Текст книги "Вера и неверие"

Жив Господь!

Бог, вечный и непостижимый, пребывающий там, где мы по своему физическому естеству находиться не можем, – всегда рядом с нами. Господь дал это ви́дение Своей близости людям на горе Фавор. Не случайно преобразился Спаситель, явив ученикам Свою Божественную славу, указывая им в преддверии Своих страданий на то, что Он Сын Божий, – но для того, чтобы они почувствовали близость к ним Самого Бога, чтобы в тот момент позора и поражения, когда Учитель их будет распят на Кресте, посрамлен, поруган, когда в глазах всего иудейского народа будет растоптана и уничижена Его миссия, в умершем человеке, в мертвом теле они продолжали видеть Бога, осознавать Его таинственное и спасительное присутствие в их жизни.

Как много современных людей не могут поверить в Бога! Они не могут поверить, потому что все окружающее их не говорит им о Боге. Взгляд современного человека обращен туда, где являет себя сила человеческая. Мы восторгаемся результатами человеческого разума, удивляемся достижениям технического прогресса. Все то, что поражает сегодня наш ум, связано с деятельностью человека. Люди перестают видеть Бога в окружающем их мире, потому что современная безбожная цивилизация закрывает перед ними эту возможность, – закрывает мнимой человеческой силой и мнимым человеческим господством.

На чем же основывается вера современных людей? Чаще всего – на чуде. Большинство людей в своей жизни сталкивались с чудом. Кто-то получил исцеление, кто-то спасение по молитвам – может быть, не столько своим, сколько родителей или близких. Кто-то, всматриваясь в свой жизненный путь, ясно видит руку Божию. На этом восприятии чуда, на осознании присутствия Бога в жизни и основывается наша вера. У каждого эта встреча с чудом своя. Кому-то нужны видимые, зримые, потрясающие сознание знаки. Другому достаточно лишь повнимательнее посмотреть на окружающий мир Божий, на самого себя, чтобы увидеть Божие присутствие. И чем сильнее человеку нужно потрясающее воображение чудо, тем меньше он готов к тому, чтобы в этом чуде увидеть Бога.

Но Бог не потрясает наше сознание чудесами, которые с неодолимой силой привлекали бы нас к Нему. Если бы Он использовал такие чудеса, то лишил бы нас свободы самим выбирать между верой в Него и неверием. А Господь оставляет эту свободу человеку. И потому, чтобы поверить, нужно не ждать ошеломляющего сознание чуда, а видеть Бога в окружающем мире.

Удивительные слова находим мы в Третьей книге Царств – ветхозаветное повествование о пророке Илии, представшем пред очами грозного, жестокого и неправедного царя Ахава. Илия произнес слова, ко – торые, наверное, повергли в недоумение и царя, и всех, кто стоял рядом: жив Господь Саваоф, ибо я предстою пред Ним (3 Цар. 17, 1). Должно быть, люди обернулись назад, посмотрели вправо и влево, думая: «Где Господь Саваоф? О чем говорит Илия? Кому он предстоит? Он предстоит пред очами грозного царя, и нет здесь Бога Саваофа!» Однако пророк знал, что говорил, потому что видел Бога, – не физическим зрением, но он видел и чувствовал Его всей своей природой. Ка́к замечательно сказал святитель Игнатий Брянчанинов: «Живое и постоянное памятование Бога есть видение Бога»!33
  Игнатий Брянчанинов, свт. Аскетическая проповедь. Поучение в Неделю 25-ю. О любви к Богу.


[Закрыть] А святитель Димитрий Ростовский, размышляя над тем, что произошло с пророком Илией, говорил: «Он предстоял пред ли – цом царя, но умом своим, мыслью своею, сердцем своим видел Бога»44
  Димитрий Ростовский, свт. Слово в Неделю 11-ю по Пятидесятнице. Преображение Господне.


[Закрыть].

То, что произошло на горе Фавор, было Богоявлением апостолам. Им предстояла особая миссия, и они увидели прославленного Спасителя. Конечно, и того видения могло быть недостаточно для человека, неспособного видеть Бога, – кто-то мог сказать: привиделось, приснилось, галлюцинация, на солнце перегрелись или еще нечто подобное. Но апостолы сознавали, что им была явлена Божественная слава их Спасителя.

Сегодня мы нуждаемся в укреплении нашей веры. Никакие прочитанные книги, никакое образование не способны открыть человеку Бога – они могут лишь подготовить человека к этому открытию. Но если мы, по слову святителя Игнатия Брянчани – нова, постоянно и горячо памятуем о Боге, если Он становится центром нашей жизни, – тогда и совершается великое чудо Богоявления. И нам уже не нужно никаких громких чудес – мы будем видеть Бога в каждом шаге, каждом деянии, каждом мгновении своей жизни. Более того, мы будем видеть присутствие Божие в истории, – а значит, понимать знаки исторических событий. Мы не будем идти на поводу у тех, кто в угоду собственным идеям и политическим целям по-своему трактует эти события. Живя с Богом, мы будем прозревать духовный, сущностный, онтологический смысл истории, что даст нам великую силу и убережет от соблазна идолопоклонства, соблазна принять антихриста за Бога.

Может быть, современный человек нуждается в Богоявлении не меньше, чем апостолы на горе Фавор. Будем просить Господа, чтобы Он дал нам память о Нем. Не ту фрагментарную память, когда мы сначала думаем о Боге, а потом забываем и живем так, будто Бога нет, – но постоянное предстояние пред Ним, как сподобился того пламенный пророк Божий Илия, который, стоя на земле пред очами царя, видел Бога Саваофа, всемогущего Творца мира.

Опыт апостолов, святых, пророков – это не опыт небожителей, это опыт людей с их грехами и проблемами. Но всякий грех и всякая человеческая неправда испепеляются благодатью Божией, которая даруется нам тогда, когда мы со смирением и в простоте сердца предстаем пред Богом, имеющим власть оставлять грехи.

Да поможет Господь нам, живущим в мятущемся XXI веке, не просто сохранить, но и укрепить веру, которая вводит нас в живое соприкосновение со всемогущим Богом!

Вера соединяет человека с Богом

Удивительный образ и пример того, что́ есть вера, дает нам евангельское чтение о том, как Господь Иисус Христос ночью шел по воде, как по суше, к терпящей бедствие из-за сильного ветра посередине Генисаретского моря лодке, в которой были апостолы. Лодку заливали волны, апостолы-рыбаки были в страхе. И вдруг они увидели идущего к ним по воде Спасителя и, подумав, что это призрак, испугались. Но когда убедились, что это Он, апостол Петр, всегда горящий в вере, спросил: «А могу ли я к Тебе прийти, Учитель?» Господь отвечает ему: «Иди». И тогда Петр переступил борт терпящей крушение лодки и пошел по воде… Но как же это шествие по воде расходилось с жизненным опытом рыбака Петра-апостола, как это расходилось со всеми знаниями о природных законах! В какой-то момент сила ветра и высота волн напугали Петра, он стал тонуть и обратился к Спасителю за помощью, и Тот, сказав ему: «Маловер», и протянув руку, извлек его из водной стихии (см. Мф. 14, 22–34).

Господь возжелал, чтобы венцом созданного Им мира был человек, отображающий в своей природе Его Божественные свойства. Одним из этих свойств и качеств является свобода. Бог абсолютно свободен, и этот дар свободы Он вложил в человеческую природу, причем в такой степени, что человек свободен даже в отношениях с Самим Богом. Человек может вступать с Богом в связь или не вступать; он может признавать Его существование или не признавать. Бог через акт Своего творения вложил в нашу природу возможность выбора.

Но для того чтобы люди сохраняли способность быть в общении с Ним, с Творцом, с Отцом Небесным, Он дал людям особенную силу, именуемую верой. Мы имеем связь с Богом, мы замыкаем эту таинственную цепь отношений с Ним только одним способом, – и никакими другими этого сделать невозможно – ни силой образования, ни технологиями, ни властью, ни деньгами! Это можно сделать только силой веры.

Почему именно через веру, а не через знания, не через власть, не через технологии, не через человеческое могущество люди соединяются с Господом? Потому что вера – это то, что невидимо, что скрыто в глубине человеческого сознания и человеческого сердца. Вера – э то не власть, которая может повелевать. Вера – это не технология, которая обеспечит производственный цикл в автоматическом режиме. Вера – э то не богатство, которое можно направлять и на добро, и на зло. Вера – это концентрация внутренних духовных сил человека. И в ответ на эту концентрацию духовных сил Бог и открывается человеку.

Каким замечательным примером является для нас история с Петром! Ведь он поверил, что Христос, Который Сам превозмогает силу человеческого закона, может и ему помочь сделать то же самое. И он смело переступил через борт лодки, несмотря на то, что дули сильные ветры и вздымались высокие волны, и пошел навстречу Спасителю. И дошел бы до Него, но в какой-то момент внутренняя концентрация духовной силы растаяла под влиянием страха перед окружающими обстоятельствами, разрушилась связь между Богом и человеком. Цепь разомкнулась, и Петр, оставшись один на один со стихией мира, стал тонуть.

То, что произошло с апостолом Петром, происходит с каждым из нас. Какой радостью отражается в наших сердцах Божественный ответ на нашу молитву, когда обращаясь к Богу, концентрируя в молитве все свои духовные силы, мы получаем просимое. У нас вырастают крылья, мы становимся сильными. А потом снова погружаемся в гущу повседневных событий с их радостями и скорбями, с их конфликтами и недоразумениями. Мы омрачаем свою душу, мы пачкаем свою первозданную небесную ризу в грязи суетных человеческих отношений – уж какая там цепь с Богом… В лучшем случае перекрестимся с поспешностью утром, побежим на работу, целый день даже и не вспоминая о Боге. Вечером кто помолится, а кто и не помолится, кто-то в воскресенье придет в храм, а кто-то и нет.

А когда нас вдруг посещает горе, мы начинаем молиться и удивляемся: Бог не слышит, не помогает. Почему? Да по той же причине, по которой Он перестал помогать апостолу Петру: нет этого мощного духовного посыла от нас к Богу. Бог не воспринимает нашего обращения к Нему, наших молитв, когда для нас они являются далеко не первоочередными, когда у нас другие приоритеты, когда у нас другое целеполагание. Но, по нашей логике, Бог вроде должен помочь, – ведь человек пришел в храм, поставил свечку, какой-то рубль пожертвовал и поэтому вправе рассчитывать на помощь… Но так не бывает! Если вера слаба, если для нас Бог на «сто пятом месте», мы не достучимся до Него, мы никогда не сможем «пройти по водам» и тогда напрасны наши молитвы. Дар веры – э то величайший дар. Как замечательно сказал святитель Иоанн Златоуст, «где вера, там и сила, а где неверие, там и немощь».

Но как же так? Люди говорят, что они не верят, а при этом внешне выглядят очень благополучными: защищают докторские диссертации, делают открытия, создают машины и механизмы, становятся сильными и могущественными, их счета в банках растут. Разве это немощь? Да, это немощь. Потому что эти «сильные и могущественные» люди всегда немощны перед обстоятельствами, в которых ничто и никто – кроме Бога! – помочь не может. Ведь каждый из нас знает, что есть такие сферы жизни, где никакая власть, никакие деньги, никакой колоссальный технический прогресс не помогают. Когда воин поднимается в атаку или когда на людей обрушиваются стихийные бедствия, катастрофы, никакие человеческие силы, никакие технологии, деньги, никакая власть не могут повлиять на развитие событий. В лучшем случае власть может хорошо организовать ликвидацию последствий, но она никогда не сможет остановить природный катаклизм или какую-то страшную аварию. Это та область, в которой только одна сила может быть эффективной – сила веры. Доказательством этого являются пример Петра, идущего по волнам, побеждающего закон тяготения и утопающего в то мгновение, когда перестает верить, и дивные слова Златоуста: «Где вера, там и сила, а где неверие, там и немощь».

Чтобы Бог помогал, чтобы Он слышал нашу молитву, мы всегда должны помнить о Нем. Мы должны концентрировать свои духовные силы, обретать навык молитвы, мы должны знать Его слово, читать Евангелие, посещать храмы Божии. И тогда наша человеческая немощь, которая замешана на безверии, на маловерии, на безразличии, на суете, на человеческих заботах, начнет возмещаться силой Божией.

Основание веры – наш внутренний духовный опыт

Чудеса сопровождают нашу жизнь. Чудо есть такое явление или событие, которое необъяснимо с точки зрения знаний и опыта людей, которое выходит за пределы человеческого понимания. На чудо реагируют по-разному. Есть люди, которые отказываются понимать чудесные явления; они говорят: «Это выше моего понимания. Я не могу давать оценки тому, что произошло, но только знаю, что это не соответствует ни опыту жизни рода человеческого, ни знаниям, которые человечество накопило». Так нередко поступают врачи, которые ставят больному смертельный диагноз, особенно хирурги, которые, вскрыв человека и увидев страшное разрушение организма, порожденное злокачественными опухолями, зашивают больного и отправляют его умирать домой, а потом, узнав, что человек этот жив, говорят: «Не знаем, что это».

Один наш выдающийся современник, русский хирург, о котором нельзя сказать, что он очень верующий человек, рассказал мне такую историю. Прооперированная им женщина, организм которой, как он видел, не имел никаких шансов на исцеление, через три года снова оказалась у него на операционном столе совсем по другой причине. Вновь вскрыв эту больную, он с удивлением обнаружил, что нет и следа той страшной злокачественной опухоли, – весь организм, который был поражен метастазами, на этот раз оказался чистым. И тогда врач сказал: «Я не знаю, что это такое. Это превышает мои знания и мою способность понимать».

Есть и другие люди, которые, соприкасаясь с чудом, говорят: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!» Такие отвергающие чудо люди отталкиваются исключительно от суммы знаний, которые накопило человечество, и от своего опыта, полагая, что нынешняя сумма знаний и их нынешний опыт покрывают все многообразие Божиего мира. Конечно, так могут говорить только люди высокомерные, надменные, которые абсолютизируют знания человечества на современном этапе, думая, что этих знаний вполне достаточно, чтобы описать всё и вся. Мы знаем эти слова, вызывающие улыбку у разумных людей: «Наука доказала! Наука решила!» Проходит какое-то время, и оказывается, что наука опровергла то, что еще недавно считалось аксиомой.

Однако есть и иное отношение к чуду: когда человек, понимая разумом, что не способен объяснить то или другое явление, воспринимает его как действие руки Божией, как вмешательство Господа в нашу жизнь и в нашу историю, – вмешательство, которое словно приостанавливает законы физического бытия и нарушает логику исторических событий, как то случилось с возрождением нашей Церкви.

Возникает вопрос: почему же одни недоумевают, другие отрицают, а третьи принимают чудо Божие? Замечательные слова мы находим у преподобного Ефрема Сирина: «И как тело не может жить, если не вкусит хлеба, так и душа мертва, если не приобщится духовной мудрости»55
  Eфрем Сирин, прп. Слово умилительное.


[Закрыть]. А святой Григорий Бо го слов разъясняет: «Под мудростью разумей созерцание Сущего»66
  Григорий Богослов, свт. Определения, слегка начертанные.


[Закрыть], то есть созерцание Бога. Это есть величайшая мудрость, превышающая всякое естественное человеческое знание. Это та мудрость, которая вводит человека в соприкосновение с Сущим, с Богом, с Творцом вселенной, с Творцом законов, в силе и в воле Которого приостановить действие этих законов и изменить логику исторических событий.

Что же означает созерцание Сущего? Это означает, что каждому человеку дана возможность видеть Бога – не своими физическими глазами, но зрением духовным. У одних это зрение острое, пронизывающее, у других – слабое, притупленное. Некоторые, по слову апостола Павла, видят эту реальность как бы сквозь тусклое стекло (1 Кор. 13, 12), как теряющие зрение люди, которые с трудом различают лишь силуэты. Так и мы в круговерти нашей жизни, отвлекаясь на множество проблем и только изредка прибегая к молитве, к общению с Господом, словно мутными, больными глазами глядя через мутное стекло, видим лишь некий силуэт, некий расплывчатый образ, который временами совсем скрывается из поля нашего духовного зрения. Тогда мы теряем веру и не чувствуем связи с Господом. Но мы должны помнить, что без духовной мудрости, которая открывает нам Божие присутствие в нашей жизни, душа перестает быть жизнеспособной и умирает.

Нельзя не увидеть знаков присутствия Божиего в том, что произошло в XX веке с нашим народом. Разве возрождение церковной жизни не стало Божиим чудом, знаком Божиего присутствия в истории? Даже своим слабым духовным зрением мы можем что-то увидеть. Но если мы укрепляем себя в молитве, если молитва постоянно сопровождает нас, если мы вступаем в общение с Богом, участвуя в Таинствах Церкви, если мы открываем Богу свою душу, причащаясь Святых Таин Сына Его Единородного, – то мы прозреваем, и расплывчатое изображение иной реальности становится все более ясным. Мы начинаем созерцать если не Самого Сущего, по слову Григория Богослова, то по крайней мере Его яркий и убедительный след в нашей собственной жизни, в истории нашего народа, в истории рода человеческого.

Если мы обладаем таким зрением, то даже Божии чудеса перестают поражать нас. Они становятся для нас обыденными, совершенно ясными по своей природе явлениями, и тогда мы можем видеть большие и малые чудеса в окружающем нас мире буквально каждый день своей жизни.

Собственно говоря, религиозный опыт человека и вырастает из его внутренней, личной духовной жизни, без которой даже самое яркое, наглядное чудо не может быть убедительным. Пятью хлебами и двумя рыбами насытил Господь пять тысяч человек (см. Мф. 14, 15–21). Можно только представить себе это огромное скопление людей, собравшихся на склоне галилейского холма, и то, что испытывали они в момент насыщения пятью хлебами и двумя рыбами. Но разве все они сохранили веру в то, что Иисус из Назарета, Который проповедовал им, является Мессией и Спасителем? Наверняка многие из них поддались соблазну, искушению, как мы сегодня сказали бы, пропаганде, – и растворилось, исчезло из памяти это событие, перестало быть для них созерцанием Сущего.

Самое сильное основание веры – э то наш внутренний духовный опыт, в котором мы должны возрастать, как возрастали наши благочестивые предки. И да поможет нам всем Господь именно таким образом укреплять нашу веру, и тогда мы будем видеть чудеса большие и малые и прославлять Господа, Который не оставляет народ Свой.

Сила, побеждающая грех

Грех, по определению святого преподобного Иоанна Лествичника, есть болезнь. Святой отец совершенно прав: грех есть уклонение от нормы. Подобно тому как болезнь вторгается в нормальное течение жизни и нарушает его, дезорганизует и расстраивает естественное функционирование человеческого организма, так и грех разрушает норму человеческого бытия.

Для человека существует великая опасность, особенно в наше лукавое время, потерять представление о грехе как о болезни. Говорю о нередких в миру попытках уравнять грех и святость или по крайней мере утвердить в массовом сознании мысль о том, что грех есть один из законных вариантов человеческого выбора. Все это работает на размывание строгой системы нравственных координат, в которой греху отведено совершенно определенное место как духовной болезни, как состоянию утраты нормы. Этой системе нравственных координат сегодня брошен вызов. И средства массовой информации во главе с телевидением, и популярная литература, и современный кинематограф исподволь, но настойчиво внедряют в сознание людей мысль о том, что все в этом мире условно и относительно. А это означает, что грех – всего лишь одна из возможных и равноправных с другими моделей человеческого поведения, вариант личностного выбора, равноценный всем прочим. Так постепенно в восприятии людей нивелируются различия между греховной жизнью и жизнью благодатной.

В жизни рода человеческого многое определяется историей, культурой, современным каждой эпохе уровнем развития общества. То, что еще вчера безоговорочно, единодушно и повсеместно признавалось грехом и пороком, сегодня может уже таковым не считаться. И здесь Церковь выступает в роли уникального общественного института, чьи фундаментальные представления о человеке и о мире не подвержены изменениям, которые диктуются сменяющими друг друга историческими эпохами. Ибо со времен апостольских и до наших дней она сохраняет неповрежденными норму веры и норму жизни, которым никогда и ни при каких условиях Церковь не может изменить. И если однажды кто-то вдруг начнет возглашать якобы от имени Церкви нечто противоположное ее учению, ее Священному Писанию и Священному Преданию, не соблазняйтесь словами лжепророка и самозванца, потому что слово самой Церкви уже возвещено и оно непоколебимо на протяжении вот уже более двух тысяч лет.

Это непреклонное стояние в вере более всего ненавидит диавол. Именно поэтому с первых дней существования Церкви Христовой как общины веры, общины исцеления от греха против нее восстают все силы зла, ищущие разрушить и подменить утверждаемую ею норму человеческого существования. Ведь если не существует нормы, то нет и отступления от нее. И всякое поведение, всякое действие, всякая мысль могут иметь свое сочувственное объяснение и безусловное оправдание. А человек, выпавший из системы нравственных координат, становится беспомощным и неуверенным, как малое дитя. Он будет блуждать по жизни, словно в потемках, и в конце концов свалится в пропасть.

Зная о том, что грех является болезнью и отступлением от нормы, мы должны всегда иметь в душе осознанное и твердое неприятие греховности. И даже если по свойственной человеку слабости и немощи мы искушаемся и поддаемся греху, то никогда и ни при каких обстоятельствах мы не должны оправдывать этот грех – ни в себе, ни в окружающем нас мире. Наш христианский ответ на собственную слабость может быть только один – осознать грех, осудить его и покаяться в нем.

Но сделать это не всегда просто, ведь грех нередко рядится в светлые ризы и бес-искуситель принимает образ Ангела света (2 Кор. 11, 14). В полной мере грех проявляет себя в пороках гордости и лжи, потому что гордыня и ложь – это и есть неотъемлемые составляющие природы диавола, это нечто диаметрально противоположное свойствам Бога. Мы говорили также о том, что все другие пороки – только побеги, произрастающие из греховного корня гордыни и лжи. Эти качества отвратительны и безобразны, они бесконечно удалены от любого, даже самого приблизительного представления о норме.

Однако если спросить людей на улице, как они воспринимают такое качество, как гордость, то большинство ответят, что гордость – это хорошее, достойное свойство человека. Это происходит потому, что в сознании людей понятие гордости подменяется представлением о чувстве достоинства, о внутренней силе человека. То обстоятельство, что происходит такое смешение понятий, не случайно. И художественная литература, и газетная публицистика, и телевидение немало потрудились и трудятся для того, чтобы греховная, с точки зрения Церкви, гордыня воспринималась людьми едва ли не как добродетель, как синоним внутренней независимости, силы и уверенности, самостояния человека и автономности личностного бытия.

Но о какой силе можно говорить, когда гордость является причиной зависти, гнева и клеветы, когда при ближайшем рассмотрении она оказывается источником, питающим недоброе осуждение ближнего. Гордый человек, поставляющий в центр индивидуального и общественного существования свою персону, невероятно уязвим, потому что самолюбив и эгоцентричен. И, защищая от возможных покушений извне сугубую ценность своего «я» – т акого слабого, чувствительного и ранимого, – он будет завидовать, клеветать, гневаться, осуждать… И на поверку выходит: то, что представляется силой, на самом деле является духовной немощью, болезнью, скорбью.

То же самое и в отношении лжи. Иногда она представляется необходимым средством, которое человек должен использовать, чтобы мудро продвигать к цели фигуры на шахматной доске своей жизни. Но на самом деле всякая ложь в любой момент может быть разоблачена, а это значит, что человек, прибегающий ко лжи, постоянно находится в состоянии потенциальной опасности. Основы его существования неустойчивы, нетверды. Его успехи и достижения на жизненном поприще призрачны, так что в любой момент «золото может обратиться в черепки». Такой человек не способен прочно стоять на своих ногах и чувствовать себя неуязвимым, ибо ложь – это немощь и болезнь, а это всегда слабость, а не сила.

В Священном Писании упоминание о гордости, как и о лжи, всегда звучит в негативном контексте: Мерзость пред Господом всякий надменный сердцем; можно поручиться, что он не останется ненаказанным (Притч. 16, 5).

Верующий человек должен все это знать, и сердцем, и умом всецело принимать ту систему нравственных ценностей и жизненных координат, которую дал нам Бог, отстаивать эту систему ценностей в своем противостоянии злу, не поддаваясь искушениям века сего. Верующий человек призван всегда оставаться внутренне свободным, противостоя греховным влияниям мира, а значит, быть и более сильным, чем они. Человек действительно должен быть как личность независим, но не от Бога – И сточника жизни и Подателя благ, – а от диавола и бесовских искушений, какими бы сильными, соблазнительными и убедительными они ни были. Духовная жизнь, в которой мы призваны возрастать, дает нам силу. И каждый, кого коснулась эта сила, кто ощутил ее в себе и в своей жизни, никогда уже не променяет ее на служение призрачному могуществу человеческого греха.

Дай Бог всем нам возрастать в этих мыслях, но самое главное – в опыте христианской жизни, дабы не только в слове, но и реально нам открывались как безобразие греха, так и сила и красота святости.