрике Корда предложил, учитывая опасность предприятия, изменить состав экспедиции: девушек отправить на «Октавию», а им на замену взять дополнительно крепких мужчин. Девушки возмущенно запротестовали. Мнения разделились. Решение зависело от Фердинанда. Немного подумав, он коротко и резко сказал:

– Девушки остаются с нами.

Тон, каким это было сказано, делал бессмысленными любые возражения.

– Крепких мужиков у нас тоже достаточно, – Фердинанд оценивающе окинул взглядом своих людей. Это была команда Мясника Краузе, расположившаяся чуть поодаль.

– На этом все. Решение принято и не обсуждается.

В шлюпке был недельный запас провианта и воды, все необходимое снаряжение, оружие и даже небольшая клетка (одна из тех, что стояли в каюте Фердинанда) с черными почтовыми голубями, приученными возвращаться на «Октавию». Фердинанд взял их с собой для экстренной связи со шхуной. Поэтому решили на «Октавию» не возвращаться, лишь послали на нее голубя с коротким сообщением о своих планах, и на следующий день экспедиция отправилась на остров дракона.

Глава 12. У логова дракона. Разведка

Шлюпка медленно шла среди почти отвесных скал, которыми обрывались в воду берега глубокой расщелины, извилисто уходящей вглубь острова. Все молчали. На веслах старались грести как можно тише. Все понимали, что это довольно глупо, но осознание того, что где-то уже совсем близко находится логово дракона, что дракон сам где-то совсем рядом, холодком между лопаток сковывало все движения.

Наконец из-за последней скалы открылся вид на относительно широкую бухту, которой оканчивалась расщелина, приведшая их сюда. Слева был низкий каменистый берег, к которому можно было пристать, и где в причудливом нагромождении камней вполне можно было укрыть не только шлюпку, но и весь их небольшой отряд.

На противоположной стороне от входа в бухту в воду обрывалась скальная стена, почти плоская, без видимых уступов, и лишь где-то на половине ее высоты…

Все одновременно поняли, что это. Вот оно – логово!

Примерно на половине высоты скальной стены зияло черное, внушительного размера отверстие – вход в пещеру. Было ясно, что дракон живет именно там. Именно отсюда он делает свои ночные налеты. Именно сюда он возвращается незадолго до рассвета.

Было также ясно, что снизу им в пещеру проникнуть не удастся – скала выглядела совершенно неприступной. Разве что сверху, спуститься на веревках… Но об этом они подумают позже, а пока необходимо в первую очередь найти надежное укрытие для шлюпки и место для лагеря – такое, чтобы оно было безопасно, и чтобы одновременно оно находилось в достаточной близости от места действия.

Наступил час максимального прилива. В нагромождении скальных глыб они довольно быстро нашли небольшой грот, образованный несколькими огромными обломками, и завели в него шлюпку. Там же оказалось и место, где можно было расположить лагерь. Сыровато, конечно, но тут уж не до комфорта. Главное – дракон их здесь не обнаружит.

После того, как лагерь был разбит, они организовали легкий обед, за которым последовало короткое совещание. Было решено разделиться на два отряда. Один – Фердинанд отобрал себя, Корду, немного подумав, ткнул пальцем в Джулию и еще в двоих своих людей – пойдет на поиски пути наверх и, поднявшись, должен будет исследовать возможности подобраться к пещере сверху. Остальные останутся здесь, внизу, – обследовать подступы снизу. Оба отряда, «верхний» и «нижний», каждый со своих позиций – один сверху, другой снизу – должны будут наблюдать вылет и прилет дракона. И лишь на следующее утро, выждав пару часов после того, как дракон вернется в свое логово, они должны будут вновь собраться все вместе здесь же, в этом гроте, для обсуждения дальнейших действий.

«Верхний» отряд после нескольких неудачных попыток, заводивших их в тупик, все-таки нашел путь наверх. Совершенно выбившиеся из сил – приходилось то карабкаться по щелям между огромными камнями, то пробираться по каменным осыпям, – они выбрались наверх, на довольно ровное плато, расположенное немного в стороне и чуть ниже верхней точки скалы, под которой находилась пещера.

С этого места открывался с одной стороны великолепный вид на остальную часть острова – скрытую сплошными лесами долину, на дне которой виднелось озеро – наверняка с пресной водой. С другой стороны, если пройти чуть правее, был отличный вид на скалу с драконьей пещерой. Здесь, среди каменных выступов, похожих на зубцы сторожевых башен крепости, которые успешно могут укрыть их от глаз дракона, они и решили устроить наблюдательный пост.

Все устроились на отдых. Джулия, которая больше всех устала в этом подъеме, бессильно привалилась к скале. Энрике достал флягу с водой, отвинтил крышку и подал ей. Она слабо улыбнулась и жадными глотками стала пить. Энрике же решил еще осмотреться вокруг. Опытный следопыт, он прошелся кругом, внимательно глядя себе под ноги и присматриваясь к окружающим деталям – камням, лишайникам, покрывавшим их, скудной почве и траве между ними. Это принесло свои плоды. Корда обнаружил, что это местечко в качестве наблюдательного пункта облюбовали, оказывается, не они одни: кто-то здесь бывал до них, и явно для того, чтобы наблюдать за драконьей скалой. Это открытие было очень важным, но до времени Корда решил об этом пока никому не говорить.

Закончив с осмотром, Корда опустился рядом с Фердинандом, который полулежал на плоском камне, нагретом солнцем, надвинув шляпу на глаза, и, казалось, дремал. Некоторое время они молчали. Вдруг Фердинанд приподнял чуть шляпу и, взглянув на Корду, то ли спросил, то ли утвердительно сказал:

– Вас что-то беспокоит, профессор.

– Иронизируете, Фердинанд? Да, есть кое-что. Вот, взгляните-ка еще раз на эту пещерку и припомните нашу очаровательную птичку. Вас ничто не смущает?

– Да вроде бы нет. Пещера как пещера. Птичка, как вы ее называете, как птичка. Правда, великовата немного.

– Ну, птичкой дракона называет Питер, а не я. А дело как раз в том, что птичка-то действительно великовата. Я еще могу представить, как эта птичка вылетает из своего гнездышка: прыг, и расправила крылышки. Но вот как такая громадина с таким размахом крыльев влетает туда? Не может она этого сделать! Ей нужна довольно большая площадка, чтобы при таких размерах спокойно сесть. А такой площадки здесь нет! Тут явно что-то не так.

Фердинанд уже не предавался безмятежной дреме. Он всматривался в пещеру, в скалу, в окружающие скалы.

– Да, Корда, пожалуй, вы правы. Ну что ж, немного подождем и все увидим собственными глазами.

Когда «верхний» отряд скрылся, Елена и Антонио решили не терять времени даром, а обследовать дно этой бухты. У Антонио было отличное настроение. Оно появлялось у него всегда, когда они с Еленой оказывались вдвоем и занимались своим делом, – уж в этом-то, он точно знал, у него нет соперников. Раздевшись, натянув ласты, надев очки для подводного плавания и дыхательные трубки (все это были их собственные изобретения, и они потратили много времени на их изготовление, испытания, переделки и усовершенствования), захватив пару подводных магниевых факелов, они вошли в воду.

Фрэнк с улыбкой на своей круглой физиономии крикнул им вдогонку:

– Эй, вы там только не очень долго и не очень глубоко! Поплескаетесь, и сразу возвращайтесь, а то мы тут будем волноваться.

Старый Питер выразительно посмотрел на него, и Фрэнк тут же заткнулся, вспомнив, что громкие крики здесь не очень уместны.

Вернулись они через час, когда Старый Питер и Фрэнк уже начали тревожно посматривать в воду. Выплыли они серьезные и молчаливые. Их обоих била дрожь, то ли от холода, то ли от чего-то еще. Старик принялся растирать Елену, а Фрэнк – Антонио.

– Костерок бы сейчас развести – вы бы быстро согрелись, – мечтательно сказал Фрэнк.

Старик снова выразительно посмотрел на Фрэнка, давая ему понять, что он опять предлагает глупость. Но и он уже не выдержал молчания Елены и Антонио:

– Ну, что молчите? Рассказывайте, что видели.

Пытаясь унять все еще бившую его дрожь, Антонио ответил:

– Ж-ж-жуть! Б-б-бездна! Под нами б-бездна!

Немного отогревшись, они, уже более вразумительно, рассказали следующее.

Сначала они решили просто осмотреть дно бухты. Но оказалось, что его просто нет! Следы мощного камнепада, среди каменных глыб которого образовался их грот, обрываются буквально в тридцати футах вертикально идущей вниз скальной стеной. И такая стена уходит вниз по всему периметру бухты, обрывается вниз буквально в ничто. Они спустились вниз, насколько смогли, – футов на сто пятьдесят. Внизу лишь холод и мрак. Подожгли магниевый факел и бросили его вниз, чтобы проверить, как далеко он упадет. Его огонек был виден довольно долго, потом он исчез! А надо сказать, что вода здесь идеально чиста и прозрачна.

– Так что под нами действительно бездна! – заключил Антонио.

Елена добавила:

– Есть еще одна существенная деталь. Скальная стена, на которой расположена пещера дракона, тоже вертикально уходит вниз, но… Она оканчивается футах в семи ниже нижней точки отлива. Водная толща как бы заходит под эту скалу. Надо бы попробовать поднырнуть туда. Но только в следующий раз. Надо отогреться. Теперь уж, видимо, завтра.

К заходу солнца оба отряда, затаившись на своих наблюдательных пунктах, приготовились увидеть зрелище вылета дракона на охоту. Подготовились к этому тщательно, постаравшись скрыть все следы своего присутствия.

С места наблюдения «верхнего» отряда закат был виден во всей своей красе. Корда всегда испытывал удивительное чувство восхищения перед щедростью природы, которая дарит людям такие великолепные зрелища. Те секунды, в течение которых диск солнца погружается за край океана, удивительные краски неба каждый раз, снова и снова не переставали наполнять его чувством какой-то сладостной печали, грустью прощания со светилом и, может быть, исходящей от далеких первобытных предков, затаенной глубинной тревогой перед наступающей ночью и темнотой. Здесь же, в непосредственной близости от опасности, эти ощущения еще больше обострились.

И вот огромный, раскаленный докрасна медный диск солнца коснулся горизонта и прямо на глазах стал погружаться в океан.

То, что произошло, было совершенно неожиданным для него: вдруг изумрудный луч, вспыхнувший от погруженного уже больше чем наполовину солнечного диска, вертикально пронзил закатные краски неба. Родившийся не от самого погружающегося диска, а чуть выше над ним, в ярко-красной части неба, он постепенно исчезал в переходящем в черноту ночи фиолете небесного бархата. Великолепие зрелища дополняли два меньших луча, расходящихся от солнечного диска в горизонтальном направлении, вправо и влево.

Это длилось несколько секунд, не более. Краешек солнечного диска погрузился в океан, и луч погас.

Корда читал, конечно, о редком явлении – о так называемом «зеленом луче» – последнем солнечном луче, иногда возникающем во время морского заката. Сам он его никогда не наблюдал, но по его описанию знал, что это должно быть красивым зрелищем. Но то, что он увидел… Это было впечатляюще!

Здесь, наверху, Корда еще мог любоваться закатом, его краски еще горели, но уже чувствовалось, что мир готовится погрузиться в ночь.

Внизу же, куда Корда перевел свой взгляд, боясь пропустить то, ради чего они забрались сюда, вечерний полумрак уже давно царил в тени скал. Лишь небо светилось еще не погасшими закатными красками.

Погода вдруг стала меняться. Над их головами начала собираться грозовая туча.

Внезапно из черноты пещеры выбросилось вперед и вверх вытянутое в прыжке исполинское тело. В этом прыжке могучего тела была своя грация и какая-то жуткая гармония. Тело дракона было вытянуто в струну, крылья сложены. Взмыв сначала вверх, оно по плавной дуге, изгибы которой повторялись в нем самом, стало падать вниз, набирая скорость. В какой-то момент на этой нисходящей траектории, набрав высокую скорость, дракон расправил свои крылья, спланировав над самой водой, стал уходить вверх – и вот только теперь начал свои мощные взмахи.

Через несколько секунд дракон скрылся во мраке ведущей от бухты расщелины.

Дракон улетел, а над бухтой, словно по чьей-то команде, разразилась кратковременная, но мощная гроза. Погрохотав немного, ударив несколькими молниями в скалу прямо над пещерой, она кончилась, и грозовое облако над их головами рассеялось.

Ночь прошла относительно спокойно, без приключений. Как смогли, устроились на ночлег в укромных местах так, чтобы по возможности их не было видно.

Люди Фердинанда заранее соорудили для своего хозяина лежанку из хвойных веток, которые они нарубили, спустившись немного вниз по внутреннему склону. Сами устроились рядом.

Корда позаботился о Джулии и о себе. Он сделал удобную постель из сухого мха, собранного поблизости, и набросил сверху свой длиннополый выжженный солнцем и провяленный многими ветрами походный плащ. Джулия легла, подвинулась в сторону, оставляя место для Корды, улыбнулась ему и свернулась калачиком. Корда лег рядом. Это ложе под распахнутым звездным небом было все-таки не очень просторным, и коленки Джулии упирались Энрике в бок. Он улыбнулся своим мыслям. «Коленки – трогательные стражники девичьей скромности». Скоро посвежело, и остаток ночи они провели в обнимку, согревая друг друга своим теплом.

Джулия быстро уснула, утомленная за этот длинный день, а Корда еще долго лежал с открытыми глазами, рассматривал узоры созвездий и о чем-то думал. Он думал о том, что жизнь опять завела его в очень непростую ситуацию. Он прекрасно понимал планы Фердинанда насчет его самого и его друзей. И эти планы представлялись ему очень зловещими. И что-то надо предпринять, чтобы спасти и себя, и своих друзей. Но что?

Корда отметил про себя то, с какой легкостью он назвал Старого Питера, Елену, Джулию, Антонио своими друзьями. И действительно, за эти несколько дней он достаточно хорошо узнал этих людей и почувствовал к ним симпатию. А ощущение общности в чужом и недружественном окружении еще больше сближало их.

Один из этих его новых друзей сейчас лежит так близко, что он чувствует его коленки на своем боку, и ему было приятно это ощущение. Ему было приятно слышать легкое посапывание симпатичного носика. И ему захотелось как-то защитить это существо рядом с ним, укрыть чем-то, чтобы согреть в становящейся все более свежей прохладе ночи. Но укрыть было нечем, и Корда лег на бок, лицом к Джулии, и укрыл ее своей рукой, как крылом. Джулия не проснулась, доверчиво придвинулась к нему, уткнувшись носом ему в грудь, согреваясь его теплом.

А еще Корду не покидало ощущение того, что за ними все время кто-то пристально наблюдает. Но он не мог понять, кто и откуда, поэтому утром, перед рассветом, когда все проснулись, он по-прежнему не стал делиться этим ни с кем.

К рассвету все снова были на своих наблюдательных местах и с нетерпением ожидали нового зрелища – возвращения дракона.

Он появился внезапно и бесшумно, чуть не застав наблюдателей врасплох. Дракон летел довольно низко над водой, а влетев в пространство бухты, он, сделав несколько мощных взмахов, стал набирать высоту.

Все ожидали увидеть, как он будет влетать в темнеющее в предрассветном свете отверстие пещеры, но дракон сделал то, чего от него никто не ожидал. Как раз примерно на уровне пещеры он вдруг сложил крылья, плотно прижав их к телу, и, вытянувшись во всю длину, ринулся в воду. Принявшее обтекаемую форму вытянутое тело вошло в воду с минимумом шума и брызг и скрылось под скалой точно под тем местом, над которым выше по скале находилось отверстие пещеры.

– Ну вот. Теперь понятно, как он пробирается в свою пещеру. А кто-то мне, помнится, говорил, что драконы плавать не умеют, – спокойно и тихо самому себе сказал Корда.