Текст книги "Во имя очищения"

Запись 12. Помнишь Нэнси?

Он грешен, наивен, уродец, не мил,

Его место в коробке забытой.

Так, как же давно он так яро любил

Невинного ангела с битой?

Что послужило их близости старой, Чем она его приманила?

Ни колдовством ли? Иль магией темной?

Лишь тем, что так чисто любила.

17 мая. 1999 год. Обед.

Я осторожно сложил очки, убирая их в карман жилетки. Мама снова будет ругаться. Ну а что я могу поделать? Я просил, чтобы мне разрешили хотя бы снять их, но разве этим придуркам есть до меня дело? Они вообще никого не слушают. Этим мускулистым недоразвитым идиотам хочется лишь показать свое превосходство.

Я недовольно цокнул, остановившись у одной из луж. Хилое тело, слабое телосложение, низкий рост и миловидное личико. Родись я девчонкой, никаких проблем бы не было. Но нет. Судьба решила, что так будет веселее. Конечно, должен же быть хотя бы один никчемный мальчишка, который никогда и ничего не добьется в этой жизни. Только вот почему я? Почему выбор Бога пал именно на меня? Я отвернулся от собственного отражения и пошёл дальше, вытирая нос от крови.

Раздражает.

– Опять эти трое тебя достали? Вот вызову их к директору, тогда посмотрим, как они запоют. А родителей заставим оплатить ремонт очков. Какую пару они тебе уже сломали?

– Это все ты виновата. Воспитываешь из сына тряпку. Из-за тебя он никогда и ничего не добьется в жизни.

– По-твоему, лучше водить его к трупам?! Он ещё ребёнок! А ты его уже готов отправить на консультацию по вскрытию!

– Конечно! Это ведь сложная работа! Это тебе не лягушек на уроках препарировать.

– А чем тебе мои лягушки не угодили?!

Ну вот, они снова отошли от темы и забыли про меня. Хотя, может, так даже лучше. Родители часто ругаются, но при этом остаются вместе. Не понимаю, зачем друг друга мучить. И это уж точно не из-за меня. Они оба хотят вырастить преемника, поэтому с младенчества учат меня на определённые профессии. Интересно, кто же в итоге победит?

Родители ходили и ругались, перетаскивая коробки в новую квартиру. Сегодня мы окончательно переехали, оставив свой загородный домик. Отец вроде продал его какой-то компании. Мама была против, но в итоге согласилась.

Усевшись на лавку с коробкой, я достал очки и ещё раз осмотрел разбитые стекла. Конечно, я не против проучить тех оболдуев, но если мама снова вызовет их к директору, меня будут третировать ещё больше. Да почему жизнь так несправедлива?! Замахнувшись, я выбросил очки подальше в кусты и выдохнул. Чтоб вы все сдохли. Бездомные, никчемные твари. Все люди. Одноклассники, родители, я – никто не достоин жизни. Все мы простые потребители, считающие себя лучше других. Я посмотрел на коробку и достал оттуда череп небольшой кошки. Вот она сдохла и не жалуется.

– Отдайте! Это уже не смешно.

Я посмотрел по сторонам и заметил неподалёку компанию подростков, которые издевались над какой-то девчонкой. Кажется, они отняли у неё мешок со сменной обувью. Вот дура, как вообще позволила такому случится?

– Ну же, Жукова, прыгай выше! Или хочешь домой идти босиком?

Я посмотрел на ноги несчастной. Она действительно босая? Как она вообще ходит?

Хотя меня это не волнует. Её проблемы. Я свои решить не могу, а чужие меня подавно не интересуют. Положив череп рядом с собой, я стал перебирать коробку в поисках интересных вещей. Позади все ещё слышались мольбы той незнакомки и усмешки ребят.

Кретины.

– Да чего вы ко мне привязались? Вам что, делать больше нечего? – девочка обиженно фыркнула, поднимая взгляд на желанный мешок с обувью.

– Таких недотеп как ты следует наказывать. А то раздражаете своим вечным нытьем, – старший из парней поднял мешок выше и толкнул незнакомку вперёд, надавив ладонью ей на лоб.

– А не боишься, что тебя потом естественный отбор накажет? Ему такие придурки точно не нужны. Выживает сильнейший? – я прошёл мимо девочки, оказавшись между ней и главным хулиганом. – Бред. Выживает самый умный и хитрый. И ты в их число не входишь.

Честно говоря, я уже жалел, что вообще слез со своей лавки. И что я тут забыл?! Идиот! Какой из тебя защитник? Прибьют и не заметят.

На мгновение вокруг нас повисла тишина. Хулиганы явно не ожидали такой наглости от какой-то маленькой букашки. Жаль, что тишина длилась недолго, поскольку сразу после нее последовал смех, который заставил меня окончательно выпасть в осадок.

– Малышка, беги-ка домой! Здесь взрослые дяди. Не боишься испортить свое милое личико?

Да я тебя прибью! Какая я малышка? Как же вы меня все бесите. Биомусор. Спрятав руки за спиной, я приулыбнулся и слегка наклонился вперёд. Если бы меня увидели одноклассники, то померли бы со смеха. Но, благо, мы здесь одни, и никто не узнает моего позора.

– Дяденька, а вы не боитесь познакомиться с Нэнси? – я старался говорить как можно мелодичнее и милее. Хотели малышку? Пожалуйста. Правда, боюсь, что ещё одна минута такого притворства, и я сгорю со стыда.

– Да ты что, обнаглела?! По шее получить хочешь?! А ну, прочь…

– Привет! Меня зовут Нэнси! Давай дружить! Привет! Меня зовут Нэнси!

Стоило показаться Нэнси, как весь пыл хулиганов тут же иссяк. Выронив мешок, они обозвали меня больной неформалкой и убежали в сторону домов. Я посмотрел на свои руки, где лежал череп кошки, из которого и доносились те фразы. Когда-то давно у меня был плюшевый медведь Нэнси. Самого медведя я выбросил, а вот динамик с записанной фразой оставил. Как знал, что пригодится.

Подняв мешок с земли, я посмотрел на девочку, которая все это время стояла как замороженная. Тоже испугалась? Неряшливый вид, растрепанные короткие волосы, встревоженные глаза. Испуганный серый мышонок. Наверняка над ней издеваются ещё чаще, чем надо мной. Ненавижу таких людей. Протянув мешок вперёд, я спрятал череп за спину, чтобы не пугать девочку.

– Не бойся. Забирай. Это же твоё?

Мелкая долго стояла на месте, внимательно рассматривая мое лицо. И в тот момент, когда я протянул руку еще дальше, незнакомка дернулась и стала копошиться в карманах. Достав носовой платок, она тут же подошла ко мне и начала вытирать кровь, которая снова потекла. Естественно, я не ожидал ничего подобного и рефлекторно отпрянул, пытаясь отстраниться, но девочка схватила меня за запястье, задержав. Она что, больная на голову?

– Ты в порядке? У тебя кровь идёт. Не следовало тебе сюда лезть. Эти дураки могли и ударить. Тебе бы не пошёл ещё один синяк. А ты здорово придумал с черепом. Они и вправду подумали…

Она очень быстро говорила, слегка улыбаясь и смотря куда-то в сторону. С чего вдруг такая реакция? Я ведь ничего не сделал.

– Да ладно… – я, наконец, отстранился и отвел взгляд. Мне стало жутко неудобно от того, что она начала меня так расхваливать. Я ведь сам боялся и сначала вообще не хотел приходить ей на помощь.

– Я серьёзно. Не каждый мальчик до такого додумается. И не каждый осмелится взять в руки говорящий череп, – девочка засмеялась, убирая платок обратно в карман и забирая свой мешок. – Спасибо, что помог. Меня зовут Катя. Ты тоже учишься в седьмой школе? А ты покажешь мне тот череп?

Она точно ненормальная. Больная дура. Откуда у неё столько энергии и наивности? И почему я её так сильно стесняюсь?

– Я Коля… Ммм… Да, покажу…

Замявшись, я протянул ей руку, где прятал Нэнси. Катя сначала дернулась, а потом нерешительно дотронулась до холодной кости. Она такая глупая, но такое ощущение, что от неё исходит какое-то странное тепло. И я ещё хотел её бросить одну?

Весь наш город наполнен одними ничтожествами. Все люди гнилые и ненужные. И самое главное убожество я.

А Катя и вовсе не человек. Она чистый ангел, который по ошибке попал на нашу землю. И с каждым годом я убеждался в этом все больше и больше.

20 мая. 1999 год. Обед.

Я убрал последние учебники в сумку и вышел из класса. Наконец-то можно было пойти домой и хоть немного отдохнуть от зубрежки. Отец сегодня в суде, а у мамы уроки до самого вечера, так что я один в квартире. Что может быть лучше? Занесу только маме свои тетрадки и можно бежать из этого треклятого места. Если не ошибаюсь, у неё сейчас как раз должен быть свободный урок.

С того дня прошло уже трое суток, а ту девочку я больше не видел. У мамы я узнал, что она учится в шестом классе, на два года младше меня. Конечно, мне хотелось побольше узнать о Кате, но мама стала приставать со странными намеками, так что я оставил это дело.

В школе мне тоже не удалось ничего узнать. Класс Кати учится с большими перерывами, поэтому мы редко бываем в школе одновременно. Хотя, может, это и к лучшему. Зачем мне вообще с ней общаться? Заводить дружбу? Вот ещё. Мне и без друзей хорошо живётся.

Постучавшись в дверь, я приоткрыл её и заглянул внутрь. Мама в привычной надменной позе сидела за своим столом, читая учебник, а перед ней сидела Катя, решая очередной тест, которые мама готовила каждую ночь. И что эта девчонка забыла здесь именно в это время? Она что, не могла прийти на другом уроке?

Стараясь игнорировать Катю, я прошёл к учительскому столу и стал доставать тетрадки. Мама меня даже не замечала (или делала вид, что не замечала). Когда же последняя тетрадь оказалась за пределами моей сумки, я выпрямился и кашлянул, дожидаясь разрешения уйти.

– Ты же сейчас домой пойдёшь? – мама заговорила так, будто мы уже давно ведём беседу. Даже не взглянув на меня. Но, в принципе, зачем тратить время на пустое приветствие. Я кивнул, после чего она вновь заговорила. – Отнесешь тесты, чтобы я дома проверила. Присядь пока, а я за ними схожу.

С этими словами, отстранившись от книги, мама встала с места и поспешно вышла из класса. И что это, черт возьми, было? Осторожно присев на единственный опущенный стул рядом с Катей, я положил сумку на колени и стал смотреть на доску перед собой. Девочка периодически грызла ручку и томно вздыхала, но так и не посмотрела на меня. Наверное, от этого теста зависит её итоговая оценка, вот она и не хочет отвлекаться. Хм, а на какую хоть тему?

Нет… Мне вовсе не интересно…

Слегка наклонив голову вперёд, я покосился на листок девочки, где крупными буквами было написано: «Дыхательная система». Ха! Элементарная тема, с которой справится даже дошкольник.

Только… почему у Кати столько ошибок?

– У тебя… – я запнулся, замечая, что девочка меня не слушает. Дура, я помочь хочу, а ты меня игнорируешь. Дёрнув Катю за рукав, я дождался, пока собеседница поднимет взгляд, а затем показал на одно из заданий. – У тебя здесь ошибка. И ещё в пятнадцатом номере.

Катя посмотрела на свой тест, а после тяжело вздохнула, положив голову на поверхность парты. Её короткие волосы неряшливо рассыпались по лбу, прикрывая уставшие глаза.

– Не понимаю я. Зачем это нужно? Мне это в жизни никогда не пригодится.

– А что здесь понимать? Просто надо выучить и все… – я отвёл взгляд, начиная трепать лямку сумки. – Хочешь… Я могу тебе помочь. Я вроде бы пон…

– Давай! – я не успел договорить, как Катя резко выпрямилась и схватила меня за руку. Видимо, девчонка сама не ожидала, что так резко и быстро приблизится, из-за чего мы оба смутились и отстранились друг от друга. Отведя взгляд в сторону, покрасневшая, как спелое яблоко, Катя медленно пододвинула ко мне листок с тестом.

Я старался побыстрее проверить тест и дописать его до конца, но Катя постоянно отвлекала меня. Нет, она не говорила со мной или что-то подобное. Мелкая просто села ближе и стала внимательно за мной наблюдать. Я не привык работать с кем-то, поэтому первоначально постоянно отвлекался на излишнее внимание. Однако через пару минут в какой-то степени мне стало даже приятно находиться в компании этой девочки (что ещё раз подтверждает, что она не человек).

– Вот. Положи их на мой стол, – мама неожиданно зашла в кабинет, из-за чего я дернулся, отодвигая от себя тест, и случайно ударил Катю локтем в бок. Та в свою очередь двинула ногой и слегка поежилась, но при этом не издала ни звука. Вот это я понимаю – выдержка. Встав со своего места, я забрал у мамы тесты и стал убирать их в сумку.

– Я закончила. Можно мне идти? – Катя положила тест на стол, поднимаясь с места и косо смотря на меня. И откуда такая хитрая ухмылка?

– Да, конечно. Не забудь, что завтра у вас устный опрос.

20 мая. 1999 год. Ближе к вечеру.

Мы с Катей вместе шли в сторону моего дома. Недотепа вызвалась проводить меня в знак благодарности. И откуда такое благородство? Неужели я настолько жалко выгляжу, что меня даже девчонки должны провожать?

Бесит.

– Кхм… я здесь живу, – я остановился возле двери, наблюдая за тем, как Катя осматривает здание. Как я говорил, мы недавно переехали в новую квартиру. Но так уж получилось, что в нашем городе не так много высотных домов. А если точнее, эта семиэтажка была единственная.

– Интересно, наверное, жить наверху. Видно весь город. А ты на каком этаже живёшь?

– На шестом. Мы пару дней назад переехали, так что ещё не успели толком обжиться… – я опустил голову, осматривая свою грязную обувь. Иногда мне кажется, что чем дольше я буду смотреть на Катю, тем противнее ей буду. А я не хочу, чтобы она начала меня ненавидеть. – А ты не хочешь зайти ко мне? Посмотреть на город, да и… Я слышал у тебя завтра опрос. Могу помочь, объяснить тему, – я не мог придумать повода лучше, но и расставаться с Катей мне не хотелось.

Вдруг это последний день, когда она со мной?

8 апреля. 2003 год. Утро.

– Так, если я хочу получить бутанол-2, то должна… – Катя призадумалась, пытаясь заглянуть в тетрадь, которую я держал чуть выше своего плеча. Девушка лежала рядом со мной, положив голову мне на колени. Ее карие, как маленькие кофейные зернышки, глазки слегка поблескивали от хитрости. Мелкая явно выжидала удачного момента, чтобы выхватить тетрадь.

– Ты должна включить свою голову, – я ударил Катю тетрадкой по лбу, из-за чего та села и обиженно надула губы.

Сколько бы я ни пытался заставить Катю учить химию и биологию, она все равно не запоминала даже базовую информацию. Благо, мама шла ей навстречу и не портила оценки. Только меня терзало сомнение, что это вовсе не по доброте душевной. Родители очень любили Катю, и они нередко делали странные намеки. Что касается нас с Жуковой, за прошедшие четыре года мы стали очень близкими друзьями. Возможно, даже больше. Абсолютно все свободное время мы проводили вместе. Но я не видел в Кате девушку в любовном плане. Подобные отношения разрушили бы эту «родственную» идиллию. Катя стала не просто моей подругой или любимой напарницей. Она была неким предохранителем, который помог мне по-новому взглянуть на окружающий мир.

Поднявшись с дивана, девушка подошла к Семену, скелету в моей комнате, и взяла его за руки. Разведя их в стороны, Катя стала сравнивать свое тело с этим костоголовым.

От прежней маленькой Катюши практически ничего не осталось. Короткая прическа сменилась косичками, пухлое телосложение исчезло, уступив место женственной талии и высокому росту. С каждым годом Катя становилась больше похожа на настоящую женщину, а не на маленького ребенка, хоть я изредка и продолжал считать ее мелкой, из-за того, что был выше и старше. Но рост был не последней преградой в наших идеальных отношениях. К сожалению, как и большинство старшеклассниц, Катя также нашла себе недосягаемую любовь.

Пару недель назад у нас был спаренный урок между всеми старшеклассниками. И в моей параллели Катя заметила какого-то парня. Она и раньше обращала на него внимание, пыталась познакомиться, но довольно быстро остывала или отвлекалась на что-то другое. Сейчас же Катя буквально на нем зациклилась. Первоначально она постоянно просила меня с ним познакомиться. Когда же до мелкой дошло, что мне это неприятно, она переключилась на мою маму и частенько умоляла ее рассказать о прекрасном незнакомце как можно больше.

Если говорить откровенно, то в какой-то степени я даже ревновал. Я привык к Кате и не хотел, чтобы она так просто меня бросила ради какого-то парня, который ее даже не замечает. Я не представлял, что со мной будет, если Катя вдруг меня покинет.

– Ты уже решил, куда поступишь после школы? – Катя повернулась ко мне, отпуская руки скелета.

– У нас в городе не так давно открыли новую академию. Ты ее, наверное, видела. Думаю, что туда на судмедэкспертизу. Ну а потом хотел переехать в столицу или еще в какой-нибудь город, чтобы работать при суде.

– Ты же не любишь работать с людьми. Да и разве родители позволят тебе так просто уехать отсюда?

– А ты уже думала, куда будешь поступать? – я проигнорировал вопрос, решив сменить назревающую тему. Конечно, родители не позволят мне так просто нарушить их планы. Но я не хотел жить в этом городе до конца своих дней. Тем более, что Катя, скорее всего, уедет учиться куда-нибудь подальше отсюда. А без нее этот город мне и вовсе был не нужен.

– Я пока не думала, но… Помнишь к нам в школу приезжали режиссёры из Норвегии? Они снимали фильм. Так вот через несколько дней после их отъезда мне на почту пришло письмо. Их компания предложила мне после окончания школы поучаствовать в съемках. Я сначала подумала, что это глупая шутка, поэтому не стала отвечать. Но затем они дозвонились до директора и через него снова связались со мной. Помимо съемок они предлагают оплатить мое заграничное обучение в театральном… – Катя говорила шепотом, опустив взгляд вниз. Она никогда не была уверена в своих силах и способностях, а сцены боялась как огня. Но школьные спектакли действительно приносили ей удовольствие. И я прекрасно понимал, почему выбрали именно ее. Мало найти красивую девушку. Катя была не просто привлекательна внешне. Напротив, среди большинства наших сверстников, мелкая была самой непримечательной. Но она манила своей доброй душой, так что от нее было просто невозможно отвести взгляд.

– И что ты им сказала?

– Что подумаю. Я не хочу уезжать в Норвегию, но такой шанс… Не думаю, что моя судьба хочет, чтобы я становилась актрисой. Может, мне тоже пойти в академию? Будем рядом… Да и Кирилл вроде бы туда же собрался поступать… Так его одноклассники сказали… – последние слова Катя проговорила еще тише. Ну конечно, стала бы она поступать в академию только из-за меня. И что такого примечательного в этом Кирилле?

– Я все понимаю, но на кого ты собралась тогда поступать? Какой факультет? Не со мной же не судмедэкспертизу. Ты с такими знаниями даже мертвого от живого не отличишь, – я не хотел оскорбить Катю и последние слова сказал скорее в шутку, но девушка все равно легонько ударила меня по коленке.

– Я думала на следователя. Это самое легкое из того, что там есть. Ну, по крайней мере, по экзаменам я туда должна пройти. Надеюсь. Нужно только немного право подтянуть.

– Стоп, погоди. Ты хоть сама поняла, что сказала? Катя, следователь… Это же… – я ожидал чего угодно, кроме этого. Да пускай лучше со мной на судмедэкспертизу идет, чем в следователи или прокуроры. Это же настоящее самоубийство. Тем более для такой девушки как Катя. Я замер, не зная, какие слова подобрать, чтобы внушить подруге, какое это безумие, но так ничего и не придумал.

Катя улыбнулась и, взяв меня за руку, приобняла, упираясь носиком мне в плечо. Она любила так делать, когда я злился. Это помогало нам обоим в какой-то степени расслабиться. Даже сейчас.

– Не волнуйся, я все продумала. В нашем городе нет ничего такого, что могло бы мне навредить. Со мной ничего не случится. Отучусь, а потом буду с бумагами работать.

– Если ты так говоришь… Только пообещай, что я потом не пожалею от принятого тобой решения.

– Конечно. Я обещаю, что и с тобой, и со мной все будет в порядке.

И все-таки, какая же ты дурочка. Я ведь говорил, что это не твое. Лучше бы ты уехала в Норвегию и забыла об этом месте и обо мне.

14 августа. 2014 год. Полдень.

– Ииии… Это последняя, – я поставил коробку с колбами на пол и облокотился об шкаф позади себя. Катя все еще расставляла препараты, из-за чего даже не посмотрела на меня. Я не разрешил ей залезть на стул, чтобы добраться до верхних полок (иначе она бы тут все перебила), поэтому девушка сидела на корточках возле самых нижних шкафов.

Пару месяцев назад я узнал, что дом, который отец продал, когда я был ребенком, снова продают, причем за смешные деньги. Видимо, хозяевам не понравилось, что жилище находится далеко от центра города. В итоге мы с Катей сбросились деньгами и выкупили здание. Я давно хотел уйти из полиции и работать отдельно, а тут и помещение появилось.

Я сел на кушетку, поправляя халат. Даже не верится, что мне разрешили работать отдельно. Конечно, не так уж много людей, которым мог понадобится частный судмедэксперт, но зато полиция будет платить больше за мои услуги. Благо, за прошедшие годы я сумел произвести на них впечатление.

– Родители что-нибудь сказали по поводу твоей покупки? – Катя развернулась ко мне лицом, поправляя юбку. Она отпросилась с работы, чтобы помочь мне с вещами, поэтому не успела переодеться. Но должен сказать, что форма полицейского ей очень шла. От той мелкой девчонки с короткими волосами уже совсем ничего не осталось. Сейчас я все больше убеждался, что из Кати вышла бы прекрасная пышненькая актриса со своеобразной харизмой.

– Что ты. Ты же знаешь, после того как они уехали в столицу, от них и слова не было. Не удивлюсь, если они вообще не вернутся, – развернувшись, я закинул ноги на кушетку и лег, подкладывая руки под голову. Надо мной был белый потолок. Ничего необычного, но от такой пустоты становилось немного жутко. Как будто кроме тебя вообще никого не осталось. Ты лежишь в одинокой комнате, забытый всеми. Хорошо, что трупы не могут этого видеть.

Я услышал скрежет и заметил, как Катя присела рядом.

– Нравится? – Катя показала на кушетку, и я кивнул. – Не понимаю, откуда у тебя такая любовь к смерти. Будь твоя воля, уверена, ты и сам бы стал трупом.

– Самоубийства никто не отменял, – усмехнулся я, за что тут же получил удар в торс. Засмеявшись, я потер ушибленное место, а после снова перевел взгляд на потолок. – На самом деле все просто. Мне нравится проводить время с мертвыми людьми. Ты видишь их такими, какие они есть. Без масок. Наверное, поэтому я не люблю общаться с живыми. Трупы, в отличие от людей, никогда не лгут.

Повисла тишина. Это было ожидаемо. Мы с Катей немного по-разному смотрим на мир. Да, ей удалось меня перевоспитать и показать прекрасное в этой гниющей реальности, но я все также считал, что большинство людей не достойны жизни. Как и я сам. Не думаю, что когда-нибудь в своей жизни смогу повстречать человека, который полностью изменит мое мнение.

– Ам… Знаешь, а мне напарника дали. Не поверишь кого, – Катя ловко сменила тему, заметив, какая мертвенная обстановка нависла в комнате.

– Ну и кого же? Кривошеева?

– Нет, что ты. Мне до него еще далеко. Кирилла Андреевича. Оказывается, он все это время работал один. Надеюсь, я его не разочарую.

Я дернул пальцами и отвел взгляд в другую сторону. И почему именно его? В полиции что, больше людей свободных нет.

– Уж постарайся. Ты же так этого хотела. Поздравляю, твоя мечта сбылась, – я старался говорить спокойно и даже радостно, чтобы Катя ничего не заподозрила. Конечно, в какой-то степени я действительно рад. Она все годы, пока училась в институте, за ним ходила, пытаясь привлечь внимание. Но с другой стороны, теперь она и вовсе может обо мне позабыть. – Кхм… Слушай, а ты будешь ко мне приходить? Ну, просто, я теперь работаю далеко, так что…

– Конечно. Ты же без меня даже покушать можешь забыть. Да и хоть кто-то же должен поддерживать в этом месте порядок, – Катя улыбнулась, а после осторожно прилегла рядом, кладя руку мне на торс. – Здесь довольно удобно, несмотря на жесткость. Надо почаще сюда ложиться.

– Не говори ерунды. Не хватало еще, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Катя тихо засмеялась, после чего приподнялась и наклонилась надо мной. С такого ракурса я прекрасно видел каждую прядь волос и морщинку на лице девушки. Мне бы так не хотелось увидеть ее старой. Хочу умереть раньше этого, чтобы Катя навсегда осталась в моей памяти столь прекрасной. Наклонившись ближе, подруга поцеловала меня в верхнюю губу, слегка ее прикусив, чтобы придать поцелую игривость. После этого она вновь легла на свое место. Подобные поцелуи не несли какой-то скрытый смысл. Они бывали редко и лишь для того, чтобы разрядить серую обстановку. Мы никогда их не обсуждали, да и в этом не было смысла. Зачем говорить слова сочувствия, если можешь просто поддержать одним приятным дружеским поцелуем.

– Мне кажется, если бы я стала трупом и легла на этот стол, ты бы любил меня гораздо больше.

– Я бы скорее лег рядом таким же трупом.

23 сентября. 2018 год; 19:54.

Я посмотрела на фотографию, которая стояла на одной из кухонных тумб. Коля и Катя, видимо, только закончив институт, сфотографировались со скелетом, в руках у которого был полицейский значок. Кажется, им весело. Не представляю, какого это потерять столь близкого человека. Может, в этом и плюс быть всегда одинокой?

– Я заварила чай, только он горячий, – я поставила поднос с чаем на прикроватный столик и посмотрела на Колю. Юноша сидел на кровати, оставшись в футболке и джинсах и рассматривая какой-то маленький череп животного. Если не ошибаюсь, это была кошка. Присев рядом, я осторожно дотронулась до руки Коли, а потом забрала череп.

– Ее зовут Нэнси… Катя все хотела купить ей полное тело, но… Так и не нашла нужного экземпляра… – парень посмотрел на меня тусклыми уставшими глазами и виновато опустил голову. – Прости за то, что сегодня случилось. Не знаю, что на меня нашло. Завтра утром я приду и все сделаю, так что…

– Не переживай на этот счет, – я положила Нэнси на столик, рядом с чаем. – Кирилл сказал, что у него есть знакомый, который может нам помочь. Если ты не против, я с ним сегодня ночью осмотрю… тело. Не хотелось бы с этим затягивать. – Коля хотел возразить, но я его перебила, – не беспокойся, У меня есть теоретические познания, а практика нам приведут. Все будет хорошо. А тебе нужно отоспаться. Мы с Кириллом придем, когда закончим. Мне нужно идти. Выпей чая и ложись спать. – Я встала и собиралась уйти, как вдруг Коля схватил меня за рубашку и остановил.

– Ты ведь… убила родственника Кати… И еще других людей. Скажи, что ты видишь в тот момент, когда они осознают приближающуюся смерть?

– Большинство из них спят, но если человек просыпается, то… Они ничего не говорят. Лишь испуганно смотрят. И в их взглядах не мольба о помощи. Они боятся того, что натворили. Причины их смерти.

– И ты считаешь, что это правильно? – Коля сильнее сжал мою рубашку.

– Я этого не говорила. Это бесчеловечно. Но если не производить такое очищение, то сколько еще будет жертв вроде Кати?

Наш мир действительно жесток. В нем плохого гораздо больше, чем хорошего. Мы с Катей общались не так долго, как хотелось бы, но, возможно, она была одной из немногих, кто мог бы повлиять на наше окружение и на таких как я. Могла, но не успела.