Текст книги "Детектив Бестужев. Болтун находка для шпиона"

– Вопрос, за кем сотрудники консульства следили в первый день, остаётся пока открытым. А вот во второй день, наши «специалисты по безопасности» уже вышли конкретно на «работу»! С утра они «гуляли» по Мариинскому парку, точнее кружили вокруг правительственного дома на Грушевского 9. Оба были вооружены фотоаппаратами с мощной оптикой, и съемку вели часто. Снимали в основном вектора от различных объектов вокруг, на главную цель – Правительственный жилой дом. Полагаю, весь этот театр с фотографированием и гуляниями – только прикрытие. Они скорее всего ищут способ проникновения внутрь.

– Зачем? – мне вдруг показалось что где-то здесь разгадка.

– А вот зачем не знаю. Встретиться с нашим объектом они могут и в городе, не обязательно проникать в его квартиру, тем более что дом охраняется.

– Ну, как охраняется дом я знаю, там войти нефиг делать, – я вспомнил как я туда вошел, через черный ход.

– Ну, предположим что так, только встретиться в городе с объектом проще, его не охраняют, он свободно передвигается по городу, его мало кто знает, поэтому может спокойно ездить или ходить куда угодно. Телефоны его у них есть, дать знать что прибыли связники, они могут свободно, поскольку телефон члена ЦК прослушивать запрещено. То есть, создаётся впечатление, что они с какой-то целью, усложняют себе работу. А вот с какой?

– А если допустить такую версию что, у них есть в этом доме ещё один агент, которого они сейчас проверяют. Или, не агент а цель? – я зачем-то в этот момент подумал про Аврору, но тут же отогнал эту бредовую мысль от себя.

– Предположить мы можем что угодно, а что есть на самом деле нам могут сказать только сами «специалисты». А вот с ними поговорить вряд ли удастся, – с сомнением высказался Игорь.

– Но вот если предположить что после первого провала он решил лечь на дно, а эти, так называемые специалисты прибыли ради осуществления какого-то действия, которое активизирует объект, то тогда их действия приобретают некий смысл. Ребята ищут рычаг давления на наш «объект»! – закончил он свою мысль.

– А что? Имеет право на жизнь и такая гипотеза, – мне очень хотелось чтобы именно эта гипотеза была правдой, потому что она замечательно ложилась в мою задачу. И в этом случае, я чужими руками толкаю Ивашко-младшего на активность, что даёт мне повод предъявить свои так сказать услуги, знания и умения.

Между тем, Степан продолжил свой доклад.

– Второй день закончился для них рано. В 16.18 они зашли в кафе на Институтской, выпили кофе и оттуда из забрала машина консульства. Поехали они домой в консульский дом, и больше в этот день не выходили.

На третий день, из дома они вышли в районе 9 часов. Их завезли сначала в консульство, а оттуда разъехались. Один поехал в НИИ «Сверхтвердых материалов», в сопровождении переводчика, а второй в Союз Художников!

В НИИ «Сверхтвердых материалов» я съездил, поинтересовался причиной визита британского дипломата. В дирекции мне сказали что, консульство рассматривает вопрос организации научной конференции по вопросам усовершенствования производства искусственных алмазов, как раз основная специализация института. Просили прислать предложение по кандидатам в участники конференции со стороны института.

В Союз Художников ездил «Слава». Там руководства на месте не оказалось, но принявший англичанин руководитель мастерских, сообщил что дипломатов интересовали талантливые работы молодых художников, для международной выставки в Швейцарии! Им пообещали что с появлением начальства, их просьба обязательно будет выполнена. Да, они просили прислать им список кандидатов и по возможности фотографии работ, для оценки!

– Стоп! Чем эти две организация связаны между собой? – я почувствовал как у меня задрожал голос, горячо! Очень горячо!

– Промышленный дизайн? – спросил «Слава».

– Нет!

– Кто-то из НИИ является членом Союза? – не выдержал Степан.

– Возможно, но нет! Здесь другая причина!

– А может проще? И к одной и к другой организации имеет отношение кто-нибудь из родственников интересуемых субъектов? – Игорь выдал самую вероятную версию.

– Скорее всего! – я потёр вспотевшие ладони. Степан, запроси списки работников НИИ. Можно не всех, а только руководящего состава. Я не думаю, что кто-то из родственников членов ЦК КПУ работает там чернорабочим. Ну и соответственно, надо нагрянуть в Союз Художников, и тоже проверить списки. Здесь важно, не дать местным никакого повода что-то конкретное заподозрить! Интересуемся, в связи с… ну например организацией международной выставки художественных полотен в Берне, Швейцария, и ищем интересные работы. Дважды одно и то же предложение, может местных чинодрал заставить полебезить и выдать какую-нибудь новую информацию, которую в прошлый раз либо забыли, либо утаили.

И да, предъявлять корочки Союза Художников СССР или например, какой-нибудь документ из МИДа. Не надо их заранее пугать. Понятно что первым делом, чиновники Союза включат в эти списки себя любимых и своих родных и близких и… наиболее высокопоставленных членов союза! Да, потому что если нет, то нагрянет пушной зверёк под названием «Черный песец», и весь союз разгонят к чертовой бабушке! А им там на государственных должностях тепло и сытно. Так что кураторов они включат. Вот и узнаем, кто присутствует и в первом и во втором списке. А уже из этого будем исходить при дальнейшей аналитике.

– Макс! У тебя никаких мыслей по поводу вчерашнего вопроса не появилось? – Игорь сидел за столом и стучал карандашом по карандашнице.

– Во-первых, хватит стучать, ты не в сельском клубе, барабаншиком ВИА «Голубые гитары», а во-вторых, лишние затраты энергии, приводят к анорексии, ты не знал?

– Хм. Тогда у меня к тебе два вопроса: Почему барабанщиком я понимаю, а вот почему именно «Голубые Гитары»?

– А второй?

– А второй вопрос, что такое анорексия?

– Голубые Игорёша, потому что играли в этом ВИА изначально на гитарах голубого цвета, а стучали друг на друга во все органы включая КГБ все, от директора группы до барабанщика! А анорексия дружище, это когда не в коня корм! Ты ешь, ешь, ешь, а становишься не толще а худее!

– И что, есть такая болезнь?

– А у вас там в Исламабаде про то что на планете иногда бушуют эпидемии и люди вообще болеют – ничего не знают? – удивился я.

– Ну куда нам сирым и убогим, мы же в жопе мира живём! – сказал обижено Игорь.

– На обиженных воду возят, и дрова! И насчёт «жопы мира» ты не прав!

– Это как?

– А так! Солнце где встаёт?

– На Востоке!

– Воот! Значит твой Исламабад первым встречает утреннее солнце! Следовательно, находитесь вы где? На макушке! А жопа мира как ни странно, это культурная столица СССР – Ленинград! Правда есть город ещё западнее – Калининград, но это считается плевком в лицо Европе!

– Макс! Как тебя не посадили за такие воззрения? Тебе же пришить антисоветчину проще простого!

– Пришить то можно Игореша! Только кто же им даст то? Я кто? Правильно – защитник этого самого Отечества! У меня и награды есть! И служу я Отечеству не за страх а за совесть! А то что иногда выражаюсь нестандартно, так у нас пол страны так выражается, всех что ли сажать? А кто в полях работать будет? Первые секретари? Увы дружище, они к физическому труду неприспособленны. А уж к силовому как у нас с тобой – и подавно! Так что как в фильме «Джентльмены удачи» – От чудак человек! Кто-ж его посадит то? Он же паааамятник!

– И на всё то у тебя Макс есть ответы. Ты откуда такой умный взялся? Тебя случайно не в пробирке вывели, в каком-нибудь НИИ? – сказал шутливо Игорь.

– Меня то как раз вывели в обычной семье полковника и учёного, потому и такой умный, а вот тебя давно пора сдать в поликлинику, на опыты!

– Это с чего вдруг?

– Болтливый стал! Забыл главный принцип контрразведчика: «Меньше знаешь, крепче спишь»!

– Трепло!

– А другой довод, поинтеллигентней?

– Интеллигентное трепло!

– Всё! Не брат ты мне!

– А кто? Сестра?

– Слушай Игорь! Да ты стал просто звездой юмора! Такие искромётные фразы без подготовки умею бросать только я!

– Угу! И пани Моника!

– А это кто ещё такая?

– Ах-ха-ха-ха! Что? Западнее Исламабада про «Кабачок 13 стульев» не слышали?

– М-да. А маразм молодеет и молодеет. Пора в отставку подавать.

– Погоди Макс, ты ещё служить не начал! Вот отдашь Родине взятое у неё в долг, тогда она всё посчитает, прикинет и решит – в отставку тебе или на рудники.

– Угу, а ты уйдёшь в отставку и станешь доморощенным Пушкиным, будешь описывать бытие декабриста Бестужева на северных рудниках империи.

– Это вряд ли! Я косноязычный. Как та собака – понимать понимаю, но вот сказать не могу, – расхохотался Игорь.

Телефонный звонок поднял меня с койки, где я собрался провести этот вечер давя на «массу» в восемь вечера.

– Алло!

– Да, слушаю!

– Это Степан. Есть информация по интересующим вопросам. Я недалеко от «объекта» можем встретиться поговорить.

– Добро. Где?

– В Мариинском парке, есть беседка, в конце аллеи практически напротив интересующего дома. Жду в течение часа!

– Отлично. Будем с партнёром в течение 30—40 минут.

– Жду! – Степан отключился.

Я вскочил с койки и побежал в ванную сполоснуть лицо от сна, по пути крикнув Игорю:

– Игорь! Нас срочно ждут на встрече через 40 минут! Одевайся!

Голова Игоря показалась из-за угла кухни.

– Кто?

– Наш общий друг Степан, – крикнул я уже забегая в ванную.

Через минуты двадцать, мы вышли из дома и пешком двинулись через дорогу в Мариинский парк.

Степана мы нашли быстро. Он сидел на парковой скамейке рядом с беседкой, действительно недалеко от дома Авроры.

– Приветствую! Как дежурство? – полюбопытствовал я.

– Пустое дежурство. Объект из дома не выходил и видимо уже сегодня не выйдет. Но я не за этим вас сюда вызвал. Есть информация по проверке НИИ и Союза художников Украины, – Степан сделал паузу.

– Не томи, что там?

– А там очень любопытные выводы. Мы получили списки и проанализировали их на предмет интереса «специалистами». Коммерцией, а тем более благотворительностью там не пахнет. Единственный общий фигурант обоих списков – Ивашко Аврора Алексеевна!

– Я этого ждал.

– Обоснуй? – Игорь удивлённо посмотрел на меня.

– Да всё просто. Аврора работает в этом НИИ с прошлой недели, младшим научным сотрудником, как раз в отделе молекулярной химии. Я правда не знал, что она ещё и член Союза художников Украины. Я полагал что визит в союз скорее всего осуществлён с целью отвода подозрений от визитеров и запутывания следов. Они точно знают что оперативники КГБ следят за ними, полагал я и внесли некую долю неопределённости в свои действия.

Но как видишь, всё оказалось куда проще. Они даже заморачиваться не стали прикрывать свой интерес к конкретному объекту не захотели. Или они слишком спешат, или они новички в конспирации. Заметание следов, посчитали несущественным.

– И что это значит? – Игорь сделал паузу и продолжил: – Как это влияет на наши действия?

– Может никак, а может и существенно, – я почесал мочку уха, которая почему-то нещадно чесалась после того как я услышал имя Авроры.

– Макс. Если специалисты по «безопасности» заинтересовались Авророй, то скорее всего её жизнь в опасности. Из справочных мы знаем, что оба этих «спеца» ранее служили в специальной авиационной службе САС, а там все, специалисты по ликвидации и зачисткам. Если бы требовались специалисты другого профиля, прислали бы других. А эти на другие действия не способны. – закончил свою мысль Игорь.

– Трам —пам-пам!

– Чего?

– У меня вдруг засветился мотив, – вымолвил я.

– И какой? – полюбопытствовал Степан.

– Активация агента!

– То есть? Он и так активен.

– Не совсем так. После провала диверсионной операции по взрыву в Энергодаре, наш «объект» скорее всего залёг на дно. На попытки связи видимо не отвечает, а он им сейчас очень нужен. Причину сейчас вычленять или искать не будем, скорее всего сама выкристаллизуется в процессе.

Они решили активировать агента, а чтобы его взбодрить они спланировали некую провокацию созданием опасности для близких «объекта» – в данном случае его дочери, и тем самым шантажируя безопасностью, принудить к послушанию. Аврора единственный объект, на которого можно безопасно воздействовать, поскольку и отец, и дед под охраной управления охраны КГБ. Сама же Аврора порхает как бабочка по городу куда вздумается. Потому они и интересовались списками сотрудников этих двух организаций. Единственно я думаю, что у них небыло определённости, то ли действительно пригласить интересуемое лицо на импровизируемую выставку куда-нибудь в Европу, а там её выкрасть, то ли действовать непосредственно. Потому и рискнули засветиться в двух организациях предполагая, что конкретные заинтересованности останутся за бортом.

– Таким образом, одна из задач которая лежала мертвым грузом на наших плечах, органично перешла на плечи наших противников, которые в данной ситуации действуют как «союзники» – торжественно закрыл мой спич Игорь.

– Ага, отпадает потребность в провоцировании с моей стороны. Теперь надо думать как себя подать и органично «раскрыться» чтобы не вызвать подозрения.

– Макс. А ты не пробовал его перепить? Ты говорил, что он любитель закинуть за воротник. А для скрытого алкоголика, самый близкий человек – всегда собутыльник. Ибо он воспринимает окружающий мир как враждебный, никто его не понимает, все далеки от его проблем и так далее. Да что тебе объяснять, ты сам лучше меня знаешь. У кого из нас мама психолог?

– Вот зря я выдал семейный секрет, теперь ты меня на этом вечно будешь ловить, – рассмеялся я.

– А в общем, ты конечно прав. Только тут есть одно «но»! В этой ситуации я поссорюсь с Авророй, а это нежелательно, потому что она мой «ключ» к «объекту».

– Или ты на неё запал? – с сарказмом сказал Игорь.

– А это не имеет значения. И та и другая причина для меня важны! Я же не совсем на службе его величества ЦК КПСС.

– Ох Макс, дотрындишься ты когда-нибудь! – покачал головой Игорь.

– А я совершу подвиг, стану героем и меня не посадят, – помечтал я, и мы все засмеялись.

– Ладно. И какова наша следующая задача? По логике вещей, надо брать под защиту Аврору! – Игорь выжидательно посмотрел на меня.

– Да. И немедленно! Я согласен прямо сейчас приступить к охране и обороне священного тела, – рассмеялся я, но… как это объяснить ей?

– Значит надо тебе изобразить немереную заботу о ней, да хоть лёгкую влюблённость, и волочиться за ней постоянно везде, ну в меру конечно, – отреагировал Степан.

– Да я бы рад, только изначально, мы договорились что наша так сказать «дружба» будет «понарошку», ну то есть показушной, для внешнего наблюдателя. Аврора имеет какие-то свои взгляды на компанию, которая её окружает из числа детей партийной верхушки. Вот ей и потребовался «друг» из внешнего мира. – я вдруг подумал, что в глазах посторонних то что мне уже привычно, выглядит очень странно.

– Задача нетривиальная конечно, – Степан задумчиво потёр виски.

– Ладно, разберёмся. Это уже проще чем первоначальная задача. Пора по домам, поздно уже.

На следующий день мы согласовывали с Центром возможные действия при случайном или закономерном столкновении с так называемыми «специалистами».

– Ну что Игорёша, как будем организовывать прикрытие Авроры? У меня даже в голове ни черта не укладывается.

Только сейчас я сообразил, что и позвонить она мне не может, я же ушел из казармы, и никто ей не даст мой номер телефона. Чеееерт! Надо позвонить!

Я снял трубку телефона и набрал номер. Длинные гудки на той стороне говорят о том, что ни черта никто не хочет со мной разговаривать, или, никого нет дома, что более вероятно. Ладно. Позвоню вечером, всяко кто-то будет дома, может и сам Алексей Владимирович.

– А у нас кроме физического сопровождения друг мой ни хрена никаких возможностей нет, даже если напрячь всю нашу группу прикрытия, мы никак не впишемся в график наружки, и заодно оголим другой участок работы. Нам «объект» упускать из вида нельзя ни при каких обстоятельствах! – сказал очнувшийся от раздумий Игорь.

Телефонный звонок раздался неожиданно и громко.

– Слушаю Вас!

– Здравствуйте! Вы звонили по этому телефону полчаса назад, – раздался в трубке женский голос.

– Номер телефона назовите, и тогда я Вам скажу, звонил я на него или нет!

– Максик, это ты?

– Кто это? Аврора?

– Да, Макс, это я, Аврора!

– Вот черт, – чертыхнулся я. – Да, Звездочка, это я звонил!

– Макс, ты куда пропал? Я себе здесь места не нахожу! Что случилось? В училище просто сказали, что выехал временно в командировку и всё. Все молчат. Я папу напрягла, а он только отмахнулся, сказал потом, но уже, наверное, забыл. Ты где? – скороговоркой выпалила Аврора.

– Звездулечка моя! Я намного ближе к тебе, чем ты думаешь, – я судорожно ищу причину своего отъезда, – Пришлось переехать временно на квартиру, в связи с приездом папы с мамой в гости. Я же на каникулах дома не был. Они, правда, уже уехали, а у меня квартира то осталась, так что пока меня в Училище не ищут, я живу тут. Запиши этот номер телефона, я буду по нему некоторое время, – одна надежда, что Аврора не знает, что с казарменного положения на «квартиру» просто так не переехать.

– Максик, одним номером телефона ты не отделаешься. Я жду срочного назначения мне свидания, с… даже не знаю, что тебе назначить в качестве наказания за то, что ты на столько дней меня бросил!

– Эххххх! Назначай самое страшное, теперь то уж чего…, – внутри я уже выдохнул с облегчением, пронесло!

– Ну, держи самое страшное, сегодня вечером ты меня сопровождаешь на оперу Джузеппе Верди «Макбет», – и повисла тишина. Я-то думал что-то действительно сложное, но опера, легкотня!

– Согласен, – выдохнул я, думая о том, что ещё легко отделался.

– Тогда готовься, Сусанин – герой!

– Почему Сусанин-то?

– Потому что болтаешься неизвестно где и неизвестно с кем! Я ещё проверю, с кем ты был все эти дни, и тогда держись!

– Простите мадам, но это уже насилие над личностью!

– А кто говорил, что у нас у всех равные права? Есть те, у кого больше прав…..среди равных, – рассмеялась Аврора.

– У меня есть друг, который мне каждый раз в таких случаях говорит: «Ох, Макс, ты дотрындишься, отправят тебя на каменоломни». Я тебе этого говорить не буду, но имей в виду, – смеясь, строго указал я Авроре.

Игорь в это время ржал в углу. Я показал ему кулак, и он вышел из комнаты на кухню.

– Максик.

– Да Звездулька моя?

– Ты скучал по мне? Только не ври!

– Я беспокоился о тебе, каждую минуту, и это правда! – я подумал, что в принципе я даже не вру, так оно и было. Я думал об Авроре даже тогда, когда разговор шёл не о ней.

– А это можно назвать словом «скучал»? – Аврора на секунду умолкла, и я вставил свои пять копеек.

– Солнышко моё, это больше чем скучал!

– Макс, солнце – это персонифицированная звезда, значит не врешь! Ладно, верю! Максик, я так соскучилась, может, давай прямо сейчас встретимся? Поедим мороженное? Ну, когда ещё девчонка из НИИ просто погуляет по улице и поест мороженное с парнем из ВВМУЗа?

– Звездочка, ты так замечательно умеешь уговаривать, что я уговорился. Когда и где встречаемся… девчонка из НИИ?

– Ты далеко от меня живёшь?

– Если судить по карте, то мы соседи! А если в «натуре», то мне минимум полчаса надо на «выйти, пройти, лавочку найти, сесть, подождать». В общем, давай через сорок минут у твоего дома, на «нашей скамейке» в парке!

– Давай! Только смотри, не обмани девушку, а то пожалуюсь начальнику училища, – весело пригрозила мне Аврора.

– Ябеда!

– Сам такой!

– А я кому наябедничал? Я про тебя… только папе и рассказал!

– Воот! А говоришь, никому не ябедничал. Как я угадала! Прямо с первого раза! Надеюсь, ты ему не стал рассказывать про глупости с «дружбой понарошку»?

– Папа сказал, что настоящий мужчина должен носить фотографию своей девушки всегда у сердца, а я балбес, потому что даже такое простое требование не выполняю!

– А ты что?

– А что я? Я ответил, что я не сумчатое животное и кармана у меня нет!

– Ах-ха-ха-ха-ха! Ну, ты дал! Прямо так папе и ответил?

– Папа у меня военный, ему либо прямо, либо промолчи!

– Ох, Макс! Как ты мог?

– Что именно?

– Как ты мог не носить мою фотографию у сердца? Я просто не понимаю! Ладно, так и быть, я прихвачу с собой фотографию, где я особенно красивая, а ты пока готовь карман у сердца для моей фотки! Медведь ты мой сумчатый…

– Хорошо моя Звездочка, бу сделано! – в трубке послышались короткие гудки, и я положил её на рычаг.

Наконец, я выдохнул свободно и направился на кухню.

– Игорь, кажется, наш график летит в тартарары. Через сорок минут меня ждут у дома, сопровождаю леди Аврору в оперу! Исходя из того, что мы тут надумали и нагадали, сдаётся мне, что надо вооружиться и быть начеку!

– Согласен Макс! Тогда вопрос: где тебя подстраховать если что? По пути в театр и обратно, я думаю, вряд ли они будут действовать, много случайностей. В театре много народу и нет гарантии, что сама Аврора куда-нибудь отлучится, значит…

– Значит уже дома, или у дома. – Я вдруг почувствовал горячую волну внутри. – Знак! Значит так и будет!

– Игорёк. Чует моё сердце, сегодня будет активность. Собери к двадцати трем часам группу у дома на Грушевского. Будьте в парке, неподалёку, если что я кликну.

– Думаешь, так просто им попасть в охраняемый дом ЦК?

– Игорь. Я заходил в этот дом, окольными путями минуя охрану! Если один человек это может, то почему пара профессионалов не может?

– Резонно! Тогда давай мы тебя и до театра проведём?

– Какой смысл? Я буду на машине, и собственно, для нападения на ходу или в пути требуется специально подготовленная операция, во что я слабо верю. Во-первых, нужен спецтранспорт, во-вторых, много дополнительных людей и подстраховка. Здесь, в чужой стране, они ещё не настолько обнаглели, чтобы провести такую!

– Макс, тогда у меня есть предложение, подкупающее своей новизной.

– Какое?

– Прийти на место встречи за пару часов до встречи и понаблюдать за пространством и за домом. За это время мы спокойно вскроем наружное наблюдение, если оно там есть, уточним для себя их силы и средства, а дальше будем действовать уже по обстановке!

– Согласен, с одной оговоркой.

– С какой?

– Работаем раздельно, независимо друг от друга. Если наружное наблюдение всё-таки есть, и оно зафиксирует интерес, возможно, вскроют только одного из нас двоих. Шанс есть! А если мы будем вдвоем, и если нас засекут, будут вести двоих, тогда у нас шанса вскрыть наружку не будет.

– Макс! Ты убедишь даже покойника.

– Опыт не пропьёшь!

– Тяжко, наверное, в семье, где целый кандидат наук по психологии? – Игорь с интересом посмотрел на меня, ожидая ответ.

Я помолчал минуту, вспоминая, как мы с сестрой росли.

– Да нет! Мы же с самого рождения росли в такой специфической среде, поэтому особой разницы и не заметили. Да и не знали мы другого варианта, сравнивать было не с чем. А когда выросли, уже и сами убедились, что в нашей психологической семье, всё было намного интереснее, чем, если бы мы жили в простой, В закрытом городке на наших глазах создавались, менялись, разваливались семьи. Всё как всегда и у всех.

– Это, как у меня, жили-жили, надоели друг другу, разошлись, – обмолвился Игорь печально.

– Это ты про своих родителей? – какая-то двойственность ситуации.

– Да, про них родимых. Я же не из военной семьи, да и вообще не из служащих. У меня мама санитаркой в больнице работает, а отец там же работал электриком. Уже после развода он уволился и уехал на какую-то всесоюзную стройку, – Игорь замолчал.

– Так ты рос без отца?

– И да, и нет. Он часто приезжал, привозил подарки, да и деньгами нас постоянно поддерживал. Мне нечем упрекнуть отца, разве что, все эти годы я просто жил без него. А когда вырос, мама захотела, чтобы я пробился «в люди», как она говорит. Я служил в погранвойсках, и прямо оттуда, со службы, подал рапорт в высшую школу КГБ СССР. Вступительные экзамены сдал нормально, и на мое удивление меня приняли, хотя я, честно говоря, не надеялся.

У меня были представления о КГБ, как о таинственной организации, в которую попасть могут только «блатные» или «приблатнённые». Я помню, по окончании десятилетки, сын нашего секретаря Горкома поступал туда, и хотя он был круглым отличником и золотым медалистом, не поступил. Правда, папаша потом его устроил в нашу региональную школу милиции. Так что для меня, попасть в органы КГБ было запредельной мечтой. А уж про все эти премудрости как «следствие», «оперативная работа» – это, как слова из сказки. О наличии науки психологии я узнал только в училище. А когда захотел в этом разобраться и окунулся в изучение, понял, что мне не осилить весь этот пласт знаний. Не хватает общей эрудиции, понимания значений и вообще научного аппарата. Не в той семье родился. Это я теперь понимаю, что развитие ребёнка с самого рождения и до совершеннолетия – целая наука, и от неё зависит вся его дальнейшая жизнь. Вот моя жизнь и сложилась так, как меня к ней готовили родители.

– Ещё нет!

– Что нет?

– Ещё не сложилась. Ты ведь пока только старший лейтенант, простой оперативник. А уже участвовал в одной операции, теперь вот вторая, и обе под эгидой главного управления! Это дорогого стоит для любого опера из провинции. Кроме опыта, ты получишь и положительное отношение к тебе, как вышестоящего начальства, так и твоего непосредственного. А там глядишь, и в начальники пробьёшься, – засмеялся я.

– Ага, с тобой пробьёшься, разве что по старому принципу: «Наказание неучаствующих…» нас с тобой не накажут, а накажут других, которые не участвовали, – поддержал он мою шутку.

– Не дрейфь, Игорёша! Всё у нас будет хорошо!

Я подъехал к дому Правительства на «Волге» и припарковался на боковой улочке со стороны парка. С одной стороны, солнце не будет нагревать крышу автомобиля и превращать мою жизнь в ад, а с другой, я мог наблюдать за всей противоположной стороной улицы прямо из автомобиля, что давало мне некое преимущество перед возможным противником.

Минут сорок на наблюдаемом пятачке ничего интересного не происходило. В кафе напротив вошел мужчина в шляпе и очках, пьет кофе. Больше никого не было.

Напротив остановился автомобиль, и из салона вышел мужчина… удивительно, тоже в шляпе и солнечных очках! Таааак! Вошел в то же кафе, но не подошел к сидящему за столиком. Что это значит? Или они незнакомы, или они делают вид, что не знают друг друга. Большие панорамные фасадные окна позволяют видеть все, что творится в кафе. А вот, автомобиль развернулся и встал на стоянку сразу за моим перекрёстком. Водитель вышел из машины, и, невзирая на пустую улицу,…перебежал дорогу в неположенном месте! Иностранец! Неконтролируемая привычка. Значит, наши «спецы» на работе! Интересно, Игорь заметил? Надеюсь да.

Водитель зашел в кафе и присоединился к своему спутнику. Они достали пару газет и вроде углубились в чтение.

Вот, мужчина допил свой кофе и встал, снял шляпу с вешалки и пошёл на выход! Ба! Да это Игорь! Не узнал, знатно замаскировался, даже бородку приклеил. Молодец! Так, и куда он пойдёт? Пошел в парк, видимо сейчас найдёт позицию для наблюдения, и оттуда будет наблюдать.

Я взглянул на часы, сейчас половина шестого вечера. Через полчаса я должен «подъехать» и сообщить охране, что я внизу жду Аврору. Охрана позвонит по внутреннему телефону в квартиру Ивашко младшего и сообщит эту информацию. Через 15—20 минут, выйдет Аврора! Вот тут мне надо быть во всеоружии, это самое узкое место в нашей легенде. Одно спасает, ещё светло, рядом есть охрана, которая может выскочить на помощь, поэтому очень много неизвестных, которые помешают им действовать наверняка.

Я завёл двигатель и на минуту задумался…

Ну что, Аврорушка, ты простишь меня за то, что я немного рисковал твоей жизнью! Своей я тоже рискую, милая. Знаю, тебе от этого не легче, но вариантов у меня немного. Надо заставить их действовать, а я буду рядом с тобой.

Включаю передачу и выезжаю на перекрёсток, поворачиваю налево и разгоняюсь до третьей, но не уезжаю, а на проезжей части лихо разворачиваю машину прямо ко входу в подъезд дома. Лениво открываю дверь и выхожу из машины.

Успеваю заметить, что оба посетителя кафе смотрят на меня, я чувствую их пронизывающие взгляды. Ну что ж, господа, а вот и я! Думаю, вам ещё не раз придётся со мной иметь дело, так что самое время познакомиться!

Медленно иду к подъезду, ощущая взгляды в спину, но не оборачиваюсь!

В подъезде я остановился на несколько секунд и почувствовал, как меня отпускает нервное напряжение. Фууууух! Начал я спектакль как надо! Ну что, вперёд, к охране.

Охранники лениво переговаривались за своей перегородкой.

– Будьте любезны, сообщите Авроре Алексеевне Ивашко, что за ней прибыл автомобиль! Если спросит кто, скажите Максимилиан Бестужев!

Охранник, сидящий за столом, важно кивнул и взялся за телефон.

Пока охранник звонил и разговаривал по телефону, я, заложив руки за спину, важно прохаживался по просторному коридору подъезда правительственного дома. Домик, кроме того, что очень «не простой», так ещё и исторический. Потолки высокие, стены декорированные. Интересно, что здесь было до революции? Наверное, где-то есть такие исторические сведения. Двери высокие, в два человеческих роста, а по ширине, наверное, человека четыре свободно могут войти! В некоторых исторических коридорах, утверждают, что до нашей цивилизации на этих территориях проживали люди-гиганты, в два, а то и в пять человеческих ростов. Нашей исторической науке верить, себя не уважать, но… нет дыма без огня. Наверное, наступит такое время, когда и эти знания откроются, а пока что только шёпотом, на кухне, как анекдоты про Леонида Ильича!

Наконец, охранник постучал в стекло, и я поспешил к нему.

– Просили передать, что Аврора Алексеевна будет через 15 минут! – охранник сел на свой стул тем самым показав, что разговор окончен. Я поблагодарил охранника и отошел к двери.

Ну что-ж, пока всё идёт по плану. Жду Аврору здесь, потом выхожу первым, оглядываю улицу и вывожу её. До открытой дверцы автомобиля буквально пять, шесть шагов, открываю и усаживаю её в машину. После этого в принципе можно спокойно выдохнуть. Сажусь и уезжаю. А вот как господа наблюдатели будут? Поедут за мной? Или у них тоже есть своя наружка? Надо будет по пути провериться, покружить минут пять, может обнаружу, или не обнаружу…

Аврора вышла из лифта как всегда, совершенно очаровательная! Я всякий раз любуюсь, когда она идёт. У неё особая походка, очень похожая на походку манекенщиц по подиуму, но что-то неуловимое, своё, индивидуальное выдает в ней не манекенщицу, а настоящую королеву. Вот она, моя королева!

Глава 5.

– Максимилиан Викторович, да Вы прямо карету пригнали к моему подъезду! Надеюсь, это не заколдованная тыква?