Текст книги "Подари мне любовь"

Глава 23

Утром, когда Соня одевала Павлика, позвонили в дверь. Обрадованная, она кинулась открывать, думая, что вернулся Кирилл. Не глядя в глазок широко распахнула дверь. На лестничной клетке стояли двое мужчин в летной форме. Не говоря ни слова, с испугом она отступила назад. Мужчины молча вошли. Соня смотрела на них и не дышала. Остановилось не только дыхание, но и сердце!

Мужчины вошли, прикрыли за собой дверь, сняли фуражки и осмотрелись по сторонам.

– Вы, Назарова Софья Максимовна? – произнес мужчина постарше.

– Что с Кириллом? – сжавшись в комок, испуганно, дрожащим голосом выдавила из себя Соня.

– Ваш муж, – поняв, что это именно она, перебирая в руках фуражку ответил мужчина, – Назаров Кирилл Павлович погиб при исполнении задания. Мне очень жаль!

Соня медленно опустилась на стул. Павлик подошёл, встал рядом удивлённо глядя на гостей. Испугавшись, взял маму за руку. Из своей комнаты вышла Даша, наспех накинув халат.

– Как это случилось? – окаменевшим, хриплым голосом произнесла Соня.

– Они тушили пожар, бушевавший несколько недель. Что-то произошло с двигателем вертолёта. Они начали падать, попали в зону огня, вертолёт загорелся и взорвался. Погиб весь экипаж, сейчас ведутся поиски обломков, и остан….., – мужчина прервался, боясь произнести до конца это страшное слово – останки.

– Значит Кирилла мертвым никто не видел? – со страхом, но надеждой в глазах с трудом произнесла Соня.

Она смотрела на мужчин в ожидании ответа не мигая.

– Самолёт взорвался, никто не уцелел! – ответил один из них, виновато посмотрев сначала на Дашу, потом на неё.

– И, что теперь делать? – глубоко вздохнув, с большим трудом проговорила она, глядя в одну точку. Она не плакала, просто окаменела.

– После окончания поисков, – продолжал говорить мужчина, – расшифровки черных ящиков, вы получите официальные документы. Вам положена пен…..

Соня подняла на них глаза. Она так посмотрела, что мужчина замолчал, не договорив фразы до конца.

– Вот, мы вам оставляем телефон, – положив на столик у зеркала визитку, добавил: – Звоните, узнавайте о результатах поисков. Мы, пожалуй, пойдем. Простите, до свидания.

Соня проводила их взглядом ничего не ответив. Подошла Даша, закрыла за ними дверь, повернулась и увидела Соню, лежащую на полу. Подбежала, начала трясти за плечи, но сестра не реагировала. Дрожащими руками схватила телефон и вызвала скорую помощь.

Когда Соня очнулась, то увидела перед собой женщину в белом халате. Она, по-матерински, ласково улыбалась и гладила её по голове.

– Пришли в себя, Софья Максимовна, вот и хорошо! – увидев, что Соня смотрит вполне осмысленно, сказала доктор. – Софья Максимовна, вы больше так не делайте, не пугайте свою сестру, – измерив пульс, женщина продолжала говорить: – Нужно держаться, милая! Я понимаю, насколько это тяжело, но у вас ребенок. Теперь вы одна несёте за него ответственность. Нужно продолжать жить, жить ради сына, ради памяти о муже!

– Мама, – подошёл и спросил Павлик, – а когда мы поедем к бабушке?

Соня посмотрела на него и со страхом подумала, что надо как-то сообщить маме Кирилла и бабушке о случившемся. Слезы навернулись на глаза, она чувствовала, что сейчас разрыдается.

– Ну, ну, держитесь, не надо, ребенка испугаете, – взяла её за руку и сказала доктор.

В комнату вошла Даша и увела Павлика. Соня проводила их взглядом и из глаз хлынули слезы. Она плакала без звука, только вздрагивая всем телом.

– Давайте-ка, я вам поставлю ещё один укол, – вздохнув сказала доктор и взяла шприц, – успокоитесь, поспите.

– Мне нельзя спать, – всхлипывая, проговорила Соня, – мне надо ехать к его маме.

– Это не обязательно делать сегодня, вам нужно сначала самой успокоиться.

Доктор еще немного посидела, померила давление, попрощалась и уехала.

– Вот вам мой телефон, – на выходе шёпотом сказала она Даше, – если что, звоните напрямую мне. У меня сутки дежурство, я подъеду.

Поблагодарив, Даша проводила её, закрыла дверь и вернулась в комнату. Соня лежала, продолжая плакать. Постояв немного рядом, Даша ушла кормить Павлика. Она понимала, что говорить и успокаивать сейчас бесполезно. Просто не подобрать слов, которые смогли бы успокоить!

Соня, проплакав почти весь день, только к вечеру начала потихоньку вставать. Ходила, сидела, всё делала как в тумане не прекращая плакать. Ей казалось, что жизнь остановилась, она была до сегодняшнего дня, а завтра уже ничего не будет. Не будет Кирилла, а без него для неё нет жизни. Нет больше ни воздуха, ни света, наступила нескончаемая тьма! Она не знала, как жить дальше, как ходить на работу, как жить без Кирилла? Его не будет рядом ни сегодня, ни завтра, никогда! Всю ночь она не сомкнула глаз, так и не уснув ни на минуту. Утром разбитая, со страшной головной болью поехала к маме и бабушке Кирилла, Павлика оставила дома с Дашей.

Надела темное платье, взяла черный платок. Одевшись, долго сидела на диване, пытаясь настроить себя на разговор с мамой и бабушкой Кирилла. Но как не пыталась, не могла подобрать слова. Слова, которые должны сообщить о смерти самого родного, самого любимого человека: сына и внука. Как ни подбирай слова, они всё равно убьют женщин! Ничего не придумав, поехала. Так и не зная, как сможет сказать им, что Кирилл погиб.

Она не могла сдерживать себя, её всю трясло, голова разламывалась от боли, а сердце казалось, просто остановилось. Решила ехать на автобусе, побоялась в таком состоянии вести машину. Как дошла до остановки не помнила. В автобусе, ничего не видела и не слышала вокруг себя. Ей кто-то уступил место, она села, но рассчиталась за проезд или нет, она даже не думала об этом. Просто сидела и смотрела в окно не мигающими глазами. На конечной остановке к ней подошла кондуктор и с пониманием, что у человека большое горе, тихонько взяла её за плечо.

– Мы приехали, девушка, конечная остановка, – сказала кондуктор.

Соня подняла на неё красные, заплаканные глаза, молча встала и тихо пошла. Кондуктор, провожая её взглядом, тяжело вздохнув, покачала головой. Она и все окружающие понимали, что у этой, ещё совсем молодой женщины, горе, большое горе!

Шла по улице как в тумане, ничего не видя вокруг себя. Подняла глаза и увидела, что стоит у дома родителей. Подошла и замерла у калитки, боясь шагнуть в сад. К калитке радостно подбежала Амба. Увидев Соню, остановилась и заскулила, тихо, протяжно, как-то по-волчьи.

Соня долго стояла, пытаясь собраться с силами и войти, но ноги не хотели слушаться. На крыльцо вышла Любовь Анатольевна, у неё в руках был таз с бельем. Увидев Соню, она заулыбалась, да так и замерла. Улыбка начала кривиться, таз выпал из рук. Она не плакала, она просто хватала ртом воздух, как рыба без воды. Не отрывая не мигающего взгляда от Сони, медленно опустилась на крыльцо. Губы тряслись, из глаз по щекам текли слёзы. Соня кинулась к ней, села рядом обняв за плечи.

Плакали молча, не в силах произнести хоть слово.

– Сыночек, сыночек мой! – посмотрев на Соню, Любовь Анатольевна не спросила, она простонала: – Как же так? Почему? Сонечка, почему? Почему у меня забрали двух моих любимых мужчин? Паша, милый, зачем, зачем ты забрал нашего сына? Почему я не настояла, чтобы он не пошёл в лётное училище, почему я не потребовала этого?! Как я теперь буду жить? Зачем? Я не хочу!

– Мама, не надо, не надо так говорить! У вас есть я, Павлик.

Соня больше ничего не смогла говорить, потому что захлёбывалась слезами. Так и сидели плача и качаясь из стороны в сторону, пока на веранду не вышла бабушка.

– Любаша, а мы… – она шла и громко звала дочь.

Увидев сидящих на крыльце, плачущих женщин и поняв, что произошло что-то страшное остановилась. Глядя широко открытыми глазами на заплаканную сноху и внучку, замерла, закачала головой медленно отступая назад. Не пройдя и двух шагов упала со всего маха на пол. Соня с Любовью Анатольевной кинулись к ней. Но бабушка лежала без движения, только из широко открытых глаз по щекам крупными горошинами катились слёзы. На окаменевшем лице, огромные глаза смотрели на Соню, с немым вопросом «Почему?»

Соня пыталась её привести в чувства, но ничего не помогало, тогда вложив в рот таблетку валидола вызвали скорую помощь. Когда приехали врачи, женщины с большим трудом уже перенесли бабушку в дом и уложили на диван. О себе думать и плакать не было времени, они хлопотали около неё. Евгения Григорьевна лежала тихо, из её не мигающих глаз вытекали слезы. Они текли нескончаемым ручейком. Соня молча вытирала их говорить не было сил. Она не могла успокаивать ни маму, ни бабушку, потому что сама с трудом сдерживалась чтобы не потерять сознание. Скорая помощь приехала быстро. Осмотрев бабушку, врач объявил, что её необходимо забрать в больницу – инсульт. Евгению Григорьевну переложили на носилки и унесли в машину.

Когда бабушку увезли, Соня с Любовью Анатольевной сели на диван и заплакали. Нет, они не плакали, они выли как две волчицы! Да так сильно, что проходящие мимо люди останавливались, глядя на их окна.

Такое страшное горе пришло в их семью! Пришло разорвав их жизни на кусочки, которые нельзя соединить вместе. Голубое небо стало чёрным, солнце стало кровавым, воздух давил, жёг и не давал дышать. Всё пошло кругом! Вся жизнь пролетела в один миг и остановилась на сегодняшнем страшном дне. Это как рог, преследующий их из поколения в поколение, не давая жить в семье рядом с родными и любимыми! Вспомнив судьбу бабушки и мамы Кирилла, Соня осознала это и испугалась ещё больше.

– Как можно это пережить, – мучительно думала она, – как можно с такой болью в сердце жить дальше? Как мы без Кирилла будем жить дальше?!

Глава 24

Жизнь медленно с тоской и не проходящей болью, но продолжалась. Соня каждый день просыпаясь ждала чуда. Ждала, что вот сейчас позвонят в дверь и, открыв её, она увидит Кирилла. Он жив, она так чувствует! Её сердце не хочет воспринимать то, что его не будет с ней никогда.

Как не страшно и не ужасно осознавать, но Кирилла не нашли! За несколько месяцев поисков нашли только обломки вертолёта. Всё сгорело, огонь не оставил никаких следов! Поиски прекратили, официально признав весь экипаж погибшим. Соне вручили похоронку и награду.

Почти четыре года семейной жизни остались в памяти, как самые счастливые дни её жизни. Кирилл был очень заботливым и внимательным мужем, он её очень любил. И не только её одну, он любил и заботился обо всех, ко всем членам семьи относился очень внимательно. Даже к Даше, когда она вредничала! Часто, играя с ней в шахматы, они о чем-то разговаривали, Соня замечала, что они замолкали, когда она входила. Она понимала, что так Кирилл пытался наставить сестру на правильный путь, и была благодарна ему за это.

Как Соне не хватает его! Она за это время уже научилась дышать без него, но жизнь без него давалась с трудом. Кирилл был самым близким, самым родным человек, любимым мужчиной, другом, он был всем для неё. И вот его не стало! Соня была с ним очень счастлива и знала, что он тоже счастлив. Он ушёл, а она до сих пор не верит в то, что рядом с ней не будет самого дорогого, любимого человека. Они очень о многом мечтали, строили планы и сейчас, всё это исчезло, рухнуло куда-то в тёмную, претёмную пропасть. Нет ни планов, ни тем более желаний! Она всегда думала, что они пронесут свою любовь через всю жизнь и будут самыми счастливыми людьми, а теперь впереди была полная пустота. Не было ничего!

Она перестала краситься, совсем не покупала себе обновок. Ела, пила, но, не понимала вкуса пищи. Просто нужно было есть, чтобы жить и растить сына! Продолжала работать медицинской сестрой. Поступать в институт, как они планировали с Кириллом, не захотела, у неё не было на это ни сил, ни желания. Её спасала работа, она отвлекала её от постигшего горя.

Соня работала, водила сына в детский садик, занималась домашними делами. Делала всё, что необходимо для жизни, делала всё ради сына и бабушек. Но делала всё по инерции, как робот.

Не раз она вспоминала маму, которая, потеряв любимого человека, так же угасла в один момент и в очередной раз ужаснулась тому, как повторяются судьбы в их с Кириллом семьях.

Сейчас Соня очень хорошо понимала маму и, знала наверняка, что свою жизнь она проживёт также, только потому, что нужно жить, но не ради себя, а ради своих родных. Она нужна им! Она должна быть сильной, чтобы помочь им пережить это горе. Бабушка прикована к кровати, Любовь Анатольевна работает и перед пенсией не может уволиться, чтобы ухаживать за ней. Поэтому без Сони, без её помощи им не справиться.

Не зря говорят в народе, что «пришла беда, отворяй ворота»! Потому что прошло совсем немного времени, после гибели Кирилла, как начались проблемы с Дашей. Она начала пропускать институт, совсем не хотела заниматься и готовиться к экзаменам. Завалила сессию, и чтобы её не выгнали из института, пришлось перейти на платное отделение. Но это не помогло, на очередную сессию она просто не пошла! Даша часто не ночевала дома, пропадала где-то целыми днями. Соня ничего не могла понять, но сестру как подменили, она грубила, материлась! Сил спорить и ругаться, у Сони совсем не было, и она просто махнула на неё рукой. В глубине души надеялась, что Даша опомнится и начнет жить нормальной жизнью. И что из не послушной, взбалмошной девчонки станет прежней, доброй и заботливой сестрой. Так и жили каждая по себе. Соня посвятила свою жизнь сыну и бабушкам, а Даша развлечениям.

Соня давно считала Любовь Анатольевну и Евгению Григорьевну самыми родными и близкими людьми, ведь кроме них и Павлика, у неё никого не было, а общее горе сблизило их ещё больше. Каждые выходные, праздники и дни, когда работала свекровь, Соня жила у них. Любови Анатольевне пришлось перейти на другую работу, чтобы не отсутствовать дома подолгу. У Сони в клинике скользящий график, поэтому они со свекровью менялись, чтобы всегда кто-нибудь был дома, возле больной. Бабушка начала немного двигать руками, но речь не восстанавливалась. Так её подкосила смерть внука!

За год жизни без Кирилла у них было всего два праздника, которые они должны были отпраздновать ради Павлика. Это его четвертый день рождения и Новый год. Праздновали за городом в тесном кругу, водили хороводы рядом с лежащей на диване бабушкой, пели детские песенки и украдкой смахивали слезы. В январе, Любовь Анатольевна пошла на пенсию и стало намного легче. Соня приезжала к ним только по выходным и перед ночными дежурствами, привозила Павлика. Садик в ночное время не работал, а на Дашу, уже давно нельзя было положиться.

В свободное от основной работы время, она подрабатывала. Брала дополнительные дежурства или кого-нибудь подменяла, хваталась за любую работу, не щадя себя! Зарплаты медсестры и пенсии, назначенной после смерти мужа, не хватало.

Когда был Кирилл, она совсем не думала о деньгах, а сейчас ей нужно как-то справляться самой. Как Соня не старалась, но оплата за институт съедала весь бюджет. И ладно бы на пользу пошли деньги, а так, всё напрасно, потому что всё равно Даша не хотела учиться. Она совсем перестала замечать Соню и жила сама по себе, не реагируя на мольбы и уговоры сестры.

Сын и бабушки были для Сони единственным утешением, им она отдавалась полностью. Только ночью, когда уже все спали, лёжа в тёмной комнате разговаривала с Кириллом. Она ему рассказывала всё чем занималась и как пережила очередной день без него. Сквозь слёзы говорила о том, с каким трудом она всё это делала!

Глава 25

Соня пришла мерить давление к больному из отдельной палаты. Он лежал на подушке бледный, слабый, такой беззащитный! Врачи дали ему небольшую надежду на выздоровление. Она жалела его, относилась к нему с состраданием и заботой, понимая, что он безнадёжно болен и, жить ему осталось всего один, от силы два года. Врачи от него это скрывали, пытаясь вселить в него оптимизм и желание бороться с недугом.

Больной, лёжа в кровати, наблюдал за Соней. Измерив давление, она встала и поправила на нём одеяло.

– Любуюсь вами, Сонечка. Руки у вас легкие, такие нежные! – улыбнулся и произнёс больной.

В ответ Соня печально улыбнулась, потому что уже давно привыкла к благодарностям больных и принимала их спокойно.

– Я хочу с вами поговорить, Сонечка! – приподнявшись немного на подушке, серьёзно сказал он.

– Слушаю, вас, Сергей Петрович.

– Вы присядьте, Сонечка, у меня разговор будет длинный. Я давно хочу поговорить с вами, но никак не решаюсь.

– Сергей Петрович, вы меня пугаете! – она опустилась на стул рядом с кроватью и взволновано спросила: – Что-то случилось?

– Я давно здесь лежу, можно сказать, долгожитель, – посмотрел на неё внимательно и обстоятельно произнёс тот. – Всё про всех знаю. Извините, ради Бога! Я знаю, что у вас погиб муж и вы уже почти год вдова.

Соня сделалась очень серьезной, даже сердитой, но продолжала сидеть, пристально глядя на него.

– Вы одна растите сына, – продолжал он, – у вас сестра ещё учится, ей нужно помогать, зарплата у вас маленькая, – Сергей Петрович замолчал, вглядываясь в её уже давно поблекшие глаза. Соня молчала. – Я хочу вам предложить…, – с опаской продолжил говорить он. Сделал небольшую паузу и не отводя взгляда от Сони, немного виновато, произнёс: – Только вы сразу не рубите с плеча, подумайте с ответом. И ещё раз, заранее, прошу простить меня, – он ещё выше приподнялся на подушке, облокотился на локоть и произнёс: – Софья Максимовна, выходите за меня замуж!

Услышав это, Соня чуть не задохнулась от возмущения и ужаса!

– Сергей Петрович, – откачнувшись от него, как от удара, сердито ответила та, – вы, что такое говорите?

– Дело говорю, Сонечка, дело!

Она смотрела на него с ужасом и, не веря своим ушам, возмущённая встала со стула.

– Вы, хотя бы, понимаете, что вы такое предлагаете? – качая головой, проговорила Соня.

– Софья Максимовна, подождите, сразу не отказывайтесь! Подумайте, посоветуйтесь, я ведь не жилец, мне осталось от силы два года.

– Во-первых, с чего вы это взяли, Сергей Петрович, а во-вторых, причём здесь это?!

– Сонечка, знаю я всё про себя! – устало опустившись на подушку, с отчаянием глядя на неё, ответил тот. – И диагноз свой знаю и сколько мне осталось, знаю. Врачи, конечно, обнадёживают, успокаивают, я с ними не спорю пусть надеются. А говорю я всё это потому, что я скоро умру! Конечно не сегодня, но то, что осталось совсем чуть-чуть это уже не оспоримый факт.

– Вы, Сергей Петрович, – посмотрела на него и уже спокойнее ответила Соня, – шутите как-то уж очень неприятно!

– Софья Максимовна, я не шучу – это вполне серьёзно! Я обещаю вам помочь поднять сестру, растить сына настолько, конечно, насколько у меня на это хватит времени. Но я не предлагаю вам фиктивный брак, я хочу по-настоящему на вас жениться! Конечно, вы меня не любите и никогда не сможете полюбить, но я этого и не прошу, и претензий к вашему сердцу у меня не будет. Я слишком хорошо понимаю, что ваше сердце принадлежит только одному человеку и это навсегда останется с вами. Одно мне надо от вас, чтобы вы родили мне ребенка!

Соня в очередной раз, возмущённо качая головой попыталась встать со стула и уйти. Сергей Петрович успел схватить её за руку.

– Подождите, – взволновано произнёс он, – пожалуйста, не уходите! Выслушайте, прошу вас, Сонечка! Не откажите умирающему человеку.

Соня посмотрела на него с жалостью и опустилась на стул.

– Я два раза был женат, – вздохнув с облегчением, сказал Сергей Петрович, – вырастил троих чужих детей. Своих детей Господь не дал! Пока был молодым, не думал об этом, а полежав здесь в больнице и вспоминая всю свою жизнь, понял одну горькую вещь, что после меня ничего не остаётся, я совсем один. Вот я и подумал, что нужен наследник. Я вам и предлагаю быть его матерью.

– Сергей Петрович, вы, спятили? – спокойно, с жалостью и одновременно с сочувствием произнесла Соня.

– Вы добрая, будете любить его, – не отпуская её руки, скороговоркой, чтобы она не ушла, продолжал говорить тот, – а я оставлю вам всё, всё, что у меня есть! Я конечно не олигарх, но у меня хороший дом, бизнес. Сонечка, это моё последнее желание в этом мире, не откажите, прошу вас!

– Сергей Петрович, прекратите! – с грустью глядя на него, твёрдо ответила Соня. – Подумайте, что вы такое говорите, что вы мне предлагаете?! – закончив фразу, резко встала со стула.

Он пытался удержать её за руку, присев на кровати.

– Сделку, Сонечка, сделку и больше ничего, – сильно волнуясь, тяжело дыша скороговоркой проговорил Сергей Петрович. – Вы мне ребенка, я вам всё!

Соня вырвала руку и быстро вышла из палаты, не сказав больше ни слова. Шла по коридору на пост и судорожно пыталась положить руку в карман, но всё время попадала мимо. Так разволновалась, что не в силах была успокоиться.

– Дурак, он ещё и на голову больной! – с обидой, и неприятным ощущением чего-то непристойного, думала она.

Весь день Соня больше не заходила в его палату, отправляла напарницу по смене. Без конца вспоминая его слова, чувствовала себя очень неуютно, со страхом думая, почему он ей это предложил? Разве она давала повод? Только к концу рабочего дня она смогла немного успокоиться, пытаясь забыть этот неприятный разговор.

Вечером, в яслях, прошло родительское собрание. Соня не успела на него, и мамочка из родительского комитета объявила ей о принятом решении, за которое все родители проголосовали единогласно.

– На новогодний утренник мы решили собрать с каждого ребенка по тысяче рублей, – стараясь не смотреть на Соню, не скрывая непонятного пренебрежения, проговорила женщина.

– Почему так много? – удивлённо взглянув на неё, устало спросила Соня.

– Мы и так по минимуму всё рассчитали, – посмотрев сверху вниз, с откровенно язвительной улыбкой и дёрнув плечом ответила женщина, – подарки детям, дед мороз со Снегурочкой, съёмка на камеру, общая фотография и подарки двум воспитателям и нянечке!

– И сколько же им на подарки? – одевая сына, спокойно спросила Соня.

– Воспитателям по три тысячи, нянечке две! – уже разозлившаяся, ответила женщина.

– А по коробке конфет разве недостаточно? – спокойно спросила Соня.

– Вы, что – это же Новый год?! Один раз в год мы собираем деньги, а вы возмущаетесь. Как вы можете экономить на собственном ребенке?!

Женщина резко повернулась, дернула плечами и ушла. Соня со вздохом встала с лавочки.

– Пойдем, сынок, домой, – глядя на Павлика сказала она. Выйдя из садика, по дороге к машине, шла и думала: – Как же мне выкрутиться в этот праздник, где взять денег? Хорошо, если не задержат зарплату. У кого-то Новый год, а у кого-то голодный! Всем нужно сделать хоть маленькие, но подарки, а у меня совсем нет денег. Дашин институт съедает весь мой заработок. Наверное, я плохая хозяйка, раз у меня всегда не хватает денег! Даже мама, с зарплатой работника почты, на Новый год всегда покупала зефир и мандарины, и нам с Дашей делала подарки. Когда был Кирилл, я совсем об этом не думала, даже не задумывалась ни разу, потому что деньги были всегда. О-ё-ёй, что же мне делать?

Весь вечер Соня с сыном провели вместе: рисовали, играли, читали «Гуси лебеди». Павлик уснул, не дослушав сказку до конца, а Соня, отложив книжку, продолжала сидеть рядом с кроваткой.

– Спи, мой хороший, спи спокойно, – смотрела она на сына и тихо шептала, – завтра будет новый день и мы что-нибудь придумаем. Я обязательно что-нибудь придумаю, и ты не останешься без подарка и мандарин! – она продолжала сидеть рядом со спящим сыном. Совсем не было ни сил, ни желания встать и делать домашние дела. Она молча гладила ребенка по голове и думала: – Волосы такие же, как у Кирюши: мягкие, пушистые, черный, как смоляной бычок. Павлик растет копия папа, жалко, что он будет расти без него. Кирилл, милый, мне очень плохо без тебя, мне очень тебя не хватает. Почему, почему так всё получилось?! Почему моё счастье так быстро закончилось? Почему я должна жить без своего самого родного, самого любимого человечка? Почему судьба так жестока к людям? Кирюша, милый, ты подарил мне любовь, счастье, ты так любил меня, как без всего этого жить дальше? – задумавшись со страхом произнесла: – Какая страшная судьба! Почему повторилась судьба отца в судьбе сына, судьба моей мамы, во мне? Огонь забрал сначала отца, потом сына, мой папа погиб трагически и мой муж тоже. Так не должно быть! – Соня с ужасом посмотрела на спящего сына и твёрдо произнесла: – Тебя мой мальчик я не пущу этой дорогой, умру, но не допущу, чтобы ты повторил их судьбу!

Вздохнув, вытерла выступившие на глазах слёзы и встала. Приглушив свет в детской, ушла на кухню.

– Даша опять где-то шляется! – посмотрев в окно и оглядывая пустынный двор, печально подумала Соня. – Как она окончит институт, совсем не занимается? Опять с ней что-то происходит, что-то случилось, а что, она не хочет говорить только отнекивается. Боюсь за неё, а что сделать не знаю. Ах, мама, мамочка, почему ты ушла так рано! Мне сейчас очень нужна твоя помощь, твоя поддержка. Да, жестокая штука жизнь! Два самых родных, самых близких человека и оставили меня. Совсем нет сил ни жить, ни что-то делать. И самое страшное, что никто мне не подарит ни веру, ни надежду в то, что всё у меня ещё будет хорошо! – тяжело вздохнув, буквально уговаривая себя, произнесла: – Всё хватит, хватит травить себе душу! Хочешь, не хочешь, но нужно дальше жить. У тебя Павлик. И не только Павлик! Что будет с мамой и бабушкой? Им вдвойне тяжелее! Они такую трагедию переживают второй раз в жизни. Ты одна у них осталась и кроме тебя им помочь и поддержать некому. Поэтому держись, сожми зубы и держись! – Соня постояла ещё немного у окна, смахнула слезы и с тревогой думая о сестре пошла гладить бельё.

Глава 26

Даши не было дома три дня. Соня уже обзвонила всех подружек и собралась после выходных ехать в институт. Последнюю ночь, не смыкая глаз простояла у окна и весь день не находила себе места. Уже ближе к вечеру зазвонили в дверь длинным, надрывистым звонком. Она подлетела, открыла замок и увидела бледную с большими чёрными кругами под глазами, Дашу. Сильно качаясь, та ели стояла на ногах.

– Ты, что, пьяная? – в недоумении глядя на сестру, отошла в сторону и спросила Соня. – Дашка, как ты могла, ты же девушка?! Как ты в таком виде шла по улице?

– Я не шла, меня привезли! – несвязно, с трудом выговорила слова ответила Даша и сильно икнула.

– Кто привез? – со страхом глядя на сестру, спросила Соня. – Ты, где была три дня?

– Где надо там и была! – пытаясь снять кроссовки и не упасть ответила Даша. – Мне вообще осталось гулять недолго.

– Ты, о чем говоришь, что ты натворила? – не на шутку испугавшись, Соня затрясла сестру за плечи спрашивая с волнением. – Говори! Что ты сделала?!

– Отвянь, дура! – оттолкнув её, зло ответила Даша. – Нудная ты, Сонька, нуднее, чем мама.

– Не смей, – гневно взглянув на сестру, почти закричала Соня, – замолчи!

– Молчу, молчу. Я спать.

Она ушла в свою комнату держась за стенку. Не умываясь в одежде рухнула на кровать. Соня проводила её печальным взглядом, закрыла входную дверь и ушла на кухню.

– Мама, мамочка, что мне делать? – села за стол и заплакав подумала Соня. – Даша меня не признаёт, не слушает, совсем от рук отбилась.

Утром Соня с Павликом ушли, когда Даша ещё спала.

– Что за напасть такая, всё разом свалилось! – по дороге на работу с тревогой и волнением думала она. – Дома Дашка со своими капризами, на работе этот Сергей Петрович. Когда закончится эта черная полоса? Похоже, что я иду по ней вдоль, а не поперёк!

День прошёл спокойно. Отработав, Соня забрала сына из садика и пошла домой. Войдя в квартиру увидела в коридоре большой мамин чемодан, она ездила с ним последний раз в санаторий. Даша обувала кроссовки.

– Ты куда? – посмотрев на неё и, не понимая, что происходит спросила Соня. Не глядя на неё, та продолжала обуваться. – Даша, я с тобой разговариваю! – в отчаянии проговорила Соня. – Куда ты собираешься с чемоданом?

– Далеко, отсюда не видать! – вызывающе ответила Даша и с неприятной иронией посмотрела на удивлённую, испуганную сестру.

– Даша, ты почему дерзишь мне? – с обидой произнесла Соня. – Я задала тебе нормальный, человеческий вопрос! Ты же мне сестра и я хочу знать. Даша, я, в конце концов, волнуюсь за тебя!

Девушка бросила на неё насмешливый, неприятный взгляд.

– Уезжаю я, далеко и надолго! – улыбаясь ответила Даша.

– Куда? – растерянно спросила Соня.

Даша посмотрела на сестру ухмыльнувшись так, как когда-то Таня.

– Туда где тепло и где тебя не будет! – ответила она.

Соня была в отчаянии и страхе за Дашу.

– На какие деньги? – в ужасе спросила Соня.

– На большие!

– Даша, – схватив сестру за рукав, в надежде, что она объяснит что-нибудь вразумительно проговорила Соня, – прошу тебя, объясни, что всё это значит?

– Ничего я тебе объяснять не буду! – сердито вырвала руку и резко бросила сестре девушка. – Сама скоро всё узнаешь.

– Я ничего не понимаю, объясни!

Насмешливо улыбаясь, та молчала. Соня взволнованно, обеспокоенно смотрела на сестру, не узнавая её.

– Даша, говори! – чуть не плача, проговорила она. – Говори правду!

– Правду хочешь? – медленно наступая на сестру, с нескрываемым злом сквозь зубы отвечала Даша. – Ну, слушай. Ты доставала меня! Всю жизнь с самого детства я тебя ненавижу. Праведная наша. Я только и слышала всю жизнь: «Посмотри, как Сонечка учится, посмотри, какая Сонечка у нас серьезная. Бери пример с Сонечки». Надоело! Не хочу больше плясать под твою дудку – зануда! – отвернулась, взяла чемодан и не попрощавшись пошла из квартиры. В дверях повернулась и зло смеясь бросила: – Советую собирать вещички, а то не успеешь! – громко засмеялась и хлопнула дверью.

– Какие вещи, зачем? – выскакивая за ней на площадку, закричала Соня.

Не поворачиваясь Даша помахала рукой и вышла из подъезда. Соня вернулась в квартиру не понимая, что сейчас произошло. Ей было очень обидно, но она не плакала.

– Почему Даша так со мной? – раздевала сына и печально думала Соня. – Я ничего плохого ей не сделала: одевала, кормила, оплачивала институт, тянулась из последних сил хватаясь за любую работу. Куда она? Зачем? Что мне делать дальше?! – прошла на кухню, готовить сыну ужин и с беспокойством думала про сестру: – Даша, Даша, что же ты делаешь? Куда ты едешь, зачем? Она сказала, что у неё большие деньги. Откуда? Вдруг она влипла в какую-нибудь историю, а сейчас убегает? Господи, что же мне делать, у кого просить помощи? Бедная Даша, бедная моя девочка, одна, совсем одна и помочь ей некому.

Глава 27

Прошли выходные, началась новая рабочая неделя. Соня пришла в клинику. Не успела переодеться, как её вызвали к главному врачу. Она шла ни о чем не подозревая. Простая рабочая обстановка, мало ли что может произойти по работе?! Только вошла в кабинет, как Иван Ефимович встал со своего кресла. Таким сердитым она его ни разу не видела!