Текст книги "Услышать за криком синей птицы"

16

Маленькая Рита прислонилась спиной к тёплому сухому стволу старого манго. Дерево много лет практически не давало плодов, зато давало тень уставшим от жары коровам и место для игр детям. На краю деревни было хорошо и спокойно. Именно здесь в последний раз видели Самиту. Но Рите не было страшно – папа разрешил ей поиграть у дерева, пока договаривался со старым Баблу о поставке овощей. Папа стоял совсем недалеко, у большого колодца, и постоянно с улыбкой кивал дочери.

Рита рассматривала глупые мордочки играющих неподалёку буйволят и тут заметила идущую к ней по тропинке девушку. Иностранку, прямо как на фотографии папы, наверное, приехала прямо из Германии! Невысокого роста, худенькая, кареглазая и темноволосая – как индианка. Но волосы слишком короткие – всего лишь до плеч, и кожа светлая-светлая! «Красавица, как из телевизора, только слишком серьёзная. И украшений не хватает – добавить бы к её простым брюкам и блеклой рубашке несколько браслетов и большие серёжки!» – подумала Рита и помахала иностранке рукой. Та слегка удивилась, серьёзные карие глаза расширились и быстро потеплели, наполняясь улыбкой. Рука взмахнула в ответном приветствии.

– Доброе утро!

– Доброе утро! – робко ответила Рита. Она отлично говорила на иностранном языке – недаром папа с четырёх лет отдал её в английскую школу! Но поговорить с настоящими ведеси получалось редко, и все слова сразу вылетели из головы. Соседские дети бегали к расположенному рядом с её деревней храму Чаттарбудж и клянчили у туристов конфеты, ручки и деньги. Но Рита никогда не участвовала в этих вылазках.

– Ты одна здесь? Где твои родители? – Софи вспомнила историю пропажи Самиты – и почему здесь дети бегают одни так далеко?

– Вон мой папа, – кивнула Рита в сторону колодца. – Все взрослые сейчас волнуются и начинают спрашивать, стоит мне оказаться одной. Я сама знаю – именно отсюда пропала Самита. Но я очень-очень осторожна!

– Ты знала эту девочку?

– Знала немного! – кивнула Рита. Ей хотелось произвести впечатление на красивую иностранку. С тех пор как папа вернулся, Рита мечтала о дальних странах. Но свой секрет доверила лишь Парвати. В Германии всё такое красивое! И платье, и вафли в виде медвежат, и эта кукла. И фотографии оттуда папа привёз такие необычные: на них сплошь ведеси – иностранцы. Высокие, светлокожие! Стать бы такой! В следующий раз, когда дядя Рави снова пригласит папу поработать в своём ресторане в Мюнхене, Рита уже обязательно вырастет и поедет с ним! Они будут гулять в парке и есть мороженое, а вечером вместе работать в ресторане дяди! – И это я нашла её! Я нашла Самиту и показала полиции! – прервала Рита свои мечты.

«Вот это удача! – подумала Софи. – Возможно, у меня получится что-то узнать!»

– Она лежала прямо у большого камня! Глаза открыты, а в них муравьи!!! Такая мёртвая-мёртвая! Я сразу поняла – когда наша собака Кутта умерла, у неё тоже в глазах были муравьи! Я так испугалась! Бежала-бежала! – Рита заколебалась на минутку – она никому не показывала, но девушка так внимательно и заинтересованно слушала, так ободряюще кивала. И она не знает маму… – Я даже забыла бросить вот это… – из маленького кармашка возник сверкающий на солнце браслетик с синими камешками. – Я хотела отдать полицейскому, но не решилась. Тем более у Самиты был не один такой браслет, а полная рука!

«Ну этот браслет мне вряд ли поможет», – подумала Софи.

Не видя ожидаемой реакции на её секрет, Рита решила поделиться всем, что было у неё в голове.

– И так странно, что Самита лежала прямо у того камня, где они вместе играли! У того самого большого плоского камня! Я их видела!

– Кто играл? – заинтересовалась Софи.

– Рита! – раздался крик отца. Он уже заводил мотоцикл.

Девочка вскочила:

– Извините, мне нужно ехать, папа не любит ждать!

– Подожди минутку, это так интересно! Кто играл и что за камень?

– Ну они, они одноклассники и друзья – Кишори, Самита и ещё один мальчик, не могу вспомнить…

– Подожди, пожалуйста, Рита! – Но девочка уже бежала к отцу, поднимая маленькими ножками клубы пыли.

Софи хотела догнать её, но как-то не решилась – мало ли как воспримет это сурово глядящий в их сторону отец.

– А вот и мы! – раздался весёлый крик. – Я и мой отличный друг! – Банти ехал на огромной старом велосипеде, доходящем ему до шеи, и при этом другой рукой умудрялся везти ещё один велосипед – для Софи.

– Ах вот ты как проводишь время, пока мама дома волнуется! – Софи перевела взгляд со знакомой футболки «Че Гевара» на смущённое лицо «отличного друга». Несчастный Раджу недобро посмотрел на растерянного Банти и опустил глаза.

– Софи, только не говори Акасу! И маме! И бабушке! Они хотят, чтобы я сидел за книгами дома. Но мы с Банти хотим быть гидами, когда вырастем. Английский практикуем! Да и пара сотен рупий не бывает лишней!

– Прости, брат, я не знал, что мой друг живёт у вас… – развёл руками незадачливый Банти.

Софи была немилосердна:

– Сначала история с окном. – Раджу опустил глаза. – Теперь болтание по окрестностям за иностранцами… Да, я ничего не скажу. Пока. Если ты убедишь меня, что не пропускаешь школу и делаешь все домашние задания. И ты поможешь мне в моих делах. И тоже будешь держать язык за зубами!

– Конечно, помогу! Всё что скажешь! – выдохнул Раджу.

– Отлично. Тогда прокатимся по деревне Бамноре, а потом навестим пандида в храме Вамана-Бхуджи!

17

Все тревоги и печали ушли, оставив место простому счастью жизни. Софи вдыхала полной грудью ароматы свежескошенной травы, дикой мяты и десятков неизвестных цветов. Индийская весна была в самом разгаре. Сухая, жаркая, немногоцветная и совсем не похожая на родную московскую весну. Но самая настоящая. Пока она здесь, всё остальное неважно. Хотя бы на эти несколько минут. Было здорово просто ехать с индийскими мальчишками по каменистым землям, покрытым колючими цветущими кустами. Дорога дошла до самых гор, и, проехав между ними по широкому проходу, Софи увидела первые домики деревни Бамнора. Оставив велосипеды у бетонного забора деревенской школы, маленькие проводники повели гостью вверх по лестнице, которая скоро закончилась. Дальнейший путь на верх Гор-Зубов шёл прямо по склону. Десять минут – и вот уже со всех сторон открывается отличный вид. Внизу плотным покрывалом расположились традиционные бурые черепичные крыши деревенских домов Бамноры. Именно оттуда пропал первый мальчик – Кишори. Невдалеке начиналась вторая деревня – Бенигандж. Вокруг – поля, плавно переходящие в дикие земли. Две деревушки были последними в этой стороне. Софи присела и задумалась. Она представила, как тёмным вечером люди веселятся и танцуют, отмечая праздник Солнца. И кто-то уводит мальчика. Или утаскивает силой. Куда? На эти горы? Такие тихие, умиротворяющие и безмятежные сейчас. Такие небольшие и обхоженные. Он держит мальчика в пещере? Софи представился отшельник – такой погружённый в себя йог тантры, привязавший мальчика верёвкой к большому камню на гребне горы. «Маловероятно… оставим эту версию местной полиции». Или он увёз его за поля, в сторону Панна Парка? Живёт в изоляции на какой-нибудь ферме? Возможно… Но как и когда он выходит в люди? Почему на него до сих пор не обратили внимания жители деревни? За деревней на пыльном поле мальчишки весело играли в крикет. Софи представила, как со стороны Панна-парка в их сторону идёт подозрительный похититель, решивший пополнить запасы или выбрать новую жертву. Нет, отшельник-мистик – дурацкая идея. Может быть, это обычный житель одного из домов этих двух деревень? Или секта в храме? Или мальчика вообще увезли на транспорте по дороге в сторону Кхаджурахо? Люди говорили, что никакого подозрительного транспорта не видели. Но что они представляли при этом? Большую чёрную машину с тонированными окнами? Такой не было. А на старый знакомый омни, на котором развозят детей по домам после школы, они бы обратили внимание? Наверняка нет.

Cпустившись и взяв в руки велосипед, Софи пошла по деревне. Дома стояли совершенно вплотную друг к другу. Вроде бы все на виду, двери открыты, люди сидят на ступеньках, прогуливаются, общаются. Наклонившись и заглянув в низкую дверь, можно увидеть хозяйку, моющую посуду во внутреннем дворе, или спящего в тени галереи старика. Некоторые дома большие и очень старые, прямо к ним примыкают хозяйственные пристройки и загоны для буйволов. Огороды за домами переходят в поля. Предположение, что в одном из домов могли скрывать пропавших детей, в принципе, имело право на существование. С мальчиком это было бы очень легко. Но вот с девочкой… Манговое дерево на окраине Кхаджурахо далеко. С другой стороны, от него начинается прямая дорога сюда. Если посадить девочку в машину… А подвести её к дому с задней стороны, у загонов… Это проще, чем кажется. Но что сейчас с мальчиком? Почему убили пропавшую две недели назад Самиту, а с Кишори всё по-прежнему покрыто тайной?

Так и не найдя ответов на свои вопросы, но хотя бы начав размышлять и ставить для себя какие-то метки, Софи дошла до края деревни, где мальчишки играли в крикет. Бросив игру, они радостно замахали гостье руками и запрыгали от восторга.

– Спросите у них, что случилось с Кишори?

– Софи, никто не знает этого. Что они нам скажут? – опустил глаза Банти. Иностранцы иногда очень странные.

– Просто спроси! – настаивала девушка.

Банти неохотно заговорил с маленькими игроками и через некоторое время повернулся к Софи.

– Они говорят, что Кишори забрал тот, в чьей душе поселилась болезнь, а в сердце – зло.

– Он из этих деревень?

Банти перевёл вопрос и последующий ответ посовещавшихся мальчишек: «Нет, если бы у нас жил человек с больной душой и чёрным сердцем – его бы давно отправили далеко-далеко, в Южную Индию, и посадили на цепи в одном специальном храме, где боги исцеляют таких людей».

– Таких людей у нас нет, – робко добавил на английском маленький мальчик лет восьми. Он хотел сказать ещё что-то, но его менее образованные друзья с восторгом захлопали в ладоши и стали трясти «отличника» за плечи. Он окончательно смутился и спрятался за спины других.

Оставив крикетистов, Банти и Раджу уверенно покатили в сторону второй деревни и виднеющегося на холме белого храма с развевающимися на ветру флагами красного цвета – любимого цвета богини Дурги. Софи чуть отстала, уворачиваясь от бредущих посреди дороги медленных буйволов, объезжая играющих прямо в пыли голых малышей и бегающих на всю длину своей верёвки коз. Хозяйки останавливались от неожиданности, прекращая свои дела. Мужчины осторожно выглядывали из-под газет или прекращали игру в карты. Ужасно хотелось всё это фотографировать, но Софи не решалась и лишь спешила вперёд, чтобы окончательно не потерять исчезающих впереди проводников. К тому же в душе поднялось неприятное ощущение. Она будто бы была не одна. Нет, конечно, вокруг было полно людей. Но как будто кто-то следовал рядом, рассматривая её и оставаясь незаметным.

Уже привычно разувшись, омыв лицо и ноги, но обойдясь на этот раз без кокосов, Софи вошла во двор храма. Простой, современный, скромно побелённый храм слегка разочаровал её. Девушка ожидала, что место, где служит такой важный жрец – всеми признанный гуру тантры, должно быть не менее красивым и внушительным, чем храмы Кхаджурахо.

– Софи, ты не смотри, что храм Вамана-Бхуджи Маты такой скромный. Он очень древний и самый-самый настоящий! Да, здание, может, и не такое старое, но Богиня-Мата живёт здесь много-много тысяч лет. Нет, много тысяч миллионов лет! Ещё задолго до того, как началась Кали-юга! – Банти почувствовал разочарование иностранки и слегка обиделся за храм. Раджу же всё время молчал, старался держаться на расстоянии и осторожно присматривался к Софи.

Девушка огляделась. Людей в храме не было. Лишь тихо и скромно пережидали жару на большом раскидистом дереве красивые благородные обезьяны – серебристые лангуры. Софи села на нагретую солнцем бетонную лавку и посмотрела вниз – на поля и небольшую речку, петляющую в высокой траве. Красиво. Тихо. Спокойно. Безопасно. Девушка почувствовала прилив сил и веры в себя. У неё такая замечательная жизнь! И так прекрасно, что она сейчас здесь, в этом удивительном месте в какой-то затерянной деревне. Ласковое прикосновение солнца и ветра физически ощущалось кожей. Софи закрыла глаза и улыбнулась.

– Намасте, дочка, – раздался рядом негромкий приятный голос.

Софи быстро открыла глаза, сложила у груди руки и поклонилась. Она сразу поняла, что перед ней пандид этого храма. Человек, которого она искала. Правда, она представляла гуру тантры совсем другим – мистическим старцем с гривой белых волос. Или, наоборот, лысым, с головой, намазанной пеплом. Возможно, в леопардовой шкуре. Жрецу было максимум шестьдесят лет, он был статным, пропорциональным, подтянутым – ни худобы, ни лишнего веса. Аккуратно подстриженные волосы и небольшая борода были причёсаны. Серая дхоти из хлопка хорошего качества чиста и выглажена. Приятное, открытое морщинистое лицо с умными глазами одновременно было приветливым и сосредоточенно отсутствующим. Он был здесь, смотрел на гостью, но занимали его совсем другие места и мысли. Софи решила не терять времени – пандид мог уйти в любой момент и вряд ли хоть один аргумент задержал бы его.

– Пандид-джи, я искала вас…

– Я знаю, – кивнул головой служитель храма, рассматривая что-то у самой линии горизонта. – Ты хотела узнать, имею ли я отношение к пропавшим детям? Ну и как? Что думаешь?

Софи смутилась:

– Нет, конечно, я вижу, что вы совсем не такой человек. Да я и не думала… Я просто…

– А зря. Внешность и манеры очень обманчивы. Ты делаешь поспешные выводы, – пандид рассмеялся красивым интеллигентным смехом. – Не смущайся. Сейчас многие приходят сюда посмотреть на меня. Раньше люди приходили ко мне учиться или в храм – поклониться Мате-джи. А сейчас – узнать, не начал ли я красть детей, – задумавшись, жрец вздохнул и посерьёзнел. – Моё учение о другом. Но я понимаю, что знания людей о тантре крайне скудны, поэтому всё, что выбивается из привычного течения жизни, склонны связывать с ней. Если бы я мог чем-то помочь детям, я давно бы сделал это.

– Я не хотела быть назойливой, и это не праздное любопытство. Просто я переживаю за подругу… Она очень восприимчива и недавно увлеклась тантрой. Мне кажется, это на неё плохо влияет. Вы не знаете её? Блондинка из России, занимается йогой. Живёт здесь около трёх месяцев в доме семьи Чандела.

– Эту девушку я видел, она была здесь довольно давно. Интересовалась тантрой.

– Вы не взяли её учить?

Пандид молчал так долго, что Софи уже подумала, что он не собирается отвечать.

– В тот момент, когда я решал, уйти ли от забот мира людей или продолжить служить им, боги сказали мне, что я ещё не прошёл путь своей земной дхармы, и направили меня сюда. Я принял на себя заботу об этом храме, деревенских жителях, паломниках. Многие ищут в наших краях учение тантры, но лишь единицы готовы твёрдо идти этим путём. Для ума, ещё не видевшего внутреннего света, тантра может быть очень опасной. Твоя подруга не моя ученица. И не ученица моих людей.

Софи опасалась, не совершает ли ошибку, но всё же решила, что больше ей довериться некому. Она рассказала жрецу про увиденную ночью в храме церемонию, про старика и индийца со шрамом, про ужасный запах и закопанный свёрток. Пандид спокойно кивал головой. Из всего рассказа его интересовал только старик. Но Софи особенно нечего было рассказать – она видела его лишь мельком и постаралась описать как могла. Зато голос – очень необычный, она бы наверняка узнала снова…

– Такой шелестящий шёпот… странный… похожий на…

– Может быть, на шипение змеи?

– Точно! – удивилась Софи. Как это раньше не пришло ей в голову! – Вы знаете его?

– Возможно, возможно… А теперь мне нужно идти готовиться к пудже. Благословляю тебя! – жрец протянул над головой Софи руку, резко встал и направился к храму.

– Пандид-джи, подождите. Что же мне делать? Как быть с подругой?

– У меня нет ответов на все вопросы… Как тебе быть с твоей подругой? Вопрос в том, как ей быть с собой. Не пытайся войти в те двери, что для тебя закрыты. И ещё… – гуру обернулся, – мой совет: не ходи туда, куда задумала пойти вечером. Будь осторожна.

«Как он догадался? Или не догадался, а просто так говорит… Этих индийцев с их пространной философией не понять!» – в душе Софи поднялась волна разочарования. Она так надеялась на помощь или полезную информацию. Очень хотелось услышать твёрдые заверения, что «друзья» Майи – всем известные и безобидные люди, и развеять свои опасения. Или, ещё лучше, оказаться умнее всех и самой разгадать загадку, которую за два месяца не разгадали сотни людей. Далеко же зашли её мечты! А в реальности – полный ноль. Подруга попала в непонятную секту, и в то же время кто-то убивает детей. Даже если это не тот сумасшедший старик, Майя всё равно может попасть в большие неприятности. Что будет, если деревенские узнают, чем её компания занимается по ночам? Может быть, конечно, такие церемонии и в порядке вещей в Кхаджурахо, но сейчас многие обвиняют последователей тантры в происшедшем с детьми. Майя с ними очень не вовремя связалась. А все вокруг только произносят философские речи, от которых ты не продвигаешься вперёд, а лишь бродишь по кругу.

18

– Долго ещё мы тут будем сидеть?

– Пока совсем не стемнеет. Не переживай, я позвонила твоей маме и сказала, что ты показываешь мне деревню, а я учу тебя английскому. И, вообще-то, это правда. – Софи почувствовала лёгкий укол совести за эксплуатацию мальчика и свою маленькую ложь.

Раджу сидел на камне у речки, понуро свесив голову. Софи давно отправила Банти домой – договариваться для неё о встрече с пандидом храма Шивы. В таком щекотливом деле, которое она планировала, не хотелось доверять даже маленькому гиду. Раджу же был в данной ситуации практически членом её семьи. И к тому же был ей должен.

– Давай ещё раз. Допустим: дышать, смотреть, читать. Как будет в настоящем, прошлом и будущем времени?

Мальчик закатил глаза и в отчаянии вздохнул. У него явно не было тяги к учёбе:

– Зачем учить грамматику? У нас её никто не знает. Меня все понимают! Ты же понимаешь?

– Понимать – одно. А разговаривать с грамотным человеком – совсем другое. Не теряй времени, и мы успеем ещё одну тройку глаголов разобрать. – Софи следила за сумерками, сгущавшимися на глазах. Уже давно, с началом захода солнца, охранник запер ворота храма Дулхадев. Теперь оставалось дождаться полной темноты. Слова пандида ничуть не повлияли на решимость Софи – она должна была узнать, что индиец со шрамом закопал ночью в саду. – Пойдём, уже можно. – Софи поднялась и направилась к заранее присмотренному углу забора, у которого высилась большая куча строительных камней. – Отсюда можно будет легко перелезть на территорию прихрамового сада. А ещё мы позаимствуем у строителей лопату…

– Ну ты даёшь! – поднял брови Раджу. Мальчик был удивлён. Но он отличался робостью, а никак не трусостью и, не особо раздумывая, перелез через забор.

Показав, где нужно копать, Софи передала Раджу лопату. С растущим изумлением, но без лишних вопросов он принялся за дело. Вскоре под лопатой заскрипела тряпка. Потянуло жутким запахом разложения. Борясь с приступами тошноты, Софи быстро раскрыла тряпку лопатой. Под ней оказалось примерно то, что она и ожидала: тело щенка с распоротым животом. Судя по запаху в храме, животное было мертво как минимум за день до странной церемонии. Быстро закидав находку землёй, Софи перебралась обратно на улицу, бросила лопату и села прямо на землю. Откинув голову назад и облокотив спину на ограду, она на несколько секунд закрыла глаза.

– Что это было? – шёпотом спросил Раджу.

– Лучше забудь и ничего не спрашивай. И помни – никому ни слова!

19

В девять вечера Акас заехал за Софи домой. Девушка была рада встрече – она успела соскучиться по симпатичному индийцу, умевшему легко рассмешить её или заинтересовать любой, даже самой простой историей. Одетый в поло, красивый светлый кежуал-пиджак, простые элегантные джинсы и модные кеды Акас выглядел отлично. Лишь казался слегка усталым. На вопрос Софи он шутливо пожаловался, что вместо работы или приятной прогулки по окрестностям с какой-нибудь иностранкой пришлось целый день заниматься организацией праздника, что в Индии очень неблагодарное дело. «Главное – быть морально готовым к тому, что, несмотря на то что ты пять раз объяснил, что тебе нужно, в итоге могут сделать прямо противоположное». День рождения Майи обещал пройти весело – полностью в соответствии со вкусом современной индийской молодёжи. Акас явно был рад отвезти Софи и поболтать по дороге. Он постоянно улыбался, шутил и лихо обгонял по встречной, еле успевая разъехаться и хитро поглядывая в зеркало заднего вида на замирающую от страха девушку. Ей было страшно от индийского стиля вождения, но приятно от пойманных взглядов водителя.

Вечеринка проходила на открытой плоской крыше кафе отеля «Рамаяна», превращённой в тропический сад десятками горшков с растениями. В одной части террасы располагался длинный стол с буфетом, в другой – подсвеченная разноцветными огнями площадка для танцев. Во всю громкость играл последний болливудский хит, который Софи слышала повсюду с тех пор, как вышла из аэропорта Дели. Басы стучали по ушам, но индийцы были довольны: без басов музыка не музыка, а без колонок вечеринка не вечеринка. На белой стене большими разноцветными буквами из фольги было составлено: Happy Birthday, Maya! Человек тридцать гостей разделились на компании и что-то бурно обсуждали, одновременно поедая угощения с больших тарелок.

Софи накладывала вторую порцию полюбившегося ей карри из домашнего сыра панира, когда Майя наконец освободилась.

– С днём рождения, моя красавица! – Софи обняла подругу и покрутила её, в восхищении разглядывая наряд. Все вопросы и переживания она отложила на завтра – сегодня у Майи большой праздник. «Действительно красавица», – счастливо улыбнулась Софи. Майя была одета в традиционный индийский сальвар-камиз – чёрную тунику, расшитую чёрными же камнями, и слегка зауженные книзу чёрные шаровары. С контрастными светлыми волосами и чёрной индийской подводкой вокруг глаз – каджалом именинница смотрелась просто великолепно. Софи в серых льняных брюках, такой же блузке с короткими рукавами и почти без макияжа просто терялась на её фоне.

– Спасибо, что ты со мной в этот день! – Майя критичным взглядом окинула подругу, но ничего не сказала. Она всегда считала, что Софи нужно чуть добавить красок. – Пойдём, я тебя кое-кому представлю! Я не была уверена, найдёте ли вы общий язык, но, когда я упомянула о тебе Джиту, он сам заинтересовался и предложил познакомиться. Даже настоял, я тебе хочу сказать… – в голосе Майи проскользнуло лёгкое удивление.

– Это мой учитель йоги – Джиту-джи… А это моя подруга из России Софи. – Майя обращалась к йогу тихо и учтиво. Рядом с ним она становилась скромнее и как будто меньше. Софи с удивлением подумала, что он, видимо, имеет на независимую и уверенную в себе Майю большое влияние.

Йог, не обращая внимания на свою ученицу, внимательно посмотрел на Софи и в приветствии склонил голову. Его белая традиционная туника и борода до груди казались неуместными на вечеринке. Или вечеринка казалась неуместной в присутствии этого человека.

– Намасте! – сложила руки у груди Софи, уже освоившаяся с местными обычаями. Ей приходилось прилагать огромные усилия, чтобы держать себя в руках. В ушах стучали басы весёлой песни, мимо со смехом проходили молодые индийцы с тарелками, полными чоумен – лапши по-китайски, в воздухе пахло карри и жасмином. Но Софи ничего не видела и не слышала. Она снова была в сумраке каменного храма, слышала шелестящий голос старика и густой звучный голос Джиту. Софи сразу узнала йога.

– Вам нехорошо? Тут довольно душно… Пойдёмте вон туда, к перилам, – не дожидаясь ответа, Джиту направился подальше от колонок и столов.

На негнущихся коленях Софи последовала за ним, присела на красивую резную скамейку за раскидистым кустом фикуса и вытерла пот с висков. «В конце концов, мы живём в двадцать первом веке. Компания сектантов не съест меня и ничего мне не сделает. Мало ли что они обо мне думают, да даже если увидят, что я слежу за ними ночью, – ну и что? Сами испугаются. А если нет, если они опасны – обращусь в полицию, обращусь к чаче, обращусь к Акасу!» При воспоминании о последнем Софи полегчало, и она справилась с нервами.

– Да, здесь и вправду лучше. Я ещё не привыкла к вашей жаре, – Софи подняла глаза и с некоторым вызовом посмотрела на йога, не очень искусно пряча неуверенность и волнение.

– Не всем подходит Индия, далеко не всем. Вижу, вам здесь непросто. Но вы же ненадолго в Кхаджурахо? У нас маленький городок – почти деревня. Обычно туристы приезжают на пару дней.

– Нет, я не на пару дней. Я приехала к Майе. Минимум на пару недель. – Софи не понимала – то ли это обычная беседа, то ли ей на что-то намекают.

– Вряд ли вам будет здесь интересно. Как я слышал, вы не принимаете всерьёз наши древние практики, не занимаетесь йогой… – Джиту сидел с невозмутимым лицом. Его зрачки немного закатились наверх, обнажив белки.

«Господи, он планирует уйти в медитацию или просто демонстрирует пренебрежение и скуку?» – Софи совершенно не понимала этого человека. Да, она заранее была настроена против йога тантры. Но, глядя на него объективно, ничего нельзя было сказать определённо – духовная личность, сумасшедший, обычный человек, пробующий на себе древние практики своего народа, жулик?

– Йога – это не единственное, что есть в этих местах. Я буду смотреть храмы, деревни, природу. И живу в прекрасной семье… – девушка оборвала себя и вспыхнула – и что она оправдывается?

– И как вам храм Вамана-Бхуджи? Познавательно?

– Не очень, но поездка была приятной. – Софи смутилась: «Откуда он знает?» – но спрашивать не стала.

– Да, я так и думал. Поэтому и говорю, что вам в Кхаджурахо будет скучно.

– А может быть, я решу изучать йогу. Или… или даже тантру! – Софи решила быть хитрой и эффективно использовать беседу с йогом. – Вы же обучаете?

– Тебе действительно не повредила бы йога… – будто бы размышляя вслух, индиец незаметно перешёл на «ты». – Но ты этого не хочешь. Ты просто следуешь за подругой. Непонятно зачем? Достав из кармана небольшую индийскую сигаретку биди – табак, завёрнутый в лист, йог медленно разгладил её, поправил торчащие ниточки табака и закурил. Софи закашлялась от непривычного и крепкого запаха, но Джиту совершенно не обратил на это внимания.

– А вам разве можно курить? – не выдержала Софи.

Йог даже улыбнулся. Впервые. Но быстро посерьёзнел и снова закатил глаза:

– Вот видишь, про это я и говорю. Твоя голова полна стереотипов. Я не могу обучать того, чьи мысли бегают в узком маленьком загончике. Езжай в Агру, посмотри Тадж-Махал или садись на поезд в сторону Гоа. Это будет лучше всего для тебя.

– Вы не знаете, что для меня лучше! – вспыхнула Софи. «Вот это бестактность!» – Вы ничего про меня не знаете!

– Ошибаешься. Я знаю достаточно. Излишнее любопытство и отсутствие знаний о месте, в котором ты находишься, иногда приводят к беде, – йог молча встал и направился к группе молодых индийцев в таких же длинных туниках, как у него.

Софи подняла голову и посмотрела на звёзды, усыпавшие небо. Ковш Малой Медведицы – она узнала его сразу. Такой же, как в России, только перевёрнутый вверх ногами. Действительно, совсем другой мир. И она ничего о нём не знает. Даже для Майи она стала чужой здесь. А он же знает! Точно знает, что она следила за ними. Видел? Или тот индиец со шрамом видел? Или пандид из храма, которому она решилась довериться, всё рассказал ему. Или Банти подслушивал? Что она вообще знает о Банти, об этих йогах, о маме Апарне? Все они – вместе, а она – чужая. И ничего не понимает в их взаимоотношениях и мыслях. Как же сложно!

– Наконец я тебя нашёл! – Акас опустился рядом на скамейку. – Ты почему здесь прячешься? Тоже не любишь шумные вечеринки?

Софи улыбнулась: действительно, вряд ли она в состоянии полюбить эти экспрессивные энергичные песни с равномерными басами, стучащими уже не в ушах, а где-то глубоко внутри головы:

– Я смотрела на Малую Медведицу.

– Я тоже часто на нее смотрю – моё любимое созвездие. Знаешь почему? – Акас хитро наклонился к Софи. – По секрету – это единственное созвездие, которое я смог запомнить. Но это неважно. Какое это счастье – просто смотреть на небо. И дышать. И жить, – индиец запрокинул голову. – Где-то там находятся планеты – локи. На них рай, в котором души с хорошей кармой живут перед новым воплощением.

Софи чувствовала себя такой счастливой, ей так нравился Акас, что она поддалась порыву и чуть опустила голову ему на плечо. Но чары сразу рассеялись. Индиец вздрогнул и развернулся полубоком, будто доставая телефон из кармана. Доля секунды – и голова потеряла опору.

– Мы чуть не пропустили разрезание торта – пойдём скорее! – не глядя на Софи, Акас поднялся, будто бы продолжая читать что-то срочное в телефоне.

– Вот дура, – думала Софи, – ещё одно подтверждение, что о стране и её людях я ничего не знаю. Забыла, что я не в России. У них, наверное, не принято такое поведение. И что он сейчас обо мне думает? – она молча встала и направилась за Акасом к столу, на который уже выставили большой торт, незамысловато, но ярко украшенный кремовыми розами. Майя улыбалась, готовая задуть большую свечку, горевшую в середине торта.

– Ну наконец-то! Я уже собиралась идти на поиски! – повернулась она в сторону Акаса и Майи.

– Друзья, сегодня мой день, и я хочу разделить его с очень близким для меня человеком – мы вместе разрежем торт!

Софи улыбнулась: всё-таки Майя – её подруга! И их дружбы ничто не изменит.

– Иди скорее ко мне, дорогой! – именинница протянула руку, и Акас медленно направился в её сторону.

Софи на несколько секунд потеряла способность дышать. Человеческие лица вокруг заплясали, снова накатила волна духоты. К счастью, сзади оказалась стена. Постепенно шок и боль разочарования отступили. Остались лишь горечь, усталость и стыд. За каких-то пару дней она не заметила, как серьёзно увлеклась индийцем. А он ей по большому счёту совершенно ни на что не намекал и ничего не предлагал. Если подумать – он со всеми шутил и с удовольствием общался. Почему она решила, что и с его стороны к ней было особенное отношение? Ну конечно, он встречается с её красивой, весёлой и глубоко интересующейся Индией подругой. Это нормально и естественно. Софи потёрла виски – подступала головная боль. Нужно выждать какое-то время для приличия и сбежать домой.