Текст книги "Восстание Спартачка"

Однажды Миланка сообщила нам, что скоро по истории будет тема «Восстание Спартака».

Вот это да! Мы представляли себе, как наше веселье дойдет до предела! Все Спартаки-гладиаторы на картинках наших учебников по истории получили одинаковые пририсованные очки. Наконец, долгожданный урок настал. В школе, как в тюрьме, вообще немного радости, так что его ждали, как приезда в класс «Камеди клаб».

– Вы чего такие веселые? Смешинка в рот попала? – по-старомодному пошутила учительница истории, Наталья Федоровна. – Ну ладно. Приятно видеть детей, настроенных на урок!

– Мы очень настроены! – сказала ей Королева, премило улыбаясь. – Больше всех Спартак рад. Он мечтает, чтобы его вызвали ответить. Специально готовился. Только стесняется Вам сказать.

Милана Королёва – с первого класса лучшая ученица всей нашей параллели. У нее прическа каре цвета «платиновый блонд» и мелкие хищные голубые глаза. Глаза от природы, а волосы Милана обесцвечивает и укладывает в парикмахерской. Она сама хвасталась девочкам, что делает это с начала пятого класса и что в парикмахерскую ее отправляет мать. До пятого класса – а именно с первого сентября первого класса – мама Миланы сама каждое утро завивала дочери кудряшки плойкой. Также с первого дня первого класса Милана красит губы неяркой помадой и ходит с маникюром, ногти недлинные, но покрытые лаком, ухоженные у профессионала. На ее модный рюкзак первого сентября в первом классе смотрела в окна вся школа. На занятия Миланку в школу привозит на машине гувернантка. Миланка не дает никому забыть, что она – дочка богатых родителей, у училок Королева имеет репутацию стервы и круглой отличницы.

Наталья Федоровна, загипнотизированная Миланкой, вызвала Спартака к доске. У нее было полное доверие к Миланке, потому что Наталья Федоровна сама попросила ее проконтролировать нашу подготовку. Так что, замечу в скобках, Королева знала весь ход предстоящего урока.

Нужно объяснить: тот урок был особенным. Наша Наталья Федоровна тогда решила участвовать во всероссийском конкурсе «Учитель года». Заманил ее на этот конкурс автомобиль, обещанный губернатором области победителю, и денежное вознаграждение. Параграф о восстании Спартака вообще стоял в конце учебника, а шла только первая четверть, но Наталья Федоровна именно «Восстание Спартака» решила отправить на первый, заочный этап конкурса, где нужны были видеоматериалы. Поэтому она велела нам к этой теме подготовиться. На уроке на задней парте сидел и снимал всё на камеру муж Натальи Федоровны.

Наталья Федоровна – не самая плохая училка. Она почти по-честному поступила: не распределила, кому что отвечать, но велела нам дома всё прочитать про Спартака. «Чтобы от зубов отскакивало!» – погрозила нам пальцем она. Удивительно, сколько у этой старушки древних выражений и жестов.

Так что на том уроке, вместо того, чтобы, как обычно, вызвать двух несчастных пересказать параграф, а потом устроить проверочную, она стала играть в дурочку. Вытащила для нас, пятиклассников, какую-то бумажку и сказала, что, это, мол, старинный документ, который археологи нашли недалеко от Рима.

– Он был залит кровью, – пугала она, – пожелтел от времени и в руках ученых распался на четыре части. Давайте поможем ученым собрать этот манускрипт! Кто желает восстановить его у доски?

Вызвалась Королева. Она быстро собрала пазл, на котором оказался плохо косящий под древний рисунок бой гладиаторов.

– Кто знает, что здесь изображено? А кто же такие гладиаторы? Что такое рабство? – продолжала с нами общаться, как с дурачками, учительница.

Мы поднимали руки, вставали, отвечали. В общем, всё шло как по маслу, как сказала бы Наталья Федоровна. Но мы при этом тихонько переглядывались. Все ждали: что задумала Миланка? Не зря же она вызвалась к доске!

У доски маячил и вызванный по указке Королевы Натальей Федоровной Спартачок, но пока училка его не спрашивала.

Наталья Федоровна отвлеклась на минуту: застыла, наклонясь над ноутбуком, чтобы показать слайды на интерактивной доске. Тут Кристина Миронова, подруга Миланки, сидевшая на предпоследней парте перед мужем Натальи Федоровны, встала и заслонила собой камеру.

– Девочка, сядь! – зашипел оператор. Кристинка обернулась, ойкнула и прошептала:

– Дяденька, извините! Я хотела Наталье Федоровне помочь! Ну, раз не надо, я сяду.

Наталья Федоровна, гордо начавшая показывать слайды, воскликнула:

– С середины третьего века до нашей эры Рим вел активную завоевательную политику! В результате в Римском государстве появилось большое количество дешевых рабов. Слайд номер один. Ошейник раба.

Спартачок повернулся вслед за учительницей к доске. И тут в классе с разных сторон раздались довольно громкие смешки.

На спине Спартака под воротом синего пиджачка оказался приколот булавками бумажный полукруг. На нем крупными буквами было написано «РАБ».

Кристинка в этот момент опять встала, так что и муж Натальи Федоровны, и камера ошейник раба не увидели. Королева, как ни в чем не бывало, скромно вернулась от доски на свое место.

Спартак повернулся на наш хохот к классу лицом. Обернулась и учительница. Она стояла к Спартаку боком, да еще волновалась, поэтому ошейник раба не заметила.

– Презираемые всем обществом, люди низшего сорта, рабы были глубоко несчастны! Их насильно заставляли учиться…, – заломив руки, с чувством, как актриса, продолжала Наталья Федоровна.

На этой фразе Спартак, думавший о чем-то своем, вздохнул. Смешки в классе возобновились.

– А ну прекратите сейчас же! – повернувшись опять к доске, чтобы камере было не видно ее мимики, крикнула учительница. – Всем двойки поставлю! – И, опять развернувшись к классу лицом, она с милой улыбкой сообщила камере:

– Рабов насильно заставляли учиться ремеслу гладиатора.

С последней парты поднял руку наш главный двоечник, Ванька Петров.

– Да, Иван? – настороженно спросила историчка.

– А на каком языке говорили римские рабы? – каверзно задал вопрос Ванька.

Наталья Федоровна растерялась. Но остроумно ответила:

– Не на русском, Ваня. Русский язык они знали плохо, точно тебе говорю.

Спартачок у доски некстати широко улыбнулся своей румяной улыбкой. Я с досадой подумала, что он вообще часто улыбается. Класс пришел в тихий восторг и опять слегка заржал.

– Физкультминутка! – бодро крикнула учительница. – Встали все, встали! Вообразим себе такую картину! Вождь восставших Спартак собрал несколько тысяч рабов. Против них вышел отряд римлян и остановился у горы Везувий. Топаем ногами, машем руками – изображаем отряд римлян!

– А мы с оружием идем? Его куда девать, когда руками махаем? – продолжил доставать учительницу Ванька Петров. И как будто нечаянно свалил рукой на пол тетрадки Вадика Левенштейна, чья парта была от него через проход рядом. Наталья Федоровна проигнорировала вопрос. Мы топали изо всех сил, как боевые слоны в походе. Ванька от усердия затрубил в воображаемую трубу.

– Иван, ты слишком вошел в образ. Не шуми! Тогда восставшие сплели из лоз дикого винограда лестницы. И по ним ночью спустились с Везувия! – кричала сквозь наш топот учительница. – Зашли римлянам в тыл и напали на них. Римляне не ожидали удара и были разгромлены. Показываем, как лезем по лозам винограда! Лезем активнее, не отвлекаемся, так вы упадете с Везувия! Показываем, как восставшие напали на римлян! Ваня, не тыкай карандашом в бок Вадика Левенштейна! Вадик, не маши сумкой на Ваню! Тыкайте руками в воздух! Нет, какая-то ерунда получается на постном масле, – резюмировала Наталья Федоровна и вздохнула. – Конец физкультминутки! Все сели! Дима, вырежи потом физкультминутку. Дети, продолжаем!

И она снова, как актриса, бодро вернулась в роль:

– Славное имя Спартака не забыто в веках! Свидетельством тому – имя нашего ученика. Спартак, скажи, пожалуйста, тебя родители назвали в честь вождя восставших?

– Нет. Папа придумал. Так удобно: и русским понятно, и нам, – ответил Спартачок.

– Ясно. Это тоже вырежи потом, Дим! – сказала мужу учительница. – Славное имя Спартака не забыто в веках! Свидетельством тому – имя нашего ученика. Сейчас нам Спартак покажет маршруты войска его тёзки на карте.

Спартачок молчал. Учительница дала ему указку. Он застенчиво начал вертеть указку в руке.

– Ну? В чем дело? – снова повернувшись к классу тылом, спросила Наталья Федоровна. – Спартак! Повернись, как я, спиной к камере и отвечай, почему ты застыл?

Интонация у нее была не грубая, но нетерпеливая. Понятное дело – устала старушка за этот урок от нашего веселья. Она говорила громким шипящим шепотом, стараясь при этом держать спину прямо и выглядеть, как актриса. И Спартачок, послушно повернувшись к зрителям спиной, встал рядом с Натальей Федоровной и таким же громким шепотом ответил:

– Я не понял, что показать. Тёска – это женщина какая-то?

Тут уже весь класс громыхнул смехом, не сдерживаясь. Смех накапливался в нас, как электричество во время грозы, весь урок, а теперь произошел разряд молнии. Мы заливались хохотом; кто-то икал; Ванька Петров, маша руками, сполз под парту. Такими смешными нам казались и перешептывание Натальи Федоровны и Спартачка попами к камере, и опять видная всем надпись «Раб» на синем пиджачке, и виноградная физкультминутка, и – главное! – злополучная «тёска»!.. Муж Натальи Федоровны, заразившись общим смехом, тоже смеялся, опустив камеру, так что ошейник раба снова оказался не запечатлен в исторической хронике.

Мы сорвали урок, но Миланке ничего не было. Досталось Спартачку «по первое число», как выразилась Наталья Федоровна. Его к директрисе вызвали с родителями.

Страничка Вконтакте «Приколы о Спартачке» в тот день побила рекорды просмотров. Вся школа там побывала. Народ изощрялся в остроумии. Больше всего лайков собрала картина боя. Нарисованный Спартачок в гладиаторском шлеме, на решетку которого сверху были надеты очки, сражался с Натальей Федоровной длинной указкой. Полную фигуру Натальи Федоровны в платье художник дополнил золотым шлемом римского воина и сандалиями; учительница отбивалась от Спартачка ноутбуком. Подпись к картинке была такая: «Вы неоТЁСКАнный болван! – сказала Н.Ф. Спартаку».

Каламбур был изысканный, что говорить. У нас хоть и не гимназия, но школа в городе престижная. Народ здесь учится эрудированный, начитанный, из хороших семей, в нашем классе собралась элита параллели. Такие ногами не запинают, нет. А вот «словом можно убить»… Это, пожалуй, про нас.

После всех этих событий, во второй четверти пятого класса, к нам пришла практикантка. Студентка педагогического института.

Вообще-то она пришла на практику к русичке. Но…

– Детишки, вам повезло! – покровительственно сообщила нам Миланка. – По школе ходят устойчивые слухи, что всякий раз, как только нашей Марии Денисовне назначают практикантку, на бедную хилую преподавательницу мгновенно нападает грипп или еще какая неприятность. Так что, по ходу, нас ждет прекрасный беспредельный беспредел!!!

Так и вышло. Русичка усиленно закашляла, сдала свои классы практикантке и веселой походкой ушла на больничный. А, так как русичка, кроме всего прочего, еще и наша классная руководительница, то практикантке достались не только уроки в нашем пятом «А», и классные мероприятия.

Практикантка сказала, что ее нужно называть Дарьей Александровной. Мы стали звать ее за глаза после хитрого хода русички Подкидышем. На уроках Подкидыша все классы, а наш усерднее других, орали так, что сорвали голоса. Тогда практикантка решила устроить в нашем пятом «А» классный час, чтобы познакомиться с нами и подружиться.

Она так и сказала: «Познакомиться ближе и подружиться». Ей было девятнадцать лет, и, судя по этой фразе и приложенной к ней улыбке, Подкидыш считала, что мы недавно научились ходить и говорить, а орем на уроках только потому, что ей не хватает методики.

На объявленном классном часе она рассуждала вслух про методику и горестно вздыхала. А мы сидели за партами, сдвинутыми, как на свадьбе, буквой Т, и поглощали эклеры, корзиночки, тарталетки со сладкой начинкой, маффины и прочие вкусности и подливали себе чаю в пластиковые стаканчики.

Сначала Подкидыш хотела, чтобы мы сами испекли сладости и принесли в школу. Чтобы это, мол, нас сдружило. Потом посмотрела на нас и предложила, чтобы наши мамы хотя бы это испекли. В итоге самые глупые и исполнительные из нас (в том числе я) принесли готовые сладости из магазина, а остальные их ели. Ванька Петров, который не принес ничего, устроился возле купленных мной двенадцати эклеров и слопал их один за пять минут. Мне со всего стола досталась пустая тарталетка, из которой кто-то выронил на пол начинку, и горсточка невкусных крекеров.

Тарталетки со сладкой начинкой сделала Подкидыш. Чайник Подкидыш принесла из учительской. А, может, из дома притащила. Кто их знает, этих энтузиастов-училок, в реале любящих свою профессию?! Я не очень изучила этот редкий разряд. У нас в школе таких нет, по крайней мере наш класс с ними не сталкивался.

Пока не началось чаепитие и Подкидыш еще не пришла, наш гуру, Миланка, глядя на заставленный сладостями стол, изрекла по поводу Подкидыша следующее:

– Русский и лит-ра – очень трудные уроки. И еще надо проверять кучу тетрадок. Поэтому все училки русиша и лит-ры делятся на четких два класса. Непересекающихся! Это – троечницы и энтузиасты. Первые поступили на филфак, потому что там самый низкий проходной балл. Они сами ни фига не знают, поэтому у них можно получать хорошие оценки. Но среди них есть гадюки, которые сами ни фига не знают и поэтому вредничают и занижают оценки тем, кто знает больше них. Второй класс – энтузиастов – опаснее первого. Это фанатки Льва Толстого, личных местоимений и прочей чепухи, а еще они следят, чтобы ты говорил ПРАВИЛЬНО. На медаль с ними не выйти. Никому. Если только сам медалист не попадется из того же разряда энтузиастов-русистов.

– Ей, конечно, недолго с нами жить осталось, – вполголоса добавила Миланка в сторону уже подошедшей на чаепитие Подкидыша. – То есть она уйдет через три недели. Но оценками нагадить может. К сожалению, оценки она имеет право ставить самые реальные. Так что, народ! Давайте сворачивать веселье! Мне, например, репутацию отличницы портить неохота. Потом исправлять придется…

– Согласен, – прищурился Макс Белопольский. Макс у нас отличник даже покруче Миланки, потому что со второго класса побеждает в куче городских и областных олимпиад, а однажды выиграл олимпиаду всероссийского уровня. Макс хочет поступить в МГИМО и стать дипломатом. Его папа – владелец юридической фирмы. Макса в школу привозит папин шофер. Кроме того, Макс симпатичный. Так что Миланка вдвойне обрадовалась, что он ее поддержал.

– Давайте рассказывать анекдоты! – громко предложил в паузе, возникшей на чаепитии, Макс.

– Анекдоты? – удивилась Подкидыш.

– Ну да! Старинный, так сказать, вид веселья. Точнее – не выходящий из моды! – поправился Макс и стал разворачивать дальше свою дипломатическую речь: – Дорогая наша Дарья… Александровна! Вы нам столько сил отдаете! Нужно и Вам для релакса посмеяться. Хотите анекдот про школу?

– Я знаю анекдот про школу! – улыбаясь, заявил сытый Ванька Петров и похлопал себя по пузу. – В армянских школах одноклассники дергают девочек за усы.

Маша Баграмян покраснела. Хотя никаких усов у нее, конечно, нету, зато глаза большие, карие и красивые и нежная кожа всем девочкам на зависть, без прыщиков. Вот только нос у Маши в пятом классе вырос и стал немного большеват… Раньше был обыкновенный детский нос. Нос вообще – пожалуй, самое слабое место девочек с пятого класса. Все девчонки без исключения в этом возрасте начинают сомневаться насчет величины своего носа. А бедная Маша, наверное, переживала больше всех нас… Ванька беспощадно продолжал веселиться:

– Бог раздавал народам носы. Русского спрашивает: «Тебе какой формы нос нужен?» Тот отвечает: «Такой, чтобы рюмку… ну… с чаем чашку не мешал опрокидывать!» Бог тогда грузина спрашивает: «А тебе какой нос дать?» Тот говорит: «Как кавказские горы.». «Ну, еще кому какой нос?» «А сколько надо платить?» – уточняет армянин. Бог говорит: «Бесплатно!» «А, тогда мне как можно больше!!!»

– Это не про школу! – сказал Макс Белопольский. – Но я знаю действительно про школу. Учитель задает еврейскому мальчику задачу: «У тебя есть шесть яблок. Если ты отдашь половину брату, сколько останется?» «Пять с половиной!»

Все засмеялись и посмотрели на Вадика Левенштейна. Тот сидел на самом краю стола и меланхолично жевал печенье. Он, наверное, привык к таким шуточкам от наших пацанов, потому что на анекдот никак не отреагировал. Максу понравился публичный успех, и он продолжил тему:

– У Леши было одно яблоко, а у Лёвы – четыре. Определите национальность каждого мальчика!

«Ну, уж если шутить насчет жадности, то самый жадный у нас не Вадик, а как раз Макс», – подумала я. – «Вадик дает списывать всем подряд. А Максу Кристинка Миронова один раз написала Вконтакте, попросила дать списать алгебру, так он ей прислал такой ответ: «10 долларов за номер»…»

Макс между тем вспомнил еще математический анекдот:

– У Изи шесть яблок, у Васи ни одного. Изя дал Васе одно яблоко. Вопрос: когда Вася должен вернуть Изе два яблока? Но больше мне нравится вот такая короткая шутка: «Компьютерный вирус-вымогатель атаковал Израиль… И, таки, остался должен!»

Ребята полезли в телефоны искать анекдоты. Первым нашел Ванька Петров:

– Стюардесса заходит в кабину самолета и плачет: «Капитан, наш самолет только что захватили еврейские террористы! Они угрожают бомбой!» «А почему вы решили, что они еврейские?» «Они продают пассажирам парашюты!»

– Ковбой пришел в бар в Израиле! – заржал, читая в телефоне, Ванькин друг Костя Печенкин. – Слушайте, народ! Ковбой говорит: «Всех угощаю за мой счет!». Все вокруг убежали из бара на улицу. Ковбой не понял, спрашивает бармена: «В чем дело?» Бармен отвечает: «Все в порядке, это они за родственниками!»

– «В израильских соцсетях нет кнопки «поделиться»! – нашла в айфоне и засмеялась Кристина Миронова. – А вот еще! «В семье евреев скандал – сын купил пакет на кассе!!»

– А почему вы шутите всё на одну тему? – спросила Подкидыш. – У меня… мама еврейка. А папа… армянин.

И Подкидыш покраснела.

– Я пойду… Долью чайник. В учительскую, – пролепетала она. Взяла чайник и побежала.

– Вот блин, – сказала Миланка. – А по ее виду не скажешь. Нежданчик. Как оторвется теперь на наших оценках, а? И чего вас вообще понесло на анекдоты?

– Да нормальные анекдоты! – пожал плечами Макс Белопольский. – Между прочим, все они в свободном доступе на сайтах. Вообще общеизвестные. Даже стандартные. Никто их не запрещает к распространению. Я вот, например, такие анекдоты знаю, которые нигде не напечатают!

– Ну-ка, расскажи! – ухмыльнулся Ванька Петров. Костя Печенкин заржал.

– Да пожалуйста, – сказал Макс. – Это вообще анекдот импортный. Немецкий. Никто в России его точно не слышал. Так что дарю! Мы ездили с папой в Германию, в Мюнхен. Нас возил в своей машине по городу папин деловой партнер. По-русски он говорит отлично. Они с папой шутили. И вот этот немец подмигивает папе и спрашивает: «Отгадайте загадку. Сколько евреев поместится в этой машине?» Отец говорит: «Не знаю, что сказать.» А немец: «Сто!» «Это как же?» – удивляется папа. «Очень просто! Двое – на заднем сиденье. И еще девяносто восемь – в пепельнице». И ржет!

Негромкие разговоры других ребят за нашим чайным столом притихли.

– Ужас какой! – воскликнула Милана.

– Да, действительно! – поддержали ее несколько девочек.

– Ужас! – озабоченно повторила Королева, думая о чем-то своем. – Что теперь делать? Подкидыш точно будет нам мстить. С другой стороны – как мы могли угадать?! Что она окажется помесью еврейки и армянина! Вот, моя мама говорит, в Москве есть чисто белые школы. Там бы такого точно не случилось!!

– В каком смысле белые? – заинтересовался Макс.

– Это элитные школы. В них не берут черных учеников, – пояснила Милана. – А исключительно русских. Москва большая, кто-то может себе это позволить. За дополнительную, так сказать, плату. А у нас город маленький, так что тут это, к сожалению, невозможно. Хотя наша школа в этом плане не из худших. Мама говорит, завуч проводит строгий отбор в первом классе. И при переводах в школу тоже. Поэтому у нас нет, например, этих… цыган. Или цыганей? Как правильно, кто знает? Вот блин, вдруг Подкидыш оценки нам испортит… Или этих нету… детей рабочих и всяких уборщиц… как они называются?

– Маргиналов у нас в школе нет, да, – согласился Макс. – По крайней мере явных, – И он посмотрел в сторону Ваньки Петрова и Кости Печенкина.

Ванька нахмурился, но ничего не ответил. Я заметила, что Вадик Левенштейн, глядевший в этот момент на Макса и Ваньку, грустно усмехнулся.

Мы еще посидели. Сладости и чай закончились. Стало совсем уныло. У Маши Баграмян припухли глаза, а большой нос стал еще и красным. Я машинально отметила, что на чаепитие не пришел Спартачок. Но он вообще никогда не ходил ни на какие дела после уроков. Бежал сразу скорей из школы. Еще не было Аллы Селивановой. Она тоже после уроков тихо исчезала.

Подкидыш к нам со своим чайником не вернулась. Мне кажется, она встала в педагогический тупик. А подсказать ей выход из него было некому. Наша русичка, которая была назначена ее наставницей, за время практики Подкидыша в школу ни разу не пришла. Подкидыш перестала общаться с нашим пятым «А» на переменах и не вела больше классные часы. А только сухо проводила уроки. Наши ребята, вслед за Миланкой и Максом, теперь не шумели. Все старательно писали в тетрадках или тихо сидели в айфонах. Подкидыш никого не троллила, оценки ставила заслуженно. Миланке и Максу не о чем было беспокоиться. А потом закончилась практика, и Подкидыш ушла от нас, не попрощавшись.