Текст книги "Тайны Тридевятого Царства. Сборник психологических сказок"

Венок для Голубы

Жил-был Князь. И было у Князя три дочери. Анна – старшая, Марья – средняя и Голуба – младшая, самая красивая и добрая.

Любила Голуба тетушкам-нянюшкам по дому помогать, порядок наводить, пироги стряпать, да рукоделием заниматься. В то время как старшие сестры щеки себе рисовали, да наряды примеряли.

Вот собрался Князь до соседнего княжества поехать. С тамошним Князем защиту границ обсудить. И спрашивает дочерей, какие им подарочки привезти.

– Привези мне, батюшка, перстенек с изумрудом, – попросила старшая Анна.

– А мне шкатулочку каменную под украшения мои, а то складывать некуда боле, – попросила средняя дочь.

– А тебе, что привезти, Голуба моя? – ласково спросил отец младшую и самую любимую дочку.

– А мне привези Венок из цветов, которые в княжьем саду растут.

Посмеялись сестры над простотой младшей сестры.

Отправился Князь в путь. Воротился отец через пару недель. Привез старшей сестре перстень с изумрудом, средней шкатулочку под украшения, а младшей самой Венок из чудесных цветов, что в княжьем саду росли.

– Вот тебе, дочка Венок! Только Князь соседский свататься к тебе собирается. Вдохновился он чистотой и простотой твоей. Велел встречать его через три дня в этом Венке.

Смутилась Голуба, забеспокоилась. Только отец ее успокоил. Князь тот молод был, да красив. И много подвигов успел совершить, чтобы княжество свое увеличить, да от темных сил защитить.

Стали старшие сестры завидовать Голубе. Как это она вперед их замуж выйдет, да еще и за Князя молодого?

Решили они на озеро купаться пойти и Голубу с собой позвали, дескать, устроить прощальный девичник, с беззаботной жизнью попрощаться.

На озере решили сестры на лодочке покататься. Заплыли подальше от берега, да к камышам поближе, тут они младшую в воду скинули. А Голуба выплыть не может, платье не дает, да и трава ноги спутала. Так и ушла под воду красна девица, только венок на воде остался. Выловили сестры Венок и решили, что одна из них замуж за Князя выйдет, а вторая ни в чем нуждаться не будет. Решили они Анну замуж выдать, так как старшая она все-таки, а Марье потом жениха знатного сыскать.

Вернулись сестры в терем княжеский, да в слезы пустились. Рассказали они, что Голуба замуж не захотела пойти и в озере утопла от горя. Закручинился Князь:

– Да как же это? Дочки любимой лишился! Да и что Князю молодому сказать? Завтра уже приедет.

– Ты, батюшка, не печалься! – стала его Анна успокаивать, – Я Венок надену и скажу, что это я подарочек заказывала, он ведь, все равно Голубу в глаза не видел.

Загрустил Князь-отец, поплакал, да согласился со старшими дочерями.

Поутру заслышался топот копыт. Это Князь молодой на своем лихом коне прискакал со свитою своей.

Вышел Князь-отец с дочерями гостя дорогого встречать. Анна Венок надела, да Князю молодому улыбается. Посмотрел Князь на нее и говорит, что не признает невесту свою:

– Другую девицу во сне я видал! Да и сердце мое мне подсказывает, что не она это.

Тут Веночек и запел девичьим голосом:

«Прав ы, Княже!

Не та красавица перед тобой,

Обмануть тебя хотят…»

Анна Венок сняла и Марье дала:

– Да, не я Венок просила, а Марья! Просто она побоялась замуж идти, вот я и решила ей помочь. На себя такую тяжелую ношу взять.

Тогда попросил молодой Князь вторую сестру Венок на голову надеть. Марье ничего не оставалось, как выполнить указание Князя молодого. А Венок опять запел:

«Не та красавица перед тобой!

Я, чей Венок, на дне лежу!

Руки и ноги мои травой спутаны.

Погубили меня сестрицы мои из зависти…

Не видать мне больше солнечного света!»

Тут сестры во всем признались и на колени перед батюшкой упали. А отец с молодым Князем к озеру побежали. Бросили Венок в воду, чтобы тот к месту указал, где Голуба на дне лежит. Доплыли они на лодке до того места. Князь молодой в воду нырнул и невесту свою со дна достал. Вытащили они на берег тело ее бездыханное. Лежит Голуба, как живая, только краше прежнего стала. Убивается Князь-отец горькими слезами, да старших дочек клянет.

Успокоил его молодой Князь. Велел гонцов в свое княжество отправить, чтобы Воды живой из ручья, что в княжьем саду бежит, привезли.

– Да, только самых быстрых посылай, чтобы к вечеру обернулись, иначе не спасти нам Голубу.

Послал Князь-отец самых быстрых гонцов, они орлов оседлали и полетели до соседнего княжества. А Голубу тем временем в палаты снесли. Мамки-няньки ее в сухое платье нарядное нарядили, да косу ей расчесали. Вернулись гонцы к вечеру, даже раньше, чем задумано было.

Окропил молодой Князь живой водой тело девушки, да пару глотков ей испить дал. Очнулась Голуба, глаза открыла и увидела Князя молодого и сразу влюбилась. А Князь ей на голову Венок надел и признал он невесту свою, что во сне видал.

Старших дочерей в живых оставили, да только велели до конца дней своих за свиньями ухаживать.

Молодые в тот же день свадьбу сыграли, и княжества свои объединили. Три дня и три ночи свадьба плясала, пока придворные музыканты от усталости не упали.

Иван-Царевич и Царевна Золотого царства

В одном Царстве-государстве, за синими морями, за высокими горами жили-были Царь с Царицей. И было у них три сына. Гуляла Царица по саду с малыми сыновьями, да налетел вдруг ветер-ураган и Царицу унес.

Поплакали сыновья вместе с батюшкой, погоревали и стали жить дальше.

Подросли царевичи, возмужали. Старший боевому делу обучился и решил он матушку отыскать. Благословил его отец и отправился старший царевич на поиски. Прошло три года и три дня, а царевич так и не вернулся.

Тут уже и средний царевич подрос, силушку мужскую осилил. Попросил он у отца благословения на поиски матери и брата отправиться. Благословил его отец и отправился средний царевич в путь-дорогу. Прошло еще три года и три дня, а царевичи так и не воротились.

Пришло время, и младший царевич стал в путь собираться, да благословения у отца просить. Благословил Царь последнего сына и отправился Иван-царевич в дорогу.

Шел Царевич, долго ли, коротко ли и вышел на поляну к позолоченному терему, где Жар-птица живет. Ночью Жар-птица, а днем Красна девица. Видит Царевич, что девица платье сбросила и в Жар-птицу обернулась, ну он платье то ее и припрятал, пока та летала, да ночь освещала. К утру птичка к терему вернулась, а платья нет. Стоит, плачет: «Иван-царевич, знаю я, что это ты мое платье украл! Верни его, а я твою просьбу исполню!» Вышел Царевич из-за терема, отдал Жар-птице платье. Обернулась птица девицей и в терем его приглашает. На стол накрыла, самовар растопила и блинов напекла. За чайком Царевич и рассказал, что братьев и матушку свою ищет.

– Вот, возьми перышко мое, оно тебе путь укажет, куда идти нужно, – и протянула девица сверточек суконный, – До колодца дойдешь, а там и братьев своих встретишь. Пусть в колодец тебя опустят, а там ход откроется в царство подземное, а что дальше делать сам поймешь.

Взял Иван-царевич подарочек, развернул сверток суконный, и полетело перышко. Бежит за ним молодец, поспешает, за кочки запинается. Довело его перышко до колодца, а там и братья сидят, его поджидают.

Раскрутили они ворот, опустили Ивана на дно. Видит Иван-царевич дверцу заветную, а из-под нее будто бы солнечный свет пробивается. Отворил он дверцу и вошел в девичью светлицу. А там сама Царевна Медного царства сидит, медную кудель прядет. Красы не писаной, коса ниже пояса.

– Здравствуй, Иван-царевич! Куда путь держишь? – спрашивает его Царевна.

– Матушку свою ищу! Не в твоем ли она царстве?

– Нет твоей матушки в моем царстве, поищи ее у моей сестрицы. Вот тебе клубочек медных ниток, он тебе дорогу укажет.

Бросил наземь Иван-царевич клубок и тот покатился. Бежит он за ним поспешает. Довел его клубочек до Серебряного царства. Заходит в светлицу, а там сама царевна Серебряного царства сидит, серебряную кудель прядет. Еще краше сестрицы своей, а коса серебристая до земли достает.

– Здравствуй, Иван-царевич! Зачем пожаловал?

– Матушку свою ищу. Не в твоем ли царстве она спряталась?

– Нет ее в моем царстве. Вот тебе клубочек серебряных ниток, он тебе путь укажет куда дальше идти.

Покатился клубочек, Иван-царевич за ним бежит, поспешает. Привел его клубочек к Золотому Царству. Заходит в светлицу Царевич, а там сама Царевна Золотого Царства сидит золотыми нитями кушак вышивает. Еще краше сестриц своих, а коса золотая на полу лежит, пол светлицы занимает.

– Здравствуй, Иван-царевич! За матушкой своей явился?

– Здравствуй, Краса ненаглядная! – залюбовался он Царевной, чуть про матушку не забыл, – Не в твоем ли уж Царстве, моя матушка схоронилась?

– Не в моем! У батюшки моего она, в Жемчужном Царстве.

Оставила Царевна шитье свое, велела на стол накрыть и стала она рассказывать, как царевичу матушку вызволить.

– Батюшка мой Кощей Бессмертный. Его так просто не убить. Ты когда к матушке своей придешь, велит она тебя пирогами накормить. Ты от пирогов откажись, а проси каши пшеничной из золотого горшочка. Три ложки каши съешь, да во двор выходи. Схронись там за амбарами, и жди, когда Кощей домой вернется. Выйдешь к нему и иглу золотую напополам сломай, – протянула она ему иглу в золотой шкатулке, – А дальше он Черным Коршуном обернется, да ты не пугайся, достань перо, что тебе Жар-птица в подарок дала, и перо то в Золотой Меч превратиться. Ты этим мечом голову ему и руби. Только знай, что еще ни один молодец Кощея победить не смог.

– Я справлюсь! Обещаю тебе! И за тобой сюда вернусь, уж больно ты мне в душу запала. Люблю я тебя!

Засмущалась Царевна от слов таких, да ответила Ивану-царевичу, что тоже его полюбила и ждать его с победою будет. Дала она ему клубочек с золотыми нитями и отправила в путь-дорогу.

Добрался Иван-царевич до Жемчужного царства. Встретила его матушка, обрадовалась. Велит стол накрывать, да пирогами любимого сына почивать.

– Не хочу пирогов, матушка! Ты мне лучше каши пшеничной в Золотом горшочке свари.

Сварила Царица пшеничную кашу в Золотом горшочке, отведал царевич три ложки и во двор вышел. Спрятался за амбар и стал поджидать, когда Кощей объявится.

Долго ли, коротко ли, возвратился Кощей. Иван-царевич из-за амбара вышел и достал Золотую иглу. Пополам ее переломил. Обратился Кощей Черным Коршуном, да хотел было улететь со двора, да не успел. Вынул Иван-царевич сверточек суконный и развернул перо. Перо в тот же миг Мечом Золотым обернулось и снес царевич голову Черному Коршуну. Выбежала Царица во двор, радуется, что свободна теперь и отправились они в обратную дорогу.

Дошли они до Золотого Царства, забрал Царевич Царевну, сложил Царство в Золотую шкатулочку и за пазуху спрятал. Отправились они дальше.

Дошли они до Серебряного Царства, забрали Царевну и сложил царевич в серебряную шкатулочку Серебряное Царство и за пазуху спрятал. Отправились они до Медного Царства. А там уже Царевна их встречает-поджидает. Сложил Царевич Медное Царство в Медную шкатулочку и вышли они через дверцу на дно колодца.

Наверху уже братья поджидают. Кричит им Царевич, что бы ворот закручивали. Вытащили они из колодца Царевну Медного Царства и обомлели от красоты такой. Решили, что пришло время старшему брату по старшинству первому жениться, и женой ему будет Царевна Медного Царства.

Развернули снова ворот и вытащили из колодца Царевну Серебряного Царства. Обрадовался средний брат, что его невеста еще краше.

В третий раз ворот закручивают, и выходит на свет Божий Царевна Золотого Царства. Обомлели царевичи совсем, а Царевна и говорит:

– Я только за Ивана-царевича замуж пойду! Так что ротки закройте, да слюнки не пускайте. А лучше ворот вертите, там матушка ваша.

Братья ротки закрыли, слюнки подтерли и вытащили Царицу. В пятый раз веревку спустили и решили ее ножичком подрезать, дескать, порвалась, чтобы Ивана там оставить, Царевне Золотого Царства отомстить за несговорчивость. Упал Иван-Царевич на дно и не шевелиться. Долго и горько плакала Царевна Золотого Царства над колодцем, да делать нечего, придется век ей одной прожить. Отправились они все вместе домой к Царю-батюшке. Царевна Золотого Царства приказала ей терем на окраине построить и стала там жить одна.

Три года и три дня горючая слеза, которую пустила Царевна Золотого Царства над колодцем, падала на дно. Упала она прямо на сердце Ивану-царевичу. Ожил Иван-царевич, вспомнил все и стал думать, как ему из колодца выбраться. Вспомнил он про перышко Жар-птицы, достал его, и показало перышко тайный ход подземный. Так Царевич и выбрался. Вернулся он в Царство свое и узнал от людей, что Царь захотел на Царевне Золотого Царства жениться. Царицу ведьмой назвал и приказал сжечь ее на костре, а сам под окнами Царевны похаживает.

– Проси, Царевна, все что хочешь, все для тебя сделаю, только стань Царицей моей.

– Хорошо, Царь! Выйду я за тебя, коли мне для свадебного платья медные нити найдешь. Буду ими рукава вышивать, – знала Царевна, что такие нити можно только в Медном Царстве найти, вот и задала задачку Царю.

Стал Царь по всему Царству своему нити медные искать. Да никто таких не делает. Переоделся Иван-царевич купцом, бороду себе приклеил, чтобы его не признали, и приехал во дворец к Царю. Открыл он Медную шкатулку и достал оттуда клубок с медными нитями. Обрадовался Царь, сундук золота купцу пожаловал.

Сам Царь клубочек с нитями Царевне понес. Увидела это Царевна и обрадовалась. Поняла она, что любимый ее жив. И просит Царя теперь серебряные нити ей принести, будет она ими подол вышивать.

Опять Царь все Царство на уши поставил, перевернул, а нитей таких, как не бывало. Снова купец на пороге и предлагает клубочек с серебряными нитями. Обрадовался Царь, два сундука с золотом купцу пожаловал.

Взял Царь клубочек и побежал до терема Царевны. А Царевна не унимается. Говорит, ей теперь золотые нити подавай. Стал Царь золотые нити искать. Снова купец подоспел и дает ему клубочек с золотыми нитями. Три сундука с золотом купцу пожаловал, и казна совсем пуста осталась. Но Царю не до золота было, главное, чтобы Царевна замуж за него вышла.

А Царевна и говорит:

– Ты, Царь, иди к Калинову мосту и в реке Смородине искупайся. А то я красавица, а ты старик на ладан дышишь, коли, жив останешься, да помолодеешь, выйду за тебя.

Совсем Царь голову потерял, побежал к Калинову мосту, да и бултыхнулся в реку Смородину, так и не выплыл.

Тут Иван-царевич одежду купеческую скинул и увидели все, что жив он. Братья гнева его испугались, да в болота в бега подались.

Сыграли свадьбу Иван-царевич и Царевна Золотого Царства. Зажили они счастливо и сестер Царевны замуж выдали за молодцев славных, да честных.

Два сердца

В одном Царстве-государстве жил-был Царь. И была у Царя дочь, Царевна Любава.

Да по незнанию своему, по глупости, заперла она сердце свое в темницу под чугунный замок, а ключ потеряла. А как без сердца то жить? Ни любви, на радости в жизни. Так и стала Царевна бессердечной. Ни что ее, ни радует, ни вдохновляет, даже шитье забросила, сидит у окошечка, вздыхает.

Стали к ней женихи свататься, а она словами, словно колкими стрелами стреляет, женихи бежать от нее стали, как от огня.

Многие молодцы, Короли, да Королевичи, Цари, да Царевичи пытались замок с петель срубить, чтобы сердце прекрасной Царевны Любавы освободить, да не выходило у них ничего. Ни один ключ к замку не подходил, и петли крепкими были.

А в соседнем Царстве жил Царевич молодой. Женился он на Королевне заморской. Прожили они год, да не по нраву Королевне жизнь на чужбине пришлась. Вот через год она и сбежала со своим заграничным полюбовником, да треть сердца у Царевича прихватила.

Вскоре опять женился Царевич, на этот раз из-за моря не стал невесту брать, взял из соседнего государства. Опять год они прожили, да только молодой жене роскоши не хватало, заставляла она мужа новые территории войной брать и царство свое расширять. А Царевич войны не хотел, да и зачем, если все в мире живут и претензий друг к другу не имеют. Так и сбежала жена от него за тридевять земель и частичку сердца его прихватила.

Снова Царевич жену себе взял, да только из боярского рода на этот раз. Жена ленивой оказалась, целый день спала и ночь тоже. Ни каких дел по государству решать не хотела, только на пирах танцевать и потом отдыхать неделями. Стал Царевич браниться на нее, на слуг покрикивать стал. Последняя частичка сердца куда-то подевалась, вместе с женой. Понял он, что злость из-за отсутствия сердца растет. Ведь в сердце любовь храниться, а раз храниться ей негде, то и нет ее совсем, а для злости много места свободного становится.

Решил Царевич на поиски своих частичек сердечных отправиться, чтобы сердце себе вернуть, и любовь в его сердце снова поселилась.

Идет Царевич путь-дорогой вдоль леса. Вдруг птичка-невеличка прямо к нему подлетела и просит человеческим голосом:

– Добрый молодец, прояви любовь свою, помоги выпавшего птенца в гнездо вернуть, а то хищники уже на подходе, – прощебетала птичка-невеличка.

– Да любви то у меня нет, так как сердца не имею, а помочь тебе помогу.

Нашел Царевич птенца в траве, посадил его в гнездо и дальше пошел.

– Спасибо тебе Царевич! Я тебе пригожусь, – прочирикала птичка вдогонку.

Идет он дальше, а впереди болото пересохшее, и в маленькой лужице головастик плавает, а рядом мама-лягушка горькими слезами заливается. Увидела она Царевича и просит:

– Добрый молодец, прояви любовь свою, отнеси головастика туда, где вода есть, а то скоро лужа высохнет, а лапки у него еще не выросли, чтобы самому добраться.

– Да любви то у меня нет, а головастика я и так снесу, куда скажешь.

Взял он головастика в ладошки вместе с водицей и понес до ближайшей запруды. Отпустил малыша в воду, а лягушка и говорит:

– Спасибо тебе, Добрый молодец, за доброе сердце твое! Я тебе еще пригожусь, – и прыгнула в воду.

«За какое доброе сердце? Ведь нет у меня его!» – подумал Царевич и отправился дальше.

Долго ли, коротко ли идет он и видит, что змея пытается в мышиную норку залезть, а мышка от нее отбивается, как может. Достал Царевич кинжал свой, и рубанул змее голову.

– Спасибо тебе, Добрый молодец, за то, что любовь свою проявил! А я тебе еще пригожусь, – пропищала мышка и юркнула в норку к мышатам.

– Опять двадцать пять! Да нет сердца у меня, а значит, и любви нет! – почти разозлился Царевич и зашагал дальше.

Дошел Царевич до царства-государства, где Царевна Любава живет. А в это время Царевна в светлице своей мышь с мышатами увидела. Испугалась, закричала и со страху такого в окно сиганула. В это время Царевич мимо терема проходил, услышал крик, голову поднял, а на него целая Царевна падает. Поймал он Царевну, да не удержался и в лужу вместе с ней рухнул. Вскочила Царевна и начала в него стрелы острые пускать, дескать, не удержал, в луже искупал. Тут откуда не возьмись, птичка-невеличка подлетела, и стрелы клювам ловить стала, чтобы Царевича не поранило. Услышал Царевич, что рядом с ним лягушка квакает, оглянулся, а там его знакомая:

– Ты, Царевич, по дну лужи пошарь, заветный ключ найдешь.

Царевич, пока птичка стрелы ловила, по дну руками пошарил и вправду ключ нашел. Достал он ключ и Царевна умолкла.

Оказался этот ключ тем самым ключом, что Царевна потеряла, когда сердце свое под замок посадила. Отварили они темницу и очень удивились, что вместо одного сердца в темнице два оказалось. Второе-то Царевича сердце было.

Заулыбалась Царевна Любава, повеселела и все стрелы колкие на костре сожгла.

Свадьбу в этот же день и сыграли. Неделю пили и плясали в царстве-государстве, а потом в царство к Царевичу отправились и там еще неделю пир горой шел.

Иван из орешка

Жили-были старик со старухой на самой окраине деревни. Детей у них не было. Своих сил уже не хватало ни поле пахать, ни скотину держать. Каждый день ходил старик на охоту, чтобы хоть, что-то приготовить поесть.

Идет он по лесу и видит, белка по ветвям прыгает. Прицелился старик, а белка ему говорит человеческим голосом:

– Не убивай меня, старче! Я тебе орешков дам, ты их на печку положи, а на утро увидишь, что будет.

Сжалился старик над белкой, опустил ружье. А белочка ему три орешка в ладони бросила и ускакала. Ходил старик по лесу, бродил, да, только так никакой дичи больше и не попалось. Вернулся он домой с орешками и просит старуху на печь их положить, да шалью укутать.

– Ах, ты, старый пень! Что с этими орешками теперь делать? Так бы хоть, мяса на ночь поели, да шкурку продать соседям можно было! А ты белку пожалел, дурачина!

Так и легли они спать не евши. Наутро, из орешков народились три молодца. Обрадовались старики, что теперь помощь им на старость будет. Два молодца крепкие, плечистые, а третий хлюпенький. И прозвали его Иваном-дураком. Иван-дурак ни топор поднять не может, ни плуг, так и стал он двор мести, да гусей пасти.

А старшие братья поле вспахали, пшеницей засеяли, и стали хлеб растить.

Стал старик замечать, что пшеницу кто-то топтать начал. Посылает он сыновей караулить. В первую ночь отправился старший сын. Уснул и ничего не видел. На вторую ночь отправился средний сын в караул. Да тоже всю ночь проспал в стогу. Иван-дурак пасет гусей и вслух размышляет, что бы такое придумать, чтобы ночью не уснуть и поймать супостата, что пшеницу топчет. Тут гусь ему и говорит человеческим голосом:

– Доброе сердце у тебя, Иванушка! Все тумаки терпишь и слова плохого никогда не скажешь и за нами следишь как надо, а тебя никто не похвалит. Помогу я тебе. Возьми мое перышко из крылышка. Как начнут у тебя глаза закрываться, ты перышком глаза протри и снова будешь, как огурчик.

Поблагодарил гуся Иван и спрятал перышко за пазуху.

Пришла ночь. Отправился Иван в поле. Лежит, в стогу притаился и чувствует, что глаза слипаются, заснуть хотят. Он перышко гусиное достал и им глаза протер. Чувствует, что спать уже не хочется. И видит, через какое-то время три огонька к полю приближаются. Все ближе и ближе огни подходят и только они остановились, видит Иван, что огни эти, самые настоящие кони. Два коня сильных, мощных, черных, как вороново крыло с золотыми гривами, а третий хиленький, пегий и грива как мочалка. Стали они пшеницу есть. Прознал Иван, кто главный конь, сделал аркан и поймал его. Повел он его во двор, а остальные сами за ним пошли.

Наутро вышел старик во двор, обрадовался, увидев коней славных. Стал Ивана хвалить. Велел сыновьям себе по коню выбрать. Старшие хороших коней выбрали, а Ивану маленький и хиленький остался. Назвал он его Бурушкой.

Пошел Иван гусей пасти и коня своего взял. Пасутся гуси, а Иван на полянке лежит и песни насвистывает, снова к нему гусь подходит и говорит:

– Иван, там за лесом есть речка одна. Ты туда своего коня своди и искупай в этой реке, да и сам окунись три раза.

Оставил Иван гусей, а сам за лес побежал и Бурушку с собой взял. Прошел через лес и вышел к реке. Разделся сам и коня с собой в воду ведет. Окунулся три раза и чувствует, что сил у него прибывает. Грудь и плечи расширились, в росте добавил аж три головы. Кулаки, словно молоты стали. Смотрит на Бурушку, а он золотым цветом переливается, на груди мышцы выпирают, словно две горы.

– Садись на меня, Иван, обратно верхом поскачешь, – заговорил чудо-конь.

Иван, аж дар речи потерял. Поднял свою рубаху с травы, тряхнул, а из нее перышко гусиное вылетело и в воду упало. Бросился Иван за перышком, догнал, пока течением не унесло, смотрит, а перо то золотым стало. Надо бы куда спрятать, чтобы братья не увидели, да даже рубахи у него теперь нет.

– А ты залезь ко мне в правое ухо, а в левое вылези, – посоветовал ему конь.

Так Иван и сделал. Влез коню в правое ухо, а в левое вылез. Да вылез он в царские наряды облаченный. В красном кафтане золотом обшитым, да в красных сапогах с золотыми шпорами.

– Вот так Молодец! Вот так удалец! – налюбоваться на себя не мог Иван, глядя на свое отражение в реке.

Спрятал он перышко в кафтан, сел на Бурушку и поскакал домой. По пути гусей всех собрал, гуся советчика поблагодарил и пообещал, что никому не даст его зажарить.

Заехал Иван во двор на золотом коне в красном кафтане, братья так и обомлели. А старик нахваливает Ивана, восторгается, что младшенький не по дням, а по часам взрослеет и уму разуму научается.

Стали братья завидовать младшему и решили его со свету сжить. Доложили они отцу, что мол, Иван с чертями связался, вот они его желания и исполняют. Рассердился старик и велит Ивана к себе привести. Входит Иван в светелку, а старик ему с порогу, так, мол, и так, знает он, что тот с чертями дружбу водит. Только ругать не стал за это, а наоборот, решил в пользу себе использовать.

– Не пужайся, Иван! За чертей ругаться не стану. Ты лучше к ним пойди и пусть они тебе дудочку-прибауточку подарят. Будет она нам песни петь и жизнь веселей пойдет.

– Помилуй, батюшка! Какие черти! Побойся бога! Ни каких чертей я не знаю.

– Цыц! Отцу перчить вздумал! Иди и без дудочки не возвращайся!

Повесил Иван голову, да делать нечего. Где эту дудочку искать, куда направится, не знает. Пошел он коня своего снарядить, да поехать, куда глаза глядят. Узду на Бурушку надевает, а тут гусь в воротах появился.

– Не кручинься, Иван! Ты поезжай до Чудо-озера, конь дорогу знает, да притаись там. Как русалки на берег повыходят хоровод водить, ты смотри, кто на дудочке играет. Потом они купаться пойдут, а дудочку на берегу оставят, ты эту дудочку возьми и бегом обратно ворочайся. А когда через лес идти будешь, перышко мое, которое золотым стало, по ветру пусти, оно тебе дорогу к камню укажет, под тем камнем лежит, то, что тебе пригодится.

Снарядил Иван Бурушку и отправился в лес. В лесу он достал золотое перышко и бросил его по ветру. Перышко закружилось и полетело. Иван за ним на Бурушке скачет. Привело их перышко к камню большому. Слез Иван с коня и камень одной рукой поднял. Достал он из-под него шапку-невидимку. Спрятал ее за пазуху вместе с перышком и отправился к Чудо-озеру. На берег выходить не стал, в кустах притаился и ждет. К вечеру стали русалки выходить, да хоровод водить. Сам водяной на дудочке-прибауточке играет, а русалки смеются и пляшут. Притомились они, и пошли купаться, венки из кувшинок плести. Водяной дудочку на берегу оставил и в воду плюхнулся вместе с русалками. Иван шапку-невидимку надел и вышел на берег, никто его и не увидел. Взял он дудочку и бегом в кусты. Сел на коня и вон оттуда скакать.

Приезжает домой, отдает отцу дудочку-прибауточку. Отец прислонил к губам дудочку, та и запела веселые песни, да шутки-прибаутки. Доволеный отец остался. Хвалит Ивана, не нахвалиться. А братьям еще завидней стало и на следующий день придумали они новую историю. Будто бы до сих пор на краю земли есть сад, а в нем молодильные яблоки растут. Так чтобы отцу долго молодым и в здравии находиться, надо бы эти яблоки достать.

– Ты, Иван, пойди к чертям, и вели им яблочки молодильные принесть. А то старею я, а мне хочется еще пожить.

– Да, какие черти, батюшка! Побойся бога!

– Цыц! Еще перечить отцу будешь? Ступай и без яблок не возвращайся!

Пошел Иван опять коня запрягать, думает, что на этот раз точно задание не по зубам ему. А гусь тут как тут:

– Ты, Иван, не печалься! Поезжай за темный лес, за синие горы, конь твой дорогу знает, там сад найдешь. Тот сад Жар-птица охраняет. В том саду и растут молодильные яблоки. Ты в кустах притаись, как птичка из сада улетит, сразу яблочки в суму складывай, да смотри ветвей не задевай, не то птица обратно вернется, наберешь полную и обратно поспеши.

Так и сделал Иван. Отправился он за темный лес, за синие горы. Видит сад вдали. Притаился он в кустах, как только Жар-птица вылетела, он в сад забрался. Срывает яблоки осторожно, а веточки золотом переливаются, не удержался он и дотронулся. Зазвенело все вокруг, засверкало, и птица обратно повернула. Вспомнил Иван про шапку-невидимку, достал ее и надел. Жар-птица весь сад облетела, никого не нашла и снова по своим делам отправилась. Собрал Иван яблок полную суму и ну, обратно домой пустился.

Приезжает, подает отцу целую суму яблок. Старик яблочки прикусывает, да сына расспрашивает, как ему удалось чертей уговорить.

– Да, какие черти! Сам я в тот сад ездил. Дождался, пока его Жар-птица покинет и набрал яблок.

Отец в это время почувствовал, как к нему мощь возвращается и удаль молодецкая.

– Жар-птица говоришь? – в голос спросили братья, – Говорят, что она самая прекрасная невеста на свете! Что не птица она, а сама Царь-девица. Что ж ты ее с собой не привез?

Тут отец и смекнул, что жениться снова хочет, да не на старухе, а на Царь-девице.

Отправился Иван Бурушку запрягать.

– Не печалься, Иван! – снова успокаивает его гусь, – Ты возле сада, так же обожди, когда Жар-птица улетит, а сам в саду силки расставь, как птица возвращаться станет, возьми золотое перышко и ударься оземь. Станешь ты Жар-птицей. Настоящая Жар-птица удивится и станет с тобой заигрывать, а ты ее к силкам примани, ударься оземь и затени силки, так ты ее и поймаешь.

Отправился Иван в путь. Доезжает до сада, ждет, когда Жар-птица улетит. Дождался, сам в сад и силки расставлять. Видит, стала Жар-птица возвращаться, достал Иван золотое перо и ударился оземь. Обратился он в Жар-птицу. Прилетела Жар-птица, видит, что не одна в саду. Стала заигрывать с Иваном, а он ее к силкам подманил, ударился оземь, обратился обратно в молодца и затянул силки. Ударилась Жар-птица оземь и обернулась прекрасной девушкой, Царь-девицей.

– Отпусти меня, Добрый Молодец! Сжалься надо мной, – взмолилась девица.

– Не могу, прекрасная дева. Приказ батюшки выполняю.

Усадил он Царь-девицу на коня, и отправились они в обратный путь.

Приехали домой. А отец расцвел, жену старую прогнал, и жениться собрался на Царь-девице.

– Ах, ты, Иван! – воскликнула Царь-девица, – Ладно бы ты меня замуж захотел взять, так вы решили за старика меня отдать?! Не пойду!

– Ну, что ты, птичка моя! – крутится вокруг нее старик, – Видишь, молодым я стал, яблочек твоих откушал.

– Я истинного тебя вижу! Как ты был стар, так и остался! Это другие тебя молодым видят.

Опешил старик, но продолжал уговоры. А Царь-девица злится на Ивана и думает, как ему отомстить.

– Хорошо! Выйду за тебя замуж! Только платье подвенечное мне необычное необходимо. Такое, какого ни у одной царицы нет, чтобы перламутром переливалось и лунным светом все вокруг освещало. Пусть Иван достанет такое платье.

Идет Иван снова коня запрягать. И гусь тут как тут:

– Не кручинься, Иван, не печалься! Поезжай на край света, там Царица Луна живет. Попроси у нее клубок ниток волшебный из лунного света. Возьми его и в дремучий лес отправляйся, там пауки-портные из него полотно соткут и платье сошьют.