Текст книги "Убийство в Café de flore"

4

Николя действительно был в клубе на дне рождении, у одного из друзей. Его алиби подтвердилось. Кэтти разговаривала с двумя официантами, и они так же вспомнили шумную компанию молодых парижан и высокого юношу с пышной шевелюрой и татуировками. С алиби Вивьен дела обстояли сложнее. Определить, была ли она на самом деле в своей квартире – было невозможно. Кэтти по просьбе Алекса подъехала к ее дому и спросила у консьержки, когда возвращается с работы Вивьен, но у той сохранились записи лишь приходящих гостей во время отсутствия хозяев. Однако она подтвердила, что мадмуазель Вивьен часто приходит домой в восемь, девять вечера и очень редко позже.

– Ах, не могу застать подругу, а телефон ее потеряла. Хотела сделать ей сюрприз, но видимо, он не удастся. Мерси, мадам! – И Кэтти упорхнула, как птичка.

Парикмахерша утвердительно кивнула, встряхнув модной стрижкой на голове. Да, Виви была у нее 17 августа и делала покраску и укладку волос.

– Она вас так расхваливала! – Улыбнулась Кэтти. – Теперь вижу, что не зря. Вы прекрасный мастер. – Кэтти смотрела на себя в зеркале, оценивая новую стильную прическу.

– Кстати, если вы увидите свою подругу, передайте ей этот буклет. Я забыла ей отдать. Мы вместе ходим в воскресную школу при нашем храме. – Объяснила мастер и всунула в руки Кэтти протестантский буклет «Ежедневное исповедание».

Получив от Кэтти подробное изложение выполненного задания, Алекс размышлял. Итак, Вивьен при всей ее набожности и подтвержденных фактов оставалась под подозрением. Машина у протестантки-модели была серебристого цвета, но автомобиль можно взять в аренду или одолжить. Улика в виде каштанового волоса, похожего на цвет волос Мадлен и Вивьен все так же тяжелым камнем лежала во внутреннем кармане его пиджака.

Маша выздоравливала уже дома, и билеты в Ришелье были взяты на вторник. Кэтти была вне себя от радости. Ведь фотосессия в провинциальном старинном городке, в усадьбе дома семнадцатого века не входила в ее планы и была подарком судьбы.

– Как тебе досталось это имение? – Спросила она Мадлен, когда вся суета, связанная с поездкой к вокзалу, посадкой в вагон поезда уже была позади.

– Все просто. – Мадлен пожала плечами. – Этот дом был наш всегда. Вернее, он достался моему прадеду виконту де Росьеру от его родственников. От каких – след теряется в истории. Потом им владела бабушка – де Буа-Росьер. Теперь – я.

Эта истории заинтересовала Алекса, как звено, связанное с историей Мадлен. Он спросил, интересовался ли кто-нибудь ее поместьем? Возможно, все дело в доме и наследстве?

– Дом старый. Отреставрировать его – было бы очень невыгодно. – Вздохнув, ответила Мадлен.

Из ее рассказа следовало, что реставрация заняла бы много времени, сил, денег, а так же это бумажная волокита. Земли осталось немного – всего лишь гектар, с которым она и так не знает, что делать. Есть еще дополнительные постройки. Родственников ближайших нет и, навряд ли, кто-то будет ее убивать ради кусочка земли и дома, где больше проблем, чем прибыли.

– Это еще как сказать – задумчиво произнес Алекс. Кто-то, возможно, смог бы отремонтировать дом и наладить бизнес. Например, сделать небольшой отель.

– Ришелье – сонный городок, – хмыкнула Мадлен. – Туристов не так уж много, хотя он находится недалеко от Парижа. Впрочем, сами увидите.

Въезжая в город на такси, друзья проехали мимо указателя Pays de Richelieu, что означало «Земля Ришелье», как перевела Кэтти. Городок был разделен на две ровные части широкой центральной улицей. Именно она, по плану знаменитого архитектора Жака Лемерсье, соединила между собой два одинаковых квадрата земли, застроенных зданиями с величественными фасадами. Дома все были двух или трех этажные, с мезонинами, похожие друг на друга. Кое-где попадались остатки былой крепостной стены, когда-то опоясывавшей город по периметру.

Свернув с главной улицы, такси скоро остановилось возле большого двухэтажного особняка с великолепными коваными воротами.

– Приехали! – сказала Мадлен, и улыбка осветила ее лицо. Без лишних слов была видна ее любовь к своему дому.

Высокие окна были оформлены белой каменной окантовкой с прямоугольными выступами. Стены кремового цвета хорошо сочетались на контрасте с «замковым» цветом крыши, покрытой темно-серой черепицей. Мезонины и слуховые окна с белыми мраморными валютами были украшением дома. От высокого мезонина с треугольным оформлением, симметрично располагались два овальных пониже. Все – элегантно и сдержанно, и только широкие и длинные каминные трубы из темно-красного огнеупорного кирпича, вносили нотку веселого задора в этот выверенный стиль.

Семнадцатый век, вдохновивший столько последующих поколений художников и архитекторов, звучал в Ришелье мелодиями Жан Батист Люлли, Джованни Габриелли, Робер Камбер, начиная от Гранд рю и заканчивая этим домом.

Главная аллея вела к крыльцу с белой балюстрадой, с двух сторон к которому поднимались мраморные ступени. Небольшой огородик с отдельным входом начинался сразу за углом дома. Перед фасадом был разбит элегантный сад, состоящий из вечнозеленых растений, газонов, деревьев в серых деревянных кадках и небольшого фруктового садика с правой стороны от главного входа.

Все это великолепие с восторгом оценила Кэтти. Она уже на ходу присматривала уголки для фотосессии. Алекс лишь мысленно задал себе вопрос о том, кто ухаживает за этим садом, и сколько здесь стоит подстричь самшитовую изгородь. Словно читая его мысли, Мадлен произнесла, остановившись перед дверью и, поставив на крыльцо свой саквояж:

– Когда-то здесь было много слуг, и ухаживали за домом и садом гораздо лучше. Я же, как фотограф-художник, ценитель красоты, всеми силами стараюсь по возможности поддерживать престиж дома эпохи короля-Солнца. Ухаживать за садом мне помогает местный садовник со своим сыном – это их бизнес, а внутри дома приходит убирать два раза в неделю женщина с дочерями, так же из местных. Я счастлива, что могу дать работу людям. Ну что ж, добро пожаловать!

Интерьер внутри дома был раритетным: сохранившиеся обои восемнадцатого и девятнадцатого века украшали стены со старинными картинами. Мебель была так же антикварной, за исключением стильных предметов, приобретенных Мадлен. Из гостиной, где салатовые обои с изящными деревьями и яркими птицами превращали ее в райский сад – анфилада двух небольших комнат вела в овальную столовую с огромной хрустальной люстрой над длинным столом.

– Это ведь целое состояние! И такое прекрасное! Мадлен, тебе нужно пойти на курсы реставраторов мебели. Этим ты сэкономишь целую кучу денег. – Посоветовала практичная Кэтти.

– Мне хотелось бы осмотреть сарай, где произошел пожар – по-деловому произнес Алекс.

– А мне – обсудить с тобой нашу завтрашнюю фотосессию. – Обратилась к подруге с горящими глазами Кэтти, дух творчества которой уже завладел.

– Может быть, я покажу вам главную площадь с памятником Ришелье и его дворец? Но сначала проведу в ваши комнаты на втором этаже и, пожалуйста, не сопротивляйтесь. Никаких отелей. Вы – мои гости. – Сразу четко выразила свою мысль Мадлен.

После того, как друзья распаковали свои вещи и обустроились в старинных спальнях, они спустились вниз, и Мадлен показала им свою гордость – кухню. Большое просторное помещение находилось в задней части дома и имело отдельную дверь, выходящую в сад с розарием. Мадлен положила плитку возле выхода, обустроив, таким образом, террасу. По ее периметру стояли все те же деревья в серых квадратных деревянных кадках, украшающие весь городок. Французы придерживались стиля, и городская администрация большими штрафами заставляла поддерживать эту хорошую традицию.

Главной достопримечательностью кухни был огромный очаг-камин, характерный для средневековой Франции. Над ним на полках располагалась старинная медная утварь. Эту коллекцию семнадцатого-восемнадцатого веков разбавляли современные медные изделия в стиле ретро – кофеварки и кружки. Мадлен с гордостью показала свое кухонное богатство и тут же стала варить кофе на современной электро-плите. В большом двух дверном стильном холодильнике с блестящей металлической поверхностью, аккуратно стояли на полках продукты и печеный бисквит – забота домработницы и предусмотрительность Мадлен.

– Воры здесь так же побывали? Какие комнаты их особенно интересовали? – Спросил Алекс, мысли которого были заняты построением схем причинно следственных связей, связанных с бедами Мадлен.

– На кухне их не было. Была перерыта вверх дном библиотека на первом этаже. Я вам ее покажу. Так же – спальни, гардероб и обшарены все мезонины и чердак.

– Что-нибудь было взято из вещей?

– В том-то и странность, что ничего. Ведь любая картина в гостиной или столовой стоит большую сумму денег.

– Одно из двух – или воры не знали ценности вещей или перед ними была поставлена совершенно другая задача. – Алекс замолчал, задумавшись, а две пары глаз одновременно уставились на него.

Сцену молчания неожиданно разрядил прозвучавший женский грудной голос. Сказанная фраза на английском языке, заставила одновременно задуматься и восхититься умом неожиданно появившейся гостьи:

– Возможно, они искали то, о чем не знает сама Мадлен?!

– О, мадам Бенуа! Рада, что Вы зашли. Знакомьтесь, это мои друзья. – Мадлен представила их друг другу.

– Можно просто – Клер, – подала сухую изящную руку в широких браслетах соседка Мадлен.

С трудом верилось, что перед ними женщина шестидесяти восьми лет. Внешне она выглядела на сорок пять. Стройная, с накаченными мышцами рук и ног, стильная мадам была воплощением настоящей француженки. Она блистала не только ухоженной внешностью (хотя ее нельзя было назвать красавицей), но и умом, знанием языков и интересом ко всему новому. Клер водила автомобиль, делала посты в Фейсбуке. Ее интересовали последние новинки современной техники, как и показы от кутюр ведущих Домов моды. Кроме того, когда-то мадам Бенуа, была вхожа в богемную среду Парижа. Перечень ее знакомых из мира кино, моды, писательской среды, мог повергнуть в ностальгический шок белой зависти любого ценителя прекрасного. Хотя Мадлен и рассказывала о своей соседке, однако личное знакомство превзошло все ожидания Кэтти и Алекса.

Послеобеденное солнце было ласковым, и Мадлен предложила выпить кофе с бисквитом на террасе. Она накрыла белую скатерть на стол, принесла фарфоровую старинную посуду и кофейник. Плетеные кресла с мягкими подушечками для сиденья вынесли из кухни. Пахло кофе и розами. В саду пел соловей и щебетали на разные голоса птицы. В такие моменты хочется, чтобы время замедлило свой бег.

Именно это испытывали три женщины в тени большого белого зонта, наслаждающиеся ароматным кофе с гвоздикой и корицей, приготовленного Мадлен. Иногда приятно сидеть в хорошей компании друзей и говорить о всяких глупостях, смеяться без причины, просто так, потому что жизнь – прекрасна.

Однако Алекс, присутствующий здесь же, мыслями был то в доме, осматривая этаж за этажом, то в Париже возле дома Мадлен, где белый автомобиль сбил Машу. За Мадлен следили – это было очевидно, но недоказуемо. Если сама девушка преступница, возможно, у нее есть сообщник, разъезжающий в белом автомобиле. Какая причина того, что даже здесь в Ришелье, что-то искали? Где доказательства? Не выдержав, когда в разговоре женщин будет пауза, чтобы задать вопрос, Алекс резко сменил тему:

– Простите, Клер, – Вы позволите себя так называть? – Получив, положительный ответ он продолжил. – Как Вы обнаружили, что кто-то был в доме? Я хотел бы знать подробности.

– Очень просто. – Невозмутимо после милого разговора о Париже, моде, серьезно начала свой рассказ мадам Бенуа.

– Я услышала крик сына садовника – молодого человека. Они пришли, как обычно, ухаживать за садом и пошли в сарай взять инструменты.

– Ключ от сарая я оставила садовнику, а от дома ключ есть у домохозяйки и у Клер. – Вставила свои пояснения Мадлен, не дожидаясь дополнительных вопросов.

– Спасибо, Мадлен. – Поблагодарила ее мадам Бенуа. – Так вот, подойдя к сараю, сын садовника заметил, что с правой стороны дома открыто окно. Это его обеспокоило. Они решили проверить. Когда заглянули в окно со стороны библиотеки, увидели беспорядок и поняли, что чужие люди или, попросту говоря – воры, были в доме. Вместо того чтобы сразу вызвать полицию, они стали звать меня. Хорошо, что я услышала. Узнав в чем дело, сразу вызвала горничную с ключом и полицию. Потом позвонила Мадлен. Составили акт. Садовники и я были в качестве понятых. Вот и вся история.

– Теперь вопрос к Вам, Мадлен. Что-то бросилось в глаза странное, кроме того, что был беспорядок? Где воры искали больше всего?

– Библиотека была перерыта вся. Книги скинуты с полок. Ящики столов выпотрошены. Хорошо, что сейф не был найден. Он был замаскирован.

– Вы думаете, что искали деньги?

– Не знаю.

– Если бы у воров была цель – деньги, они, поверьте, сейф нашли бы и смогли бы его открыть.– Вставила Кэтти свое умозаключение.

– Мне показалось, что воры как-то странно действовали, – произнесла задумчиво мадам Бенуа.

– Почему, Клер, Вы так считаете? – Алекс прищурил глаза, пристально всматриваясь в мадам, словно пытаясь, проникнуть в ее мысли.

– Воров интересовали книги, но ничего из библиотеки они не взяли. Их совсем не интересовала гостиная – где, висят ценные картины и столовая, где находится дорогой фарфор. В спальнях, насколько я помню – так как я вместе с горничной прошлась по всему дому, был так же беспорядок, но в меньшей степени. До появления Мадлен мы ничего не трогали. А ведь в некоторых спальных комнатах находились дорогие серебряные подсвечники, статуэтки. Возможно, искали так же сейф?

– Да, я вспомнила, что в трех спальнях были открыты дверцы тумбочек, все было вытащено оттуда, так же искали что-то в комодах. Меня удивило, что в гардеробной на втором этаже было все перевернуто, дорогие платья валялись на полу, словно их кто-то с ненавистью бросил. Мои аксессуары так же валялись. При этом ничего не взяли! То же самое было на чердаке и в комнатах с мезонинами.

– У меня такое ощущение, что вор – женщина. – Проговорила мадам Бенуа, смотря куда-то вдаль. А как Вы думаете, Алекс?

– Возможно, возможно. Впрочем, мы можем ошибаться. – Согласился Алекс.

– Например, если это мужчина гей. – Вставила свое слово с серьезным выражением лица Кэтти.

– А как Вы заметили пожар в сарае, мадам Бенуа?

– Пожалуйста, мне приятнее, когда меня называют по имени. «Мадам Бенуа» сразу прибавляет возраст. – Нарочито по театральному сказала она. Все заулыбались, а Алексу пришлось извиниться.

– Все просто. Иногда у меня бессонница. Ночь была душная, я вышла на балкон и заметила в усадьбе Мадлен облако странного тумана, поднимающегося со стороны сарая. Присмотревшись внимательнее, заметила из-под двери валивший дым. Поскольку я знала, что Мадлен в Париже, сразу вызвала пожарных.

– С вашего разрешения, дамы, я пойду и осмотрю сарай. Мне нужны будут ключи.

Мадлен принесла ключи. Когда Алекс ушел, три женщины почувствовали большое облегчение. Можно было продолжить наслаждаться жизнью и обществом друг друга. Мадам Бенуа, переводя взгляд с одной подруги не другую, с лукавым выражением лица тихо спросила:

– А теперь признавайтесь, ангелочки, – чей Алекс любовник? Ведь он – красавец, и такой мужчина, – ой ла-ла! – Она поднесла три пальца, собранные в «щепотку» к губам и звонко поцеловала их.

Девушки рассмеялись. Мадлен, доливая кофе, едва не пролила его на скатерть:

– Клер, Вы не исправимы! – Пожурила она свою соседку и подругу. Однако мадам была крепким орешком.

– Мадлен, когда у тебя был в последнее время секс или романтическое свидание? Зная тебя, могу даже предположить, что два года тому назад. С тех пор, как ты рассталась с Николя – ты ведешь замкнутый образ жизни. Ну, это твое дело! – махнула она рукой. – А что ты скажешь, Кэтти, по поводу этого молодого человека с такой романтической прической?

Кэтти сначала слегка смутилась, потом рассмеялась:

– У нас все священники носят такую романтическую прическу. Ведь Алекс, на самом деле – отец Алексий, православный священник. – После слов девушки, мадам Бенуа сделала большие круглые глаза и, открыв рот, нарочито забавно показывала свое изумление.

Мадлен хохотала. Но Клер не растерялась и задала Кэтти вопрос в лоб:

– Ты хочешь сказать, что, зная такого красавца давно, насколько я смогла понять, ты никогда в него не влюблялась и у вас ничего ни разу не было?

– О, мадам Бенуа! – Смутилась Кэтти, пряча глаза и отхлебывая остывший кофе.

– Все ясно, дорогая. Все ясно. Это – жизнь! Ты все так же в него влюблена, как и прежде. – После паузы Клер задумчиво произнесла:

– Если я не права, поправьте меня. Ведь ортодоксальным священникам у вас можно жениться и иметь семью? Ведь так? – Кэтти кивнула головой и едва не поперхнулась глотком кофе. – Не отчаивайся, дорогая. Жизнь длинная и удивительная. Часто она преподносит нам сюрпризы, и они могут быть иногда приятными. Милая Мадлен, твоя испанская роза в этом году особенно хороша! Ты обещала мне подарить черенок. – Тем же тоном, без паузы, мадам обратилась к своей соседке, оставив смущенную Кэтти в покое.

Осмотрев сарай, Алекс сделал тот же вывод, что и пожарные – злоумышленный поджог. Широкие двери, обитые железом, не пострадали, но были сильно испорчены. Каменная стена возле них была вся черная от дыма и огня. Многие вещи попросту сгорели. Деревянные ручки лопат, граблей и тяпок были опалены. Стоявшие пластиковые вазоны для цветов оплавились. Огонь был с одной стороны и не успел разгореться в полную силу, – пожар вовремя потушили. Было видно, что злоумышленник что-то подложил под дверь и поджег.

– Возможно, поджигатель был новичок в этом деле. Если бы действовал матерый преступник, пламя было бы сильным. – Вынес он вердикт, вернувшись к столу и обращаясь к Мадлен.

В ответ на его слова девушка замерла и прикрыла на секунду глаза. Едва расслабившись в кругу друзей, она снова почувствовала угрозу, нависшую над ней. Здесь, дома, Мадлен была более уверена в своей безопасности, но факты говорили обратное. Не желая того, Алекс испортил всем настроение. Однако он приехал в этот городок именно с целью расследования и помощи.

Неловкую ситуацию спасла Кэтти. Она весело воскликнула:

– Мадлен, кажется, ты хотела нам показать памятник легендарному кардиналу Ришелье? Не дождусь посмотреть эту площадь! Хочу завтра там сделать фотосессию.

Мадам Бенуа, тут же под предлогом неотложных дел ушла, а друзья отправились осматривать городок.

Вход в старый город открывался прекрасной аркой с серой черепичной крышей в старой крепостной стене. По бокам от нее выступали пристроенные охранные башни с пирамидальными крышами, из которых торчали высокие трубы. Бывший ров был засыпан землей, и там, где когда-то была черная вода, теперь зеленела трава и благоухали розовые кусты и деревья.

Выйдя на площадь, друзья поразились ее царским размерам. Современный фонтан, бьющий высокими струями, был ее украшением. Notr-Dam de Richlieu – строгий собор со статуями на фасаде, часами с римскими цифрами и двумя башнями-шпилями, был лаконичен и величественен. По периметру площади неравномерно стояли припаркованные автомобили. Трехэтажные старинные здания с мезонинами и серой черепицей, словно открывали вход к таинственным узким улочкам. Они приглашали прогуляться.

Маленькие магазинчики с ретро-витринами притягивали к себе. Кое-где прямо на тротуар были выставлены старинные кованые изделия для дома, дверные колокольчики, петушки и курочки в стиле Прованс вместе со стильными хозяйственными сумками и пластиковыми изделиями. Кованые указатели заведений в средневековом стиле, сохранившиеся столбики для привязывания лошадей и другие детали подчеркивали исторический дух городка. Кое-где вместо ручки к двери была приделана старинная деревянная французская туфля с торчащими цветами. Это особенно умиляло девушек.

Многие заведения не стесняясь, эксплуатировали образ великого кардинала. Плакаты с его изображением периодически напоминали о человеке, создавшем этот город. Кое-где на зданиях висели мемориальные таблички. На одну из них указала Мадлен. Этот был ее дальний предок, судя по рассказам бабушки. Кэтти перевела. Надпись утверждала, что 11 февраля 1633 года, этот участок был передан кардиналом Ришелье в пользование барону Thomas Morrant, главному казначею Его Величества. Здание возведено подрядчиком Jean Barbet для 10000 книг. Строительство закончено к Пасхе 1634 года.

– Персональное здание под книги?! – Воскликнула Кэтти, округлив глаза.

– Да, он был образованным человеком, – скромно ответила Мадлен. – Если бабушка, конечно, не ошиблась и он, действительно, мой предок.

Уютные маленькие кафе под полотняными тентами и белыми зонтами, казалось, нарочно распространяли ароматы кофе, корицы и запах свежей выпечки, против которых было сложно устоять. В одном из таких кафе, на углу сказочного здания семнадцатого века, где столики занимали почти весь тротуар, друзья решили поужинать и завершить день полный впечатлений.

– Итак, что будет завтра? – спросила Мадлен у Кэтти, откусывая маленький кусочек сочного пирога.