Текст книги "Письма к разным лицам о разных предметах веры и жизни"

52. Опираться можно лишь на Господа и лишь Ему отдавать сердце. Об отрезании от всего. Желание совершенства

Часто повторяете вы: «Как я счастлива своей обстановкою!» – Благодарение Господу, так устроившему. Но смотрите, опираясь на такую обстановку, не перейдите границы и из-за орудий не просмотрите Действующего. Мы все так поставлены Господом, что можем кое-что делать друг для друга; но то несомненно, что все делаемое при сем прямо на духовную пользу непременно исходит от Самого Господа и Им направляется по назначению. Ему все и приписывать следует, от Него единого всего чаять и Им единым быть счастливу. Бог называется ревнивым. Он хочет, чтоб мы Ему все сердце отдавали, – и Ему одному нераздельно, – и чтоб мы на Нем едином опирались. Почему когда видит, что мы склоняемся к какой-либо твари, хоть и разумной, и на ней начинаем опираться, помимо Его вседетельной десницы, то начинает на нас смотреть неблаговолительно.

Вы написали, что ищете сделаться совершенной и к тому стремитесь. Пришло мне на мысль указать вам значок, по которому можете определить, идете ли вы к совершенству или вертитесь на одном месте. Значок этот есть отрезание от всего. Недавно слышал я речь одной простой старушки, и она эту фразу употребила. «Теперь, – говорит, – уж все отрезано; я, как птица, ничем не связана». Как она дошла до этого? Целой жизнью, направленной к угождению единому Богу. С семи лет запала ей зазноба, – болезненная забота, как бы Бога не прогневить. Эта зазноба разжигала ее на всякого рода труды, не жалея сил. Так прошла она девичество, замужество, вдовство. Дела все были обычные, семейные, но она всюду была первая и все делала для Бога и по-Божьему. Этим направлением своих трудов она так выправила, вытерла и выбелила свою душу, что в ней уже не осталось ничего земного, что бы занимало ее. «Теперь, – говорит, – у меня все Господь. Ни к чему уже душа не лежит: и делать ничего не могу, – руки отваливаются, и говорить ни о чем не хочу, – язык не поворачивается. Все бы Господь; от Него одного отстать не хочется». Вот видите, в чем существо дела! К сему и направьтесь. И исполнится ваше желание: «Хочу совершенства, девой мудрой желаю стать». Благослови Господи. Ищите, и обрящете. А лучше: Просите, и дастся вам (Лк. 11, 9). Искать неотложно надобно; но сколько ни ищите, не найдете, если Господь не даст. Потому, ища всеусерд но, и просить следует немолчно. Совершенство, как и Царствие, не приходит с усмотрением. И лучше всего не на него устремлять очи, а о том заботу иметь, как бы пребыть в милости и благодати Божией. Господь уж знает, когда, что и как дать. И ждите, пребывая в порядке богоугодном.

Вы полагаете, что я считаю вас никуда негожей. Кто же это вам сказал?! Я только вас учу, чтоб вы сами себя считали такою;

а как сам о вас думаю, я, кажется, не говорил вам. Да хоть бы и говорил и так сказал, вам от того никакой убыли нет. Поставлю ли вам плюс двенадцать (+12), или минус двенадцать (-12), – для дела жизни вашей это ничто. В школах берутся в счет баллы, которые люди ставят, и по ним дается аттестация учащейся или учащемуся. А в духовном деле люди какие бы баллы ни ставили, ничего тут нет решающего. Настоящие баллы ставятся на небе. Там же будет сведен и общий итог, по окончании курса жизни; и какую аттестацию там положат, в том аминь на вечные веки.

Что у вас плач на сердце и сокрушение покаянное не отходят; се добре. Храните сей дар Божий, – и все его подновляйте, как только начнет ослабевать. Это незаблудный путь. И то, что часто созерцаете Господа на кресте и поражаетесь тем до глубины души, добре. Сие и все подобное, возбуждающее душу, почаще наводите на нее, чтоб непрестанно была в движении и жила; ибо жизнь – движение. Нет движения, нет жизни.

53. О терпении неприятностей. Как приобретается смирение. Смиренная уступчивость – лучшее охранение от нападок других. О лености, желании поблажек и покоя плоти. О молитвенном правиле. Что есть постриг

Показалось вам что-то неприятное в отношениях к вам окружающих; вы не вытерпели и пустились в самозащиту. Вы поступили по поговорке: «Не замай, сдачи дам». Иные не могут иначе действовать, а вы могли поступить иначе и не поступили. Кто-то внутри твердил вам: «Стерпи, стерпи». Вы и потерпели, но немножко; сил не хватило дотянуть до конца. – Нитки, которые рвутся, как зовутся? Гнилыми, ни к какому делу негожими. Порвались тогда и у вас нити, державшие в порядке ваш внутренний строй. Плохи они, значит. Потрудитесь на будущее время заготовить крепких.

Как это с вами случилось? Вот как. Была в вас кающаяся послушница. Но пришла прежняя барыня знатная и, главное, ученая, – и прогнавши ту смиренницу, начала сама действовать, и нагородила. А как предотвратить такие случаи? Очень просто. Советую вам прекратить всякие сношения с этой недоброй госпожой (то есть ученой барыней) и не позволять ей распоряжаться в вашем доме. Она ничего не умеет делать в том порядке жизни, какой вы у себя наладили.

Извольте потверже затвердить, что смирение приобретается не мыслями смиренными, а охотным подчинением себя смирительным случайностям и отношениям. Над Спасителем издевались слуги без всякого толку, шутя, а Он – ни слова. Но уж дело прошло. Случай к деятельному обучению себя смирению пропущен. Положите, по крайней мере, вперед не пропускать их. Враг обыкновенно подбегает и твердит: «Не спускай, иначе заклюют». Врет он. Лучшее охранение от заклевания – смиренная уступчивость.

На вас нападает леность, приходит желание льгот, поблажек, покоя плоти. Вы хорошо делаете, что не уступаете; однако ж ваша неуступчивость неполна. Разумею то, что вы, несмотря на эти соблазнительные нападки, все же делаете, что считаете должным, но делаете неохотно. «Хоть нехотя, – говорите, – но исполняю все». И это хорошо, как сказал я; есть тут борьба и одоление. Но надо бы эту борьбу доводить до конца, чтоб и одоление было полное, – то есть доходить до того, чтоб делать хотя, прогнав безжалостно «нехотя». Ибо это «нехотя» есть уступка лености и питает ее, хоть нежирно. Извольте, когда прогоняете леность, возбуждать себя до ретивости, чтоб живо, с энергией, делать то, от чего оттягивала леность. И это только будет настоящей победой и одолением лености, а не то, как вы делаете. Живодейственность есть настоящая черта духовной жизни настоящей.

Но вы, кажется, уж и совсем разлениться хотите; ибо спрашиваете: «Ужели до самой смерти тянуть это ярмо трудничества?!» – Стало быть, вы тяготитесь им и желаете сбросить его поскорее? Нет, его сбросить нельзя; а придет время, когда оно не станет тяготить, потому что свыкнется с ним жизнь, и что теперь вам кажется трудом и лишением, тогда перестанет быть трудом и лишением, а обычным, будто естественным порядком жизни. Тягота, соединенная с ним, которая и делает такой порядок трудничества ярмом, испарится от внутреннего жара. Жар энергии сожжет это ярмо, и вы, не бросая ярма, перестанете быть подъяремною. Условие к скорейшему достижению сего есть никогда, ни в большом, ни в малом, не позволять себе действовать как бы «нехотя», но всегда возводить себя до живодействования.

Что касается до молитвословий и служб, то я уже писал вам об этом. Надо иметь правило, – и лучше всего то, которое идет постоянно в церкви; но исполнять его надобно всегда с живым чувством. Если живости чувства мешает поспешность исполнения правила, а поспешность производится боязнью длительности, то лучше назначить на каждую службу известное время, в часах и минутах, и потом молиться теми молитвами, которые входят в состав службы, или в частное ваше правило, – не спеша, с ясным сознанием и прочувствованием всего читаемого, нимало не заботясь о том, чтоб догнать до конца чин службы или правила, а лишь о том, чтоб известное время пробыть в живом молитвенном устремлении к Богу. Вот главное! А что не успеете иное прочитать или дочитать, беда не велика. Привыкли вы к прочитыванию определенного, и совестно не прочитать. Беретесь читать и спешите, чтоб не долго вышло. От того труд молитвенный не всю приносит пользу. Без правила нельзя; надо непременно его иметь, но стараться исполнять его так, чтоб это была молитва.

Что прочитываете полунощницу в праздники и воскресение – хорошо. Хорошо все, что делается в этом роде для продления и упорядочения молитвенного труда; только чтоб все было с сознанием и чувством, без блуждания мыслей.

Ваше понимание пострига, что это не таинство, верно. Это просто чин принятия в ранг монашествующих. Однако ж он не бесполезен, ибо скрепляет внутренний нравственный строй постригаемого. Подобно тому, как мысли о каком-либо предмете, пока не изложатся на бумаге, бродят туда и сюда в некоторой бесформенности, а когда изложатся, принимают устойчивую форму, – и постригаемый, пока не пострижен, все еще будто ни то ни се, а когда примет пострижение, слагается в едином, – и держит на сердце, что ему уж ни туда ни сюда, – одна дорога. Как военного военная форма его чина обязывает действовать по-воински в своем чине, так и постриженного одежда обязывает жить и действовать по тому чину, к которому стал принадлежать окончательно в силу пострига.

54. Воодушевление против уныния. О тесном пути. Какие бывают сны

В тоне вашего письма чуется дух уныния. Чего бы ради это? Вы – Божия; Господь вас призвал в Себе, вы идете к Отцу своему Небесному на вечные утешения в Его доме, – и унывать?! Надо петь: «Светися, светися, душа обновляемая!» А у вас чуть слезки не падают, будто напрасно протрудили себя всем, чем трудили. Ни один шаг ваш не пропадет даром; все Господь возьмет в счет и воздает безмерно. Что здоровье немного умалилось, стоит ли на это обращать внимание пред лицем того, что дано взамен его? Да иной бы горы золота за это отдал, а вы поплатились всего какими-нибудь унциями здоровья. Так не извольте малодушествовать.

Что вам жить тяжеловато, – слава Тебе, Господи! Се тесный путь. Ведь тесный путь необходим. Помимо его никто не войдет в Царство Небесное. Иным Господь оставляет самим устроять для себя такой путь, а для вас Он устроил его Сам. Ибо видел, что сами вы едва ли бы взялись за это дело, и если б взялись, не сумели бы сделать так, чтоб это благотворно было для вас. Он хочет вас к Себе привести и, любя вас, делает вместо вас то, без чего дойти до Него нельзя. Благодушествуйте же ради Господа, любящего вас.

Видели сон, где и бесы имели место, – и смутились. Сны лучше пропускать без внимания. Иные из них, может быть, и значат что-либо; но как нам определять это точно не дано, а догадки можно настроить обманчивые и неполезные, то и лучше забывать их. Они на это и приговорены естественно, ибо обычнее забываются. К сведению примите, что сны бывают натуральные, бывают от Ангелов и святых, бывают и от бесов. Которые от Ангелов и святых, мир душевный созидают, – и надолго оставляют его в душе, а которые от бесов, мир внутри разоряют;

свои же сны – пустопорожни и беспорядочны. Бесы бессильны, – и ничего не могут нам сделать. Но им попускается иногда поближе подступить к рабам Божиим и потревожить их, частью для испытания, частью для научения, частью для показания им самим, что такое они суть. В этих же видах попускается им и сны соплетать. Вам же особенно попущено это за ваше прежнее неверие в их проделки.

55. Главное в молитвенном труде. Как принимать приходящих. Не допускайте саможаления

Начинаете втягиваться в молитвенный труд. – Бог благословит! Да будет душа ваша всегда бодренна, чужда всякого саможаления. Помоги вам Господи быть живыми и трезвыми. Но не забывайте главного – того, чтоб вниманием и умом сочетаться с сердцем и неисходно быть там пред лицем Господа. Все молитвенные труды на это должны быть направлены. Молите Господа, чтоб Он даровал вам это благо. Это сокровище, сокрытое на селе; это бисер многоценный.

Но что вы при этом сказали: «Нарушается молитвенный порядок, когда кто приходит», – се не добре. Вы так наладьтесь думать, что когда кто приходит, то Господь посылает его, чтоб вы чрез него службу сослужили Господу. Чем? Сообщением пришедшему своего благонастроения, данного вам Господом. Если будете принимать приходящих в этом духе, то тут не будет нарушения молитвенного порядка, а продолжение его, только в иной форме. То и другое – служба Богу. Имея сие в цели, принимайте всех с радостью, как посланцев Божиих, несмотря на их внешность, а об одном заботьтесь, как бы вам не уклониться от того, чего желает от вас Господь в сем случае. Приняв так, все внимание свое устремляйте в сердце их, чтоб из слов их догадаться, что можете вы сделать во благо душ их, и затем всю речь свою направляйте на это, так, однако ж, чтоб не казаться учительницей, а говорящей будто о стороннем. И главное, всячески старайтесь достигнуть того, чтоб приходящий отходил с умиренным сердцем.

Захотели в затвор. Придет время, и в затвор можно. Надо прежде приготовиться. И вообще мне думается, что затвор полный для вас неудобен; а так по временам уединяться хорошо. Больше этого вам желать нечего. Когда огонек загорится в сердце, и вы там станете жить вниманием, тогда это будет – внутренний затвор. Он потребует затвора внешнего; но мне думается, что и тогда лучше уединяться только по временам.

«Когда же я о себе думаю?» Мне же думается, что вы много о себе думаете, и думаете высоко. Только при этом стараетесь принижать себя, нудите себя быть смиренною. Смирение ищется, но еще не найдено. – Ищите усерднее, и обрящете.

«Мне кажется, я не жалею себя». – Если правда, то это очень хорошо. – Но вот доктор наговорил вам, что и там-то болит, и то-то нездорово, и вы чуть не расплакались, что уж слишком безжалостны были к себе. Нет; лечиться лечитесь, а саможаления все же не допускайте. – Несаможаление есть внутренний акт, который уместен и при таких внешних действиях и положениях, которые на вид кажутся саможалетельными. Есть некая внутренняя бодренность, – телесная же, – в напряжении мускулов состоящая. Она всегдашняя спутница несаможалению.

Поминая о болезнях своих, прибавляете, что видите в них нечто о вас промыслительное. И хорошо делаете. Болезнями нередко Бог прикрывает Своих рабов от искушений, которых без этого не миновать бы им. А то – своим чередом, что они сами по себе смирительны. В смирительных же средствах едва ли кто не имеет нужды. Пребывайте в сей вере.

56. Об утешениях от Святого Причащения. О радостном плаче, или радостопечалии. Похвала – дело небезопасное. О выписках из читаемых книг

Причастились Святых Христовых Таин и по милости Божией получили мирное и утешительное настроение духа. Затем прибавляете, что, приготовляясь к Святому Причастию, довольно потрудили себя. – Се добре! И никогда не забывайте сего делать, по силе и сверх силы. За то и утешение дается причастникам. Не будь труда и лишений, и утешение не будет дано, разве по особой какой милости Божией. Так Бог устроил. Не забывайте, однако ж, что не один труд достигает сего, но в соединении с истинным духом, в каком надлежит обращаться к Богу. То и другое нужно.

Сказав это, жаление изъявляете, что это райское состояние не остается навсегда, и желание питаете, чтоб оно пребывало неизменным в вас. – В нынешнем состоянии вещей, изменчивом, – трудно достигнуть чего-либо неизменчивого. Однако ж это не невозможно. Ибо Бог неизменчив и делает неизменчивыми всех, с кем благоволит соединяться живым союзом. Сочетайтесь с Господом, – и получите от Него многое в неизменчивом виде, что теперь подается и преходит. Поелику Господь благоподатлив, то могу вам прописать: Ищите, и обрящете. Это будет, когда огонек ниспадет в сердце и зажжет его. Вы идете к этому всем порядком вашей жизни. И, конечно, дойдете, если не разленитесь и смирения не потеряете. Загорится и ваше сердце, и будет гореть, как свеча неугасимая. Но когда, – этого никто не может вам сказать. Это дело Божие. Ищите с терпением и упованием. Состояния того не описывают святые, говоря, что нельзя описать понятно. Когда придет, узнаете. Старец Киевский, отец Парфений, называл его болячкой в сердце. Извольте же терпеть заведенные порядки, преутруждающие вас, без жаления себя. Есть из-за чего.

«Наконец то, – говорите, – поняла я, что есть радостотворный плач, или радостопечалие», – и решаетесь развивать в сердце сильнейшее и сильнейшее сокрушение. – Се добре, и предобре! Бог благословит. Однако ж ведайте, что это радостопечалие подается, а не приобретается. Состояние это похоже на то, какое испытываем, увидавшись с родными после долгой разлуки: и радостно и жалостливо, – слезы текут. Радостопечалие бывает, когда Господь свидится с душой и душа с Господом. От Святого Причастия можно этого ожидать. И бывает. Увидьте из сего, что сокрушение надо развивать, но оно не есть радостопечалие, а пролагает к нему путь. Радостопечалие подает Господь душе, а Господь в действиях Своих ничем не вяжется. Трудитесь, однако ж, в возбуждении сокрушения и доводите себя до плача, чтоб плакать над собой, как по усопшем, навзрыд, с причитаниями.

Пишете: «Отчего бы иногда не похвалить иного?» Бывает, что и хвалят. Хорошее невольно вызывает похвалу; похвала же оживляет похваленного, и крылышки ему придает. Но дело это не безопасное. Оно может засеменить самомнение, и далее провести до высокоумия и гордости. Вот и беда, ибо гордость проклята Господом. Вы ожидаете, что похвала смирение родит, при мысли, что не стоишь ее. – Бывает, может быть, и это; но такого рода рождение, по редкости своей и неестественности, надо назвать чудом. Кто-то из отцов сказал, что похвалить есть то же, что ногу подставить спешно идущему. Этот падает и нос расшибает до крови. Нечто подобное, надо полагать, производит и похвала в душе добре текущего духовным путем. Потому признайте лучше, что мысль, будто похвала ведет к смирению, не небесного происхождения. Это внушение того, кто имеет обычай облекаться в Ангела светла, не будучи таким.

Вы хотите делать выписки из книг читаемых. – Хорошо. Но не все хорошее выписывайте, а только то, что возьмет за сердце. Соберется тетрадка-другая. Когда потом нападет уныние или охлаждение и сухость, берите эти тетрадки и перелистывайте. Сердце отзовется на чувствованное прежде и шевельнется. Так от одной, другой, третьей выписки. Глядишь, – и совсем расшевелилось.

57. Против разленения. О молитвенном правиле. О чтении святоотеческих книг Вы опять подпустили к себе барыню свою и подчинились ей, а она нагородила нелепостей. И забыли вы на этот раз, что в вас две особы: одна – послушница смиренная, а другая – барыня ученая с барством. По настоящему вашему настроению госпожой должна быть послушница с послушанием; барыня же с барством не должна иметь никакой власти. Вы хоть и прогнали ее в людскую, но она не забывает своего и всячески старается прокрасться к вам и, прогнав послушницу, сделаться распорядительницей. Вот и теперь успела она в этом. Не касаюсь нелепых ее распоряжений; какие бы они ни были, не следовало вам их слушать. Я уже писал вам об этом. Вы, кажется, согласны всегда держать ее при себе. Нет; извольте теперь совсем убить ее и выбросить за окно на съедение птицам небесным и зверям земным. Иначе никогда не установится у вас добрый порядок; и вы будете только созидать и разорять.

Спрашиваете, откуда я взял, что вы совсем хотите разлениться? Из следующих слов ваших: «Когда же наконец кончится это трудничество?» Этот вопрос означает, что ноги уж подламываются и руки опускаются, и в душе появляется мысль о снятии с плеч лежащего на них бремени. Поблажь только этому позыву хоть немного, и он мало-помалу доведет до того, что и все сбросите. Вот и надлежало вам напомнить об этом конце, чтоб не началось начало. – Теперь пишете, что хоть сказала так, но все же не поблажала себя. – И добре! Но от того, что я помянул о худых последствиях от поблажки чувству тяготы от трудничества, никакого не будет вреда вашему непоблажанию. И стойте в этом, и гоните всегда всякий позыв в чем-либо поблажить себя. Надо при этом всегда возбуждать себя к напряженной деятельности и тотчас же сделать что-либо, требующее такого напряжения. Еще появится, – еще так же поступить. И так далее. Перестанет наконец являться такой позыв. И живая энергия возьмет силу. Наше дело в том особенно и есть, чтоб держать себя постоянно в такой энергии, с полным самоотвержением и самопожертвованием. Ради нее будет всегда подходить к нашим благим начинаниям помощь Божия и совершать в нас дело свое.

Молитвенное правило, говорите, исправляете, как прописано. – И трудитесь так. Помоги вам Господи. Паче же навыкайте иметь непрестанно память Божию и к Богу молитвенно себя держать, в страхе и благоговеинстве. Даруй вам Господи сие! Назначьте себе особое время вот на что: чтоб, сидя бодренно и внимание собравши в сердце, говорить молитву Иисусову, не развлекаясь мыслями. Раза бы два-три так в день. Хоть по разу при сем проходить четки; а охота припадет, – два и три раза можно. Этим путем можно произвести в сердце болячку, о коей говорил старец Парфений, и дойти до того, что молитовка Иисусова сама будет журчать в сердце умными словами, как ручеек, с соответственными движениями чувства.

Книги отеческие, какие у вас есть, – эти самые и требуются. Святой Макарий – начальный; святой Исаак поведет дальше и глубже; святой Ефрем будет оживлять сокрушение и умиление; святой Варсанофий и Иоанн разрешат все недоуменные случаи; святой Василий Великий, святой Лествичник, святые Дорофей и Нил ко всему приложат разумные основания. Не пропускайте ни одного дня без чтения кого-либо из них.

Встретились у вас такие обстоятельства, что по необходимости входите в сношение с барами. – Смотрите, как бы этот воздух не поднял на ноги вашу собственную барыню, – главную вашу неприятельницу и враждебницу. Внимайте себе, – и никакой ей поблажки не давайте, а то после придется долго с ней бороться. Дело это все есть внутреннее; вне же можете держать себя, как обычно барам. Когда кончится все и вы войдете в обычную свою колею, посмотрите тогда повнимательнее в душу свою, именно, как она встретит это, – как майское утро или мороз по коже? Решите же это без покривления весов, – и решите для себя – в познание себя и в назидание себе. Ибо, судя по происходящему в вас, можете многое нагадать о себе на радость или на нерадость.